Проблема человека в философии

	Загрузить архив:
	Файл: ref-22732.zip (11kb [zip], Скачиваний: 122) скачать

                  Тема: «Проблемачеловека в философии»

С точки зрения субстанциалистского подхода к человеку, стремящегося найти неизменную основу его существования, неизменные «человеческие качества», «сущность человека» и «природа человека» - однопорядковые понятия. Однако если вместе с выдающимися мыслителями ХХ века попытаться преодолеть субстанциалистское понимание человека, то различие между этими двумя понятиями станет очевидным.

1.Философское понимание сущности человека.

Сущность человека – это путь творчества, самопожертвования, интенсивного самосознания. В христианском мироощущении человеческая сущность – это образ Божий. Э. Фромм выражает сущность человека в понятии бытия в противоположность обладанию. Для К. Маркса сущность человека – это универсальное отношение к миру, способность быть «всем». Для Ортеги-и-Гассета сущность человека – это постоянный риск, опасность, постоянное выхождение за пределы себя, способность человека к трансцендированию, к разрушению устойчивого образа «я», это не «вещное» бытие. Вещь всегда тождественна сама себе. Человек не может стать кем угодно. «Человеку естественно хотеть быть лучше и больше, - писал Вл. Соловьев, - чем он есть в действительности, ему естественно тяготеть к идеалу сверхчеловека. Если он взаправду этого хочет, то и может, а если может, то и должен. Но не есть ли это бессмыслица – быть лучше, выше, больше своей действительности? Да, это бессмыслица для животного, так как для него действительность есть то, что его делает и им владеет; но человек, хотя тоже есть произведение уже данной, прежде него существовавшей действительности, вместе с тем может воздействовать на нее изнутри, и, следовательно, эта его действительность есть так или иначе, в той или другой мере то, что он сам делает…».

Итак, сущность человека – это результат его свободного выбора из двух возможностей, которые предоставлены ему его собственным существованием, его «природой». Можно ли сказать, что в каждом индивиде присутствует человеческая сущность? Думается, это некорректное выражение. Признав правомерным этот вопрос, мы будем вынуждены ответить и на другой: можно ли сказать, что в одном индивиде «больше человека», а в другом – меньше? «Сущность человека» - это понятие из мира должного, это притягательный образ сверхчеловека, это образ Божий. Даже Марксово, казалось бы, вполне приземленное определение сущности человека как совокупности человеческих отношений («Тезисы о Фейербахе»), при внимательном рассмотрении обнаруживает идеальную нормативность, недоступность для полного и окончательного воплощения. Как отдельный человек может воплотить в своей конечной жизни простоту и монолитность жизни в первобытной общине, иерархизированность взаимоотношений сословного общества, динамичность капиталистических отношений, дух сотрудничества социализма? Из всех земных существ, заметил Вл. Соловьев, один человек способен критически оценить сам способ своего бытия, как не соответствующий тому, что должно быть. Сущность человека, соответственно, это тот «образ человеческий», который может стать ценностным ориентиром индивида, свободно совершающего свой жизненныйвыбор. Сущность человека – это не совокупность определенных качеств, которыми определенный индивид может завладеть навсегда.

Свобода, следовательно, свободное действие является тем мостиком, который соединяет изначальную конфликтность человеческой природы, существования человека и его сущность. Свобода, свободное действие – это самодетерминированность, самоопределение, способность быть и оставаться причиной самого себя. Попытка представить абсолютно свободное, ничем и никем не определяемое действие сталкивается с парадоксами. Даже если мы говорим о Творце мира, то свободно созданный в акте «творчества» из «ничего» мир превращается в «обстоятельства». В нечто внешнее, с чем надо считаться.

Когда же речь идет о человеке, то его жизнь неотделима от внешних обстоятельств. Но эти обстоятельства разнообразны, они представляют различные возможности действия человеку, который совершает выбор. За совершением конкретного поступка, за выбором конкретного способа действий стоит выбор, истоки которого коренятся в самой человеческой природе, - выбор ценностных ориентиров, смысла, направленности всей жизни в целом. «Мы свободны по принуждению», - писал Ортега-и-Гассет.

Таким образом, помимо первого понимания свободы как самодетерминированности существует и второе понимание свободы как способности к выбору одного из двух типов детерминации. Или человек подчиняется «голосу природы», голосу собственных страстей, желаний, голосу инстинкта самосохранения, или решается идти по пути детерминированности себя чем-то, находящимся за пределами природного и социального мира, - высшими ценностями истины, добра, красоты, по пути «сверхчеловеческого», трансцендентного.

Э. Фромм считает, что такая форма свободы – это необходимый промежуточный этап становления человека. «Наилучший» и «наихудший» из людей не стоят перед выбором, они уже выбрали: один – добро, другой – зло. Выбор существует для незрелого человека, для «среднего», для того, кто еще колеблется.

Детерминация трансцендентным, сверхчеловеческим требует постоянного самостоятельного усилия, это особый тип детерминации, устанавливаемый для себя самим человеком и не зависящий от внешних обстоятельств. Это телеологическая детерминация, подчиняющаяся цели, избранной человеком, а не закону причинности. Что же это, как не свобода в самом полном, первоначальном смысле слова, только приправленная трагизмом постоянного напоминания об ограниченности человеческой природы. Это не божественная легкость, но невыносимая тяжесть свободы, понимаемая как необходимость себя, необходимость быть человеком, «невластным богом» в условиях не мною созданных и не подчиняющихся мне обстоятельств.

Другими словами, третий смысл свободы – это необходимость для человека, который уже встал на путь следования «образу человеческому», постоянно, сознательно выбирать только добро, истину; это сознательное усилие по поддержанию в себе человеческого. Свобода принимает форму высшей ценности человеческого бытия, воплощение которой в жизнь становится основной целью человека – смыслом его жизни.

Существует еще один, четвертый смысл свободы, это свобода как авторство, свобода, как бы принявшая в себя выбор со всеми его последствиями в материальном мире и проявляющаяся тем самым как ответственность. Свободный человек – автор самого себя, он «ставит подпись» под каждым своим поступком.

На первый взгляд кажется, что есть еще один способ бытия свободы – свобода недеяния, свобода не выбирать вообще, навеки остаться с «поднятой ногой» для шага в будущее, который никогда не будет сделан. Такой «вечный Обломов» играет возможностями, он хочет быть всем, не рискуя ничем. Человек становится рабом собственного воображения. Внешний мир как абсолютная отрицательность для такого Обломова целиком определяет его поведение. Свобода оказывается утраченной прежде, чем была осознана.

Человек может пойти и по иному пути. Он постоянно выбирает, но между «частыми» возможностями, он избегает выбора, который определил бы его собственную жизненную сверхзадачу. Человек в данном случае превращает свою жизнь в серию эпизодов, он не хочет проявить «ответственную свободу» следования по собственному пути, он уходит от основного выбора – выбора смысла собственной жизни.

Не менее пагубно для человека и существование «псевдовыбора», когда какое-то жизненно важное решение человек принимает, слепо следуя традиции, общественному мнению.

Свобода, таким образом, тесно связана с осознанием противоречивости, лежащей в основе человеческой природы; с невозможностью уклонится от выбора как «жизненного» разрешения этого противоречия; с постоянными усилиями по поддержанию в себе человеческой сущности. Свобода неотделима от сущности человека. «Истинная свобода, - писал русский философ С.А. Левицкий, - есть не безответственная игра возможностями, а осуществление своих неповторимых возможностей, отягощенное ответственностью».

2. Общественная природа человека.

Понятие природы человека – предельно широкое, с его помощью можно описать не только величие и силу человека, но и его слабость, ограниченность. Природа человека – это уникальное в своей противоречивости единство материального и духовного, природного и социального. Однако с помощью этого понятия мы можем лишь увидеть трагическую противоречивость «человеческого, слишком человеческого» бытия. Доминирующее начало в человеке, перспективы человека остаются для нас скрытыми. Природа человека – это та ситуация, в которой находится каждый человек, это его «стартовые условия».Сам М.Шелер, как и другие представители философской антропологии (М. Ландманн, А. Гелен и другие), склоняется к признанию телесно-духовной природы человека. Человек не может «выпрыгнуть» за пределы своей телесной организации, «забыть» о ней. В понятии природы человека отсутствует нормативность, оно характеризует человека с точки зрения «сущего».

Человек способен осознать противоречивость своей природы, понять, что он принадлежит к конфликтующим мирам – миру свободы и миру необходимости. Человек, как писал Э. Фромм, находится и внутри, и вне природы, он «впервые является жизнью, которая осознает самое себя». Человек не чувствует себя дома ни в одном из миров, он – и зверь, и ангел, и тело, и душа. Осознание собственной конфликтности делает его одиноким и полным страха. По словам испанского философа Х.Ортеги-и-Гассета, человек – это «воплощенная проблема, сплошная и весьма рискованная авантюра…».

Из всех существ во вселенной человек единственный, кто не уверен, что он такое. Человек может перестать быть человечным, но он, даже поступая жестоко, делает это по-человечески. Человечность – это нравственная характеристика человека, она отличается от понятия человеческого. Человеческое – это жизнь, данная вместе с ее осознанием. Из всех живых существ, писал русский философ Вл. Соловьев, только человек осознает, что он смертен.

Итак, природа человека – это противоречие, имманентное (то есть внутренне присущее) человеческому бытию. Но природа человека предполагает также осознание этого противоречия как собственного внутреннего конфликта и стремление его преодолеть. По мнению Э. Фромма, это не теоретическое стремление, это потребность преодолеть одиночество, часто – ценой отказа от одной стороны своей «природы».

Ответов на вопрос, кто я, может быть множество, но все они сводятся к двум, считает Фромм. Один ответ – «регрессивный», он предполагает возврат к животной жизни, к предкам, к природе, погружение в первичную коллективность. Человек стремится стряхнуть с себя все, что мешает ему в этом стремлении, - язык, культуру, самосознание, право. Философия предлагает человеку различные варианты регрессивного ответа: это и натуралистическая «идея человека», и прагматистский ее вариант, и торжество «дионисийского человека» Ф. Ницше.

Явное или неявное следование тому или иному пониманию человеческой природы приводит к построению существенно разных философских концепций человека. В философской антропологии раннего Маркса были заложены идеи всецелосоциальной природы человека. Настаивая вслед за Фейербахом на том, что человек есть природное существо, Маркс подчеркивает, что предметный мир – это мир созданных предшествующими поколениями общественных предметов, который, одновременно, является раскрытой книгой человеческих сущностных сил, чувственно представшей перед ним человеческой психологией. Осваивая эту книгу, человек и становится человеком. Даже пять внешних органов чувств – продукт всей предшествующей всемирной истории. Человек есть общественное существо и всякое проявление его жизни, представляет собой утверждение общественной жизни. В дальнейшем эти положения были заострены.

В шестом тезисе о Фейербахе говорится: сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду, своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений. Иначе говоря, сущность располагается «во вне» человека, в обществе, «совокупности всех общественных отношений». Это истолкование природы человека как всецело общественной имеет ряд следствий. Первое следствие: изучая конкретные общественные отношения, мы изучаем тем самым «живых личностей» (Ленин). Второе следствие: общество развивается неизмеримо быстрее, чем природа, человек никакой мерой не ограничен и находится в непрерывном процессе становления (Маркс). Третье следствие: радикально изменив общественные отношения можно кардинально преобразовать природу человека, создать принципиально новых людей.

Такой подход в сочетании с концепцией истории как смены общественно-экономических формаций, в которой «связь времен» осуществляется почти исключительно через развитие производственных сил, позволил сделать ряд крупных открытий в области изучения человека и общества, но в то же время таил в себе возможность вульгарного социологизма и исторического релятивизма.

Из иного понимания природы человека исходит психоанализ. Согласно классической парадигме Нового времени человек есть сознательное существо, абсолютно прозрачное для самого себя. В любое время человек может выяснить источники, механизмы, побудительные мотивы своих решений и действий. Классический психоанализ, созданный З. Фрейдом, открыл, что сознание и психику человека нельзя отождествлять и что такое отождествление есть не более иллюзия интроспекции, самонаблюдения человека. Помимо сознания человеческая психика содержит и бессознательное.

О бессознательном знали и раньше, но рассматривали его только как ослабленное сознание, как то, что находится на периферии сознания и в любой момент может быть подвергнуто сознательному рассмотрению. Фрейд же открыл принципиально иной вид бессознательного, которое не охватывается сознанием и в то же время определяет его, а следовательно поведение, деятельность, по сути, всю жизнь человека. Как писал Фрейд, человек не хозяин в своем доме. Бессознательное не порождается бытием, но само есть бытие. Это принципиально новая реальность со своими специфическими формами функционирования, со своим специфическим языком, отличным от языка сознания, наконец, со своими своеобразными методами познания.

Согласно психоанализу, не внешние раздражения, а влечения, исходящие изнутри, определяют по большей части, направленность человеческого развития и являются его двигателем. Главным среди влечений является сексуальное влечение (либидо). Бессознательное – это кипящий котел, содержание которого рвется наружу с целью получить моторную разрядку. Само оно имеет сложный состав и складывается из унаследованных психических образований, аналогичных инстинкту животных, из всего того, что было вытеснено из сознания в течении жизни. Присутствие бессознательного определяет несколько структур внутреннего мира человека.

Одна из них – это бессознательное, подсознательное. Другая – «Оно», «Я», «Сверх-Я» или бессознательное сознание – дистанция, сосредотачивающая в себе императивы долженствования и социокультурные запреты. В области бессознательного господствует жесткий детерминизм, нет свободы воли, нет ничего произвольного, недетерминированного. Психика подчиняется двум принципам: реальности и наслаждения. Принципом реальности руководствуется сознание. Принципом наслаждения – бессознательное.