Сценарий литературно-музыкальной композиции Дневник жены Достоевского

Сценарий «Дневник жены Достоевского»
Муз. фон
Голос за сценой Моя натура всегда требовала поклонения чему-то высокому и святому, и таким высоким и святым стал для меня Достоевский. Я любила Достоевского еще до встречи с ним. 4 октября 1866 г. меня направили помогать ему в качестве стенографистки.
А: Добрый день! Я по рекомендации профессора Ольхина. Меня зовут Анна Григорьевна Сниткина.
Д: Здравствуйте! Стенографистка? Лучшая ученица из курсов? Посмотрим, получится ли… Я думаю, ничего из затеи со стенографированием не выйдет. Одному я рад, что мне предложили девицу-стенографа, а не мужчину.
А: Почему же?
Д: Да потому, что мужчина уж наверно бы запил, а вы, я надеюсь, не запьете.
А: (Сдержав улыбку) Уж я-то, наверно, не запью, в этом вы можете быть уверены.
Д: Прошу, сюда, садитесь. Запишите под диктовку отрывок.
Голос за сценой
   …И он начал диктовать. Нет, скорее рассказывать какую-то историю, мучившую его. Он уже не мог остановиться, и я поняла, что дальше – это уже не роман, не вымышленные герои, а он сам, его жизнь, полная страданий и мучений.      Я вдруг увидела, что передо мной глубоко страдающий, одинокий человек, которому и открыться-то по-настоящему некому. И он доверился мне, значит, все-таки посчитал достойной его исповеди…
Д: Они хотели было говорить, но не могли. Слезы стояли в их глазах. Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого.
А: Федор Михайлович?
Д: Да, Анна Григорьевна.
А: Позвольте задать Вам вопрос. А Вы любили?
Д: Любовь — тайна Божия и от всех глаз чужих должна быть закрыта…Но вам я могу доверять….
Инсценировка «Первая любовь – Авдотья Панаева»
(на сцене стол и стулья, за столом Панаев, Некрасов, Достоевский, входит Авдотья Панаева, красивая, темноволосая, в темном платье с кружевным воротником, с бриллиантами в ушах)
Панаев: А вот и она! Позвольте представить, моя жена – Авдотья Яковлевна, писательница, правда, подписывается Н.Станицкий. Не читали? А это начинающий и перспективный литератор Федор Михайлович Достоевский, прошу любить и жаловать…
(рукопожатия)
Голос: Федор Михайлович как-то обмолвился, что первая влюбленность его была мучительна, так как он быстро понял, что на взаимность никогда не сможет рассчитывать; Панаеву всегда окружала толпа многочисленных поклонников, среди которых далеко не последнюю роль играл Н.А. Некрасов.
Некрасов:
Ты всегда хороша несравненно,Но когда я уныл и угрюм,Оживляется так вдохновенноТвой веселый, насмешливый ум;
Ты хохочешь так бойко и мило,Так врагов моих глупых бранишь, То, понурив головку уныло,Так лукаво меня ты смешишь;
Так добра ты, скупая на ласки,Поцелуй твой так полон огня,И твои ненаглядные глазкиТак голубят и гладят меня, –
Что с тобой настоящее гореЯ разумно и кротко сношу,И вперед – в это темное море Без обычного страха гляжу. 
Голос: Это была его первая и безответная любовь… Да и вторая встреча с женщиной не принесла ему желанного счастья.
Инсценировка «Жертвенная любовь – Мария Исаева»
Д:  Катерина Ивановна, чуть только выпадала свободная минута, тотчас же принималась ходить взад и вперед по своей маленькой комнате, плотно скрестив руки на груди, говоря сама с собой и кашляя. В последнее время она стала всё чаще и больше разговаривать с своею старшею девочкой, десятилетнею Поленькой…
Инсценировка:
Катерина Ивановна: Ты не поверишь, ты и вообразить себе не можешь, Поленька, до какой степени мы весело и пышно жили в доме у папеньки и как этот пьяница погубил меня и вас всех погубит! Когда я... кхе! когда я... кхе-кхе-кхе... о, треклятая жизнь! -- когда я... ах, когда на последнем бале... у предводителя... меня увидала княгиня Безземельная, -- которая меня потом благословляла, когда я выходила за твоего папашу, Поля, -- то тотчас спросила: "Не та ли это милая девица, которая с шалью танцевала при выпуске?"... (Прореху-то зашить надо; вот взяла бы иглу да сейчас бы и заштопала, как я тебя учила, а то завтра... кхе! завтра... кхе-кхе-кхе!.. пуще разо-рвет! -- крикнула она надрываясь)... -- Тогда еще из Петербурга только что приехал камер-юнкер князь Щегольской... протанцевал со мной мазурку и на другой же день хотел приехать с предложением; но я сама отблагодарила в лестных выражениях и сказала, что сердце мое принадлежит давно другому. Этот другой был твой отец, Поля; папенька ужасно сердился... А вода готова? Ну, давай рубашечку; а чулочки?.. Лида, -- обратилась она к маленькой дочери, -- ты уж так, без рубашки, эту ночь поспи; как-нибудь... да чулочки выложи подле... Заодно вымыть... Что этот лохмотник нейдет, пьяница! Рубашку заносил, как обтирку какую-нибудь, изорвал всю... Всё бы уж заодно, чтобы сряду двух ночей не мучиться! Господи! Кхе-кхе-кхе-кхе! Опять! Что это? Что это? Что это несут? Господи!
  Полицейский: Куда ж тут положить?.  Раскольников: На диван! Кладите прямо на диван, вот сюда головой. Ради бога, успокойтесь, не пугайтесь! он переходил улицу, его раздавила коляска, не беспокойтесь, он очнется, я велел сюда нести... я у вас был, помните... Он очнется, я заплачу!
  Катерина Ивановна: Добился!
А: Несчастная женщина!
Д: Да.. И я знал такую.. Катерина Ивановна с нее и написана. Она мучила меня, отвергала и призывала попеременно, любила меня беспредельно, я любил ее тоже без меры, но мы не жили с ней счастливо. Эта была любовь- СОСТРАДАНИЕ, главнейший и, может быть, единственный закон бытия всего человечества.
Голос: Я как-то внутренним чутьем поняла, что в каждую свою героиню Достоевский прячет характеры реальных женщин, затронувших его душу. И они, эти характеры, отражаются потом на страницах его романов… Как например, Апполинария Суслова… Она воплотилась в романе «Идиот» в образе Настасьи Филипповны…
Инсценировка «Любовь-страсть – Апполинария Суслова»
НФ: Князь, вот здесь старые мои друзья, генерал да Афанасий Иванович, меня всё замуж выдать хотят. Скажите мне, как вы думаете: выходить мне замуж или нет? Как скажете, так и сделаю.
КМ: За... за кого?НФ: За Гаврилу Ардалионовича Иволгина (резко, твердо и четко).
КМ: Н-нет... не выходите! — прошептал он наконец и с усилием перевел дух.
НФ: Так тому и быть! Гаврила Ардалионович! (властно и как бы торжественно) вы слышали, как решил князь? Ну, так в том и мой ответ; и пусть это дело кончено раз навсегда!
Тоцкий: Настасья Филипповна!
Генерал: Настасья Филипповна!
НФ: Что вы, господа? что вы так всполохнулись? И какие у вас у всех лица! Вы слышали, я сказала князю: «как скажете, так и будет»; сказал бы да, я бы тотчас же дала согласие, но он сказал нет, и я отказала. Тут вся моя жизнь на одном волоске висела; чего серьезнее?
Генерал: Но князь, почему тут князь? И что такое, наконец, князь?
НФ: А князь для меня то, что я в него в первого, во всю мою жизнь, как в истинно преданного человека поверила. Он в меня с одного взгляда поверил, и я ему верю.
Катя: Там бог знает что, Настасья Филипповна, человек десять ввалились, и всё хмельные-с, сюда просятся, говорят, что Рогожин и что вы сами знаете.
НФ: Правда, Катя, впусти их всех тотчас же.
(Рогожин, подойдя к столу, кладет пачку Это была большая пачка бумаги, вершка три в высоту и вершка четыре в длину, крепко и плотно завернутая в «Биржевые ведомости» и обвязанная туго-натуго со всех сторон и два раза накрест бечевкой)
НФ: Что это такое?
Рогожин: Сто тысяч!
НФ: А, сдержал-таки слово, каков! Это, господа, сто тысяч, вот в этой грязной пачке. Это он торговал меня…. Сдержал-таки слово! Фу, какой он бледный!.. 
Генерал: Настасья Филипповна! (укорительно)
НФ: Что такое, генерал? Неприлично, что ли? Да полно форсить-то! Вот, перед вами же, пришел да положил сто тысяч на стол, и уж наверно у них там тройки стоят и меня ждут. Во сто тысяч меня оценил! Ганечка, я вижу, ты на меня до сих пор еще сердишься? Да неужто ты меня в свою семью ввести хотел? Меня-то, рогожинскую!
Генерал: Вы ли, вы ли это, Настасья Филипповна! вы, такая деликатная, с такими тонкими мыслями, и вот! Какой язык! Какой слог!
НФ: Я теперь во хмелю, генерал, я гулять хочу! Сегодня мой день, я его давно поджидала. Нет, уж лучше на улицу, разгуляться с Рогожиным, иль завтра же в прачки пойти! Ведь на мне ничего своего; а без всего меня кто возьмет, спроси-ка вот Ганю, возьмет ли? Да меня и Фердыщенко не возьмет!..
Фердыщенко: Фердыщенко, может быть, не возьмет, Настасья Филипповна, я человек откровенный, зато князь возьмет! Вы вот сидите да плачетесь, а вы взгляните-ка на князя! Я уж давно наблюдаю...
НФ: Правда? — спросила она.
КМ: Правда, — прошептал князь.
НФ: Возьмете, как есть, без ничего!
КМ: Возьму, Настасья Филипповна...
НФ: Вот еще нашелся! А ведь впрямь от доброго сердца, я его знаю. Благодетеля нашла! А впрочем, правду, может, про него говорят, что... того. Чем жить-то будешь, коли уж так влюблен, что рогожинскую берешь, за себя-то, за князя-то?..
КМ: Я вас честную беру, Настасья Филипповна, а не рогожинскую, я... Я ничто, а вы страдали и из такого ада чистая вышли, а это много. Я вас... Настасья Филипповна... люблю. Я умру за вас, Настасья Филипповна...
НФ: Значит, в самом деле княгиня! Развязка неожиданная... я... не так ожидала... Да что же вы, господа, стоите, сделайте одолжение, садитесь, поздравьте меня с князем! подите сюда, я замуж выхожу, слышали? За князя, у него полтора миллиона, он князь Мышкин и меня берет!Только теперь и начнется настоящая жизнь! Опоздал, Рогожин! Убирай свою пачку, я за князя замуж выхожу и сама богаче тебя!
Рогожин: Отступись! И я беру! Сейчас беру, сию минуту! Всё отдам...
КМ: Вы горды, Настасья Филипповна, но, может быть, вы уже до того несчастны, что и действительно виновною себя считаете. Я... я вас буду всю жизнь уважать, Настасья Филипповна…
НФ: Спасибо, князь, со мной так никто не говорил до сих пор, меня всё торговали, а замуж никто еще не сватал из порядочных людей. Слышали, Афанасий Иваныч? Как вам покажется всё, что князь говорил? Ведь почти что неприлично... Рогожин! Ты погоди уходить-то. Да ты и не уйдешь, я вижу. Может, я еще с тобой отправлюсь. Ты куда везти-то хотел?
Рогожин: В Екатерингоф,
НФ: А вы и впрямь думали? Этакого-то младенца сгубить? Едем, Рогожин! Готовь свою пачку! Князь, ты не боишься, да я буду бояться, что тебя загубила да что потом попрекнешь! А теперь я гулять хочу, я ведь уличная! Что же ты, Рогожин? Собирайся, едем!
Рогожин: Едем! Ей вы... кругом... вина! Ух! Все будет! Не подходи! Моя! Всё мое! Королева!
НФ: Прощай, князь, в первый раз человека видела! Прощайте, Афанасий Иванович, merci!
Голос: Когда мы были в свадебном путешествии, от Сусловой пришло письмо… я была так взволнована, что просто не знала, что делать. Я дрожала и даже плакала. У Федора Михайловича дрожали руки и на глазах стояли слезы, пока он читал письмо Полины. Но у той и в мыслях не было к нему возвращаться… И Достоевский сделал свой выбор…
 
Инсценировка «Семейное счастье – Анна Сниткина»

Д: Анна, есть у меня идея нового романа. Главный герой — пожилой и больной художник, много переживший, потерявший родных и близких, встречает девушку Аню… Поставьте себя на ее место, Представьте, что этот художник — я, что я признался вам в любви и просил быть моей женой. Скажите, что вы бы мне ответили?
А: Я бы вам ответила, что вас люблю и буду любить всю жизнь!».
Голос: И я сдержала свое обещание.
(выбегают дети, играют, наряжают елку, Достоевский и Анна кружатся в вальсе)
Голос: Я стала ему женой, помощницей, другом, матерью его детей…Однажды молодой композитор привез мне партитуру с авторским посвящением. В обмен он попросил меня написать что-либо в его альбом... И предупредил, что альбом этот посвящен исключительно солнцу. Здесь можно писать только о нем. И знаете, что я написала: Солнце моей жизни - Федор Достоевский.