Политический портрет Столыпина

	Загрузить архив:
	Файл: ref-15224.zip (15kb [zip], Скачиваний: 41) скачать

СОДЕРЖАНИЕ

TOC o "1-3" h z ВВЕДЕНИЕ.. PAGEREF _Toc530788137 h 3

НАЧАЛО ПОЛИТИЧЕСКОЙ КАРЬЕРЫ... PAGEREF _Toc530788138 h 3

НА ПОСТУ МИНИСТРА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ.. PAGEREF _Toc530788139 h 4

СТОЛЫПИН – ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА МИНИСТРОВ.. PAGEREF _Toc530788140 h 5

КРИЗИС В КАРЬЕРЕ.. PAGEREF _Toc530788142 h 9

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ... PAGEREF _Toc530788143 h 12

ВВЕДЕНИЕ

Горячие споры об этом человеке и его политике продолжались и 50, и 80 лет спустя после его смерти. Немногие государствен­ные деятели заслужили такое пристальное внимание потомков.

Будущий глава правительства России Пётр Аркадьевич Сто­лыпин родился 5 апреля 1862 г. в знатной дворянской семье. В роду Столыпиных строго хранились традиции дворянской чес­ти. Когда на дуэли погиб старший брат Петра, юноша стрелялся с его убийцей и получил пулю в правую руку, которая с тех пор была почти парализована.

В 1884 г. Пётр Столыпин закончил естественный факультет Петербургского университета. Один из экзаменов принимал у него сам Дмитрий Менделеев. Дочь Столыпина Мария Бок писала об этом: «Великий учёный так увлёкся, слушая блестящие ответы мое­го отца, что стал ему задавать вопросы всё дальше и дальше, во­просы, о которых не читали в университетах, а над решением ко­торых работали учёные. Мой отец отвечал на всё так, что экзамен стал переходить в нечто похожее на учёный диспут, когда профес­сор вдруг остановился, схватился за голову и сказал: „Боже мой, что же это я? Ну довольно, пять, пять, великолепно.”

НАЧАЛО ПОЛИТИЧЕСКОЙ КАРЬЕРЫ

В 1899 г. Столыпин был назначен губернским предводите­лем дворянства в Ковно (Каунас). Тремя годами позже 39-лет­ний Столыпин стал самым молодым губернатором в России: сна­чала в Гродно, затем в Саратове.

Во время революции 1905 г. Столыпин стал известен реши­тельной борьбой с крестьянскими волнениями в Саратовской губернии. Для прекращения беспорядков он не раз использовал войска, которые применяли самые жёсткие меры: расстрелы, массовые порки непокорных крестьян. Руководитель одной из таких карательных экспедиций, генерал Сахаров, поселился по прибытии в Саратов в доме Столыпина. Здесь он и был убит ре­волюционерами. Самого Столыпина революционеры также при­говорили к смерти.

Невольный и глубокий страх внушал губернатор саратовским крестьянам, о чём свидетельствует его дочь М. Бок: «У меня хра­нится любительский снимок, где видно, как папа въезжает верхом в толпу, за минуту до этого бушевавшую, а теперь всю, до послед­него человека, стоящую на коленях. Она, эта огромная, десятиты­сячная толпа, опустилась на колени при первых словах, которые папа успел произнести». Дочь Столыпина вспоминает и такой эпи­зод однажды Пётр Аркадьевич выступал перед взволнованным кре­стьянским сходом. Какой-то враждебно настроенный парень на­правился прямо к нему. Губернатор небрежно и властно бросил бунтарю свою шинель: «Подержит. Тот, растерявшись, взял шинель и послушно держал её всё время, пока Столыпин говорил.

НА ПОСТУ МИНИСТРА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

26 апреля 1906 г., вызвав Столыпина в Петербург, Нико­лай II назначил его на пост министра внутренних дел — са­мый важный в российском правительстве. Столыпин, по его собственным словам, занял это место в «стране окровавленной, потрясённой». Оказавшись самым молодым министром в пра­вительстве, он ярко выделялся на бесцветном фоне своих кол­лег. Министры, привыкшие к церемонным заседаниям, теря­лись среди шума и гвалта думских депутатов. Столыпин, напро­тив, держал себя в Государственной думе очень уверенно и час­то там выступал, не обращая внимания на прерывавшие его порой свист и выкрики «Долой!», «Погромщик!». Ему нельзя было отказать в красноречии.

Признавая, что «существующие законы несовершенным, ми­нистр внутренних дел в то же время твердо заявлял, что их сле­дует применять, пока нет новых. Он говорил: «Нельзя сказать ча­совому: „У тебя старое кремнёвое ружьё; употребляя его, ты мо­жешь ранить себя и посторонних; брось ружьё". На это честный часовой ответит: „Покуда я на посту, покуда мне не дали нового ружья, я буду стараться умело действовать старым”».

Столыпин не защищался и не оправдывался, как многие его коллеги-министры, наоборот — он нападал. «Тут нет ни судей, ни обвиняемых, — решительно заявлял он думской оппозиции в мар­те 1907 г., — и эти скамьи — не скамьи подсудимых, это место пра­вительствам. О выступлениях оппозиции он говорил так: «Эти на­падки рассчитаны на то, чтобы вызвать у правительства, у власти паралич и воли, и мысли, все они сводятся к двум словам, обра­щённым к власти: „Руки вверх". На эти два слова, господа, прави­тельство с полным спокойствием, с сознанием своей правоты мо­жет ответить только двумя словами: „Не запугаете”.

СТОЛЫПИН – ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА МИНИСТРОВ

8 июля 1906 г. Столыпин, сохранив за собой пост минист­ра внутренних дел, был назначен председателем Совета Мини­стров. Суть своей государственной деятельности в то время он определил так: «Сначала успокоение, а потом — реформы!».

12 августа 1906 г. Петр Столыпин 12 августа 1906 г. Пётр Столыпин, ме­сяц назад назначенный главой прави­тельства, вёл приём просителей на сво­ей даче, находившейся на Аптекарском острове в Петербурге.

Из подкатившей к дому четырёхмест­ной кареты вышли и быстро зашагали к подъезду три человека, двое из кото­рых были в форме жандармских офи­церов. Это были переодетые члены боевой группы эсеров-максималистов, задумавшие покушение на Столыпина. Они хотели покарать бывшего саратов­ского губернатора за жестокость, про­явленную при подавлении крестьянско­го движения. В руках максималисты бе­режно несли большие портфели с вло­женными в них бомбами.

Старик-швейцар заметил, что жан­дармская форма посетителей, потре­бовавших срочной встречи со Столы­пиным, отличается от общепринятой. Тогда, оттолкнув его, они ворвались в подъезд и с революционными возгла­сами бросили свои портфели на пол.

Последовал сильнейший взрыв. При этом как сами максималисты, так и ок­ружающие были разорваны в клочья. Всего погибло 22 человека, ранено 30 человек (некоторые вскоре сконча­лись от ран). Сам Пётр Столыпин остался невредим. Однако от взрыва по­страдали его дети: у 14-летней дочери Наташи были совершенно раздробле­ны кости ног, поэтому несколько лет она не могла ходить, а трёхлетний сын Аркадий получил лёгкие ранения в го­лову. Взрывом его с сестрой выброси­ло с балкона на землю.

Сразу после взрыва Пётр Аркадьевич, бледный, но старавшийся сохранять спокойствие, несмотря на ранения его детей, стал распоряжаться, чтобы всем остальным раненым была оказана помощь.

После покушения он вместе с семьёй по приглашению Николая II переехал с Аптекарского острова в строго охра­няемый Зимний дворец. Столыпин сильно изменился после взрыва 12 ав­густа 1906 г. Когда ему говорили, что раньше он как будто бы рассуждал иначе, он отвечал: «Да, это было до бом­бы Аптекарского острова. А теперь я стал другим человеком».

ВОЕННО-ПОЛЕВЫЕ СУДЫ

19 августа 1906 г., спустя неделю пос­ле взрыва на Аптекарском острове, в чрезвычайном порядке, минуя Государ­ственную думу, был принят закон о военно-полевых судах. Дела в таких су­дах рассматривались в течение 48 ча­сов, а смертные приговоры приводи­лись в исполнение не позднее чем че­рез сутки после их вынесения. Эти суды были созданы для подавления револю­ционного движения.

За восемь месяцев военно-полевые суды вынесли 1102 смертных пригово­ра. Писатель Владимир Короленко от­мечал, что «казни стали бытовым яв­лением».

Думская оппозиция подвергала воен­но-полевые суды резкой критике. Оп­равдывая эту меру, Столыпин говорил в марте 1907 г.: «Когда дом горит, гос­пода, вы вламываетесь в чужие квар­тиры, ломаете двери, ломаете окна. Когда человек болен, его организм ле­чат, отравляя его ядом. Когда на вас нападает убийца, вы его убиваете. Это, господа, состояние необходимой обо­роны. Оно доводило государство не только до усиленных репрессий — оно доводило до подчинения всех одной воле, произволу одного человека, до диктатуры, которая иногда выводила государство из опасности и приводи­ла до спасения. Бывают, господа, ро­ковые моменты в жизни государства, когда государственная необходимость стоит выше права и надлежит выбирать между целостью теорий и целостью отечества».

Приговоры военно-полевых судов ут­верждались командующими военными округами. Командующий войсками Ка­занского военного округа И. Карасе не подписал ни одного смертного приго­вора, не желая, как он говорил, «на ста­рости лет пятнать себя кровью». С дру­гой стороны, командующий Одесским округом барон А. Каульбарс однажды утвердил смертный приговор двум мо­лодым людям, даже не присутствовав­шим на месте события, за участие в ко­тором их казнили. Когда одна знатная просительница стала выяснять этот вопрос, он ответил ей: «Успокойтесь, я уже нашёл действительно виновных, и они уже расстреляны».

ЗЕМЕЛЬНАЯ РЕФОРМА

Стержнем его политики, делом всей его жизни стала земельная реформа. Эта реформа должна была создать в России класс мел­ких собственников — новую «прочную опору порядка», опору государства.

О начале земельной реформы возвестил правительственный указ от 9 ноября 1906 г., принятый в чрезвычайном порядке, минуя Государственную думу. Согласно этому указу, крестьяне получали право выйти из общины со своей землей. Они могли также ее продать. Им отрезали от общинной земли участки — отруба. Богатые крестьяне на те же участки перено­сили свои усадьбы — это называлось хуторами. Власти считали хутора идеальной формой землевладения. Со стороны хуторян, живших обособленно друг от друга, можно было не опасаться бунтов и волнений.

После начала реформы из общины устремились многие бед­няки, которые тут же продавали свою землю и уходили в города. Зажиточные крестьяне с выходом не спешили. Чем это объясня­лось? Прежде всего уход из общины ломал привычный уклад жизни и всё мировоззрение крестьянина. Община защищала его от полного разорения и многих иных превратностей судьбы. Например, в общине крестьянин меньше зависел даже от капри­зов погоды. Каждая семья имела несколько разрозненных полос земли: одну в низине, другую на возвышенности и т. д. В засуху лучший урожай со­бирали в низинах, а в дождливое лето — на возвышенностях. Тем самым уменьшалась опасность неурожая.

После выхода крестьян на отруба или хутора прежняя «стра­ховка» от неурожая исчезала. Теперь всего один засушливый или чересчур дождливый год мог принести нищету и голод. Чтобы подобные опасения у крестьян исчезли, выходящим из общины стали нарезать лучшие земли. Естественно, это вызывало возму­щение остальных общинников. Между теми и другими быстро нарастала враждебность. Число вышедших из общины стало по­степенно уменьшаться.

После государственного переворота 3 июня 1907 г. и роспуска II Государственной думы желаемое успокоение было достигнуто, революция подавлена. Настала пора приступать к реформам. «Мы призваны освободить на­род от нищенства, от невежест­ва, от бесправия», — говорил Пётр Столыпин. Путь к этим це­лям он видел прежде всего в ук­реплении государственности.

Свою речь о земельной реформе 10 мая 1907 г. Столыпин завер­шил знаменитыми словами: «Им (противникам государственно­сти) нужны великие потрясения, нам нужна Вели­кая Россия!».

В III Думе, созванной в 1907 г. по новому избирательному закону (ограничившему представительство малоимущих), цари­ли совершенно иные настроения, чем в первых двух. Эту Думу называли «столыпинской». Она не только одобрила указ от 9 но­ября, но пошла ещё дальше самого П. Столыпина. Чтобы уско­рить разрушение общины, Дума объявила распущенными все общины, где более 24 лет не происходило земельных переделов. Но крестьянская община оказалась гораздо сильнее и жизнеспо­собнее, чем предполагало правительство. Большинство кресть­ян не желало покидать её, несмотря на нажим. Там, где власти распускали общину силой, это вызывало бунты. От рук крестьян погибали чиновники, проводившие земельный передел. В ответ полиция выстрелами разгоняла сельские сходы.

За 11 лет столыпинской реформы из общины вышло 26% кре­стьян. 85% крестьянских земель осталось за общиной. По существу это означало, что реформа не увенчалась успехом. Община устоя­ла в столкновении с частной земельной собственностью, а после Февральской революции 1917г. перешла в решительное наступле­ние. Теперь борьба за землю вновь находила выход в поджогах уса­деб и убийствах помещиков, происходивших с ещё большим ожес­точением, чем в 1905 г. «Тогда не довели дело до конца, останови­лись на полдороге? — рассуждали крестьяне. — Ну уж теперь не остановимся и истребим всех помещиков под корень».

В ходе революции и гражданской войны общинное земле­владение одержало решительную победу. Однако десятилетие спустя, в конце 20-х гг., вновь вспыхнула острая борьба между крестьянской общиной и государством. Итогом этой борьбы стало полное уничтожение общины.

Какой общественный строй возник бы в России после столыпинской реформы? Сторонники Столыпина и тогда, и позже представ­ляли его себе по-разному. Националист Василий Шульгин, на­пример, считал, что он был бы близок итальянскому фашистско­му строю. Октябристы думали, что это будет скорее западное ли­беральное общество. Сам Пётр Аркадьевич говорил в 1909 г. в одном интервью: «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России».

Внутренний покой подразумевал подавление революции, внешний — отсутствие войн. «Пока я у власти, — говорил Столы­пин, — я сделаю всё, что в силах человеческих, чтобы не допустить Россию до войны. Не можем мы мериться с внешним врагом, пока не уничтожены злейшие внутренние враги величия России — социалисты-революционеры». Столыпин предотвратил войну по­сле того, как в 1908 г. Австро-Венгрия захватила Боснию. Убедив царя не проводить мобилизацию, он с удовлетворением отметил: «Сегодня мне удалось спасти Россию от гибели».    

КРИЗИС В КАРЬЕРЕ

Но Столыпину не удалось довести до конца задуманную ре­форму. Черносотенцы и влиятельные придворные круги отно­сились к нему крайне враждебно. Они считали, что он уничто­жает традиционный жизненный уклад России. После подавле­ния революции Столыпин стал терять поддержку царя.

В это время он с горечью сказал в частной беседе: «Мой ав­торитет подорван, меня поддержат, сколько будет надобно, для того, чтобы использовать мои силы, а затем выбросят за борт».

В августе 1911 г. в Киеве начались торжества по случаю вве­дения земств в западных губерниях России. Открывался памят­ник Александру II. В город прибыли множество важных гостей, государь с семьёй, Столыпин и другие министры. Их охрану обеспечивал товарищ (заместитель) министра внутренних дел Павел Курлов, давний противник Столыпина.

Николай II всячески подчёркивал свою нерасположенность к главе правительства. Когда Столыпин прибыл в Киев, царь не пригласил его в автомобили своей свиты. Премьер-министру даже не подали экипажа, и ему самому пришлось искать извозчика. Го­родской голова, свидетель этого неслыханного происшествия, предоставил ему собственный экипаж. Рассказывали, что друг царской семьи Г. Распутин, увидев его в экипаже, вдруг закричал так, что этот крик услышала толпа: «Смерть за ним! Смерть за ним едет! За Петром... за ним!». По городу поползли мрачные слухи

1 сентября царь, премьер-министр и все сановные гости слушали оперу Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане» в Киевском оперном театре. Казалось, на представление могли по­пасть только проверенные люди. Более 30 входных билетов по­лучили сотрудники охранки.

В антракте Столыпин подошёл к барьеру, отделяющему ор­кестровую яму от зрительного зала. Он облокотился на него и бе­седовал с другими министрами. Мало кто заметил молодого чело­века в чёрном фраке, который поднялся со своего места в 18-м ряду и направился по центральному проходу к министрам. Карман он прикрывал театральной программкой. Быстро подойдя к Столы­пину на расстояние двух-трёх шагов, человек во фраке выхватил из кармана револьвер и дважды выстрелил в упор.

Одна пуля попала Столыпину в руку, прошла навылет и ра­нила скрипача в оркестре, вторая раздробила Владимирский крест на груди Петра Аркадьевича и, изменив прямое направле­ние в сердце, попала в живот. На белом летнем сюртуке премьер-министра расплылось яркое пятно крови... Однако Столыпин со­хранил самообладание. С горькой улыбкой он повернулся к цар­ской ложе, в которую на звук выстрелов выбежал Николай, пе­рекрестил её и тяжело опустился в кресло.

Стрелявший был немедленно схвачен. Жандармам едва уда­лось отбить его от публики, готовой растерзать убийцу. Им ока­зался 24-летний Дмитрий Богров, анархист и секретный сотруд­ник охранки. Входной билет ему выдало охранное отделение.

Вечером 5 сентября 1911 г. Пётр Столыпин скончался. Им­ператрица сказала новому главе правительства Владимиру Ко­ковцову, сменившему Столыпина: «Он умер, потому что прови­дение судило, что в этот день его не станет. Не говорите о нём больше никогда». Она отказалась пойти помолиться у его гроба, и Николай II тоже не присутствовал на погребальной церемо­нии. Похоронили Петра Аркадьевича в Киево-Печерской лавре. Однако уже через год Столыпину были воздвигнуты памятники в Киеве, Гродно и Самаре.

Незадолго до покушения Столыпин предчувствовал свою скорую смерть и её последствия: «После моей смерти одну ногу вытащат из болота — другая завязнет». Действительно, начатая им земельная реформа закончилась неудачей — мощный «класс мелких собственников» в России так и не был создан.

В оценке незаурядности этой фигуры позднее сходились как поклонники, так и противники Столыпина. Он далеко пре­восходил по масштабам своей деятельности других политиков России той эпохи. В отличие от них Пётр Столыпин пытался по-своему направлять развитие общества, а не шёл вслед за ним; однако он потерпел в этом поражение.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Исмаилова С. История России. XX век. – М.: «Аванта+», 1995.

2. Майсурян А. Российская Империя (1900-1917 гг.) – М.: «Дрофа», 1997.