Судебная реформа в XIX веке
| Загрузить архив: | |
| Файл: ref-26474.zip (24kb [zip], Скачиваний: 18) скачать |
Судебная реформа в XIX веке
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Предпосылки и подготовка судебной реформы 1864 года
а) разложение и кризис крепостного строя;
б) революционная борьба против царского суда.
Подготовка судебной реформы
Судебная реформа 1864 года
Судебные уставы (20 ноября 1864 года)
Заключение
Список литературы
ВВЕДЕНИЕ
Судебная реформа XIX века, в России реформа судебной системы и судопроизводства. Вызванная развивавшимися в стране капиталистическими отношениями, судебная реформа отразила классовые интересы буржуазии, проводилась на основе судебных уставов, принятых 20 ноября 1864 года “Учреждение судебных установлений”, уставы уголовного и гражданского судопроизводства, устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. На окраинах России уставы вводились со значительными изменениями; окончательно процесс был завершен лишь к 1896 году. Судебная реформа 1864 года обычно трактуется в литературе как самая буржуазная из всех реформ того времени. Исследователи считают ее и самой последовательной. Действительно, в принципах, на которых построена реформа, буржуазная идеология отразилась наиболее полно. Ни в одной другой реформе этого нет, - там охранительный момент, защита интересов дворянства, царизма выявляются с всею полнотой. Конечно, надо иметь в виду, что суд, правосудие – системы, с которыми гражданин сталкивается не повседневно, он может прожить жизнь, ни разу не побывав в суде. В этом смысле для подданных Российской империи судебная реформа была менее важна, чем другие. Вместе с тем в суде сталкиваются не столько междуклассовые, сколько внутриклассовые отношения.
Дворяне судятся с дворянами, купцы с купцами. Следовательно, всякого рода процессуальные гарантии важны для всех слоев общества, в том числе и для эксплуататорской верхушки. Судебная реформа затронула интересы всех классов, всех слоев Российского общества.
Судебная реформа, как и все реформы 60-70-х годов, была следствием определенного кризиса российского общества, в том числе и так называемого кризиса верхов, под которым понимают обычно осознание господствующим классом, правящей верхушкой необходимости тех или иных изменений. Надо сказать, что судебной реформы желали, кажется, больше, чем крестьянской. Если большинство помещиков вопреки здравому смыслу не хотело освобождения крестьян, то в реформе суда были заинтересованы все, кроме, разве что, кондовых судейских чиновников, имеющих недурной доход от неправосудия и не желавших приспосабливаться к новым порядкам. И, разумеется, сторонником судебной реформы, как и реформы крестьянской, выступал в первую очередь сам император Александр II, а так же его брат Константин Николаевич, который придерживался даже более радикальных взглядов.
Различные рычаги государственной машины самодержавия стали явственно обнаруживать свою негодность к середине XIX веков, но, пожалуй, ни один из органов государственного аппарата не находился в столь скверном состоянии, как судебная система. Дореформенный суд основывался на законодательстве Петра I и Екатерины II (в отдельных случаях использовались даже нормы Соборного уложения 1649 года) .
Для дореформенного суда характерна множественность судебных органов, сложность и запутанность процессуальных требований, невозможность порой определить круг дел, которых должен подлежать рассмотрению того или иного судебного органа. Дела бесконечно перекочевывали из одного суда в другой, зачастую возвращаясь в первую инстанцию, откуда вновь начинали долгий путь вверх, на что нередко уходили десятилетия.
Другой порок дореформенного суда – взяточничество. Это, наряду с произволом и невежеством чиновников, типичное для всех звеньев государственного аппарата, явление здесь приобрело настолько чудовищный, всепоглощающий размах, что его вынуждены были признать даже самые ярые защитники самодержавно-крепостнических порядков. Подавляющее большинство судебных чиновников рассматривали свою должность как средство наживы и самым бесцеремонным образом требовали взятки со всех обращавшихся в суд. Попытки правительства бороться со взяточничеством не давали никаких результатов, т.к. этот порок охватил весь государственный аппарат. Крайне низкая общая грамотность судей, не говоря уже о грамотности юридической, обуславливала фактическое сосредоточение всего дела правосудия в руках канцелярских чиновников и секретарей.
В дореформенном суде господствовала инквизиционная (розыскная) форма судопроизводства. Процесс проходил в глубокой тайне. Принцип письменности предполагал, что суд решает дело не на основе живого, непосредственного восприятия доказательств, личного ознакомления со всеми материалами дела, непосредственного устного допроса обвиняемого, подсудимого, свидетелей, а опираясь не письменные материалы, полученные во время следствия. Да и доказательства оценивались по формальной системе. Их сила заранее определялась законом, который твердо устанавливал, что может, а что не может быть доказательством. Закон же устанавливал и степень достоверности допускаемых доказательств, деля их на несовершенные и совершенные, т.е. такие, которые давали основание для окончательного приговора и не могли быть опровергнуты подсудимым.
Резкой критике подвергали российскую судебную систему революционные демократы (А. Н. Радищев, декабристы, А. И. Герцен, Н. П. Огарев) и революционеры-разночинцы. И даже отъявленные реакционеры не могли не признать необходимость ее реформы.
2. Предпосылки и подготовка судебной реформы 1864 года.
Крымская война 1853-1856 гг., закончившаяся поражением России, показала экономическую, политическую и военную несостоятельность царизма, обнаружив пороки и язвы социально-экономической системы.
“Существующее в стране смещение властей законодательной, исполнительной и судебной способствует развитию бюрократизма. Нам, русским, всего необходимее воспитать в себе чувство уважения к закону, ибо мы привыкали прибегать к темным и негласным путям мимо открытых и законных, когда хотим покончить спорное дело легко и просто. Мы сбились со столбовой дороги законности и заблудились по проселкам. Нас нужно оттуда вывести, а для этого нужно отлучить от дверей тайной полиции и губернаторов, да указать на открытые двери судебных мест” . В сказанном понимание необходимости судебной реформы. “Поднять юридические нравы народа, внушить ему негодование к кривосудию и любовь к правде было бы поистине святым делом”. Но как осуществить это? Прежде всего, ввести гласность и устность судопроизводства. “Пора исполнять над нашими исполнителями, следователями, судьями единственно неподкупный контроль общественного мнения, пора дать средство оглашать во всеуслышание темные дела и скрытые беззакония. Тогда, но только тогда, мы можем излечиться от старого недуга и догнать в правосудии другие образованные страны” .
Как видно, кризисное состояние государственного механизма России стало очевидным. Это явилось необходимой предпосылкой осознания неизбежности реформы. “К концу Крымской кампании, - вспоминал Оболенский, чувствовалась неизбежность существенных реформ”.
Активно затрагивался один из злободневнейших вопросов – реформа правосудия. Здесь очевидны две тенденции. Первая – показать никчемность отечественной юстиции и образцовое состояние правосудия стран Запада. Вторая – обосновать необходимые законодательные изменения правосудия. Появились предложения об уничтожении канцелярской тайны, о введении гласности и публичности судопроизводства. Гласность в суде определялась требованиями гласности общественной жизни.
Крепостное право исключало законность. Крепостное право предполагало зависимость юстиции от административной власти.
Таким образом, реформировать государственный механизм, юстицию было невозможно без отмены крепостного права.
Что представлял собой дореформенный суд в России? Уездные суды были первой инстанцией по гражданским и уголовным делам. Но для горожан (недворян) существовал специальный суд – городской магистрат, а торговые иски рассматривались в коммерческих судах. Для духовенства был создан также особы суд. Кроме того, имелись различные ведомственные суды (военные, морские и др.). Второй инстанцией, куда могли быть обжалованы решения уездных и городских судов, являлись губернские судебные палаты по гражданским и уголовным делам. Высшей апелляционной инстанцией по большинству дел служил Правительствующий сенат. В тех случаях, когда в Сенате возникали разногласия, дело подлежало рассмотрению в Государственном совете. Сенат, кроме того, выступал первой судебной инстанцией по делам крупных сановников.
Для “государственных преступников”, то есть по политическим делам, учреждались временные специальные судебные органы. Функции высшего судебного органа по делам духовенства выполнял Синод. По большинству дел, которые относились к категории незначительных, судебные функции осуществлялись полицией, которая имела право наказывать розгами до 30 ударов и арестом до 3 месяцев. Крепостное крестьянство вообще не могло обращаться в государственные суды.
Следовательно, огромная масса населения была неподсудна
государственному разбирательству. Было 20 ведомственных и сословных судов,
причем границы их подсудности оставались неясными. Суды находились в сильной
зависимости от административной власти. Нередко судебные решения отменялись
распоряжениями начальства. В общих судах господствовал аппарат канцелярии.
Взяточничество было обычным явлением. “Судебная реформа, - считал Кони, -
призвана была нанести удар худшему из видов произвола, произволу судебному,
прикрывающемуся маской формальной справедливости. Она имела своим последствием
оживление в обществе умственных интересов и научных трудов. Со старой судебной
практикой науке было нечего делать. Существенное влияние на проекты судебной
реформы оказывала подготовка отмены крепостного права. Губернские дворянские
комитеты, организованные для выяснения пожеланий дворянства об отмене
крепостной зависимости, в
Член Владимирского комитета И. С. Безобразов заявил о невозможности крестьянской реформы без судебной. Если последняя не будет осуществлена, то выход из крепостной зависимости приведет крестьян к тому, что “…лишив их защиты крепостной власти, передать на жертву произвола, жадности и лихоимства чиновников. Что, если одно крепостное право, то суровое, то мягкое, заменится другим, всегда суровым и никогда не смягчающимся? Напрасны будут труды наши, напрасны жертвы” .
Член Рязанского губернского комитета князь С. Б. Волконский и А. С. Офросимов видели в судебной реформе единственную гарантию реализации законодательства об отмене крепостного права. “…Без судебной реформы останутся не удовлетворены интересы дворянства”. “Важное обеспечение исправного поступления повинностей к владельцам, - отмечал член Рязанского комитета А. И. Кошелев, - заключается в надлежащем устройстве… судебных властей”. Если судоустройство останется “чиновничье под надзором других чиновников, то недоимок накопится много: помещики предпочтут их терпеть, чем тратить вдвое на подкуп должностных лиц, а крестьяне, и не внося оброков, будут разорены данями в пользу блюстителей общественного беспорядка и таковой же безнравственности”.
Без судебной реформы невозможно обеспечить неприкосновенность личности и собственности.
Гарантировать беспрепятственное владение, пользование и распоряжение землей крестьянству мог только суд. Он же обеспечивал в этом случае и интересы помещика, рассчитывавшего на вознаграждение. Однако юстиция была неудовлетворенна. По силе и резкости выделялось мнение А. М. Унковского – лидера тверского дворянства, служившего долгое время судьей и знавшего правосудие “изнутри” . Суд “у нас не значит ничего, - писал он, - Администрация держит всю власть и отдает чиновников под суд тогда, когда это будет угодно их начальникам” . Поэтому “администрация наша представляет целую систему злоупотребления, возведенную на степень государственного устройства… При этой системе нигде нет права и господствует один низкий, необузданный произвол, уважающий только деньги и общественное положение”.
Губернские комитеты предлагали ввести конкретные институты, оздоровляющие юстицию. Парначев предлагал открыть судопроизводство с независимым судом, упростить следствие, обязать полицию отвечать перед судом. Аналогичные мысли высказывал один из членов Нижегородского губернского комитета Г. Н. Нестеров, Тверского – Е. А. Карно-Сысоев, Харьковского – Д. Я. Хрущев. И. С. Безобразов считал целесообразным установить ответственность каждого перед судом, независимость судебной власти, учредить присяжных, организовать мировой суд, разрешавший маловажные дела. Эти предложения были направлены на утверждение буржуазного правосудия. Обоснование их необходимости дал А. М. Унковский. Он писал: “Итак все дело в гласности, в учреждении независимого суда, в ответственности должностных лиц перед судом, в строгом разделении властей… Без этого строгое исполнение законов ничем не может быть обеспечено, и самое положение о крестьянах, выходящим из крепостной зависимости, останется мертвою буквою, наряду со всеми прочими томами наших государственных законов… Чего может ожидать Россия при освобождении крестьян без учреждения независимого суда и ответственности” перед ним чиновников? Беспорядков и смут”. Независимый суд возможен только при присяжных заседателях. Суд присяжных единственно “самостоятельный суд, независимый от исполнительной власти, и притом словесный и гласный,… потому что другого независимого суда на свете нет и не было”. Народ достоин суда присяжных, который безопасен для монархии и “может существовать при всякой системе государственного управления”. Не угрожает самодержавию бессословный суд, равенство всех перед законом.
О введении буржуазных институтов говорилось и в адресах
дворянства Александру II, Владимирское дворянство убеждало царя в адресе 15
января
Наряду с либеральными предложениями реформы правосудия были пожелания прерогативы дворянства в суде.
Правительство отвергло либеральные предложения, поскольку реализация принципов равенства всех перед судом, гласности, института присяжных и т.д. противоречила феодальной государственности.
Поворот правительства в отношении к судебной реформе с переоценкой ее институтов произошел в конце 1858 – начале 1859 гг. под влиянием решения отменить крепостное право с наделением крестьян землей.
Необходимость спешной судебной реформы диктовалась экономикой страны, находившейся в застое. Без нее нельзя было рассчитывать на помощь иностранного капитала.
Таким образом, судебная реформа становилась очевидной для правительственных кругов. Однако они отрицали в то же время институты, известные странам Запада, гарантировавшие неприкосновенность личности, собственности, режим законности
3. Судебная реформа 1864 года – либерально-буржуазное преобразование царским правительством всей судебной системы и порядка гражданского и уголовного процессов в России. Реформа внесла значительные изменения в судоустройство крепостнической России, отличавшееся узкосословной системой, прямой зависимостью суда от администрации, многообразием и многочисленностью судебных инстанций, инквизиционным характером процесса, основанного на теории формальных доказательств.
Реформа отразила классовые интересы русской буржуазии,
которая в целях упрочения своих позиций нуждалась в объявлении формального
равенства всех перед судом, в утверждении начал буржуазной законности. Это
проявилось во введении суда присяжных, адвокатуры, реорганизации прокуратуры, в
новой организации судебного процесса и судебных учреждений. Характеризуя
экономическую и политическую сущность крестьянской реформы
Следует также иметь в виду, что проведение судебной реформы продолжалось до конца XIX века. Первые общие суды открылись только в 1866 году, они распространили свою деятельность лишь на десять из губерний центральной России. На остальной же территории страны продолжали действовать прежние суды, руководствовавшиеся и несколько иным процессуальным законодательством.
Административно-территориальное и судебно-территориальное деление империи после реформы не совпадали. Уезды и города были разделены на участки мировых судей. Территория, подведомственная окружным судам, охватывала несколько уездов, округа судебных палат – несколько губерний. Окружные суды были судами первой инстанции общих судов, судебные палаты – судами второй инстанции. В начале ХХ века в империи было 106 окружных судов и 14 судебных палат. “Отцы” судебной реформы объясняли такую судебно-территориальную структуру сочетанием мировой и общей юстиции, а также недостатком квалифицированных юристов для создания общих судов в каждом уезде. Но сегодня мы видим преимущества такой организации правосудия в большей изоляции судебных и административных органов. При такой структуре все уездное начальство не только по табели о рангах, но и по реальному статусу, было лишено возможности оказывать на судей какое-либо влияние. Соответственно, и судьи второй инстанции избавлялись от давления на них со стороны губернской бюрократии.
Записки Безобразова (6 мая 1956 года) виновницей беззакония в стране с неизбежным последствием – социально-политической стагнацией – называет бюрократию. “Бюрократия, - писал он, - делает все, она обдумывает и пишет законы, рассматривает судебные дела, правит церковью, финансами, государственным хозяйством…” Одно из центральных мест отвел Безобразов юстиции. Он писал: “Правосудие – это первая потребность жизни гражданской почти отсутствует, ибо суд получается большею частью ценою денег или влияния. Нетрудно доказать, ежели бы это не было всем известно, что нет дела сопряженного сколько-нибудь со значительным интересом, которое имело бы правильно законное производство”.
Еще более значительной гарантией независимости судов стал принцип несменяемости судей, закрепленный ст. 243 учреждения судебных установлений. Согласно этой статье, председатели и члены окружных судов и судебных палат не могли быть уволены или переведены с одной должности на другую без их согласия, кроме как по приговору суда. Все постоянные, профессиональные члены окружного суда и судебной палаты, так называемые коронные судьи, назначались императором по представлению министра юстиции. Для назначения на должность члена окружного суда необходимо было иметь высшее юридическое образование и стаж работы в суде или прокуратуре не менее трех лет (в звании присяжного поверенного – 10 лет). Для более высоких должностей стаж увеличивался.
Окружные суды состояли из одного или нескольких отделений по уголовным и гражданским делам. Они разбирали большинство дел, причем все гражданские и значительная часть уголовных разбирались коронными судьями. Для рассмотрения дел о преступлениях, за которые могло быть назначено наказание в виде лишения прав состояния, как особенных, связанных с принадлежностью к привилегированным сословиям, так и всех прав (имущественных, брачно-семейных и т.д.), привлекались присяжные заседатели. Как правило, лишение прав состояния сопровождалось другими наказаниями: каторжными работами, ссылкой, тюрьмой – и назначало за тяжкие преступления. Таким образом, суд присяжных являлся не самостоятельным учреждением, а особым присутствием окружного суда. К его подсудности не были отнесены дела о государственных преступлениях, а также значительная часть должностных преступлений и некоторые другие.
Теория свободной оценки доказательств была приспособлена главным образом к деятельности суда присяжных, а ее сущность выражена в правилах, определявших исследование доказательств и вынесение судебного решения в этом суде. Правила свободной оценки доказательств должны были создать иллюзию беспристрастности судей, убеждение которых формируется якобы исключительно под влиянием тех впечатлений, которые присяжные получают в ходе судебного разбирательства.
Действительный характер, направление и содержание деятельности суда обуславливалось тем, что суд был органом буржуазного государства. Это определяло как классовый состав судей, так и их буржуазное мировоззрение и правосудие.
В. И. Ленин гневно разоблачал буржуазный суд как активного защитника интересов эксплуататоров. Анализируя отдельные формы и институты уголовного процесса, он показал, что в этом суде обвиняемый лишен необходимых гарантий для защиты своих прав и интересов, для доказывания своей невиновности.
В. И. Ленин показал, что в условиях буржуазного государства суд присяжных действительно имел определенные преимущества по сравнению с судом сословных представителей. “Суд улицы, - писал он, - ценен именно тем, что он вносит живую струю в тот дух канцелярского формализма, которым насквозь пропитаны наши правительственные учреждения…”. Но вместе с тем В. И. Ленин отмечал, что в условиях буржуазного государства, когда рабочие устранены от участия в суде в качестве присяжных заседателей, а среди присяжных преобладает реакционное мещанство, суд остается выразителей интересов эксплуататорских классов.
Реформой 1864 года была установлена следующая система судов: суды с избираемыми судьями – мировые судьи и съезды мировых судей – и суды с назначаемыми судьями – окружные суды и судебные палаты. Каждый уезд с входившим в него городом, а в ряде случаев и отдельно крупный город составляли мировой округ, делившийся на несколько участков. Каждый из них имел одного участкового, мирового судью и одного почетного. Мировые судьи – участковые и почетные – избирались на три года местными органами городского и земского самоуправления (уездными земскими собраниями и городскими думами) из числа лиц, проживавших в данной местности и имевших определенный возрастной, образовательный, служебный и имущественный ценз (имущественный ценз определялся недвижимой собственностью не менее чем в 15 тысяч рублей или равнялся двойному земскому земельному цензу).
Новая судебная система по сравнению с прежней отличалась определенной стройностью. Для разбора мелких уголовных, гражданских дел учреждался институт выборных мировых судей. Мировой судья единолично рассматривал дела по обвинению в преступлениях, за совершение которых могло быть определено одно из следующих наказаний: замечание, выговор, денежное взыскание на сумму не свыше 300 рублей, арест на срок не свыше трех месяцев, заключение в тюрьму на срок до одного года. Мировые судьи (участковые и почетные) данного округа собирались на уездные съезды мировых судей или мировой съезд судей, который был окончательной апелляционной инстанцией. Дальнейшее рассмотрение дел мировых судей проводилось лишь в кассационном порядке в Сенате.
Сенат в процессе судебной реформы также претерпел изменения. Он превратился в единственный в стране кассационный суд. Основное отличие кассационного порядка обжалования судебных решений и приговоров от апелляционного порядка обжалования в России состояло в том, что поводом для кассации являлись процессуальные правонарушения.
Институт мировых судей при всей ограниченности демократизма в нем не удовлетворял высшее чиновничество и в 1889 году был упразднен везде был, кроме Москвы, Петербурга и Одессы. Мировые судьи были заменены назначаемыми лицами.
В первые годы после введения Судебных уставов в составе почетных мировых судей, по словам А. Ф. Кони, было немало чутких, порядочных людей. Мировой судья Н. В. Почтенов, весьма образованный человек, вносил в разбирательство дел “живую струю впечатлительной струи” . У него правосудие было поставлено хорошо, и местные жители относились к нему с доверием. Большое влияние на съезд мировых судей оказывал А. Р. Шидловский – олицетворение трудолюбия, педантизма и корректности.
Судебная реформа 1864 года создала систему общих судов. Судами первой инстанции были окружные суды. Каждый окружной суд учреждался для рассмотрения гражданских и уголовных дел, выходивших за рамки подсудности мирового судьи.
Второй инстанцией в системе общих судов являлась судебная палата. В ней в апелляционном порядке рассматривались дела по жалобам на приговоры и решения окружных судов, вынесенные без присяжных заседателей. Кроме того, к ее подсудности были отнесены дела об особо опасных преступлениях – государственных и должностных. Эти дела должны были рассматриваться коронным судом с сословными представителями, по одному от каждого сословия: губернский (или уездный) предводитель дворянства, городской голова и волостной старшина.
В отличие от суда присяжных особое присутствие судебной палаты представляло собой единую коллегию коронных судей и народных представителей, причем права всех членов присутствия были равны и в процессе судебного следствия, и при вынесении приговора. Но это формальное равенство не приводило к повышению их роли по сравнению с присяжными заседателями. Напротив, как заметил Г. А. Джаншиев, “эта форма ничем почти не отличается от обыкновенного коронного суда”, а В. И. Ленин писал, что сословные представители “представляют из себя безглазых статистов, играют жалкую роль понятых, рукоприкладствующих то, что угодно будет постановить чиновникам судебного ведомства”.
Большое значение для независимости суда и упрочения принципа законности в уголовном и гражданском процессах дореволюционной России имело создание адвокатуры и реорганизация прокуратуры. Адвокатура, созданная судебной реформой, сразу заявила о себе решительно и смело.
В адвокатуру потянулись видные юристы-профессора, прокуроры, обер-прокуроры Сената и лучшие юристы, состоявшие при коммерческих судах. Сюда и вошел друг М. Е. Салтыкова-Щедрина известный деятель движения крестьянского освобождения А. М. Унковский. На страницах газет и журналов все чаще стали встречаться имена адвокатов: Ф. Н. Плевако, В. Д. Спаговича, К. К. Арсеньева, Н. П. Карабчевского, А. М. Унковского, А. И. Урусова, С. А. Андреевского, П. А. Александрова, В. М. Пржевальского, А. Я. Пассовера и других.
Адвокатура по судебным уставам была двух категорий. Адвокатами высшей категории являлись присяжные поверенные, которые объединялись в корпорации по округам по округам судебных палат. Присяжные поверенные избирали Совет, который ведал приемом новых членов и надзором за деятельностью отдельных адвокатов.
Вторую, низшую категорию адвокатуры составляли частные поверенные. Они занимались малозначительными делами и могли выступать в тех судах, при которых состояли.
Большое значение для утверждения новых демократических принципов судопроизводства имела и реорганизация прокуратуры. После судебной реформы прокуратура освободилась от функции общего надзора, ее деятельность ограничивалась только судебной сферой. Если до судебной реформы прокурор должен был выступать в суде “как взыскатель наказания и вместе с тем защитник невинности”, то теперь главной его задачей становился надзора дознанием и следствием и поддержание государственного обвинения в суде. Новая прокуратура создавалась при судах.
В соответствии с судебными уставами учреждались должности прокурора судебной палаты и его товарищей. Организация прокуратуры строилась на принципах строгой иерархичности, единоначалия и взаимозаменяемости в процессе. Прокурорский надзор осуществлялся под высшим руководством министра юстиции как генерал-прокурор. Обер-прокуроры Сената и прокуроры судебных палат непосредственно подчинялись генерал-прокурору, прокуроры окружных судов действовали под руководством прокуроров судебных палат. Число товарищей прокурора и распределение их обязанностей зависели от размеров судебного округа. Безусловно, прокуроры находились в гораздо большей зависимости от правительства и в силу их прямого подчинения министру юстиции, и потому, что на них не распространялся принцип несменяемости.
Первое поколение работников прокуратуры немногим уступало своим коллегам-противникам – адвокатам и в соблюдении норм судебной этики, и в стремлении установить в деле истину, а не доказывать вину подсудимого, во что бы то ни стало. Прокуратура ни в первые годы своего существования, ни в последствии не была подвержена коррупции. К чести прокуратуры следует отнести выигранное дело миллионера Овсянникова, дело игуменьи Митрофании, так называемые банковские процессы и другие.
Между обвинением и защитой происходили публичные состязания в правильном понимании и применении закона, в остроумии, в блеске фраз и в постижении тончайших зигзагов человеческой души. Прокуратура щеголяла “беспристрастием”, защита брала изворотливостью и патетикой.
Таким образом, судебная реформа создала не только новый суд, но и новую систему правоохранительных органов, более того, новое понимание и представление о законности и правосудии.
Учреждением судебных установлений (ст. 237 и 239) предусматривалось, что основой внутренней самостоятельности судей служат прочность судейских должностей и равенство судей: у них не может быть начальников; члены всех судебных инстанций как судьи равны между собой, а сами судьи различаются только по степени власти – суды первой и высших инстанций. Прогрессивными были и такие важные принципы, закрепленные в Судебных уставах, как коллегиальность суда, несменяемость судей и дисциплинарная ответственность их только перед судом, несовместимость судебной службы с другими профессиями.
Губернатор уже не мог, как раньше, арестовать судью за несоответствующий его представлению о законе приговор, а подсудимые и потерпевшие, истцы и ответчики были избавлены от необходимости задабривать судебных чиновников. Избираемые мировые судьи пришли на смену полицейским чиновникам. Вину подсудимого нужно было доказывать гласно, в борьбе с адвокатурой перед лицом представителей населения – присяжных заседателей. Суд присяжных оказал мощное благотворное влияние на всю судебную систему и даже, в некоторой мере, на политическую систему России.
Первые шаги новых судов, и в особенности суда присяжных, были встречены одобрением и правительства, и печати.
4. Судебные уставы (20 ноября 1864 года).
Судебные уставы, в России законодательные положения, принятые 20 ноября 1864 года составили основу судебной реформы 1864 года.
Судебные уставы – в дореволюционной России официальное название законов, утвержденных 20 ноября 1864 года: “Учреждение судебных установлений”, “Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями” , “Устав уголовного судопроизводства” , “Устав гражданского судопроизводства” . Судебные уставы оформили проведение судебной реформы 1864 года.
Согласно “Учреждению судебных установлений” (закон о судоустройстве) , судебная власть принадлежала мировым судьям, съездам мировых судей, окружным судам, судебным палатам и Сенату (верховный кассационный суд) . Мировые судьи решали дела единолично. Они находились при мировом округе (уездном, городском), делившиеся на несколько участков. В мировом округе состояли также почетные мировые судьи, которые совместно с мировыми участковыми судьями данного округа образовывали высшую инстанцию – съезд мировых судей. В окружной суд, учреждавшийся на несколько уездов, входили председатель и члены суда.
Судебная палата учреждалась в округе, объединявшем несколько губерний или областей (по особому расписанию). Она делилась на департаменты, которые состояли из председателя и членов департамента. Для заведования судебной частью в Сенате были сохранены в качестве верховного кассационного суда кассационные департаменты по уголовным и гражданским делам. Прокурорский надзор вверялся обер-прокурорам, прокурорам и их товарищам и осуществлялся под наблюдением министра юстиции как генерал-прокурора.
“Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями” являлся кодексом, в который были выделены из “Уложения о наказаниях уголовных и исправительных” менее серьезные преступления (проступки), подведомственные мировым судьям.
Устав состоял из 13 глав. Глава 1-я содержала общие положения и перечень наказаний за преступления, предусмотренные уставами. Главы 2-9 были посвящены мелким преступлениям против общественного и политического строя, проступкам против порядка управления и т.д. В главах 10-13 говорилось о проступках против личной безопасности, против семейной чести и т.д.
“Устав уголовного судопроизводства” (уголовно-процессуальный кодекс) определял компетенцию судебных органов по рассмотрению уголовных дел, общие положения, порядок производства в мировых установлениях, порядок производства в общих судебных местах, изъятие из общего порядка уголовного судопроизводства.
Согласно уставу, мировой судья рассматривал уголовные дела в пределах отведенной ему компетенции, однако дела некоторых лиц (например, духовенства) подлежали ведомству других судов; из компетенции мирового судьи исключались дела таких ли, привлечение которых к ответственности изменяло состав преступного деяния или влекло усиление наказания.
Основными стадиями в уголовном процессе, согласно Уставу, были: предварительное расследование, предание суду, приготовительные распоряжения к суду, рассмотрение дела, исполнение приговора. Различались приговоры окончательные (которые подлежали пересмотру только в кассационном порядке, т.е. не по существу, а лишь по вопросу об их законности или незаконности) и неокончательные (допускавшие возможность пересмотра дела по существу, т.е. в порядке апелляции).
“Устав гражданского судопроизводства” (гражданский процессуальный кодекс) различал судопроизводство гражданских дел в мировых и судебно-административных установлениях (в суде земских начальников и уездных съездов) и судопроизводство в общих судебных местах. В Уставе, отразившем основные принципы буржуазного права, наиболее последовательно осуществлены начала состязательности, доказательства в нем должны были обеспечивать стороны. Низшей инстанцией являлся окружной суд, апелляционной – судебная палата. Слушание дела происходило в открытом судебном заседании.
Судебные уставы ввели суд присяжных и институт судебных следователей, была реорганизована прокуратура, учреждена адвокатура и провозглашены такие буржуазно-демократические принципы судопроизводства, как гласность, устность, состязательность. Некоторые судебные органы (мировая юстиция) стали выборными, была создана более четкая система судебных инстанций.
Однако судебные уставы сохранили в значительной мере черты феодализма. Крестьянство и национальные меньшинства (“инородцы”) по маловажным уголовным и гражданским делам судились в особых судах, главным образом на основе при феодализме обычаев; существовали особые суды для духовенства; состав судебных работников был в основном из среды дворянства. Крестьяне и рабочие не только не могли быть судьями, их не допускали даже в качестве присяжных заседателей. Внешне прикрытый демократическими принципами дворянско-буржуазный суд дореволюционной России был орудием угнетения и подавления трудящихся.
5. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Судебная реформа имела прогрессивное значение, ибо новая судебная система заменила собой крайне раздробленную систему судов (суды по сословиям, по роду дел, с множеством инстанций, где дела велись на основе инквизиционного процесса, при закрытых дверях, следственные функции осуществляла полиция и т.п.) . Однако значение судебной реформы 1864 года умалялось рядом положений судебных уставов: изъятием некоторых категорий дел из компетенции суда присяжных (в т.ч. о государственных преступлениях) , сохранением системы поощрений судей местными администрациями, которые представляли их к очередным чинам и орденам и т.д.
С 70-х годов в период реакции началось отступление от провозглашенных принципов.
Судебная реформа была подвергнута коренному пересмотру ранее других реформ 60-х годов. В 1866 году из ведения суда присяжных были изъяты дела о печати; законом 19 мая 1871 года были утверждены Правила о порядке действия членов корпуса жандармов по исследованию преступлений, передавшие дознание по делам о государственных преступлениях в ведение жандармерии. 7 июня 1872 года была принята новая редакция раздела о судопроизводстве по государственным преступлениям “Устава уголовного судопроизводства”, закрепившая создание Особого присутствия правительствующего Сената (с участием сословных представителей) для рассмотрения этой категории дел законом от 9 мая 1878 года “О временном изменении подсудности и порядка производства дел по некоторым преступлениям” был резко сокращен круг дел, рассматривавшихся судом присяжных; законами от 9 августа 1878 года и 8 апреля 1879 года рассмотрение дел о государственных преступлениях и особо опасных преступлениях против порядка управления было передано военным судам. Принятое 14 августа 1881 года “Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия” еще более расширило компетенцию военных судов и сузило круг процессуальных гарантий в общих судебных установлениях. Завершением судебной “контрреформы” явилась судебно-административная реформа 1889 года.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Виленский Б. В. Подготовка судебной реформы 20 ноября 1864 года в России. – Саратов, 1963.
2. Виленский Б. В. Судебная реформа и контрреформа в России. – Саратов, 1969.
3. Глазунов М. М., Митрофанов П. А., Фоменко И. П., По законам Российской империи. – М., 1976.
4. Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. – М., 1970.
5. Исаев И. А. Политико-правовая утопия в России (конец XIX – начало ХХ века) . – М., Наука, 1991.
6. Исаев И. А. История государства и права России: Учебное пособие. – М., Юрист, 1996.
7. Кони А. Ф. Воспоминание о деле Веры Засулич. т. 2. – М., 1966.
8. Куприн Н. Я. Из истории государственно-правовой мысли дореволюционной России (XIX век) . – М., Издательство МГУ, 1980.
9. Ленин В. И. Проект и объяснение программы социал-демократической партии.// Полное собрание сочинений. т. 2, с. 99-101.
10. Ленин В. И. Случайные заметки. Бей, но не до смерти.// Полное собрание сочинений, т. 4, с. 401-415.
11. Ленин В. И. Гонители земства и Аннибалы либерализма.// Полное собрание сочинений. т. 5, с. 26-38.
12. Ленин В. И. По поводу юбилея.// Полное собрание сочинений. т. 20, с. 161-170.
13. Ленин В. И. “Крестьянская реформа” и пролетарски-крестьянская революция.//Полное собрание сочинений. т. 20, с. 171-180.
14. Ленин В. И. Памяти Герцена.// Полное собрание сочинений. т. 21, с. 255-262.
15. Маркс. Вопрос об отмене крепостного права в России.// Маркс и Энгельс. соч. 2-е изд. т. 12. с 605-608.
16. Российское законодательство Х-ХХ вв. В 9 т., т. 8, Судебная реформа. – М., Юридическая литература, 1991.
17. Троцкий Н. А. Царские суды против революционной России. Политические процессы 1871-1880 годов. – Саратов, 1976.
18. Юшков С. В. История государства и права СССР. ч. 1. – М., 1961.