Исследовательская работы «Роль деепричастий в поэтическом языке Цветаевой М.И.» выполненная Воробьёвой Дарьей под научным руководством Ивановой Ирины Юрьевны

ГУРЬЕВСКИЙ МУНИЦИПАЛЬНЫЙ РАЙОН
МБОУ СОШ П. ВАСИЛЬКОВО
МУНИЦИПАЛЬНАЯ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ ШКОЛЬНИКОВ «ИНТЕЛЛЕКТ. ПОИСК. ТВОРЧЕСТВО»


ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ РАБОТА





«Роль деепричастий в поэтическом языке М.И.Цветаевой»




Выполнила ученица 11 класса
Воробьева Дарья
Руководитель
Иванова Ирина Юрьевна,
учитель русского языка
и литературы,
высшая категория.



п. Васильково
2012

Оглавление


Введение
Основная часть
Глава 1. Понятие о деепричастие.
Глава 2. Особенности употребления деепричастий в художественном произведении.
2.1. Деепричастия и действия персонажа.
2.2. Деепричастия и изменение ситуации.
Глава 3. Роль деепричастий в поэтическом языке М.И. Цветаевой.
3.1.Тематические группы деепричастий в поэзии М.И. Цветаевой.
3.2. Употребление деепричастий в поэзии.
3.3. Синтаксический «эксперимент» М. Цветаевой.
3. Заключение
4. Список литературы
5. Приложение













Введение
В одном из писем к Б. Пастернаку М. Цветаева говорила, что её жизнь заключена и объяснена именно в стихах и тому, кто хочет её понять, надо обращаться к ним, и только к ним, потому что они есть ключ к её поэтической личности. В стихах Цветаевой действительно сказано всё о ней и о ее времени. Только надо уметь их читать, угадать их код, их смысловое и музыкальное начало. Тогда не только образ и слово, но даже интонация, изгиб фразы, пауза в ритме строки, перехват дыхания расскажут об авторе самое главное, в том числе и то, чего поэт ни прямо, ни даже косвенно не говорит, но чего утаить, если он настоящий художник, не может.
Тема моей исследовательской работы: «Роль деепричастий в поэтическом языке М.И. Цветаевой».
Цель – проследить за использованием деепричастий в поэтическом языке М.И. Цветаевой для более глубокого понимания художественного мира поэта.
Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:
Рассмотреть роль деепричастий в русском литературном языке и художественном тексте.
Исследовать тематические группы деепричастий, их изобразительно-выразительную роль в художественном тексте.
Проанализировать стихотворные тексты Цветаевой, в которых используются деепричастия.
Определить роль деепричастий в поэтическом языке Цветаевой.
Объектом исследования является лирика Марины Цветаевой.
Предмет исследования – деепричастия в стихотворениях Цветаевой.
Работа актуальна. Всплеск интереса к творчеству Марины Ивановны Цветаевой в современном мире можно считать показателем возрождения духовных потребностей моих современников, потому что Марина Ивановна долгое время была запрещенным поэтом.
Глава 1
Понятие о деепричастие.
Дееприча
·стие самостоятельная часть речи (в некоторых источниках особая, неизменяемая, форма глагола) в русском языке, обозначающая добавочное действие при основном действии. Эта часть речи соединяет в себе признаки глагола (вид, залог и возвратность) и наречия (неизменяемость, синтаксическая роль обстоятельства), отвечает на вопросы что делая? что сделав? Деепричастия по традиции рассматриваются как особая глагольная форма, соединяющая признаки глагола и наречия, т.е. обозначающая процессуальный признак действия, отличающаяся неизменяемостью, сохраняющая глагольное управление, глагольный вид, залоговые свойства глагола, примыкающая к глаголу или причастию и выступающая в предложении как обстоятельство.
Обозначая добавочное действие, характеризующее другое действие, деепричастие, в первую очередь, используется для того, чтобы одно из действий отодвинуть на второй план по сравнению с другим. Так: Сидел у камина, читая письмо указывает, что основным является сидел, а читая детализирует это состояние, указывает на сопровождение этого занятия, тогда как Сидел у камина и читал письмо представляет оба глагола равноправными и независимыми. Употребление деепричастия дает возможность установить еще одно отношение между этими глаголами: Сидя у камина, читал письмо - на первом плане оказывается читал, а
добавлением, указывающим на то, в каком положении проходило чтение, - сидя.
В литературном языке заданы следующие правила построения предложений с деепричастными оборотами:
1) деепричастие может быть употреблено только тогда, когда в предложении имеется подлежащее;
2) обозначаемое ими (т.е. деепричастными оборотами) действие указывает на действие подлежащего.
ГЛАВА 2
Особенности употребления деепричастий в художественном произведении.
2.1. Деепричастия и действие персонажа
В художественном тексте деепричастия обозначают признаки действий. Автор часто акцентирует свое внимание на персонажах, играющих главную роль. При этом деепричастия употребляются как средство подробного описания действия и проявлений персонажей, окружающей их обстановки. Они способствуют тому, что герои предстают перед читателем более наглядно, выпукло, ярко нарисованными.
При чтении художественной литературы мы встречаемся с самыми разнообразными случаями употребления деепричастий:
1) деепричастия, обозначающие восприятие (увидев, услышав);
2) деепричастия, обозначающие мимику (усмехнувшись);
3) деепричастия, обозначающие эмоции (обрадовавшись, испугавшись);
4) деепричастия, обозначающие мысль (подумав, вспомнив, решив);
5) деепричастия, обозначающие познание (узнав, поняв, пережив и др.);
7) деепричастия, обозначающие движение (подошедши, поклонясь);
8) деепричастия, обозначающие речь (сказав, приказав, шепнув);
деепричастия, обозначающие непосредственное действие (взяв, схватив, отняв, стукнув).
Доминирующее положение занимают деепричастия, обозначающие непосредственное действие. Чаще всего употребляются те, которые обозначают восприятие.
2.2. Деепричастия и изменение ситуации.
Развитие действия, сюжета осуществляется в художественном произведении во взаимоотношениях героев, находящихся каждый раз в определенных ситуациях. Однако не все ситуации равнозначны. Важнейшая роль принадлежит напряженной ситуации, обозначающей переломные, эмоционально окрашенные моменты в развитии действия.
Деепричастие, примыкая к глаголу, обычно указывает на предшествование (Раздевшись, она села у окна в вольтеровы кресла (Пушкин)), редко на одновременность (Она сидела неподвижно, опустив голову на грудь (Лермонтов)) и реже на последовательность (...- прошептал Захар, вздохнув так, что у него приподнялись даже плечи (Гончаров)). Таким образом, деепричастие может выступать в качестве итога предшествующего действия и являться средством перехода к следующему действию. Иначе говоря, оно участвует в изменении ситуации.


ГЛАВА 3.
Роль деепричастий в поэтическом языке М. И. Цветаевой.
3.1. Тематические группы деепричастий в поэзии М.И. Цветаевой.
При анализе стихотворных текстов М.И. Цветаевой было выявлено, что в формировании художественной структуры поэтических текстов поэтессы участвуют следующие тематические группы деепричастий:
1) деепричастия, обозначающие восприятие (кляня, глядя, взглянув);
2) деепричастия, обозначающие мимику (устремляя, уставясь, следя);
деепричастия, обозначающие эмоции (грозя,, поцеловав);
4) деепричастия, обозначающие мысль (подумавши, полагая);
5) деепричастия, обозначающие познание (не веря, не зная);
6) деепричастия, обозначающие речь (говоря, отбривши, спросясь);
7) деепричастия, обозначающие движение: (набрав,, встречая,);
8) деепричастия, обозначающие непосредственное действие (сверкая, сверкнув, одев, посерев, создав, ширя, продав, попав, встречаясь).
Как видно из приведенных выше примеров, доминирующее положение занимают деепричастия, обозначающие переломные, эмоционально окрашенные моменты в развитии действия (восприятие, движение, эмоции), потому что Цветаева как поэт непредсказуема, нервна, порывиста и безоглядна. Стихотворения обрушиваются на читателя подобно могучей и неожиданной звуковой волне.
3.2. Употребление деепричастий.
Как я сказала ранее, в русском языке существуют 2 правила построения предложений с деепричастными оборотами.
Эти правила не имеют характера прямого запрещения: деепричастный оборот может быть употреблён в определённо-личных и неопределённо-личных предложениях, когда субъект подсказан личной формой глагола; кроме того, несовпадение субъекта действия главного и второстепенного сказуемого также не исключается.
Такой способ функционирования правил присущ синтаксической системе русского языка. «Нормы» фиксируют то, что определяет ядро синтаксической системы, а предусмотренные отступления от норм это возможность развития синтаксической системы.
М. Цветаева широко использовала эти возможности, трансформируя классическую структуру простого предложения. В синтаксисе М. Цветаевой представлена как разговорная русская речь, так и другая, книжная и в ряде своих проявлений архаичная. Деепричастия в русской разговорной речи
функционирующая категория. В эволюции её поэтического языка прослеживается не сокращение, а нарастание употребления деепричастий.
В поэзии М. Цветаевой мы находим своеобразный синтаксический эксперимент, направленный на обнаружение потенциальных возможностей русских деепричастий. Этапы этого эксперимента как бы фиксируют последовательную проверку каждого правила, связанного с употреблением деепричастий. Отступления от нормы часто бывают очень небольшие, они обращены к внутренней сути правил, их функционированию в системе, которое осуществляется по принципу: то, что не запрещено разрешено.



3.3. Синтаксический «эксперимент» М. Цветаевой.
ЭТАПЫ «ЭКСПЕРИМЕНТА»:
1-ый этап. В литературном языке отсутствуют прямые ограничения характеристики субъекта по одушевленностинеодушевленности в предложениях с деепричастными оборотами. Неодушевленные имена выступают в позиции субъекта деепричастного оборота гораздо реже одушевленных, при этом главное сказуемое часто представляет неодушевленного субъекта как действующего.
В стихах М. Цветаевой неодушевленному субъекту обычно сообщается разными признак активности: Стройную мощь выкрутив в жгут Мой это бьет красный лоскут! (1921, роль усилителя выполняет местоимение мой). Примеров, где неодушевленный субъект выступает в чистом виде, очень не много: Простотой своей тревожа Королевской, Солнце вечера дороже Песнопевцу (1921).
2-ой этап. Второй этап «эксперимента» связан с определением границ допустимого несовпадения субъектов главного и второстепенного сказуемого в пределах двусоставного предложения. Выделяются два основных случая: а) формальное совпадение при семантическом различии; б) формальное несовпадение при семантическом единстве.
2a. Рассмотрим пример из стихотворения «Попытка ревности» (1924):
Государыню с престола .....................................
Свергши (с оного сошед), К волшебствам остыв,
Как живётся вам - хлопочется Как живётся вам с земною
Ежится? Женщиною, без шестых
Чувств?...
Деепричастный оборот присоединяется к безличному предложению с субъектом в косвенном падеже. Такие обороты квалифицируются как допустимые, но избегаемые литературным языком, для современного языка как неправильные. Два главных правила присоединения деепричастного оборота здесь соблюдены: в предложении есть субъект, и этот субъект одинаков для главного и второстепенного сказуемого.
Признак активности субъекта, исходящий из деепричастного оборота, получает двойную нагрузку: он говорит о «личности» героя в прошлом в противоположность обезличенности в настоящем (в концовке стихотворения в это обезличенное настоящее перемещается и сама героиня, поскольку выясняется, что «предательство» было взаимным), и этот же признак вводит тему личной ответственности за измену героя самому себе.
2б. В правиле о совпадении субъекта деепричастного оборота и главного сказуемого не получают отражения переходные случаи: между двумя субъектами возможно отношение включения, пересечения, и далее при полном несовпадении существен характер семантической связи двух субъектов, степень их внутреннего единства.
За формулировкой правила скрывается все тот же важнейший принцип действия синтаксической системы: прямому запрещению подвергается только несовпадение двух субъектов, переходные случаи предоставляют возможность «эксперимента», а далее и языкового развития.
В лирике М. Цветаевой 2030-х годов находим различные примеры неполного совпадения субъектов основного и второстепенного сказуемого, сначала в пределах двусоставного глагольного сказуемого, а далее и при присоединении деепричастного оборота к предложениям иной структуры. Один из приемов «расширение» субъекта: субъект главного сказуемого включает в себя субъект деепричастного оборота:
Но и постарше еще обида Есть: амазонку подмяв, как лев,  Так разминулися: сын Фетиды С дщерью Аресовой: Ахиллес С Пенфезилеей.
(«Двое», 1924)
В деепричастном обороте субъектом является сын Фетиды, в главной части и герой, и героиня. «Расширение субъекта» восстанавливает «равенство» Ахилла и Пенфезилеи, отсутствующее в деепричастном обороте, где амазонка стоит в позиции прямого объекта. Начало мифа об Ахиллесе и Пенфезилее, данное в деепричастном обороте, несет в себе представление о силе и трагичности следующей далее разлуке героев. С помощью местоимения так, и, благодаря приему «расширения» субъекта, ощущение рокового расхождения становится равно значимым для героя и для героини мифа, а далее и для всего стихотворения: Так разлиновываемся мы.
Обратным «расширению» является прием «сужения» субъекта. Речь идет не о включении субъекта главного сказуемого в субъект деепричастного оборота, а о том, что в главной части появляется иной (часто метафорический) образ, который выступает за субъекта деепричастного оборота. В этих конструкциях находят себе применение уже в ином качестве неодушевленные имена. Приведем один пример такого рода:
Всй перебрав и всй отбросив,(В особенности семафор!)Дичайшей из разноголосиц Школ, оттепелей. . . (целый хор
На помощь!) Рукава как стяги Выбрасывая. . . Без стыда! Гудят моей высокой тягиЛирические провода.
«Пути». Из цикла «Провода», 1923)

Синтаксическая структура сложного комплекса неоднозначна. Можно считать, что у деепричастных оборотов и главного сказуемого один субъект лирические провода. Это решение поддерживается непосредственным соотнесением перебивающей деепричастные обороты группой дичайшей из разноголосиц... с главным глаголом гудят. Но активность субъекта деепричастных оборотов (перебрав, отбросив, рукава как стяги выбрасывая), и этот последний образ, вызывающий представление о человеческих руках, диктует иное решение: в деепричастных оборотах субъектом является героиня, в главной части высокой тяги лирические провода. Формально здесь имеется, таким образом, несовпадение субъектов главного и второстепенного сказуемых, различающихся по признаку одушевленности. Но синтаксическое и семантическое строение всего высказывания направлено на снятие нежелательных последствий такого несовпадения и представления второго субъекта как воплощающего самое главное, что есть в первом. Группа дичайшей из разноголосиц... может восприниматься и как самостоятельное оборванное высказывание. Субъекты главного и второстепенного сказуемых смыкаются: провода гудят... дичайшей из разноголосиц, и дичайшей из разноголосиц... обращается к герою героиня. Синтаксическое «перетекание» одного субъекта в другой соответствует на содержательном уровне сведению героини к ее сути: героиня избирает способ (все перебрав и все отбросив) передачи себя, своего чувства, и им оказывается проволока пространств лирические провода.
Синтаксические поиски М. Цветаевой, связанные с границами несовпадения субъектов главного и второстепенного сказуемых, проливают свет на вопрос, почему субъект деепричастного оборота должен обязательно присутствовать в субъекте главного сказуемого. Деепричастие лишено категории наклонения, а категория времени имеет в нем не абсолютное, а относительное значение. Чтобы субъект обозначаемого деепричастием действия и само это действие могли быть включены в пространственно-временную сетку и получить оценку по признаку реальностинереальности, деепричастие должно быть обязательно соотнесено с каким-то главным членом, который насытил бы его этими категориями. Поэтому нормой для деепричастного оборота является вхождение его в двусоставное предложение.
3-ий этап. Из тех типов главного сказуемого, которые в качестве разрешенных или неразрешенных упоминаются в правилах употребления деепричастия, отметим недопустимость для литературного языка соединения деепричастного оборота со страдательным причастием:
Так, над вашей игрой крупною Не общупана, нй куплена,
(Между трэпами и
· куклами!), Полыхая и пля-ша -
Шестикрылая, ра-душная, Не задушена вашимиМежду мнимыми виц! сущая, Тушами,
Ду-ша!
(«Душа», 1923 г.)
В письме к Б.Пастернаку от 1 июля 1926 года М.Цветаева писала: «...я как-то докрикиваюсь, доскакиваюсь до смысла, который затем овладевает мною на целый ряд строк. Прыжок с разбегом». Понять употребление какой-то формы в стихе М.Цветаевой можно только обратившись к отрезку стихотворения, который будет един и синтаксически и семантически. Данный пример весь построен на противопоставлении страдательного причастия от переходных глаголов, передающих действия агрессивного, наступающего мира людей и активных деепричастных форм непереходных глаголов, передающих движение «шестикрылой» души, являющейся объектом этой агрессии. Грамматическая семантика глагольных форм восстанавливает истинные пропорции силы и бессилия в противоборстве «мира» и «души», «недопустимое» употребление становится эффективным средством выражения поэтического смысла.
Рассмотрим, как расширяется далее репертуар главных предикатов, подчиняющих деепричастный оборот. Он входит в состав неполных предложений, которые могут быть возведены к двусоставному глагольному:
. . .так в седость трав Бренная девственность, пещерой став Дивному голосу. . .
(«Сивилла», 1922)
Основная часть предложения может состоять из одной предложно-падежной группы:
Удостоверясь В тождестве наших сиротств,
Сняв и отринув Клочья последней парчи  В вереск-руины, В вереск-сухие ручьи.
(«Деревья», 1922)
Деепричастный оборот может быть присоединен к субстантивному двусоставному предложению, вот ранний пример такого рода:
Клича тебя, славословя тебя, я только Раковина, где еще не умолк океан.
(Из цикла «Бессонница», 1916)
Отношение преходящего тождества я раковина в главной части устанавливаются одновременно и в связи с действиями, передаваемыми деепричастным оборотом. И то и другое крайне важно для самого существования подобных конструкций, невозможность предложений Исследуя чужие страны, я русский; Изучая другие науки, я учитель. Вообще в тех случаях, когда деепричастный оборот присоединяется к неглагольному предикату, резко повышается значимость добавочных семантических связей между главным и второстепенным сказуемым, при этом деепричастный оборот называет чаще всего действие, явившееся основанием того состояния, которое передается предикатом, как пример с главным сказуемым кратким прилагательным:
Остолбеневши, как бревно, Оставшееся от аллеи, Мне всй равны, мне всё равно. . .
(«Тоска по родине», 1934)
Значение данного этапа цветаевского «эксперимента» не исчерпывается расширением исходного круга синтаксических структур, обогащаемых за счет деепричастного оборота. На этом этапе подвергается проверке семантика деепричастия как глагольной формы, которая обозначает «добавочное действие, характеризующее другие действия». В примерах с главным сказуемым неглагольным предикатом деепричастие вообще не соотносится с действием, а указывает обычно на основание, исходя из которого субъекту приписывается признак, названный главным сказуемым. Имея в виду, что деепричастие вызывает представление об активно действующем субъекте и, с другой стороны, признаком глагола как части речи «является оттенок сознательной деятельности», воли, намерения, мы можем заключить, что при присоединении деепричастия к глагольной форме происходит семантическое согласование между двумя сказуемыми по признаку активности; именно оно является эффективным средством для вовлечения деепричастного действия в качестве составного компонента конкретной ситуации. Сказанное объясняет преимущественное тяготение деепричастного оборота к глагольному сказуемому.
Обратившись к позиции субъекта в предложениях с неглагольным предикатом, отметим новый случай отсутствие выраженного субъекта при сохранении единства субъекта главного и второстепенного сказуемых:
Стан по поясницу
Выпростав из гробовых пелен  Взлет седобородый: Есмь! Переселенье! Легион!
(Из цикла «Деревья», 1922)
Стихотворение «Та, что без видения спала», откуда взяты эти строки, построено на совмещенном изображении дерева и человека; постоянная двойственность субъекта для всего стихотворения позволяет и в данном случае соотнести деепричастный оборот и субстантивный предикат взлет и с деревом, и с человеком. Правило об обязательном присутствии подлежащего в предложении с деепричастным оборотом, таким образом, значительно ослаблено. Язык довольствуется гораздо меньшим не обязательно явное выражение субъекта в том же предложении, где есть деепричастный оборот. Важно лишь знание субъекта, возможно, из более широкого контекста. В лирическом стихотворении такой контекст легко обеспечивается единством лирического героя стихотворения. Напротив, обязательным становится в бессубъектных конструкциях тождество подразумеваемого субъекта главного и второстепенного сказуемых.
4-ый этап. Следующий этап «эксперимента» состоит в том, что М.Цветаева вообще освобождает деепричастный оборот от непосредственно стоящего за ним главного сказуемого. Это достигается двумя способами. Первый из них состоит в том, что деепричастный оборот включается в сложное синтаксическое целое, сопрягаясь с другим предложением с собственной субъектно-предикатной структурой; при этом сопряженные части вступают в разного рода синтаксические и семантические переплетения. Второй способ состоит в построении предложений с многоточием, состоящих из независимо употребленного деепричастного оборота. Ярким примером художественного эффекта, возникающего от сопряженного употребления деепричастного оборота, является небольшое стихотворение 1921 г.:
С такою силой в подбородок рукуВцепив, что судорогой вьется рот,С такою силою поняв разлукуЧто кажется и смерть не разведет,
Так знаменосец покидает знамя,Так на помосте матерям: «Пора!» ,Так в ночь глядит последними глазами Наложница последнего царя.

Первая строфа состоит из двух деепричастных оборотов, осложненных придаточными предложениями. Они готовят к тому, что предложение будет продолжено дальше, появляется субъект и предикат, к которому относятся деепричастные обороты. Вместо этого в конце первой строфы возникает обрыв, отмеченный тире, и далее деепричастные обороты сопрягаются с тремя простыми двусоставными глагольными предложениями, чьи субъекты не совпадают ни между собой, ни с неназванным субъектом деепричастных оборотов. Сопряжение деепричастных оборотов с простыми предложениями вызывает глубокое взаимное семантическое насыщение, формирующее смысл стихотворения. Реконструируется субъект деепричастных оборотов: та, кто разлучается. Интенсивность переживания подчеркнута выбором лексем (с такою силой.., вцепив.., судорогой вьется рот). Во второй строфе соотношение денотативного и эмоционального смыслов противоположное. Оно состоит из прозрачных по структуре, лишенных эмоциональной лексики простых предложений, каждое из которых описывает определенную ситуацию. Эти ситуации, при несхожести участвующих в них деятелей и действий, объединяются между собой в том, что в них идет речь о последнем расставании; в этом основа семантического сопряжения предложений второй строфы с деепричастными оборотами.
5-ый этап. Деепричастные обороты с многоточием в конце самая распространенная форма употребления деепричастных конструкций в поэзии М.Цветаевой. Именно здесь М.Цветаева нашла ту меру независимости и одновременно текстовой поддержки, которая позволила в полной мере использовать возможности русского деепричастия. Многоточие означает недоговоренность либо семантическую, когда «предложение прерывается ранее, чем оно должно было бы закончиться, если бы все содержание мысли говорящего было облечено в словесную форму», либо формальную, когда предложение обрывается по разным причинам, связанным, в частности, с особенностями диалогической речи, с композиционными чертами письменного текста. Таким образом, многоточие позволяет указать на синтаксическую перспективу в предложении, одновременно создавая условия и для восприятия деепричастного оборота с многоточием как самостоятельного предложения и намекая на возможность его продолжения, в котором появился бы главный предикат.
Мы находим у М.Цветаевой невиданное ранее многообразие в употреблении деепричастных оборотов. В простейших случаях за деепричастным оборотом с многоточием следует предложение, содержащее субъект этого оборота, и главное сказуемое, с которым его можно соотнести:
В летописях и в лобзаньях Пойманное. . . но песка Струечкою шелестя. . . Время, ты меня обманешь!
(«Хвала времени», 1923)
Отсюда расходятся веером разные употребления, связанные с присутствиемотсутствием субъекта, наличием в контексте главного сказуемого, расстоянием, которым отделен от того и другого деепричастный оборот, одиночноммногократным повторением данной конструкции.
5а. Деепричастный оборот может включать в себя название субъекта при отсутствующем главном сказуемом (архаическое «собственно обособленное» употребление деепричастий:
Нет, из прохладной нишиДева, воздевши длань. . .(«С этой горы, как с крыши..»,1923)
Сдайся! Ведь это совсем не сказка! Сдайся! Стрела, описавши круг. . . (Из цикла «Провода», 1923)

По отношению к деепричастным оборотам с многоточием, не сопровождаемым в контексте главным предикатом, возникает вновь вопрос о помещении обозначаемых ими действий в определенную пространственно-временную сетку. Здесь решающим является более широкий контекст всего стихотворения. Если в нем не маркировано специальными показателями не настоящее время (а в поэзии М.Цветаевой это именно так в большинстве случаев), восприятие деепричастных оборотов с многоточием осуществляется в двойной системе координат: с одной стороны, это «здесь и сейчас», определяемое позицией лирического героя стихотворения, с другой это «вневременное» действие, которое совершается вновь и вновь и может быть подключено к любой конкретной точке на временной оси.
Название субъекта может быть вынесено в отдельное предложение:
Длинную руку на бедро. . . Вытянув выю. . . Березовое серебро, Ручьи живые!
(Из цикла «Деревья, 1922)
Стихотворение построено как своего рода загадка: в главной части дается изображение, построенное на переплетении деепричастных оборотов с именными группами, в последней строфе называется предмет изображения березовое серебро. Для такой «живописной» поэзии деепричастные обороты с многоточием оказываются очень удобным средством, потому что они позволяют передать динамику в статике, что как раз характерно для живописи как вида искусства.
5б. Другая группа примеров демонстрирует случай, когда субъект деепричастного оборота с многоточием не называется. Он может совпадать с лирическим героем стихотворения, подтверждение чему находится обычно в ближайшем контексте. Деепричастный оборот может соотноситься с целым рядом обозначений лирической героини, представленным в стихотворении «Раковина». Средством выражения глубинной мысли стихотворения может служить и заданная неопределенность субъекта деепричастного оборота; обратите внимание на начало второго стихотворения из цикла «Заводские»:
Книгу вечности на людских устах Не вотще листав  У последней, последней из всех застав, Где начало трав
И начало правды. . . На камень сев, Птичьим стаям вслед. . .
Однозначное указание на субъект деепричастных оборотов в стихотворении отсутствует. Можно предполагать, что им является поэт, бог, каждый человек. Неопределенность субъекта деепричастных оборотов служит раскрытию, по-видимому, главной идеи правда открывается тому, кто оказывается «у последней, последней из всех застав», кто открывается человеческому горю.
6-ой этап. Последний этап синтаксического «эксперимента» М.Цветаевой употребление деепричастного оборота в качестве самостоятельного предложения:
Водопадами занавеса, как пеной  Хвоей пламенем прошумя. Нету тайны у занавеса от сцены (Сцена ты, занавес я).
(«Занавес», 1923)
Ближайший контекст обеспечивает понимание смысла таких предложений. Но, взятые отдельно, они остаются непонятны, и таких примеров в поэзии М.Цветаевой очень немного. Деепричастный оборот, функционирующий как предложение, обладает только одним средством выражения категории сказуемости интонацией. Разбирая роль интонации, А.М.Пешковский отмечает, что с ее помощью «каждое слово выражает мысль, каждое слово перестает быть только словом , а делается, например, Белую? или Белую! или Белую. Дальше он пишет: «В самом деле как можем мы понять такое белую как целую мысль? Только восприняв это слово как недоговоренную фразу. Эта недоговоренность, открывающая синтаксическую и семантическую перспективу, успешно обеспечивалась, как мы видели, постановкой многоточия. Лишенное этой поддержки, деепричастие, не имеющее категории наклонения, оказывается неспособным выразить мысль.









Заключение
Итак, проанализировав поэтический язык М.И. Цветаевой, можно сделать следующий выводы:
1) предложения с деепричастиями и деепричастными оборотами являются характерной чертой ее творчества;
2) М.Цветаева широко использовала различные возможности синтаксической системы русского литературного языка, трансформируя классическую структуру простого предложения;
3) в ранней лирике деепричастия в целом употребляются «правильно», а в лирике 20-30х гг. деепричастия чаще начинают употребляться вне связи с личной глагольной формой;
4) М.Цветаева использует деепричастный оборот в качестве самостоятельного предложения;
5) деепричастия в русской разговорной речи неупотребительная форма, а у Цветаевой деепричастия живая, активно функционирующая категория;
6) прослеживается нарастание употребления деепричастий в лирике 20-30-х гг.;
7) в поэзии М. Цветаевой мы находим своеобразный синтаксический «эксперимент», направленный на обнаружение потенциальных возможностей деепричастий;
8) деепричастные обороты с многоточием в конце самая распространенная форма употребления деепричастных конструкций в поэзии М.Цветаевой.
М.Цветаева, как мы пытались показать, испробовала буквально все способы для выявления и наглядного показа синтаксических и семантических возможностей употребления деепричастий.



Список использованной литературы
1) Богуславский 1977 Богуславский И. М. О семантическом описании русских деепричастий. Неопределенность или многозначность? Изв. АН СССР. СЛЯ, 1977, № 3.
2) Орлов 1965 Вл.Орлов. Марина Цветаева. Судьба, характер, поэзия. В кн.: Марина Цветаева. Избранные произведения. М.Л., 1965.
3) Павловский А.И. Куст рябины. О поэзии Цветаевой, М.: Советский писатель,1989..
4) Пешковский 1938 Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. Изд. 6-е М., 1938.
5) Ревзина 1979 Ревзина О. Г. Некоторые особенности синтаксиса поэтического языка М. Цветаевой. Учен. зап. ТГУ, вып. 481. Тарту, 1979.
6) Ревзина 1981 Ревзина О. Г. Структура поэтического текста как доминирующий фактор в раскрытии его семантики. In: Wiener Slawistischer Almanach, sonderband 3. Wien, 1981.
7) Цветаева 1965 Марина Цветаева. Избранные произведения. М.Л., 1965.
8) Шапиро 1955 Шапиро А. Б. Основы русской пунктуации. М., 1955.
9) Шахматов 1925 Шахматов А. А. Синтаксис русского языка. Л., 1925.
10) Шахматов 1952 Из трудов А.А. Шахматова по современному русскому языку. М., 1952.
Использованные Интернет ресурсы:
1) [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть ссылку ]
2) [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть ссылку ]
3) [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть ссылку ]
5) [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть ссылку ]
6) [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть ссылку ]
7) [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть ссылку ]
ПРИЛОЖЕНИЕ

ПОПЫТКА РЕВНОСТИ
Как живется вам с другою,-
Проще ведь?- Удар весла!-
Линией береговою
Скоро ль память отошла

Обо мне, плавучем острове
(По небу - не по водам)!
Души, души!- быть вам сестрами,
Не любовницами - вам!

Как живется вам с простою
Женщиною? Без божеств?
Государыню с престола
Свергши (с оного сошед),

Как живется вам - хлопочется -
Ежится? Встается - как ?
С пошлиной бессмертной пошлости
Как справляетесь, бедняк?

"Судорог да перебоев -
Хватит! Дом себе найму".
Как живется вам с любою -
Избранному моему!

Свойственнее и сьедобнее -
Снедь? Приестся - не пеняй...
Как живется вам с подобием -
Вам, поправшему Синай!

Как живется вам с чужою,
Здешнею? Ребром - люба?
Стыд Зевесовой вожжою
Не охлестывает лба?

Как живется вам - здоровится -
Можется? Поется - как?
С язвою бессмертной совести
Как справляетесь, бедняк?

Как живется вам с товаром
Рыночным? Оброк - крутой?
После мраморов Каррары
Как живется вам с трухой

Гипсовой? (Из глыбы высечен
Бог - и начисто разбит!)
Как живется вам с сто-тысячной -
Вам, познавшему Лилит!

Рыночною новизною
Сыты ли? К волшбам остыв,
Как живется вам с земною
Женщиною, без шестых

Чувств?..
Ну, за голову: счастливы?
Нет? В провале без глубин -
Как живется, милый? Тяжче ли,
Так же ли, как мне с другим?
19 ноября 1924
Душа
Выше! Выше! Лови летчицу!
Не спросившись лозы отческой
Нереидою по-лощется,
Нереидою в ла-зурь!

Лира! Лира! Хвалынь синяя!
Полыхание крыл в скинии!
Над мотыгами и спинами
Полыхание двух бурь!

Муза! Муза! Да как смеешь ты?
Только узел фаты веющей!
Или ветер страниц шелестом
О страницы и смыв, взмыл

И покамест счета кипами,
И покамест сердца хрипами,
Закипание до кипени
Двух вспененных крепись крыл.

Так, над вашей игрой крупною,
(Между трупами и куклами!)
Не общупана, не куплена,
Полыхая и пля-ша

Шестикрылая, ра-душная,
Между мнимыми ниц! сущая,
Не задушена вашими тушами
Ду-ша!

10 февраля 1923

С этой горы, как с крыши...
С этой горы, как с крыши
Мира, где в небо спуск.
Друг, я люблю тебя свыше
Мер и чувств.

От очевидцев скрою
В тучу! С золою съем.
С этой горы, как с Трои
Красных стен.

Страсти: хвала убитым,
Сущим срам.
Так же смотрел на битву
Царь Приам.

Рухнули у стои:
Зарево? Кровь? Нимб?
Так же смотрел на Трою
Весь О-лимп.

Нет, из прохладной ниши
Дева, воздевши длань
Друг, я люблю тебя свыше.
Слышь и встань.

30 августа 1923

Сивилла
1


Сивилла: выжжена, сивилла: ствол.
Все птицы вымерли, но Бог вошел.

Сивилла: выпита, сивилла: сушь.
Все жилы высохли: ревностен муж!

Сивилла: выбыла, сивилла: зев
Доли и гибели! - Древо меж дев.

Державным деревом в лесу нагом --
Сначала деревом шумел огонь.

Потом, под веками - в разбег, врасплох,
Сухими реками взметнулся Бог.

И вдруг, отчаявшись искать извне:
Сердцем и голосом упав: во мне!

Сивилла: вещая! Сивилла: свод!
Так Благовещенье свершилось в тот

Час не стареющий, так в седость трав
Бренная девственность, пещерой став

Дивному голосу...
- так в звездный вихрь
Сивилла: выбывшая из живых.

5 августа 1922

Хвала времени
Вере Аренской

Беженская мостовая!
Гикнуло - и понеслось
Опрометями колес.
Время! Я не поспеваю.

В летописях и в лобзаньях
Пойманное... но песка
Струечкою шелестя...
Время, ты меня обманешь!

Стрелками часов, морщин
Рытвинами - и Америк
Новшествами... - Пуст кувшин! --
Время, ты меня обмеришь!

Время, ты меня предашь!
Блудною женой - обнову
Выронишь... - "Хоть час да наш!"

- Поезда с тобой иного
Следования!.. --

Ибо мимо родилась
Времени! Вотще и всуе
Ратуешь! Калиф на час:
Время! Я тебя миную.

10 мая 1923

«Тоска по родине! Давно...»
Тоска по родине! Давно
Разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно --
Где совершенно одинокой

Быть, по каким камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий, что - мой,
Как госпиталь или казарма.

Мне все равно, каких среди
Лиц ощетиниваться пленным
Львом, из какой людской среды
Быть вытесненной - непременно --

В себя, в единоличье чувств.
Камчатским медведем без льдины
Где не ужиться (и не тщусь!),
Где унижаться - мне едино.

Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным.
Мне безразлично - на каком
Непонимаемой быть встречным!

(Читателем, газетных тонн
Глотателем, доильцем сплетен...)
Двадцатого столетья - он,
А я - до всякого столетья!

Остолбеневши, как бревно,
Оставшееся от аллеи,
Мне всe - равны, мне всe - равно,
И, может быть, всего равнее --

Роднее бывшее - всего.
Все признаки с меня, все меты,
Все даты - как рукой сняло:
Душа, родившаяся - где-то.

Так край меня не уберег
Мой, что и самый зоркий сыщик
Вдоль всей души, всей - поперек!
Родимого пятна не сыщет!

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И все - равно, и все - едино.
Но если по дороге - куст
Встает, особенно - рябина...

3 мая 1934

Из цикла «Заводские»

2


Книгу вечности на людских устах
Не вотще листав --
У последней, последней из всех застав,
Где начало трав

И начало правды... На камень сев,
Птичьим стаям вслед...
Ту последнюю - дальнюю - дальше всех
Дальних - дольше всех...

Далечайшую...
Говорит: приду!
И еще: в гробу!
Труднодышащую - наших дел судью
И рабу - трубу.

Что над городом утвержденных зверств,
Прокаженных детств,
В дымном олове - как позорный шест
Поднята, как перст.

Голос шахт и подвалов,
- Лбов на чахлом стебле! --
Голос сирых и малых,
Злых - и правых во зле:

Всех прокопченных, коих
Чeрт за корку купил!
Голос стоек и коек,
Рычагов и стропил.

Кому - нету отбросов!
Сам - последний ошмeт!
Голос всех безголосых
Под бичом твоим, - Тот!

Погребов твоих щебет,
Где растут без луча.
Кому нету отребьев:
Сам - с чужого плеча!

Шевельнуться не смеет.
Родился - и лежи!
Голос маленьких швеек
В проливные дожди.

Черных прачешен кашель,
Вшивой ревности зуд.
Крик, что кровью окрашен:
Там, где любят и бьют...

Голос, бьющийся в прахе
Лбом - о кротость Твою,
(Гордецов без рубахи
Голос - свой узнаю!)

Еженощная ода
Красоте твоей, твердь!
Всех - кто с черного хода
В жизнь, и шепотом в см

У последней, последней из всех застав,
Там, где каждый прав --
Ибо все бесправны - на камень встав,
В плеске первых трав...

И навстречу, с безвестной
Башни - в каторжный вой:
Голос правды небесной
Против правды земной.

26 сентября 1922

«Пути», из цикла «провода»


Всe перебрав и всe отбросив,

(В особенности - семафор!)
Дичайшей из разноголосиц
Школ, оттепелей... (целый хор

На помощь!) Рукава как стяги
Выбрасывая...
- Без стыда! --
Гудят моей высокой тяги
Лирические провода.

Столб телеграфный! Можно ль кратче
Избрать? Доколе небо есть --
Чувств непреложный передатчик,
Уст осязаемая весть...

Знай, что доколе свод небесный,
Доколе зори к рубежу --
Столь явственно и повсеместно
И длительно тебя вяжу.

Чрез лихолетие эпохи,
Лжей насыпи - из снасти в снасть --
Мои неизданные вздохи,
Моя неистовая страсть...

Вне телеграмм (простых и срочных
Штампованностей постоянств!)
Весною стоков водосточных
И проволокою пространств.

19 марта 1923












13PAGE 15


13PAGE 142215




Заголовок 1Заголовок 315