Сценарий лингвистического вечера, посвященного автору Толкового словаря живого великорусского языка.

Собирал человек слова
Сценарий лингвистического вечера,
посвященного автору
« Толкового словаря живого великорусского языка»
Действующие лица:
В. И. Даль
А.С.Пушкин
Ямщик
Повар, солдаты
Ира, Наташа, Андрей – школьники
Сказительница
Воробей, Мышь, Орел
На сцене появляется Андрей со стопкой книг. На ходу он листает одну из них. Навстречу ему выходят Ира и Наташа с тетрадками в руках.
Ира. Андрюха, привет! Что это ты так нагрузился?!
Андрей. Да Тамара Михайловна задание дала - написать творческую работу о словаре Даля.
Ира. Обыкновенный словарь. И чего учительница так восхищалась: «Кладезь мудрости! Кладезь мудрости!»
Андрей. А я вот начал выполнять задание, открыл книгу и увидел, что ту много интересного.
Наташа. Ну что может быть интересного в словаре? Куча обыкновенных слов.
Андрей. Странно… Что же вы в таком случае в своих работах написали?
Ира (открывает тетрадь). В толковом словаре В.И. Даля собран много слов. Они расположены по алфавиту, ко многим подобраны однокоренные слова и синонимы. Например: слово, словарь, словник, словотолковник, словотолк, словарик, речник, лексикон, сборник слов.
Наташа. И у меня то же самое. Только я еще написала, что ко многим словам в качестве примеров автор подобрал пословицы, поговорки и даже загадки: «В воде родится, а воды боится» (соль), «Кочет голенаст, кланяться горазд» (топор), «Мать толста, дочь красна, сын кудреват, в поднебесье ушел» (печь, огонь, дым).
Ира. Вот и все. Что тут сложного. Носитесь с этим словарем, как кошка с котятами.
Андрей. Говоришь, как кошка с котятами… А ведь это выражение из словаря Даля! Оно поясняет значение слова «кошка». Что, по- вашему, оно означает?
Ира (смеется). Ну ты даешь! Да кто же этого не знает!
Наташа. Тебе и трехлетний ребенок ответит.
Андрей. А все-таки?..
Ира (растягивая слова). Кошка – это домашнее животное.
Андрей. И только?
Наташа. А что же еще?
Андрей. А ведь Владимир Иванович Даль дает девять толкований слова «кошка» (открывает книгу). Это и домашнее животное. И якорь о четырех лапах. И снаряд для осмотра выбоин в орудиях. И кожаный кошелек, который носят на поясе. А еще плетка с несколькими хвостами, коса на взморье или отмель, рыбачий сачок, растение, игра.
Ира (задумчиво). Да… А что там еще про эту кошку?
Андрей. Пословицы: «Рано пташка запела, как бы кошка не съела», «Знай кошка свое лукошко2, Напала на кошку спесь, не хочет с печи слезть», «Лакома кошка до рыбки, да в воду лезть не хочется».
Наташа ( тоже заглядывает в книгу). Тут и загадка про кошку есть: « Две ковырки, две подковырки, один вертун, два войка, третья маковка».
Ира (присоединяется к ним). А теперь отгадайте, что это: «Белая кошка лезет в окошко»? (Андрей и Наташа молчат). Вот еще одна: «сидят три кошки, против каждой кошки две кошки, много ли всех?»
Андрей и Наташа (вместе). Три!
Наташа. Пожалуй, в кино мы сегодня не пойдем – давай лучше работу переписывать.
Ира. Андрюшка, а что ты еще о Дале знаешь?
Андрей. Пусть лучше он сам о себе расскажет.
Ребята отходят в сторону и присаживаются на краю сцены. Входит Даль.
Даль. Отец мой, Иоганн Даль, датчанин по национальности, великолепно знал русский, немецкий, английский, французский, латынь, древнееврейский и древнегреческий языки.Получив в Йенском университете богословское и филологическое образование, ооооон был приглашен в Россию. Спустя некоторое время он вновь отправился в Йенн, чтобы изучить медицину, после чего вернулся в Россию и стал лекарем горного ведомства на Луганском литейном заводе. Моя мать – Мария Фрайтах – немка по отцу и француженка по матери, была женщиной образованной. Несмотря на такое происхождение, родители сумели создать настоящую русскую семью. И отец всегда говорил: «Гордитесь, что вы русские!»
Учиться меня отдали в Морской кадетский корпус, где я подружился с Павлом Нахимовым. Здесь у меня впервые появился интерес к языку – и я составил словарь кадетского жаргона из тридцати четырех слов.
3 марта 1819 года мы были выпущены в мичманы, и я был отправлен служить в Николаев.
Выходит ямщик в тулупе, с кнутом в руках.
Ямщик. Ну что, барин, будем ехать или еще чуть погреемся?
Даль. А доберемся в такую-то пургу?
Ямщик. Не сомневайся. Замолаживает…
Даль. Как это «замолаживает»?..
Ямщик. Пасмурнеет. К теплу.
Даль. Это что ж, у вас в Новгородской губернии так говорят?
Ямщик. Так. Небо тучами заволакивается; к ненастью клонит.
Даль вытаскивает из кармана записную книжку, карандаш.дует на окоченевшие пальцы и начинает что-то писать. Ямщик уходит.
Даль. Этот морозный мартовский день стал главным в моей жизни. Я записал первое слово.
В 1825-м году вышел в отставку и поступил в императорский Дерптский университет на медицинский факультет. Во время русско-турецкой войны служил военным врачом.
Открывается занавес. Посреди сцены большой «костер». На нем котелок, в котором повар что-то помешивает. Вокруг расположились солдаты: кто письмо пишет, кто беседует. Кто просто отдыхает. К ним подходит Даль.
1-й солдат. А что, Владимир Иваныч, тяжело лекарем-то быть?
Даль. Да уж нелегко. К тому же во время войны. Но и солдатом ведь быть не сладко, а, братцы?
2-й солдат. Да чего там. Солдатская доля – веселое горе.

Даль достает блокнот и карандаш, начинает записывать.
3-й солдат. Солдатская голова как под дождичком трава.
4-й солдат. Солдат шилом бреется, дымом греется.
1-й солдат. Солдату солдат родной брат.
2-й солдат. Солдатам, что малым ребятам – и барабан в потеху.
3-й солдат. Где коза прошла, там и солдат пройдет.
4-й солдат. Солдату три деньги в день, куда хочешь туда и день.
Даль. Ну спасибо, братцы. Недаром говорят: солдат близко – кланяйся ему низко.
1-й солдат. А что это вы, Владимир Иваныч, все записываете? Если не операции да перевязки делаете, то все с карандашиком ходите?
Даль. Есть у меня увлечение – слова собирать. Еще поговорки разные, загадки.
2-солдат. Зачем это вам?
Даль. Понимаете, слово – это великая способность человека гласно мысли и чувства свои выражать…
Повар. Обед готов. Налетай, братцы!

Солдаты подходят к «костру». Из-за голенищ сапог достают ложки и начинают есть.
Даль. Вот в руках у вас обыкновенная ложка. Каждый день вы ней суп да кашу едите. А задумывались ли вы над тем, сколько новых слов узнаете, если мастер станет рассказывать о своей работе?
3-й солдат. Мой дед в нашей деревне был лучшим резчиком ложек. Он говорил: «Красна ложка едоком, а лошадь ездоком».
Даль. Знаешь, как ложки делают?
3-й солдат. Знаю. Деревянная ложка вырубается из баклуши топориком, потом теслится теслою, отстрагивается ножом и режется кривым резаком. Черенок и коковка на ней точатся пилкою. Ложки бывают разные. Межеумок – это простая и широкая. Бутырка или бурлацкая – такая же , но толще и грубее. А еще боская, полубоская, носатая, тонкая.
Даль. Молодец. Твой рассказ займет место в моем собрании слов.
2-й солдат. А велико ли это ваше собрание?
Даль. Да уж приличное! Пришлось запаковать в тюки и навьючить ими верблюда.
Повар. Это не того ли, что однажды потерялся?
1-й солдат. Не потерялся, а в плен попал.
Даль. Да, тот самый. Однажды во время стычки с неприятелем моего верблюда захватили турки. Я уж думал, что с ним и труд мой пропал. К счастью, казаки отбили пленника и вернули мне. На тетрадки басурманин не позарился – что ему в них. А для меня они дороже золота.
Солдаты уходят. Даль направляется к краю сцены, где стол и кресло, садится.
Даль. Многое мне пришлось услышать за время войны. Каждый день тетрадки пополнялись новыми записями. А однажды я стал сочинять сказки. Страшновато было отдавать их на суд читателей. Но я все-таки решился и напечатал несколько. Только вот фамилию свою не поставил. Придумал псевдоним – Казак Луганский (по месту рождения). Первая книжка, в которую вошли пять сказок, увидела свет под названием «Первый пяток».

На сцене появляется Сказительница.
Сказительница. Жил-был в селе мужичок, крестьянин исправный, и работы не боялся, и о людях печаловался: коли кто был в горе да в нужде. Всяк к нему за советом шел, а коли у кого было хлеба в недостаче, шли к его закрому, как к своему. У кого хлеб родился сам-четверг, сам-пят, а у него нередко и сам-десят! Сожнет мужичок хлеб, свезет в овин, перечтет снопы и каждый десятый сноп к стороне отложит, примолвя: «Это на долю бедной братии». Услышал однажды это воробей…
Размахивая крыльями выбегает Воробей.
Воробей. Чив, чив, чив! Мужичок полон овин хлеба навалил, да и на нашу братию видимо-невидимо отложил (втаскивает два мешка).
Появляется Мышь.
Мышь. Ш-ш-ш, не кричи во весь рот! Не то все услышат: налетит ваша братия, крылатая стая, все по зернышку разнесет, и нам ничего не достанется!
Воробей. Давай-де, мышка-норушка, совьем себе по гнездышку – я под стрехой, ты в подполье – и станем жить да быть да хозяйской подачкой питаться, и будет у нас все вместе, все пополам (показывает на мешки).
Мышь. Давай. (В сторону). Как же, буду я с тобой делиться (хватает мешки и пытается удрать).
Воробей. Ах ты, мышь подпольная, вишь что затеяла! Да где же твоя правда? Взяла и обобрала товарища!
Мышь. Я ничего знать не знаю!
Начинают отнимать мешки друг у друга и драться.
Воробей. Раз так, пойду я к звериному царю Льву на тебя жаловаться.
Появляется Лев. Мышь усаживается возле его ног.
Воробей (кланяясь Льву). Лев-государь, вот так и так: я положил уговор с твоей холопкой, Мышью зубастой, жить в одном амбаре, есть из одного закрома до последнего зерна. Но Мышь подпольная слукавила. Стал я ее унимать, усовещивать, а она, злодейка, так меня ощипала кругом, что стыдно в люди показаться. Повели, царь, Мышь ту казнить, а все зерно мне отдать. Коли же ты, государь, нас с Мышью не рассудишь Так я полечу к своему царю с челобитной!
Лев. И давно бы так, иди с своему Орлу!
Лев укладывается спать. Воробей поворачивается и идет в другой конец сцены, где уже величественно восседает Орел. Подает Орлу бумагу. Орел молча читает.
Орел. Эй, трубачи! Трубите великий сбор моим богатырям: беркутам, соколам, коршунам, ястребам, лебедям, гусям и всему птичьему роду, чтобы клювы точили, когти вострили; будет-де вам пир на весь мир. А тому ли звериному царю разлетную грамоту несите: за то-де, что ты царь-потатчик, присяги не памятуешь, своих зверишек в страхе не держишь, наших пернатых жалоб не разбираешь, вот за то-де и подымается на тебя тьма-тьмущая, сила великая.
Лев (просыпаясь). Ах так! (обращается к Мыши). Зови мое царство звериное: барсов, волков, медведей, крупных и мелких зверей. Воевать будем.
За сценой раздается.шум. Воробей и Мышь всматриваются в даль.
Воробей. Вон, вон, наши побеждают!
Мышь. А теперь наши в наступление пошли.
Воробей. Давай, ребята! Так их! Ура! Побеждаем!
Мышь пятится в ту сторону, где находится Лев. Хочет прошмыгнуть мимо него. Но Лев хватает ее.
Лев. Ах ты, Мышь, мелюзга подпольная, из-за тебя, мелкой сошки, бились мы, не жалеючи себя, а ты же первая тыл показала! Эй, звери лесные! Бейте отбой, замиренья просите! Присуждаю весь награбленный хлеб Воробью отдать!
Уходят.
Сказительница. Воробышек разжился и стал у него что ни день, то праздник, гостей видимо-невидимо, вся крыша вплотную засажена воробьями, и чирикают они на все село былину про Мышь подпольную, про Воробья богатого да про свою удаль молодецкую.
Уходит.
Даль. Осенью 1832 года я собрался с духом, взял книгу своих «Русских сказок» и отправился в дом Жадимировского на углу Гороховой и Большой Морской, где в то время жил Александр Сергеевич Пушкин.
Входит Пушкин. Он в серо-голубом сюртуке, и сорочке с широким отложным воротником.
Пушкин. Здравствуйте, сударь! Рад, рад познакомиться с вами!
Даль. А уж как я рад! Вот принес на ваш суд (протягивает книгу).
Пушкин. Я уже видел вашу книгу и порадовался ей. Хороша! (Перелистывает страницы). Что за прелесть, какой толк… И язык-то все народный! Так и нянюшка моя Арина Родионовна разговаривала.
Не буду вечером под шумом бури
Внимать ее рассказам, затверженным
Сыздетства мной, но все приятным
сердцу,
Любимой старой книги, в коих знаем,
Какое слово где стоит…
Даль. Не откажитесь принять в подарок сей скромный труд… А чем вы, Александр Сергеевич, в ближайшее время удивите поклонников вашего таланта, коли не тайна?
Пушкин. Ну какая же тайна?.. Стихи пишу. А недавно вот тоже сказку сочинил (наугад раскрывает книгу):
Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо;
В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит,
Каждый день идет там диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в скором беге
И останутся на бреге –
Тридцать три богатыря,
В чешуе златой горя,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны, как на подбор;
С ними дядька Черномор…
Возьмите на память ( протягивает Далю книгу).
Даль (рассматривая обложку). «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди». Спасибо.
Пушкин. Мужика русского благодарите, что нам, литераторам, язык такой подарил…
Даль. Да, народ владеет точным. Выразительным словом, которое, с позволения сказать, нашему обществу и не знакомо. Где нам учиться по-русски? Из книг не научиться, потому что писаны не по-русски, а в гостиных да салонах и подавно… Остается одно только – язык русский, какой и поныне живет в народе.
Пушкин. Вот и прислушивайтесь к нему внимательно, пометки делайте, отбирайте. Сказки – это хорошо! Но идите дальше. Займитесь составлением словаря.
Даль. А осилю?
Пушкин. Осилите. Это же замечательно: как Крез, годами копить сокровища и вдруг открыть сундуки с ними пред изумленными соотечественниками!
Даль. Я подумаю.
Пушкин. Тут и думать нечего. Вам позавидовать можно – жизненную цель имеете.
Даль. Что ж это получается? Искал рукавицы, а они за поясом?!
Пушкин выходит.
Даль. Теперь у меня была цель. С еще большим рвением я принялся за работу. Осенью 1833 года я женился на девице Юлии Андре. Она родила сына и дочь и, к ужасу моему, покинула сей мир, оставив детей и меня сиротами.
Минуло время… Случилось мне ампутировать руку отставному майору Соколову. Он сказал: «Я под Бородином сражался и трусом никогда не был. Давайте пари держать, что даже стона от меня не услышите». И выиграл. Так я женился на его дочери, которая подарила мне трех девочек.
Зиму 1837 года я провел в Петербурге. Как всегда много работал. Однажды вечером ко мне заехал Пушкин.
Вбегает Пушкин. На ходу сбрасывает накидку.
Пушкин. Покажите, покажите, что нового появилось в вашей коллекции. (Даль показывает ему свои записи; читает). Приметы. Подавая соль - смейся, не то поссоришься. (Берет другой листок). Кота убить – семь лет ни в чем удачи не видеть. (Читает следующую запись). При первой кукушке брякни деньгами, чтобы водились. Ложка, забытая на столе, - к гостю. А вот просто слова: медуница, выступки, калуга, выползина. Выползина… Это еще что такое?
Даль. Выползиной называют шкурку, которую сбрасывает с себя змея.
Пушкин. Ишь ты!.. А у меня сегодня сюртук новый. Посмотрите, какова выползина! Ну, из этой выползины я еще не скоро выползу! В этой выползине я еще такое напишу!..
Пушкин выбегает.
Даль. Через несколько дней стряслась беда, и я оказался у постели смертельно раненого Александра Сергеевича.
Открывается занавес. Комната в доме Пушкиных. На постели лежит поэт. Даль подходит к нему.
Пушкин. Рад видеть вас… Не только как врача… Как близкого мне человека по литературному нашему ремеслу…
Даль щупает пульс поэта.
Пушкин. Что, плохи дела? Жаль, что нет рядом Пущина… Легче было бы умирать…
Даль ( подает лекарство). Выпейте, вам станет легче.
Пушкин. К чему теперь лекарства? Велите лучше принести моченой морошки. Да, вот еще… Пока не поздно… Хочу подарок сделать. Там, в кресле, лежит моя выползина… Простреленный сюртук. Возьмите на память. И еще вот это.
Пушкин снимает с пальца перстень с зеленым камнем и отдает Далю. Писатель надевает кольцо и кладет на лоб поэта компресс. Вдруг Александр Сергеевич резко сбрасывает компресс, приподымается.
Пушкин. Ну, подымай же меня, подымай, да выше, выше, - ну пойдем! (Вздрагивает, в изнеможении откидывается на подушку). Мне, было, пригрезилось, что я с тобой лезу по этим книгам и полкам, высоко, и голова закружилась.
Даль. Ничего, сейчас станет полегче.
Пушкин. Не станет. Кончена жизнь.
Даль. Что кончено?
Пушкин. Жизнь кончена. Тяжело дышать, давит…
Занавес закрывается.
Даль. Часы показывали 2 часа 45 минут пополудни. С тех пор , как гляну на этот камень…
С легкой руки Александра Сергеевича я занялся составлением словаря русского языка, хотя по образованию не был филологом. Работа эта продолжалась в течение 53-х лет.
И вот сегодня я держу в руках последний, четвертый, том моего словаря. Кажется, труд всей моей жизни оценен по достоинству. Утром посыльный принес почту (перебирает бумаги, читает «Ваш словарь удостоен золотой медали. Русское географическое общество». Присуждаем Вам Ломоносовскую премию и избираем почетным членом. Академия наук». «Награждаем автора словаря премией Геймбюргера. Профессора Дерптского университета».
А вот заключение академика М.П. Погодина: « Словарь Даля кончен. Теперь русская академия без Даля немыслима. Но вакантных мест ординарного академика нет. Предлагаю: всем нам, академикам бросить жребий, кому выйти из академии вон, и упразднившееся место предоставить Далю. Выбывший займет первую, какая откроется, вакансию».
Мне так и не придется стать академиком. Но до последних дней я буду записывать новые слова и их значения. И перед самой смертью, уже не в силах встать с постели, позову дочь и попрошу: - Запиши словечко.
Даль уходит. На сцене появляются Андрей, Ира и Наташа.
Ира. Во время набора словаря в типографии Владимир Иванович четырнадцать раз с величайшей тщательностью вычитывал две с половиной тысячи страниц текста. Даль вздыхал: «Для одной пары старых глаз работа тяжела и мешкотна». Вздыхал и работал.
Наташа. Толковый словарь состоит из четырех томов и содержит более двухсот тысяч пословиц, поговорок, загадок. А полное собрание сочинений Даля составляет десять томов. Только сказок он один собрал больше, чем все Российское Географическое общество. А сколько сочинил их…
Андрей. Владимир Иванович Даль был моряком, врачом, писателем, натуралистом. Он плавал по морям, воевал, путешествовал, сочинял сказки и повести, делал сложные хирургические операции, написал для школьников учебники «Ботаника» и «Зоология».
Ира. С детства Даль любил, по его собственному признанию, «копаться над какой-нибудь ручной работой»: он умел сколотить табурет и выточить на станке шахматы, построить модель корабля и изготовить тончайшее украшение из стекла. Но где бы ни был Даль, чем бы ни занимался, он прислушивался к речи людей – крестьян, ремесленников, солдат.
Наташа. Идут годы, десятилетия. Одни слова из наше речи исчезли, другие в ней появились. Но так же, как и раньше, мы открываем замечательную книгу – « Толковый словарь живого великорусского языка» и с благодарностью вспоминаем его автора – Владимира Ивановича Даля. Человека, который собирал слова.