Немецкая классическая философия

	Загрузить архив:
	Файл: ref-24765.zip (35kb [zip], Скачиваний: 61) скачать

                         Министерство образования Российской Федерации

Южно-Уральский государственный университет

Заочный Инженерно-Экономический факультет

Кафедра Философии

«НЕМЕЦКАЯ КЛАССИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ»

Контрольная работа

РЕФЕРАТ

Выполнил: студент гр. ПГС-233

Курдин И.В.              

Проверил:Сидорова Т.В.          

Челябинск 2018

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение……………………………………………………………………………3

§ 1. И. Кант………………………………………………………………………...4

§ 2. Г. Гегель……………………………………………………………………….8

§ 3. Л. Фейербах………………………………………………………………….10

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………….12

ИСПОЛЬЗУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА…………………………………………...13

ФИЛОСОВСКИЙ СЛОВАРЬ………………………………………………….13

ВВЕДЕНИЕ

Начало Просвещения в немецкой философии теснейшим образом связано со знаменитым Христианом Вольфом (1679—1754), который системати­зировал и популяризировал учение Г. Лейбница. Многие философы не только в Германии, но и в России, например М.В. Ломоносов, учились у X. Вольфа, который впервые в Германии разработал систему, охватившую основные об­ласти философской культуры.

К этому времени было создано выдающееся произведение Адама Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов». Философия разви­валась в интеллектуальной атмосфере прогрессирующей научной и художест­венной мысли. Существенную роль сыграли достижения естествознания и об­щественных наук. Стали развиваться физика и химия, продвинулось вперед изучение органической природы (работы и открытия Л. Гальвани, А. Вольта, Х.К- Эрстеда, Г. Дэви, М.В. Ломоносова, Дж. Пристли, А.Л. Лавуазье в об­ласти физики и химии; работы Ж.Б. Ламарка, А. Галлера, Р. Броуна и др. в области изучения органической природы). Открытия в области математики, позволившие понять процессы в их точном количественном выражении, уче­ние Ж.Б. Ламарка, по сути предшественника Ч. Дарвина, об обусловленности развития организма окружающей средой, астрономические, геологические, эмбриологические теории, а также теории развития человеческого общест­ва — все это со всей остротой и неизбежностью выдвигало на первый план идею развития как теорию и метод познания действительности.

Выдающуюся роль в развитии немецкой философской культуры сыграли Г.Э. Лессинг, И.Г. Гердер, немецкие философствующие романтики — прежде всего Ф. Шлегель, теолог и философ Ф. Шлейермахер, крупные ученые-мыс­лители В. и А. Гумбольдты. Величайшим взлетом немецкой гуманистической культуры явились творения таких гигантов мысли и художественно-эстетичес­кой культуры, как И.В. Гете и Ф. Шиллер.

§ 1. И. Кант

Одним из величайших умов человечества, основоположником не­мецкой классической философии является Иммануил Кант (1724—1804) — поистине титаническая фигура. Именно с него занялась заря философии Новейшего времени.

Не только в философии, а ив конкретной науке Кант был глу­боким, проницательным мыслителем. Разработанная им гипотеза происхождения Солнечной системы из гигантской газовой туман­ности до сих пор является одной из фундаментальных научных идей астрономии. Кроме того, он выдвинул идею распределения живот­ных по порядку их возможного происхождения, а также идею есте­ственного происхождения человеческих рас.

Философские воззрения Канта существенно менялись по мере его духовного развития. Если до начала 80-х гг. XVIII в. его инте­ресовали главным образом естественно-научные вопросы, то потом его дух погружается в так называемые метафизические, т.е. общефилософские, проблемы бытия, познания, человека, нравст­венности, государства и права, эстетики, т.е. всей системы фило­софии.

Человек, этика и право — вот альфа и омега всего философ­ского учения великого мыслителя.

О бытии и познании.Кант считал, что решению таких проблем философии, как проблемы бытия человека, души, морали и рели­гии, должно предшествовать исследование возможностей челове­ческого познания и установление его границ. Необходимые условия познания заложены, согласно Канту, в самом разуме и составляют основу знания. Они-то и придают знанию характер необходимости и всеобщности. Но они же суть и непереходимые границы досто­верного знания. Отвергая догматически прием познания, Кант счи­тал, что вместо него нужно взять за основу иной — метод крити­ческого философствования, состоящий в исследовании приемов самого разума, в расчленении общей человеческой способности по­знания и в исследовании того, как далеко могут простираться его границы. Кант различал воспринимаемые человеком явления вещей и вещи, как они существуют сами по себе. Мы познаем мир не так, как он есть на самом деле, а только так, как он нам является. Нашему знанию доступны только явления вещей (феномены), со­ставляющие содержание нашего опыта: мир познается нами только в своих явленных формах. В результате воздействия «вещей в себе» на органы чувств возникает хаос ощущений. Мы приводим этот хаос в единство и порядок силами нашего разума. То, что мы считаем законами природы, на самом деле есть связь, вносимая ра­зумом в мир явлений, т.е. наш разум предписывает законы природе.

Но миру явлений соответствует независимая от человеческого со­знания сущность вещей — «вещи в себе»: абсолютное познание их невозможно. Они для нас только ноумены, т.е. умопостигаемая, по не данная в опыте сущность. Кант не разделял безграничной веры в силы человеческого разума, называя эту веру догматизмом. В принципиальной ограниченности человеческого познания он видел определенный нравственный смысл: если бы человек был на­чален абсолютным знанием, то для него не было бы ни риска, ни борьбы при выполнении нравственного долга.

Кант был убежден, что идеи пространства и времени человеку известны прежде восприятий. Пространство и время идеальны, а не реальны, т.е. не особая, самостоятельная реальность. Чувствен­ные впечатления связываются между собой посредством суждений, в основе которых лежат категории, т.е. общие понятия, а они, по Канту, суть «чисто логические» формы, характеризующие только «чистое мышление», а не его предмет. Категории даны человеку до всякого опыта, т.е. априори. В своем учении о познании Кант большое место отводил диалектике: противоречие рассматрива­юсь им как необходимый момент познания. Но диалектика для него — лишь гносеологический принцип, она субъективна, так как отражает противоречия не самих вещей, а только противоречия мыслительной деятельности. Именно потому, что в ней противопо­ставляются содержание знаний и их логическая форма, предметом диалектики становятся сами эти формы.

В логическом аспекте теории познания Кант ввел идею и тер­мин «синтетическая сила суждения», позволяющая нам осущест­влять синтез рассудка и данных чувственного восприятия, опыта.

Кант ввел воображение в теорию познания, назвав это копер-никанским переворотом в философии. Наши знания — не мертвый слепок вещей и их связей. Это духовная конструкция, возведенная воображением из материала чувственных восприятий и каркаса до-опытных (априорных) логических категорий. Помощь воображения человек использует в каждом звене своих рассуждений. К своей ха-

рактеристике человека Кант добавляет: это существо, наделенное продуктивной способностью воображения. Но будучи великим кон­структором, воображение не всемогуще. Логический каркас кате­горий, по Канту, априорен. Трансцендентальная философия — это, по Канту, не теория «врожденных идей», поскольку в таком случае они были бы лишены познавательной силы. Человек, при­ступающий к познанию, уже обладает сложившимися до него по­знавательными формами. Кант различает априорное и апостериор­ное (на основе опыта) происхождении понятий и категорий. Оба эти источника позволяют воображению и мышлению осуществлять постижение сущего.

В своей теории познания Кант часто рассматривает и собствен­но антропологические проблемы. Он выделяет в познании такой феномен духа, как трансцендентальная апперцепция, т.е. единство сознания, составляющее условие возможности всякого познания. Это единство есть не результат опыта, а условие его возможности, форма познания, коренящаяся в самой познавательной способнос­ти. Кант отличал трансцендентальную апперцепцию от единства, характеризующего эмпирическое Я и состоящего в отнесении сложного комплекса состояний сознания к нашему Я как его цент­ру, что необходимо для объединения всего многообразия, данного в опыте и образующего содержание всех переживаний Я. Это ге­ниальная идея великого мыслителя.

Канта справедливо критикуют за то, что он отказывается при­знать адекватность нашего знания вещам. Согласно Канту, мы по­знаем только явления — мир вещей самих по себе нам недоступен. При попытке постигнуть сущность вещей наш разум впадает в про­тиворечия. Следует сказать: в рассуждениях Канта есть доля прав­ды, так как познание и в самом деле неисчерпаемо. Это бесконеч­ный процесс все более и более глубокого проникновения в объек­тивную реальность, а она бесконечна. Но это не дает основания отрывать мир явлений от мира «вещей в себе». Между ними нет непроходимой пропасти. Пусть даже, по Канту, формы и создаются целиком творчеством духа, все же трудно допустить, чтобы пред­меты, к которым постоянно применяются эти формы, не окраши­вали бы их в свой собственный цвет. Ведь в той или иной мере сущность «вещи в себе» так или иначе высвечивается в явлении. При этом мы не должны забывать, что наши знания, при всей их глубине, все же в целом относительны. Скрупулезно разрабатывая свою концепцию о «вещах в себе», Кант имел в виду, что в жизни индивида, в нашем отношении к миру и человеку есть такие глуби­ны тайн, такие сферы, где наука бессильна. Примером этого явля­ются, в частности, поведенческие акты человека, его поступки, от­вечающие принципу детерминации, причинной зависимости. Но, по Канту, человек живет в двух мирах. С одной стороны, он часть мира явлений, где все детерминировано, где характер человека опреде­ляет его склонности, страсти и условия, в которых он действует. Но с другой, помимо этой эмпирической реальности у человека есть иной, сверхчувственный мир «вещей в себе», где бессильны при­входящие, случайные, непостижимые и непредвидимые ни импуль­сы у самого человека, ни стечение обстоятельств, ни диктующий свою волю нравственный долг. Отсюда Кант делает вывод: свобода и есть и ее нет. Это верно. Такое противоречие Кант именует анти­номией свободы. Он говорит и об иных антиномиях, например об антиномии конечного и бесконечного. В результате он приходит к выводу: Бог — «абсолютно необходимая сущность». Искренне ве­рить в Бога — значит быть добрым, значит быть вообще истинно нравственным.

О человеке. Специалисты (именно по творчеству Канта) счита­ют, что целесообразно начинать изложение философии этого мыс­лителя с его учения о человеке. Кант изложил свои воззрения по этому вопросу в книге «Антропология с прагматической точки зре­ния». Главная ее часть подразделяется на три раздела в соответст­вии с тремя способностями человека: познанием, «чувством удо­вольствия и неудовольствия» и способностью желания. Человек, по Канту, — это «самый главный предмет в мире». Над всеми дру­гими существами его возвышает наличие самосознания. Благодаря этому человек представляет собой индивидуальность, т.е. личность. Из факта самосознания вытекает эгоизм как природное свойство

человека. Эгоизму Кант противопоставляет образ мыслей, при ко­тором человек рассматривает свое Я не как весь мир, а лишь как часть его. Человековедение — это в сущности вместе с тем есть и мироведение. Мыслитель требует обуздания эгоизма и полного контроля разума над душевными проявлениями личности. Он под­черкивает продуктивную силу воображения. По Канту, одно дело, когда мы сами вызываем и контролируем наши внутренние голоса, другое — когда они без зова являются к нам и управляют нами: тут уже налицо признаки душевных отклонений или предрасположение к ним.

Но природу души Кант не считал объектом научного познания: описание душевных явлений — не дело естествознания.

Кант ставит вопрос: может ли человек иметь представления и не осознавать их? Такие представления, согласно Канту, являются «темными». Но их роль велика в творчестве. В полном мраке со­знания может протекать такой сложный процесс, как художествен­ное творчество. Представьте себе, говорит Кант, музыканта, имп­ровизирующего на органе и одновременно разговаривающего с че­ловеком, стоящим подле него; одно ошибочное движение, неверно взятая нота — и гармония нарушена. Но этого не происходит, хотя играющий не знает, что он сделает в следующее мгновение. Рассу­док порой не в состоянии избавиться от влияния представлений даже в тех случаях, когда считает их нелепыми и пытается проти­воборствовать им. Так, например, обстоит дело с сексуальным чув­ством, когда от страсти мутится разум. На большой карте нашей души, говорит Кант, освещены только немногие пункты — это об­стоятельство может возбуждать у нас удивление перед нашим соб­ственным существом, ведь если бы некая высшая сила сказала: «да будет свет!», то это произошло бы без малейшего содействия с нашей стороны. Перед нашими глазами открылось бы как бы пол­мира (если, например, мы возьмем писателя со всем тем, что он имеет в своей памяти).

Кант анализирует такие способности человека, как талант и гений. Талант к изобретению и открытию — это высший уровень дарования. Таков гений.

Анализируя существо человека, Кант рассматривает природу чувств. Например, чувство удовольствия в общем способствует жизни. Но у человека на животный инстинкт наслаждения наложена нравственная и культурная узда. Кант говорит: один способ удо­вольствия есть в то же время культура, а именно, увеличение спо­собности испытывать еще большее удовольствие — таково удо­вольствие от наук и изящных искусств, другой же способ — исто­щение, которое делает нас все менее способными к дальнейшему наслаждению.

Говоря о необходимости самосовершенствования человека, его чуши, Кант подчеркивает: «Развивай свои душевные и телесные силы так, чтобы они были пригодны для всяких целей, которые могут появиться, не зная при этом, какие из них станут твоими».

Нравственное учение и проблема религии. Кант отрицательно относился к мнимой морали, основанной на принципах полезности и приятности, на инстинкте, внешнем авторитете и на различного рода чувствах. Ни благоразумие, ни умение еще не составляют нравственности. Как говорил Вл. Соловьев, анализируя нравст­венные идеи Канта, человек, с технической ловкостью удачно дей­ствующий в,какой-нибудь специальности или благоразумно устраи­вающий свое личное благополучие, может, несмотря на это, быть совершенно лишен нравственного достоинства. Такое достоинство приписывается лишь тому, кто не только какие-нибудь частные и случайные интересы, но и все благополучие своей жизни безуслов­но подчиняет моральному долгу или требованиям совести. Лишь такая воля, желающая добра ради него самого, а не ради чего-ни­будь другого, есть чистая, или добрая, воля, имеющая цель сама в себе. Ее правило, или нравственный закон, не будучи обусловлен никакой внешней целью, есть категорический императив, выра­жающий абстрактную обязанность:

«Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом... посту­пай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству».

Имея в виду именно категорический императив, Кант с пафосом говорит:

«Две вещи наполняют душу все новым и нарастающим удивлением и бла­гоговением, чем чаще, чем продолжительнее мы размышляем о них, — звезд­ное небо надо мной и моральный закон во мне».

Кант призывает: определи себя сам, проникнись сознанием мо­рального долга, следуй ему всегда и везде, сам отвечай за свои по­ступки. Такова квинтэссенция кантовской этики, строгой и беском­промиссной. Именно долг перед человечеством и перед своей со­вестью заставляет нас вести себя нравственно.

В философии Канта нравственное слиянно с идеей религиоз­ного, божественного. По Канту, согласно идеалу веры, церковь есть всеобщее и необходимое нравственное единение всех людей. Она представляет собой царство Божие на земле. С точки зрения религиозного развития человечества в истории, господство нравст­венного миропорядка в земной, чувственной жизни, есть высшее благо. При этом в опыте идеал церкви превращается в эмпиричес­ки объяснимые формы, выступившие в истории.

Отрицание божественного существования, согласно Канту, — полнейший абсурд. «...Космологическое доказательство, как мне кажется, — писал он, — столь же старо, как и человеческий разум. Оно так естественно, так убедительно и до такой степени способно расширять круг размышлений вместе с развитием наших воззрений, что оно должно будет существовать до тех пор, пока в мире останется хоть одно разумное существо, склонное принять участие в этом благородном рассмотрении, дабы познать Бога из его творений».

Идея права и государства. Кант разработал философское уче­ние о праве и государстве, а также об отношениях между государ­ствами, т.е. международном праве.

В своем учении о праве Кант развивал идеи, выдвинутые фран­цузскими просветителями. Это прежде всего признание необходи­мости уничтожения всех форм личной зависимости, утверждение личной свободы и равенства всех людей перед законом, ликвидация всех юридических привилегий. Юридические законы он выводил из нравственных, а те и другие носили у него априорный характер, подчинялись чистому практическому разуму.

Кант определяет государство в широком смысле как объеди­нение множества людей, подчиненных правовым законам. В каж­дом государстве существуют три власти, т.е. объединенная воля в трех лицах: верховная власть в лице законодателя, исполнительная власть в лице правителя (правящего согласно закону) и судебная власть в лице судьи (присуждающего каждому свое согласно зако­ну). Законодательная власть может принадлежать только объеди­ненной воле народа. Так как всякое право должно исходить от нее, она непременно должна быть не в состоянии поступить с кем-либо не по праву.

В своем учении о государстве Кант развивал идеи Ж.Ж.. Руссо, в частности идею народного суверенитета. Источником суверени­тета он считал не народ, а монарха, отрицая право судить главу го­сударства, который «не может поступать не по праву». Следуя идеям Вольтера (сторонника просвещенного абсолютизма), Кант признавал право на свободное высказывание своего мнения, огра­ничивая его, однако, необходимостью гражданского и политическо­го повиновения властям, без чего немыслимо само существование государства: «Рассуждайте сколько угодно и о чем угодно, но пови­нуйтесь».

Подходя к государственному устройству исторически, Кант счи­тал, что оно не может оставаться неизменным: те или иные формы правления существуют до тех пор, пока они необходимы. Респуб­лика — это единственный правовой государственный строй, кото­рый отличается прочностью: здесь закон самодержавен и не зави­сит ни от какого отдельного лица. Истинная республика, по Канту, есть система, управляемая уполномоченными депутатами, избран­ными народом.

Во взглядах на отношения между государствами Кант вы­ступал против неправового состояния этих отношений, против гос­подства на международной арене права сильного. Выход из такого состояния он видел в создании равноправного союза народов, за­дача которого — оказывать помощь государствам при нападении извне. Существование такого союза — залог жизнеспособности человечества в целом.

Неотъемлемой частью всей философской системы Канта явля­ется идея вечного мира. Хотя эту идею сам он считал нереализуе­мой, однако полагал, что союз государств может приблизить чело­вечество к осуществлению такого идеала. Взгляды Канта на про­блемы войны и мира пронизаны идеями гуманизма. Он резко отри­цательно относился не только к самой войне, но и к постоянной подготовке к ней: бремя вооружений часто делает мир более тяже­лым, чем сама война. Попытку европейских государств достигнуть равновесия в области вооружений Кант назвал чистейшей химерой, «подобно дому Свифта, который был построен с таким строгим со­блюдением всех законов равновесия, что тотчас рухнул, как только на него сел воробей».

Наука о праве, писал он, есть часть философии. Она должна поэтому развить идею, представляющую собой разум самого пред­мета.

Любопытно, что Кант обращает свой взор на Восток, в сторону гигантской Российской империи, где народ лишен элементарных прав (крепостное право), и задается вопросом: «Pie предстоит ли нам еще одна революция, которую осуществит славянское племя?» Что это? Пророчество гения!?

О конце всего сущего. Когда Канту было 70 лет (этот возраст он считал своим творческим расцветом), он написал статью в «Бер­линском ежемесячнике» (июнь 1794 г.), заметив, что читать ее «грустно и смешно». В то время, возможно, это было «и смешно», а вот ныне — это «не смешно», а грустно и должно быть предуп­реждением для всего человечества. Эта статья — образец ирони­ческой и меланхолической философской публицистики, имеющей в наше время особую актуальность и глубокий нравственный смысл-. Идея конца всего сущего рождена в размышлениях не о физичес­кой, а о моральной стороне дела. В статье говорится о конечной цели человеческого бытия, или, скорее, об участи всего человече­ства. Если эта цель оказывается недостижимой, то в глазах про­стых людей «сотворенное бытие теряет смысл, как спектакль без развязки и замысла». По ироническому, но прозорливому мнению Канта, конец всего сущего может быть троякого рода: 1) естест­венный, соответствующий моральным целям божественной мудрости; 2) сверхъестественный — под воздействием причин, нашему пониманию недоступных; 3) противоестественный, который «мы вы­зовем сами вследствие неправильного понимания конечной цели».

В заключение следует подчеркнуть, что Кант оказал огромное влияние на умы всего мыслящего человечества: многие философ­ские направления, школы и учения так или иначе восходят к нему. Его идеи, подвергаясь постоянному осмыслению и переработке, продолжают свою плодотворную жизнь. Гений этого мыслителя, выраженный в его творениях, — это такой храм духа, мимо кото­рого не проходил и не может пройти ни один из тех, кому дорога широкоохватная мудрость. И.В. Гете уловил в кантовских антино­миях «плутовскую иронию», с которой Кант то убеждает читателя в чем-либо, то призывает подвергнуть сомнению свои же положе­ния. Гете говорил и так: когда прочтешь страницу Канта, чувству­ешь, что вошел в светлую комнату.

§ 2. Г. Гегель

Высшим достижением немецкой классической философии явилась философия Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770 — 1831).

Мировой разум и абсолютная диалектика. По словам Вл. Со­ловьева, Гегель может быть назван философом по преимуществу, ибо из всех философов только для него одного философия была все. У других мыслителей она есть старание постигнуть смысл сущего, у Гегеля же, напротив, само сущее старается стать философией, превратиться в чистое мышление. Прочие философы подчиняли свое умозрение независимому от него объ­екту: для одних этот объект был Бог, для других — природа. Для Гегеля, напротив, сам Бог был лишь философствующий ум, ко­торый только в совершенной философии достигает и своего соб­ственного абсолютного совершенства. На природу же в ее неис­числимых эмпирических явлениях Гегель смотрел как на своего рода «чешую, которую сбрасывает в своем движении змея абсо­лютной диалектики». Гегель развил учение о законах и катего­риях диалектики, впервые в систематизированном виде разрабо­тал основные принципы диалектической логики. Кантовской вещи в себе» он. противопоставил диалектический принцип: сущность проявляется, явление существенно. Гегель, усматри­вая в жизни природы и человека имманентную силу абсолютной идеи, движущей мировой процесс и раскрывающей себя в нем, утверждал, что категории суть объективные формы действитель­ности, в основе которой лежит «мировой разум», «абсолютная идея» или «мировой дух». Это — деятельное начало, давшее им­пульс к возникновению и развитию мира. Деятельность абсолют­ной идеи заключается в мышлении, цель — в самопознании. В процессе самопознания разум мира проходит три этапа: пребывание самопознающей абсолютной идеи в ее собственном лоне, в стихии чистого мышления (логика, в которой идея раскрывает свое содержание в системе законов и категорий диалектики); развитие идеи в форме «инобытия» в виде явлений природы (развивается не сама природа, а лишь категории); развитие идеи в мышлении и в истории человечества (история духа). На этом последнем этапе аб­солютная идея возвращается к самой себе и постигает себя в форме человеческого сознания и самосознания. Эта позиция Геге­ля отражает его панлогизм (от греч. pan — все и logos — мысль, слово), восходящий к Б. Спинозе и тесно связанный с признанием бытия Бога. По словам Гегеля, «половинчатая философия отделяет от Бога, истинная же философия приводит к Богу». Дух Бога, по Гегелю, не есть дух над звездами, за пределами мира, но Бог при­сутствует вездесущно. В своих трудах Гегель выступает как био­граф мирового духа. Его философия не претендовала на предви­дение того, что предпримет в будущем этот дух: о его действиях можно узнать лишь после их свершения. Философия не в состо­янии предвидеть будущее.

Огромная заслуга менений в качественные, что источником развития являются про-тиворечия: противоречие движет миром, оно есть «корень всякого движения и жизненности», составляет принцип всякого самодви­жения. В философской системе Гегеля действительность представ-1ена как цепь диалектических переходов.

Однако гегелевская философия проникнута глубоким внутрен­ним противоречием. Что же это за противоречие? Метод, разрабо-танный Гегелем, направлен на бесконечность познания. Поскольку же объективной основой его является абсолютный дух, а целью — самопознание этого абсолютного духа, постольку познание конеч­но, ограниченно, т.е. система познания, пройдя цикл познаватель­ных ступеней, завершается последней ступенью — самопознани­ем, реализацией которого является сама философия Гегеля. По Ге­гелю, его философская система — высшее откровение человечес­кого и божественного духа, последнее и окончательное слово все­мирной истории философии.

Разум в истории. Поиски этого разума привели Гегеля к обна­ружению исторической закономерности, в которой реализуется диалектика необходимого и случайного. Как развертывается эта диалектика в реальном историческом процессе? Согласно Гегелю, история развивается не как автоматический процесс; история че­ловечества слагается из действий отдельных людей, каждый из ко­торых стремится реализовать свои собственные интересы и цели. Пафос гегелевского понимания истории заключается в утвержде­нии активности человека, ибо ничто великое не совершается без страсти. Однако в результате действий людей, преследующих свои цели, возникает нечто новое, отличное от их первоначальных за­мыслов, с чем в своей дальнейшей деятельности люди вынуждены считаться как с объективной предпосылкой. Так, по Гегелю, слу­чайность становится необходимостью. В этом бесконечном диалек­тическом процессе их взаимного перехода осуществляется то, что Гегель назвал хитростью исторического разума. Она заключается в «опосредствующей деятельности, которая, дав объектам действо­вать друг на друга соответственно их природе и истощать себя в этом воздействии, не вмешиваясь вместе с тем непосредственно в этот процесс, все же осуществляет лишь свою собственную цель»1.

Гегеля заключается в установлении в филосо­фии и общем сознании истинных и плодотворных понятий: процесса, развития, истории. Все находится в процессе — не существует ника­ких безусловных границ между различными формами бытия, нет ни­чего отдельного, не связанного со всем. Философия и наука приобре­ли во всех сферах генетический и сравнительный методы.

Философские взгляды Гегеля пронизаны идеей развития. Он считал, что невозможно понять явление, не уяснив всего пути, ко­торый оно совершило в своем развитии, что развитие происходит не по замкнутому кругу, а поступательно от низших форм к выс­шим, что в этом процессе совершается переход количественных изменений в качественные, что источником развития являются про-тиворечия: противоречие движет миром, оно есть «корень всякого движения и жизненности», составляет принцип всякого самодви­жения. В философской системе Гегеля действительность представ-1ена как цепь диалектических переходов.

Однако гегелевская философия проникнута глубоким внутрен­ним противоречием. Что же это за противоречие? Метод, разрабо-танный Гегелем, направлен на бесконечность познания. Поскольку же объективной основой его является абсолютный дух, а целью — самопознание этого абсолютного духа, постольку познание конеч­но, ограниченно, т.е. система познания, пройдя цикл познаватель­ных ступеней, завершается последней ступенью — самопознани­ем, реализацией которого является сама философия Гегеля. По Ге­гелю, его философская система — высшее откровение человечес­кого и божественного духа, последнее и окончательное слово все­мирной истории философии.

Разум в истории. Поиски этого разума привели Гегеля к обна­ружению исторической закономерности, в которой реализуется диалектика необходимого и случайного. Как развертывается эта диалектика в реальном историческом процессе? Согласно Гегелю, история развивается не как автоматический процесс; история че­ловечества слагается из действий отдельных людей, каждый из ко­торых стремится реализовать свои собственные интересы и цели. Пафос гегелевского понимания истории заключается в утвержде­нии активности человека, ибо ничто великое не совершается без страсти. Однако в результате действий людей, преследующих свои цели, возникает нечто новое, отличное от их первоначальных за­мыслов, с чем в своей дальнейшей деятельности люди вынуждены считаться как с объективной предпосылкой. Так, по Гегелю, слу­чайность становится необходимостью. В этом бесконечном диалек­тическом процессе их взаимного перехода осуществляется то, что Гегель назвал хитростью исторического разума. Она заключается в «опосредствующей деятельности, которая, дав объектам действо­вать друг на друга соответственно их природе и истощать себя в этом воздействии, не вмешиваясь вместе с тем непосредственно в этот процесс, все же осуществляет лишь свою собственную цель».

Поэтому разум у Гегеля предстает как надындивидуальное, всемир­но-историческое начало, которое осуществляется в истории как развитие мирового духа, или абсолютной идеи. Вся история есть, по существу, история мысли, история саморазвития разума. Отсю­да история в своей основе оказывается логическим процессом, т.е. суть лишь реализация логики. В этом выразилось общее панлоги-ческое воззрение Гегеля. Цель всемирной истории, по Гегелю, за­ключается в познании мировым духом самого себя. В этом позна­вательном процессе он проходит ряд конкретных ступеней, вопло­щаясь в понятии народного духа (заключающегося в единстве за­конов, государственных учреждений, искусства, религии и филосо­фии). Носителем мирового духа является каждый раз дух какого-то одного конкретного народа, в то время как другие народы уже про­шли этап своего наивысшего расцвета, исчерпав свои возможнос­ти, и клонятся к закату, а иные еще только нарождаются, находясь, по историческим масштабам, в детском возрасте. Согласно Гегелю, разум в истории осуществляется таким образом, что каждый народ получает право внести свою лепту в процесс восходящего самопо­знания мирового духа. Но процесс этот не хаотический. Гегель ус­танавливает четкий критерий периодизации всемирной истории, которым является прогресс в сознании свободы. Ему соответству­ют четыре этапа в этом восхождении: восточный мир; греческий мир; римский мир; германский мир. У восточных народов не было свободы; свободным признается лишь один — деспот, поэтому свобода здесь — произвол, разгул страсти, с одной стороны, а с другой — слепое повиновение как характерная черта народного духа. Греко-римскому миру свойственно наличие свободы, но она осознавалась лишь в ограниченных пределах — для некоторых. Поэтому государственное устройство греко-римского мира не ис­ключало рабства. Но народный дух греческого и римского миров имел разную ориентацию. Если для греческого мира характерным было осуществление принципа «прекрасной индивидуальности», то для римского — «абстрактной всеобщности». Полная свобода, по Гегелю, нашла воплощение лишь у германских народов, кото­рые в своем историческом развитии, унаследовав плоды Реформа­ции и Французской революции, достигли всеобщей гражданской и, политической свободы. Таким образом, согласно Гегелю, всемир­ная история есть воплощение свободы в реальной жизни народов, представляющее собой великое шествие мирового духа по своеоб­разным ступеням непрерывного исторического процесса. Действи­тельную историю Гегель связывает с государственно-правовой ор­ганизацией жизни народа, а прогресс в сторону разумного государ­ственного устройства — с историческим прогрессом вообще. «В наличном бытии народа субстанциальная цель состоит в том, чтобы быть государством и поддерживать себя в качестве такового. Народ без государственного устройства (нация как таковая) не имеет собственно никакой истории, подобно народам, существо­вавшим еще до образования государства, и тем, которые еще и по­ныне существуют в качестве диких наций». В конечном итоге Ге­гель стремился обосновать мысль, что именно германский народ, который якобы уже установил разумное государственное устройст­во, и есть настоящий носитель всемирно-исторического прогресса. Таким образом, история, представленная как саморазвитие миро­вого духа, есть высший этап объективно-идеалистической филосо­фии. Следует отметить, что в рамках идеального государства Геге­лем снимается антиномия свободы и необходимости. Государство, по его представлению, есть божественная идея в ее земной оболоч­ке, цель всемирной истории, где свобода получает свою объектив­ность; разумная необходимость, мировой дух находят в нем свое осуществление. Здесь разумное утверждает себя как необходимое субстанциональное; свобода становится всеобщим, объективным требованием, а человек — поистине несвободным, поскольку он признает это необходимое как закон и следует ему как «субстанция нашего собственного существования».

Сила гегелевского гения дала ему возможность проникнуть в понимание глубокой сущности труда и его значения для становле­ния человека и общества. Лишь путем труда, согласно Гегелю, че­ловек создает средства для удовлетворения своих потребностей. Так возникают экономическая система и отношения. Они же в свою очередь лежат в основе социальной дифференциации людей. Итак, свою концепцию философии истории Гегель выстраивает на основе принципов историзма, объективности (закономерности) и монизма, которые составили золотой фонд сокровищницы миро­вой философии.

Подобно тому, как Абсолютный разум царствует в мире, Гегель духовно царствовал в Германии, привлекая и увлекая своими лек­циями и трудами. Он царствует и поныне в мировой философии. Его критикуют, но его изучают и перед ним преклоняются, как перед величайшим гением. Он входит в четверку самых великих мыслителей в истории человечества: Платон, Аристотель, Кант и Гегель. Его произведения сложны для чтения. Но если углубиться в эту бездну гениальных мыслей, то от чтения трудно и даже невоз­можно оторваться. В туманности его изложения то и дело сверкают золото и бриллианты глубочайших и тончайших мыслей, а они по­коряют. Нельзя не оценить мысль Гегеля, которую он любил по­вторять всю свою сознательную жизнь: «Я говорю всегда — стре­митесь к солнцу, друзья, чтобы скоро поспело счастье человечес­кого рода».

§ 3. Л. Фейербах

Людвиг Фейербах (1804—1872) — немецкий философ, созда­тель одного из вариантов антропологического материализма. В мо­лодости — ученик и страстный поклонник идей Г. Гегеля, впослед­ствии — его непримиримый критик, особенно взглядов Гегеля на религию. Будучи материалистом, он отстаивал принцип восхожде­ния от материального к идеальному, т.е. он рассматривал идеаль­ное как нечто производное от определенного уровня организации материального. Парадокс, однако, заключается в том, что Фейер­бах, являясь материалистом, не считал себя материалистом.

Фейербаху импонировала идея «реального чувствующего чело­века». Характерной чертой его материализма был антропологизм, заключающийся в понимании человека как высшего продукта при­роды, рассмотрении человека в неразрывном единстве с ней. При­рода — основа духа. Она же должна стать основой новой филосо­фии, призванной раскрыть земную сущность человека, которого природа наделила чувствами и разумом и психика которого зависит от его телесной организации, обладая вместе с тем качественной спецификой, несводимой к физиологическим процессам. Однако «природная» сторона в человеке Фейербахом гипертрофирова­лась, а социальная — недооценивалась.

Из всех человеческих чувств Фейербах выделял чувство любви, имея в виду нравственную любовь. Не вникая во все тонкости гно­сеологии, он сосредоточился на проблеме нравственной сути рели­гии, что нашло свое выражение в его основном труде «Сущность христианства».

Исходным пунктом воззрений Фейербаха является идея, выра­женная в концептуальном афоризме: «Не Бог создал человека, а человек создал Бога». Тайну христианства Фейербах усматривал в объективировании человеком своих сил, придав им потусторонний, отчужденный от самого человека смысл. По Фейербаху, рели­гия — не просто продукт человеческого невежества, как полагали некоторые авторы. Она обладает множеством достоинств: в рели­гии нельзя не видеть предписания к благоговейному отношению че­ловека к человеку, в первую очередь к возвышенному чувству вза­имной любви.

Сосредоточившись на человеке, на его чувствах дружбы и любви, афористично ярко характеризуя любовь, в частности в брачных отношениях, Фейербах стремился именно на этих нравст­венно-психологических началах создать теорию созидания общест­ва, в котором царствовали бы любовь и справедливость. Видимо, этим объясняется то, что он вступил в ряды социал-демократичес­кой партии и проповедовал идеалы социальной справедливости, чем и подкупил своих поначалу влюбленных в его идеи К. Маркса и Ф. Энгельса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение необходимо сказать, что немецкая классическая философия — это громадное достижение в области философии, достижение, значимость которого трудно переоценить. Мы рас­смотрели философские идеи каждого мыслителя, что позволяет увидеть все основные черты выдающейся индивидуальности. Вмес­те с тем весь период развития классической философии предстает как целостный процесс, включающий в себя взаимодействие и про­тивоборство различных концепций, а также их взаимовлияние.

ИСПОЛЬЗУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

· Спиркин А.Г. Философия: Учебник. —М.: Гардарики, 2001. — 816 с.

· Философия: Методические указания и темы контрольных работ для студентов-заочников/ Составители: В.Н. Кравец, Н.Д. Кравец, И.Л. Куличков. —Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2003. — 56 с.

ФИЛОСОВСКИЙ СЛОВАРЬ

.

Абсолютная идея - основная категория философии Г.В. Гегеля, обозна­чающая универсум в его полноте, безусловную, конкретную и личностную все­общность (т.е. субстанцию и субъект одновременно).

Агностицизм - учение (убеждение, установка) в гносеологии, отрицающее возможность достоверного познания сущности материальных систем, закономерностей природы и общества. Агностицизм был присущ философии И. Канта.

Антропологизм - основной принцип философствования, введенный Л.Фе­йербахом, который главным в нем считал идею "единства человеческой сущ­ности", преодоления противоположности тела и души, материи и духа.

Априоризм по Канту заключается в том, что субъект познания рас­полагает определенными, уже до него сложившимися формами познания. Но этот ап­риоризм не тождествен понятию врожденных идей: априори — это не врожденные идеи, а формы, усвоенные человеком в ходе его приобщения к сложившимся до него формам культуры.

Диалектика как учение о наиболее общих закономерных связях и стано­влении, развитии бытия и познания получила развитие в немецкой классической философии. В ней диалектика разрабатывается на идеалистической основе как универсальная теория и метод познания мира. И. Кант разрабатывает крити­ческую диалектику как средство разоблачения иллюзий человеческого разума, желающего достигнуть цельного и абсолютного знания. У Г.В. Гегеля диалектика охватывает всю область действительности, начиная от чисто логических катего­рий, переходя далее к природе и духу и кончая категориальной диалектикой исторического процесса.

Объективный идеализм - это философское учение, признающие су­ществование духовного первоначала вне и независимо от сознания.

В философии Канта трансцендентальный (от лат. transcendens — перешаги­вающий, выходящий за пределы) — априорные познавательные формы, организую­щие эмпирическое познание. Следует отличать трансцендентальное от трансцендент­ного, означающего предмет, запредельный по отношению к миру явлений и недоступ­ный теоретическому познанию. Трансцендентное — это как бы «ночная сторона», темная для нас бездна бытия. Заметим, что сам Кант порой использовал эти термины один вместо другого — в смысле запредельного вообще.

"Вещь в себе", или "вещь сама по себе" - понятие философии И. Канта, означающее существование вещей в том виде, каковы они до и вне их вос­приятия человеком.