Глава 8. Финансовый кризис в России
 
8.1. Негативные тенденции в финансовой системе советского периода
Западные страны развивали науку и практику налогообложения, реформировали, и не без успеха, свои налоговые системы, искали пропорции федеральных, региональных и местных налогов, оптимальные соотношения прямых и косвенных налогов, в России же в XX столетии рассматривались проблемы перехода к государственному устройству, при котором налогов не будет вообще. В западных странах налоговое давление постепенно снижалось в соответствии с концепцией А. Лэффера, в России отчисления предприятий от прибыли в бюджет достигали 60—90%. В западных странах через налоги осуществлялось государственное регулирование экономики, придание ей желаемого направления сугубо экономическими методами, в России экономические методы регулирования почти полностью были подменены административными. Финансовая политика Запада ориентировала на высокопроизводительный эффективный труд, в России эти цели лишь провозглашались в качестве лозунга.
На протяжении нескольких десятилетий в нашей стране недооценивалась роль товарно-денежных отношений. Народнохозяйственные пропорции формировались без учета финансовых критериев, господствовал иждивенческий подход к финансам, основанный на представлениях о финансовом всемогуществе административного государства, о том, что оно всегда найдет (напечатает!) деньги, были бы материальные ресурсы. Недооценка роли финансов в экономике, непонимание ограниченности финансовых, как и всяких других, ресурсов (вспомним теорию Мальтуса), не считающаяся с реальностью инвестиционная политика привели экономику на рубеже 80—90-х годов к финансовому кризису и нарушению денежного обращения.
Во все времена финансы служили самым надежным индикатором состояния экономики государства. В указанный период именно финансы наиболее полно и объективно отразили негативные явления и тенденции хозяйственной жизни страны, такие, как нерациональная структура производства, его низкая эффективность, территориальные, отраслевые и межотраслевые диспропорции, снижение производительности труда в отраслях материального производства, отставание в области научно-технического прогресса, уменьшение финансовой отдачи от капитальных вложений, разбалансированность потребительского рынка и как результат — превышение государственных расходов над доходами, нарастание инфляционных процессов и тотального бюджетного дефицита.
Что представлял собой бюджет в советское время? Доходы бюджета в формы мобилизации денежных ресурсов в бюджет соответствовали системе и методам хозяйствования. До 1990 г. в стране полностью господствовала государственная собственность на средства производства. Кооперативная собственность в сельском хозяйстве, представленная колхозами, по своей социально-экономической сущности была во многом огосударствлена. Да и колхозы все больше вытеснялись и из этой сферы совхозами. Сохранявшееся кое-где ремесленное производство в виде народных промыслов постепенно поглощалось государственной местной промышленностью. Из свободных профессий практиковались в весьма незначительных масштабах лишь репетиторство и частная врачебная практика. В этих условиях доходы бюджета складывались из денежных накоплений государственных предприятий. Основную финансовую базу составляли отчисления от прибыли и налог с оборота.
Отчисления от прибыли предприятий, направляемые в бюджет, безусловно, имели налоговый характер. Но принципиальнейшее отличие от налогов заключалось в индивидуальности ставок, возможности изменить их в любой момент отраслевыми министерствами и финансовыми органами без всякого участия законодательных ветвей власти, а также такой величиной изымаемых средств, какую не знает самая жесткая налоговая система. Какие-либо научно обоснованные критерии определения доли прибыли, вносимой в бюджет, и доли, остающейся в распоряжении субъекта хозяйствования, не существовали. Точнее, таким критерием служила прибыльность того или иного предприятия. Чем успешнее оно работало, тем больше финансовых ресурсов у него забиралось, и тем выше устанавливались процентные отчисления в бюджет на следующий планируемый период. Ставку отчислений можно было поднять в ходе календарного года просто по причине, что государственному, республиканскому или местному бюджету нужны дополнительные средства.
Центральные органы управления стремились сосредоточить в своих руках максимально возможную массу финансовых ресурсов. Последующее перераспределение их через расходную часть бюджета неизбежно приводило к их переливу от хорошо работающих к слабо работающим предприятиям. Заинтересованность в получении максимальной прибыли отсутствовала. Следствием этого были низкая эффективность производства, нерациональный расход товарно-материальных ценностей, рост себестоимости продукции, хотя в планах закладывалось ее снижение. Отсутствие собственных средств у предприятий серьезно сдерживало их развитие. Изнашивались основные производственные фонды, устаревала технология, замедлялись темпы прироста производительности труда, падала фондоотдача, а в конечном счете опять-таки снижалась прибыль. Все в большей мере проявлялись иждивенческие настроения. Ведь средства на финансирование капитальных вложений следовало не заработать, а "получить" из бюджета, которому ранее был отдан весь остаток свободной прибыли. Фонд оплаты труда строго регламентировался и почти не зависел от полученной прибыли.
Естественно, что система хозяйствования, не заинтересовывающая непосредственного производителя в конечных результатах его труда, не может быть эффективной.
Неудивительно, что широко применялись именно экстенсивные методы ведения хозяйства. Более половины капитальных вложений в промышленность направлялось на новое строительство или расширение предприятий, т. е. на цели, на которые легче было получить лимиты капиталовложений. В то же время техническое перевооружение и реконструкция действующих производств велись медленными темпами. Новое оборудование зачастую шло не на замену физически и морально устаревших станков и машин, а на увеличение станочного парка. Среднегодовое выбытие активной части основных производственных фондов в 80-х годах не превышало 2—3%. В большинстве отраслей народного хозяйства снижалась фондоотдача, поскольку фондовооруженность труда росла более высокими темпами, чем его производительность.
Качество продукции отечественной промышленности существенно отставало от зарубежных аналогов, что делало ее неконкурентоспособной не только на внешнем, но и на внутреннем рынке.
Серьезное отставание, причем углубляющееся, от развитых стран было в области технологических процессов. Качественное преобразование технологии заключалось в переходе от механических технологий, меняющих только форму предмета труда, к технологиям, преобразующим структуру сырья и материалов: химическим, плазменным, лазерным, микробиологическим и т. д. с одновременным переходом от механизированного труда к комплексно-механизированному и автоматизированному с применением робототехники. Однако господствующее место продолжали занимать в тяжелом машиностроении трудоемкие технологии резания металлов с направлением в стружку 40% и более, с огромными расходами электрической энергии, смазочных и других вспомогательных материалов, режущего инструмента. Наша страна тратила в расчете на единицу произведенного национального дохода значительно больше сырья, энергии, иных ресурсов, чем большинство развитых стран.
Значительные финансовые ресурсы отвлекались в сверхнормативные остатки нормируемых оборотных средств.
Все это сказывалось на положении дел с прибылью и доходами бюджета. Их динамика постепенно ухудшалась.
Посмотрим, какие доходы по этой статье получал государственный бюджет во второй половине 80-х годов. Платежи государственных предприятий из прибыли в союзный бюджет и бюджета республик в общей сумме были таковы:
1986 г. - 129,8 млрд. руб.,
1987 г. — 127,4 млрд. руб.,
1988 г. - 119,6 млрд. руб.,
1989 г. — 115,5 млрд. руб.( Государственный бюджет СССР 1988. — М.: Финансы и статистика. 1988. — С.9; Государственный бюджет СССР 1989. — М.: Финансы и статистика, 1989. — С.11).
Тенденция снижения достаточно четко выражена, хотя объясняется она не только снижением эффективности работы хозяйствующих субъектов, но и изменениями ставок отчислений и механизма взимания, о чем мы поговорим ниже.
Платежи из прибыли ~ несколько более широкое понятие, чем отчисления от прибыли в бюджет, хотя последние составляли основу платежей. Кроме отчислений, в бюджет еще вносилась плата за основные фонды — некий прообраз налога на имущество предприятий — и короткое время функционировала плата за трудовые ресурсы.
По замыслу плата за основные фонды и за трудовые ресурсы должна была стимулировать их лучшее использование и повышение эффективности производства. На практике этого не произошло.
Наряду с отчислениями от прибыли важнейшим источником доходов бюджета являлся налог с оборота. Он взимался главным образом с отраслей, производящих товары народного потребления, и выполнял в весьма расширенных объемах те функции, которые сегодня осуществляют акцизы. Налог с оборота вносили в бюджет предприятия-производители, он включался в цену товаров. В отличие от акцизов, охватывающих узкий круг изделий, цена на которые определяется высоким спросом при низкой себестоимости, налог с оборота распространялся почти на весь ассортимент потребительских изделий. Он взимался с продукции легкой, текстильной, местной промышленности, агропромышленного комплекса, автомобильной промышленности (легковые автомобили в пределах рыночного фонда), с изделий сложной бытовой техники: телевизоров, магнитофонов, бытовых холодильников, стиральных машин, радиоприемников, электропылесосов, видеомагнитофонов и т. д. Конечно же, налогом с оборота облагались нынешние подакцизные товары, в первую очередь алкогольные и табачные изделия.
Налог с оборота служил регулирующим источником дохода и дифференцирование распределялся по бюджетам всех уровней. Как это происходило, проследим на примере г. Москвы. В табл. 8.1 указаны суммы поступающего налога с оборота и его распределение.
Таблица 8.1. Распределение налога с оборота, полученного в г. Москве
 

	1975	1980	1985	1988	1990
Налог с оборота, млн. руб.	5845,9	7579,8	7608,3	7352,9	8911
в том числе: в государственный бюджет млн. руб.	5303,3	6978,3	7148,9	6226,7	8456
%	90,7	92,1	94,0	84,7	94,9
бюджет города млн. руб.	542,6	601,5	454,4	1126,2	454,5
%	9,3	7,9	6,0	15,3	5,1

 
 
По положению дел в таком крупном центре, как Москва, можно сделать некоторые общие выводы. Прежде всего обращает на себя внимание почти полное отсутствие роста налога с оборота в первой половине 80-х годов, затем снижение его в 1988 г. Замедление исходит из нарастающего кризиса производства товаров народного потребления, приведшего затем к тотальному дефициту. Объем их выпуска в натуральном выражении снижался, а цены на них, хотя и медленно, но регулярно росли. Это позволяло создавать видимость благополучия в статистических данных, но проявлялось в поступлениях налога с оборота. Прямое снижение финансовых ресурсов связано еще с одним обстоятельством. Огромное воздействие на налог с оборота оказала широко развернувшаяся в те годы кампания по борьбе с пьянством и алкоголизмом. Очень быстро борьба с социальным злом переросла в обычную "кампанейщину", направленную на всемерное сокращение производства спиртных напитков. А именно они давали значительную долю налога с оборота так же, как в настоящее время акцизы. Финансовый результат кампании оказался явно со знаком минус, да и социальный эффект привел, пожалуй, к таким же результатам. Финансовый кризис, назревающий в стране, борьба с пьянством усугубила в значительной степени.
Некоторый рост в 1990 г. объясняется не подъемом производства, а скрытым повышением цен за счет появления договорных цен на дефицитные товары. А дефицит к тому времени носил в России всеобщий характер.
В государственный бюджет направлялись страховые платежи, таможенные пошлины, поступления от денежно-вещевых лотерей, спортивных лотерей, от реализации облигаций государственного внутреннего выигрышного займа, отчисления денежных средств от временных цен на новые изделия улучшенного качества, от реализации товаров по договорным ценам, от реализации государственного имущества, налог с доходов от показа кинофильмов, государственные пошлины, плата за воду, забираемую промышленными предприятиями из водохозяйственных систем, и другие доходы от ведения хозяйственной деятельности.
Доходы, получаемые бюджетом от населения, имели существенно меньшее значение. Их базу составлял подоходный налог, который для абсолютного большинства работающих был одинаковым — 13% месячной заработной платы и лишь совсем низкооплачиваемые были от него освобождены или вносили его по ставке 8%. Так что реально прогрессии налога не было, впрочем, при весьма низкой оплате труда почти всего населения это было естественно. Для холостяков и бездетных пар был еще отдельный налог, целиком поступавший в местные бюджеты. Также в местные бюджеты вносили небольшие суммы владельцы частных жилых домов, дачных участков, индивидуальных транспортных средств.
Итак, к концу 80 — началу 90-х годов база доходов бюджета от населения не имела перспектив развития, а база доходов от хозяйственной деятельности государства имела тенденцию к сокращению. Эту тенденцию усиливал монополизм. Господствовала экономическая теория, что концентрация производства ведет к росту производительности труда и повышению эффективности хозяйства. Эта теория уходит корнями в первые годы XX в. Пожалуй, начало ей положила работа В. И. Ленина "Развитие капитализма в России", опубликованная им задолго до Октябрьской революции. Целью экономической политики в советское время было создание гигантов индустрии. Именно они получали основные капитальные вложения. Во всех отраслях действующие средние и мелкие предприятия начали сливаться, образуя крупные производственные объединения. Особенно этот процесс усилился в
70-е годы. Такое слияние было удобно и отраслевым министерствам для исправления их отчетности. Слабые, порой убыточные предприятия объединялись с более сильными, убытки перекрывались прибылью последних, недочеты и ошибки руководства как бы исчезали, растворялись в общих итогах. Конечные финансовые результаты при этом снижались.
В предыдущем разделе мы показали, какую борьбу с монополиями ведут западные государства, какую опасность представляют монополистические компании для развития экономики. В нашей стране эта опасность была ничуть не меньше и она отнюдь не снижалась от того, что монополии были не частными, а государственными. Предприятия-гиганты захватили весь товарный рынок, включая и сферу обращения. Это губительно сказывалось на производительности труда, качестве продукции, большинство видов которой не могло конкурировать с западными аналогами. В условиях монополизации экономики было невозможно избежать дефицита товаров и насытить ими рынок. А структура хозяйства страны была именно такова, что производство многих видов продукции, в том числе производственного назначения, было поставлено в прямую зависимость от работы нескольких предприятий, порой от одного производителя-монополиста.
Так, по данным Госснаба и Госкомстата СССР, около 2 тыс. наименований изделий выпускалось лишь одним изготовителем. Только в машиностроительном комплексе было 166 крупнейших предприятий-монополистов и 109 предприятий, производящих более 90% определенного вида продукции. В машиностроении, металлургии, химической промышленности производство многих видов продукции в основном или полностью концентрировалось на отдельных крупных предприятиях. Многие из них сегодня находятся за пределами России в соседних государствах, бывших республиках.
Потребители данной продукции были лишены всякой возможности выбора. И отнюдь не по прихоти плановых органов, прикрепивших их к определенным поставщикам, как часто случалось, а в силу отсутствия другого изготовителя. Производители, легко оказывая монопольное давление на потребителей, не были заинтересованы в усовершенствовании конструкции своих изделий, в использовании новой технологии. Ведь им не нужно было приноравливаться к спросу, который постоянно довлеет над зарубежными фирмами. Расширение прав предприятиями-монополистами было использовано лишь для того, чтобы повышать цены на продукцию без улучшения ее качества и потребительских свойств, выдвигать дополнительные условия потребителям, требовать 100%-ной предоплаты, что окончательно снижало их заинтересованность в качественной и эффективной работе. Договорные, а затем свободные цены превратились в цены монополистического диктата. Возникли условия для бесконечного взвинчивания цен.
Финансовый кризис надвигался медленно, но неуклонно. Он не проявлялся слишком явно, поскольку доходы государства продолжали расти. Но уже начиная с 1987 г. поступлений доходов от хозяйства и от населения стадо недоставать для сбалансирования бюджета. Потребовалось дополнительное привлечение средств для обеспечения финансирования расходов, что вело к увеличению государственного внутреннего долга. В 1988 г. сумма привлеченных средств, с помощью которых был сбалансирован государственный бюджет, составила 90,14 млрд. руб., без их учета доходы по сравнению с 1985 г. сократились на 11,7 млрд. руб., причем поступления от хозяйства уменьшились на 18,3 млрд. руб., а расходы государственного бюджета за этот же период возросли на 73 млрд. руб.( Рассчитано на основании данных сборников: Государственный бюджет СССР 1981—1985. — М.: Финансы и статистика, 1987. — С.4, 12; Государственный бюджет СССР 1989. — М.: Финансы и статистика, 1989. — С.5, 15).
В 1989 г. сумма привлеченных средств возросла до 91,78 млрд. руб. Удельный вес поступлений от хозяйства в доходах бюджета снизился с 91,7% в 1985 г. до 72,3%. При практически неизменном удельном весе поступлений от населения — чуть более 8% — доля привлеченных средств в бюджете 1989 г. составила уже 18,6%.
Одновременно была сделана попытка увеличить расходы бюджета на социально-культурные мероприятия, ликвидировать объявленный так называемый "остаточный" принцип финансирования социальной сферы.
Известно, что бюджетные расходы государства можно классифицировать, разбив их на четыре крупные группы:
• все затраты на экономическую деятельность;
• расходы на социально-культурные мероприятия;
• расходы на армию, флот, в целом на оборону страны;
• затраты на управление.
По мнению авторов учебника "Финансы"( Финансы /Под ред. В.М. Родионовой — М.: Финансы и статистика, 1992. — С.262):
Структура бюджетных расходов в разрезе названных групп в течение многих лет была у нас относительно стабильной, демонстрируя давно сложившиеся приоритеты в распределении бюджетных средств. Основные ресурсы — примерно половина — направлялись на финансирование народного хозяйства, обеспечивая реализацию экономической функции государства; около трети — на социально-культурные мероприятия.
Социальная функция бюджета, направленная непосредственно на человека, действительно не получала должного подкрепления финансовыми ресурсами. Но в то же время кризисное состояние экономики, многолетнее отставание аграрного сектора и отраслей, производящих товары народного потребления, обусловливали необходимость роста вложений в отрасли материального производства. Кроме того, ухудшение работы производственных отраслей требовало все больше средств на дотации убыточным предприятиям и организациям. Общая сумма различного вида дотаций, таких, как на возмещение разницы в ценах, покрытие плановых убытков, оказание финансовой помощи низкорентабельным и убыточным предприятиям и хозяйствам (особенно сельским) доходила до одной пятой части валового национального продукта.
Затраты на социальную сферу включали в себя финансирование системы народного образования, медицинского обслуживания населения, социального обеспечения, а также культуры. При этом реально речь могла идти лишь об удовлетворении минимальных потребностей людей, особенно в области здравоохранения и пенсионного обеспечения.
В 1985 г. расходы государственного бюджета на финансирование социально-культурных мероприятий составили 125,57 млрд. руб. В 1988 г. они возросли до 151,25 млрд. руб., или на 20,4%. Мера, казалось бы, весьма положительная, направленная на повышение уровня жизни. Однако она не имела под собой финансовой базы и носила сугубо волюнтаристский административный характер. Результатом стало развитие инфляции и появление дефицита бюджета, который в конце 80-х годов не удавалось сбалансировать и с помощью привлеченных средств. Уже в следующем году расходы на социальные нужды пришлось снижать до 139,26 млрд. руб., т.е. ниже уровня не только 1988 г., но и 1987 г.
Была нарушена взаимосвязь между доходами и расходами государственного бюджета. Объем расходов не может устанавливаться субъективными решениями или тем более исходить из потребностей и пожеланий. Он лимитируется рамками реальных доходов бюджета, определяющихся экономическими возможностями государства. Конечно, и расходы при соответствующем обращении с ними влияют на величину доходов (главным образом последующих периодов). Они содействуют росту производства, развитию научного потенциала страны, повышению квалификации кадров. Но соблюдать количественные соотношения между доходами и расходами совершенно необходимо.
При росте расходов масштабы финансового кризиса нарастали. В конце 1991 г. внутренний государственный долг превысил 995 млрд. руб., внешний достиг 47 млрд. инвалютных руб.
В силу бюджетного устройства того периода дефицит государственного бюджета, впервые официально объявленный в 1989 г., а до того в течение нескольких лет носивший скрытый характер, привел к разбалансированности всех бюджетов на всех уровнях вплоть до районного. Почему же дефицит бюджета проявился одновременно и повсеместно?
К этому привела унитарность бюджетной системы. Мы видели в разд. II учебника, что в большинстве стран действуют бюджеты трех уровней: федеральный, региональные и местные с той или иной степенью самостоятельности и с собственными источниками доходов. В нашей стране до 1991 г. бюджетной самостоятельности практически не существовало. Каждый нижестоящий бюджет фактически был частью вышестоящего. Государственный бюджет СССР включал в себя союзный бюджет, бюджет социального страхования и государственные бюджеты союзных республик. В состав последних в свою очередь входили их республиканские бюджеты, государственные бюджеты автономных республик и более 53 тысяч местных бюджетов. Местные бюджеты — это финансовые ресурсы краев, областей, округов, городов, районов, поселков и т. д. Такая система существовала с 1924 г. по 1990 г. включительно. Таким образом районный бюджет областного города, например, был неотъемлемой частью государственного бюджета и испытывал на себе все возникающие в стране финансовые затруднения.
Подобная система, основанная на чрезмерной централизации финансовых ресурсов, могла функционировать в экстремальных условиях, например, во время Великой Отечественной войны и в последующий период восстановления народного хозяйства. Но в эпоху мирного развития крайне негативно сказывался консерватизм ее структур, их ориентированность на административно-командные рычаги управления экономикой, не позволяющие оперативно маневрировать финансовыми ресурсами при лавинообразном росте бюджетного дефицита и снижении государственных доходов.
Для покрытия дефицита правительство начало применять денежно-кредитную эмиссию. За неполный 1991 г. рублевая масса возросла с 989 млрд. руб. до 1,7 трлн. руб.( См.: Финансы/Под ред. В.М. Родионовой. — М.: Финансы и статистика, 1992. — С.273), или на 72%. Естественно, товарная масса не могла увеличиваться подобными темпами, да еще при подрыве одной из крупнейших отраслей — пищевой промышленности. Вся эмиссия "сработала" на инфляцию. Бюджетный дефицит усугубил имевшийся к тому времени дефицит товарный, снизил жизненный уровень населения, обострил социальную напряженность в стране. Кстати, в рыночной экономике инфляция выражается просто в росте цен. В плановой экономике — в первую очередь в дефиците товаров, а затем и в росте цен.
Серьезный удар был нанесен по местным бюджетам. Их финансовая база оказалась подорванной. А ведь именно за счет местных бюджетов финансировалась и продолжает финансироваться почти вся социальная сфера: народное образование, здравоохранение, культура и просвещение, спорт, городское хозяйство, а также значительная часть производственной инфраструктуры. Бюджетные ресурсы, направленные на социально-культурные мероприятия, доводятся до населения преимущественно по каналам местных бюджетов.
8.2. Попытки выхода из кризиса
Когда финансовый кризис охватил страну, были сделаны попытки сдержать его в рамках административно-командной системы. К числу этих мер принадлежит введение нормативного метода распределения прибыли с целью создания заинтересованности работающих в конечных результатах труда. Суть его в следующем. Для предприятия до начала отчетного периода устанавливался норматив, определяющий, какую долю прибыли оно должно перечислить в бюджет, какую — в отраслевые централизованные фонды и какая останется в его распоряжении. Для последней еще вводились нормативы распределения финансовых ресурсов по фондам развития производства и фондам экономического стимулирования. Вышестоящие организации не могли менять данные соотношения в ходе финансового года.
Преимущество нормативного метода в том, что он заинтересовывал предприятия не в выполнении заданий на 100% или более, а в увеличении общей массы прибыли. Нормативный метод должен был исключить необоснованное административное вмешательство отраслевых министерств и финансовых органов в ходе календарного периода, пересмотр финансовых нормативов.
Это был первый шаг в направлении перехода к налоговой системе. Однако между нормативом распределения прибыли и налогом на прибыль оставалась колоссальная разница. Налог устанавливается законодательно по единой ставке для всех предприятий и организаций за исключением отдельных отраслей или категорий плательщиков, для которых налоговая ставка может быть выше иди ниже, но также заранее определена законом. При нормативном методе проценты отчислений устанавливались дифференцированно для каждого отдельного предприятия отраслевыми органами управления по согласованию с финансовыми органами. По сложившейся традиции отчисления в бюджет были тем выше, чем прибыльнее работало предприятие. Сверхплановая прибыль в некоторых случаях распределялась по установленному общему нормативу, в других случаях норматив для плановой и сверхплановой прибыли был различным.
Второе коренное различие заключалось в том, что ставка налога, даже в тех странах, где она очень высока, редко превышает 50%, а обычно, как мы видели в предыдущем разделе, ниже и находится в пределах 33—43%. Норматив же изъятия прибыли в бюджет опирался на годами сложившиеся соотношения, в силу этого устанавливался обычно выше 50%, доходя для отдельных предприятий до 90%. Кроме этого, существовал еще норматив отчислений в централизованные отраслевые фонды, т.е. в распоряжение министерств.
Можно отметить и третье существенное различие. После уплаты налогов, сборов и других обязательных платежей предприятие по собственному усмотрению распоряжается своими финансами. В нашем случае прибыль, остающаяся у организации, распределялась согласно неизменному нормативу, хотя здесь ограничивающие рамки были более подвижными,
Нельзя скидывать со счета еще одно обстоятельство. В отличие от самостоятельно ведущих хозяйство на рынке субъектов предприятия подчинялись министерствам, а это давало возможности для негласного внутриотраслевого перераспределения средств.
Приведем некоторые примеры, показывающие, как работал этот механизм на практике. Московский станкостроительный завод им. С. Орджоникидзе, естественно, в то время государственный, должен был в 1986 г. внести в бюджет 18 млн. руб. Это составляло 59,4% его прибыли, и это можно назвать весьма щадящим вариантом. Кроме того, 0,6 млн. руб., или 2% прибыли, завод вносил в централизованные отраслевые фонды Минстанкопрома. Одним из первых в 1987 г. предприятие было переведено на нормативный метод распределения прибыли. Платежи в бюджет были ему сокращены до 9,5 млн. руб., или 29,3% прибыли. Казалось бы, совсем льготный режим. Однако платежи в централизованные министерские фонды поднялись до 9,4млн. руб. Итого вместо 18,6 млн. общие платежи из прибыли стали 18,9 млн. руб.
По приборостроительному заводу "Ритм" платежи из прибыли в бюджет за тот же период были уменьшены с 56,7% до 30%, а платежи в отраслевые фонды поднялись с 10 до 40,5%. Общий баланс изъятия прибыли стал 70,5% вместо 66,7%. Бюджет средства терял, а предприятия их не приобретали, заинтересованность коллективов в прибыльной работе не возникала. Конечно, так было не везде, но подобная тенденции проявлялась весьма заметно.
Возьмем в целом приборостроительные заводы г. Москвы, где эта отрасль имела весьма сильные позиции. При переходе на нормативный метод путем установления соответствующих нормативов платежи в бюджет им были уменьшены на общую сумму 11 млн. руб.( Не надо забывать, что речь идет о старой структуре цен до их либерализации, начавшейся только в 1992 г). В первый же год работы в новых условиях их прибыль увеличилась на 10 млн. руб. Казалось бы, положительные результаты налицо. Но ничего подобного не случилось. Отчисления в централизованный министерский фонд возросли на 28 млн. руб., и в распоряжении предприятий, таким образом, оказалось на 7 млн. руб. меньше, чем раньше.
При переходе на указанный метод московских предприятий Миннефтехимпрома СССР отчисления в бюджет в среднем им были снижены с 56 до 51%. Но при этом финансовые ресурсы, остающиеся в распоряжении предприятий, также уменьшились, и нормативный метод не помог. Высвобожденные средства были с лихвой оттянуты в отраслевые фонды путем повышения нормы отчислений в него с 2,3 до 27,6%, или более чем в 11 раз.
Примерно такое же положение сложилось на предприятиях станкостроительной и инструментальной, текстильной и местной промышленности, в организациях торговли и бытового обслуживания населения.
Тем не менее нормативный метод распределения прибыли сыграл положительную роль в экономике и создал первые предпосылки для перехода к налоговой системе.
Другой попыткой приостановить финансовый кризис и стимулировать повышение эффективности производства можно назвать введение ресурсных платежей. Плата за основные производственные фонды также явилась как бы прообразом налога на имущество предприятий. Здесь проявились те же недостатки, что и в первом случае — дифференцированность и чрезмерная величина ставок. Обычно они составляли 8—12% стоимости фондов. Напомним, что налог на имущество предприятий в развитых странах составляет обычно от 0,25 до 4,0%, в Российской Федерации он в настоящее время не может превышать 2%. Но главные причины неудачи данной политики заключались в другом. При изъятии основной массы прибыли коллективу предприятия было безразлично, какими именно способами она изымается: через плату за фонды или прямым методом отчислений в бюджет. Так что материальной заинтересованности в лучшем использовании производственного потенциала не возникало, затратный механизм продолжал функционировать.
В доходные статьи бюджетов городов была введена плата за трудовые ресурсы. На первый, поверхностный, взгляд она преследовала двоякую цель:
укрепить финансовое состояние местных бюджетов; снизить трудозатраты и стимулировать повышение производительности труда. Однако введенная в плановые доходы городов плата за трудовые ресурсы породила интересный парадокс. Проведение трудовысвобождающей политики стимулировалось на уровне предприятий, но становилось невыгодным территориальным органам власти. Ведь сокращение численности работающих приводило к выпадению плановых платежей, увеличивало дефицит бюджета, а сбалансированный бюджет могло превратить в дефицитный. Таким образом была искусственно усилена разнонаправленность интересов предприятий и местных органов управления. Далее, плата за трудовые ресурсы была введена среди прочих и в регионах с трудоизбыточным населением, только по несколько сниженному нормативу. Норматив был одинаковым за подсобного рабочего и за высококвалифицированного универсала. На предприятиях заметных позитивных сдвигов также не происходило по причинам, близким к тем, по которым почти ничего не дало введение платы за основные фонды.
Плата за трудовые ресурсы, пожалуй, сыграла лишь ту роль, что послужила в некоторой степени прообразом налога на превышение фонда оплаты труда, который в 90-х годах действовал в налоговой системе России.
В числе глобальных мер по сдерживанию финансового кризиса следует назвать попытку перевода предприятий и организаций производственных отраслей на самофинансирование. Предполагалось таким образом избавить государство от огромных расходов по покрытию убыточности и финансированию капитальных вложений. Правда, в экономической науке довольно долго велись дискуссии о содержании термина "самофинансирование". Точку в дискуссии, пожалуй, поставила книга "Полный хозрасчет и самофинансирование", где авторы дали такое определение( Моляков Д.С., Большаков С.В. Полный хозрасчет и самофинансирование. — М.: Финансы и статистика, 1989. — С.21):
Под самофинансированием следует понимать такой способ осуществления хозяйственной и инвестиционной деятельности, при котором все расходы, связанные с хозяйственной деятельностью, первоочередные платежи, обязательные отчисления из прибыли и себестоимости, а также затраты по расширенному воспроизводству, предусмотренные в финансовом плане объединения (предприятия), полностью покрываются за счет собственных источников и прибыли. Следовательно, самофинансирование — это когда в финансовом плане и в отчетном балансе сумма всех собственных доходов предприятия или отрасли по отношению к общей сумме всех расходов и отчислений составляет коэффициент, равный или более единицы.
Определение оставляло пути для самофинансирования не только отдельных предприятий, но и целых отраслей.
Отсутствие подлинной самостоятельности предприятий и реальной возможности распоряжаться финансовыми ресурсами после расчета с государством привело к неудаче попытку поправить положение дел с помощью методов самофинансирования. В конце 80-х годов один из авторов данного учебника писал о ситуации в экономике г. Москвы:
Анализируя экономические показатели этих предприятий (переведенных на самофинансирование) и сравнивая их с аналогичными показателями в целом по Москве, нельзя сделать вывод о резком улучшении результатов деятельности предприятий, работающих в условиях самофинансирования и полного хозяйственного расчета. По некоторым показателям результаты даже хуже, чем в среднем по Москве( Социально-экономическое развитие Москвы: проблемы, поиск, решения. М.: Московский рабочий, 1988. - С.25).
Далее приводились сравнения по производительности труда, численности промышленно-производственного персонала, прибыли.
Самофинансирование отраслей способствовало сохранению механизма внутриотраслевого распределения и перераспределения прибыли, покрытия убытков и поддержки отстающих предприятий за счет хорошо работающих, что снижало стимулы к эффективному труду. Внутриотраслевой перераспределительный механизм добавился к общегосударственному. А якобы данная предприятиям оперативно-хозяйственная самостоятельность в условиях самофинансирования ничего не стоила, поскольку не была подкреплена реальными финансовыми ресурсами.
Менее общие и значительные меры по преодолению бюджетного кризиса, как правило, не шли дальше скрытого повышения цен в той или иной форме. Так появились ценовые надбавки при реализации новых изделий улучшенного качества, которым стал присваиваться индекс "Н". Надбавка к цене передавалась в бюджет, обычно в местный. Возникло понятие договорных цен, заменивших цены директивные. Это было уже шагом к рыночным отношениям. Но дело в том, что договор при отсутствии у покупателя возможностей выбора при тотальном дефиците товаров мог носить лишь весьма условный характер. Скорее это был диктат производителя-монополиста, чем свободный процесс купли-продажи.
В поиски выхода из финансового кризиса были включены местные бюджеты. Незаинтересованность местных органов власти в нахождении новых доходных источников также сказывалась весьма ощутимо. И не только незаинтересованность, но и невозможность порой перешагнуть через инструктивные барьеры. С одной стороны, стали предприниматься попытки укрепить доходную базу местных бюджетов, с другой — переложить на нее часть всеобщего бюджетного дефицита.
В местных бюджетах стали появляться новые статьи доходов, в том числе связанные с внедрением элементов рыночных отношений. Такими явились, например, налоги с доходов от кооперативной деятельности, плата за патенты, подоходные налоги с граждан, занимающихся индивидуальной трудовой деятельностью, о чем будет сказано ниже. В местные бюджеты стала передаваться небольшая часть отчислений от прибыли предприятий и организаций вышестоящего подчинения.
Для примера рассмотрим изменения структуры доходной части бюджета г. Москвы в 1987—1990 гг., приведенные в табл. 8.2. В первом случае бюджет абсолютно традиционный для того времени, во втором — заметны изменения и появление новых доходных статей.
Введение ряда нормативов и фиксированных платежей стало предтечей внедрения налоговой системы. Но еще до этого была сделана попытка установить непосредственную взаимозависимость между результатами хозяйственной деятельности на территории и развитием социальной сферы, между доходами и расходами. На первых порах казалось, что этого можно добиться с помощью территориального хозяйственного расчета.
Во второй половине 80-х годов отечественная экономическая литература пополнилась публикациями о территориальном, или региональном, хозрасчете. Он стал предметом широкого обсуждения на семинарах, заседаниях "круглых столов", научных конференциях. Одновременно в трудах экономистов возник термин "самоуправление и самофинансирование территорий". Фактически речь шла об основных принципах формирования региональных и местных бюджетов. В предлагаемых концепциях было очень много рационального. Но, к сожалению, возобладали тенденции потребительства и иждивенчества, стремление к перераспределению доходов, а не к увеличению их. Возникли тенденции к замкнутости и обособленности регионов, к натурализации местного хозяйства, что впоследствии породило таможенные посты на границах областей, препятствовало созданию общего экономического пространства. При стремлении к экономической самостоятельности территорий нередко на задний план отходила задача создания экономической самостоятельности основного звена экономики — предприятий.
Но почему же все эти меры не привели к реальным результатам, и экономический и финансовый кризис в стране продолжал развиваться?
Таблица 8.2. Доходы бюджета г. Москвы, млн. руб.
 

Структура доходов	1987	1990
Платежи из прибыли предприятий и организаций, подведомственных Московскому Совету, без платы за трудовые ресурсы	2064,8	2055,7
Платежи из прибыли предприятий и организаций союзного и республиканского подчинения		873
Плата за трудовые ресурсы	—	145,2
Отчисления от налога с оборота	698,7	454.5
Норматив отчислений от налога с оборота, %	8,8	5,1
Налог с доходов кооперативов	—	178,1
Налог на прирост средств на оплату труда	—	17,2
Доходы от внешнеэкономической деятельности	—	15,1
Другие поступления от предприятий и организаций: плата за воду, отчисления от продукции с индексом "Н" и реализации особо модных изделий, налог на показ кинофильмов, доходы от продажи билетов денежно-вещевой лотереи и пр.	234,6	427
Поступления средств от населения	202,8	433,8
в том числе: отчисления от подоходного налога	73,9	107,6
налог на холостяков и малосемейных	79,1	90,6
плата за патенты и подоходный налог с граждан, занимающихся индивидуальной трудовой деятельностью	—	34,7
Всего доходов	3200,9	4599,6

 
 
Это происходило в силу ряда объективных причин. Сказывались структура экономики, высокий уровень ее милитаризации, технологическая отсталость. Нужно еще раз отметить, что экономика представляла собой совокупность предприятий-монополистов. Не существовало свободного предпринимательства. Полностью господствовали крупные государственные производственные единицы, а в сельском хозяйстве — квазигосударственные объединения. Сама система предопределяла отсутствие конкуренции среди производителей товаров и услуг и даже в сфере их обращения, что привело к исключению мотиваций, помимо административно-командных, и в результате — к нехватке и снижению качества практически всех видов продукции, к переходу в состояние глобального хронического дефицита. В такой ситуации возникновение нового предприятия возможно только в качестве бюрократического процесса принятия решений вышестоящих органов. Сам по себе образовавшийся дефицит товаров или услуг не приведет к его возникновению.
Свободное появление нового хозяйственного субъекта — неотъемлемая черта рыночной экономики. Любая нехватка немедленно приводит к возникновению нового бизнеса, поскольку создает прекрасную возможность на первых порах получить особо высокую прибыль. Если действующие в данном бизнесе фирмы своевременно не уловят сигнал о нехватке, то на рынок сразу же выйдут новые фирмы, заполнив образовавшуюся нишу.
Отсутствие конкуренции лишало предприятия необходимости самосовершенствования .
В нашей экономике было одно исключение. Совершенствовались и развивались оборонные отрасли промышленности, хотя, конечно, преобладание экстенсивных методов хозяйствования наложило и на них свой отпечаток. Они потребляли колоссальные сырьевые, финансовые и трудовые ресурсы. Но, находясь в постоянной конкуренции с промышленностью других развитых стран, оборонные отрасли избежали застоя.
Директивно-командная экономика обусловливает и применение экстенсивных методов ведения хозяйства. Как правило, люди, принимающие решения на всех уровнях бюрократической иерархии, стремятся получить капитальные вложения, инвестировать больше средств в расширение производства. Хронический дефицит в сочетании с мягкими бюджетными ограничениями не заставляет стремиться к конечной эффективности, думать о сбыте продукции, о снижении ее цены и, следовательно, себестоимости. Государство субсидирует убыточные предприятия и им не приходится особенно заботиться об уменьшении затрат. Постоянные убытки и низкая платежеспособность не вели к ликвидации предприятий.
Наряду с этим успешная работа и высокая прибыльность зачастую не сказывались сколько-нибудь заметно на оплате труда работающих, которая жестко регламентировалась средней заработной платой. Да и сама высокая прибыль, как мы видели выше, изымалась.
Постоянно образовывавшийся дефицит товаров и услуг препятствовал нормальному денежному обращению, замедляя его оборот. Денежная масса все в большей степени опережала массу товарную. Новые вложения в социальную сферу усугубляли ситуацию.
Как уже упоминалось выше, серьезный удар по сбалансированности бюджета во второй половине 80-х годов нанесла политическая кампания по борьбе с пьянством и алкоголизмом. Она привела к сокращению поступлений от налога с оборота, резко снизила прибыль, а следовательно, и отчисления от нее предприятий пищевой промышленности, торговли и общественного питания, усилила разбалансированность товарной и денежной масс, нанесла серьезный удар по важнейшей отрасли сельского хозяйства — виноградарству. И все эти потери, к сожалению, не компенсировались ничем, даже в социальном аспекте.
Конечно, последнюю причину нельзя числить среди основных, глубинных. Она носит весьма субъективный характер. Но финансовый кризис она ускорила и, главное, весьма усилила.
В упоминавшейся выше книге "Американский менеджмент на пороге XXI века" авторы приводят применительно к США причины снижения темпов роста производительности труда — главного фактора и критерия эффективности производства( Грейсон Д. -младший, 0'Делл К. Американский менеджмент на пороге XXI века. — С. 88). Приведем эти причины и сопоставим их с нашей экономикой конца 80 — начала 90-х годов. В табл. 8.3 слева приведены высказывания Д. Грейсона и К.0' Делл, а справа — комментарии одного из авторов настоящего учебника.
Итак, финансовый кризис и появление бюджетного дефицита — это не случайное явление, а концентрированное выражение накапливавшихся в экономике страны негативных процессов, которые нарастали в течение застойного периода, отражались в финансах, в денежном обращении, порождали инфляцию, усиливали разбалансированность товарного рынка.
Таблица 8.3. Причины снижения производительности труда
 

Основные причины	Комментарий
Макроуровень Высокие налоговые ставки	Изъятие прибыли у предприятий и организаций было на уровне от 51 до 93%. Были и исключения в виде низкого процента отчислений в бюджет
Недостаточно высокий уровень исследований и разработок	Это было характерно не столько для фундаментальной, сколько для отраслевой науки
Низкая норма накопления и размер инвестиций	Пожалуй, не характерно
Чрезмерное государственное регулирование	Сверхчрезмерное
Инфляция	Инфляция, безусловно, имела место. Но выражалась она не столько в росте цен, сколько в увеличении дефицита товаров и услуг
Жесткое антитрестовское законодательство	Не характерно
Бюрократизация	Была и в высокой степени
Чрезмерное количество документов в государственных органах управления	Безусловно, характерно, особенно, если учесть, что к документам государственных органов управления добавлялись в огромном количестве документы советских и партийных органов
Высокие правительственные расходы	Пожалуй, характерно
Низкая производительность труда в правительственном аппарате	Смело можно говорить о низкой эффективности управления
Высокие расходы на оборону	Безусловно, характерно
Рост цен на энергоресурсы	Низкие цены поддерживались искусственно при растущей себестоимости
Дефицит материальных ресурсов	Имелся во все увеличивающихся масштабах
Субсидии неэффективным предприятиям	Весьма характерно
Высокие расходы на содержание госаппарата	Пожалуй, имели место
Низкий уровень образования	Не характерно
Враждебное отношение к частному сектору	Культивировалось на уровне государственной идеологии. Из экономической жизни вытеснялись ремесленники, лица свободных профессий, умельцы народных промыслов. В сельском хозяйстве колхозы огосударствлевались или вытеснялись совхозами,
Изменение отношения к труду	Отсутствие материальных стимулов серьезно сказывалось на отношении к труду. Увеличивалось количество прогулов, опозданий, появлений на рабочем месте в нетрезвом виде и т. д.
Микроуровень	Пожалуй, все перечисленные причины на микроуровне можно признать характерными
Устаревшие предприятия
Устаревшее оборудование
Неэффективное оборудование
Неэффективные исследования и разработки
Пренебрежение к технологии и организации
Недостаточное внимание к проблемам качества
Чрезмерное увлечение слияниями и поглощениями предприятий
Сопротивление изменениям
Нежелание рисковать
Нежелание интенсивно работать

 
 
Историческая необходимость и неизбежность перехода российской экономики к рыночным отношениям стала очевидной. Глубокие преобразования отношений собственности и в связи с этим экономического базиса были вызваны задачей исправить серьезные деформации в экономике. На протяжении нескольких десятилетий в нашей стране нарушался закон стоимости. Игнорировались объективные условия, требующие многообразия форм собственности. Неоправданно был сделан вывод о преодолении многоукладности экономики. Последнее было достигнуто исключительно внеэкономическими методами, путем административного обобществления всех средств производства без учета реального положения дел. Недооценивалась роль мелкотоварного производства, хотя в любой стране малый бизнес является одним из важнейших секторов экономики. Вместо взаимодействия государственного и других укладов экономики произошло всеобщее огосударствление сферы производства и обращения. Исключалась возможность использования сбережений физических лиц, наследуемого ими имущества, личного труда в целях развития экономики.
В результате чрезмерной концентрации производства, игнорирования совокупности условий для строительства новых предприятий обострились экономические проблемы, а также проблемы занятости трудоспособного населения в ряде регионов.
Приостановить негативные явления, дестабилизирующие экономику, финансовую систему и денежное обращение в стране можно было только на путях перехода к рыночной экономике. Рыночные отношения исторически неизбежно должны были заменить командно-административную систему управления, не способную решить проблему создания эффективной социально-ориентированной экономики, обеспечения экономической свободы граждан, стимулирования предприимчивости и трудовой активности населения.