Исследовательская работа по литературе Традиции трапезы на страницах русской классической литературы.

Государственное автономное профессиональное образовательное учреждение Иркутской области
«Ангарский техникум общественного питания и торговли»
Исследовательская работа по литературе
Традиции трапезы на страницах русской классической литературы.
Выполнила: студентка 2 курса
Группы 2/2 а
Новопашина Софья
Руководитель: преподаватель русского языка и литературы
Федорова А.Б.
Ангарск, 2014
СОДЕРЖАНИЕ
Введение…………………………………………………………………………..3
Образ еды в мировой литературе………………………………………………...4
Традиции трапезы в русской литературе………………………………………..6
Заключение………………………………………………………………………17
Приложение 1…………………………………………………………………18
Приложение 2…………………………………………………………………18
Список литературы……………………………………………………………...19
ВВЕДЕНИЕ
Человек в своей жизни может обойтись без многого: без телефона,  одежды, Интернета, машины.  Но ему просто жизненно необходимы еда и питье. Тема кулинарии всегда остро стояла в литературе.
Актуальность выбранной темы обусловлена тем, что современный человек имеет весьма туманное представление о том, что такое русская кухня, а, читая литературные произведения и встречая в них названия блюд, редко желает познакомиться поближе с традициями исконно русской кухни.
Целью нашего исследования является анализ использования темы кулинарии в литературных произведениях XIX века, выявление взаимосвязи литературы и кулинарии.
Для достижения цели были поставлены следующие задачи:
1. Изучить кулинарные пристрастия писателей XIX века (изучить произведения русских классиков, где присутствуют описания блюд русской кухни и научиться готовить блюда).
3. Определить, чем питались наши предки, жившие в XIX веке, и изучить гастрономические пристрастия современного человека.
4.  Узнать, знакомы ли учащиеся с блюдами из литературных произведений.
Объект исследования: студенты 1-2 курсов и преподаватели ГАПОУ ИО АТОПТ Предмет исследования: кулинарные пристрастия писателей XIX века.  Исследование посвящено двум областям человеческой деятельности: русской литературе и русской кухне.
Методы исследования: изучение литературы, анкетирование.
ОБРАЗ ЕДЫ В МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
В рамках повседневной жизни питание привычно рассматривается как утилитарный атрибут, содержащий в себе конкретную функцию: способность обеспечивать жизнедеятельность людей. Но это не означает, что общество не способно оценить искусство поваров, изысканное оформление блюд, дизайн интерьера и сервировки стола, то есть «порадовать» не только желудок, но и душу.
До сих пор не потеряла своей актуальности такая непреходящая чисто человеческая ценность как общение за столом. Несмотря на стремительный темп жизни, ослабленность родственных и дружеских связей ровесники XXI века, как и их предшественники сто, и триста лет назад находят время посидеть в тесном кругу и приятно пообщаться; не просто отметить важные для них события, но соблюсти соответствующие данному случаю ритуалы.
Образы еды традиционны для всей мировой литературы. Разговор о них можно начать, обратившись к древней литературе, в которой они играли важную роль.
Древние эллины представляли, согласно мифам, богов-вершителей их судьбы не иначе, как пирующими высоко на светлом Олимпе: «Пируют боги в своих золотых чертогах […] Дочь Зевса, юная Геба, и сын царя Трои Ганимед, любимец Зевса, получивший от него бессмертие, подносят им амброзию и нектар – пищу и напиток богов. […] На этих пирах решают боги все дела, на них определяют они судьбу мира и людей». (Изложено Н. А. Куном по поэмам Гомера «Илиада» и «Одиссея» - 5, 10-11). Один из самых почитаемых древними греками богов, бог вина и виноделия, Дионис (у римлян Вакх, Бахус), в мифах изображается путешествующим по всему свету в окружении хмельных менад и сатиров, весело пирующим и пляшущим в тенистых долинах. Уже в древности существовала традиция описания пира, образчики которой можно найти в произведениях Гомера, Овидия, Петрония, Лукиана и других известных авторов античности. Например, в «Илиаде» Гомера пир предстает как момент наслаждения героев мирным отдыхом после ожесточенной битвы. Как правило, пир предваряет жертвоприношение богам, иными словами, боги как бы становятся участниками пира смертных. Отношение к пиру как к священнодействию проявляется и в другом обычае древних — проксении, особых узах взаимопомощи, связывающих хозяина и гостя, людей, вместе вкусивших пищу.В библейских сюжетах мы также встречаем образы еды. В широко известной притче повествуется о пяти хлебах и двух рыбах, которыми Иисус накормил пять тысяч человек: «Он же, взяв пять хлебов и две рыбы и воззрев на небо, благословил их, переломил и дал ученикам, чтобы раздать народу. И ели и насытились все; и оставшихся у них кусков набрано двенадцать коробов». (Евангелие от Луки - 2, 75). Образ еды в этом сюжете приобретает символический смысл силы веры. В сюжете последней вечери Иисус Христос нарекает хлеб своим телом, а вино – своей кровью: так возникает аллегорическое толкование хлеба и вина. ( Евангелие от Луки - 2, 94.). В русском фольклоре также просматривается особая роль пира — это счастливое завершение испытаний, торжество героя над кознями врагов. Во многих былинах и сказках повествование завершается картиной веселого пира.Однако нередко в мифах и преданиях на пиру случаются происшествия, которые становятся завязкой дальнейших событий. Например, история войны троянцев и ахейцев начинается со свадебного пира героя Пелея и морской нимфы Фетиды, на котором три богини — Гера, Афина и Афродита — затеяли спор, кто из них самая красивая. На пиру женихов Пенелопы, нагло распоряжающихся в доме Одиссея, вернувшийся царь Итаки побеждает в единоборстве нищего Ира и объявляет о своем желании попытаться выстрелить из своего собственного лука, хранящегося во дворце. По совету морского царя гусляр Садко затевает на пиру спор с купцами Новгорода, в результате чего он из бедняка становится богатым человеком. Также и само повествование о каких-либо значимых событиях может разворачиваться на пиру. Так, Одиссей рассказывает о своих странствиях на пиру во дворце царя феаков.В русской народной сказке «Гуси-лебеди» раскрывается древняя традиция застолья как своего рода братства, предложения дружбы и помощи. Отказываясь съесть яблоко, пирожок, кисель, девочка тем самым отказывается от уз «хозяин — гость», поэтому и не получает помощи. Лишь приняв угощение, то есть проявив доверие к той стороне, к которой она обращается, девочка получает помощь. Подобным же образом и мышка в избе Бабы-Яги завязывает узы дружбы с девочкой: получив от нее кашку, мышь дает ей совет и оказывает реальную помощь, откликаясь на голос Бабы-Яги, пока девочка убегает с братцем. Однако уже в древности наряду с сохранением возвышенной традиции осмысления пира произошла и деградация образа застолья. Например, деградация значения пира как предложения дружбы или мирного отдыха может служить русская народная сказка «Лиса и Журавль», герои которой предлагают друг другу угощение, но так, что гость не может его съесть. Нужно отметить, что и для античности, и для творчества многих писателей последующих эпох представляло огромный интерес и само описание блюд, а не только тех событий, связанных с пиром.
В эпоху Возрождения великие гуманисты выдвинули мысль о том, что физиология человека естественна, в ней нет ничего безобразного, порочного. Это привело к выпячиванию образов еды на один из первых планов. Наиболее полно это нашло отражение в романе Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Герои книги, три поколения великанов, как и автор, уверены, что хорошая еда может идти только на пользу. Роман изобилует сценами поглощения пищи, никогда не совершаемого наедине, втихомолку. Еда у Рабле всегда праздник, всегда «пир на весь мир». Пируют по любому поводу: по случаю рождения Гаргантюа, по случаю окончания войны, удачно проведённого диспута, счастливого возвращения после морской прогулки и т.д. При этом у Рабле не бывает неаппетитной еды. Какая-нибудь требуха, которая уже начала портиться, или лепешки из грубой муки описаны так вкусно, что читателю вместе с героями хочется «облизать пальчики».
ТРАДИЦИИ ТРАПЕЗЫ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Особое значение для нас имеет русское гостеприимство. Российские застолья прочно утвердились в исторической практике. И сегодня каково бы ни было материальное положение семьи, она проявит максимум гостеприимства и хлебосольства. Данное гостеприимство нашло отражение как в жизни так и в произведениях русских классиков: А.С.Пушкина, Д.И.Фонвизина, А.С.Грибоедова, B.Г.Белинского, Н.В.Гоголя, И.С.Тургенева и др.
Уникальную роль в русской традиции трапезы сыграли дворянские усадьбы, став своеобразными центрами общения, развлечения, образования и воспитания. Дворцы и усадьбы, расположенные чаще всего в искусственном парковом ландшафте являлись местом проведения охоты, пикников и праздников. Здесь формировалась неповторимая атмосфера, обусловленная близостью к природе и достаточно неформальными (более свободным) отношениями. Перенимая культуру Запада, в том числе и культуру питания, хозяева усадеб, особенно московских, сохраняли национальный колорит и сформировали кухню, правила подачи блюд, этикет, получивших в дальнейшем распространение в системе элитных трактиров, кафе и ресторанов, ставшей доступной и для других слоев населения.
В классических произведениях можно найти все: и сюжеты из жизни людей, описание природы, жизненного уклада, прочитав произведение классика можно узнать: какие блюда были на столе много лет назад. Во многих литературных произведениях есть описание кулинарных традиций, застольев, пиров, обедов, трапез простых крестьян. Безграничное многообразие кулинарных традиций и вкусов существует в мире. Каждый народ говорит на своем языке. У каждого – свои особые, ни на что не похожие, обычаи и традиции, в том числе и кулинарные, и все отражается в произведениях писателей. Ценителями хорошей кухни были И.А. Крылов, А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, М.А. Булгаков и другие писатели и поэты.
Любимые блюда русских писателей.
А.С. Пушкин
Пушкин не был особо привередливым в еде. Предпочтение отдавал простой каше, домашнему супу, печеному картофелю. Любимыми кушаньями поэта были также варенец и моченые яблоки.
Л.Н. Толстой
Лев Николаевич любил грибную солянку, яичницу, утку с грибами, сливочную кашу, яблочный холодный пудинг, пудинг из ржаного хлеба, пирог из манной каши, крендели, водицу яблочную и пиво.
Н.В. Гоголь
Любимыми блюдами писателя были сочные котлеты, украинские галушки со сметаной. Кулебяка и итальянские макароны, пачки которых он возил с собой, никому не доверяя их готовить. Из солений любимым блюдом были неженские огурчики, засоленные на смородинном листе с хреном и чесноком.
Данные пристрастия наши классики переносили на своих литературных героев. Читая произведения можно многое узнать о кулинарных традициях других стран и народов, познакомиться с меню французской, американской, немецкой кухни; можно сравнить какие блюда были любимыми в 19, 20, 21 веке, у богатых людей и простолюдинов. Некоторые блюда и кулинарные традиции сохранились и популярны и в наши дни, какие – то незаслуженно забыты и утеряны. К разнообразию блюд, кухонь, вкусов в своих произведениях прибегали многие авторы. Однако, не во все эпохи этот вид детализации был востребован непосредственно. В эпохе классицизма, например, кулинарные реалии представлены как нечто неземное, возвышенное. В классицистических одах создается такой мир, " где нет места обыденным предметам и словам" ("мысленный взор" - "на уровне" богов на Олимпе, на Парнасе, " на верху мира"). Обращение со ступеней Парнаса к столь низким, каждодневным потребностям человека, как прием пищи, было невозможным и недостойным. Еда у классицистов была понятием абстрактным. В Ломоносовских одах нет привычных современному человеку " зримых" предметов, изображения как такового. Мир у Ломоносова не зрим, а умо - зрим: не сама вещь изображается, а " вещи знак". Поэт "вкушает" "небесную пищу", а народ " питает" " глубокий мир". Приемник Ломоносова Державин в стихотворении " Фелица" старается создать вид пышного, выдержанного в "высоком штиле" стола, близкого к идеальному, которого достойна только царская персона.
Где блещет стол серебром и златом,
Где тысячи различных блюд;
Там славный окорок вестфальской,
Там звенья рыбы астраханской,
Там плов и пироги стоят,
Шампанским вафли запивают;
И все на свете забывают
Средь вин, сластей и аромат.
Кулинарные реалии в их конкретных вариантах допускались разве что в низшие жанры классицизма - например в басни: вспомним демьянову уху, сыр, курчонка, которого съел Васька и т.д. Однако, еда упоминается здесь не столько для того, чтобы нарисовать красочную, живую картинку, сколько для подчеркивания аллегорического смысла басни. В нашем сознании надолго сохраняется фраза " ..а Васька слушает да ест..", но никто не запоминает, что именно ест Васька.
Удаленность от реальности свойственна не только классицизму, но и романтизму. Стремление к возвышенному, глубокое "проникновение в мир души и сердца человека, лирическое воплощение его переживаний и гуманных настроений" - это романтизм. Романтики слишком удалены от грешной земли, слишком погружены в раздумье о своей душе, чтобы думать о такой мелочи как еда. К примеру, назначение такой вещи как кубок у величайшего поэта-романтика Жуковского определяет судьбы людей.
Кто сыщет во тьме глубины
Мой кубок и с ним возвратится безвредно,
Тому он и будет наградой победной.
А юный Лермонтов писал:
Но тот блажен, кто может говорить,
Что он вкушал до капли мед земной,
Что он любил и телом, и душой!..
Наиболее подходящим временем для рассмотрения вопроса использования пищевых подробностей оказалась эпоха реализма. Именно в этот период писатели обращаются к повседневной жизни человека, к быту, к самым простым, обыденным пристрастиям. Казалось бы, незначительная деталь - еда, характеризует писателя в определенной мере, дает нам представление о том слое общества, к которому принадлежит герой и многое другое. В некоторых произведениях, обращаясь к национальной кухне, можно проследить характерные особенности данного народа. Каждый автор пишет об этом по-разному. Каждый имеет свои определенные способы, приемы. Различие заключается даже в том, до какой степени сыт герой.
Например, в «Евгении Онегине» А. С. Пушкин, рассказывая о любовных переживаниях героини, попутно с юмором описывает праздничный обед в честь именин Татьяны.Конечно, не один ЕвгенийСмятенье Тани видеть мог;Но целью взоров и сужденийВ то время жирный был пирог(К несчастию, пересоленный);Да вот в бутылке засмоленной,Между жарким и бланманжеЦимлянское несут уже...
Преемник Пушкина, Лермонтов, уже ставший реалистом, по отношению к еде сохраняет взгляд романтика. Обращаясь к его " Герою нашего времени", мы не найдем ни одной пищевой подробности. Единственно упомянутым будет только прием героями минеральных вод. Лермонтов не считает прием пищи столь важной деталью, чтобы наделять его каким-либо особым, значимым смыслом. В его произведениях если и упоминается о еде, то вскользь, не погружаясь особо в детали.
Зато Чехов посвятил обжорам множество произведений. Особенно знаменит в этом смысле рассказ «Апоплексический удар», где подробно выписывался желудочный экстаз гурмана, готовившегося проглотить блин с различными закусками. Секретарь мирового съезда говорит о еде, как поэт, с ним от аппетита почти истерика делается. «Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селедка. Съели мы ее кусочек с лучком и горчишным соусом, сейчас же, благодетель вы мой, пока еще чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе, или, ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селедки, но все-таки лучше, благодетель, рыжики соленые, ежели их изрезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом - объедение! Но налимья печенка — это трагедия!..»
Описания продолжаются долго: тут и щи, и борщок, и суп, и рыбное блюдо, и дупеля, и индейка, и запеканка... И все заканчивается тем, что соблазненные этими разговорами чиновники бросают дела и отправляются в ресторан.
Опять-таки здесь описания еды не самоцель, не воспевание русской кухни. Да и блюда простые, разве что приготовлены с вдохновением, о котором сегодня мы почти забыли. Да и вся русская классика оставляет в этом смысле жизнерадостное впечатление. Герои литературных произведений то и дело садятся за стол, встают из-за стола, со вкусом выпивают, закусывают, звенят столовыми приборами, передают друг другу блюда с аппетитною начинкою.
Даже городская интеллигенция открыто заявляет о своих гастрономических пристрастиях. Находящийся на пике популярности поэт-либерал, удачливый издатель и игрок Н.А. Некрасов пишет, в чем именно он видит смысл жизни:
В пирогах, в ухе стерляжьей,В щах, в гусином потрохе,В няне, в тыковнике, в кашеИ в бараньей требухе…
Или, например,  повесть Салыткова-Щедрина «Как  один мужик двух генералов прокормил»: «Вчера, - читал взволнованным голосом один генерал, - у почтенного начальника нашей древней столицы был парадный обед. Стол сервирован был на сто персон с роскошью изумительною. Дары всех стран назначили себе как бы рандеву на этом волшебном празднике. Тут была и «шекснинска стерлядь золотая», и питомец лесов кавказских, - фазан, и, столь редкая в нашем севере в феврале  месяце, земляника....» В романе А. С. Гончарова «Обломов» застолью, еде уделяется очень большое внимание. И это не случайно — еще в доме родителей главного героя «главною заботою», смыслом и целью существования были «кухня и обед». Для семьи Обломовых «забота о пище» являлась священнодействием. Они относились к обеду почти так же серьезно и возвышенно, как древние греки к жертвоприношению богам и последующей трапезе. Но древние герои постоянно находились в действии — они странствовали и сражались, и пиры чаще всего были в их жизни лишь краткой передышкой, не более: женихи Пенелопы, которые только и делают, что пируют, гибнут от руки Одиссея. А чем занят Илья Ильич Обломов? Для него и обычная прогулка почти что эпический подвиг... А пиршество, состоящее из многочисленных блюд — это, по древней традиции, завершение дела, отдых от труда. При отсутствии активности пир превращается в обжорство, которое и приводит к болезни, ставшей причиной ранней смерти Обломова. Гончаров, создавая образ Обломова, наделил его основными чертами русского характера, в которых отразилась культура народа. А ее неотъемлемой частью является кулинария. " В каждой стране есть излюбленные блюда, особые традиции в убранстве стола и приготовлении пищи. Много в них целесообразного, исторически обусловленного, соответствующего национальным вкусам, образу жизни, климату. Тысячелетиями складывались эти привычки, в них собран коллективный опыт наших предков". Обратимся к "Обломову" и рассмотрим, какие русские традиции показаны в произведении связанные с едой.
Во-первых, Гончаров использует кулинарные подробности как одну из черт русского национального характера. В " Обломове" автор собрал тысячелетиями складывавшиеся обычаи и обряды русского народа. А, как известно, никакой праздник на Руси не обходится без стола, " ломившегося от яств". " Жирные объятия" всегда были открыты дорогому гостю обломовцами. Именно " жирные". Как в истинно русской семье праздничный стол здесь не обходился без традиционных блинов на масленицу, без курников на свадьбу и без "жаворонков" из теста в весенние праздники. Будь то крестины, именины или какое-нибудь другое торжество, долгом каждой семьи считалось в точности соблюсти все обычаи и традиции, важнейшей частью которых оставался пышный обед. " Как только рождался ребенок первою заботою родителей было как можно точнее, без малейших упущений, справить над ним все требующие приличием обряды, то есть задать после крестин пир". Таким образом, автором создается неповторимый, чисто русский уклад жизни.
Во-вторых, это использование кулинарных реалий, как одного из аспектов понятия обломовщины. Изображение беззаботной, сладкой жизни в Обломовке Гончаров сопровождает большим количеством пищевых реалий. Это объясняется тем, что леность, косность обломовцев непосредственно связывается с приемом пищи. Вся их жизнь изо дня в день состоит в ожиданиях от завтрака к обеду, от обеда к чаю, от чая к ужину. Самым главным событием, ежедневной заботы является приготовление обеда. " Об обеде совещались целым домом... Всякий предлагал свое блюдо: кто суп с потрохами, кто лапшу или желудок, кто рубцы, кто красную, кто белую подливку к соусу. Всякий совет принимался в соображении, обсуждаются обстоятельно и потом принимался или отвергался по окончательному приговору хозяйки". Пристрастие к еде присутствует не только в семье Обломова. Подтверждением этого является то большое количество кулинарных подробностей, использованных Гончаровым в течение всего романа. Эта и жизнь Ильи Ильича в городе, и у Агафьи Матвеевны. Таким образом, в понятие обломовщины рядом с леностью и вялостью русского человека Гончаров вводит и пристрастие к еде.
Третьей функцией слов с упоминанием еды является употребление их как одного из средств усиления степени " реалистичности", правдивости текста. Если сравнить произведения Гончарова и того же А.С. Пушкина, то для читателя реалистичнее окажутся первые. Это объясняется широким применением автором предметной детализации, в частности - пищевых реалий. Гончаров до мельчайших подробностей описывает не только состояние комнаты Обломова (поломанные ножки стульев, дивана, пыль на зеркале и т.д.), но и пищу, которую он принимает. " На столе редкое утро не стояла не убранная от вчерашнего ужина тарелка с солонкой и с обглоданной косточкой, да не валялись хлебные крошки". Все это усиливает эффект правдивости самого произведения в целом и провоцирует читателя верить в его реалистичность.
Одним из ярчайших примеров употребления слов с семантикой пищи представлен в произведениях великого русского писателя Н.В. Гоголя. В отличии от Гончарова, который в своих произведениях рассказывает о традициях русского народа, Гоголь с той же любовью и уважением посвящает пьесы запорожским казакам, жизни простого украинского люда, всем его праздникам и горестям. Это такие известные произведения как : " Вечер накануне Ивана Купала", " Ночь перед Рождеством", " Тарас Бульба" и т.д. Нетрудно вспомнить знаменитую сцену из "Ночи перед Рождеством", где пузатый Пацюк глотает галушки и вареники. " Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот".
С одной стороны - это чисто национальные блюда, что указывает на соблюдение автором народных традиций. С другой - их неординарный прием подчеркивает сказочность сюжета. С третьей - его красочное, живое описание не только заставляет нас поверить в реальность происходящего, но и вызывает интерес к этому блюду, желание его попробовать. Не зря Гоголя называют мастером детали, так как такими свойствами обладают все кулинарные реалии, и описанные им. Чтобы лучше рассмотреть эту сторону его творчества, обратимся к тексту произведения " Мертвые души" . Здесь автор ведет речь уже о русском поместном дворянстве, жизнь и проблемы которого занимают Гоголя не меньше, чем запорожские казаки. Если опять же сравнить традиции кулинарных реалий у Гоголя и у Гончарова, то они будут разными. В поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души» отношение к еде и застолью выступает в качестве характеристики помещиков. За обедом проявляются некоторые яркие особенности их характеров, а также в процессе совместной трапезы Чичиков пытается найти подход к владельцам «мертвых» душ. Но это не священные узы, навеки связывавшие хозяина и гостя в древнем мире, а лишь сделка, которая выгодна обеим сторонам.
Функции кулинарных традиций:
1. Использование пищевых подробностей в качестве украшения текста. Сам сюжет для Гоголя оказывается не так важен, так как он сводится к однообразным переездам главного героя от одного помещика к другому. Таким образом, предметная детализация текста занимает в произведении первое место, скрашивая сюжет. Она сводится не только к подробному описанию местности, дома помещика, но и к пышному, развернутому описанию кулинарных реалий. " За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была гораздо больше тарелки, потом индюк ростом с теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем, что все ложилось потом в желудке". Пищевые подробности, приведенные в тексте не всегда несут в себе какие-то важные, непосредственные значения.
Гоголь, как истинный мастер слова, увлекается их описанием, созданием картины застолья, поэтому многие кулинарные реалии вводятся автором без особой цели. Самые мельчайшие подробности внешнего вида блюда, его составляющих, различные сравнения или приведение каких-либо фактов, касающихся состояния данного изделия помогает автору создать живую, даже мысленно осязаемую картину. "... щи с слоеным пирожком, нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей, мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярка жареная, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок, всегда готовый к услугам..."
2. Использование слов с семантикой еды в качестве комических деталей. При создании комических сцен и ситуации в произведении кулинарные подробности используются автором для усиления сатирического эффекта. Например, сцена праздничного завтрака у полицмейстера, во время которого Собакевич " .. оставив без всякого внимания все эти мелочи, пристроился к осетру, и, покамест те пили, разговаривали и ели, он в четверть часа с небольшим доедал его всего". А за тем переключился на маленькую рыбешку, показывая таким образом свою непричастность к исчезновению осетра. Те же комические ситуации помогают раскрыть и личность героя, некоторые черты его характера.
Например, витание в облаках Манилова, который питается " по русскому обычаю" легкими щами, основательность Собакевича, предпочитающего съесть два блюда, да в меру, "как душа требует", жадность и скупость Плюшкина. " ... у меня был славный ликерчик. Еще покойница делала... Казявки и всякая дрянь было напичкались туда [ в графинчик], но я весь сор-то повынул и теперь вот чистая." Даже описывая внешний вид героев, Гоголь сравнивает лица Собакевичей с огурцом и " молдаванской тыквой". Манилов, человек приятный во всех отношениях, походит на большой кусок сахара. В нем все сахарное: и губы, и улыбка, и глаза. Таким образом, пищевые подробности являются неотъемлемой частью в описании не только быта героев, но и их личных качеств, портретов, поступков.
Слова с семантикой пищи, используемые автором при создании комических образов героев, подчеркивает также пародийность самого произведения. "Мертвые души" представляют собой некую гигантскую пародию " на исторические события в мировом масштабе и является как бы "русской Иллиадой"". Предметом пародии Гоголя становится сама героическая история. Куда бы не занесла судьба Чичикова, он всюду сталкивается с историческими личностями. На обеде у Манилова он становится свидетелем того, как юный Алкид грызет баранью кость, обмазывая себе при этом все щеки жиром. Во время завтрака у Коробочки главного героя, зорко смотрящий с портрета Кутузов наблюдал, как тот с аппетитом поглощал масленые блинчики и пресный пирог с яйцом. Во время комического путешествия героя- рыцаря Чичикова, он встречается с историческими деятелями, становится свидетелем сражений между ними (например, Фемистоклюс укусил Алкида за ухо) и сам принимает в них участие. Пародийный характер этого путешествия автору помогает раскрыть используемые им кулинарные подробности.
Еще одно сатирическое произведение Гоголя, в котором использование слов с семантикой пищи помогает ему при создании комических ситуаций, - это " Ревизор". Уже в самом начале произведения, во время пребывания Хлестакова в трактире, Гоголь раскрывает ничтожность и мелочность души главного героя. Не имея ни каких средств даже для оплаты номера, проигравшийся в пух и прах Хлестаков, требует от трактирного слуги хорошего, дорогостоящего обеда. Когда же тот приносит любезно предоставленные хозяином трактира два блюда, главный герой беспощадно критикует их, но тем не менее съедает почти все. " Боже мой, какой суп! (Продолжает есть) Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. .. Что это за жаркое? Это не жаркое ... черт его знает, что такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест)". Приведенные Гоголем кулинарные реалии показывают внутреннее убожество главного героя. В кульминационный момент комедии, показывающий пьяного, завравшегося Хлестакова, именно пищевые подробности помогают автору обнажить всю абсурдность ситуации, раскрыть всю убогую величественность его речи. " На столе, например, арбуз - в 700 рублей арбуз. Суп в кастрюльке прямо на пароходе приехал из Парижа; откроют крышку - пар, которому подобного нельзя отыскать в природе". Для Хлестакова, не видевшего такой роскоши как ананасы и проч., арбуз является верхом пищевой идиллии. А чтобы придать этому продукту еще большую важность, главный герой награждает его неправдоподобно высокой ценой. Для сравнения можно привести пример, что за 7 рублей в то время можно было купить корову, а за 70 - целый дом.
Что касается супа в "кастрюльке" , то Хлестаков, не имеющий ни малейшего представления, как может пахнуть такое блюдо, говорит, что " подобного не отыскать в природе". В этом произведении семантика еды помогает Гоголю в описании образа героя, используется как средство отражения его характера.
Таким образом, мы сделали попытку проследить традиции трапезы начиная с народного творчества, заканчивая произведениями русских классиков. И в результате проведенных исследований пришли к следующим выводам :
Традиции трапезы прослеживаются в литературе с древнейших времен до настоящего времени, являются своеобразным отражением времени повествования.
Слова значением пища являются показателями черт русского национального характера, средством усиления степени " реалистичности" текста, помогают автору при создании неповторимого, чисто русского уклада жизни. (Лиса и Журавль, Обломов, Евгений Онегин, герои Гоголя)
В тексте слова с семантикой пищи указывают на соблюдения автором народных традиций трапезы, на вид сюжета, используются в качестве украшения текста, комических деталей. Комические детали помогают при описании быта героев, их личных качеств, портретов и поступков, помогают раскрыть пародийный характер произведения.
В своих произведениях авторы используя традиции трапезы русского народа раскрывают характер героев, данные упоминания работают либо на общую идею произведения, либо на создание образа персонажа, либо призваны прояснить какой-либо сюжетный момент. Например в прозе Гоголя упоминание традиций чаще всего оказывается самодостаточной, используемой ради удовольствия, чтобы насладиться ее фактурностью, вещностью, осязаемостью.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, в литературе мы найдем различные образы пира — от возвышенного образа приобщения к застолью богов до предательского отравления сотрапезника. Несомненно одно — описание пиршества и связанных с ним событий играет большую роль во многих произведениях и основано на богатой традиции, складывавшейся на протяжении не одного столетия.
При проведении исследования мы пришли к выводу, что в век прогресса и всеобщей занятости сама жизнь подталкивает к тому, что мы забываем не только о традициях исконно русской кухни, но и о духовной пище. Принимая все кулинарные новшества, мы забываем о родной русской кухне, о том, что извлечено опытом, передано от отцов к детям. Основное достоинство русской кухни - умение вбирать в себя и творчески дорабатывать, совершенствовать лучшие блюда всех народов, с которыми приходилось общаться русским людям на долгом историческом пути.
Сколько вкуснейших блюд приготовили для нас такие мастера русской прозы, как Александр Пушкин, Николай Гоголь, Андрей Мельников-Печерский, Иван Гончаров и многие-многие другие «великие повара» русской литературы. Еда Державина воспринимается глазами, еда Гоголя — душой, еда Гончарова - только желудком, а у Чехова — языком.
Хочется надеяться, что мы возродим русскую кухню, и любимыми блюдами станут не гамбургер и суши, а варенье из сосновых шишек или одуванчиков, настоящий «пушкинский варенец» и ушное из телячьих щечек, студень из белых грибов, бараний бок с кашей, судак и красные блины.
Гастрономическое искусство, как и театральное, мимолетно: оно оставляет следы лишь в нашей памяти. Вот эти воспоминания о волнующих и радостных событиях, пережитых за столом, и составляют сюжеты кулинарной прозы. Не зря так прекрасны описания еды в классической литературе, в том числе и русской.
Так что, перед тем как готовить ужин, не забудьте заглянуть на страницы  художественной литературы, потому что кто, как ни талантливые мастера пера, создают национальные кулинарные мифы.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Вспомните, в каком литературном произведении вы встречали название этих блюд.
Селянка МнишкиВареники Жаворонки Кулебяка Няня Сочень Шанишки Взвар Галушки
Преподаватели Студенты Блюда какой кухни  вы предпочитаете?
Европейская Японская Американская Русская Не важно
Преподаватели Студенты
Список литературы
Пушкин А.С. «Евгений Онегин», Эксмо. 2008
Похлебкин В.В. «Из истории русской кулинарной  культуры», Издательство: Центрполиграф, Серия: Классика кулинарного искусства,  2009 г.
Гоголь Н.В. Повести. «Ревизор». «Мертвые души», издательство: АСТ, 2008 г.
Гончаров И. «Обломов» , изд-во Мир книги, 2008 г.
Литературная газета №43 (6247) (2009-10-21) «Литературная кулинария, или Метафизика еды» Сергей МнацаканянСалтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлевы» Издательство: Сибирское университетское издательство, 2009 г.
Чехов А.П. Рассказы и повести –  из-во  Владос, 2009