Глава 6. Государственная власть и государственное управление: соотношение и механизм взаимодействия
 
Править людьми – значит осуществлять по отношению к ним власть, принадлежащую обществу, с тем чтобы заставить их жить согласно его целям. П. Гольбах
§ 1. Понятие государственной власти
Власть — это средство для
охранения жизни, спокойствия и
порядка; поэтому, осуждая всемерно
произвол и самовластие, нельзя
не считать опасным безвластие.
П.А. Столыпин
Методологические подходы к изучению государственной власти - государственная власть - система государственной власти - первичные субъекты государственной власти - вторичные субъекты государственной власти - учредительная государственная власть - принцип разделения государственной власти -власть главы государства - законодательная власть - исполнительная власть - судебная власть - контрольная власть
В научной литературе существует множество определений понятия государственной власти. Их анализ позволяет обратить внимание на ряд особенностей методологических подходов к изучению государственной власти, бесспорно влияющих на адекватность отражения в них реальной ее сущности. К числу таких особенностей можно отнести:
1) выведение определения государственной власти из числа весьма абстрактных общих определений власти вообще, имеющих своим источником не анализ действительно осуществляемой власти, а сопоставление разных определений понятия власти, в силу чего рассмотрение вопроса об определении власти давно перестало иметь в качестве предмета изучения реальную власть. При этом каждый исследователь стремится свести многообразные определения власти к одной единственно верной точке зрения и на основе полученного таким образом абстрактного определения понятия власти дает определение понятия государственной власти. Представляется, что такой подход к определению последнего допустим лишь в качестве одного из моментов анализа, но не может быть абсолютизирован, поскольку в данном случае понятие государственной власти выводится из понятия власти без должного учета многочисленных ее действительных свойств;
2) в сложившихся определениях понятия государственной власти односторонне абсолютизируются отдельные ее проявления или свойства, при этом все содержание государственной власти сводится в каждом случае именно к отдельным проявлениям и свойствам. В данном случае одна из сторон проявления или свойства власти абсолютизируется, что создает предпосылку для господства в научной литературе односторонних определений понятия власти и соответственно государственной власти. Анализ конкретного явления при этом подменяется подбором компонентов абстрактного понятия из окружающего мира;
3) существующие определения государственной власти отражают не сущность зрелого, реального явления, а неразвитые ее состояния, фиксирующие их отчужденный от человека характер. С нашей точки зрения, методологически важно исходить при определении государственной власти из анализа ее развитых форм, когда достаточно четко выявляется ее социальное назначение и правовой характер, получающие отражение в ее целях и задачах, составе субъектов и их взаимоотношениях, дифференциации по ее разновидностям, способам и процедурам соответствующего осуществления.
Отметим несколько господствующих до сих пор определений власти и государственной власти, отражающих отмеченные выше особенности. В первую очередь это определения, характеризующие власть как отношения господства и подчинения, которые уже Аристотель не считал политическими, относимыми к государству, ибо, по его мнению, государство существует лишь там, где есть общение свободных людей как способ их публичной жизнедеятельности. Отношения же господства и подчинения (господина и раба) в связи с этим отнесены им к другим формам социальной организации (семье).
К этому же ряду следует отнести определения, характеризующие власть как способность субъекта подчинять себе поведение других людей. Эти определения выражают волевую трактовку власти, превращают ее в свойство субъекта власти или ее носителя, будь то отдельное лицо или система органов.
Таковы же, по нашему мнению, определения, которые исходят из понимания государственной власти:
- как средства функционирования социальной общности при подчинении воли отдельных лиц и их объединений руководящей в данном сообществе воле. Государственной власть становится тогда, когда эта воля исходит от государства(МЯ. Байтин);
- как способности одного элемента системы достигать своей цели посредством преодоления сопротивления другой (Т. Пирсоне);
- как системы властеотношений, реализующей функции государства и основанной на аппарате принуждения (С. С. Алексеев).
Многие из определений государственной власти опираются на точку зрения М. Вебера, который считал, что “власть означает любую возможность проводить внутри данных социальных отношений собственную волю, даже вопреки сопротивлению, независимо от того, на чем такая возможность основана”.
Итогом таких методологических подходов оказываются определения государственной власти, игнорирующие существенные особенности развития зрелой государственной власти, дифференциацию ее элементов и отражающие неразвитые (и поэтому, собственно, не ставшие подлинно государственными) отношения властвования, отождествляемые с произволом и насилием. Это происходит, когда под государственной властью подразумеваются концентрированные и реально воплощенные во всем механизме соответствующего государства организованная воля и организованная сила экономически и политически господствующего класса и его союзников, распространяющиеся через властеотношения на всю территорию и все население данной страны (Ф.Н. Фаткуллин). В результате большинство определений государственной власти, существующие в научной литературе, игнорируют ее правовые основы и компоненты, отражающие именно развитый, зрелый характер этой власти.
Необходимость включения правового компонента в определение государственной власти уже признана в научной литературе. Так, В.И. Ефимов определяет государственную власть как “право и возможность государства распоряжаться кем- и чем-нибудь, подчинять своей воле и оказывать воздействие на деятельность и поведение людей с помощью авторитета, силы, принуждения, подавления, господства и других способов и средств”. В данном случае очевидно, что правовой компонент просто “вписан” в традиционные представления о власти, не развернут в своем собственном значении.
Более обоснованным представляется понимание власти как системы деятельности социальных субъектов и создаваемых ими органов по осуществлению принадлежащих им прав, полномочий и возложенных обязанностей, выражающих их потребности и интересы. Такой подход синтезирует в себе основное содержание всех перечисленных выше подходов к определению понятия государственной власти, позволяет отграничить доцивилизационные формы осуществления насилия, господства, подчинения и произвола от цивилизованного понимания власти, основанной на праве и обусловленных ими свободе, равенстве, справедливости и ответственности.
С этих позиций и государственная власть может быть определена как система деятельности народа, составляющих его общностей и индивидов, а также создаваемых ими органов по осуществлению принадлежащих им публичных прав, свобод, предоставленных полномочий, обязанностей и возложенной ответственности, выражающих их социальное качество и потребности.
Необходимо отметить ряд существенных моментов, вытекающих из такого определения власти:
1) в самом определении обобщенно отражен субъектный состав государственной власти, подчеркнут неотчуждаемый характер связи с ее носителями;
2) подчеркнуто, что потребности и интересы людей, определяющие их социальные качества, имеют единственный обязательный источник своей внешней фиксации, публичного признания — права, свободы и обязанности социальных субъектов, а также правомочия публичных органов, которые он” создают;
3) определено единство государственной власти как системы деятельности первичных (народ, составляющие его общности и индивиды) и производных (органы государственной власти, создаваемые первичными субъектами) субъектов государственной власти;
4) установлена сущностная цель, основа осуществления государственной власти - закрепление прав, свобод, обязанностей и ответственности социальных субъектов и их обеспечение.
Таким образом, речь идет о достигшей зрелости развитой государственной власти, а не о различных ее суррогатах и деформированных состояниях, имевших место в прошлом и существующих в настоящем. Развитое состояние власти характеризуется возникновением и существованием ситуации, когда социальные качества человека данной эпохи становятся фундаментальной исходной основой ее устройства и деятельности. Формы организации власти, не имеющие такой основы, представляют собой состояние, не развившееся до того уровня, который позволяет применять для их характеристики понятия государственной власти. Поэтому существующие методологии исследования власти и государственной власти оказываются ущербными, ибо методология познания социальных явлений всегда находится, как это подчеркивал Г. Гегель, в зависимости от природы содержания изучаемых явлений.
Исторически сложившиеся и ставшие очевидными глубочайшие деформации государственной власти, выражающиеся не только в существовании многочисленных тоталитарных, тиранических форм ее осуществления, но в системе многочисленных манипуляций в процессе ее учреждения и функционирования, которые приобрели в последние столетия особенно утонченный характер, в том числе и в демократических и даже самоуправленческих формах ее реализации, характеризуют кризисное состояние власти, которое в свою очередь порождает кризис методологии ее исследования.
Одной из причин кризисного состояния власти является отчуждение ее от общества, неадекватность социальным качествам человека, что обусловливает деформированность ее естественной природы.
Изжила себя сложившаяся методология исследования государственной власти, которая была ориентирована на выяснение “народного” характера власти, в действительности оторванной от общества и противопоставившей себя ему. Традиционным стало рассмотрение государственной власти как отчужденной, обособленной социальной силы, что глубоко проникло в методологию ее исследования, ибо от того, как понимается природа содержания объекта, зависит характер методов ее изучения. Несовершенство современной государственной власти во многом объясняется недостаточной изученностью самого человека. Это порождает и обостряет проблему обес-. печения соответствия социальных качеств человека и власти. Решение ее требует изменения основной парадигмы изучения власти. В центре внимания исследователей должны быть социальные качества, которые воплощаются в государственной власти, придают ей свойства, свидетельствующие о близости власти и человека, о преодолении враждебной отчужденности в их взаимоотношениях.
Нельзя сказать, что такого рода попытки не предпринимались в истории политической и правовой мысли. Еще Платон обосновывал необходимость соответствия внутренних качеств человека и государства как условие стабильности развития государства, а следовательно, и гармоничных его отношений с индивидом. Можно в связи с этим выделить и подход Т. Гоб-бса, считавшего, что исследованию государства должно предшествовать изучение того материала, из которого оно создано, т.е. человека. Но такой подход в общем страдал механицизмом. Его результатом стало представление о государстве как о машине, искусственном образовании, созданном человеком по своему образу и подобию.
В марксизме и ленинизме свойства, особенности господствующего класса неизбежно отражают сущность государственной власти, играют определяющую роль в ее внутреннем устройстве, в содержании и формах осуществления ее функций.
Но все это - разновидности ограниченного толкования социальных качеств человека. В современных же условиях данную проблему необходимо рассматривать комплексно, в интересах преодоления крайне ограниченных трактовок социальных качеств человека, воплощающихся в подлинно государственной власти, с тем, чтобы они были предметом специального исследования и на такой исследовательской установке осуществлялся анализ естественно сложившихся институтов государственной власти.
Одним из важнейших способов публичной фиксации свойств человека, его социальных качеств являются права человека. Именно поэтому в современную эпоху выдающееся значение приобретает тезис о том, что именно права человека определяют внутреннюю структуру, смысл и содержание деятельности органов государственной власти и местного самоуправления. Правда, его существенным недостатком является ограниченная трактовка прав человека, сводящая их к правам человека как индивида (без учета прав местных сообществ, народов, наций, других разновидностей социальных общностей). Но это ограничение должно быть снято.
Складывающаяся новая природа государственной власти требует новой методологии ее изучения, которая должна быть ориентирована на изменяющуюся цель исследования - выяснение социальных качеств человека, изучение механизма перевода их содержания в систему государственной власти; нормативную юридическую систему, включая механизм отделения от человека его качеств и выражение их в системе государственной власти; технологии обратного поглощения государственной власти обществом и его составными частями.
Таким образом, изменяющаяся природа государственной власти влечет за собой неизбежность “инвентаризации” имеющихся познавательных средств и уточнения содержания новых подходов к ее изучению, с тем, чтобы повернуть ее развитие в направлении к человеку и его потребностям.
В научной литературе сложилось несколько точек зрения относительно состава и взаимосвязей элементов государственной власти: ее системы, правовой основы и юридического закрепления. В одних случаях система государственной власти рассматривается как структурированное единство властеотношений, складывающихся в результате деятельности государства, государственных органов, а также лиц и объединений, реализующих или представляющих интересы государства в различных сферах общественной жизни (В.И. Ефимов). При этом выделяются:субъектный состав (органы, лица, сообщества, объединения, государственные образования и государство в целом); предметы ведения, компетенция, полномочия, права и обязанности, ответственность, акты и действия, программы и меры и т.д.; организационные структуры, учреждения и институты (президент, парламент, правительство, суды, гражданство, государственная служба, воинская обязанность и т.д.).
Все эти компоненты, по В.И. Ефимову находят свое выражение во вла-стеоотношениях, системно действуют только в структуре последних, поэтому властеоотношения следует рассматривать как основной интегративный элемент системы государственной власти.
Государственная власть определялась как базовое общественное отношение между людьми, их общностями и образованиями, обладающее свойствами верховенства, единства, всеобщности и универсальности, принудительности и обязательности (Ф.Н. Фаткуллин).
При определении системы государственной власти важно преодолеть односторонность, присущую эмпирическому и рационалистическому подходам, а также статичному пониманию государственной власти. Необходимо учитывать постоянно изменяющийся состав элементов и их взаимоотношения, определять характер единства связей, отношений между элементами системы, тенденции ее развития. Между тем существующие определения системы государственной власти как раз не учитывают этого обстоятельства, не различают развитые и неразвитые, деформированные и нормальные (правовые) состояния государственной власти.
При новом подходе первоочередным предметом анализа должно стать развитое состояние государственной власти, которое характеризуется как дифференцированное по составу элементов (субъектов, их статусу, видам, .отношениям, ценностям, целям, задачам, технологиям и т.п.). Признаками развитого состояния государственной власти являются также:
- правовой характер ее формирования и осуществления (опора на постоянно развивающиеся традиции, обычное право, законодательство, выражающее право — основу преемственности и стабильности развития государственной власти);
- публичное признание и обеспечение прав и свобод человека, формирующихся обществом в процессе обмена продуктами деятельности между его членами;
- закрепление структуры и системы государственной власти, ее меры, формы, процедуры осуществления и ответственности в законодательстве, выражающем право и детализирующем его в подзаконных актах;
- включенность государственной власти в систему правовой культуры общества.
Развитое состояние государственной власти может использоваться в качестве критерия для оценки других состояний государственной власти (в том числе и при решении вопроса о выходе из ее кризисных деформированных состояний) с учетом уровня развития правосознания и правовой культуры субъектов государственной власти.
Следует особо подчеркнуть, что в одном из своих важнейших аспектов, как это убедительно показано в трудах И.А. Ильина, состояние государственной власти (сущность, формы осуществления и т.п.) - это одновременно выражение правосознания граждан государства и его служащих, чиновников, без влияния на которое невозможно изменять (реформировать) государственную власть. Поэтому важно при решении вопроса о системе государственной власти определить прежде всего субъектный состав, характер взаимоотношений элементов развитой государственной власти, правовые формы осуществления субъектами государственной власти своей деятельности.
С точки зрения современного понимания государственной власти можно выделить:
- первичные субъекты государственной власти: народ, общество, его составные части и граждане, обладающие естественными, публичными правами, являющимися основой легитимности учреждаемой или изменяемой ими государственной власти. Следует особо подчеркнуть, что названные права имеют исключительный характер и не могут принадлежать иным субъектам. Присвоение их другими субъектами с точки зрения права является преступлением, не создает правовых оснований властвования, не создает леги-тимной государственной власти и должно рассматриваться как проявление насилия и произвола;
- вторичные субъекты государственной власти', органы государственной власти (глава государства, парламент, правительство, создаваемые первичными субъектами государственной власти, и производные от них органы - министерства, ведомства, подразделения и т.п.), через которые опосредствованно первичными субъектами осуществляются конкретные государственно-властные полномочия, направленные на реализацию функций государства.
Важным условием, обеспечивающим системность государственной власти, является то, что каждый ее субъект имеет особую разновидность государственной власти. Это обстоятельство выступает основой для определенной субординации.
Первичные субъекты государственной власти осуществляют учредительную государственную власть, вторичные субъекты - соответственно законодательную, исполнительную, судебную и контрольную власть государства.
Кратко рассмотрим второй компонент системы государственной власти - разновидности государственной власти.
Учредительная государственная власть в последние десятилетия вновь приобрела огромную практически-политическую актуальность в связи с кризисом власти, возникшем в ряде стран современного мира. Однако, к сожалению, до сих пор эта острейшая и серьезнейшая проблема не получила должной теоретической разработки. Ее научный анализ подменяется декларациями, общими разговорами о необходимости существования учредительной власти как самостоятельной ее разновидности. Учитывая сложный и многоаспектный характер рассматриваемой проблемы, остановимся на понятии, системе и вопросах осуществления учредительной власти в современных условиях.
В одном из своих исследований В. И. Герье, определяя учредительную власть как право совершать существенные преобразования в государственном строе, отмечал, что такая власть признавалась принадлежащей королю, нации. Исследуя процесс происхождения учредительной власти, Э.Э. Пон-тович связывал его с конституционными договорами, которые “вырабатывались индепендентами в Америке и Англии”, и считал, что свою теоретическую формулировку идея учредительной власти получила в трудах Дж. Локка и Ж.-Ж. Руссо. По мнению Э.Э. Понтовича, эта идея возникла “как наиболее действенное средство оградить права личности от государственной власти”, она является результатом многовекового стремления людей ограничивать существующую власть, договариваясь с нею по определенным важнейшим для данной общественной силы вопросам. Второй причиной рождения учредительной власти в процессе исторического развития общества стало возникновение ситуации, потребовавшей не ограничения существующей власти, а создания новой. Э.Э. Понтович рассматривает процесс зарождения и развития учредительной власти как процесс утверждения ее сначала в качестве самостоятельной, высшей и постоянной, а затем эволюции ее в сторону законодательной власти.
Характеризуя эту эволюцию с точки зрения последующего исторического опыта, не следует, однако, предаваться иллюзиям, будто не совпадающая с народом власть, хотя бы и некогда учрежденная им, в состоянии постоянно быть гарантом свободы народа и его составных частей. Учредительная власть приобрела отмеченную тенденцию отнюдь не по настоянию народа, а по мере усиления законодательной или исполнительной властей. Гегель справедливо подчеркивал, что самостоятельностью властей кладется начало борьбы между ними и эта борьба продолжается до тех пор, пока какая-нибудь из них не возьмет верх, подчинив себе другую.
Необходимым условием пресечения такой борьбы властей, обеспечения; рационального разделения и соединения всех властей в общество и государ-, ство является воссоздание и функционирование учредительной власти народа как целого и его составных частей на всех уровнях общественной и государственной организации. Основная задача этой власти — быть центром всей системы властей, взаимодействующих друг с другом без подмены одной другой, без посягательств учредительной власти на сферы и формы деятельности законодательной, исполнительной и судебной властей.
Представляет интерес вопрос о том, как регулируется изменение конституции - одна из основных функций учредительной власти - в различных странах во второй половине XXв.
Так, Конституция Испании 1978 г. закрепляет разный порядок для частичного и полного ее изменения. Для полного изменения конституции или изменения наиболее важных ее положений (вводных положений, основных прав и свобод, положений о короне) необходимо, чтобы за пересмотр было подано две трети голосов в каждой из палат Генеральных кортесов, после чего они распускаются. Вновь избранные кортесы рассматривают проект, и, если за него проголосует две трети членов в каждой из палат, вопрос в обязательном порядке выносится на национальный референдум. Предусмотрена возможность голосования населения и при частичном изменении конституции, которое проводится по требованию не менее 10% членов одной из палат.
По Конституции Швейцарии 1874 г. полный ее пересмотр возможен по инициативе палат Федерального собрания или 100 тысяч избирателей, после чего вопрос выносится на национальный референдум. Если на нем принимается решение об изменении конституции, то обе палаты парламента переизбираются, чтобы выработать новый текст конституции. После этого проект выносится на двойной референдум большинства избирателей и большинства кантонов.
Анализ научных работ, посвященных проблемам учредительной власти, показывает, что практически единственной формой учредительной власти объявлялось учредительное собрание в той или иной его форме, а сама эта власть сводилась к созданию конституции. В такой трактовке, как нам представляется, нашли свое отражение неизбежные ограничения прошлой эпохи. Во-первых, реализация учредительной власти народа виделась только через собрание специально на то избранных уполномоченных: иным путем казалось невозможным выявить волю народа. Добавим, что созыву такого собрания предшествовала, как правило, большая работа по сбору наказов избирателей. Во-вторых, учредительная власть рассматривалась в ее принадлежности народу как целому. Учреждение разных властных структур представительными органами фактически отражало лишь изменения в соотношении общественно-политических сил, но не было деятельностью непосредственно самого народа, что облегчило и обеспечило сравнительно быстрое слияние учредительной власти народа с властью представительных органов.
Такое отождествление проходило поэтапно. Первоначально учредительная власть мыслилась и создавалась как не основанная на строгом законе, ограничивающая свои задачи лишь созданием конституции и не претендующая на постоянное осуществление законодательная власть. Но при этом считалось само собой разумеющимся отождествление народа с учредительным собранием как единственно возможный в тех условиях способ выражения воли и власти народа.
Однако последующее развитие обнаружило необоснованность такого отождествления. Во-первых, получили развитие прямые формы изъявления воли народа, помимо учредительных собраний. Во-вторых, становление учредительной власти как правового института не означало простого ее слияния с законодательной властью: оно могло происходить в форме самостоятельного закрепления статуса и механизма ее осуществления безотносительно к законодательной власти. В-третьих, народ как целое, безусловно, является субъектом учредительной власти, но ею обладают и другие субъекты народовластия в соответствующих сферах и пределах. Исходя из этого, необходимо говорить об учредительной власти нации, народностей, классов, социальных слоев, местных сообществ применительно к сферам действия этих властей.
Утрата учредительной властью своего самостоятельного значения нашла отражение в постепенном смягчении способов изменения конституции, создание и изменение которой становилось во всевозрастающей мере функцией законодательной или даже исполнительной власти. Однако превращение учредительной власти в правовой институт открывает новые богатейшие возможности для самостоятельного ее осуществления и преодоления ставшего господствующим взгляда о необходимости ее слияния с законодательной или какой-либо иной учреждаемой властью.
Учредительная власть, являющаяся выражением и реализацией исключительного права народа на определение своей конституции, способом обеспечения легитимности фактически осуществляемой власти, обеспечения баланса общественно-политических сил и призванная решать судьбоносные для данного этапа развития государства вопросы, не отчуждаема от народа. Присвоение принадлежащих ей прав законодательной властью есть форма отчуждения от народа его самого главного права — и поэтому недопустимо. Но механизм осуществления учредительной власти, понимаемой как способ деятельности народа как целого и составляющих его общностей и индивидов по реализации указанного права, нуждается в четком юридическом закреплении.
Совершенно недостаточными в свое время оказались уточняющие положения в советском законодательстве периода перестройки о непосредственном осуществлении народом власти. Необходимо закрепить в конституционном законе не только права народа, составляющих его общностей и индивидов, но и четкий механизм реализации этих прав в качестве эффективного способа осуществления ими учредительной власти. Закон должен содержать перечень предметов ведения исключительно учредительной власти народа с указанием на возможность его расширения по воле народа. Нельзя считать оправданными отсутствие термина “учредительная власть народа” в законодательстве, замену его декларацией о принадлежности власти народу и отождествление учредительной власти с властью представительных органов или исполнительной власти.
В соответствии с действующим законодательством члены парламента, высших органов представительной государственной власти превратились в привилегированных политических деятелей, которые сами устанавливают свои полномочия, сферы и способы деятельности, свой правовой статус.
Все это свидетельствует о явном дисбалансе форм реализации народовластия, смещении в сторону усиления его представительной формы. А в последнее время этот дисбаланс своеобразно выражается в усилении исполнительной власти при отсутствии серьезных механизмов ответственности всех осуществляющихся властей за состояние дел в обществе и государстве.
Восстановление в правах учредительной власти народа и его составных частей в качестве высшей, постоянно действующей власти, непосредственно выражающей суверенитет народа, ее структурно-организационное и правовое оформление, кладет конец ставшей традиционной в советской науке и политической практике абсолютизации государства, понимаемого как аппарат управления. Государственная власть обретает, наконец, достаточно прочные устои и пределы, не выходя за которые, она будет самостоятельно действовать в полном соответствии с актами, ее учредившими, неся полную ответственность за свою деятельность в конкретных формах, устанавливаемых учредительной властью.
Учредительная власть народа как высшая постоянно действующая власть необходима. Это подтверждается и фактически складывающейся раз-балансировкой властей при отсутствии в их системе учредительной власти. Ее основными функциями являются: 1) принятие и изменение конституции, обеспечение ее действия; 2) принятие решения о необходимости учреждения качественно новой власти; 3) организация учреждения новой власти; 4) периодическое переучреждение власти (организация выборов должностных лиц и контроль за правильным выражением воли народа); 5) высший контроль за развитием и обеспечением прав человека.
В соответствии с этими функциями, по нашему мнению, народ непосредственно должен принимать акты: о конституции, о референдуме, о статусе депутатов и порядке их отзыва, о выборах должностных лиц, о форме государства, статусе и полномочиях представительных органов власти, о правах личности и общественных объединений людей, о собственности и формах хозяйствования. В научной литературе обращалось внимание на то, что такой подход отличается широтой и большим объемом правомочий народа, имеющего ограниченный набор средств реализации своего права. Стоит подчеркнуть, что нынешние возможности учредительной власти народа, безусловно, сужены, что многое из того, что есть в данном перечне, делать без согласия, воли и участия народа нельзя.
Система учредительной власти, включающая ее внутренние разновидности, определяется различными факторами, и прежде всего социальным составом конкретного народа. Каждый элемент его социальной структуры обладает соответствующей учредительной властью по естественному праву. Поэтому следует анализировать отдельные разновидности учредительной власти в обществе.На основе каждой ее отдельно взятой разновидности может быть построена относительно самостоятельная система власти. >;,
В условиях современной России учредительная государственная власть принадлежит народу, территориальным региональным сообществам, создающим системы органов власти субъектов федерации. Учреждение же местной власти есть реализация учредительной власти местного общества. На основе этих разновидностей учредительной власти создается соответственно системы государственной и местной власти. Однако при этом весьма важно, чтобы все разновидности учредительной власти в обществе были согласованы между собой по содержанию и способам осуществления. Это необходимое условие стабильности общей системы власти в данном обществе.
Такая постановка вопроса актуализирует проблему классификации учредительной власти, которая пока даже не поставлена.
Можно выделить две основные разновидности учредительной власти (по источнику и субъекту).
1. Учредительная власть социальных общностей. Она возникает из естественного права социального субъекта на самоорганизацию.
2. Учредительная власть органов государственной власти и должностных лиц - из целей, задач и функций, осуществляемых ими. Такая разновидность учредительной власти носит производный характер, устанавливается позитивным законом, является реализацией закрепленного за данным органом или должностным лицом специального правомочия.
Эти разновидности учредительной власти имеют собственное содержание, формы осуществления, отличаются друг от друга составом субъектов. Конечно, они не исчерпывают все многообразие учредительной власти. В основу ее классификации могут быть положены и другие критерии.
Однако важно показать сложный характер учредительной власти, необходимость сбалансировать ее разновидности по содержанию, формам (способам) осуществления, учитывая при этом, что она одновременно есть один из элементов системы разделения государственной власти.
Система учредительной власти представляет собой внутреннее единство ее исторически развивавшихся разновидностей, сбалансированное по их целям, задачам, функциям, предметам ведения и полномочиям. Системность учредительной власти, опирающаяся на социальный состав общества, - важнейший показатель степени развитости властеотношений в обществе и государстве, уровня реальной осуществленности народовластия, представляющего собой согласно действующей Конституции России одну из основ ее конституционного строя.
Законодательная власть, власть главы государства, исполнительная (правительственная), судебная и контрольная власти являются составными элементами системы государственной власти. В отличие от учредительной власти их субъекты (органы государственной власти) являются учреждаемыми, но осуществляемая ими власть относительно самостоятельна. В истории политической и правовой мысли постоянно уделялось внимание их комплексному и обособленному исследованию, однако и сегодня нельзя признать проблему исчерпанной, решенной. Во-первых, каждая власть сама является весьма сложным образованием, во-вторых, она находится в теснейшем взаимодействии с другими властями. В процессе своего формирования либо осуществления она выступает как неотъемлемый компонент единого целого -государственной власти, которая имеет свои ответвления. Отсюда - возможность разной трактовки их сущности и форм ее выражения.
Идея разделения государственной власти имеет глубокие исторические корни. Ее прародителями считают древних мыслителей Аристотеля, Эпикура и Полибия, взгляды которых в средневековый период развивали М. Паду-анский, Дж. Локк и др. Однако вид сформировавшейся доктрины она приобрела в трудах Ш. Монтескье. В его трактовке система государственной власти основывается на принципе разделения властей, традиционно представленных законодательной, исполнительной и судебной ветвями.
В системе государственной власти, обосновываемой Гегелем, законодательная власть трактуется с точки зрения ее права устанавливать всеобщее, правительственная власть - как право подводить особенное под всеобщее. По этой причине к ней отнесены судебная власть и власть государя - гаранта стабильности. Это - центр власти, ее вершина, переступать которую недопустимо во имя сохранения целостности государственной власти.
Принцип разделения государственной власти не противоречит ее единству. Он отрицает единовластие. Единство власти предполагает согласованное и деловое сотрудничество всех ветвей власти, недопущение сосредоточения всей полноты власти в какой-либо из них. В этом проявляется диалектическое взаимодействие разделенных ветвей единой власти.
Современное понимание системы государственной власти включает, наряду с учредительной властью, следующие ее разновидности: законодательную власть, власть главы государства, исполнительную (правительственную) власть, судебную и контрольную власти. При этом необходимо иметь в виду, что каждая из властей, как уже отмечалось, представляет собой весьма сложное образование, и ее полноценное определение не может сводиться к основному результату ее осуществления.
Власть главы монархического государства олицетворяется монархом, соответственно в президентских республиках - президентом, но может быть и коллективной (например, в Советском Союзе - Президиум Верховного Совета СССР). В государствах, где исторически сохраняется монархическая форма правления и где действует президентская власть, институты главы монархического или республиканского государства являются едиными органами государственной власти. В странах, где институт президента дополняется институтом его заместителя (вице-президента) эта должность фактически не имеет собственных полномочий. Власть президента - главы государства, как правило, независима от парламента и опирается на общенациональную избирательную базу, воля которой реализуется опосредствованно через выборщиков (от штатов - в США), депутатов парламента (ФРГ) либо иным способом.
Субъект законодательной власти - парламент как орган государства, как правило, имеет весьма сложную структуру: состоит из палат, комитетов, комиссий, фракций и т.п., в процессе взаимодействия которых реализуются сложные технологии законотворческой работы. Кроме того, к этой работе при-частны глава государства, обладающий правом вето и подписи законов, без которой они не могут вступить в действие, а также правительство и другие внепарламентские субъекты законодательной инициативы. Таким образом, законодательная власть - это сложный комплекс субъектов и видов деятельности по созданию правового фундамента (законов, выражающих право) нормативного регулирования общественных отношений. Она фактически не ограничивается деятельностью только самого законодательного органа.
То же самое можно сказать об исполнительной власти. Основные ее субъекты - правительство и подчиненные ему органы - призваны исполнять законы, проводить их требования в реальную жизнь. Вместе с тем исполнительная власть сама активно занимается подзаконным нормотворчеством, довольно часто выступает субъектом делегированного законодательства, осуществляемого с согласия либо по прямому поручению органов государственной власти, является субъектом законодательной инициативы. Сама исполнительная власть, пожалуй, - еще более сложное комплексное образование как по составу субъектов, их взаимоотношениям, так и по технологиям ее осуществления. Она отличается наибольшим динамизмом. Функции ее сводятся к текущему управлению, носящему преимущественно оперативный характер, решая • множество конкретно-практических вопросов, прежде всего в сфере хозяйствования, обеспечения повседневных нужд населения, поддерживая постоянное функционирование систем жизнеобеспечения и нормализуя условия для жизнедеятельности в самых разнообразных сферах и отраслях. Исполнительно-распорядительная деятельность должна быть основана на законе и осуществляться в рамках закона. Ее сдерживание от произвола достигается посредством регулярной подотчетности и ответственности перед народным представительством, которое имеет право контроля за деятельностью структур исполнительной власти.
Не менее сложной подсистемой государственной власти является судебная власть. Она представлена судебными учреждениями, имеющими самостоятельную структуру государственной организации. Состояние судебной власти, отношение к ней в обществе очень важны для демократии и законности. Суд не является репрессивным органом государства. Он призван быть защитником права в самом широком смысле. Судебная власть воздействует на законодательную и исполнительную, применяя в своих решениях действующее законодательство.
Ни одно демократическое государство не может полноценно функционировать без развитой системы контроля, как внешнего (со стороны общества), так и внутреннего (со стороны уполномоченных государственных органов). Формой внешнего контроля является, например, политический контроль парламента за деятельностью высших должностных лиц государства, за исполнением законов, за управленческой деятельностью государственной администрации. Внутриадминистративный контроль осуществляют органы, действующие в структуре исполнительной власти, что связано в первую очередь с необходимостью контроля в финансово-бюджетной сфере (в Российской Федерации - Федеральное казначейство, контрольно-ревизионное управление Минфина), в налоговой (Министерство по налогам и сборам), таможенной (Государственный таможенный комитет), а также во многих других сферах, где также действуют контрольно-ревизионные органы исполнительной власти (госсанэпидемнадзор, госпожнадзор и т.д.) и иные органы, осуществляющие контроль за различными сторонами деятельности в государстве. Создание и возрастающая активность контрольных структур государства на всех уровнях законодательной, исполнительной и судебной власти приводят к образованию органов особой компетенции, выполняющих в своей совокупности главным образом функции контрольной власти. Это прежде всего органы прокуратуры, счетные палаты, институт омбудсмана, избирательные органы, государственный банк и ряд других. Контрольная власть как неотъемлемая часть государственного механизма призвана способствовать снижению издержек управления. ₍
Контрольные вопросы
1. Назовите основные недостатки господствующих в научной литературе определений государственной власти.
2. Обоснуйте определение понятия государственной власти.
3. Чем характеризуется развитая в политико-правовом отношении государственная власть?
4. Что понимается под системой государственной власти и каковы ее компоненты?
Литература
Акопов Л. В. Демократический контроль как государственно-правовой институт (история, теория, практика). — Ростов-на-Дону, 1997. Аристотель. Политика. Соч. в 4 т. - М., 1982. Гегель Г. Философия права. - М., 1990.
Государственная власть. Правовые проблемы учреждения и функционирования: Материалы научно-практической конференции. - Ростов-на-Дону, 1998. Ильин И.А. Наши задачи. Историческая судьба и будущее России. В 2 т. - М., 1992.
Кант И. Трактаты и письма. — М., 1980. ; ЛоккДж. Избранные философские произведения. - М., 1960. Малиновский И.А. Народ и власть в русской истории. -Киев, 1905. • ” Монтескье Ш. О духе законов // Монтескье Ш. Избранные произведеши^' М., 1955.
Ницше Ф. Взгляды на государство. Соч. Т. 1. - М., 1990. Основы демократии и власти. - М., 1993. Поздняков Э.А. Философия государства и права. - М., 1995. Право и власть: человек, право, государство. - М., 1990. Философия власти. - М., 1993. Халипов В.Н. Власть. - М., 1996; Он же. Кратология: Словарь. - М., 1998.
§ 2. Взаимосвязь государственной власти и государственного управления
 
Здоровое общество всегда в самом
себе найдет лекарство против своих
заболеваний, а если нет, то ему
уже никакое лекарство со стороны
власти не поможет.
А.В. Никитенко
Юридические трактовки и определения государственного управления - государственное управление - взаимосвязь государственной власти и государственного управления - право -закон - нормативная юридическая система
Вопрос о сущностной основе взаимосвязи государственной власти и государственного управления в научной литературе поставлен и разрабатывается сравнительно давно. Высказаны различные точки зрения, в соответствии с которыми государственное управление отграничивается от государственной власти как специфический вид государственной деятельности.В других случаях государственное управление рассматривается лишь в связи с осуществлением исполнительной государственной власти, а не всей системы государственной власти. Ряд ученых считает термин “государственное управление” синонимом термина “исполнительная государственная власть”.
В обосновываемом в настоящей работе определении понятия “государственная власть” подчеркнуты его главные особенности, позволяющие отграничивать государственную власть от государственного управления и вместе с тем видеть сущностную основу их реального взаимодействия.
Для уяснения данного вопроса обратимся к сущности государственного управления и определим ее с точки зрения неразрывности и диалектического взаимодействия с государственной властью.
В правовой литературе сложились различные юридические трактовки и определения государственного управления. Наиболее обоснованными представляются сравнительно широкие его трактовки: государственное управление - одна из форм осуществления власти (А.Е. Лунев)', практическое, организующее и регулирующее воздействие государства на общественную жизнедеятельность людей в целях ее упорядочения, сохранения или преобразования,
опирающееся на властную силу (Г.В. Атаманчук)', деятельность всего государственного аппарата по регулированию общественных отношений, по управлению как общественными, так и собственными делами (Б.П. Курашвши).
Вместе с тем содержательная конкретизация этих и других широких трактовок государственного управления, а также не связанных с ними общих его толкований породила множество определений государственного управления, характеризующих отдельные важные стороны и проявления государственного управления и носящие поэтому ограниченный характер. К ним можно отнести определения государственного управления:
- как практической организующей деятельности государства на основе и во исполнение законов, состоящей в осуществлении исполнительно-распорядительных функций непрерывно действующим аппаратом государственного управления (см.: Советское административное право / Под ред. проф. В.М. Манохина. - М., 1977);
- как организующей исполнительно-распорядительной деятельности органов государства, осуществляемой на основе и во исполнение законов и состоящей в повседневном практическом выполнении функций государства (см.: Советское административное право / Под ред. проф. П.Т. Васильева);
- как деятельности исполнительно-распорядительных органов государства, которая осуществляется на основании и во исполнение законов и состоит в организационной работе, направленной на выполнение планов развития народного хозяйства, бюджета, на охрану правопорядка и внешней безопасности, развитие просвещения, науки, культуры, здравоохранения и т.д. (А.Е. Лунев)',
- как деятельности государственного или муниципального исполнительно-распорядительного органа по воздействию на объект управления для перевода его в состояние, необходимое для достижения цели соответствующего территориального образования, посредством принятия правовых актов, организации и контроля исполнения этих актов и актов органов законодательной (представительной) власти (А.И. Радченко).
В 1990-е гг. под влиянием крушения социалистической системы интенсивно разрабатывается идея о том, что понятие государственного управления введено в научный оборот как отражение практики тоталитарной организации и осуществления государственной власти в СССР (В. С. Рыжов). На этой основе предпринимаются попытки обосновать неправомерность термина “государственное управление” в научном смысле слова. Суть обоснований данного положения сводится к тому, что само по себе управление в любом его виде обращено внутрь любого коллектива, организации, и с этой точки зрения управление в государственном органе мало чем отличается или вооб-
ще не отличается от управления в любом другом коллективе. Поэтому оно, мол, не может быть охарактеризовано как государственное управление, а является просто управлением. С другой стороны, обращается внимание на то, что само по себе управление не может быть обращено вовне, поскольку является функцией по организации совместной деятельности внутри коллектива. Поэтому государственное управление также невозможно, как деятельность властных структур, обращенная на внешний объект управления.
Столь широкий разброс мнений по вопросу о понятии государственного управления с учетом принципиальных различий, сложившихся в научной литературе по вопросу о понятии государственной власти, серьезно затрудняет анализ взаимосвязи государственной власти и государственного управления.
По нашему мнению, имеющиеся противоречия должны разрешаться путем преодоления ограниченных подходов к пониманию государственной власти и государственного управления, в каждом из которых абсолютизируются отдельные их стороны и проявления. Необходимо отказаться от “аппаратного” понимания государства как замкнутого коллектива чиновников, совместная деятельность которых, организуемая путем объединения их усилий, носит характер обычного управления. В то же время значительно обедняется сущность и содержание государственного управления, когда оно рассматривается лишь в связи с осуществлением исполнительной власти.
Сущность государственного управления на самом деле заключается в том, что оно выступает главным каналом осуществления всей системы государственной власти, а не только отдельной ее разновидности (исполнительной власти), и получения обратных сигналов о состоянии объектов управления, учет которых в деятельности каждой разновидности государственной власти необходим для эффективного функционирования всей системы государственной власти.
Выделение государственного управления как особого социального института происходит вместе с возникновением разделения властей. До этого оно слито с государственной властью, не обособлено от нее, а существующее в научной литературе отождествление государственной власти и государственного управления является отражением такой практики.
Государственное управление не может быть противопоставлено государственной власти, поскольку осуществляется именно органами государственной власти и должностными лицами, ее представляющими. С этой точки зрения нельзя признать удачным классифицирование органов государства на органы государственной власти и органы государственного управления, ибо каждый орган государственной власти в той или иной мере осуществляет управленческие функции и в этом смысле является органом государственного управления.
Отрицание правомерности термина “государственное управление” имеет в качестве своего теоретического источника противопоставление или отождествление государственной власти и управления, не учитывающее того, что государственное управление является специфическим способом обеспечения взаимодействия разделенных ветвей власти, без которого нет необходимости в его самостоятельном существовании и специализированном рассмотрении.
Каждая разновидность государственной власти имеет свое особое назначение, цель, реализуемые через конкретизацию в задачах, функциях, структурах, конкретных должностях. В теоретическом плане такая позиция опирается на классические определения формы правления государства, которая структурно представляет состав, порядок образования и распределения компетенции между высшими органами государственной власти, как ее разновидностью.
Государственная власть в полном объеме оказывает практическое, деятельное воздействие на объект управления именно в форме государственного управления, которое обращено “вовнутрь” общества, народа и в этом смысле является управлением, а особый состав субъектов управления (преимущественно органы государства) делает его государственным управлением. Таким образом, с научно-правовой точки зрения государственное управление - это юридически оформляемая деятельность по организации конкретного, системного взаимодействия всех ветвей государственной власти, направленная на осуществление конкретных практических воздействий на объекты управления государственной власти в соответствии с ее социальным назначением.
С этой точки зрения взаимосвязь государственной власти и государственного управления может быть определена как система правовых отношений между различными ветвями государственной власти, посредством которых осуществляется практическое, конкретное воздействие на различные сферы жизни общества и индивида, создающих необходимые предпосылки для осуществления принадлежащих им прав, свобод и исполнения правовых обязанностей, преемственного перевода всей общественной системы в состояния, постоянно обеспечивающие их развитие и осуществление.
Все элементы системы государственной власти тесно связаны с государственным управлением, выступающим как ее конкретное проявление: государственное управление возникает как реализация одной из разновидностей
учредительной государственной власти, осуществляется в соответствии с нормами, установленными законодательной властью. Юридические коллизии, возникающие в процессе осуществления государственного управления, рассматриваются и разрешаются судебной властью. Эффективность всей системы государственного управления во многом зависит от состояния контрольной власти.
Вместе с тем государственное управление, непосредственно соприкасающееся с потребностями общества и его составных частей, может активно воздействовать на каждую из разновидностей государственной власти, выявляя нерешенные проблемы и тем самым задавая парадигмы их деятельности. Таким образом, в государственном управлении как в общем канале практического воздействия государственной власти на развитие общества проявляются особенности (моменты) всех разновидностей государственной власти: учреждение подвидов управления, нормотворчество (принятие законов, постановлений правительства, приказов, инструкций министерств и ведомств), исполнение законов и контроль за осуществлением властей.
Взаимодействие государственной власти и государственного управления осуществляется через право, закон, нормативную юридическую систему. Во взаимодействии государственной власти и государственного управления право, закон и нормативная юридическая система играют свою особую роль, которая до сих пор, как правило, специально не отмечается в научной литературе как и ранее. Причина такого явления заключается в господствующем представлении о тождестве права и закона, права и системы норм. Если в научной и учебной литературе по теории права и государства это различие в настоящее время является осознанным, то применительно к рассматриваемой здесь теме оно не получило соответствующего выражения.
Традиционное рассмотрение проблемы соотношения государственной власти, права и государственного управления основано на отождествлении права и закона. Суть его выражается в определении права как системы юридических норм, рассматриваемых в качестве государственного регулятора общественных отношений. В этом случае государственная власть создает право по своему усмотрению, использует его как одно из средств воздействия на поведение людей. Право превращается в своеобразный инструмент (наподобие ножа хирурга), который его обладатель может использовать как во благо, так и во вред. Этим невольно оправдывается и возможный произвол государственной власти, отрицается значение правового критерия оценки эффективности государственной власти и государственного управления.
Такое соотношение права, закона государственной власти и государственного управления характерно для неразвитых состояний названных явлений. В развитой системе государственной власти и государственного управления права и свободы человека определяют смысл и содержание деятельности органов государственной власти, государственного управления и местного самоуправления. Это положение включено в текст Конституции Российской Федерации, конституций многих современных государств. Оно означает, что само внутреннее устройство, организация деятельности всех органов власти и управления должны быть подчинены решению задачи закрепления и осуществления прав и свобод человека и всемерного содействия этому. В данной ситуации право выступает в качестве самостоятельной ценности, не отождествляемой с законом, представляющим собой одну из форм внешнего выражения юридических норм нормотворческой деятельности государства. Сам закон, положенный в основу деятельности государственной власти и управления, подлежит оценке с точки зрения его соответствия праву, а следовательно такой же оценке должна быть подвергнута деятельность органов государственной власти, выполняющих функции государственного управления. Долгое время государственная власть и государственное управление сводились к различным управленческим технологиям, важным для осуществления управления, но абсолютизированным компонентам управления, что актуально и сегодня. Деятельностный подход к их пониманию позволяет снять ограниченность такой позиции. Прежде всего с этой точки зрения государственная власть и государственное управление выступают как специфические системы деятельности субъектов, различающиеся способами, процедурами и результатами деятельности.
Народ является источником, носителем, субъектом государственной власти (в законодательных актах чаще он характеризуется как источник и носитель государственной власти), но не может непосредственно осуществлять государственное управление. Как социальная общность он обладает правом учредительной власти и реализует ее в форме референдума, выборов. Результатом осуществления им государственной власти может быть, например, принятие конституции, в которой закрепляются основные принципы организации данного общества и устройство создаваемой власти. Народ сам устанавливает власть, реализуя свои естественные права. Его власть является органической.
Такие способы, процедуры и результаты деятельности необходимы, но не достаточны для государственного управления. Нужно конкретное организованное взаимодействие законодательной, исполнительной, судебной, контрольной властей, приводящее в движение закрепленное устройство власти, осуществляемое через принятие и исполнение различных управленческих решений в форме законов, указов, приказов, распоряжений во исполнение законов.
С этой точки зрения государственное управление представляет собой как бы среднее звено между государственной властью и конкретными сферами жизни общества. Через государственное управление государственная власть, вбирающая в себя социальные качества, как бы возвращается к обществу и индивиду со своей продукцией, своими услугами в виде механизмов обеспечения прав и свобод человека, исполнения им своих обязанностей. Государственное управление не только обеспечивает связь государственной власти с обществом и индивидом, но и служит важным каналом обратной связи - от общества и индивида к органам государственной власти.
Таким образом, во взаимосвязях государственной власти и государственного управления, собственно право и его осуществление являются исходной основой и конечной целью организации и функционирования государственной власти и государственного управления.
Закон является основным, главным способом внешней публичной фиксации, нормативного закрепления права, создающим возможность четкого определения его конкретного содержания, а следовательно и дальнейшей защиты. Одновременно он выступает результатом нормотворческой деятельности государственной власти, нормативной основой государственного управления.
Наряду с законом существуют и другие внешние формы закрепления юридических норм, подчиненные закону, обладающему верховенством в системе нормативно-правовых актов государства, а также другие правовые средства, объединяемые понятием “нормативная юридическая система”. С точки зрения ее связи с правом она представляет собой систему способов и средств закрепления и обеспечения права, отражающих многообразие, богатство человеческих отношений, содействующих внедрению в эти отношения рациональности и нравственного содержания и вместе с тем направленных на обеспечение единства интересов индивидов и общества, всех социальных субъектов. Сущность нормативной юридической системы, выражающая ее социальное назначение, состоит в закреплении государством прав и обязанностей социальных субъектов, процессов их осуществления и исполнения -основе стабильного развития общества, утверждения в нем юридического порядка. Это определение отражает тот аспект существования нормативной юридической системы, когда она складывается как адекватная сущности права, и именно в этом аспекте она рассматривается в настоящей работе.
Однако не менее важным представляется анализ этой системы, когда она под деформированным воздействием слабого, неэффективного государства перестает выражать право полностью или частично, складываясь как подчиненный государству или воле отдельных лиц или органов неправовой, но нормативный институт общества. В этих случаях нормативная юридическая система может полностью или частично выступать как система способов закрепления и обеспечения произвола отдельных лиц, присвоивших себе функции государства, отождествивших себя с ним. С учетом отмеченных особенностей нормативной юридической системы можно дать более развернутое ее определение: это - система юридических установлений и норм, их многообразных комплексов и институтов, посредством которых государством закрепляются права, свободы и обязанности человека, воля правящих сил в данном обществе, регулируются общественные отношения и обеспечивается конкретная социальная направленность их развития.
Нормативная юридическая система используется государственной властью как инструмент для относительно четкой организации управленческих воздействий на общественные отношения и может играть как позитивную, так и негативную роль в жизни общества. Поэтому крайне важно, чтобы в ней закреплялось и обеспечивалось право. В этом случае и государственное управление обретает правовой характер.
Эффективность взаимосвязи государственной власти и государственного управления во многом зависит от соответствия закона праву, от воплощенное права во всей нормативной юридической системе данного государства.
Контрольные вопросы
1. Какие определения понятия государственного управления Вам известны?
2. В чем смысл критики неправомерности тезиса об отрицании государственного управления?
3. Почему государственные органы не следует подразделять на органы власти и управления?
4. Назовите основные точки зрения, высказанные в научной литературе о соотношении государственной власти и государственного управления? Дайте обоснование своему пониманию их взаимосвязи.
5. Каков механизм взаимодействия государственной власти и государственного управления через право, закон и нормативную юридическую систему?
Литература
Бачило И.Л. Организация государственного управления: правовые проблемы.-М., 1994.
Государственное управление: проблемы теории, истории, практики, предвидения: Материалы научно-практической конференции. - Ростов-на-Дону, 1993. Дюрягин И.Я. Право и управление. - М., 1981.
Курашвили Б.П. Очерк теории государственного управления. - М., 1987. Лунев А.Е. Теоретические проблемы государственного управления. - М., 1974. Политика и право в современной России. - М., 1996.
Радченко А. И. Основы государственного и муниципального управления: системный подход. - Ростов-на-Дону, 1997.
 
§ 3. Единство системы государственной власти Российской Федерации
Чтобы не было возможности злоупотреблять властью, необходим такой порядок вещей, при котором различные власти могли бы взаимно удерживать друг друга. Ш. Монтескье
Единство государственной власти - способы обеспечения единства государственной власти - конституционные основы единства государственной власти в Российской Федерации
Как уже отмечалось, государственная власть является сложной многокомпонентной системой, отдельные элементы которой обязательно должны быть едины, без чего невозможно само существование государственной власти. Вот почему в политико-правовой и теоретической литературе со времен Платона, Аристотеля и других мыслителей единство государственной власти рассматривалось как объективное и необходимое ее свойство, величайшая социальная ценность, подлежащая безусловной охране. Посредством этого свойства государственной власти обеспечивается особый характер взаимосвязей всех элементов, поддерживающих ее целостность.
Единство государственной власти - одно из важнейших проявлений ее системного характера, выражающих, во-первых, совместимость компонентов государственной власти, во-вторых, особый характер существующих между ними отношений, обусловливающих ее целостность.
Можно выделить две различные трактовки единства государственной власти. Первая опирается на тоталитарное понимание государства и включает многообразные насильственные способы организации и осуществления государственной власти, характерные для неразвитых или относительно неразвитых ее состояний. Жесткая централизация и концентрация власти с этой точки зрения есть единственный способ обеспечения ее единства. Такая трактовка традиционна для нашей страны, в которой единство как царской самодержавной, так и советской власти обеспечивалось жестким и безусловным соподчинением органов власти по вертикали, что исключало автономию нижестоящих органов и создавало возможность для немедленного применения насилия. Вторая трактовка единства государственной власти опирается на признание рационально организованной (разумной) свободы субъектов властеотношений, объективной необходимости деконцентрации и децентрализации государственной власти.
В общественном сознании россиян обе трактовки единства государственной власти находят свое яркое, но не однозначное выражение. Одни видят нарушение единства государственной власти в попытках провести любую деконцентрацию или децентрализацию власти, опасаясь усиления роли субъектов Российской Федерации в осуществлении государственной власти, что, по их мнению, может привести к распаду государства. Эта тенденция выражается, например, в призывах к губернизации России, отказу от выборов глав субъектов Российской Федерации. Другие настаивают на тезисе о том, что подлинное единство народов и субъектов Российской Федерации может быть основано только на свободе, осуществляемой в рамках рациональной (разумной) организации государственной власти.
Исторически единство государственной власти обусловливалось и обеспечивалось различными способами, каждый из которых вырабатывался и реализовывался в конкретных исторических условиях, и в той или иной форме сохраняет свою действенность и в современных условиях. Можно выделить следующие два способа:
1. Иерархический способ обеспечения единства государственной власти (означает систему строгого и безусловного соподчинения органов государства “сверху - вниз”). Этот способ характерен для неразвитых состояний власти и сохраняет свое значение как частный компонент современных систем государственной власти, используемый в достаточно ограниченных формах.
2. Второй способ - обеспечение единства государственной власти через приоритет одной из властей. Данный способ был обоснован Дж. Локком. В системе государственной власти он выделял законодательную, исполнительную и федеральную власти и обосновывал необходимость подчинения исполнительной и федеральной ветвей власти законодательной в целях обеспечения единства и целостности всей системы государственной власти. Указанный способ получил распространение в государствах с парламентской формой правления.
3. Третьим и достаточно распространенным способом обеспечения единства государственной власти является создание системы сдержек и противовесов между разделенными ветвями государственной власти, в рамках которой каждая власть связана с другой таким образом, что ни одна из них не может подавлять другую, не может осуществлять своих задач без взаимодействия с остальными. Такой способ обеспечения единства государственной власти в свое время был разработан /// Монтескье в обширном труде “О духе законов” и получил свое практическое осуществление в США и ряде других стран.
Единство государственной власти может быть обеспечено также при сохранении его демократической сути через подчинение всех властей закону, выражающему право. Такой способ, но используемый в качестве дополнительного средства, может обеспечивать единство государственной власти в тоталитарном государстве, применяющем закон, не выражающий право. Этим же способом может быть надлежащим образом обеспечено единство государственной власти и местного самоуправления в Российской Федерации. Как известно, в соответствии с Конституцией РФ местное самоуправление не входит в систему государственной власти. В этом случае возникает возможность противопоставления их друг другу. Такая возможность исключается тем, что и государственная власть, и местное самоуправление подчинены закону, а возникающие между ними разногласия могут быть разрешены через согласительные процедуры и суд, действующие на основании закона. Тем самым обеспечивается единство власти, необходимое для организации эффективного решения задач, стоящих перед обществом и государством.
Каждый из названных способов обеспечения единства государственной власти имеет много вариантов своего конкретного выражения в законодательстве различных стран и практического осуществления. Необходимо отметить, что при обеспечении единства государственной власти принципиальное значение имеет проблема “центровки” власти. В системе любой государственной власти должен быть центр власти, символизирующий ее единство. В системе разделения властей, предложенной, например, Г. Гегелем, эту роль выполняет власть государя, который, являясь выразителем верховной власти, сохраняет целостность и единство государственной власти.
Законодательное закрепление единства государственной власти в Российской Федерации связано с проблемой его практического обеспечения. Необходимо отметить, что единство государственной власти представляет собой достаточно сложное социальное явление. В условиях Российской Федерации оно законодательно закрепляется на федеральном уровне (между федеральными органами законодательной, исполнительной и судебной власти), на уровне субъектов федерации (между его органами власти), во взаимоотношениях органов власти федерации и ее субъектов.
На характер единства государственной власти существенное влияние оказывают взаимоотношения государственной власти и местного самоуправления. При этом нельзя не учитывать и того, что на каждом из названных уровней единство государственной власти закрепляется в конституционных актах и обеспечивается в специфических формах и процедурах. Конкретно это единство в Российской Федерации должно проявляться как единство источника и субъекта государственной власти (народа и составляющих его общностей и индивидов) со всей системой создаваемых ими органов государства.
Народ как источник и носитель государственной власти непосредственно учреждает ее и осуществляет в ряде важнейших сфер жизни общества. Изначально, как об этом свидетельствует история государства и права, народ сам осуществлял функции законодательства, исполнения законов, правосудия и контроля. Однако с усложнением и дифференциацией властной и управленческой деятельности, требующей профессиональных знаний, навыков и умений, осуществление всего комплекса властных и управленческих задач непосредственно народом становится невозможным, поэтому народ делегирует законодательную власть парламенту, исполнительную власть - главе государства или правительству, судебную власть - специальным органам правосудия. Процедуры и механизмы передачи такой власти составляют содержание учредительной власти народа, должны четко юридически устанавливаться и действовать. Поэтому осуществление и эффективное действие учредительной власти народа является обязательным условием обеспечения единства государственной власти.
Другим условием обеспечения единства государственной власти является надлежащая организация взаимодействия разделенных властей на всех уровнях организации и осуществления государственной власти. В связи с этим следует особо выделить положение Гегеля: “Разделением властей положено основание разрушению государства”. Он предупреждал о великой опасности для государства, если каждая (или любая) из разделенных властей возомнит о своей полной самостоятельности и независимости от других. Такое положение с неизбежностью породит между ними войну, которая может завершиться общей гибелью государственной власти либо односторонней победой одной из властей, основанной на жертвах, но спасающей целостность государства. События сентября-октября 1993г. в России - яркое и горькое подтверждение этой истины.
Другой разновидностью упрощенного представления о разделении властей является сведение их состава и взаимоотношениям по простой схеме: собственно государственная власть разделяется на законодательную, исполнительную и судебную, а взаимоотношения между ними строятся в соответствии с принципом “сдержек и противовесов”. Однако даже классики теории разделения властей каждый по-своему определяли состав властей. Например, Дж. Локк исходил из того, что есть три власти: родительская - вытекающая из природы человека; политическая - основанная на согласии, оформляемом договором, деспотическая - основанная на узурпации власти и насилии и, следовательно, не являющаяся политической. Условием обеспечения единства власти является приоритет законодательной власти перед другими. Ш. Монтескье также выделял в системе разделения властей законодательную, исполнительную и судебную, а способом обеспечения их единства считал организацию особого порядка взаимоотношений между ними, в рамках которого каждая власть “обречена” на взаимодействие с другой, без чего не может действовать сама. В основу этого порядка положена система “сдержек и противовесов”, обеспечивающая надлежащее взаимодействие властей. Как уже отмечалось, Гегель выделял законодательную власть (устанавливать всеобщее), правительственную власть (подводить особенное под всеобщее), власть государя - гарант целостности и сохранения государства. Взаимоотношения властей должны строиться по принципу рационально организованной системы, в которой каждая власть осуществляет свои задачи, может действовать.
Из этого следует, что определение состава разделенных властей и способа их взаимоотношений, обеспечивающего их необходимое единство, должно отражать историческую практику каждого государства.
Для обеспечения единства государственной власти принципиальное значение имеют конституционные основы ее закрепления. Единство системы государственной власти Российской Федерации в действующей ее Конституции закреплено своеобразно:
• во-первых, в системе юридического закрепления единства государственной власти в Российской Федерации важнейшее значение имеет верховенство Конституции РФ во всем правовом пространстве России, закрепленное в ст. 15 Конституции РФ, конституциях и уставах ее субъектов, а также верховенство Конституции и законов Российской Федерации на всей территории страны;
• во-вторых, через закрепление исключительных предметов ведения и полномочий Российской Федерации и ее субъектов, а также через закрепление (ст. 77 Конституции РФ) единой системы исполнительной власти в Российской Федерации (федеральные органы исполнительной власти и органы исполнительной власти субъектов РФ) по предметам совместного ведения Российской Федерации;
абстрактно-теоретического рассмотрения его просто как проблемы суверенитета государства, представленной в специальной научной литературе противоречивыми и даже взаимоисключающими концепциями, о чем также не следует забывать. Не надо также полагать, что проблема обеспечения единства России является только юридической или исключительно конституционной. При всей ее важности, нельзя не видеть и того, что не менее существенны экономические, социальные, политические, исторические, психологические и этнические ее аспекты. Демократическое единство России, наряду с юридическими, обеспечивается экономическими, политическими, психологическими и им подобным механизмами, находящимися пока еще в становлении.
В связи с этим необходимо подчеркнуть, что анализ конституций республик, например, Северного Кавказа, за исключением Конституции Чеченской Республики, показывает, что они содержат достаточно много положений, последовательная реализация которых вполне способна обеспечить демократическое единство России.
Вместе с тем указанные выше юридические акты и документы отражают пока еще слабый, но довольно настойчивый поиск новой модели взаимоотношений Российской Федерации и входящих в нее республик, основанной на свободе многонациональных сообществ, объединенных в республики. Сейчас наивно полагать, что такая модель уже найдена и задача состоит лишь в том, чтобы ее реализовать.
Нельзя не видеть того, что вызванная к жизни объективными потребностями развития российских народов демократизация федеративных отношений, а также практика заключения договоров о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и республиками в ее составе отражают именно данную ситуацию. В связи с этим подчеркнем, что при силовом варианте обеспечения единства России теряется смысл в ее серьезном обсуждении, поскольку такой вариант не включает правовой способ обеспечения единства России.
К числу конституционных положений, способных обеспечить демократическое единство России, следует отнести однозначное закрепление в конституциях республик РФ факта их нахождения в составе Российской Федерации. Следует ли пренебрегать этим весьма существенным фактом, как это часто делается в публичных выступлениях и в печати? Существует ли юридическая возможность трактовать его изолированно от всего остального текста конституций? К этому следует добавить отсутствие в конституциях республик норм, которые закрепляли бы возможность одностороннего их выхода из состава Российской Федерации.
Далее, в развитие указанного положения конституции республик закрепляют основы их конституционного строя, адекватные аналогичным положениям Конституции РФ. Имеет место адекватность положений и в системе организации исполнительной власти Российской Федерации и республик, в организации и осуществлении местного самоуправления. Конституции республик закрепляют однопорядковые формы правления, содержат положения о вхождении их в единое экономическое пространство России, следовании принципам правовой государственности, признании действия актов Российской Федерации на своей территории по предметам ведения Федерации, а также установленного Конституцией РФ разграничения предметов ведения и полномочий между органами власти федерации и ее субъектов, и, кроме того, - запрет деятельности общественных объединений, направленной на нарушение целостности Российской Федерации.
Отмеченные положения в целом составляют юридическую конструкцию власти, обеспечивающую единство России, отражают социальное, экономическое, политическое и юридическое содержание и свойства, в том числе и такое, как суверенитет той особенной формы государства-республики в составе федерации, которая закреплена как в Конституции РФ, так и в конституциях республик.
Нет никаких оснований трактовать перечисленные конституционные положения в отрыве или в противопоставлении положению о суверенитете республик в составе Российской Федерации. При рассмотрении данного вопроса не следует пренебрегать опытом нашего недавнего прошлого.
В тоталитарном СССР провозглашались суверенитет входящих в него республик, а также их право одностороннего выхода из его состава как гарантия добровольности их объединения. Был даже принят специальный закон, определявший процедуру такого выхода. Но хотя ни одна из республик не воспользовалась этими конституционными правами и процедурами, СССР распался формально по произвольной воле лидеров трех славянских республик, подписавших Беловежское соглашение. Как видим, этот факт никак не связан с закреплением суверенитета союзных республик в конституциях Союза ССР и союзных республик. Об этом сегодня надо помнить прежде всего потому, что не юридическая конструкция, основывающаяся на признании суверенитета республики в составе Российской Федерации, а реальная политика развала государства, осуществляемая в нарушение конституционных норм федерации и республик, в том числе и норм, положений о суверенитете республик в составе Российской Федерации, может представлять собой серьезную угрозу демократическому единству России.
Каждое федеративное государство имеет свои особенности. Попытки полностью унифицировать их многочисленные разновидности, отражающие исторические особенности создающих их народов, везде обнаруживают свою несостоятельность. Так, в ФРГ отдельные земли как субъекты федерации в своих конституциях определяют себя как свободные государства (Саксония, Бавария и др.), хотя в самой федеральной конституции отсутствует их определение как свободных государств. Это обстоятельство, однако, не рассматривается как недопустимое несоответствие федеральной Конституции, способное поколебать федеральное единство. Подобные положения не восприняты в конституциях многих земель, но никто не требует их изъятия из конституционных текстов земель, в которых они закреплены, под предлогом противоречия их Конституции ФРГ. Одной из причин спокойного отношения к этим положениям населения и федеральных властей является уважительное отношение к историческим традициям и образу жизни этих земель, правовой характер связей субъектов федерации, преодоление боязни свободы народа и стереотипов тоталитарного мышления в ФРГ.
Штаты как субъекты федерации в США обладают правом (в лице их законодательных органов) ратификации принимаемых Конгрессом США нормативно-правовых актов. Последние не вступают в силу до того момента, пока установленное Конституцией США количество штатов не ратифицирует федеральный закон. В соответствии с этой нормой принимались даже Конституция США и все поправки к ней. Такие полномочия не закреплены ни в Конституции РФ, ни в конституциях республик в ее составе, хотя, в отличие от последних, законодательство США не содержит формулы о суверенитете штатов.
Более того, как известно, способ принятия Конституции РФ не отражает ее федеративной природы, ибо даже если все республики проголосуют против ее принятия, она все же вполне может быть принята большинством голосов. В отечественной литературе иногда встречаются резко отрицательные оценки аналогичных процедур для Российской Федерации. При этом их оценка дается не с точки зрения правового содержания этих процедур, а с акцентом на политической опасности их для единства России, что выступает достаточно традиционным проявлением правового нигилизма, превращения права в инструмент политики.
Нельзя не учитывать и того, что и Конституция РФ и конституции республик в составе Российской Федерации имеют свои недостатки. Например, они не обеспечивают необходимый динамизм в развитии федеративных отношений в России, не содержат оптимальной федеративной модели их организации. Это обстоятельство с необходимостью порождает практику заключения договоров о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий органами государственной власти Российской Федерации и республиками в ее составе. Такая практика свидетельствует о стремлении ныне действующих властей строить федеративные отношения совместными усилиями, вместе с субъектами федерации. С этой точки зрения никак нельзя согласиться с теми, кто считает недопустимой в принципе такую практику, хотя бы потому, что федеративную модель России еще надо создавать и она должна вырабатываться самими субъектами федерации в тесном сотрудничестве с федеральными органами власти.
Анализ таких договоров о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий, однако, обнаруживает крайнее несовершенство юридических конструкций, положенных в их основу. Во-первых, сторонами в этих договорах выступают органы исполнительной власти Российской Федерации и ее субъектов, а сфера отношений, которые регулируются договорами, в ряде случаев явно выходит за пределы функций исполнительной власти. Во-вторых, содержание договоров в отдельных случаях либо требует внесения изменений в Конституцию РФ, либо воспроизводит ее положения, либо включает перечисление полномочий республики, которые она в соответствии с Конституцией РФ вправе устанавливать самостоятельно и поэтому не нуждается в оформлении договором.
Далее, распределение полномочий в договорах не увязывается с распределением ответственности за их осуществление. Кроме того, появление таких договоров, содержание которых в отдельных случаях выходит за пределы Конституции РФ, ставит проблему их юридического статуса. С юридической точки зрения договоры органов исполнительной власти России и ее субъектов не могут вносить изменения в содержание ее Конституции. А по Конституции РФ в случае расхождения с ней действующих договоров должны применятся конституционные положения. Поэтому в данной части их можно рассматривать лишь как предложения о внесении изменений в Конституцию РФ. '
Исходя из закрепленности в Конституции РФ предметов ведения и полномочий Российской Федерации, а также права республик в составе Российской Федерации самостоятельно осуществлять государственную власть вне пределов ведения и полномочий Российской Федерации и совместного ведения федерации и республик в ее составе, логично было бы более четко определить предмет таких договоров. Как нам представляется, таким предметом могут быть уточнение способов, механизмов, процедур осуществления совместных полномочий России и республик в ее составе, а также согласование в необходимых случаях процессов осуществления собственных полномочий Российской Федерации и республик в ее составе. Совершенствование юридической конструкции таких договоров, по нашему мнению, должно происходить именно в этом направлении. В любом случае проблема согласования положений Конституции РФ и договоров приобретает актуальное значение. Позитивное значение при этом может иметь не только дальнейшая отработка юридической конструкции договора, но и правомерная постановка вопроса о внесении необходимых изменений как в Конституцию РФ, так и в конституцию соответствующей республики.
Нельзя не заметить в текстах конституций республик, в составе Российской Федерации положений, свидетельствующих о недостаточной защищенности их интересов в действующем законодательстве. Так, в Конституции Республики Дагестан предусматривается возможность приостановления и опроте-стовывания актов федеральных органов власти, а создание территориальных структур федеральных органов допускается на основе соглашений с Республикой Дагестан.Кроме того, республика сохраняет за собой право на изменение своего статуса на основании волеизъявления дагестанского народа.
Анализируя подобные положения конституций республик в составе Российской Федерации и уставов других ее субъектов, нельзя не учитывать того, что в действующем законодательстве России, в том числе и в ее Конституции, не предусмотрена юридическая ответственность федеральных органов государственной власти за действия и решения, наносящие ущерб субъектам федерации, а также за нарушение их органами государственной власти Конституции РФ по отношению к статусу и интересам своих субъектов. Более того, как уже отмечалось, Конституция РФ и федеральные законы могут быть приняты согласно существующей процедуре даже в том случае, если все республики будут против их принятия.
Таким образом, юридические гарантии того статуса субъектов Российской Федерации, который закреплен в Конституции РФ, нельзя расценивать как ее существенное достоинство, поскольку это порождает у субъектов сомнения в надежности обеспечения правового способа выражения исключительных прав.
Таковы основы законодательного закрепления единства государственной власти в Российской Федерации. Практика последних лет показала, что оно не является в полной мере совершенным. В реальной жизни идет борьба за сохранение традиционного иерархического способа обеспечения единства государственной власти через приоритет одной из властей (законодательной или исполнительной), сочетаемая с попытками внедрить систему “сдержек и противовесов”, а также с подчинением всех властей закону. В действующем законодательстве закреплено сочетание всех этих способов, часто носящее эклектический характер. Учитывая огромное тоталитарное наследие нашей страны в плане организации и осуществления государственной власти, первостепенное значение приобретают такие способы обеспечения государственной власти в России, как подчинение всех властей закону, выражающему право, а также система “сдержек и противовесов”.
Вместе с тем опыт последних лет показал, что способ юридического закрепления единства государственной власти, используемый в действующем законодательстве России, содержит в себе предпосылки, которые довольно часто ставят под угрозу единство российской государственной власти. На федеральном уровне эти предпосылки основаны на недостаточной сбалансированности полномочий законодательной правительственной власти и власти главы государства. Правительственная власть не обладает необходимой самостоятельностью, законодательная власть не имеет реальных механизмов воздействия на правительственную власть и власть главы государства при весьма обширных полномочиях главы государства и фактическом отсутствии контрольной власти. Существенной проблемой в практическом воплощении модели разделения властей, закрепленной в Конституции РФ, являются нераспределенность и неопределенность ответственности каждой ветви государственной власти за эффективность ее осуществления.
Контрольные вопросы
1. Как Вы понимаете единство государственной власти?
2. Какие способы его обеспечения Вам известны?
3. В каких нормативно-правовых актах и каким образом юридически закреплено единство государственной власти в Российской Федерации? .
4. В какие периоды истории России единство государственной власти подвергалось серьезным испытаниям и какими способами оно сохранялось в каждом подобном случае?
Литература
Баглай М.В., Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской федерации: Учебник для вузов. - М., 1996. Государственное право: Учебник для вузов. - М., 1996.
Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. - М., 1996. '' ⁵*' Конституционное право. Учебник для вузов. - М., 1996.
Сукиасян М.А. Власть и управление в России: диалектика традиций и инноваций в теории и практике государственного строительства. - М., 1996.