Субъективная сторона преступления

Содержание

TOC o "1-3" h z u Введение. PAGEREF _Toc95621738 h 3

1. Понятие субъективной стороны преступления. PAGEREF _Toc95621739 h 5

2. Понятие вины.. PAGEREF _Toc95621740 h 8

2.1. Формы вины.. PAGEREF _Toc95621741 h 10

2.2. Значение формы вины.. PAGEREF _Toc95621742 h 11

3. Умысел и его виды.. PAGEREF _Toc95621743 h 14

4. Неосторожность и ее виды.. PAGEREF _Toc95621744 h 21

Заключение. PAGEREF _Toc95621745 h 28

Библиография. PAGEREF _Toc95621746 h 30

[1].

Субъективная сторона преступления - это психическая дея­тельность лица, непосредственно связанная с совершением пре­ступления. Она образует психологическое, т.е. субъективное, со­держание преступления, поэтому является его внутренней (по от­ношению к объективной) стороной. Содержание субъективной стороны преступления раскрывается с помощью таких юридических признаков, как вина, мотив, цель. Представляя различные формы психической активности, эти признаки органически связа­ны между собой и взаимозависимы. Вместе с тем вина, мотив и цель - это самостоятельные психологические явления с самостоя­тельным содержанием, ни одно из них не включает в себя другого в качестве составной части. Юридическое значение каждого из этих признаков также различно.

Обязательным признаком субъективной стороны является вина. К факультативным признакам субъективной стороны относятся мотив и цель. В учебной литературе наряду с указанными признаками выделяют эмоции. Эмоции (чувства, аффекты) проявляются как реакции, вызванные вне­запными обстоятельствами, как эмоциональное состояние. Обобщенно, эмоции - это психическое отражение в форме непосредственного пристрастного переживания жизненного смысла явлений и ситуаций. В данном случае эмоции - это переживания лица в связи с совершаемым преступлением.

Здесь необходимо отметить, что некоторые авторы говорят о том, что эмоции относятся к признакам субъективной стороны. Данное утверждение можно встретить в учебнике «Уголовное право»под редакцией И.Я. Козаченко и З.А Незнамовой[2]. Думается что вряд ли можно согласиться с таким утверждением. Более приемлемая точка зрения по этому вопросу дается А.И. Рарогом, которая сводится к следующему. «Эмоции, выражающие отношение к уже совершенному преступлению (удовлетворение или, наобо­рот, раскаяние, страх перед наказанием и т.д.), не являются элементом психической деятельности, имеющей место в момент соверше­ния преступления, и поэтому не могут служить признаком субъек­тивной стороны. Но эмоции, сопровождающие подготовку пре­ступления и процесс его совершения, тесно связаны с мотивами и как мотивообразующие психологические элементы могут входить в субъективную сторону преступления в некоторых случаях, пред­усмотренных законом (ст.ст. 106, 107, 113 УК РФ)»[3].

Ю.А. Красиков подходит к этому вопросу более осторожно и говорит, что «в преступном поведении эмоции играют роль мотива (ненависть, страх, жестокость и т. д.); фона, на котором протекают интеллектуальные и воле­вые процессы; аффекты - сильного и относительно кратковременного эмоционального состояния, связанного с резким изменением важных для субъ­екта жизненных обстоятельств, способного породить преступление»[4].

И так, содержанием субъективной стороны преступления является вина, мотив и цель.

[5].

Поскольку принцип вины имеет законодательное закрепление, то вину можно определить какпредусмотренное уголовным законом психическое отношение лица в форме умысла или неосторожности к совершаемому деянию и его последствиям, выражающее отрицательное отношение к интересам личности и общества.

В юридической литературе есть и другие подходы к определению понятия вины. В частности, С. Скляров предлагает следующее законодательное определение. «Под виной в настоящем Кодексе понимается степень осознания лицом характера и содержания совершаемых им действий и их последствий, определяемая судом на основе собранных, проверенных и оцененных доказательств в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом РФ»[6].

Уголовно-правовая наука исходит из того, что человек несет пол­ную ответственность за свои поступки только при условии, что он совершил их, обладая свободой воли, понимаемой как способность выбирать линию социально значимого поведения. Эта способность включает отражательно-познавательный и преобразовательно-во­левой элементы, которые воплощены в уголовно-правовой катего­рии вменяемости, являющейся предпосылкой вины, ибо виновным может признаваться только вменяемое лицо, т.е. способное отда­вать отчет своим действиям и руководить ими.

Элементами вины как психического отношения являются созна­ние и воля, которые в своей совокупности образуют ее содержание. Таким образом, вина характеризуется двумя слагаемыми элемента­ми: интеллектуальным и волевым. Различные предусмотренные за­коном сочетания интеллектуального и волевого элементов образу­ют две формы вины - умысел и неосторожность, описанные в ст. 25 и 26 УК РФ, по отношению к которым вина является родовым понятием.

Признать лицо виновным - значит установить, что оно совер­шило преступление либо умышленно, либо по неосторожности.

Вина, как справедливо утверждает А.И. Рарог, является категорией социальной, поскольку в ней проявля­ется отношение лица, совершающего преступление, к важнейшим социальным ценностям. Социальную сущность вины составляет проявившееся в конкретном преступлении искаженное отношение к основным ценностям общества, отношение, которое при умысле является отрицательным (так называемая антисоциальная установ­ка), а при неосторожности - пренебрежительным (асоциальная установка) либо недостаточно бережным (недостаточно выражен­ная социальная установка)[7].

Совокупность элементов психической деятельности человека – сознания и воли, образует содержание вины.

Интеллектуальный элемент вины носит отражательно-позна­вательный характер. Он включает осознание характера объекта и характера совершенного деяния, а также дополнительных объек­тивных признаков (место, время, обстановка и т.п.), если они введе­ны законодателем в состав данного преступления. В преступлениях с материальным составом интеллектуальный элемент включает, кроме того, и предвидение (либо возможность предвидения) обще­ственно опасных последствий.

Содержание волевого элемента вины также определяется кон­струкцией состава конкретного преступления. Предметом волевого отношения субъекта является очерченный законодателем круг фактических обстоятельств, определяющих юридическую сущ­ность преступного деяния. Сущность волевого процесса при совер­шении умышленных преступлений заключается в сознательной на­правленности действий на достижение поставленной цели, а при неосторожных преступлениях - в неосмотрительности, неради­вости, проявленных лицом в поведении, предшествующем наступ­лению вредных последствий. Особенность волевого процесса в не­осторожных преступлениях заключается в том, что лицо не напря­гает своих психических усилий, чтобы избежать причинения обще­ственно опасных последствий своего поведения, хотя имеет воз­можность сделать это.

[8]. А вот известное теории и практике подразделение умысла и неосторожности на виды нашло законодательное закрепление только вУголовном кодексе 1996 г., который предусмот­рел деление умысла на прямой и косвенный (ст. 25 УК РФ), а неосторож­ности - на легкомыслие и небрежность (ст. 26 УК РФ). Вина реально су­ществует только в определенных законодателем формах и видах, вне их вины быть не может.

Форма вины в конкретных преступлениях либо указывается в диспозициях статей Особенной части УК (например, ст. 111 УК РФ - умышленное причинение тяжкого вреда здоровью), либо подразумевается (например, п. 14. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм»[9] указывает: «по смыслу ст. 209 УК РФ совершение любой из предусмотренных законом форм бандитизма возможно лишь с прямым умыслом»).

Во многих случаях умышленная форма вины с очевидностью вытекает из цели деяния (например, терроризм, кража, грабеж, диверсия), либо из характера описанных в законе действий (напри­мер, изнасилование, клевета, получение взятки), либо из указания на заведомую незаконность действий или на их злостный характер. В соответствии с прямым предписанием закона (ч. 2 ст. 24 УК РФ) умышленная форма вины подразумевается во всех случаях, когда при описании преступления в законе нет указания на неосторож­ность.

[10]) означает совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление.

Рецидив при­знается опасным (ч. 2 ст. 18 УК РФ), если лицо совершило тяжкое преступление, за которое оно осуждается к реальному лишению свободы, при этом, ранее это лицо два или более раза было осуждено за умышленное преступление средней тяжести к лишению свободы,а также если лицо, имеющее судимость за тяжкое (умышленное) либо особо тяжкое преступление, вновь осуждается за совершение тяжкого (умышленного) преступления. Понятие особо опасного ре­цидива (ч. 3 ст. 18 УК РФ) также связано с неоднократным совершением умышленных преступлений, относящихся к особо тяжким, тяжким или средней тяжести.

Институт условно-досрочного освобождения тоже связан с категориями преступлений, находящимися в зависимости от форм вины. Так, вопрос об отмене либо о сохранении условно-досрочного освобождения решается судом, если осужденный совершил преступление по неосторожности (п. «б» ч. 7 ст. 79 УК РФ), а если осужденный совершил умышленное преступление, суд назначает ему наказание по правилам, предусмотренным статьей 70 УК РФ (п. «в» ч. 7.ст. 79 УК РФ)[11].

[12].

Правильное установление вида умысла имеет разноплановое юридическое значение. Пленум Верховного Суда Российской Фе­дерации в постановлении «О судебной практике по делам об умыш­ленных убийствах» от 22 декабря 1992 г. подчеркнул (п. 20), что при назна­чении наказания в числе прочих обстоятельств суды обязаны учи­тывать вид умысла, мотив и цель преступления[13].

Действующее уголовное законодательство не содержит общего определения умысла, так же, впрочем, как и не со­держит законодательного определения вины. Понять содер­жание данной формы вины можно лишь из анализа двух зак­репленных в законе видов умысла.

Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо, его совершившее, осознавало общественную опасность своего действия (бездействия), предвидело возможность или неиз­бежность наступления общественно опасных последствий и жела­ло их наступления (ч. 2 ст. 25 УК РФ).

Осознание общественно опасного характера совершаемого деяния и предвидение его общественно опасных последствий характеризуют процессы, протекающие в сфере сознания, и поэтому образуют интеллектуальный элемент прямого умысла, а желание на­ступления указанных последствий относится к волевой сфере пси­хической деятельности и составляет волевой элемент прямого умысла.

Что следует понимать под сознанием общественной опасности деяния при умышленной форме вины? При ответе на этот вопрос необходимо иметь в виду, что об­щественная опасность как уголовно-правовая категория представляет собой свойство деяния, которое обуслов­лено той совокупностью составляющих его элементов, которая формирует состав преступления. Сознание об­щественной опасности деяния - это сознание именно этой совокупности элементов деяния, элементов, кото­рые образуют состав преступления[14].

Осознание общественно опасного характера совершаемого дея­ния означает понимание его фактического содержания и общест­венного значения. Оно включает представление о характере тех благ, на которые совершается посягательство, т.е. об объекте пре­ступления, о содержании действия (бездействия), посредством ко­торого осуществляется посягательство, а также о тех фактических обстоятельствах (время, место, способ, обстановка), при которых происходит преступление. Отражение всех этих компонентов в со­знании виновного дает ему возможность осознать объективную направленность деяния на определенные социальные блага, его вредность для системы существующих в стране общественных от­ношений, т.е. его общественную опасность. Осознание обществен­ной опасности деяния не требует специального доказывания по каждому конкретному делу, поскольку способность сознавать со­циальное значение своих поступков присуща каждому человеку на основе его жизненного опыта и приобретенных знаний.

Осознание общественной опасности деяния не следует отожде­ствлять с осознанием его противоправности, т.е. запрещенности уголовным законом. В подавляющем большинстве случаев лица, совершающие умышленные преступления, сознают их противоп­равность. Однако УК не включает осознание противоправности совершаемого деяния в содержание этой формы вины (хотя перво­начально такое намерение у законодателя было, это видно из статьи об ошибке в уголовно-правовом запрете, содержавшейся в послед­нем варианте проекта УК РФ). Поэтому преступление может быть при­знано умышленным и в тех (весьма редких) случаях, когда противоправность совершенного деяния не осознавалась виновным. Предвидение – это отражение в сознании тех событий, которые произойдут, должны или могут произойти в будущем, поэтому под предвидением общественно опасных последствий следует по­нимать мысленное представление виновного о том вреде, который причинит его деяние общественным отношениям, поставленным под защиту уголовного закона. При прямом умысле предвидение включает, во-первых, представление о фактическом содержании предстоящих изменений в объекте посягательства, во-вторых, по­нимание их социального значения, т.е. вредности для общества, в-третьих, осознание причинно-следственной зависимости между действием или бездействием и общественно опасными последст­виями (хотя опережающее сознание субъекта отражает не все детали, а лишь общий характер причинно-следственной зависи­мости).

В соответствии с законом (ч. 2 ст. 25 УК РФ) прямой умысел характеризуется, в частности, предвидением возможности или неизбеж­ности наступления общественно опасных последствий. Интеллек­туальный элемент этого вида умысла включает, как правило, пред­видение неизбежности наступления общественно опасных послед­ствий. Лицо, намеренное причинить определенные последствия, убеждено в реальном осуществлении своих намерений, оно опере­жающим сознанием отражает общественно опасные последствия в идеальной форме, т.е. как уже наступившие, и, следовательно, пред­ставляет их себе как неизбежные.Волевой элемент прямого умысла, характеризующий направ­ленность воли субъекта, определяется в законе как желание наступ­ления общественно опасных последствий.

Желание - это воля, мобилизованная на достижение цели, это стремление к определенному результату.

Законодательное определение прямого умысла ориентировано на преступления с материальным составом. Поэтому желание свя­зывается в нем только с общественно опасными последствиями, в которых воплощен вред, причиняемый объекту. Однако большин­ство известных российскому законодательству преступлений имеют формальный состав, и последствия находятся за его преде­лами. В таких составах предметом желания являются сами общест­венно опасные действия (бездействие).

Косвенный умысел в соответствии с законом (ч. 3 ст. 25 УК РФ) имеет место, если лицо, совершившее преступление, осознавало общественную опасность своего действия (или бездействия), пред­видело возможность наступления общественно опасных последст­вий, и хотя и не желало, но сознательно допускало их либо относи­лось к ним безразлично.Осознание общественно опасного характера деяния при кос­венном умысле по существу не отличается от соответствующего элемента прямого умысла. Но характер предвидения общественно опасных последствий неодинаков при прямом и при косвенном умысле.

Итак, интеллектуальный элемент косвенного умысла характе­ризуется осознанием общественной опасности совершаемого дея­ния и предвидением реальной возможности наступления общест­венно опасных последствий.

Волевое содержание косвенного умысла может проявиться и в безразличном отношении к наступлению общественно опасных последствий.

Косвенный умысел фиксируется в законодательстве и встреча­ется в реальной жизни значительно реже, чем прямой. Он невозмо­жен при совершении преступлений с формальным составом, в пре­ступлениях, состав которых включает специальную цель деяния, при покушении на преступление и приготовлении к преступлению, при сознании неизбежности наступления общественно опасных последствий, а также в действиях организатора, подстрекателя и пособника.

Помимо деления умысла на виды в зависимости от особенностей их психологического содержания, теория и практика уголовного права знают и иные классификации видов умысла.

В зависимости от содержания интеллектуального и волевого элемен­тов умысел делят на определенный, неопределенный и альтернативный. В зависимости от момента формирования выделяют умысел заранее обдуманный (предумыесл) и внезапно возникший. Эти виды умысла не являются самостоятельными и не образуют каких-либо новых форм вины, они дают возможность в большей степени раскрыть содержание прямого и косвенного умысла.

Внезапно возникшим (простым) называется такой умысел, при котором намерение совершить преступление возникло у виновного сиюминутно и сразу же было исполнено. Нередко скоротечное формирование умысла «провоцирует» обстановка (увидел - украл). Умысел может возникнуть и вслед­ствие сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действия­ми потерпевшего.

Особенностью заранее обдуманного умысла принято считать предварительную психическую деятельность лица до момента начала преступления (возникновение побуждения, выработка цели и т. д.). В этих случаях воз­никновение умысла отделено от совершения преступления промежутком вре­мени, в течение которого субъект укрепляется в решимости совершить пре­ступление. Этот вид умысла обычно свидетельствует о стойкости антисоци­альных наклонностей личности.

Безусловно, заранее обдуманный умысел может свидетельствовать о большей тяжести преступления. Однако данное положение нельзя рассматривать в качестве универсальной оценки содеянного.

В зависимости от степени конкретизации виновным преступных последствий, совершаемых деяний, умысел делится на определенный (конкретизи­рованный), неопределенный (неконкретизированный) и альтернативный. Критерием данной классификации является степень определенности представлении субъекта.

Определенный (конкретизированный) умысел характеризуется наличием у лица представления о характере и объеме возможного вреда. Например, нанося потерпевшему сильные удары по голове, груди, виновный предвидит возможность причинения смерти и сознает величину этого вреда, умысел виновного направлен на причинение смерти.

При неопределенном умысле наступившие последствия хотя охватывались созданием виновного, но они не были определены, не была конкретизирована величина причиненного ущерба. Так, нанося удары по голове, виновный предвидит, что в результате потерпевшему будут причинены телесные повреждения, но он не знает, какой степени тяжести будут эти повреждения.

Преступления, совершенные с неопределенным умыслом, следует квалифицировать в зависимости от фактически наступивших последствий.

[15].

Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо, его совершившее, не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий, хотя при необходимой внима­тельности и предусмотрительности должно было и могло их пред­видеть (ч. 3 ст. 26 УК РФ).Небрежность - это единственная разновидность вины, при ко­торой лицо не предвидит общественно опасных последствий своего деяния ни как неизбежных, ни как реально или даже абстрактно возможных.

Сущность этого вида неосторожной вины заключается в том, что лицо, имея реальную возможность предвидеть общественно опас­ные последствия совершаемых им действий, не проявляет необхо­димой внимательности и предусмотрительности, чтобы совершить необходимые волевые действия для предотвращения указанных последствий, не превращает реальную возможность в действитель­ность. Преступная небрежность представляет своеобразную форму психического отношения виновного к общественно опас­ным последствиям своих действий, где волевой элемент характери­зуется волевым характером совершаемого виновным действия или бездействия и отсутствием волевых актов поведения, направлен­ных на предотвращение общественно опасных последствий.

Небрежность характеризуется двумя признаками: отрицатель­ным и положительным.

Отрицательный признак небрежности - непредвидение лицом возможности наступления общественно опасных последст­вий — включает, во-первых, отсутствие осознания общественной опасности совершаемого деяния, а во-вторых, отсутствие предви­дения преступных последствий. Положительный признак небреж­ности состоит в том, что виновный должен был и мог проявить необходимую внимательность и предусмотрительность и предви­деть наступление фактически причиненных общественно опасных последствий. Именно этот признак превращает небрежность в раз­новидность вины в ее уголовно-правовом понимании. Он устанав­ливается с помощью двух критериев: долженствование означает объективный критерий, а возможность предвидения - субъектив­ный критерий небрежности.

Объективный критерий небрежности носит нормативный ха­рактер и означает обязанность лица предвидеть возможность на­ступления общественно опасных последствий с соблюдением тре­бований необходимой внимательности и предусмотрительности. Отсутствие обязанности предвидеть последствия исключает вину данного лица в их фактическом причинении. Но и наличие такой обязанности само по себе еще не является достаточным основанием для признания лица виновным. Субъективный критерий небрежности означает персональную способность лица в конкретной ситуации и с учетом его индивиду­альных качеств предвидеть возможность наступления обществен­но опасных последствий. Это означает, что возможность предвидения последствия определяется, во-первых, особенностями ситуа­ции, в которой совершается деяние, а во-вторых, индивидуальными качествами виновного.

Из психологии известно, что все действия человека обусловлены определенными мотивами и направлены на определенные цели. Пра­вильная оценка любого поведения невозможна без учета его моти­вов и целей. Это в полной мере касается и оценки уголовно-право­вого поведения. Не случайно уголовно-процессуальное законода­тельство требует доказательств мотивов преступления в числе об­стоятельств, составляющих предмет доказывания. Пленум Верхов­ного Суда РФ в постановлениях «О судебном приговоре», а также «О судебной практике по делам об умышленных убийствах» подчеркнул необходимость установления мотивов и целей преступле­ния наряду с другими обстоятельствами совершения преступления.Мотив и цель - это психические явления, которые вместе с виной образуют субъективную сторону преступления.

Мотивом преступления называют обусловленные определен­ными потребностями и интересами внутренние побуждения, кото­рые вызывают у лица решимость совершить преступление и кото­рыми оно руководствовалось при его совершении.

Цель преступления - это мысленная модель будущего резуль­тата, к достижению которого стремится лицо при совершении пре­ступления.

Эти психологические понятия очень тесно связаны между собой. Исходя из определенных потребностей, человек испытывает сначала неосознанное влечение, затем - сознательное стремление к удовлетворению потребности. На этой основе формируется цель поведения.

Таким образом, цель преступления возникает на основе пре­ступного мотива, а вместе мотив и цель образуют ту базу, на кото­рой рождается вина как определенная интеллектуальная и волевая деятельность субъекта, связанная с совершением преступления и протекающая в момент его совершения. Общественно опасные последствия преступления охватываются мотивами и целями толь­ко в умышленных преступлениях. В случае причинения общественно опасного последствия по неосторожности мотивы и цели поведения человека не охватывают последствий. Поэтому применитель­но к преступлениям, совершенным по неосторожности, нельзя го­ворить о преступных мотивах и целях, и законодатель не включает эти признаки в составы неосторожных преступлений.

Мотивы и цели преступления всегда конкретны и, как правило, формулируются в диспозициях норм Особенной части УК: цель завладения имуществом, цель облегчить или скрыть другое пре­ступление, цель подрыва экономической безопасности и обороно­способности Российской Федерации и т.п.; мотивы корыстные, са­дистские, хулиганские, мести и т.п. Но в некоторых случаях законо­датель дает обобщенную характеристику мотивов как личной заин­тересованности. Точное содержание мотивов должно быть уста­новлено и доказано не только тогда, когда они конкретно сформу­лированы законодателем, но и в тех случаях, когда их законодатель­ная характеристика носит обобщенный характер. В последнем слу­чае должно быть точно установлено содержание мотива и обосно­ван вывод, что мотив носит характер личной заинтересованности. Мотив и цель могут иметь различное уголовно-правовое значе­ние в зависимости от того, насколько важным сочтет их законода­тель в том или ином конкретном составе преступления. Как и другие факультативные признаки состава преступления, мотив и цель могут играть троякую роль.

Во-первых, они могут превращаться в обязательные, если зако­нодатель вводит их в состав конкретного преступления в качестве необходимого условия уголовной ответственности. Так, мотив ко­рыстной или иной личной заинтересованности является обязатель­ным признаком субъективной стороны злоупотребления долж­ностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), а цель скрыть другое преступление или облегчить его совершение - обязательным признаком квалифицированного убийства (п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Во-вторых, мотив и цель могут изменять квалификацию, т.е. служить признаками, при помощи которых образуется состав того же преступления с отягчающими обстоятельствами. В этом случае они не упоминаются законодателем в основном составе преступле­ния, но с их наличием изменяется квалификация и наступает повы­шенная ответственность. Например, похищение человека из ко­рыстных побуждений повышает степень общественной опасности этого преступления, и закон рассматривает его как квалифициро­ванный вид (п. «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ). Уклонение военнослужащего от военной службы путем симуляции болезни или иными способами представляет квалифицированный вид этого преступления, если оно совершается с целью полного освобождения от исполнения обязанностей военной службы (ч. 2 ст. 339 УК РФ).

В-третьих, мотив и цель могут служить обстоятельствами, кото­рые без изменения квалификации смягчают или отягчают уголов­ную ответственность, если они не указаны законодателем при опи­сании основного состава преступления и не предусмотрены в каче­стве квалифицирующих признаков. Так, совершение преступле­ния по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, из мести за правомерные действия других лиц рассматривается как отягчающее обстоятельство (п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ) и усиливает наказание за любое преступление. Напротив, совершение преступления по мотиву сострадания к потерпевшему (п. «д» ч. 1 ст. 61 УК) или с целью задержания лица, совершившего преступле­ние, хотя и с нарушением условий правомерности необходимой обороны (п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК), признается обстоятельством, смяг­чающим ответственность за любое преступление.

Мотивы и цели преступления могут в отдельных случаях слу­жить исключительными смягчающими обстоятельствами и в этом качестве обосновать назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление санкцией применяемой нормы Особенной части УК (ст. 64), либо лечь в основу решения об освобождении от уголовной ответственности или от наказания.

[1] Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1999. - № 3.

[2] Уголовное право Общая часть. Учебник для вузов. Отв. ред. – доктор юридических наук, профессор И.Я. Козаченко и доктор юридических наук, профессор З.А. Незнамова. – М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М, 1998. – С. 180. (Автор главы 9 – Н.К. Семернева).

[3] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. проф. Б.В. Здравомыслова. – Изд. 2-е, перераб. и доп. – М.: Юристъ, 1999. – С. 156.

[4] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. / Изд. 2-е, изм. и доп.. Под общей редакцией Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. – М., Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М, 1998. – С. 36.

[5] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. проф. Б.В. Здравомыслова. – Изд. 2-е, перераб. и доп. – М.: Юристъ, 1999. – С. 157.

[6] Скляров С. Проблемы определения понятия вины в уголовном праве России. // Уголовное право. – 3003. - № 2. – С. 74.

[7] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. проф. Б.В. Здравомыслова. – Изд. 2-е, перераб. и доп. – М.: Юристъ, 1999. – С. 158.

[8] Уголовный кодекс РСФСР, утвержденный Законом РСФСР от 27 октября 1960 года «Об утверждении Уголовного кодекса РСФСР» // Ведомости ВС РСФСР. - 1960. - № 40. Ст. 591. (в ред. от 30.06.1997 г.).

[9] Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1997. -N 3.

[10] В ред. Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 2003. - № 50. – Ст. 4848.

[11] В ред. Федерального закона от 09.03.2001 N 25-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 2002. - № 1 (Ч. 1). – Ст. 1.

[12] Векленко С. Законодательное закрепление умышленной вины нуждается в совершенствовании. // Уголовное право. – 2003. - № 1. – С. 7.

[13] Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. 1961 – 1996. – М.: Юрид. лит., 1997. – С. 341.

[14] Филимонов В. Теоретические проблемы учения о вине в уголовном праве. // Уголовное право. – 2004. - № 3. – С. 71.

[15] Скляров С. Некоторые проблемы законодательной регламентации неосторожной формы вины. // Уголовное право. – 2004. - № 2. – С. 59.