Загрузить архив: | |
Файл: ref-22392.zip (12kb [zip], Скачиваний: 56) скачать |
Министерство образования и науки Российской Федерации
Сыктывкарский государственный университет
Факультет психологии и социальной работы
Реферат
на тему
Развитие гендерных исследований в США и
Западной Европе
Исполнитель:
студентка 731 группы
_________С.В.Конакова
«___»__________2005 г.
Сыктывкар 2005
Введение
Для анализа возникновения и динамики изучения гендерных отношенийиспользуется подход социологии знания. "Основной тезис социологии знания заключается в том, что существуют типы мышления, которые не могут быть адекватно поняты без выявления их социальных корней... Социология знания стремится понять мышление, его конкретные связи с исторической и социальной ситуацией" . Применяя этот тезис к гендерным исследованиям и исследованиям женщин, различают онтологические, политические, гносеологические и когнитивные факторы развития этих исследований. Онтологические факторы - это повседневные практики внутри- и межполовых отношений, оформленных как конвенции гендерных контрактов. К политическим факторам мы причисляем опыт женского движения, проблематизирующий гендерные отношения. Гносеологические факторы в данном случае понимаются как познавательные установки анализа гендерной проблематики. Когнитивные факторы включают в себя знание и рефлексию гендерных отношений, связанные с участием в женском движении.
Как же "работают" эти факторы в западном контексте? Институционализация исследований женщин и гендерных исследований в западных обществах происходит начиная с 1970-х годов. Исследования развиваются как когнитивная практика женского движения второй волны, опираясь на критическое осмысление некоторой социальной теории. В результате происходит адаптирование макросоциальной теории к гендерной проблематике. Выделяют три исследовательских направления, развившихся в результате женского движения: 1) либеральный феминизм - полоролевой подход, 2) радикальный феминизм - исследования женщин и 3) конструктивизм - гендерные исследования. Эти направления развивались, сменяя и отрицая друг друга, и в настоящее время сосуществуют в рамках научного сообщества. Перейдем к рассмотрению каждого из направлений.
Либеральный феминизм - полоролевой подход (sex-roletheory).
Основной пафос этого подхода - в обеспечении равенства мужчин и женщин в публичной сфере. В онтологическом смысле либеральное направление женского движения проблематизировало гендерный контракт "домохозяйки", доминирующий в западном обществе. Конвенции гендерного договора, предписывающего женщине роль домохозяйки, закрепляют такие параметры ее положения, как отсутствие экономической независимости и самостоятельного источника существования, выполнение материнской и супружеской роли в семье. В результате такой гендерной конвенции одинокие и бездетные женщины оказываются исключенными и воспринимаются как девиации. При этом опыт белой замужней матери среднего класса экстраполируется на другие категории женщин.
Такая гендерная онтология осмысливалась по-разному. Пожалуй, самой значительной на всех этапах развития феминизма стала работа С. де Бовуар "Второй пол" (1949), где была представлена экзистенциалистская трактовка различия полов и сформулирован лозунг "женщиной не рождаются, женщиной становятся". Однако в гегемонной социологической теории соответствующая онтология отношений между полами была закреплена в структурном функционализме. Классик этого направления Т. Парсонс в 40-50-х годах выразил предписанный статус домашней хозяйки в американском обществе через концепцию полоролевого разделения на примере семьи. Согласно его теории, женщина выполняет экспрессивную роль в социальной системе, мужчина -инструментальную . Экспрессивная роль заключается в установлении внутренних отношений между семьей и другими социальными системами, инструментальная роль- это роль добытчика.
Хотя позиция Парсонса впоследствии была подвергнута критике , а затем и полному забвению со стороны феминистской мысли , его анализ разделения половых ролей проясняет и подтверждает онтологические основания положения женщины в западном обществе накануне возникновения женского движения второй волны. Более того, сам полоролевой подход стал первой теорией, объясняющей функционально обусловленное различие мужской и женской ролей в семье и обществе. Он позволил применить понятия социализации, ролей и статусов к интерпретации различий положения женщин и мужчин в обществе. В рамках этого подхода были выявлены напряжения половых ролей и сформулировано положение о кризисе американской семьи и, соответственно, мужественности и женственности.
Обратимся к политическим факторам, способствующим переформулированию полоролевого подхода в теорию либерального феминизма. К концу 60-х годов стало очевидно, что гендерный контракт домохозяйки неприемлем для женщин с высшим образованием, а также для одиноких и незамужних. Именно они и стали активистками женского движения в это время, требуя равенства в сфере политики и экономики.
Либеральный феминизм рассматривается как вариант полоролевого подхода, преломленного в опыте женского движения. Либеральные феминистки осмысливали положение женщин в рамках парсонсианства, формулируя тезис об угнетении женщин и мужчин предписанными им традиционными ролями. Такая когнитивная установка выдвинула перед движением политическую задачу изменения ролей, в частности выхода женщины за пределы роли домохозяйки. Вызов гендерным конвенциям контракта домохозяйки подразумевал обширную программу социальных преобразований в системе образования, в производственной, политической и законодательных сферах. Все эти реформы направлены на обеспечение равных прав и возможностей женщин в публичном мире, на изменение гендерного контракта в сторону "равного статуса".
Эпистемологической установкой либерального феминизма стала ориентация на новое, "объективное" знание о женщинах (и мужчинах). Такое "истинное" знание предполагалось получить, сделав женщин "видимыми", т.е. включив их в качестве субъекта и объекта познания. Данная методология стала называться "добавление женщин" (addingwomen). Включить женщин как субъект познания на данном этапе означало обеспечить фактическое присутствие их в научном сообществе. Включить как объект - означало сделать женский опыт предметом исследования. Для выполнения этой двойственной стратегии в рамках либерального феминизма разрабатываются, с одной стороны, программы обеспечения женских квот на различных статусных позициях, а с другой - обсуждаются женская история, женская литература, женский труд, т.е. изучаются женщины.
Радикальный феминизм - исследования женщин (womenstudies)
Главная идея этого направления заключается в том, что никакие правовые меры не в силах уничтожить патриархатные отношения между полами. Женщина останется угнетенной до тех пор, пока не будут осмыслены истинные основы патриархата, заключенные в сфере приватности и интимности. Сексуальность и репродуктивные возможности интерпретируются как основа угнетения женщины наряду с капиталистическими производственными отношениями.
В онтологическом смысле радикальный феминизм продолжал традицию либерального, далее проблематизируя контракт домохозяйки. Но в области практик и опытов центральными проблемами становятся особенности женского опыта: репродуктивного - рождения детей, заботы и воспитания, угнетения патриархатным обществом, опыта страдания и, наконец, совместной борьбы в женском движении и переосмысления женской роли.
Политическим фактором этого исследовательского направления стала радикальная ветвь женского движения марксистской и социалистической направленности. Относительная депривация, актуализированная политическими возможностями массового де-
йствия,в группах где молодые женщины обсуждали свои, казалось
бы, личные проблемы - зависимость от партнера, оскорбление чувства собственного достоинства, вынужденные аборты, фрустрации в сфере сексуальности, проблемы контакта и понимания с мужчинами. Таким образом, осуществлялась коллективная проблематизация исполняемых женских ролей. Их личное стало интерсубъективным, а значит, и публичным. Через вербализацию и разделенную неудовлетворенность образовывалась женская коллективная идентичность "сестринства", которая должна была найти опору в некоей социальной теории угнетения.
Радикальные феминистки адаптировали марксистские и психоаналитические категории к анализу отношений полов. Центральной стала категория "патриархата" (универсальная политическая структура, наделяющая мужчин преимуществами за счет женщин , главными были вопросы угнетения женщин, власти, проблемы неравенства. Осмысление опыта женщин посредством таких категорий выступило в качестве когнитивной практики радикального женского движения 70-х годов.
Радикальные феминистки строят свою методологию изучения гендерных отношений. Они считают, что стратегия добавления женщин в науку не только недостаточна, но и оскорбительна. "Добавить женщину" - еще не значит изменить перспективу отношений между полами. Обычно такие "добавки" приводят к растворению женственности в патриархатном дискурсе, к смещению акцентов на фигуры подруг и спутниц мужчин-вождей. Новая область знания институционализируется под названием "исследования женщин" во всех смыслах, альтернативных патриархату. Предметом этих исследований является собственно женский опыт, специфика женского вообще, осмысление способов мужского господства и женского угнетения в обществе.
В сфере гносеологии данные исследования придерживаются так называемого позиционного подхода (standpointtheory). В соответствии с ним истина об отношениях между полами может быть достигнута лишь теми, кто находится на общей позиции, разделяет женский опыт, рефлексирует его и имеет опыт участия в женском движении как в борьбе против патриархата. Основа истины о полах - страдание и сопротивление женщин. Очевидна близость такого подхода позициям марксистской гносеологии, утверждавшей истинность пролетарского знания в противовес буржуазной науке.
Социальный конструктивизм - гендерные исследования (genderstudies).
Данный подход опирается на понимание гендера как социально сконструированного отношения неравенства по признаку пола. Он утверждает контекстуальную обусловленность гендерной культуры как научного и повседневного знания о ней . Сторонники данного подхода обращают внимание на роль исследователя/исследовательницы как "социального конструктора знания", на его/ее субъективность и предвзятость, на недостижимость истинного и неизменного знания. Символом веры становится множественность женственности, мужественности и их отношений.
Феминистские исследования 90-х годов в числе прочего меняют название и часто фигурируют под институциональным ярлыком гендерный подход.
Развитие исследований женщин на Западе привело к изменению подхода. Изучая женский опыт, исследовательницы вынуждены были усомниться в его онтологической гомогенности, в правомерности тезиса о единой женской сути, об объединяющем женщин сестринском опыте. Женские опыты различаются в разных культурах и социальных группах. Категория различия становится основной в определении женственности. Различия задаются, прежде всего, через контексты возраста, расы, класса и сексуальной ориентации. В каждом обществе присутствует несколько гендерных контрактов, и один из них является господствующим. Такому господствующему контракту соответствуют образцы гегемонной маскулинности и доминирующей феминности.
В процессе распространения курсов исследований женщин в 80-х годах в западных университетах обнаружилась нерелевантность созданных моделей опыту женщин -представительниц другой культуры . Цветные феминистки и феминистки неевропейских стран сформулировали тезис об иерархии женщин и гегемонии западной модели феминизма. Этот факт признается и лидерами исследований женщин . В связи с этим внимание сместилось к контекстам, определяющим различия (женского) опыта и его смыслов. В то же время развивается множество версий европейской феминистской мысли - французская школа, итальянская, немецкая, британская, скандинавская и пр.
Итак, гносеология гендерных исследований сводится к конструктивизму, согласно которому в социально сконструированном мире не существует "женского" как природного и неизменного. Гендеров много, а знание - это когнитивная практика, т.е. в каждой конкретной ситуации нужно анализировать, кто изучал, что, когда и почему. Эта позиция отрицает гранд-теорию женственности, но вместе с тем исходит из наличия группового гендерного опыта, например, черных женщин низшего класса или гомосексуалистов в Японии. Социальные и политические контексты, вводимые через пересечение категорий расы, класса и возраста, принципиальны для понимания гендерных отношений господства и власти. Углубление идеи конструирования приводит в 90-х годах к включению в гендерный анализ проблем культуры и языка.
Таким образом, различение исследований женщин и гендерных исследований на Западе отражает развитие и смену методологии феминистского подхода. Если структурно-функциональный анализ стал познавательным инструментом либерального феминизма, то когнитивной практикой радикальной ветви женского движения стали марксизм и психоанализ - теории, которые легли в основу исследования женщин. В них подчеркивались отношения власти, неравенства, дискриминации, особенности женского опыта, его отличия от мужского и необходимость его озвучивания и изучения.
Гендерные исследования начали институциализироваться в 80-е годы в связи с развитием социально-конструктивистского и постструктуралистского подхода, с одной стороны, и движения цветных феминисток - с другой. В центре их внимания находятся механизмы создания и воспроизводства множественного гендерного неравенства.
И исследования женщин, и гендерные исследования развиваются в русле феминистской традиции. При этом часто "исследователи женщин" критикуют гендерный подход именно на основании неприятия самоназвания. Согласно этой критике, изменение самоназвания исследовательского направления на "гендерные исследования" означает измену феминистскому движению, поскольку термин "гендер" в публичном дискурсе воспринимается как менее радикальный и более политически нейтральный, чем термины, "женщина", "феминизм" и "патриархат".
1.Воронина О.А. Социокультурные детерминанты развития гендерной теории в России и на Западе// Общественные науки и современность.2000.№4.С.5-10.
2.Здравомыслов, Темкина. Исследования женщин на Западе и в России// Общественные науки и современность. 1999.№6. С.177-185.