Статья на тему Правовое регулирование торговли на территории Северного Кавказа в XIX в. (исторический аспект)

Слесаренок И.В.
Правовое регулирование торговли на территории Северного Кавказа в XIX в. (исторический аспект).
Экономические связи Российской империи с народами Кавказа способствовали, с одной стороны, тесному сближению кавказских народов с русским народом, а с другой – исторически подготовили процесс более широкого и быстрого включения Кавказа в общероссийскую экономическую систему. [1] Торговые отношения способствовали политическому сближению, определив пророссийскую ориентацию большинства правителей региона, в частности Северо-Восточного Кавказа. Так, в начале XIX в. коллегия иностранных дел, давая заключение о причинах пророссийской ориентации тарковского шамхала, кайтагского уцмия и других владетелей Дагестана, подчеркивала, что "да и все прочие ханы при Каспийском море имеют приверженность к России по причине торговли" [2].
Хотя хозяйство народов Кавказа носило в основном натуральный характер и удовлетворяло главные потребности населения, но в его рамках широко были развиты промыслы. Горцы обменом и торговлей были связаны не только между собой, но и вели оживленную торговлю с казаками.  Уже со второй половины XVIII в. существующие ранее экономические контакты народов Кавказа с Россией становятся регулярными. Хотя политическая ориентация  местных владетелей и совета старейшин не всегда отличалась последовательностью, но торговые связи носили характер всевозрастающей интеграции.
В первой половине XIX века в целях активного товарного обращения на Кавказе возникла необходимость организации торгового общения с горцами и кочевниками. В июле 1810 года состоялось заседание комитета министров, в результате которого было решено «приступить к меновому торгу с горцами» [3]. Было открыто шесть меновых дворов, среди которых меновые дворы, предназначенные специально для торговли с чеченцами, в крупных станицах Наурской и Лашуринской.
Торговля с местными народами была своеобразной. По Кавказской линии учреждались меновые дворы, как правило, при карантинных заставах в населенных пунктах пограничной зоны. Карантинные заставы при меновых дворах учреждались с целью предотвращения развития и распространения различных эпидемий. С помощью таких застав обеспечивался санитарный контроль, закрывался путь проникновения в Россию острых эпидемических заболеваний чумы, холеры, оспы.
Кизляр и Астрахань были главными центрами торговли народов Кавказа и казаков, где последние часто выполняли посредническую роль в торговле горцев с центральными городами Российской Империи. Местные народы на продажу доставляли изделия ремесленников: ковры, ткани, оружие, платки, шелк-сырец, желатинный лист, вина, фрукты, мед, рыбу, икру. Везли на рынки Кизляра и Моздока - скот, лошадей, пшеницу, просо, бурки, башлыки, шкуры, шерсть, ковры и многое другое, а приобретали – продукцию российской промышленности: железо, медь, олово, стеклянные, фарфоровые и фаянсовые изделия, пушнину, сахар, чай и др.
Купцы имели право продавать горцам только разрешенные товары. Разрешалось вывозить продукты земледелия и животноводства, промышленные товары кустарного производства. Запрещалось торговать с горцами сталью, железом, оружием, золотом и серебром. Надзор за торговлей осуществляли приставы или назначенный царской администрацией чиновник. Заведовали меновыми дворами смотрители, в обязанности которых входил контроль качества товаров, точностью меры и веса. Разрешение возникавших конфликтов предоставлялось выборным с обеих сторон посредникам. Основной торговый оборот меновых дворов принадлежал государству.
В целях поощрения меновой торговли государственная пошлина с товаров не взималась. [4] Продажа и обмен осуществлялись в соответствии со справочными ценами – таксами. [5]
Общее руководство меновой торговлей с горцами было возложено на главного смотрителя меновых дворов и карантинов на Кавказской линии, приступившего к исполнению обязанностей в августе 1815 году в городе Ставрополе. [6] Он обеспечивал контроль за соблюдением правил карантинного и таможенного уставов и самого менового торга, к нему поступали приходно-расходные ведомости меновых дворов и рапорты смотрителей о пополнении товарных запасов.
Главный смотритель меновых дворов один раз в год объезжал меновые дворы и карантины, осуществляя надзор за порядком карантинного очищения и содержания в карантинах задерживаемых, соблюдением правил хранения товаров и менового торга. [7] Отчитывался главный смотритель в Общем Управлении Кавказской области.
В начальный период существования меновых дворов местные жители могли обменивать свои допущенные к торговле товары только на соль. Войсковая канцелярия упорядочила вопрос о расценках на товары, она утвердила таксу менового торга, в которой в качестве общего эквивалента выступала соль. Это обстоятельство объяснялось отнюдь не примитивными формами товарного обмена, который якобы только один и существовал в рассматриваемое нами время на Северном Кавказе, и не мифическим неведением горцев относительно тех возможностей, которые скрыты в денежной валюте, а совершенно другими обстоятельствами. Дело объяснялось тем, что с переходом таманских соляных озер к России население Кавказа лишилось необходимой им в большом количестве соли. Турецкие купцы не могли доставлять на берега Кавказа соль в таком количестве, которое удовлетворило бы потребности всего его населения.
Постепенно русские деньги начинают играть все более и более крупную роль в торговле, к половине XIX в. деньги оказались в большом спросе у самых различных народов, особенно русские рубли, которые вытеснили холст, скот, соль, служившие средством обмена. Более того, в годы Крымской войны даже союзное командование вынуждено было покупать необходимые ему продукты и фураж исключительно на русские серебряные рубли, а так как последних не хватало, то оно стало на путь изготовления и выпуска фальшивых русских денег. Так до нас дошло «Дело о фальшивой десятирублевой купюре на Амир-Аджиюртовском меновом дворе». [8]
С 40-50-х годов XIX века появились при меновых дворах базарные пункты, лавки. 9 февраля 1846 года было принято новое «Положение о меновой с горцами торговле». По «Положению» с целью укрепления политики доверия и знакомства горцев «с разными полезными для них потребностями». [9] Меновые пункты получили детальное описание своих функций и подробный перечень товаров горских народов, допущенных к беспошлинному пропуску в Россию и меновому торгу. Для обеспечения горцам процесса торговли, меновым дворам рекомендовалось размещаться перед таможенной и карантинной линиями, а также строго предписывалось «не делать горцам никаких обид и притеснений». [10]
Общий надзор за меновой торговлей перешел от главного смотрителя меновых дворов и карантинов к главному попечителю меновых отношений с горцами на Кавказской линии, подчинявшихся непосредственно Наместнику Кавказа. Само Попечительство было учреждено в городе Пятигорске. Для удобства ведения менового торга по предложению Наместника Кавказа князя М.С. Воронцова главным попечителем В.В. Швецовым был разработан и в основном реализован проект о порядке управление меновыми пунктами. Согласно этому проекту на Кавказской линии в течение 1846 года к шести уже существующим меновым дворам – добавилось еще семь, в том числе Амир-Аджиюртовский меновый двор. [11]
В систему меновой торговли входили также соляные магазины, откуда соль поступала в меновые дворы, но они были подотчетны Кавказской казенной палате. [12]
С основанием и развитием крепостей-городов, таких как Кизляр, Ставрополь, Грозная, большое значение начинают приобретать и постоянно действующие рынки – ярмарки, которые имели свой особый, исключительный колорит. Можно представить себе бойкого мещанина из центральных губерний России, продающего горцам иголки, зеркала, гребешки и наперстки. Здесь раздавались разноязычный говор и восклицания, которыми обменивались продавцы и покупатели. Сопровождая свою речь мимикой и жестикуляцией, они довольно быстро приходили к взаимному пониманию. Все это создавало необычайно живую и пеструю картину. Сведения о ходе подобных торгово-меновых операций дают довольно отчетливое представление о хозяйственных связях, которые устанавливались между народами Кавказа и России. Так, интересны сведения о ярмарках, которые проходили около крепости Грозной.
Крепость Грозная во второй половине XIX века постепенно превращалась из оборонительной крепости в промышленный и торговый центр. По рассмотрению начальника левого фланга, рядом с крепостью Грозной периодически проходили ярмарки. На ярмарки ходили и «не мирные» горцы. Так в 1850 году начальник левого фланга сообщил командующему Кавказскими войсками, что несколько человек почтеннейших горцев и горцев из богатейших фамилий, с разрешения Шамиля, в начале 1850года, приезжали в Грозную с просьбой об учреждении один раз в месяц трехдневного базара в окрестностях крепости. Так же просил о позволении «непокорным» горцам, в назначенное время, привозить для продажи домашние изделия и продукты сельскохозяйственные, и покупать себе промышленные товары. Даже сам Шамиль, чтобы успокоить горцев, недовольных многолетней и изнурительной войной, вынужден был пойти на мирные торговые связи с населением крепости Грозной. Более того, как пишет очевидец офицер Самойлов К., Шамиль присылал на подобные ярмарки в крепость одного из своих приближенных людей Мюрид-Магому, который наблюдал за поведением горцев.
Первая такая ярмарка состоялась с 30 апреля по 3мая 1850года. На берег Сунжи прибыло до 500 «непокорных» чеченцев со своими женами и детьми. Русский чиновник, отвечающий за порядок на ярмарке, доносил начальству, что она проходила мирно, без всяких инцидентов.
Торговые обороты двух меновых дворов, расположенных в селении Аджиюртовском в Чечне, и казачьей станице Червленной говорят об уровне экономического развития Грозной и примыкавших к ней селений. Эти меновые дворы получали промышленные товары из крепости Грозной и Кизляра. Горцы покупали за деньги русские фабрично-заводские товары, и сбывали свои сельхоз продукты и изделия ремесла. Амир-Аджиюртовский двор обслуживал десятки кумыкских и чеченских аулов. Только в 1849году на этот двор горцы привезли 1132 пуда сорочинского пшена, 130 пудов грецких орехов и т.д.
В 1849году Червленский меновый двор купил у горцев товаров на 27837рублей, а продал на 156244 рубля [13].
Благодаря запискам офицера Самойлова до нас дошли интересные сведения о торговле в крепости Грозной: « Крепость окружена прекрасными садами, в которых довольно хорошо разведен виноград. Здесь же был общественный сад, где по воскресеньям играла солдатская музыка или пели песни из казачьих и русских полков. В крепости была бурная торговля. Грозная – есть род небольшого гостиного двора, где торгуют преимущественно армяне и евреи. Там были и русские мещане, купцы 3-й гильдии, бог знает, какими переворотами судьбы заброшены туда с дальнего севера, едва ли не с самого основания крепости. В лавках и магазинах торговали всевозможными товарами, предназначенными и для простых жителей крепости, и для пришедшего туда горца, для людей материально обеспеченных». [14]
В первой половине XIX века жители Грозной – чеченцы и казаки, начинают более активно добывать нефть в окрестностях крепости и в других местах. С ростом населения потребность в нефти возрастает. Нефть становиться продуктом купли-продажи. С 1811года нефтяные колодцы в районах Терека, крепости Грозной стали отдавать на откуп. Барон Розен в 1833 году предложил желающим взять в откупное содержание «нефтяные источники и ямы», находящиеся около крепости Грозной. Были опубликованы прошения об отдаче в откупное содержание нефтяных источников и ям Моздокского 3-й гильдии купца Николая Авдюнина, Нахичеванского купца 3-й гильдии Михаила Айвазова и полковника Моздокского казачьего полка. [15]
В 30-х годах XIX века средняя добыча нефти составляла до 3100 пудов в год, в 40-х - 5000 пудов, а в 50-х - 12500 пудов в год. В 1846 году только на меновых дворах горцами было продано нефти на 10500 рублей. Исходя из этих цифр, можно заключить, что добычей нефти и ее перевозкой занималось значительное число горцев. Они постепенно втягивались в торгово-денежные отношения. [16]
Обобщая и анализируя вышеприведенный  фактический материал о развитии торговых отношений Российской империи с народами Кавказа, можно сделать следующие выводы – в определении Россией кавказской политики экономические интересы играли значительную роль. В свою очередь правители Северо-Восточного Кавказа в отношениях с Россией не могли не учитывать значение российско-кавказских экономических отношений. Складывание экономических связей имело положительные последствия для Кавказа, базары, ярмарки и меновые дворы, способствовали развитию товарно-денежных отношений, сближению горцев с другими народами Российской империи, вовлекая их во Всероссийский рынок.
1.Фадеев А.В. Очерки экономического развития Степного Предкавказья в дореволюционный период. – М., 1957. – С.6.
2. Джахиева Э.Г. Вовлечение народов плоскостного Дагестана во Всероссийский рынок в конце XVIII- XIX вв. // Кавказ в геополитике великих держав. – Махачкала, 2000. – №1. – С.43.
3. История народов Северного Кавказа (18 в. – 1917 г.). – М.: Наука С. 79.
4. ГАСК Ф 21. Оп. 1. Д.1 Л.л 5-7.
5. ГАСК Ф 21. Оп. 1. Л.л 10-11.
6. ГАСК Ф 22. Оп. 1. Д.1 Л.л 1.
7. ГАСКФ 22. Оп. 1. Д. 55 Л.л 15.
8. ГАСК Ф 20. Оп. 1. Д. 23 Л.л 11.
9. ГАСК Ф 22. Оп. 1. Д. 77 Л.л 2.
10 ГАСК Ф 22. Оп. 1. Д. 73 Л.л 2.
11. ГАСК Ф 20. Оп. 1. Д. 1 Л.л 40.
12. ГАСК Ф 20. Оп. 1. Д. 1 Л.л 85.
13. Акты Кавказской Археографической Комиссии. – Т.IV. – С.47.
14. Самойлов К. Записки о Чечне. Грозный. СПб. Пантеон 1855г.
15. ГАСК Ф 63. Оп. 11. Д. 82 Л.л 5-7.
16. Гриценко Н.П. Города Северо-Восточного Кавказа и производительные силы края в середине 19века. Ростов Н/Д. Издательство Российского университета 1984г. с.58-65.


Сведения об авторе: Слесаренок Ирина Владимировна, аспирант кафедры Истории и теории государства и права СевКавГТУ. Научный руководитель д.и.н., профессор НевскаяТ.А. Тел. 89197493385 [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть ссылку ]