Диалект как основная форма существования языка
| Немецкий | |
| Загрузить архив: | |
| Файл: ref-22337.zip (59kb [zip], Скачиваний: 197) скачать |
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава I Диалект как основная форма существования языка
1. 1 Место диалекта в системе форм существования немецкого языка
1. 2 Территориальные диалекты.
1. 3 Социальные диалекты.
Глава IIЭкономическое и социальное развитие г. Бохума
2.1 История возникновения города.
2. 2 Современный город Бохум.
Глава IIIБохумский диалект и его лексическое значение.
3.1 Основные структурные черты Бохумского диалекта.
3. 2 Образность эмоциональная и стилистическаяокрашенность лексики Бохумского диалекта.
3. 3 Однозначность и многозначность слов в Бохумском диалекте.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Использованная литература
ВВЕДЕНИЕ
До возникновения письменности и литературы языки развиваются в их устно-разговорной форме. Возникновение письменности и литературы вызывает появление второй формы языкового существования и развитие книжной литературы, взаимодействие этих двух форм характеризует развитие языков нового времени, сказываясь, прежде всего в изменении отношений между общим языком народа и его говором или диалектом. Проблема исследования диалектов является актуальной. Прежде всего, ее актуальность обусловливается следующими признаками:
- диалекты служат для понимания процесса исторического развития языка: в диалектах часто сохраняются архаизмы, необходимые для воссоздания широкого языкового движения;
- диалекты служат для установления взаимоотношений между историей языка и историей народа, так как диалектные факты часто дают возможность проследить, как передвигались племена и народы в глубокой древности;
- диалекты служат для понимания многообразия слов, звуков и форм современного языка, для практического учета особенностей местной речи.
Цель наcтоящего исследования – рассмотрение лексики бохумского диалекта современного немецкого языка и определение его структурных особенностей и лексического своеобразия. Для этого были поставлены следующие задачи:
1) выявление различных трактовок в современной лингвистике понятия диалект;
2) рассмотрение диалекта в системе других форм существования языка;
3) разграничение понятий территориального и социального диалекта;
4) рассмотрение развития и становления Бохумского диалекта в контексте экономического и социального развития Бохумского региона;
5) выявление этимологического, семантического и словообразовательного своеобразия лексической составляющей Бохумского диалекта.
Для проведения исследования был использован метод сплошной выборки в сочетании мс лексико-семантическим анализом.
Работа состоит из введения, трех глав и заключения. В первой главе дается общепризнанное в лингвистике определение диалекта и указывается на сложности определения диалекта как лингвистического явления. Вторая глава посвящена рассмотрению демографической структуры г. Бохума на фоне общей экономической политической и культурной ситуации этого региона современной ФРГ. Третья глава посвящена анализу лингвистической составляющей Бохумского диалекта.
Глава I Диалект как основная форма существования языка.
§ 1 Место диалекта в системе форм существования немецкого языка
Хотя немецкоговорящая территория Европы (складывающаяся из территорий Германии, Австрии, Швейцарии и Лихтенштейна) составляет лишь часть территории США, лингвистическое разнообразие немецкого языка значительно больше, чем количество существующих вариантов американского английского. Региональные и даже местные диалекты различаются друг от друга и от Hochdeutsch ("высокий немецкий" - литературный вариант немецкого языка) в произношении, грамматике и лексике настолько, что в некоторых случаях недопонимание делает общение невозможным.
Именно в таких случаях на помощь приходит Hochdeutsch - эквивалентный английскому "Queen's English" - основное средство передачи информации в СМИ, литературе, образовании и бизнесе. Большинство немцев - билингвисты: они с детства владеют как диалектом своего региона, так и Hochdeutsch. Если вы немного знаете классический вариант немецкого, ваш собеседник-немец будет стараться говорить с вами на Hochdeutsch (также имеющем диалектную окраску, однако, уже более или менее напоминающем то, что вы когда-то изучали в школе).
Было бы несправедливо назвать диалекты "плохим" или "искаженным" немецким. В конце концов, на их стороне "старшинство": их появление связано с исторически сложившейся субкультурой немецкоговорящего населения, которое расселилось по центральной Европе и Англии (англосаксы) в период "великого переселения народов" ("Völkerwanderung") около 500 нашей эры. Основные племена, расселившиеся по направлению север-юг, были: фризы (Friesen), саксы (Sachsen), франки (Franken), тюрингийцы (Thüringer), алеманы (Alemannen) и баварцы (Bayern). Каждое из этих племен развивало свой собственный диалект, а также субдиалекты.
С течением времени исторические события вызывали изменения политических границ племенных владений, однако, редко оказывали воздействие на этно-лингвистические характеристики племен. Например, там, где заселились ранее алеманы, сейчас расположены Эльзас, Баден, Вюртемберг, западная Бавария, западная Австрия, Лихтенштейн и две третьих Швейцарии. Из этих земель сформировали княжество Швабен (Schwaben). Даже спустя 1500 лет алеманский диалект, просуществовавший в течение веков, делает возможным общение людей из разных частей этой местности.
Данный пример служит подтверждением тому, что политические и этно-лингвистические границы вовсе не обязательно должны совпадать. Ниже приведен перечень немецких диалектов (объединенных в три основных группы), распространенных на территории центральной Европы по направлению север-юг:
I.NIEDERDEUTSCH (Plattdeutsch, нижнегерманский)
1. Friesisch (фризский)
2. Niederfränkisch (нижнефранкский)
3. Niedersächsisch (нижнесаксонский)
II.MITTELDEUTSCH (среднегерманский)
1. Fränkisch (франкский) - подразделяется на несколько субдиалектов
2. Thüringisch (тюрингийский)
3. Obersächsisch (верхнесаксонский)
4. Schlesisch (силезский)
III.OBERDEUTSCH (верхнегерманский - часто путают с Hochdeutsch)
1. Ober-Fränkisch (верхнефранкский) - подразделяется на несколько субдиалектов
2. Alemannisch (алеманский- подразделяется на несколько субдиалектов
3. Bayerisch (баварский) - подразделяется на несколько субдиалектов
Феномен, названный "Zweite oder Althochdeutsche Lautverschiebung" ("Второе или старонемецкое перемещение звуков"), возникший в период с пятого по девятый века, послужил причиной образования трех больших диалектических групп, характеризующихся разным произношением одних и тех же букв. В первую очередь, изменения в произношении коснулись согласных звуков p, t, k.
В верхненемецких диалектах произношение этих звуков изменялось в зависимости от расположения в слове: p на pf или ff; t на s, ss, z или tz; k на ch. В среднегерманской группе изменения звуков проходили в меньшей степени: например, житель Франкфурта скажет "Äppelwoi" вместо "Apfelwein" (яблочное вино). Таким образом, граница, разделяющая верхний немецкий и средний немецкий проходит на уровне разницы между "Appel" и "Apfel". Нижнегерманская группа диалектов (включая англосаксонский) вообще не характеризовалась звуковым перемещениям. Поэтому разница между средним и нижним немецким проявляется на уровне "maken" - "machen".
Таким образом, нижнегерманские диалекты
менее дифференцированы с точки зрения перемещения звуков. Однако земли
Мекленбург (Mecklenburg), Западная и Восточная Померания (West- East
Pomerania), Бранденбург (Brandenburg) и Восточная Пруссия (East Prussia) имеют
свои собственные диалектические варианты. На берегу реки Рур можно услышать
вестфальский диалект (Westfälisch),
Немецкий, как и любой другой язык, подвержен постоянным изменениям. В начале 20 века существовало более полусотни различных немецких диалектов, и это не считая местных диалектических вариации. Однако в течение второй половины двадцатого столетия, с конца Второй мировой войны, диалекты постепенно изменились под влиянием различных событий в социальной, культурной, экономической и научной сферах жизни. Возросшая мобильность населения и демографические изменения повлекли за собой исчезновение некоторых местных диалектов.
Глобальные изменения в общественной жизни, такие как распространение средств информации и доступность высшего образования, в значительной степени сказались на вербальных привычках носителей немецкого языка. В то время как некоторые варианты "трактовки" немецкого стали выходить из употребления, в немецкоговорящей общине стали появляться новые диалектические образования: например, развитие так называемых Verkehrsdialekte (межрегиональные варианты диалектов), а также общая тенденция к употреблению разговорного немецкого, сочетающего в себе элементы из разных диалектических групп.
Некоторые лингвисты также отмечают возросший "престиж" диалектов. Многие носители немецкого, в том числе городские жители и представители интеллектуальной элиты, имеют привычку для разнообразия или придания эмоциональной окраски добавлять в свою речь на Hochdeutsch некоторые диалектные словечки или выражения.
Современный немецкий язык представляет собой исторически сложившуюся сложную, иерархически организованную систему разных форм существования, включающую: литературный язык, разновидности обиходно-разговорного языка и территориальные диалекты.
Диалект представляет собой территориально замкнутую, специфическую для данной местности форму существования языка в отличие от литературного языка, который носит надтерриториальный характер и не ограничен рамками определенной местности. Диалект характеризуется ограниченным и поэтому минимальным коммуникативным охватом, малым радиусом взаимопонимаемости, тогда как литературному языку свойственен неограниченный, оптимальный коммуникативный охват, наибольший радиус взаимопонимаемости. Один из наиболее развитых релевантных функционально-типологических критериев, служащих для определения и отграничения диалекта, -незначительный диапазон его коммуникативных функций в обществе. Использование диалекта ограничено семейно-интимной сферой повседневного бытового общения в коллективах небольших населенных пунктов, реже сферой общения сельского населения и рабочих некоторых профессий в процессе производственной деятельности, на рабочем месте, в определенной местности. При этом диалект функционирует только в форме устной разговорной речи. (см. 26 »).
Социальная база диалекта, как и социальная база литературного языка – категории исторические, причем широта первого обратно пропорциональна широте второй. Различие в употреблении разных форм существования современного немецкого языка не позволяет установить однозначное соответствие между носителями диалекта и социальным слоем общества. Применительно к языковой ситуации в капиталистических государствах диалектологи обычно отмечают, что диалектами пользуются так называемые «низшие слои» общества – крестьяне, рабочие, мелкие служащие, имеющий низкий уровень образования, тогда как к числу носителей литературного языка относят так называемые «средние и высшие» слои общества – высших чиновников, предпринимателей, деятелей науки и культуры, отличающихся высоким уровнем образования. На условность и зыбкость этого критерия для немецкоязычных коммуникативных общностей обращает внимание Г. Леффлёр, отмечающий, в частности, что в Швейцарии и Австрии диалект используется представителями средних и высших слоев в качестве предпочтительного средства общения также в сфере общественной жизни.
Носителями современного немецкого языка, по большей части, пользуются не какой-либо определенной формой существования языка, а двумя, говорящие на диалекте даже тремя, но делают это в соответствии с определенными правилами их применения, исторически сложившимися в данной коммуникативной общности. Нередко языковое поведение в этом плане сравнивается с поведением человека в обществе. Подобно тому, как отправляясь по делу в какое-либо учреждение, человек надевает более строгий костюм, а придя домой, сменяет его на удобную домашнюю одежду и обувь, он в официальной обстановке придерживается кодифицированных норм литературного языка, а дома в кругу семьи переходит на обиходно-разговорный язык или реже на диалект.Различие между названными «регистрами» немецкого языка А.Бах демонстрирует на следующем примере: литературная форма разговорного языка – Hatdir (der) Josefdenngestern (evach-) MittagwirklichnichtAdicugesagt?; диалект города Бад Эмс (Рейнланд-Пфальц) – Ei, hotdä deJussepdagistä wommendāchwäklischnit Adschē gesoāt?; обиходно-разговорный язык той же местности – Ei, hatdiä deJōsefdangestänMiddāchwiāklischnit Adschö gesacht? (Н.И, Фомичева «Диалектология современного немецкого языка»).
При становлении коммуникативных норм важная роль принадлежит той социальной оценке, которую получает соответствующая форма существования языка со стороны его носителей. Диалект как одна из форм проявления немецкого языка существовал задолго до времени формирования единого национального литературного языка и намного старше этого последнего. Поэтому широко распространенный в немецкой грамматической литературе в период борьбы за окончательное установление единства норм национального литературного языка (середина XVI – начало XIX в.) взгляд на местные диалекты как на «испорченный» литературный язык (verderbteschriftsprache), бытующий и по сей день в обывательском представлении, является антинаучным.
Для обозначения объекта
диалектологии в немецком языке используются термины (der) Dialekt и (die) Mundart, которые большинством немецких
диалектологов употребляются как синонимы. Первое из них представляет собой
греко-латинское заимствование, которое в латинизированной форме dialektus впервые отмечено у Ф.Шпее в
Первоначально диалекты возникли в результате деления племен на несколько самостоятельных родственных племен. При объединении нескольких племен в племенной союз их языки (или диалекты) не только сохраняли свою генетическую общность, но могли также развивать общие черты в условиях тесного объединения внутри племенного союза.Хорошо известные истории диалекты Древней Греции, ранней средневековой Германии и Франции, Древней Руси были племенными. Феодализм, уничтожив племенное объединение людей и племенное дробление языков, породил тенденцию к разделению людей и дроблению языков на основе территориальных, экономических и политических связей, на смену племенным диалектам выдвигаются и крепнут диалекты местные, областные, дающие о себе знать и в ныне существующих диалектных явлениях немецкого, китайского, французского и других развитых языков, давно получивших письменность и книжно-литературную форму развития. Местные (областные) диалекты представляют собой территориальные разновидности общего языка, принадлежащего одной и той же народности или нации. Эти разновидности по структуре своей могут быть близкими друг к другу, допускающими взаимопонимание их носителей, живущих на разных территориях. Развитие народности, а затем нации усиливает внутреннюю экономику и государственное единство общества, усиливает и расширяет различные связи между людьми – в процессе труда, экономического обмена, внутригосударственных отношений. Усиление этих связей рождает потребность в едином для всего общества языке. Отвечая этой потребности, язык постепенно вырабатывает все более и более многочисленные и общие для всех его носителей лексические, грамматические и фонетические «правила».
1. 2 Территориальные диалекты
К диалектной лексике (греч. Diάlektos – наречие) относятся слова, распространение которых ограничено той или иной территорией. Диалекты в своей основе – это говоры крестьянского населения, до сих пор являющиеся средством устного общения среди значительной части населения. Они имеют фонетические, морфологические и синтаксические особенности, а также специфическую лексику. Исходя из этого выделяют диалектизмы фонетические (пшоно вместо пшено), словообразовательные (например, гуска вместо гусыня), морфологические (например, видел своими глазам) и лексические, то есть те слова, которые обычно и рассматриваются в лексике.
Диалектизмами называют:
1. Диалектные слова или устойчивые сочетания слов, используемые в художественной литературе, а также в публицистических и других произведениях, а также в литературном языке, но не входящие в его лексическую систему.
2. Фонетические, словообразовательные, морфологические, синтаксические, семантические и другие особенности, присущие тем или иным диалектам в сопоставлении с литературным языком. (М.И. Фомина. Лексикология).
Лексические диалектизмы неоднородны, в них могут быть выделены следующие группы: собственно лексические, лексико-семантические и этнографические. Собственно лексические диалектизмы – слова, которые совпадают с общелитературными по значению, но отличаются своим звуковым комплексом. Они называют те же понятия, что и тождественные им слова литературного языка, то есть являются своего рода синонимами. Так, собственно лексическими диалектизмами являются слова: баской (сев. уальск.) – красивый, векша (сев.) – белка, зубарь (сев. уральск.) – спорщик, музга (южн. донск.) – болото. Лексико-семантические диалектизмы – слова, совпадающие в написании и произношении с литературными, но отличающиеся от них своим значением. Подобные диалектизмы являются омонимами по отношению к словам литературным. Например, виски (курск, ворон.) – волосы на всей голове и виски (лит. мн. ч. от висок) – боковая часть черепа выше линии, проходящей от уха до глаза; волосы, растущие на боковой части черепа впереди уха; бодрый (южн., рязанск.) – нарядный, красиво убранный и бодрый (лит.) – полный сил, здоровый и энергичный.
Этнографические диалектизмы (греч. Ethnos – племя, народ + grapho – пишу, описываю) – слова, которые распространены только в определенном говоре. Они являются названиями местных предметов быта. К этнографическим относятся, например, понёва – род юбки из пёстрой домотканой материи (ряз.) или шушпан – верхняя женская одежда из белой домотканой шерстяной материи (ряз.). В отличие от собственно лексических диалектизмов этнографические не имеют, как правило, синонимов в литературном языке и могут быть объяснены лишь описательно.
В своей основной массе диалектные слова не являются составной частью общелитературной лексики, но через разговорную речь (особенно через просторечие) проникают в литературный язык. Так, из диалектов пришли некоторые названия, связанные с циклом сельскохозяйственных работ, родом занятий в разных промыслах, с наименованием народной одежды: например, высев, жатка (лит. жнейка) и т.д. Сравнительно недавно появились в литературном языке диалектные слова багульник, беспечный, ворковать, длина и многие другие. Диалектная лексика и в наши дни продолжает пополнять запасы литературного языка. (см. 27).
Функции диалектной лексики в языке различны. Как и слова литературного языка, она выполняет номинативную функцию, называя местные бытовые предметы, одежду, обычаи. По-прежнему диалектная лексика используется для устного общения на той или иной территории, т.с. выполняет коммуникативную функцию. В письменных формах языка (например, в районных, областных газетах) некоторые диалектизмы помогают более доступно и понятно для местных читателей называть отдельные предметы, явления, процессы. Например, в статье о промышленной переработке арбузов находим: Прекрасный получился нардек, как называют у нас арбузную патоку. В языке художественной литературы диалектизмы используются для изображения местных географических особенностей, специфики быта, культуры. Они помогают ярче охарактеризовать героев, передать индивидуальность их речи. Употребление диалектных слов в языке художественной литературы, в газетной речи – один из путей их проникновения в литературный язык. Например, широкое использование в газетной речи областных слов закром, закрома, земля и других привело к тому, что в современных словарях (например, в словаре Ожегова) они уже даются без пометы обл., с которой были включены в 30-40 гг. в Словарь Ушакова.
Злоупотребление диалектизмами в художественной литературе и тем более в газетных публикациях затрудняет восприятие произведении, снижает силу их воздействия. Так, вряд ли уместными являются просторечно-областные слова костерил – ругал, сулил – обещал в деловых критических статьях: за это [ доярку] и костерили подруги; Шмелев сулил водопровод построить, но так и не сдержал своего слова. Слова, ограниченные четко территориальной географической сферой распространения, вызывают немалые затруднения в практике письменного и устного перевода. Необходимо хорошо понимать значение слова, чтобы суметь подобрать близкий по смыслу эквивалент (что редко удаётся) или описательно раскрыть его семантику.
В современном немецком языке влияние диалектов очень заметно. До сих пор ощутима сильная диалектная окраска городского просторечия и разговорной речи вообще. Наиболее отчетливо это проявляется в лексике, при этом некоторые областные слова проникают в литературу. Так, например, на севере говорят Sonnabend, Sahne, fegen, на юге – Samstag, Rahm, kehren. На севере мясник будет Schlachter, на юге – Metzger, в восточных областях – Fleisher. Диалекты непригодны в качестве средства общенационального языкового общения. Развитие литературного языка в период национальной жизни народа всегда ведет к резкому ослаблению диалектов и уменьшению числа и активности диалектизмов. Обилие диалектов мешает общению людей.
Писатели обычно настороженно относятся к диалектам. А.П,. Чехов, и М.
Горький резко противостояли против засорения литературного языка местными
словами. Каждое местное слово, если оно вводится, должно быть уместно. Слова
ограниченные четко территориальной географической сферой распространения,
вызывают немалые затруднения в практике устного и письменного перевода.
Необходимо хорошо понимать значение слова, чтобы суметь подобрать близкий по
смыслу эквивалент или описательно раскрыть его семантику. В установлении норм
употребления диалектизмов, а также границ их использования в своё время большую
роль сыграли статьи М. Горького, посвященные дискуссии о языке, проводимой в
Если признать, что в настоящее время на нашей планете насчитывается около 3000 языков, из них лишь 30 имеют письменность, то есть являются безусловно литературными, то окажется, что остальные 2700 языков существуют в виде бесписьменных диалектов. А если учесть, что литературно-письменные языки не являются единственной формой существования соответствующих языков, наций и народностей (для большинства из них, например, для русского, немецкого итальянского и других языков, свойственны территориальные разновидности), то придется признать, что территориальные диалекты – одна из самых распространенных форм существования языка. Что же касается периода до возникновения письменности и литературных языков (чаще всего они возникают одновременно), то на этой стадии территориальные диалекты были, без сомнения, главнейшей формой существования языка.
Функциональные и структурные признаки территориального диалекта чаще всего характеризуют через его противопоставление литературному языку. Диалект – это такая форма существования языка, для которой характерны: 1) территориальная ограниченность, 2) неполнота общественных функций и как следствие этого – незначительное стилевое разнообразие, в частности наличие стилей, связанных лишь с разговорной формой реализации языка (диалекту как бесписьменной форме несвойственны такие книжные функциональные стили, как официально-деловой, научный, публицистический и т.д.). 3) закрепленность за бытовой и обиходно-призводственной сферой общения, 4) определенная, исторически-обусловленная социальная сфера распространения – среди крестьян и близких к ним социальных групп, 5) отсутствие отбора и регламентации языковых средств (существование нормы в виде узуса, а не кодифицированных правил), 6) структурная подчиненность диалекта высшим формам существования языка, в частности, литературному языку.
Территориальные диалекты – компоненты как национального, так и донационального периода существования языка, причем формирование и рассвет основной массы территориальных диалектов приходится на донациональную стадию, то есть на социальный тип языка, называемый языком народности. В национальный период, особенно в период формирования социалистических наций, местные варианты языка существуют пережиточно и «тают» под мощным воздействием литературного языка.
1)Территориальные диалекты реально существовали и существуют теперь в виде говоров. Говор – это наименьшая территориальная единица языка, обслуживающая жителей населенного пункта (села, деревни) и имеющая отличительные особенности во всех сторонах языковой системы.
Совокупность более или менее однородных говоров образует наречие.
Помимо наречий и групп говоров существуют диалектные зоны, выделяющиеся пучком изоглосс отдельных языковых явлений. Диалектные зоны не повторяют ни границ групповых говоров, ни наречий.
Ни наречия, ни группы говоров, ни диалектные зоны не считаются формами существования языка, так как в силу «сборного» характера не образуют единой коммуникативной системы: на всём наречии, на всей группе говоров и т.д. никто не говорит. Самодостаточной, реально функционирующей системой является диалект и его самая мелкая разновидность – говор.
Завершая сжатый очерк территориального диалекта как формы существования языка, коснемся вопроса об отношении территориальных диалектов к социальным диалектам. В одной из своих последних работ В.М. Жирмунский писал: «Традиционное деление диалектов на территориальные и социальные является мнимым… всякая территориальная диалектология в соответствии с самой языковой действительностью должна быть и диалектологией социальной». (Жирмунский В.М. Марксизм и социальная лингвистика. // Вопросы социальной лингвистики. Л.:Наука, 1969. с.23.)
§ 1. 3 Социальные диалекты
Деление диалектов на территориальные и социальные имеет реальные основания и в принципе не является «мнимым», особенно, если иметь в виду территориальный (локальный) диалекты феодального периода, которые служили средством общения для всех сословий в пределах данного княжества (государства): речь феодала по своим основным структурно-языковым не отличалась от речи крестьянина. В национальный период, когда в качестве универсальной по охвату сфер человеческой деятельности (быт, культура, наука и т.д.) и социально престижной формы общения употребляется литературный язык, превосходящий каждую из местных разновидностей языка богатством ресурсов и их дифферецированностью в семантическом и стилистическом плане, диалекты, естественно, становятся языком «простонародья», т.е. приобретают социальную маркированность. Даже по сравнению с мещанскими городскими полудиалектами и просторечием социальный престиж территориальных диалектов оказывается не в их пользу.
Далее, в национальную эпоху в условиях социалистической стадии развития нации традиционные территориальные диалекты теряют свое единство: они как бы расслаиваются (структурно и функционально) на несколько структурно-функциональных типов (архаический тип, промежуточный тип и передовой тип говора, близкий к литературному), каждый из которых имеет свой социальный субстрат (своих говороносителей) и свою сферу преимущественного использования (например, в производственной сфере – промежуточный или передовой тип, в быту – архаический или промежуточный). И в этом смысле изучение территориальных диалектов не может не быть социолингвистическим, так как сам объект исследования территориально-социален.
В научной и исследовательской литературе термин «социальные диалекты» (социолекты) употребляют то в очень широком, то в очень узком смысле. При широком понимании содержания термина в категорию социальных диалектов включают все или почти все социально-обусловленные разновидности языка, независимо от их структурно-языковых и функциональных особенностей. Иногда «социальными диалектами» называют основные формы существования языка. Так В.М. Жирмунский к числу социальных диалектов относил и территориальные диалекты (говоры крестьян), и полудиалекты («язык городского мещанства») и литературный язык (в его разговорной и письменной форме), считая их «социальными уровнями языка», в конечном счете восходящими к классовой дифференциации общества. И такой подход закономерен, поскольку в силу общественного характера языка его конкретные воплощения в той или иной форме обязательно будут социально-детерминированными и соотнесены с «социальным субстратом». В классовом обществе социальные уровни языка, по мнению В.М. Жирмунского, образуют своеобразную иерархию, соотносимую с социальной неоднородностью носителей данного языка. «Социальные диалекты в языке классового общества образуют как бы пирамиду, сходящуюся в унифицированной письменной форме литературного языка. Основу пирамиды (низший уровень) образуют местные диалекты, в которых расхождения наиболее значительны и представляют наибольшую дробность; в полудиалектах (на среднем уровне) пирамида сужается как в смысле значительности расхождений, так и в смысле дифференцирующих признаков; в обиходной (разговорной) форме литературного языка, более или менее унифицированной (на высшем уровне), схождения еще больше, но в результате незавершенности процессов унификации пирамида остается усеченной и точка схождения (обженациональная «норма») представляется скорее идеальным предельным понятием чем осуществленной действительностью». Указанные социальные «уровни» общенационального языка В.М. Жирмунский и предлагает называть социальными диалектами. Что касается диалектов и арго, то они согласно его концепции, «не являются социальными диалектами в строгом смысле», поскольку развиваются в рамках того или иного языка и диалекта «как лексика и фразеология специального назначения». По существу, такого же мнения о профессиональных языках, жаргонах и арго придерживается и Б.А. Серебрянников, который называет их не диалектами, а «социальными вариантами речи» или речевыми стилями. Основанием для отказа этим «вариантам речи» в статусе диалекта служит то, что «они не имеют специфической фонетической системы, специфического грамматического строя и существует на базе обычного языка». В.А. Аврорин отказ от термина «социальный диалект» для обозначения социальных вариантов речи считает необоснованным.
Предельно узкое наполнение термина «социальные диалекты» видим в учебном пособии Ю.С. Степанова «Основы общего языкознания»: «К местным крестьянским диалектам, - пишет автор, - близки социальные диалекты одного языка… иначе их называют «условными языками» (далее приводится характеристика арго бродячих торговцев – офений и ремесленников).
Итак, диапазон понятийного наполнения термина «социальный диалект» поистине широк – от формы существования языка (в том числе его литературно-книжной формы) до одной из разновидностейсоциальной дифференциации языка – конспиративного арго и внешне сходного с ним условного детского языка – способа механической шифровки слов (Пия пипо-пишол пившко-пилу. – Я пошел в школу – перед каждым словом приставляется пи).
Очевидно, нам следует принять такое определение социальных диалектов, которое бы, с одной стороны, не поглощало рассмотренные выше формы существования языка и, с другой, - не сводилось лишь к одному типу социального диалекта.
Общей чертой всех языковых образований, включаемых в категорию социальных диалектов, является ограниченность их социальной основы: они выступают средством общения, причем, как правило, дополнительным, отдельных социально-сословных, производственно-профессиональных, групповых и возрастных коллективов, а не всего народа (как литературный язык) и не всего населения региона (как территориальные диалекты).
Если территориальные диалекты порождены пространственной, географической разобщенностью народа (хотя такая разобщенность также имеет социальные корни: не случайно образование местных диалектов связано с одной из социально-экономических формаций – с феодализмом), то природа социальных диалектов – в социально-сословной, профессиональной, социально-возрастной и социально-половой (или профессионально-половой) разобщенности общества. Территориальная неоднородность языка дает как бы его «горизонтальное» членение, социальная неоднородность – его «вертикальное» членение.
Назначение социальных диалектов – служить средством связи для лиц, входящих в определенную социальную или профессиональную группировку, объединять членов в одну корпорацию, имеющую свои интересы – профессиональные, социально-сословные, возрастные, культурно-эстетические и т.п. Возникая в ответ на различные профессиональные и групповые потребности отдельных коллективов, социальные диалекты в речевой практике говорящих всегда сосуществуют с другими формами существования языка, которые всегда выступают как первичные, опорные, основные (литературный язык, территориальные диалекты, городской койне, просторечие), а социальные диалекты – как дополнение к ним (иногда профессионально необходимое, и иногда и явно факультативное, например, жаргон).
Б.А. Ларин, изучавший «языковой быт города», обратил внимание на такую черту городских арго, как «теснейшая взаимная обусловленность двух или нескольких языковых систем, находящихся в распоряжении каждой социальной группы (соответственно индивида) в силу того, что она (или индивид) сопринадлежит одновременно нескольким разным по охвату коллективам». В этом высказывании хотелось бы подчеркнуть продуктивную мысль о сосуществовании нескольких языковых систем, то есть о владении индивидом несколькими формами существования языка, поскольку он одновременно входит в разные социальные и речевые коллективы. Например, торговец-офеня слободы Мстера Владимирской губернии, безусловно, владел местным, мстерским говором, далее он хорошо знал офенское наречие (арго), и, наконец, он мог, как бывалый человек, знать и «культурный» язык – городское просторечие.
Однако трудно согласиться с утверждением, что арго имеет значение основной, первой речевой системы: «Только известная речевая система, причем имеющая значение основной, первой для какой-нибудь социальной группы, может быть названа «арго». (Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание: Избранные работы. М.: Просвещение, 1977. с. 186.). Принимать арготический ряд слов за «основной и исходный» можно лишь в качестве одного из методических приемов изучения данной формы существования языка. В функциональном и структурном плане арго, как и все другие социальные типы диалектов, являются производными, сформировавшимися на базе ведущих форм бытования языка и пользующимися их грамматическим и фонетическим строем.
В 60-е гг. была предложена классификация социальных диалектов в зависимости от их природы, назначения, языковых признаков и условий функционирования. Сколь-либо веских доводов против нее приведено не было, поэтому воспроизведем ее здесь.
К социальным диалектам относим:
1) Собственно профессиональные «языки» (точнее – лексические системы), например, рыболовов, охотников, гончаров, шерстобитов, сапожников, а также других промыслов и занятий.
2) Групповые, или корпоративные, жаргоны, например, учащихся, студентов, спортсменов, солдат и других, главным образом, молодежных коллективов.
3) Условные языки (арго) ремесленников-отходников, торговцев и близких к ним социальных групп.
4) Жаргон (арго) деклассированных.
В этой классификации разграничены условные языки (арго) и жаргон деклассированных как два разных типа социальных диалектов, поскольку они вызваны к жизни разными социальными причинами и имеют разное назначение. Их функциональные различия повлекли расхождения: 1) в материально-понятийном составе лексики (словарь ремесленников-отходников равномерно покрывает все сферы их жизни и повседневных интересов, воровской словарь отличается специализацией);2) в доле экспрессивно окрашенной лексики (в арго господствуют нейтральные слова, в жаргоне воров – эмоционально-экспрессивные);3) в ведущих приёмах словопроизводства (в арго превалируют словарные, словарно-фонетические и фонетико-морфологические и метонимические образования); 4) в источниках основных заимствований (в арго – заимствования из «близлежащих языков», в жаргоне деклассированных – из «отдельных», нередко межэтнических (международных языков)
Помимо выделенных основных типов встречается множество промежуточных разновидностей, например совмещающих профессиональный «язык» и групповой жаргон (профессиональные жаргоны», профессиональный «язык» и особенности сословной речи (купеческой, чиновничий, церковно-служительский и другие жаргоны).
1. Профессиональные языки – это дополнительные к основной форме существования языка (литературному языку, территориальному диалекту) лексические системы, свойственные представителям определённого занятия, промысла, а также профессии или отрасли производства: кок (повар) в речи моряков, на-гора – у шахтёров, матка, трутень, рабочая пчела – у пчеловодов. Насчитывают десятки тысячи у каждой свой язык, точнее, лексическая система.
Профессиональные «языки», разумеется, не являются языками в полном смысле этого слова. Их собственно языковая часть ограничивается специализированной лексикой, частично словообразованием и не распространяется на звуковой и грамматический строй.
Зарождение профессионально дифференцированных диалектов (говоров) относится к древности и связано с разделением труда между членами социума, а иногда и между целыми родственными этносами. Профессионально специализированные этносы встречаются и в настоящее время. Профессионально-ремесленнические группы широко представлены и внутри одного этноса (народа). В дореволюционной России говоры различных промыслов характеризовались не только своими профессиональными словарями, но и территориальной неоднородностью. В последствии многие профессиональные говоры развились в терминологии (отраслевые «подъязыки»), единые для всех специалистов соответствующей отрасли сельскохозяйственного и промышленного производства страны.
2. Групповые жаргоны в отличие от профессиональных социолектов порождены не потребностью в назывании новых, сверх обычных, «общенародных», профессиональных понятий, а стремлением дать общеизвестным понятиям своё обозначение, отличающееся новизной и экспрессией. Лексика жаргона – это параллельный ряд слов и выражений, синонимичных первичному, нежаргонному ряду. Поскольку жаргонизмами обозначают уже известное (предмет, качество, состояние), то здесь мы имеем дело с синонимами не понятийными, а почти исключительно экспрессивно-оценочными, чаще всего стилистически сниженными. Например «голова» - в жаргоне: котёл, котелок, черепок, корзина, тыква, арбуз, глобус, кастрюля, коробочка и др. в тематическом плане жаргонные слова служат обозначениями довольно широкого круга предметов и понятий, предоставляющих живой интерес для жаргононосителей: человек, его оценка, одежда, основные действия и состояния, учёба, быт, отдых, спорт, любовь, красота, поведение и т.д.
Жаргон порождается социально-психологической общностью его носителей – обычно молодых людей, которым свойственны «избыточная эмоциональность», максимализм, своё представление о жизненных ценностях, норме поведения, свой особый стиль и манеры, чувство солидарности и «группового духа». Жаргон – и символ принадлежности к данной социальной группе, и показатель её своеобразного языкового существования, и лингвистическое проявление её субкультуры. Как разновидность формы существования языка жаргон всегда вторичен, его использование факультативно.
3. условные языки (арго) – лексические системы, предназначенные для выполнения преимущественно конспиративной (эзотерической криптофорной) функции. Потребность в пользовании тайными, непонятными для непосвящённых языком (или хотя бы подобием такого языка) возникает у социальных групп, стремящихся сознательно изолировать себя от «других», от основной части общества. Обычно это небольшие подвижные группы, и «потайным» языком они пользуются вне дома – во время отхожих промыслов, работая в чужих людях. Цели засекречивания содержания речи могут быть самыми разными – и сохранение «тайн» своего ремесла (способа производства), и защита в условиях бродячей жизни, и свободная беседа о своих делах в присутствии хозяина дома, желание показать своя языковое превосходство перед незнающими их «языка», и соображения эвфемистического порядка.
Степень засекреченности у арго обычно невысокая. В некоторых группах (кастах) язык сохраняется в тайне, его сберегают от женщин и детей. Сведения о нём собираются под «величайшим секретом», в других местах «никто… не думает скрывать его как тайну… и всякому воля ему выучиться, лишь бы была охота» (И.И. Срезневский). Как бы не относились к арго его обладатели, посторонние люди арготическую речь не понимают и основная функция секретного кода им выполняется..
Тайные арго имели распространение среди ремесленников-отходников: портных, шорников, печников, коновалов, маляров и др., у сезонных рабочих – сельскохозяйственных и промышленных. Близки к условным языкам (арго) в функциональном плане языки тайных обществ, а также половозрастные языки, в частности, специальные мужские (и юношеские) и женские языки, отмечаемые в Африке, например, в Камеруне: «секретный» язык юношей, проходящих обряд инициации, призван скрывать от непосвященных (и, прежде всего от женщин) таинства культовой жизни инициируемых; их язык (лексический состав) может сознательно обновляться: нередко для замены старого слова достаточно того, что его стали знать женщины.
Иную социальную природу и иные функции имеют (и имели в прошлом) женские и мужские варианты этнических языков, различающиеся либо только словарем (иногда непонятным для представителей другого пола), либо только разным («мужским», «женским») произношением, либо словарем и грамматической (ее элементами) одновременно.
4. Жаргон деклассированных – это совокупность слов и фразеологических оборотов, служащих для группового общения деклассированных элементов. Нередко основной функцией воровского жаргона (арго) считают конспиративную. Да, этот тип социального диалекта может выполнять ее. Но это не единственная его функция. Жаргон служит и своеобразным паролем, средством опознания «своего» человека в отличие от остальных. Наличие в составе словаря арго до 70% экспрессивно-эмоциональных слов наводит на мысль о том, что одной из его функций, причем не второстепенной, а основной, является экспрессивно-выразительная. Стилистически сниженная, грубая вульгарная речь деклассированных, изобилующая словами и выражениями с резко отрицательными коннотациями, (окраской, ассоциациями, семантическими «довесками»), отражает мораль деклассированного, его презрение к обществу, к труду, к общепринятым нормам поведения О социальной, лингвистической (словообразование, этимология), психологической, правовой сторонах воровского жаргона и его носителей существует обширная специальная литература, однако социолингвистическая интерпретация этого типа социолекта пока страдает разнобоем.ь социолингвистическим, так как сам объекархаический тип, промежкрестьянина. пределах данного княжества (государства): речь феодала по своим основным структурно-языковым не отличалась от речи
Глава IIЭкономическое и социальное развитие г. Бохума
§ 1 История возникновения города
Времена,
когда угледобывающая и сталелитейная промышленность задавала ритм жизни в регионе, давно миновали.
Сегодня Рурская область - одна из самых крупных агломераций Европы. Здесь
проживает 5,5 миллионов человек. Из них около 400.000 - в Бохуме. Население
города быстро росло в ходе индустриализации начала 20-го века, и уже к 1929
году в Бохуме насчитывалось 320.000 жителей. Город стал одним крупных
промышленных центров Германии. Во время
Второй мировой войны он был полностью разрушен. Угледобывающая и сталелитейная
промышленности оставались двигателем региона вплоть до начала кризиса в этих отраслях:
с 1960 по 1973гг. в ходе сокращения добычи угля были закрыты все 17 шахт, а
45.000 горняков лишились работы. Сокращение рабочих мест затронуло и
сталелитейную промышленность, где без работы остались 15.000 человек. Региону были необходимы структурные изменения, и
Бохум сделал ставку на развитие сферы услуг... И выиграл. Свыше 11.000
предприятий и фирм появилось с тех пор в регионе, а вместе с ними и 40.000
новых рабочих мест. Самый крупный работодатель города сегодня - автомобильный
концерн AdamOpelAG.
Неразрывно связана с именем города и крупнейшая в Европе текстильная империя Steilmann, как впрочем, и такие фирмы, как Nokia или Thyssen.Конец эры угля и стали в регионе ознаменовался
бумом в сфере образования. Начало было положено в 60-е годы, когда
открылся Рурский университет города Бохума - первый новый университет на западной территории послевоенной
Германии. Этот колосс из стекла и бетона и сегодня является одним из крупнейших и самых многосторонних высших учебных
заведений ФРГ. Интерес к Бохумскому
университету велик и среди абитуриентов, и среди предпринимателей, которые
вербуют среди его выпускников специалистов в области новых технологий. С тех пор, как были закрыты заводы и шахты,
заметно посветлели некогда чёрные от сажи фасады домов в практично
спланированных, но совершенно безликих кварталах Бохума и его окрестностей. И
хотя живы ещё в умах многих представления о Бохуме как о городе доменных печей
и сталелитейных цехов, времена эти окончательно канули в Лету. Сегодняшний
Бохум - на удивление зелёный город. Более половины его территории занимают
парки и скверы. С прежних времен сохранился
разве что особый шарм "рабочего города". Его придают Бохуму покрытые
ржавчиной промышленные памятники и прокуренные кабачки, где некогда собирались
после работы горняки и сталевары. Любители острых ощущений могут спуститься и в
шахту, но в не действующую, а расположенную на территории городского
музея - самого знаменитого в мире Музея
горного дела в центре Бохума.В 1988 году известная музыкальная компания Stellaпостроила в городе первое в СРВ специальное сооружение для мюзикла на роликовых
коньках «Starlightexpress». Предполагалось, конечно, что через несколько лет
репертуар будет обновлен. Но устроителей ожидала неожиданность: это искрометное шоу не сходит со сцены уже 16 лет.
За десять лет его посетило 6,2 миллиона человек, и вот тогда-то представление (а с ним и город Бохум) попало в Книгу рекордов Гиннесса. Прошло еще шесть лет, и
в этом году мюзикл принял десятимиллионного зрителя. Журналисты
подсчитали, что 10 миллионов зрителей - это человеческая цепь длиной в
§ 2 Современный город Бохум
Перестройка пошла на пользу городу. Улучшилась экология, очистились от сажи фасады домов. Половину городской территории занимают парки и скверы. Но память о шахтерском прошлом города осталась. Это крупнейший в мире Музей горного дела, в котором посетитель может познакомиться с тяжелым шахтерским трудом и даже спуститься под землю, пройтись по штольням настоящей угольной шахты. Сегодня этот музей, над которым поднимается в небо 68-метровый копер - одна из главных достопримечательностей города. Есть в Бохуме еще один знаменитый музей -железнодорожный, открытый в 1977 году. В музее собраны паровозы прошлых веков, электровозы, дизельные локомотивы. Конец эры угля и стали был отмечен подъемом в сфере образования. До начала шестидесятых годов никто даже рядом не ставил слова «Университет» и «Рурский регион». Рур всегда числился по рабочему ведомству. Перемены начались в 1962 году, когда в Бохуме был заложен Рурский университет. Закрывались шахты, открывались новые факультеты. Это был первый университет на территории послевоенной ФРГ. Его возникновение стало частью неизбежных структурных реформ. И сегодня, сорок лет спустя, Рурская область стала регионом с самой высокой плотностью высших учебных заведений в Европе.
В Бохумском университете учится более 35 000 студентов (при общем числе жителей города 400 000!), для университета построена собственная развязка на автобане, несколько многоэтажных паркингов и собственный торговый центр (Uni-Center). Это шестой по величине университет Германии. В свое время много споров вызвал комплекс университетских зданий: одни называют его нагромождением стали и бетона, другие хвалят за функциональность и практичную планировку. Двадцать факультетов обучают студентов сотне специальностей - естественных, инженерных и гуманитарных. Знаменит Рурский университет разработками в неврологии, микроэлектронике, материаловедении и лазерной физике. Широко известны исследования творчества Шекспира, факультет Восточной Азии, архив Гегеля и единственный в Европе переводческий центр китайской литературы. А вечером студенты заполняют «Бермудский треугольник». В нем, правда, не пропадают корабли и самолеты, но затеряться здесь легче легкого. Это центр ночной жизни города, квартал, где расположены модные кафе, бары и рестораны, кафе и пиццерии, концертные, театральные и танцевальные площадки, открытые зачастую до самого утра. Бохум – город с огромным жизненным качеством, где отражается идеальная совместная игра жизненной культуры и образа свободного времени. Бохум имеет привлекательное расположение жилых домов с интересной архитектурой наряду с красивым и историческим строительным веществом, окруженные зеленым ландшафтом. Кто выбирает Бохум в качестве местожительства, тому не грозят никакие высокие иммобильные цены. Хорошо в Бохуме сделать покупки – это само собой разумеещеееся, т.к.составляет многосторонние покупательские возможности, которые хорошо воспринимают посетители из соседних городов. Знаменитые бохумские торговые центры: City – Point и Stadtbad – Galery с фитнесс студией «Elixia». В его маленьких лавочках и бутиках представлен большой ассортимент стильных вещей. Поход за покупками можно разнообразить посещением маленьких уютных ресторанчиков, где можно посидеть и поболтать за чашечкой ароматного кофе. Бохум известен и своими парками, например Рур-парк с торговым центром составляющий площадь 127 тысяч квадратных метров, был открыт в 1964 году, с этого времени был неоднократно модернизирован. Обслуживает около 16 миллионов посетителей ежегодно. Бохум называют главным культурным городом рурской области. Здесь действуют большое количество дискотек, ресторанчиков, кафе. К знаменитым дискотекам относятся «360 Grad» и «PraterNacht- Erlebnis- Park». Другая причина встречи молодежи – это dieZeche. Живые концерты в области попрок джаз музыкисобирают до 800 поситителей. Культура и искусство в Бохуме центральное место Постановки Бохумского театра и dasMusikalStarlightExpress пользуются большим успехом среди посетителей и прессы.С 1988 dasMusikalStarlihgtExpress Ендрю Ллойд Вебера приносит огромный успех.Каждый год он насчитывает большое количество поситителей из целой Европы. С 1919 основанный в Бохуме театр имеет лучшую и знаменитую во всей Германии сцену.По сегодняшний день легендарные управляющие Саладин Шмитд и Ганс Шала были среди Петера Цадека и Клауса Пьемана которые в семидесятыхи восьмидесятых годах завоевали критику и публику своими современными и скандальными постановками.
Глава III Бохумский диалект и его лексическое значение.
§ 1 Образность и эмоциональная и стилистическая окрашенность бохумского диалекта.
Постоянно реализуясь в устной форме спонтанной речи, диалект, по сравнению с литературным языком, характеризуется большей эмоциональностью. Она уже проявляется в самой манере речи, частом употреблении междометий, которые сопровождаются определенными жестами. Преобладание эмоциональных моментов и связанная с ним «игра» фантазии, которая основывается на непринужденности эмоционально-образных и волевых ассоциаций приводят к развитию в диалекте (в отличие от литературного языка) богатого пласта эмоционально-окрашенной лексики и запаса оценочных словообразовательных средств. При этом, как доказал ученик Й. Трира, Амор, удельный вес пейоративных обозначений оказывается более значительным, чем мелиоративных. Носители диалекта неохотно расточают похвалы: в хорошем они видят нормальное. Напротив, отклонения от положительной нормы часто подвергаются порицанию и критике. Гнев, ярость, насмешка, боль находят свое отражение в словарном составе и фразеологии и способствуют появлению все новых лексем и фразеологических единиц.
В зависимости от цели и темы высказывания говорящий или пишущий выбирает из лексической системы языка нужные ему слова. Подобное явление обусловлено так называемым функционально-стилевым расслоением лексики, то есть наличием в ней таких лексических единиц, выбор которых зависит от их роли в процессе реализации одной из функций языка: общение, сообщение или воздействие. Выявление функционально-стилевой принадлежности слова, как правило, бывает тесно связано с определение экспрессивной роли (лат. Expressio – выражение), то есть выразительности его эмоциональных (фр. еmotion, лат. еmovere – возбуждать, волновать) свойств и других особенностей, которые в целом нередко называются стилистической окраской слова, то есть его экспрессивно-стилистическим, или коннотативным содержанием. Коннотативность по-разному выражается в лексике (М.И. Фомина. Лексикология). Во-первых, она создается особыми словообразовательными средствами: приставками, суффиксами, повтором однокоренных слов.
- zocken – Karten spielen, am Computer spielen
- abzocken (« Gestern habbichse bein Skat alle abgezoct!» - beim Kartenspiel jemanden besiegen.
Во-вторых, она присуща самой семантике отдельных слов и соответственно объективирована (закреплена в современных толковых словарях).
Laumalocher – jemand, der selten oder nie richtig und fleissig gearbeitet hat.
В-третьих, стилистическая окраска может входить как элемент в общую семантическую структуру слова (наряду с ее основной, предметно-логической соотнесенностью.
Подобное наблюдается в словах, обозначающих чувства: (жалеть, любить, ненавидеть):
- osig – verargen
- tergen – jemanden argern, reizen
Переживание (волноваться, горевать, радоваться, бояться)
- SchissinneBuchse – Angsthaben/ Однако в данном случае мы имеем дело не с собственно семантическими явлениями, так как чувства, переживания, качества исконно присущие самим предметам, действиям, признакам и соответственно сложившимся понятиям о них. Тем не менее, такие слова тоже используются для придания речи эмоциональной окрашенности.
В Бохумском диалекте большое внимание уделяется отрицательным чертам поведения.
Например,
- abdrehen (abwertend im Sinne von verruckt sein, unnormale Dinge tun);
- Hals (einen dicken Hals bekommen – sich kraftig argern, so dass die Halsvenen anschwellen und ein Blutstau eintritt);
-
Kafctenschein (Unser Jurgen hat den
grossen und kleinen Kafctenschein in ein Semester gemacht. – Jurgen hat mehr in
der Cafeteria gesessen als seine Seminare an der
- Killefitt («Dat is doch allet Killefit, wat du da machs, ey!» - Unsinn, dummes Zeug.)
или же чертами характера:
- Brett («Der hattse nich alle auf n Brett!» - der ist nicht richtig im Korf);
- Faselhannes – Klugschwatzer;
- Hund – (1. du bist ein unehrlicher, unaufrichtiger Mensch; 2. Heute machen wir einen drauf, heute feiern wir und saufen.)
Поэтому в диалекте богато представлена лексика и фразеология, группирующаяся вокруг понятий «ругать», (schimpfen), «спорить, ссориться» (streiten), «лгать» (lugen), «напиться пьяным» (betrunkensein).
Также большое значение в Бохумском диалекте придается различным физическим недостаткам:
- Hippe (1. Ziege, abfallig fur Frau auch: besonders dunnes Madchen;
2. das ist eine extreme dunne Person;
3. Wenn du es bis jetzt geschafft hast, dann schaffts du den Rest auch noch);
-
Spinnenwipp – (ist ein sehr
- Pommespanzer (- dicker Mensch)
Очень часто употребляются конкретные части тела:
- Tortenarsch (1. Jemand, der nicht in die Gange kommt;
2. “Kuck dir die Alte an, boach, wat hat die furn Tortenarsch!” – was hat die fur ein breites Gesass);
- Kletschkopp (“Nimm bitte sofoat dein alten Kletschkopp von dat Sofakissen!”- Kopf mit fettigen Haaren);
- Fallobst (“Man hat die Fallobst! Bei Bodenfrost musse at hochbinden” – Was hat die fur einen Hangebusen.);
Часто встречаются отрицательноокрашенные слова, обозначающие интеллектуальные способности человека:
- Hirni (einfaltiger, dummer, unfahiger Mensch);
- Graupe (jemand, der unfahig ist; Flasche;Idiot);
- Flachmat (dummer, einfaltiger Mensch; auch unangenehmer Mensch, besonders in der Mehrzahl);
- Asek – (die Idioten, abgeleitet von Asi (wie asozial);
- Aasen (das sind blode, eingebildete Menschen, abgeletet von Asi);
Не остаются без внимания обозначения конкретных профессий, также негативно окрашенные, чаще нереспектабельных профессий:
- Aschenkerls (die Manner von der Mullabfuhr);
- Opelaner (jemand, der bei Opel arbeitet);
- Segers (Kerl, Macker);
- Schwazzkunstler – (Schwarzarbeiter)
Встречаются также слова со значением плохого физического состояния:
- Abkacken (“Ich bin voll abkacken!” – Bezeichnung fur eine psychische oder korperliche Situation, in der es demjenigen ausserst schlecht, dreckig geht);
- Feiern – (“Ey, samma, is der Georg immer noch am feiern? – ist der Georg immer noch krank geschrieben, macht der immer noch auf krank);
- Klamm im korf (“Ker, nach e Sauftour gestern binni no ganz klamm im Kopf - bin ich noch ganz un ausgeschlafen.);
Иногда указывается причина плохого физического состояния, чаще всего это наркотическое или алкогольное опьянение:
- Hut (sich einen durch n Hut schiessen – sich betrinken);
-Koffer (“MeinOller hat wieder den Koffer voll”- ist wieder betrunken);
- schicker – betrunken, besoffen.
Слова – выражение эмоций на определённые поступки, факты также встречаются очень часто.
Какотрицательные:
- Puppe – drucken – einen Erst- Hilfe – Kurs machen;
- Pimpelgicht – “Ich krick de Pimpelgicht” – wielange soll ich warten;
такиположительные:
- Ambach (alles in Ordnung);
- felt (supper, sehr gut);
- toffte (gut, prima).
Существенное значение в словаре уделяется словам, которые относятся конкретно к Бохуму и помогают нам получить информацию о городе.
- Beamtenhof – Wohnblock in Bohum – Shahlhausen, gegenuber Tor 5
- Beamtenlaufbahn – der Fussweg zwischen dem Rathaus, dem Bildungs – und Verwaltungszentrum (BVZ) der Stadt Bochum und den Gebauden des Polizeiprasidiums an der Uhlandstrasse
- Bindfadensiedlung – Gruppe von Strassen in Bochum Steinkuhl, die von Namen her etwas mit Faden und Stricken zu tun haben. Dazu gehoren die Strassen “Am langen Seil”, “Am knupp”, “Eine Leine”, und “Hastelstrick”
- Blaubuchsenviertel – Arbeiterviertel um den Springerplatz herum in der Nahe des Bochumer Vereins.
- Bochumer – aufgeschnittenes Brotchen mit Schokub, beliebter Schiiler – Snack.
-
Bochumer Verein,- Unternehmen, das
1854 von Jacob Mayer, dem Erfinder des Strahlformgubverfahrenes, an der Chausse
nach
-
-
Castropekenstrasse – Casroper strassb
in
- Terminal – Stahlplastik des amerikanschen Kunstlers Richard Serra in der Nahe des Bochumer Hauptbahnhofs; geschaffen im Jahre 1977 und nicht ganz unumstritten bei den Bochumern.
- Kulinarescher Treff – am letzten Wochenende der grossen Ferien, meistens schon mit dem Donnerstag beginnend, bieten auf dem Bochumer Dr-Ruer-Platz viele Restaurations – betriebe der Stadt an Standen ihre unterschiedlichen Spezialitaten an.
- Auf Gurke gehen – durch das Bochumer Bordellviertel flanieren.
В Бохумском словаре можно увидеть слова, относящиеся к различным способам развлечений:
- abspacken – tanzen gehen, Party machen.
- asich (“Boah, wat ist dat asich hur inne Disse!”) – was ist das mies hier in der Disco.
- Asischuppen – schlechte Disco oder Kneipe.
- Bumspalast – allgemeiner Ausdruck fur eine Discothek.
Также встречаются слова, относящиеся к спорту и различным играм:
- Affentennis – Volleyball
- Fatz – Spiel am Spielautomaten, Video-oder Computerspiel
- Fusek – (“Fusek zocken”) – Fussball spielen/
- Gurske (“Boah, wat is der Erwin ne Gurke!”) – beim Fussballspiel – schwacher Spieler.
§ 2 Основные структурные черты диалекта.
Оживленная дискуссия по проблемам норм на протяжении последних десятилетий способствовала осознанию того, что норма присуща не только литературному языку, но и другим формам существования языка (в том числе – диалекту), каждая из которых характеризуется своей собственной нормой.
При этом между разными формами существования языка отмечаются различия в степени осознанности и кодификации норм, поскольку последние могут быть эксплицийными (как у литературного языка) или имплицийными (как у диалекта).
Как разновидность языка диалект представляет собой систему с определенной структурой и характеризуется собственными закономерностями, сложившимися в результате многовекового развития диалекта на соответствующей территории.
Диалект различает правильные и неправильные, архаичные и современные, хотя делает это иначе, чем литературный язык. Функционирование диалекта далеко от произволи и регулируется нормой, затрагивающие все языковые уровни. В отличие от нормы литературного языка, диалектная норма не имеет письменной кодификации и живет в сознании носителей диалекта. Если речь говорящего на диалекте не соответствует нормативным представлениям и ожиданиям других носителей данного диалекта, то возможны ответные санкции разного рода, например насмешки. Тот, кто не намерен порвать с диалектным коллективом или привлечь к себе внимание, должен, по возможности, придерживаться принятых в нем языковых норм. Диалектная норма не исключает наличие вариантов, которые создают необходимые предпосылки для ее изменения и развития. Варьирующиеся языковые формы отмечаются в речи представителей разных поколений. Нередко в речи одного носителя диалекта чередуются варианты с разной огласовкой того или иного слова, например, параллельно употребляется еок, оок, ooch, «auch» при чисто диалектной форме еок. Развитию подобной вариантности способствует то, что все носители диалекта владеют двумя или более формами существования языка. Благодаря этому, а также благодаря ситуативно обусловленному переключению с одной формы существования языка на другую усиливается интерференций на всех других языковых уровнях. В речи представителей среднего поколения в одной и той же местности может отражаться иная фонологическая система, чем в речи старшего. В одном местном диалекте можно встретить в параллельном употреблении несколько обозначений одного и того же денотата, например, Koster, Schaulmeister, Lahrer- “Lehrer”. Диалектная речь заимствует многочисленные слова и обороты из обиходно-разговорного и литературного языка. В местных диалектах обнаруживается значительная вариантность, имеющая разный индивидуальный и общий диапазон. Однако, несмотря на наличие вариативности, имеются границы, которые носитель диалекта не может переступить. Они диктуются, в первую очередь, необходимостью взаимопонимания. Определенную роль играет по-видимому, нежелание навлечь на себя насмешки других членов диалектного коллектива (см. 26). В структурном плане диалект обнаруживает целый ряд своеобразных черт, отличающих его от литературного языка. Важным свойством диалекта является его консерватизм (Beharrungsvermogen) – способность долго сохранять древние и реликтовые явления, восходящие к начальному периоду истории немецкого языка или ко времени западногерманской или германской языковой общности. Это свойство делает диалект ценнейшим источником при выявлении закономерностей исторического развития языка. Историк реконструирует языковую действительность определенного периода развития, опираясь на показания соответствующих памятников письменности. Современные диалекты представляют собой как бы естественную лабораторию, позволяющую непосредственно наблюдать и исследовать многие явления и процессы, характерные для немецкого языка на более древних этапах его развития. Лексема Kummer в современных говорах Гессена (Бутцбах, Ветцлар) употребляется в своем исходном прямом значении «мусор, хлам, обвал, осыпь» (ср. свн kumber = “schut”, Trummer-haufen”), не сохранившемся в литературном языке и большинстве других диалектов. Из него развивается более позднее переносное значение «что-то гнетущее душу» («Sorge, Gram, sulischerSchmerz»), представленное в литературном языке.
Вместе с тем, диалектам, однако в неодинаковой степени, присуще сильное творческое начало, благодаря которому в них нередко продолжают жить активно действовать и расширять первоначальную сферу своего проявления закономерности, связанные для литературного языка с отдаленными периодами его истории, либо угасшее и утратившее в нем свою релевантность. Так, современные диалекты дают возможность «услышать» и обследовать экспериментально многие фонологические явления и процессы: развитие согласных, развитие чередований по умлауту, лабиализацию и делабиализацию гласных, дифтонгизацию и т.д. Действенность заложенных в диалекте творческих потенций, не сдерживаемом письменной кодификацией (как это наблюдается в литературном языке), обусловливает его быструю изменчивость. Последняя особо ярко сказывается на звуковом облике многих слов и словоформ, испытывающих разнообразные модификации под влиянием процессов ассимиляции диссимиляции и редукции.
Многие продуктивные тенденции развития морфологии свойственные и литературному языку, в диалектах имеют гораздо больший радиус действия, что создает существенные формальные различия между ними и литературным языком, с которыми приходится считаться при передаче немецкого языка как родного и как иностранного. Диалект может оказаться источником инноваций для литературного языка. Так, в нижненемецких диалектах у существительных всех трех родов, оканчивающихся на-еn, -el, -er и не имеющих других показателей множественности, широкое распространение получил суффикс – s, например: kaukans – мн. «kuchen», sluedels – мн. «schlussel». На протяжении XVII-XVIII веков данный суффикс проникает в разговорную форму литературного языка и распространяется за пределы северонемецких областей. Например, разг. Junges, madels, kumpels.
§ 3 Однозначность и многозначность слов в Бохумском диалекте.
В бохумском диалекте немало слов, которые имеют одно лексическое значение, устойчиво закрепленное за определенным звуковым комплексом. К ним относятся:
- Zauchthauspraline – kleineFrikadelle
- Siggenapp – Durchschlag, Seihe
- Schlackermann – eingelegter, marinierterHering.
Подобные слова характеризуются четко выраженной предметной соотнесенностью, семантические границы их вполне определены. В лексикологии такие слова называются однозначными или моносемичными (от греч. Monos – один + semantikos – означающий), а свойства слов иметь одно значение называется однозначностью или моносемией.
Эти слова противопоставляются другой группе слов, не менее обширной в современной лексике – словам многозначным или полисемичным (от греч. Poly – много + sema – знак), а само свойство слов иметь несколько значений называется многозначностью или полисемией. Все значения слова при этом между собой так или иначе связаны, образуя довольно сложное семантическое единство, которое называется семантической структурой слова. В наличии семантических связей внутри многозначного слова системность лексики отчетливее всего проявляется на уровне одного слова. Учитывая, что характер внутрисловных семантических связей в языках неодинаков, можно считать многозначность одним из ярких признаков национальной самобытности лексики. В этом случае современные исследователи говорят уже не просто о полисемии, а о ее законах. Например, Р.А. Будагов в статье «Закон многозначности слова» пишет: многозначность слов естественных языков народов мира – это одна из важнейших особенностей их лексики, одна из важейших особенностей человеческого языка вообще. Именно поэтому следует говорить о законе многозначности слова, о законе лексической полисемии (Русская речь 1972, №3. с. 140). Изучение этих законов дает, в частности, возможность активно использовать потенциальные свойства слова при переводе с одного языка на другой, то есть при выявлении языковых семантических соответствий. Многозначность слово приобретает не сразу: иные значения появляются в процессе функционирования слова в речи, затем становятся фактом языка, то есть входят в лексическую систему. При этом иногда первоначальное значение слова становится или менее употребительным, или вообще выпадает из активного состава словаря, а вторичные значения становятся основными. В развитии разных значений, а затем в их утверждении существенна та речевая ситуация, в которую попадает слово, то есть так называемая его семантическая позиция. Роль контекста в данном случае не является основной: он лишь определяет, обусловливает реализацию значения слова, которое, как отмечал В.В. Виноградов «в независимости от его данного употребления… присутствует в сознании со всеми своими значениями, со скрытыми и возможными, готовыми по первому поводу всплыть на поверхность…» [22, с.17].
На процесс развития значения слов большое влияние оказывают и внеязыковые причины (социальные, общественно-политические, культурно-исторические, научно-технические). Иногда новое значение возникает в результате переноса названия. И в этом случае разные значения возникают по-разному. Это зависит от многих причин, в частности от того, какой признак положен в основу переноса названия, каковы причины переноса (расширение, сужение). В связи с проблемой многозначности (полисемии) слова возникает сложный вопрос: как понимать многозначность слова? Слово имеет предметную отнесенность. Но если слово приобретает много значений, то как истолковывать в этом случае предметную отнесенность? Некоторые выдающиеся лингвисты были склонны отрицать многозначность слова. А.А. Потебня считал, что каждое значение образует отдельное слово, поэтому, «где два значения, там два слова» (А.А. Потебня, Из записок по русской грамматике, Т. 4. Изд-во АН СССР, 1941. с. 198). В данном случае это неверное заключение. Дело в том, что полисемия слова не нарушает единства формы и содержания. Она нарушала бы это единство лишь при том условии, если содержание слова представляло бы собой статичную и неизменную «массу». В действительности же содержание слова – явление всецело историческое, постоянно изменяющееся и развивающееся. Поэтому ссылка на единство формы и содержания не может опровергнуть факта многозначности слова – факта, который определяется самой природой лексики. Форма взаимодействует в языке не со статичным содержанием, а с содержанием развивающимся. До известной степени это развивающееся содержание может находиться в пределах старой формы. В тех же случаях, когда содержание «уходит» очень далеко, происходит разрушение полисемии и образование омонимов. Итак, полисемию невозможно отрицать, так как она пронизывает лексику самых разнообразных языков, например, в бохумском диалекте очень большое количество многозначных слов.
- Kiste
1)Madchen, Freundin;
2)“Am Sonntag habbich gegen Union zwei Kesten gemacht” – erzieltes Tor beim Fussball; auch das Fussball Tor selbst;
3)Gefangnis
4)“Der Anton is gezz au inne Kiste gesprungen”
– in der Sarg, er ist gestorben.
– Ommes
1)Alte Frau, Oma
2)grober Gegenstand
- Start
1) “Is der Klaus schon am Start?” – ist Klaus schon da, schon bei euch?
2) “Hoffentlich hasse heut Amht auch en Bier am Start!” – Hoffentlich gibt es bei dir auch ein Bier?
3) “Wat is n hier am Start?”- was ist los, was liegt an?
4) “Hasse ne neue Ische am Start?”- eine neue Freunden im Visier.
Таким образом, многозначность (полисемия) характерна для большинства слов самых разнообразных языков.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Диалект – понятие глубоко историческое. Для феодального общества это прежде всего территориальная единица, так как на определенном диалекте говорит все население данной области – и крестьяне, и феодалы. В эпоху капитализма положение существенно меняется. Не утрачивая территориального значения, диалект вместе с тем приобретает яркую социальную окраску. Теперь на диалекте говорит уже не все население определенной местности, а лишь ее необразованные жители (главным образом крестьяне). Диалект выступает как своеобразное средство классовой дифференциации общества по признаку языка.
Диалекты старше литературного языка. Последний образуется обычно на основе того или иного диалекта или целой группы. Сложные выдвижения то одной, то другой группы диалектов долго наблюдалось и в Германии.
Бохумский диалект представляет собой комплексное образование, обусловленное сложной демографической структурой данного географического региона. Его важное экономическое значение привело к притоку сюда в ХIXвеке большого числа эмигрантов. Специфика бохумского диалекта как исторического и географического явления сочетается здесь, таким образом, со своеобразием использования его иностранными переселенцами. Так, интенсивная стилистическая окрашенность большей части лексики диалекта, придающая каждому высказыванию высокую эмоциональность, обусловлена влиянием национального менталитета выходцев из южноевропейских стран.
Этим же обуславливается и многозначность, пронизывающая могут большинство слов. Различные значения одного и того же слова при этом подчас сравнительно далеко удаляться друг от друга, не теряя все же связи между собой.
Результаты проведенного исследования позволяют сделать вывод о том, что современный бохумский диалект следует рассматривать как некоторую сопряженную модель географического и социального диалекта.
Использованная литература
1. Абаев В.И. Языкознание – естественная наука. – Русская речь, 1971, №5.
2. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М., 1957.
3. Бархударов Л.С. Язык и перевод. Вопросы общей и частной теории перевода. М., 1975.
4. Бельчиков Ю.А. Лексическая стилистика. М., 1977.
5. Боолдырев А.Н. Некоторые вопросы становления и развития письменных языков в условиях феодального общества. В.Я, 1956. №4
6. Брагина А.А. Русское слово о языках мира. М., 1978.
7. Будагов Р.А. Введение в науку о языке. М., 1965.
8. Булаховский Л.А. Введение в языкознание. М., 1954.
9. Головин Б.Н. Введение в языкознание. М., 1977.
10. Горбачевич К.С. Изменение норм русского литературного языка. Л, 1971.
11. Горбачевич К.С. Вариантность слова и языковая норма. Л. 1978.
12. Калинин А.В. Лексика русского языкаю 3-е изд. М., 1978.
13. Капанадзе Л.А. Взаимодействие терминологической и общеупотребительной лексики. – в сб.: Развитие лексики современного русского языка. М., 1965.
14. Кодухов В.И. Общее языкознание. М. 1974.
15. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость. Л., 1975.
16. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1982.
17. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.
18. Орлов Л.М. Семантические варианты в диалектной лексической системе. – Филологические науки, 1969, №6.
19. Орлов Л.М. Диалектизмы и литературный язык. – Русская речь, 1972, №2.
20. Осовецкий И.А. Диалектная лексика в произведениях советской художественной литературы 50-60-х гг. – В кн.: Вопросы языка современной русской литературы. М., 1971.
21. Протченко И.Ф. Развитие общественно-политической лексики в советскую эпоху. – в сб. Развитие лексики современного русского языка. М., 1965.
22. Реформатский А.А. Ведение в языковедение. 4-е изд. М., 1967.
23. Сироткина О.Б. Современная разговорная речь и ее особенности. М., 1974.
24. Уфимцева А.А. Слово в лексико-семантической системе языка. М., 1968.
25. Филин Ф.П. Очерки по теории языкознания. М., 1982.
26. Фомичева Н.И. Диалектология современного немецкого языка. М., 1983.
27. Фомина М. И. Лексикология. М., 1983.
28. Шаннский Н.М. Лексикология современного русского языка. 2-е изд. М., 1972.
29. Шмелев Д.Н. Проблема семантического анализа лексики. М., 1973.
30. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М.,1977.
31.Josef – Felsches – Reiner – Kuster Bochumer – Wortschatzchen.