Япония. XX век
| Сдавался/использовался | 2000г., Ростов-на-Дону, Ростовский Государственный Университет |
| Загрузить архив: | |
| Файл: ref-23011.zip (24kb [zip], Скачиваний: 113) скачать |
Министерство общего и профессионального образования
Ростовский Государственный Университет
Реферат на тему:
Япония. XX век.
Выполнила: студентка II курса 2 группы
факультета философии
отделения культурологии
Ростов-на-Дону
2000 г.
Все японцы незаурядные художники
Все японцы сочиняют стихи
Все, все дышат загрязненным воздухом
Все японцы едят отравленную рыбу
Все японцы любят пользоваться мечом
Совершенно верно! Однако всё же не все!
Ику Такэнаки
Оглавление
1. Введение ........................................................................................................3
2. Особенности и социальные последствия НТР ............................................. 4
3. Япония и Запад ..............................................................................................5
4. Средства массовой информации ..................................................................8
5. Литература.....................................................................................................9
6. Творчество и копирование ........................................................................... 11
7. Взаимоотношения ........................................................................................ 12
8. Религия ......................................................................................................... 14
9. Заключение ..................................................................................................16
10. Список используемой литературы .............................................................17
Введение
На протяжении многих веков Япония обращала на себя пристальное внимание Запада. Но только в последнее время стало возможным изучить жизнь этой, довольно закрытой, страны изнутри. И этим немедленно стали пользоваться, так как в XX веке Япония стала занимать лидирующее место по многих показателям. Открылась возможность изучить причины такого экономического чуда. Но, начав изучение, стало просто невозможным остановиться, закончить – все время приходиться продолжать, ибо многое остается и, по-видимому, так и останется неизученным.
В данном реферате я постаралась раскрыть некоторые обстоятельства и причины, приведшие Японию к тому положению среди стран мира, в котором она находится в последнем веке второго тысячелетия.
Особенности и социальные последствия научно-технической революции в Японии
Научно-техническая революция в Японии совпала с переходом от преимущественно экстенсивной модели развития к преимущественно интенсивной, который заметно запоздал здесь по сравнению с большинством индустриально развитых стран и совершался ускоренными темпами, так как Японии не нужно было проходить последовательно все фазы и стадии такого перехода. Используя опыт, технику, научные достижения и открытия других стран, Япония проделывает этот переход по-иному, в соответствии с особенностями своего исторического развития.
Претерпев поражение во Второй Мировой войне Япония оказалась в экономическом отношении отброшенной на 20-30 лет назад. Перед нею встала очень сложная задача: необходимо было наряду с восстановлением экономики сразу же начать серьезную перестройку хозяйства, и в первую очередь структурную перестройку промышленности. При этом надо учесть, что в предвоенные годы экономика Японии развивалась в условиях относительной замкнутости, а послевоенная обстановка диктовала необходимость приспособления к международному разделению труда, к мировому рынку.
В обстановке НТР, развернувшейся в мире особенно широко в 50-60 годы, задача преодоления Японией технической и технологической отсталости была очень сложной. Решение этой задачи на национальной основе потребовало бы значительного времени и огромных материальных и денежных затрат. Поэтому Япония пошла по другому пути – по пути импорта научно-технических знаний (патентов, лицензий и т. п.). Следует отметить, что Япония заметно опередила другие страны по части внедрения импортируемых достижений, научно-технической мысли и технологических навыков.
Начало использования иностранного опыта относится к 50-м годам, когда в Японии стали развиваться отрасли промышленности. В 60-е годы в связи с переоборудованием промышленности на основе новой техники импорт иностранных технических знаний еще больше вырос. Хорошие результаты научно-технических исследований в Японии меняют соотношение собственно японских и импортных научно-технических достижений, внедряемых в японскую промышленность и в конце 60-х годов Япония не только закупает, но и экспортирует научно-технические достижения. Основным источником финансирования научных исследований являются средства монополий.
Япония заметно опередила западноевропейские страны и лишь немногим уступает США по числу научных работников. Большую роль в деле подготовки научных и инженерно-технических кадров сыграло повышение общеобразовательного уровня. В Японии обязательным является девятилетнее образование (шесть лет в начальной школе и три года в неполной средней). Полное среднее образование в Японии – двенадцатилетнее.
При рассмотрении общей картины НТР в Японии нельзя не отметить два характерных обстоятельства. Во-первых, несмотря на внимание практически ко всем направлениям развития науки и техники, наибольшие силы и ресурсы концентрируются лишь в ряде определенных областей, играющих роль своего рода ключевых звеньев в научно-техническом и экономическом развитии страны.
Во-вторых очень большую роль сыграло и продолжает играть активное заимствование зарубежного научно-технического и производственного опыта – как путем приобретения лицензий, так и в других формах, в частности посредством прямых закупок необходимой техники.
Оба отмеченных обстоятельства действуют не независимо, а как бы подкрепляя друг друга. Иными словами, на ряде направлений концентрируются силы и ресурсы не только самой Японии, но и лучшие достижения мировой научно-технической мысли, что, естественно, обеспечивает получение здесь наиболее значительного эффекта.
Есть, однако, и такие области, где Япония ограничивается довольно небольшими масштабами научно-технической деятельности, полагаясь в основном на импорт готовой продукции из-за рубежа или ее производство по лицензиям.
Япония и Запад
Прагматический подход к японской культуре какодному из основных популярных факторов успеха Японии в конкурентной борьбе с Западомстал популярен не только среди японских, но и среди западных ученых. Интерес к Японии на Западе был велик и раньше, но если прежде он подогревался «загадочностью» культуры страны, конкурирующей с западными державами, то в наши дни этот интерес переходит и в область практики.
В конце 60-х – начале 70-х годов резко возрос интерес японцев к своей национальной самобытности о масштабах которого можно судить как по количеству выходивших ежегодно книг и статей и обилию дискуссий на эту тему, так и по свидетельствам японских и иностранных наблюдателей и ученых, утверждавших, что такого живого интереса к своей культуре и такого желания писать о себе, как у японцев, нет ни у одного восточного и западного народа.
Казалось, будто бы некая бацилла вызвала настоящую эпидемию, и эпидемия эта – одна-единственная тема для разговора. Сначала она под названием «нихонрон» («дискуссия о Японии»), позже - «нихондзинрон» («дискуссия о японце»). Но «нихондзинрон» уже давно означает не одну лишь «дискуссию о японце». В Японии некоторые понятия зачастую настолько эмоционально перегружены, что выходят за пределы своего первоначального смысла, их связывают с таким множеством значений, что в конце концов теряется их определенность. Из-за такой расплывчатости ими становится легче манипулировать. Их всегда можно использовать по любому поводу. Под «нихондзинрон» подразумевается размышление о своеобразии японского народа, о его неповторимости, которая предлагается в качестве аксиомы. Под влиянием средств массовой информации дискуссия о неповторимости превращается в общенациональный психоз. Япония сама себя открывает, и японцы призывают японцев открыть Японию. «DiscoverJapan!» («Открывай Японию!») – призывают многие красочные плакаты на английском (не на японском) языке. «Открывай Японию!» – призывают по-английски японцы японцев.
Эта, появившаяся еще во времена первых «бумов» антитеза «японское –западное»,присутствует во всех культурологических исследованиях о Японии. Для характеристики японской культуры неприемлемы «европоцентристские» концепции и теории, поскольку в Японии западный человек сталкивается не с новой системой идей, а с другим миром.
В культурологических теориях общего уровня, выявляющих основной характер культуры, ее этос. Мы не найдем прямого единодушия японских и западных культурологов-японоведов. И дело не только в том, что они несут на себе печать специфических научных интересов их авторов, дело еще и в том, что история оставила на них свой значительный след. Так, например, случилосьс предложенной американским культурологом Р. Бенедикт классификацией японской культуры как «культуры стыда» и западной (американской) как «культуры вины». Пытаясь объяснить преданность японцев социально предписанным ролям и их высокую озабоченность исполнением долга и обязанностей. Она пришла к выводу, что в отличие от американцев, мотивирующих свое моральное и этическое поведение чувством вины, японцы руководствуются чувством стыда. «Стыд в японской этике обладает такой же силой власти как «чистая совесть», «бытие с богом» и «избавление от грехов» в западной этике».
В основе «культуры стыда» – реакция на критику других и боязнь внешних санкций; ее можно считать экстравертной «культурой внешних переживаний». В «культуре вины» поведение человека оценивается им самим на основе универсалистских ценностей, усвоенных и ставших затем нормой для его внутренней оценки своего поведения и переживаний.
Предложенная Р. Бенедикт типология вызвала бурную реакцию, не утихающую до сих пор. Ее обвинили в «христианской заносчивости» и «высокомерии», поскольку «культуру вины» она поставила выше «культуры стыда». Особенно остро Бенедикт критиковали за неверное понимание ею природы стыда и вины, их иерархии и направленности в японской культуре.
Можно составить схему некоторых черт японской и западной культуры.
|
Западная культура |
Японская культура |
|
объективная |
субъективная |
|
аналитическая |
синтетическая |
|
логическая |
нелогическая |
|
противоречивая |
непротиворечивая |
|
точная |
неопределенная |
|
безличная |
личная |
|
дальновидная |
недальновидная |
|
общественно мыслящая |
фракционно мыслящая |
|
предпочитает контракт |
предпочитает нечеткое соглашение |
|
уважающая частный мир |
вторгающаяся в частный мир |
|
по происхождению пастушеская |
по происхождению земледельческая |
|
монотеистическая |
анимистическая |
|
абсолютная |
релятивная |
|
интеллектуальная |
эмоциональная |
|
аргументационная |
гармоничная |
|
культура далеких отношений |
культура близких отношений |
|
экспансионно мыслящая |
миролюбивая |
|
конкурентная |
предпочитающая кооперацию |
|
нетерпимая |
терпимая |
|
жесткая |
милосердная |
|
строгая |
гибкая |
|
эгоцентристская |
конформистская |
Здесь в оппозиции типических черт западная культура представлена как общее понятие, охватывающее разные культуры Западной Европы и Америки и игнорирующее их истинную динамику и социальную неоднородность, столь же статично и исторически и социально недиффиренцированно выглядит в этой типологии и японская культура.
В исследованиях культурологов-японоведов существуют некоторые недостатки, которые следует отметить:
1. Многие из них игнорируют историческую динамику культуры. Национальная культура предстает как статичная целостность.
2. Диалектика отношений субкультурных уровней игнорируется. Культура едина для всех классов, слоев и групп.
3. Неадекватное использование методов различных наук (психологии, лингвистики и т.п.) для объяснения социальных явлений позволяет полностью включить их в сферу культуры.
Средства массовой информации
Телевидение, радио и печать Японии по справедливости считают одними из самых развитых в мире.
Телевидение, являясь самым «молодым» из средств массовой информации (первые передачи начались в 1953 году), тем не менее и самое распространенное. Постепенно происходит «телевизация» японского общества, которую трудно переоценить. Речь идет о том, что возникают необходимые и достаточные условия для индивидуального использования телевидения. Появление в доме второго, третьего приемника не разрушает правил телесмотрения, особенно ритуализированных в японских семьях, чей образ жизни несет на себе сильное влияние японской культуры. Авторитет и власть членов семьи, кому ранее принадлежало высокое право первенствовать в выборе телепрограмм остаются при этом незыблемыми. Однакотеперь уже могут быть реализованы запросы и удовлетворены интересы других членов семьи.
С помощью телевидения в Японии, как и в других странах, пропагандируются и внедряются в массовое сознание многосложные сочетания знаний, духовных ценностей и социальных норм, отражающих мировоззрение и интересы правящих классов Японии.
Со стороны «предложения» японское телевидение носит с принципе развлекательный характер. Разумеется, ряд программ нельзя назвать монофункциональными. «Чистое» развлечение весьма сложным образом комбинируется с возможностью эмоциональной разрядки, отдыха, мелодраматического переживания. Идентификации со звездами телеэкрана (квазиобщение). В развлекательные программы также встраиваются какие-то рациональные элементы и т. д. Аудитория должна жить так же, как она жила, ее не следует выводить из состояния пассивности. Щекочущее возбуждение становится заменителем глубоких нравственных и эстетических переживаний. Отсюда прямой путь к совращению аудитории.
Однако, помимо развращающей функции радио и телевидения есть и другая – обучающая.
Характеристики японского учебно-образовательного телевидения и радио:
1. Полифункциональность (передачи, выполняющие прямые обучающие функции и передачи, ставящие своей целью расширить кругозор.
2. Многоадресность (трансляция для различных слоев населения).
3. Многожанровость.
Можно отметить некоторые учебно-воспитательные функции:
· возбуждается интерес к обучению, стимулируются воображение и умственные способности детской и школьной аудитории
· готовится почва для восприятия и понимания общественной жизни
· развивается логическое мышление, ускоренным способом связываются разрозненные впечатления и факты действительности
· стимулируется музыкальное восприятие
· расширяется диапазон знакомства с образцами, эталонами мирового и национального искусства и закладываются основы его правильного с точки зрения законов эстетики понимания
· развиваются навыки общей аудиовизуальной культуры и способности к пониманию ее современных средств и языка.
Литература
Массовая культура, средства массовой коммуникации (масукоми) – телевидение, радио, кино, газеты, бестселлеры – факторы, существенно влияющие на жизнь современных людей, их психологию, причем роль этих факторов возрастает. В таком контексте возникает «массовый характер», а в литературе – «массовый читатель».
Читателю в истории японской литературы традиционно отводилась значительная роль: он должен мгновенно улавливать цепь ассоциаций, задуманных писателем или поэтом, разбираться в сложной системе канонизированных образов, знать японскую и китайскую философию, историю, мифологию – словом, быть моносири – «знающим, обладающим знанием вещей». Комментарии, неотъемлемая часть классического текста, также были адресованы читателю, создавая дополнительный смысл, раскрывая в подробностях детали произведения, воссоздавая аллюзии. Канонические жанры Японии, существующие и сегодня, при строгой клишированности, формальности допускают и самую широкую для читателя свободу интерпретаций. Для личности читателя характерно просветленное отношение к произведению и соучастие в творческом акте. Кроме того, читая, например, антологии, в которых были собраны наиболее выдающиеся произведения, иногда за несколько веков, он проходил школу высокого вкуса.
В современной литературе главную роль играют бестселлеры. А наибольшее внимание читателя привлекают темы (по убывающей): «любовь и смерть», «смех», «образование», «Япония и японцы», «страх», «традиции», «молодежь», «неуверенность в себе», «старость».
Все, что «трогает сердца», всегда было популярно среди японцев, художественный эффект достигается в таких произведениях глубоким проникновением в сферу человеческих чувств. В этом – влияние традиции национальной поэзии, драмы, прозы, сильной и в настоящее время; японская классическая поэзия – это почти целая лирика чувств.
Но восприятие литературы не всегда одинаково и это связано с разнообразными вопросами взаимоотношений внутри социальных, профессиональных групп, классов. Объединение индивидуальностей в массы происходит опосредовано через группы.
При объединении индивидуальностей (дзико) в группы (сюдан) происходит некоторая деперсонализация, то есть наступает состояние отчужденности от самого себя, как бы потеря чувства собственной личности. На следующем уровне – объединения групп в массы (тайсю) – деперсонализация еще более повышается за счет потери некоторых индивидуальных черт и приобретения новых, чисто массовых. Индивидуальные литературные вкусы и пристрастия могут быть поглощены массовыми склонностями, которые более устойчивы, анонимны и носят всеобщий характер.
Термин «массы» носит тройственный характер, содержит внутреннее противоречие: массы могут означать «народ» («минсю») с положительным оттенком, «тайсю» – собственно «массы» с нейтральным оттенком или в случае «толпа» («гун») – с отрицательным.
Характерные черты массы, стихийно выбирающей наиболее адекватные ее нынешнему состоянию книги, бестселлеры – это 1) множественность, 2) анонимность, 3) недостаточность взаимодействия между отдельными членами, 4) структурность.
В группе японец чувствует себя увереннее, чем в одиночестве, его «вписанность» в традицию органичнее, литературные вкусы устойчивее; группа сама формирует склонность к тем или иным литературным формам, жанрам, темам, а в конечном итоге определяет культурные и психологические черты характера. Многими исследователями отмечалосьнеумение и нежелание японцев принимать индивидуальные решения, полагаясь в этом главным образом на суждение группы.
Говоря о читателе, исследователе создают определенный его образ – образ «идеального или информированного читателя», являющегося компетентным носителем языка, в совершенстве владеющего семантическим знанием лексических рядов, символики, ассоциаций, идиом и т. д., обладающего литературным вкусом. Автор, создавая литературный текст, рассчитывает именно на такого читателя, однако может быть бесконечное число отступлений от образа « идеального читателя», причем и сам этот образ претерпевает существенную эволюцию: читателю предъявляются все новые требования.
Предполагается, что массовая культура или литература воздействует на внешний, обращенный вовне, сравнительно узкий уровень сознания японцев, тогда как произведения классической литературы, принадлежащие тысячелетней традиции, – на более глубокие и широкие, индивидуальные и закрытые уровни сознания.
Творчество и копирование
Если бросить взгляд на духовную историю Японии, станет очевидным, что в ней напрасно искать великие философские системы, которые базируясь на познании законов природы, привели бы к основополагающим научным выводам о вселенной, к тому, «что сохраняет ее изнутри». Философские системы, опирающиеся на научно-критическое мышление здесь так и не появились. Вместо этого можно обнаружить своего рода философию морали, носящую, как правило, прагматический характер. Однако даже она возникла не в Японии, а в Китае, а оттуда была заимствована, так же как и многие другие духовные ценности, например буддизм, который в своей китаизированной форме проник в Японию главным образом через Корею, конфуцианство, письменность, искусство и многое другое.
На протяжении всех фаз развития духовной истории японцы не оформили свои мысли в философские системы, предпочитая выражать их в конкретных литературных произведениях. С незапамятных времен больших высот достигло искусство стихосложения. Оно как бы взяло на себя функцию философии, но литераторы от этого еще не становились философами. Правда, время от времени появлялись философы-дилетанты. Склонность ко всему эмоциональному, часто сентиментальному, к чувственно-конкретному была всегда сильнее, чем тяга к логике, абстракции и систематизации.
Мир внешних явлений считался издавна чем-то абсолютным. В центре внимания находилась не некая абстрактная идея, а то, что можно было воспринимать чувствами, и это нередко подмечалось и с удивительной точностью воспроизводилось в литературе или в других видах искусства весьма обстоятельно, часто, однако, предельно сжать и сдержанно, как, например, в рисунках гуашью или в поэзии жанра хайку (хокку):
К вечернему ветру
прильнули цветки белых роз.
Или:
Солнце садится,
Над скошенным конопляником
путешествует дождь
(Масаока Сики)
Эти художественные описания доставляют истинное наслаждение свое чувственностью и конкретностью. За ними стоит природа во всей своей целостности и гармонии. И природа хочет, чтобы ее рассматривали так, как она сама себя показывает, то есть во всем ее многообразии и изменчивости. За этим воспринимаемым органами чувств окружающим миром нет ничего. Стоя на такой принципиальной позиции, японцы в своих стремлениях создать какие-либо философские системы или разработать теории с их дальнейшей перепроверкой путем научных экспериментов, казалось, были обречены на неудачу.
Однако, не подлежит сомнению, что в научном мышлении и его техническом претворении в жизнь Япония уже в конце XVI века добилась значительных успехов, что подтверждается документами.
На протяжении веков Япония старательно училась, а заодно усиленно подражала, вызывая большое недовольство тех, кому подражала. Но другого выхода у нее не было: с середины прошлого столетия ей противостояли не особенно дружески настроенные индустриальные страны. Учитывая это, европеец не вправе осуждать японца и отрицать его способность к творчеству.
Тем более, что если копируется, то лишь то, что вызывает восхищение и копировать – вовсе не означает обезьянничать. Последнее также имело и имеет место и выражается, в частности, в строгом соблюдении традиционных регламентаций, что ведет подчас к бесплодности и закоснелости. Но копирование, которое предполагает глубокое проникновение в суть копируемого, когда эта суть сливается с собственной сутью, с точки зрения этики вполне оправдано. Лишь овладев искусством мастера до мельчайших деталей ученик способен добавить к этому что-то свое.
Взаимоотношения
Одним из самых известных японских слов на Западе является слово «сэнсэй». Оно является одним из слов, характеризующих социальную структуру общества Японии.
«Сэнсэй» – человек, у которого чему-нибудь учатся. Дети в школе так обращаются к учителю, студенты – к доценту и даже пациенты – к врачу. Слово «сэнсэй» означает «ранее родившийся», то есть «старший», стоящий над человеком и его необходимо почитать. При этом «старший» необязательно должен быть старше по возрасту, но должен принадлежать к вышестоящей в социальном отношении группе. Сэнсэй – уважаемый человек и останется для ученика таким на всю жизнь, даже если ученик займет положение, равное положению сэнсэя, или превзойдет его в своей служебной карьере. Он всегда останется по отношению к своему сэнсэю морально зависимым, по крайней мере в глазах сэнсэя. Это иногда приводит к конфликтам.
Если начальником над старшими по возрасту назначен младший, гармония нарушается и атмосфера становится неспокойной. Это распространяется на все области жизни, в том числе на науку.
Приобретение квалификаций, докторских степеней и т. п. не служит в японских университетах обязательной предпосылкой для назначения на должность, поэтому обращение к кому-нибудь по званию отсутствует, как в общественной, так и в частной жизни. Обращения «сэнсэй» в сочетании с именем или без него в любом случае достаточно.
Если кто-то повысился по службе до должности начальника, от него не требуется никаких особых специальных знаний. Он лишь должен уметь устанавливать и поддерживать тесные личные контакты со своими подчиненными, сохранять с ними духовную близость. В других местах земного шара прилагают подчас немало усилий, чтобы добиться аналогичных отношений.
Служебное «продвижение» на основе личных заслуг подвергается большим ограничениям. Конечно, полностью личные достижения не игнорируются, но право голоса как в политике, так и в экономике имеют старшие по возрасту, однако и они не наделены властью в прямом смысле этого слова.
Хотя такая система и представляется весьма иерархической, исполнительная власть почти никогда не сосредотачивается в руках одного человека. Однако, согласно традиции, приличия должны быть соблюдены, если даже роль «старшего» сводится лишь к тому, чтобы поставить печать на документе. Но важнее, чем проштампованный документ, до сих пор в Японии является устная договоренность.
Принятие решения осуществляется здесь, как правило, снизу вверх. Правда, толчок хотя бы для виду часто следует сверху, однако окончательное решение принимается только после убедительных аргументов снизу. На первый взгляд подобная система кажется несколько запутанной, тяжеловесной и нерациональной. Но это отнюдь не так, ибо эта налаженная мини-система хорошо вписывается во всеобщую систему норм поведения и потому, с одной стороны, она не тормозит принятия решений, а с другой – побуждает каждого человека к активным действиям, даже если он остается анонимным. Так уж повелось, что отдельное лицо менее всего ориентировано на собственное «Я», а больше на группу, к которой он принадлежит и с которой себя отождествляет
Вся система отношений «учитель»–«ученик», «отец»–«сын» показывает, что японское общество организовано по вертикали, а не по горизонтали. В этой иерархии каждый занимает свое определенное место так, что ему не приходится задаваться вопросом, кто стоит над ним. Человек включен в жесткую схему норм и правил поведения, обучиться которым ему не составляет никакого труда, ибо с первого дня своей жизни он постоянно видит перед своими глазами пример взрослых.
Религия
Религияи по сей день занимает заметное место в жизни как японского общества в целом, так и его индивидуальных членов. Многочисленные обряды, являющиеся обязательным элементом повседневной жизни японцев, связаны по своему происхождению с религией, а отправление их практически немыслимо вне рамок культовых учреждений или по крайней мере без участия служителей культа. Вместе с тем сам характер японского общества с его социальным неравенством, бессилием людей перед неумолимыми законами рыночной экономики, жестокой конкуренцией, неуверенностью в завтрашнем дне создает благодатную питательную среду не только для сохранения устойчивых религиозных предрассудков в сознании людей, но и для воспроизводства религиозной идеологии в новых формах, отражающих процесс ее активного приспособления к меняющимся условиям жизни.
Синто – национальная религия японского народа. Японцы в массе своей воспринимают синто не как религию, а как обычай или, лучше сказать, как нечто составляющее неразрывную часть их собственного окружения, среды, в которой они живут идействуют. Иными словами, в их представлениях синто связывается с чувством принадлежности ко всему японскому.
Синто сложился в древности на базе примитивных религиозных представлений японского народа.
Примитивный синто был порожден обожествлением природы. Японцы поклонялись предметам и явлениям окружающего мира не из страха перед непостижимыми и грозными стихийными силами, а из чувства благодарности к природе за то, что, несмотря на внезапные вспышки своего необузданного гнева, она чаще бывает ласковой и щедрой.
Именно синтоистская вера воспитала в японцах чуткость у природе, умение наслаждаться ее бесконечной переменчивостью, радоваться ее многоликой красоте.
Синто не требует от верующего ежедневных молитв – достаточно лишь присутствия на храмовых праздниках и приношений за исполнение обрядов. В быту же исповедующие синто проявляют себя лишь религиозным отношением к чистоте. Поскольку грязь отождествляется у них со злом, очищение служит основой всех обрядов.
Сложившийся первоначально как культ земледельческой общины, синто развивался на базе активного взаимодействия с заимствованиями из материковой Азии – буддизмом, религиозным даосизмом и конфуцианством. В частности, догмы синто, его обрядность формировались на основе синтеза с буддизмом и космогонической концепцией позитивного и негативного начал (инь–ян), составляющей важную часть религии даосизма.
Но несмотря на столь высокую степень, какой достиг синто-буддистский синкретизм, синтосохранил свой оригинальный характер как национальной религии, отличающей его и от буддизма, и от других иностранных заимствований. Идеологи японского национализма неизменно ссылаются на это обстоятельство как на одно из проявлений необычайной мощи национального духа, способного не только выстоять перед любым чужеземным влиянием, не только преодолеть его, но в конечном счете японизироватьчужеземные заимствования, превратив их в составную часть собственной традиции.
В наши дни судя по некоторым данным статистики получается, что число верующих в стране вдвое превышает численность населения. Это означает, что каждый японец причисляет себя и к синтоистам и к буддистам.
Это можно объяснить своеобразным разделением труда. Синто оставил за собой все радостные события в человеческой жизни, уступив буддизму события печальные. Если рождение ребенка или свадьба отмечаются синтоистскими церемониями, то похороны и поминания предков проводятся по буддистским обрядам.
На фоне религиозной терпимости, издавна присущей японцам, проповедники христианства предстали в весьма неприглядном виде. Сама идея о том, что обрести спасение и обеспечить себе загробную жизнь в человеческом образе можно лишь взамен за отказ от всякой другой религии в пользу учения Иисуса Христа, – сама эта идея казалась японцам торгашеской и унизительной. Но может быть опять-таки из-за терпимости японцев, христианство постепенно обрело своих приверженцев, так и не заняв главенствующего места в жизни японского общества.
Заключение
«Всему свое место» – эти слова можно назвать девизом японцев, ключом к пониманию их многих положительных и отрицательных сторон. Девиз этот воплощает в себе, во-первых, своеобразную теорию относительности применительно к морали; а во-вторых, утверждает субординацию как незыблемый, абсолютный закон семейной и общественной жизни.
Вместо того, чтобы делить поступки на правильные и неправильные, японец оценивает их как подобающие и неподобающие: «Всему свое место».
Концепция подобающего места требует: не берись не за свое дело. Это лишает людей самостоятельности во множестве практических мелочей, из которых складывается повседневная жизнь.
Знай свое место; веди себя как подобает; делай что тебе положено – вот неписаные правила, регулирующие жизнь и поведение японцев.
Список используемой литературы
1. Берндт Ю. «Лики Японии»; М.; 1988 г.
2. Овчинников В. «Ветка сакуры»; М.; 1988 г.
3. «Япония: культура и общество в эпоху НТР»; М.; 1985 г .
4. «Япония. Проблемы НТР»; М.; 1986 г.