Музыка Нидерландов 15-16 вв. (полифония)

	Загрузить архив:
	Файл: ref-21749.zip (19kb [zip], Скачиваний: 101) скачать

Одним из величайших достижений культуры и науки эпохи Возрождения в Нидерландах было развитие полифонии.

Полифония (от греч. polýs - многий, многочисленный, обширный и phone - звук, голос), вид многоголосия в музыке, основанный на равноправии составляющих фактуру голосов (родственный термин - - от нем. Kontrapunkt, от лат. punctum contra punctum, буквально - точка против точки). Их объединение подчиняется законам гармонии, координирующей общее звучание. Полифония противоположна гомофонно-гармоническому многоголосию, в котором главенствует один (обычно верхний) голос (мелодия), сопровождаемый прочими усиливающими его выразительность голосами аккордов. Полифония складывается из объединения свободных мелодико-линеарных голосов, получающих в произведении широкое развитие. В зависимости от мелодико-тематического содержания голосов различают: подголосочную полифонию, образующуюся от одновременного звучания основной мелодии и её вариантов-подголосков; она характерна для некоторых народно-песенных культур, например русской, откуда перешла в творчество профессиональных композиторов; имитационную полифонию, разрабатывающую одну и ту же тему, имитационно переходящую из голоса в голос; на этом принципе основаны формы и ; контрастнотематическую полифонию, в которой голоса проводят в одновременности самостоятельные, нередко относящиеся к разным музыкальным жанрам темы; этот род полифонии синтезирует тематический материал, служит сопоставлению и объединению различных его пластов.

Изобретательный ум композиторов Возрождения открывает различные виды имитаций: например, можно повторить мелодию от конца к началу или перевернуть все интервалы - тогда все ходы наверх станут ходами вниз и наоборот. Можно исполнить мелодию в ускоренном или замедленном темпе, уменьшив в два раза длительность всех звуков. Если мы проделаем такой опыт со знакомыми нам мелодиями, исполнив их с применением разных видов имитационной техники, то убедимся, что известные мелодии очень изменились. В перевернутом виде («в обращении», как говорят музыканты) или от конца к началу (на языке композиторов - «ракоходный вариант») даже самые популярные песни перестают быть похожими на себя.

Техника имитации позволяет почувствовать, что за сходством структуры, конструктивной схемы (например, используются одни и те же интервалы, но измененные по определенным правилам) вовсе не следует похожий результат. И так же как в технике varietas, подобие не обнаруживается непосредственно, без анализа и наблюдений.

Одним из обязательных видов имитационной техники в эпоху Возрождения был контрапункт. Это название происходит от латинского punctus contra punctum - нота против ноты. Под контрапунктом понимают одновременное сочетание двух или нескольких мелодий, и таким образом искусство контрапункта или искусство полифонии - это одно и то же. Можно сказать, что контрапунктическая техника - еще один вариант музыкального проявления закона Единства и Многообразия - одни и те же мелодии в новых сочетаниях. В отличие от varietas и «чистой» имитации, контрапункт может показаться проще: две (или более) мелодии сами по себе в технике контрапункта не меняются, меняется их положение относительно друг друга - та, что была наверху, может передвинуться вниз, а нижняя из двух мелодий, наоборот, станет верхней. Такой контрапункт музыканты называют вертикально-подвижным, потому что мелодии передвигаются вверх-вниз, по вертикали. Есть и горизонтально-подвижный контрапункт, когда мелодии передвигаются во времени, «по горизонтали». Тогда, например, в первый раз вступив одновременно, во второй раз одна из мелодий может вступить раньше или позже.

В эпоху Возрождения искусству контрапункта посвящались многие трактаты и исследования. На первый взгляд такое повышенное внимание не слишком оправдано: мелодии даны, их можно свободно сочетать и по высоте, и во времени, менять местами, не изменяя их самих. В эпоху Возрождения, композитор - музыкальный архитектор-инженер, конструктор: он должен заранее предвидеть будущие контрапунктические перестановки, рассчитать их так, чтобы в новых сочетаниях Гармония не была нарушена.

Методологические основы сравнения и сопоставления позволяют сделать вывод о том, что по сравнению не только с ранней полифонией средневековья (ars antiqua), нo и с ars nova нидерландская школа сделала громадный шаг вперед. Он означал не только обогащение мелодии, фактуры, техники письма, но и внушительный прогресс самой логики музыкального мышления, столь характерный для эпохи Возрождения, рост его интеллектуального начала. Раньше, при господстве средневекового одноголосия, музыка почиталась лишь терпимой, главным образом, в качестве “проводника” молитвы. Теперь возникли контрапунктические наложения, при которых полифонические голоса в сложнейших сочетаниях выпевали совершенно различные слоги, слова и целые фразы. Музыка как бы вырвалась из подчинения тексту. Теперь она все чаще рассеивала смысловое значение слов, оставляя им роль фоническую и формальную.

Нидерланды - страна, где к 15 в. образовалась мощная школа полифонии. Полифоническое мышление в Нидерландах (как и в Италии) связывалось со стилем “строгого письма”. Однако применительно к нидерландской школе этот стиль требует некой конкретизации: господствующей полифонической формой у нидерландцев был канон. Каноны различались по числу голосов, порядку их вступления, по интервальным отношениям контрапунктирующих линий: в приму, октаву, кванту и т.д. Различны были и тактовые доли, на которых эти голоса по времени вступали друг за другом. Имитации строились также в ритмическом увеличении и уменьшении. Применялся канон с обращенными мелодическими интервалами и канон в обратном движении, как бы прочитанный по зеркальному отражению.

Вслед за простыми канонами возникли двойные. От простого контрапункта перешли к сложному, из первоначальных контрапунктических сочетаний констатируя производные.

История «строгого стиля» связана, прежде всего с так называемой нидерландской школой полифонии; многие композиторы эпохи Возрождения творили именно в Нидерландах или во Фландрии (Бельгия). Родным языком для некоторых из них был французский, для других - голландский. Поэтому и традицию эту называют нидерландской или франко-фламандской.

На первом этапе нидерландская полифония еще не рассталась с изысканным стилем, с наследием Гийома де Машо, о котором мы говорили, завершая рассказ о музыке средних веков. Извилистая, петляющая мелодия, которая нередко подчеркивается, выделяется в верхнем голосе, пение в сопровождении инструментов, сложная ритмика, импровизационное, свободное сочетание одновременно поющих голосов, не текущих по одному руслу, а как бы распадающихся на мелодические «рукава», - все это сохранилось в манере Гийома Дюфаи, напоминало поэтическую атмосферу утонченного и изящного искусства Ars nova. возникнуть сразу. Этот процесс начался с первой половины XV века, когда в Каморе (нынешняя Бельгия) жил и творил композитор Гийом Дюфаи (ок. 1400 - 1474). Одновременно с ним в Англии положил начало «строгому стилю» Джон Данстейбл (1390 -1453). Вместе с тем композиторами начало овладевать стремление к упорядоченности, полному благозвучию; в творчестве Дюфаи и Данстейбла появились контрапункты и имитации, их музыка демонстрировала высокие образцы техники varietas. После прослушивания мотета Данстейбла «Veni Sanctus Spiritus» станет ясно, как велико обаяние переходных этапов в искусстве: в этом мотете слышно переплетение свободно развивающихся мелодий и вместе с тем их гармоничное, мягкое совместное звучание.

Второй этап развития нидерландской школы полифонии связан с творчеством композиторов Йоханнеса Окегема и Якоба Обрехта, родным языком которых был голландский. Природа таланта Окегема (1425 - 1495) и Обрехта (1450 - 1505) конструктивна, они были композиторами-инженерами, которые рассчитывали каждый шаг своей композиторской фантазии. Именно они создали теорию контрапункта: им удалось вычислить математические формулы сочетаний музыкальных интервалов которые позволяют предвидеть, какими станут сочетания мелодий, при определенных условиях. Теперь пользуясь достижениями Окегема и Обрехта, можно было меньше бояться неожиданностей контрапункта, композиторы были к ним готовы.

Здесь уместно вспомнить, что лидером в области музыки в недавно завершившуюся эпоху средневековья были вовсе не Нидерланды, а, скорее, Франция или, может быть, Италия. И вдруг теперь, в XV веке, композиторы Нидерландов совершили такие открытия, которые выдвинули их на первое место в музыкальной культуре Возрождения. Подобные перемены нередки во всех видах искусства, и, как правило, объясняются они особенностями духовных стремлений и философскими взглядами времени, а главное, его художественными потребностями.

В зените эпохи Возрождения, надо было познать законы Природы в музыкальном искусстве, найти те правила музыкального письма, которые позволили бы этими законами пользоваться. И первыми «законодателями» новой эпохи, которые смогли обобщить отдельные идеи и достижения предшественников, стали суровые голландцы. Действительно, голландцы немногословны, им несвойственны артистическая живость французов и огненный темперамент итальянцев. Для того же, чтобы во всех подробностях разработать сложнейшую полифоническую технику «строгого письма», история не случайно выбрала сдержанных жителей Нидерландов.

Голландцы терпеливы и упорны, им свойственны в высшей степени внимание и аккуратность, столь необходимые в искусстве контрапункта. Та же кропотливость, любовь к отделке деталей видна и на полотнах голландских живописцев: как заботливо выписан каждый перстень на пальце у вельможи, как переливается мех на мантии, как играют складки шелка... Итальянские живописцы не обладают такой любовью к деталям, таким умением их воссоздавать. Можно привести пример народной мудрости голландцев, которая поддерживала их и помогала преодолевать трудности ремесла: «Чтобы успевать в жизни, необходимо уметь терпеть, скучать, делать и переделывать, начинать и продолжать так, чтобы порыв гнева или вспышка воображения ни на минуту не остановили и не отвлекли от насущного занятия».

Высочайшее мастерство музыкального конструирования и умение писать, оглядываясь на бесчисленные ограничения, позволили Окегему и Обрехту стать создателями строгого стиля в буквальном смысле этого слова. Их мелодическая манера уже непохожа на прихотливые мелодические узоры Ars nova, линия выпрямлена, лишена изгибов, ее прямые росчерки напоминают скорее ясные горизонтали ренессансного храма, чем таинственные лабиринты готики, с которыми мы сравнивали мелодический стиль XIV века. Agnus Dei из мессы «Maria Zart» Я. Обрехта - типичный образец ясного и лишенного витиеватости классического «строгого стиля». К концу XV века многоголосие утратило оттенок импровизационности, соотношения голосов упорядочены и рассчитаны до такой степени, что полифонию нидерландцев можно назвать своеобразной музыкальной математикой. Композитор Окегем и в самом деле был выдающимся математиком, специалистам и сейчас известны знаменитые «задачи Окегема». Ему принадлежит одно из чудес полифонии XV века - канон на тридцать шесть голосов, когда каждый голос постоянно повторяет в своем течении все, что спели другие, и при этом прозрачность и ровность звучания ничем не нарушаются. Виртуозное контрапунктическое искусство Окегема и Обрехта могло бы быть музыкальной иллюстрацией к известному изречению Леонардо да Винчи: «Наибольшую радость телу дает свет солнца; наибольшую радость духу - ясность математической истины».

Третий, наивысший этап нидерландской школы полифонии относится к XVI веку когда мастера XV столетия Окегем и Обрехт передали эстафету следующим поколениям. Расцвет «строгого письма», наступивший в XVI веке, связан также с именами двух нидерландцев - Жоскена Депре (ок. 1440 - 1521) и Орландо Лассо (ок.1532 - 1594), а также с именем великого итальянца Палестрины (ок. 1525 - 1594). Музыка Палестрины, Жоскена и Лассо уравновешенна и гармонична, но ее безмятежное спокойствие и строгость лишены некоторой сухости и рассудочности, которые все же ощущались в стиле музыкантов-математиков Окегема и Обрехта. Несмотря на обилие сложнейших контрапунктических построений, стиль XVI века кажется свободным и раскованным, мелодическое письмо и полифонические сочетания голосов необычайно естественны и пластичны. Мастерство композиторов XVI веха удивительно: им удается совместить несовместимое - импровизационность и непредсказуемость развития с упорядоченностью и безупречной логикой, полифоническую изощренность контрапункта с ясностью и простотой звучания.

Несмотря на незыблемость канонов «строгого письма», музыка эпохи Возрождения пребывает в постоянном движении: она развивается, внутри единого «строгого письма» возникают индивидуальные композиторские стили. Ритмической живостью и мелодической свободой отличается стиль Жоскена Депре, сосредоточенностью и умиротворением преисполнен стиль Палестрины. Наибольшим радикализмом и чрезвычайной остротой и яркостью отличается стиль самого младшего из мастеров Возрождения - Орландо Лассо, чья музыкальная палитра особенно многообразна. Слушая фрагмент из духовного сочинения Лассо «Пророчества сибилл», можно почувствовать акцентированную, гибко следующую за словом музыкальную манеру композитора.

Творчество Жоскена, Палестрины и Лассо, их бессмертные мессы и мотеты - неотъемлемая часть великой культуры эпохи Возрождения, часть не менее весомая и значительная, чем соборы и фрески, картины и статуи. В музыке наиболее ярко проявился универсальный характер культуры Возрождения, когда наука и искусство еще не разделены в полной мере, а органично дополняют друг друга, когда художественная интуиция вытекает из знания, а знание подкрепляется интуицией.

«Строгое письмо» по своему значению в истории музыкальной культуры уникально, потому что оно не воспроизводимо. Так же как с помощью современной строительной техники мы не сможем повторить египетские пирамиды, так же, и, изучив весь большой путь развития музыкального искусства с XVI до XX века, мы не сможем создать мессу, подобную тем, которые во множестве писали мастера Возрождения. «Строгое письмо», все правила которого известны, все запреты которого налицо, не поддается механическому воспроизведению и подражанию.

Причина здесь в том, что «строгое письмо» - не просто композиционная техника, а система музыкального мышления, построенная на особом понимании свободы творчества как добровольного подчинения определенным и весьма жестким ограничениям. Современному человеку, которому чуждо пантеистическое мироощущение Возрождения, трудно совместить в своем сознании творческую раскрепощенность и Закон. Ведь пантеизм - это радостное слияние с Богом и Природой, соблюдение своих обязанностей по отношению к ним. Закон не сковывает воображение композиторов Возрождения, а лишь служит ему естественным основанием. Нам же, «подчинившим» Природу своему произволу и пожинающим сейчас горькие плоды такого к ней отношения, невозможно полностью раствориться в Природе, ощутить себя частью ее и свободно творить по ее законам - они кажутся нам обузой, стесняющей нашу фантазию. Поэтому и система музыкального мышления под названием «строгое письмо» вечно останется для нас недоступной тайной, тайной неувядающей Красоты и Совершенства природной Гармонии.

В европейской профессиональной музыке нидерландская школа полифонии ведущее место прочно заняла с середины XV в. Ее истоки были интернациональны: она впитала достижения англичанина Джона Данстейбла (ум. 1453), французской, а позже и итальянской музыкальной культуры. Разносторонне разработав мастерство многоголосия, нидерландские композиторы сформировали его «строгий стиль», развитие которого увенчало готику и вместе с тем привело к становлению музыки уже иного, ренессансного типа. Раскрытие возможностей школы шло стремительно и непрерывно до 1520-х годов, и весь этот период с середины XV в. творчество нидерландских композиторов служило эталоном для других европейских стран, не исключая и Италии. Воздействие школы сохранялось и позже, на протяжении всего XVI в. Нидерландцы работали почти в 70 городах Европы, повсюду разнося свой богатейший опыт. Способствовало их влиянию и появление новой отрасли печатного дела - выпуска нотных изданий.

Характерно, что магистральная линия новых тенденций, которые пробивали себе дорогу изнутри поздней готики,. оказалась связана прежде всего не со светской музыкой (в XVI в. она еще не определяла главные вершины музыкальной культуры), а с внутренней перестройкой церковной музыки. Нидерландские композиторы практически прошли мимо восхвалявшегося гуманистами античного одноголосия, тем более, что о нем знали лишь по литературным источникам - конкретное звучание античной музыки было неизвестно. Изменения в культовой музыке начались с того, что в неспешном развертывании «струящегося» готического многоголосия с характерной для него величавой грандиозностью одухотворенных образов, массивным звучанием хора, а капелла, без солирующих голосов, возросла роль гармонизации, благозвучия. Нарастало равноправие голосовых линий в «многоярусных» построениях полифонии, усилилось значение индивидуально окрашенного переживания. Не случайно музыкальные теоретики той эпохи не только попытались наметить рубежи между «старым» и «новым» в музыке, но и впервые заговорили о «нарастании души», «выражении аффектов человека». Опора только на канонические образцы, чисто формальная изощренность и орнаментальность начинают подвергаться критике. В музыке стали шире использовать мелодику, в том числе песенного народного творчества, и как «цитаты», и, главное, как первооснову полифонической разработки в соответствии с задачами жанра, избранного композитором. Более ощутимо выступили и особенности авторской индивидуальности - в предпочтениях определенных текстов и жанров, в излюбленном характере звучания. Само возрастание роли личности композитора свидетельствовало о влиянии общей атмосферы ренессансного времени.

Нидерландская школа выдвинула за короткий срок ряд крупных талантов: ведущего мастера первого поколения Гийома Дюфаи (1400 - 1474), руководившего музыкальной деятельностью собора в бургундском городе Камбре; ценителя готических традиций, ставшего, однако, мелодистом в полифонии Иоаханнеса Окегема (1425 - 1497) - он сорок лет служил в придворной капелле французского короля; композитора Якоба Обрехта (1450 - 1505), который совершенствовал гармоническое многоголосие. Обрехт работал в Антверпене, где при соборе Богоматери сложилась крупнейшая в Европе хоровая капелла, и в Италии, при дворе герцогов д'Эсте в Ферарре.

Иоханнес Окегем открыл миру законы «строгого письма», законы благозвучного сочетания нескольких мелодий. Будучи математиком, Окегем вычислил, как нужно действовать, чтобы сочиненные композитором плавные и тягучие темы никогда не превращались в резкие диссонансы. Окегем знал, какие новые сочетания мелодий можно извлечь из сочетаний уже имеющихся: он был самым изощренным, самым умудренным в Европе вычислителем разнообразных мелодических соединений. Его мелодии были идеально прямыми, ровными, как будто парящими над землей; музыке Окегема свойственно чувство бесконечности и ничем не нарушаемого покоя. Два тенора в этом фрагменте поют о самых страшных страницах жизни Христа, о его печальном конце. Но Окегем подобно другим композиторам и художникам Возрождения не страждет вместе с Иисусом, который для него прежде всего Бог-Отец, Бог-Создатель, Творец земли и неба. Мир и природа пребудут вечно, потому и печали нет места среди людей. И голос дан человеку, чтобы воспевать дела Творца и восхищаться его совершенством. В этом был убежден математик и богослов Иоханнес Окегем, который посвятил свою жизнь пониманию законов гармонии во Вселенной – законов математики. Их музыкальным выражением стало созданное им «строгое письмо».

Кульминации своего развития школа достигла в творчестве Жоскена Депре (1440 - 1521), создавшего, по утверждению современников, «совершенное искусство».

Жоскен Депре служил в соборной и дворцовой капеллах в Милане, в прославленной мастерством папской капелле в Риме, при дворе французского короля. Опираясь на достижения новейшей итальянской музыки, виртуозно владея разносторонним опытом и техникой полифонии, от достиг в своих произведениях еще небывалой у нидерландцев гармонической проясненности многоголосия. Он обращался к традиционным формам хоровой полифонической мессы, которая оставалась ведущим музыкальным жанром ренессансной эпохи, к устоявшимся жанрам мотета и шансон, но сумел придать своей музыке новый, неповторимо личный отпечаток. Он создавал идеальные образы, ренессансно-стройные по движению мелодических линий, полные поэтической одухотворенности и просветленного лиризма, и не менее ярко выражал драматические черты своего противоречивого мироощущения, предвосхищая приемы фуги, которая сформировалась веком позже. Особенно полное выражение синтез и полифония нашли в мессах Жакена Депре. Он же возрождает и полифонический жанр мотета. В мессах и мотетах он достигает порою в развертывании полифонических голосов настоящего широкопесенного разлива сменяющих друг друга разнообразных вариантов и их контрапунктических сочетаний. Возникает своеобразная полифонически-вариацонная форма. При этом Жоскен не связывает свое воображение и письмо звукосимволичным воплощением частностей и деталей, заключенных в словах молитвы. Скорее, он лишь прикасается к литургическому тексту, создавая общее эмоциональное настроение произведения. Ссылаясь на слова известного французского исследователя А.Прюньера, учитель может сделать вывод: «В полифоническом стиле месса представляет элемент чистой музыки не потому, чтобы выражение субъективных чувств было из нее исключено, но потому, что эти могучие музыкальные построения созданы из материала, изготовленного самим композитором. Литургический текст представляет лишь смутную, неопределенную опору и не может обусловить саму форму... Месса в 15 в. представляет такой же опыт музыкального творчества, как опера и симфония в 19 в.».

Опыт нидерландской школы был широко использован в различных музыкальных центрах Европы: римскими полифонистами во главе с Палестриной, венецианской школой музыкальной многокрасочности, начало которой положил нидерландец Адриан Вилларт, при дворах, в католических соборных капеллах. Повлиял он и на песнопения протестантов. После Жоскена Депре, однако, школа уже не выдвигала столь крупных новаторов, и ее доминирующая роль в западноевропейских странах пошла на спад.

Лишь в пору позднего Возрождения развернулось творчество еще одного великого композитора - уроженца Нидерландов, который подвел своеобразный итог предшествующему полифонизму (и не только нидерландскому). Это был Орландо Лассо (1532 - 1594). Он стал классиком «строгого стиля» и вместе с тем новатором, сумевшим дать музыке яркую индивидуальную окраску. Он использовал, в частности, сочную «звукоживопись». Лассо обращался к текстам античных поэтов и Евангелия, Петрарки и Ариосто, Ронсара и Ганса Сакса. Диапазон его творчества простирался от шуточных песен и любовных идиллий до скорбных образов «Покаянных псалмов» и цикла мотетов «Пророчества сивилл». Светские вокальные жанры развивались в его музыке наряду с сочинениями на темы страстей Христовых. Как многие мастера той поры. Лассо работал в разных странах Европы - в Италии, Франции, Нидерландах, Англии, Германии. Это способствовало широкому распространению его творческого опыта. Его слава помогла ему обрести те возможности, которые получали лишь самые выдающиеся музыканты: капелла, которую содержал баварский герцог в Мюнхене и которой Лассо руководил 34 года, была одной из крупнейших в Европе и насчитывала около 70 различных певцов и инструменталистов. Искусство Лассо отчасти уже перерастало в рамки Ренессанса, оно стало важной вехой на пути к музыкальным новшествам начала XVII в.

Литература:

1.Груббер Р., Всеобщая история музыки. М., 1960.

2.Евдокимова Ю.К., Симакова Н.А., Музыка эпохи Возрождения. М., 1982.

3.История культуры стран Западной Европы в эпоху Возрождения (Под. ред. Брагиной Л.М.). - М.: Высш.школа, 1999.

4.Протопопов В. В., История полифонии в ее важнейших явлениях. Западноевропейская классика XVIII - XIX вв., М., 1965.

5.Скребков С., Учебник полифонии, 3 изд., М., 1965.

6.Танеев С., Подвижной контрапункт строгого письма, 2 изд., М., 1959.

7.Теоретические проблемы полифонии. М., 1980.