Эрнст Неизвестный: путь жизни, мысли и творчества
| Загрузить архив: | |
| Файл: ref-26835.zip (92kb [zip], Скачиваний: 139) скачать |
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПОЛИТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
ФАКУЛЬТЕТ ПЕРЕПОДГОТОВКИ СПЕЦИАЛИСТОВ
СПЕЦИАЛЬНОСТЬ:
ДИЗАЙН (СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ ГРАФИЧЕСКИЙ ДИЗАЙН)
ПРЕДМЕТ: СКУЛЬПТУРА
РЕФЕРАТ
«Эрнст Неизвестный: путь жизни,
мысли и творчества»
Студентка: Егорова Милана
Группа: Диз. 2.6.
Преподаватель:
Мавиди Илья Владимирович
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ,
СОДЕРЖАНИЕ:
|
Стр. |
||
|
Введение |
2 |
|
|
1. Биография |
3 |
|
|
2. Оработахскульптора |
6 |
|
|
3. Говорит Эрнст: мысли о жизни и творчестве |
10 |
|
|
3.1. Эрнст Неизвестный вспоминает |
10 |
|
|
3.2. Интервью с Эрнстом Неизвестным |
14 |
|
|
3.3. Из высказываний Эрнста Иосифовича |
17 |
|
|
4. Художник Возрождения в эпоху Апокалипсиса |
19 |
|
|
5. Приложения 1 – 5 |
Введение
«Лейтенант Неизвестный
Эрнст.
На тысячи верст кругом
равнину утюжит смерть
огненным утюгом».
А. Вознесенский
Эрнст Неизвестный – скульптор, художник, график. Несмотря на свою знаковую фамилию, хорошо известен ценителям искусства, историкам культуры, просто историкам. Бунтарь, боец, прошедший фронты Великой Отечественной, он является одним из лучших ваятелей современности. Его экспрессивные, пластически мощные станковые и мемориальные произведения полны внутреннего трагического напряжения.
Учась, отдал дань
академическому реализму, но в последствии сформировал свой собственный стиль, сочетающий
черты символизма и бурного, темпераментного экспрессионизма. Эрнст Неизвестный
– автор крупных монументальных скульптурных композиций. В числе его монументальных
работ – памятник Дружбы народов (другое название – «Цветок лотоса») на Асуанской
плотине в Египте (
Его произведения,
воплощая в себе (по словам самого мастера) «форму потока», всегда слагаются в большие
циклы. Среди важнейших – (не только скульптурных, но и графических, позднее и живописных):
«Гигантомахия» (с
Эрнст Неизвестный
как активный участник «катакомбной» (по его собственному выражению) культуры,
входил во все более острое противостояние с властями. Лично, хотя и в резком
конфликте, познакомился с Н. С. Хрущевым, когда тот учинил скандал на выставке
в Манеже (
Пройдя через
опыт «неофициального искусства» 1950-70-х гг., с 1976 года художник был
вынужден проживать за рубежом. С
Современники, как правило, понимают, кому из тех, кто живет бок о бок с ними, предстоит бессмертие. Сейчас у Э. Неизвестного – около тысячи скульптур и несколько тысяч графических офортов. Его скульптуры не только часто экспонируются, но и навечно поставлены в Швейцарии, Югославии, Лондоне, Нью-Йорке, Вашингтоне, Милане. В Швеции открыт музей Э. Неизвестного «Древо жизни».
О нем написаны десятки книг и сотни статей.[1]
1. Биография
Иосифович Неизвестный родился 9 апреля 1925г.
в Свердловске (Екатеринбург), в семье врача.
До 1942 года посещает школу для художественно одаренных детей. В 1943 годуоканчивает военную школу в Кушке. В качестве офицера воздушно-десантных войск участвует в боевых операциях 2-го Украинского фронта. В последний месяц войны, под Берлином, он, юный командир взвода, поднимает своих солдат в атаку, получает тяжелейшее ранение; его эвакуируют с поля боя. Эрнста Иосифовича сочли погибшим и «посмертно» представили за проявленный героизм к званию героя Советского Союза. Правда, неудачная фамилия «Неизвестный» привела к тому, что его двадцать восемь лет не могли разыскать. И только в 1962 году Неизвестного нашла наградная комиссия. Случилось это благодаря знаменитой выставке в Манеже. Хрущев обрушился с бранью на его работы, а Эрнст Неизвестный – человек не трусливого десятка, сталдостойно отвечать малограмотному вождю. Последовал шквал оскорблений в газетах – и тут-то в Верховном Совете подняли карточку на представление к награде: вот он, отыскался! Посленекоторого замешательства Героя ему не дали, но вручили орден Красной Звезды.
В 1945-1946 гг. преподает рисование
в Суворовском училище в Свердловске. В 1946-1947 гг. учится в латвийской Академии
художеств в Риге, в Московскомхудожественном
институте имени В.И. Сурикова, параллельно посещает занятия на философском факультете
МГУ. Живет и работает в Москве. Лауреат премий IV Международного фестиваля молодежи
и студентов в Москве
В 1962 году принимает участие в выставке в Манеже, посвященной 30-летию МОСХ, где происходит знаменитый конфликт с советским премьером Никитой Хрущевым. Последствия произошедшего в Манеже оказались печальными – скульптор оказался без работы. Оставшись без заказов, Эрнст Неизвестный делает иллюстрации для журнала «Знание-сила».
В 1963-1969 гг.: приступает
к работе над серией гравюр и рисунков к произведениям Достоевского; принимает участие
в симпозиуме «Скульптура в свободном пространстве» и устанавливает в Югославии два
своих скульптурных произведения: «Кентавр» и «Каменные слезы»; создает 150-метровый
декоративный рельеф «Монумент всем детям мира» для пионерского лагеря «Артек» в
Крыму. Начинает работу над серией гравюр и рисунков к произведениям Данте. Создает
проект монумента на Асуанской плотине в Египте «Цветок Лотоса», за что получает
первую премию на международном конкурсе (
В 1970-1975 гг. выходит в свет романа Достоевского «Преступление и наказание» с иллюстрациями Неизвестного. По иронии судьбы, после смерти Хрущева выполняет заказ – высекает надгробие на могиле на Новодевичьем кладбище в Москве бывшему Генеральному секретарю партии. Создает 970-метровый декоративный рельеф для здания Московского института электроники и технологии; 15-метровую статую «Прометей» из нержавеющей стали для выставки «Электроника-72», скульптурную композицию «Крылья» для Московского института легких сплавов. Проектирует монументальный архитектурный фасад здания Центрального Комитета партии в Ашхабаде, Туркмения. Его скульптуру «Большое распятие» приобретает музей Ватикана. Принимает участие в выставках: в парижском Музее современного искусства, музее изящных искусств в Локарно, Италия; в выставке работ ветеранов второй мировой войны; московской выставке в честь столетия со дня рождения Ленина; выставка в Музее современного искусства в Тель-Авиве, Израиль; «Современные течения» (Бохум, ФРГ); в Вене, Берлине и в нью-йоркском Линкольн-центре.
В
В
В
В
В
В
В 1991г. продолжает работу над Памятником жертвам сталинизма, посещает Россию. Идут споры об установке памятника жертвам сбитого южнокорейского самолета.
В 1992г. состоялось издание книги гравюр к «Судьбе человеческой» под названием «Судьба художника». Выставки: в Еврейском музее в Вашингтоне, в парижскоммузее«Мир искусства». Посол Российской Федерации в США дает прием в честь Неизвестного. Неизвестный получает заказ на создание четырехметрового монумента «Золотой ребенок» к 700-летию Одессы. Завершает работу над религиозным циклом и впервые выставляет его.
В
В
В
В
В
В
В октябре
2. О работах скульптора
Какое бы глубокое и сильное впечатление ни производили рисунки и гравюрыНеизвестного, его слава в мире искусства зиждется на его ошеломительной скульптуре.
Первые скульптурные циклы Неизвестного были порождением войны. Во время второй мировой войны офицер-десантник Неизвестный воевал на 2-м Украинском фронте и своими глазами видел смерть, видел мужчин, женщин и детей, растерзанных и изувеченных орудиями современной техники. К концу войны его подразделение участвовало в освобождении узников фашистских концлагерей. Он сам чудом избежал гибели и был демобилизован с тяжелыми ранениями, инвалидом второй группы.
Если сопоставлять раннюю и позднейшую скульптуру Неизвестного, то основное различие, которое обнаружится при этом, заключается в расширении главных теми в росте технического совершенства произведений, выполненных на Западе. Наличие в Соединенных Штатах сложной техники и высокопрофессиональных литейных мастерских открыли передНеизвестнымвозможность создавать элегантнейшую скульптуру. В Советском Союзехудожник обычно делал отливки вручную, часто формуя их изнутри; так изготовленная вещь обладает грубой силой, своего рода спонтанностью, которой нет в новых работах Неизвестного. Бронзовые скульптуры Неизвестного, монументальны по пластике, по пафосу – философскойпроблематики.
В центре многих своих скульптур Эрнст Неизвестный помещает странное пустое место, ничто. Как память о более не существующей яичной скорлупе,изкоторой произошловсето, что вокруг; как ритуально пустующее «место для дьявола» в британском театре, эта бесплотная середина – воплощение начала статуи, и ее финальной точки, и того самого ноля, образованного противоречием. Единственное спасение от неизбежного ноля для художника противоположностей – включить этот ноль в гармонию композиции, что и удалось Эрнсту Иосифовичу.
Как художник, как мыслитель Неизвестный черпает вдохновение, прежде всего в теориях и достижениях русского авангарда первых десятилетий ХХ века.
О своем творчестве Эрнст Иосифович говорит, что: «Должен сказать, что я и мои друзья никогда специально не стремились к нонконформизмуили к какому-то особому пути в искусстве. В молодости мы старались овладеть мастерством живописи, рисунка. Выйдя из войны, где каждому пришлось немало хлебнуть, мы и дальше старались идти прямой дорогой.Так что если и можно говорить о каком-то моем особом почерке художника и скульптора, то складывался этот почерк естественно. На меняивсе мое поколение очень сильно повлиял русский авангард. Я считаю себя его представителем и продолжателем. Но приоценке русского авангарда никак нельзя упускать из виду, что Кандинский, Филонов, Малевичрассматривали форму лишь как средство, а не как цель.Поэтомуони нив коем случае не были формалистами в узком смысле этого слова. Они были метафизиками. Этим русский авангард и отличался от западного,позитивистского».
Эрнст Неизвестный на вопрос, каково, по его мнению, будущее современногоискусства, ответил: «Почтивесь двадцатый век художники занимались аналитикой,расщепляяискусство на его составляющие, отказываясь от фигуративности, предметности, а с появлением концепта – и от красочной палитры. Но,какговорится, приходит время собирать камни, и, по-моему, в конце века или в начале будущего столетия художники обратятся к синтезу». Наш замечательный скульптор не ошибся.В1998годуцелаягруппа художников, в том числеимолодых русских мастеров, пошла по пути, предсказанному Эрнстом Неизвестным,сопрягая в своих работахэлементыразных направлений,существующихвискусствеХХвека.
Связь русской философии и искусства и есть тот культурный и интеллектуальный контекст, в котором надо понимать Неизвестного. Неизвестный не только продолжает традиции русского революционного авангарда 20-х – своим монументальным искусством он создал новый визуальный язык и новый тип синтеза. Синтез основанна мощном сплаве формприроды – таких как человеческое тело – с орудиями и техникой, продолжающими наши чувства в том, что Неизвестный зовет «второй природой» человека. Среди этих гибридов ярче всего удивительное племя современных кентавров, сотворенных Неизвестным, полулюдей, полумашин, которые свободно бродят по его картинам и рисункам и распоряжаются пространством в его мощных скульптурах. Один изцентральных образовеготворчества – это кентавр, мифическое существо, получеловек-полуконь-полумашина. Он, представляющий сплав прошлого, настоящего и будущего, являет собой пластическую метафору и символ современной цивилизации. По Неизвестному, народыВостока и Запада теперьживут в «цивилизации кентавров». Кентавр заставляетвспомнить античность и царство мифа и архетипа.Используя определение Юрия Тынянова, можно сказать, что Неизвестный – и архаист, и новатор в одно и то жевремя. Он черпает вдохновение в древних метафизических культурах Египта, Индии, Китая, Греции и Мексики, в которых искусство иего творец составляли часть трансцендентального видения мира. Но вместе с тем, разрабатывая собственное искусство, он обращается к темам и инструментарию высокой технологии. Доминирование«деформации», «приема» и «сведения» в эстетике и поэтике Неизвестного указывает на его прямую связь и с движением русских формалистов 20-х годов.
Раскрывая трагическуюпротиворечивость современной жизни, художник использует формальные приемы обобщения и деформации, сочетает условные и натуралистические элементы пластики в одном художественном образе. Э. Неизвестный выразил свое понимание духа нынешнего времени не только в скульптуре, но и в живописи, и в рисунке. В рисунках эстетика деформации превращает злободневные темы в психологическийанализ распадаличности, где фигурирует излюбленный мотив Неизвестного – руки и маски. Не эти ли боль, страдание, муки творца, зажатого некими условиями жизни, воплощены Э. Неизвестным в фигуре «Орфей», выполненной сразу же после схватки с партийными вождями в Манеже? Человек упавший, осевший на колени. Запрокинута голова. Одна рука прижата к груди, там, где бьется горячее сердце творца, готового жить и работать во имясветлого будущегочеловечества (разумеется, не того, что было обещано на повсеместных лозунгах). Другая рукаполусогнута, тыльная сторона ладони упала на лоб. Нет, левая рука не просто прижата к сердцу, она разрывает грудную клетку. Мощное напряжение, оквадраченные мускулы ног, почти культуристическиемышцыпредплечий. И все же человек еще не убит, но он на крайней грани страданий. Не на той ли последней черте, за которую чуть было не ступил Эрнст Неизвестный? Уйти от действительности не получается. Уйтииз жизни? Почему? Потому что принять условия жизни за решеткой (без физической решетки) – значит, не состояться. Может быть, на войне было легче. «Орфей» – одна из выразительнейших работ того периода.
«После эпизода с Хрущевым я на десять лет был выброшен из обращения как профессиональный художник», – вспоминает Эрнст Неизвестный. Но надо было жить, зарабатывать на хлеб насущный. И – находить выход творческим замыслам! Если не в скульптуре, то в графическом осмыслении литературных произведений. Между тем вязкаяполитическая обстановка в СССР не сулила перемен к лучшему. По-прежнему радио и телевидение славословили серых вождей. По-прежнему не дремали искусствоведы в штатском. Какие бы заказы ни появлялись у Неизвестного, всюду он натыкался на препоны, формальные придирки, задержки с материалами и так далее. Состояться не удавалось. Годы идут, силы есть, голова полна замыслов. Не хватало воздуху, не хватало возможностей выйти на мировой уровень. В какой-то момент возможная эмиграция предстала как единственный выход.
Жизнь за рубежом оказалась непростой. Свобода западного мира относительна. Когда Эрнста Иосифовича спрашивают, реализовался ли он в США как творческая личность, он отвечает: «На все 100 процентов!». Как личность, в своих откровениях, в трактовке замыслов – да, но в отношении творений он и сейчас скован. Скован материально. На осуществление его грандиозных, главных проектов (в отличие от частных заказных памятников) нужны огромные средства. Сковани в духовном отношении – с точки зрения понимания его высочайших, небывалых, космических, религиозных устремлений, на которые сильные мира сего – и в Америке и в новой России – не щедры, и не восприимчивы. Между тем для понимания работ Неизвестного – особенно зрелого периода его творчества – требуется ответное духовное движение со стороны зрителя. Нужна именно восприимчивость к идеям мастера.
Остановимся на трех этапных работах выдающегося мастера современной скульптуры, показывающих мощный метафорический язык художника и его художественно-философские осмысления драмы человеческой жизни[2]. Не только человеческой, но – человечества. Если бы угодно было сравнить талантНеизвестного с музыкальнымталантом – с кем или счем всего ближе его художественные метания, поиски и откровения, тоэтобылибынеЧайковский,неМоцарт и не Шостакович. Это был бы Иоганн Себастьян Бах.
«МАСКА
СКОРБИ». Как только
в СССР началась эпоха перемен, Неизвестный приезжает на родину. Приезжает на время:
воочию увидеть перемены, встретиться с друзьями. У Эрнста Иосифовича идея – установить
в «Треугольнике скорби» – Екатеринбург – Воркута – Магадан монументы в память жертв
сталинских репрессий. Вначале на Урале предложение было принято с пониманием и благодарностью:
сын России дарит родному городу свое произведение. «Маска скорби» представляет из
себя огромное по высоте (до
РАСПЯТИЕ. Тема креста в творчестве Э. Неизвестного бесконечно глубока, духовна. Возможно, идея Креста-Распятия пришла к нему в синтезе, в устремлении к своей главнойработе. Но и в отдельности бесконечные варианты изображения распятого Христа представляют, безусловно, существенный вклад автора,трудно сказать,простов искусство,скорее – в религиозно-философскоемировоззрение современников. Принятие мучениярадиспасения человечества, испитие чаши страданий, вопль боли и победа Человека-Бога. Его смерть под пытками и путь к Воскрешению – все это пытается передать автор в пластическихсложных композициях:традиционнорешение, напоминающеестарыеиконы искульптуру,Человек, пронзенный крестом, Христос, несущий крест на Голгофу, крик отчаяния: «Господи, почему ты меня оставил?!»; попытка усилием воли и мышц вырваться из мучений, парящее распятие.
Галерея Крестов Эрнста Неизвестного, как в пластическом исполнении, так и в графике, рассеянная по миру – от «Распятия», выполненного по заказу папы Римского для Ватикана, до частных коллекций на Урале и в других городах – еще один достойный вклад Э. Неизвестного в мировую духовную культуру XXI века.
«ДРЕВО ЖИЗНИ». «Древо жизни» – давняя мечта художника, главнейший его замысел,который зародился еще в 50-х годах. Оказывается, то, что мы видели на выставках и в альбомах отдельные фигуры – все это фрагменты, эпизоды поэмы-трагедии, гимна страданиям человечества, своего рода Евангелия от Неизвестного, Неистового Эрнста, художника-мыслителя, гражданина мира и сына «сумасшедшей», пророческой, миссионерской России. О замысле «Древа жизни», его трактовке, с показом проекта в целом и отдельных его фрагментов, можно было бы написать отдельную монографию, капитальную книгу-альбом. Небывалая идея, будь она воплощена в реальность, стала бы Восьмым чудом света. Итак, слово самому автору: «Основная моя работа – это огромный памятник, который условно мною назван «Древо жизни». Он содержит в себе тему дуалистического противоречия человека и природы,человека и второй природы, самого человека. Эта тема уже сама по себе полифонична. В 1956 году, когда я был в очень тяжелом состоянии и мне казалось, что мне больше не для чего работать, так как бессмысленно работать в никуда, без надежды выставлять, я задумался над своей будущей судьбой художника. И в одну ночь, это буквально было сразу, я во сне увидел «Древо жизни». Я проснулся с готовым решением. Правда, тогда«Древо жизни» состояло не из семи витков Мебиуса, а из одного витка. Но общая форма, форма кроны дерева и формы сердца быларешена. Таким образом, я как бы увидел ночью сверхзадачу, которая примирила меня с моей реальной судьбой и давала мне, пусть хотя бы фиктивную, но модель, которая давала возможность работать в никуда, но для единой цели».
Как художник глубоко эмоциональный, с удивительным, иногда до бреда, воображением, Неизвестный, как и некоторые другие одаренные творцы, многие свои замыслы создавал в состоянии транса. Сны были не случайны, они вели скульптора к тем лишь намеченным в реальности замыслам, которые синтезировались в его «творчески больной» голове. Однажды ему приснился огромнейший купол, Вселенная, Божьи просторы, распростертые над нашей планетой. «Я вскочил среди ночи, глядя на звезды. Вдруг звезды превратились в глаза. Я вижу эти глаза и слышу голос, исходящий даже не снаружи, а как будтобы изнутри меня. Я не знаю, смогу ли повторить эти слова, так как скорее их не слышал, а чувствовал. Но что-то вроде: «Мы знаем тебя. Мы видим тебя. ТЫ НЕ ОДИНОК».
«Что такое «Древо жизни»? Это семь витков Мебиуса, сконструированных в форме сердца. В Библии «древо» – синоним «сердца», а «сердце» – синоним «креста». Такимобразом, «Древо» объединяет эти три понятия. Технически же Мебиус очень подходящая форма для многих эффектов. Дело в том, что скульптура, и живопись, и другие виды изобразительного искусства обычно располагаются на плоскости: допустим, на стенах храма или на потолке. Мебиус дает колоссальное количество плоскостных изображений, он дает пространственное изображение в математически почти бесконечных точках, ракурсах и перспективах. Все сооружения, претендующие на храмовую роль, есть микродеталь Вселенной. Конечно, это не храм, у меня нет таких претензий. Я предлагаю скульптуру, принцип построения которой заимствован у храмовой архитектуры. И я пытаюсь создать некую синтез-скульптуру в архитектурномвиде».
Автор рассматривает Древо застывшим музеем. Он всегда будет в развитии. Так же как Маяковский завещал дописывать свои произведения-пьесы, Неизвестный трактует свой проект как музей современных технологий, возможных различных гипотез. «Я бы не писал даже картин в этом сооружении, хотя я их пишу для него, но задал бы общую программу цвета электроникой, которая будет меняться. В центре этого сооружения будет находиться фигура пророка с подвешенным сердцем. Это сердце в точности повторяет форму древа жизни. Это будет мобиль, то есть подвижное сердце, и оно будет вращаться. Внутрь этого сердца вставлены глаза. Это электронные устройства, в которых будет программа, регулирующая светоносность сооружения. Оно будет высвечиваться изнутри, и цвет будет меняться в зависимости от этого электронного устройства. Ритм – это будет биение сердца и свет внутри сооружения будет пульсировать в ритме биения сердца».
Эрнст Неизвестный, бьющийся над свом проектом, можно сказать, всю осознанную творческую жизнь, видит и утопичность, и возможную близкую реальность стоящего Древа. «Когда я хочу построить свое «Древо жизни», я полностью сознаю почти клиническую, патологическую невозможность этого замысла. Но он мне нужен, чтобы работать». И вот наконец-то Древо встало в Москве, произросло в 2004 году. Увы, не то грандиозное сооружение-музей, лента Мебиуса, вмещающая посетителей, свето-цвето-архитектуру, живопись, а лишь объемная скульптура, крона, стоящая среди шумной, многолюдной столицы. Однако и в таком, уменьшенном в 25 раз, виде Древо весьма впечатляет. Необычное изваяние, фантазийное и аллегоричное, смысл – в его названии.
Вспоминая вещий сон скульптора, прислушиваясь кголосам его ангелов-хранителей, истинные почитатели его таланта могут сказать: «Ты не одинок, Эрнст».
3.Говорит Эрнст: мысли о жизни и творчестве
3.1. Эрнст Неизвестный вспоминает
Человек неукротимого темперамента, мужества и обаяния, художник могучего дарования и трудолюбия, мыслитель ренессансного кругозора, Неизвестный производит оглушающее впечатление на каждого, кому повезло его встретить. Бешеная созидательная энергия, невероятно стихийная мощь и удивительная дисциплина труда. Работоспособность и творческая энергия Мастера, перешагнувшего восьмидесятилетний рубеж, поражает. Сочетание, казалось бы, несоединимого. Титанизм, но не богоборческий. Титанизм как поиск Бога.
Юность. Война. Учёба
«Отец – белый офицер, мать – биолог и поэтесса. Наконец, сам я, солдат и офицер, прошедший всю войну. В августе 1942 мы вместе с Яном Сысоевым (онбыл аспирантом) пошли добровольцами на войну.Это был период моего патриотизма. У меня до сих пор сохранились военные документы. Мне тогда было 17 лет, мне казалось, что происходит история, что история пройдет мимо меня, если я отсижусь в тылу, и я рвался на фронт всеми силами. Я попал в Кушку, на границе Ирана и Афганистана, в ПервоеТуркестанское Военное училище, считавшееся первым по суровости в Красной Армии.Училище готовило специалистов по южной войне. Как теперь известно, у Сталина былипланы выхода к Персидскомузаливу, и вот нас учили войне в степях, в условиях пустыни. По окончании меня включили в состав 860-й гвардейской десантной дивизии, 45-го гвардейского десантного полка. Я воевал в составе Второго Украинского фронта. Былконтужен, был ранен, последнийраз – очень тяжело. Был награжден, один раз посмертно, орденом «Красная Звезда»,которыйдостиг меня лет через 25. Об этом писал стихи Вознесенский – «Лейтенант Неизвестный Эрнст».
ЛейтенантНеизвестный Эрнст.
Натысячи версткругом
равнинуутюжит смерть
огненнымутюгом.
Ватаку взводнеподнять,
носверху врадиосеть:
«Ватаку, – зовут–…твою мать!»
ИЭрнст отвечает:«Есть».
Новзводик твойземлюест.
Ондоблестно недвижим.
ЛейтенантНеизвестный Эрнст
идет
наступать
один!
Исмерть говорит:«Прочь!
Тыже один,какперст.
Противкоготыпрешь?
Противгромады, Эрнст!
Против-
четырехмиллионнопятьсотсорокасемитысяячвосемь-
сотдвадцатитрехквадратнокилометровогочудища
против,-
противармии, флота,
иугарного сброда,
против-
культургервышибал,
противнационал-социализма,
-против!
Противглобальных зверств.
Тыуже мертв,сопляк?..
«Ещебы», -решаетЭрнст
Иделает
Первыйшаг!
ИЖизнь говорит:«Эрик,
живыенужны живым.
Качнетсясирень поскверам
ужне тебе – им,
небудет –
1945,1949, 196,1963– небудет,
итолько формулаубитогочеловечества станет-
3823 568004+1,
иты непоступишьв Университет,
ине перейдешьнаскульптурный,
иникогда непоймешь,что горячийгипспахнет
какпарное молоко,
небудет мастерскойнаСретенке, котораязапирается
напроволочку,
небудет выставкивМанеже,
и14 апреля1964года незабежитДинка инеположит на
гипсовуюмодель мизинцасоблупившимся маникюром,
иона невырвется,не убежит
инеприбежитназавтра утром,иопять неубежит,
исовсем неприбежит,
небудет ниДинки,ни Космонавта(вернее,будут, ноне
длятебя, адлябелесого МитькиФилина,который не
вылезтогда изокопа),
адля тебяникогда,ничего -
не!
не!
не!..
Лишьмама сползетудвери
сконвертом, вкоторомсмерть,
тыпонимаешь, Эрик?!
«Ещебы», –думаетЭрнст.
Новыше ЖизнииСмерти,
пронзающее,как свет,
настребует что-тотретье, -
чемвыделен человек.
Животныежизнь берут.
Лишьлюди жизньотдают.
Тревожащеи прожекторно,
вотличие отзверей,–
способностьк самопожертвованию
единственнау людей.
ЕдинственнаяРоссия,
единственнаямоя,
единственноеспасибо,
чтоты избраламеня.
ЛейтенантНеизвестный Эрнст,
когдаокружен бабьем,
какихтиозавр нетрезв,
тыспишь замоимстолом,
когдапижоны ипаиньки
пищат,что тыслабв гульбе,
ячувствую,
какпамятник
ворочаетсяв тебе.
Яголову обнажу
ивежливо имскажу:
«Конечно,вы свежевыбриты
ивкус вамнеизменял.
Нобыли ливыубиты
зародину наповал?»
(1964)
«Послевойны тяжелые послевоенныегоды,университет. И там занятия, в том числе и катакомбной культурой. Понятием «катакомбная культура» воспользовались я и моидрузьяв 1949году длятого, чтобы определить,чеммы хотимзаниматься.Я втовремя училсявАкадемии художестви одновременнона философскомфакультетеМГУиобнаружил, чтоприсуществующей системеобразования мы, послеогромных трудовинагрузки, выйдемиз университета безграмотнымилюдьми. ОЛенинемы узнавалиотСталина, оМарксемы узнавалиотЛенина иСталина,о Дюрингемыузнавали из«Анти-Дюринга».Но тогдаизнание былополитикой,поэтому всеразыгрываливеселых пьяниц».
В Институте имени Сурикова Академии художеств СССР Эрнст Неизвестный был хорошим студентом. Работа третьего курса получила международную медаль и была приобретена Третьяковской галереей. Работа пятого курса «Строитель Кремля Федор Конь» была выдвинута на Сталинскую премию и куплена Русским музеем.
«Такие могикане соцреализма, как скульптор Манизер, мойпрофессор,которого яглубоко уважаю до сих пор, ко мнеочень хорошо относились.Крометого,яне гнушалсяработой помощника скульпторани укого: ни у Меркулова, ниуВучетича,ни уТомского,ниу других крайне официальных художников. Я был идееносен, ямногоим подсказывал,выполняяне толькообычнуючерновую работу,делалэскизы, ионименя рассматриваликаксвоего, какнекоегопреемника ипродолжателя, будущего академика.Все это даваломне основаниядлягладкой карьеры».
Однако еще при Сталине, будучи студентом, он начал делать вещи неофициальные, конспирируяих.
«Разногласия с соцреализмом в институте возникали в первую очередь у фронтовиков. Многие из этих молодых людей были даже коммунистами, но их переживания, их жизненный опыт не соответствовали гладкописи соцреализма. Мы не теоретически, а экзистенциально выпадали из общепринятого, нам требовались иные средства выразительности. На меня выпаласудьба быть одним из первых, но далеко не единственным. К тому же кругуотносилисьЮрий Васильев,ОскарРабин, Вадим Сидури другие.
После смерти Сталина, когда началось некоторое послабление, я показал несколько своих экспериментальных, полуэкспрессионистических работ на молодежных выставках: в том числе «Война – это» и «Концлагерь». Это вызвало чудовищный гнев и художественных властей,иидеологических.
Первые мои работы назывались «Война – это». Я воспринимал войну не как парад победы, а как трагическое, противоречивое и противоестественное человеку явление.Так возникла эта серия. Часть человека превращаясь в машину, в железо, которое олицетворяловойну, которое входило в плоть, как боль. Потом эта тема переросла в тему «Роботы и полуроботы», где человек уже сознательно боролся с мертвым металлом, потом это переросло в «Гигантомахию», затем в «Древо жизни». Человек уже овеществлен в делах своих, он породилвторую природу, предметы, продолжающие его руки, мозг, глаза, нервы и сердце, и задача изобразительного искусства в современном мире – создать некие всеединые символы и метафоры, чтобы показать растерявшемуся от обилия информации человеку ценность и беспредельность человеческого «я».
Манеж, ХрущевиНеизвестный
Назнаменитой выставке в Манеже в декабре 1962 года Неизвестный говорил с Хрущевым – долго и неосторожно старался убедить его, что все происходящее – «это провокация, направленная не только против либерализации, не только против интеллигенции, нетолько против меня, но и против него». И «кончилась наша беседа с Хрущевым следующимобразом. Он сказал:«Вы интересный человек, такие люди мне нравятся, но в Васодновременно сидят ангел и дьявол. Если победит дьявол, мы Вас уничтожим. Если победит ангел, то мыВам поможем».
Сам Неизвестный говорит, что в действительности это была кульминация, завершение длительного и весьма горького противостояния. Хотя всегда подчеркивал: «Я никогда не противостоял, не был инакомыслящим и никогда не протестовал ни против чего». Воспитанный отцом, он с детства воспринимал коммунизм всего лишь как идеологию: «С коммунизмом я не воевал, я его воспринимал как данность. Я не хотел менять политическую систему хотя бы потому, что не знал как. Для меня главное – защита собственного человеческого достоинства. Я не соглашался терпеть оскорбления, надругательства, несправедливость по отношению ксебе».
О Хрущеве: «Я в жизни, пожалуй, не встречался с человеком более некультурным.Одновременно я чувствовал в нембиологическую мощьипсихобиологическуюхватку. Вовсяком случае, определенная природнаянезаурядность вэтомчеловеке была.Ксожалению, онаосталась неподкрепленной культурой,стольнеобходимой дляруководителятакого государства.Я думаю, что это ему очень отомстило в его биографии».
После смерти Хрущева к Эрнсту приехал Сергей Хрущев с просьбой сделать надгробие на могиле отца. «Я знаю, – сказал я, что найдутся такие, кто обрушится на меня за мое решение. Я считаю, что это месть искусства политике. Впрочем, это – слова! В действительности, я считаю, что художник не может быть злее политика, и поэтому соглашаюсь. Вот мои аргументы. А какие у Вас аргументы: почему это должен делатья?» На что СергейХрущевсказал: «Этозавещаниемоего отца».
Эстетическиеразногласия срежимом
«Диссидентом никогда не был», – так Эрнст говорит о себе. И здесь он очень точен. Он никогда не был диссидентом политическим, хотя уже вначале60-х лучшемногих понимал сущность режима и считал, да и говорил, что коммунизм, какифашизм, преступны,а сама попытка создать «нового человека» антропологически неверна. Говорил, что коммунизму, как и фашизму, присуще представление об искусстве как о магии, заклинании для покорения толпы.
Однажды на каком-то заседании МОСХа он сказал: «Вот есть государство. Я хочу ему все отдать! Мне ничего не надо. А они не берут».
Когда ему фактически отрезали дорогу к скульптуре, он, как всегда, с мощной энергией взялся за графику, которая сделалась подготовительными набросками к будущимскульптурам.
В 1976 Эрнст Неизвестный уезжает из СССР «из-за эстетических разногласий с режимом», как он сам определил причины отъезда.
«Как я теперь понимаю, истоки моего разочарования уходят в прошлое, в послевоенные годы, когда я вернулся с фронта домой. Воспитанный в определенномсмысле романтически,япродолжал цеплятьсязапрежние юношескиепредставления о жизни. Я всегда знал, что история – это не девушка, и в ней было очень много насильников, злодеев и садистов, но я не представлял, что великую державу, весь мир и саму историю могут насиловать столь невзрачные гномики, столь маленькие кухонные карлики, и это меня всякий раз оскорбляло. Ябыл согласен на ужас, но мне нужно было, чтобы этот ужас был сколько-нибудь эстетичен. Этот же, бытовой, мещанский ужас людоедов в пиджаках, варящихся в собственной лжи, морально разрушал меня».
Неизвестный:профессор иакадемик
Уехав из СССР, Неизвестный продолжает работать над своими замыслами, а еще преподает: «Параллельно с выставками растет мой академический статус. А мне остается только удивляться тому, что такого разбойника, как я, можно воспринимать как профессора и академика».
Есть удивительное качество, которое помогало и помогает скульптору на протяжении всей его жизни, – терпимость. «Чтобы выжить, мне нельзя было сердиться. Я не разрешал себесводить счеты, вы не найдете ни одного моего высказывания, направленного против моих врагов. Христианская заповедь, призывающая нас прощать, еще и гигиенична для душевного состояния. Возможно, из чувства самосохранения я и забывал своихврагов.Показательно, что многие моипрежние враги становились постепенно моими друзьями, они чувствовали,что яне мстителен. Доходило до парадоксов. Мне, например, говорили, что человек «стучит» на меня,ая обэтом забывалис нимздоровался.Тут меняневсе понимали...»
Сегодня Неизвестный признается, что просто благодарен судьбе за то, что его воспринимают в определенном смысле как государственного сумасшедшего, которому «можно». И в то же время подчеркивает: «Художник, особенно монументалист, скульптор, так же, как и камерный художник, не может жить без власти. Так же, как генералов не существует на дому и без армии!».
3.2. Интервью с ЭрнстомНеизвестным
Всегда интересно видеть и слушать Эрнста Иосифовича: он покоряет своим голосом, напором, скоростью, глубиной суждений и беспощадностью мысли, а также невероятной эрудицией, натуральным, врожденным даром быть всегда «хозяином разговора».
На вопрос, как он вообще пришел к скульптуре, что, в первую очередь, его сформировалокакскульптора,ЭрнстНеизвестный ответил так:
– Самоеинтересное, что очень рано я начал рисовать и лепить. Моямамавспоминает, чтоялепилиз хлебного мякиша различных существ, рыцарей и,дажекентавриков. Акогдамоятеткавозмутилась, потому,чтотовремянебылобогатым, томамасказала, чтодлямоегосынаискусство важнеепищи.
– Какаяумнаямама!
ЭрнстНеизвестный: Вовсякомслучае, романтичная.
– Еслиговоритьуже немножкодальше.Что вассформировалокак скульптора,какимвы сейчасявляетесь?
ЭрнстНеизвестный: Могу вам сказать одну вещь, которую я потом, позднее, понял. У Юнга есть такая теория – коллективное бессознательное, смыслкоторой, что всякиеархаические образы живут у нас вколлективном сознании, так что мы иногда знаем больше, чемзнаем.Меняформироваламояфантазия.Иужепозднее, ясудивлением узнал,что я повторяюмногие архетипы,которыеестьвразличных искусствах,нокоторые яневидел вокруг себя.То есть, в искусстве эскимосов, в мексиканском искусстве, в русском народном искусстве.То есть, это совмещение практически в жизни не виденного совместимого – человека и зверя, многоголовых существ, например, в буддизме или в индуизме. Я с удивлением это узнал. Но, в действительности, меняназывали модернистом и ругали за модернизм. Я никогда себя модернистом не считал, потому что моим любимым искусствомявляется древнее искусство. Я исходил из классики. Трансформировал эту классику с потребностями моего чувства, а не моды.Но, конечно, использовалсовременные элементы – как кубофутуризм. И я постарался объединить, женить модерн с классическим искусством.
– Бронзаи камень.Выработаете собоимиматериалами. Что дает вамкаждый из них?
ЭрнстНеизвестный: Бронза дает свободу. Потому что сама технология бронзы изумительно подвижна и трепетна. Итальянскийскульптор Мансудажемоготлитьцветок, настолько бронза трепетна. Любое твоедыхание, движение, прикосновение пальца или стейка может быть воспроизведено в бронзе. Камень всегда меня привлекал и до сих пор привлекает, просто сейчас я с ним не работаю, по практическим причинам. Хотя не так давно вырубил два четырехметровых тотема в карарском мраморе. Камень поразителентем, что это одушевленное существо, это спящая душа скульптуры внутриглыбы. Тывступаешь в единоборство с этой стихией, и враждебной,потому чтоэтотвердо ижестко,потому что требуетифизических усилийинравственного контроля,внутреннейдисциплины, чтобы неиспортить, и, одновременно, невероятно дружелюбная, ласковая, светящаяся, обладающая,буквально, душой. У меня к камням отношениетрепетное, какбудто это диалог, если не с живойдушой, в смысле животного ичеловека, но с душойстихии, природной стихией. Недаром горы дышат, светятся. Горы – это мистическое чудо. Камень мистичен уже от природы.
– Когда-то вы сказали одному западному корреспонденту, находясь еще в России: «В 60-е годы (после того знаменитого скандала с Хрущевым) у меня не было заказов, но были надежды». «Сейчас у меня есть заказы, но нет надежд» – это вы сказали в 70-егоды. Какую формулу вы бы вывели сейчас?
ЭрнстНеизвестный: Сейчас у меня есть заказы и есть надежды. Вот вся формула.
– Наверное,выужеусталиотвечать навопрос:вы-диссидент?
– Я никогда не был диссидентом и никогда в жизни не протестовал ни против чего. Воспитанный своим отцом, я с детства воспринимал идеологию коммунизма только какидеологию. Идею тотальногокоммунистического диктата я воспринимал не какполитическую ошибку, а как антропологическое преступление. Так же я воспринимал и фашизм. Поэтому я был добровольцем во время войны с фашизмом. С коммунизмом я не воевал, я его воспринималкак данность. Я не хотел менять политическую систему хотя бы потому, что я не знал как. Дляменя главное – защита собственного человеческого достоинства, эта защита небыла политизированной – это было просто естественно. Я не мог терпеть оскорблений,надругательств, несправедливости по отношению ко мне. Я никогда не хотел, чтобы Вучетич или другие лепили так, как мне хочется. Я до сих пор считаю, что они лепили правильно – согласно своей точкезрения. Я не хотел, чтобы от менятребовали, чтобы я работал хуже, чем могу. Хуже – это значит не так, какмнеподсказывает моячеловеческаяихудожественнаясовесть. Когда надо мнойизмывались, оскорбляли,яне мог этого терпетьипротестовал.Вдействительности же я не был диссидентом, потому что у меня не было никакойальтернативы.
–И все-такивашетворчество-этобунт!
– Если у меня был бунт, то это был бунт человеческий и, в определенном смысле, эстетический. Потому что серость и человеческаяотчужденность тойжизни, смоейточкизрения,былаабсолютнонеадекватна моимпредставлениям о жизни. В этом я был очень солидарен с моим другом, философом Мирабом Мамардашвили, который тоже никогда не был диссидентом. У нас был просто эстетический протест против вульгарной повседневности советской жизни. Я всегда хотел быотделить русское от советского (наЗападе это часто не разделяют). Это касается, например, самой фразеологии, когда о каком-либо вторжении войск Советского Союза говорили «русская война», а не «советская война». Мне это никогда не нравилось, и я протестовал.
– Выизвестныкакавторнадгробного памятникаХрущеву,который, какизвестно,сыграл несамуюлучшую рольввашейсудьбе.Какимвамсегодня представляетсяеголичность?
– Точно такой же, каким я сделалнадгробие: черно-белое. Эта двойственная личность совместила в себе шизофреническую трагедию времени, и я ее рассматриваю даже как жертву этого времени. Она комедийна по форме, но трагедийна по содержанию.
– У менясложилосьвпечатление, чтовы,освободившись отпротивостояния,противоборства,сопротивления властям,обратилисвой взорвнутрьчеловека, внутрьегодуховной жизни.
– Что ж, возможно. Возможно. Со стороны виднее. Но я бы все-таки не социологизировал: это была борьба не с системой. Страдания всегда были и будут. Еслитакой поворот и произошел, как вы говорите, то непотому,что вРоссиинаступил рай.Напротив,там ужасно.Акогда хочетсябороться – всегданайдешь врага.Я думаю, что это связано с моими внутренними изменениями. Возможно, я мудрею. Возможно, сказывается возраст. Человек долженменяться. Если он не меняется – этосмерть.
– Вы не любите вспоминать о войне и уж точно не принадлежитек числу тех художников,которые «переплавили» свой военный опыт вкакие-токонкретные работы.Нов тожевремя, думается,всеваше творчествопронизываютболь ифантасмагориявойны.
– Раны войны в любом случае дают о себя знать – и физические, и душевные. Ведь военный опыт неизбежно, так или иначе, находит отражение в моих работах. И я бы не сказал,что у меня вовсе нет «военныхпроизведений». Свое вполне конкретное отношение к войне я выразил в сериималыхскульптур подназванием «Война – это…». Другое дело, что я не пытаюсь быть объективным историком, оставаясьхудожником со своим личным взглядом.Мне кажется, я имею на это право. В 17 лет я ушел добровольцем, командовал ротой, будучи еще «зеленым» лейтенантом – тогда ведь офицеров просто не хватало. На той войне я получил тяжелейшее ранение – был простреленпозвоночник. Пережилклиническую смерть: санитары сбросилименя, загипсованного, на лестницу,ведущую к моргу, и это, как ни странно, спасло мне жизнь. Гипс раскололся отудара, и я, очнувшись от боли, закричал. Родители между тем успели получитьпохоронку. Но дело ведь не столько в мученияхтела,сколько в мученияхдуха. Войнапротивоестественна, ее не перескажешь. Поэтому она всплывает в моей памяти как сюрреалистическое видение.
– В моем творчестве всегда присутствует драматический момент. Не случайно я многократно иллюстрировал библейский «Апокалипсис», потому что тема гибели человеческой цивилизациимне близка. В моем ощущенииАпокалипсис – это не то, что начнется и закончится в определенное (точнее, в неопределенное) время, не то, что всеобычно называютконцомсвета. Мнекажется, что мы уже прямосейчасживем вовременаапокалипсиса. Процесс этот протяженный, так же как и Голгофа, – это долгое состояние распятия. Кроме того, сейчас так же происходят метаморфозы на грани животного и человеческого, человеческого и техногенного. Об этом как раз серии моих работ «Кентавры» и «ВластьЗмея».
– Но затемвсесталоменяться...
– Не все, далеко не все. Надо создавать новую знаковую структуру общества, в том числеживопись и скульптуру.
– А что делать со старой структурой – уничтожать?
– Ни в коем случае! Во времена Горбачева я резко выступил против сноса советскихпамятников. Памятники нельзя сносить.
– Эрнст Иосифович,чтодлявассегодня Россия?
– Оченьбольной вопрос.Когдаяприехалсюда,вАмерику, ябылоскорблен тем,чтоменявышвырнулиизРоссии.Уменяразломали 250работ – все, чтоясделалктомувремени. Разрезали автогеном 15-метровую металлическую скульптуру. Я даже не разрешалсебе читать по-русскиНабокова,моеголюбимогописателя. Еслиявиделрусскийтекст, я еговыбрасывал.Меняокружалитолько американцы. Уменябылостремлениевнедриться вэтукультуру. Нозатем,когдапришелГорбачев, ясталменяться. ПоехалвРоссию самериканскойделегацией. Постепенно мне стало все больше нравиться, чтотампроисходит.В первую очередь процесс демократизации. Ельцин мне написал письмо,наградилорденом «За заслуги перед Отечеством» III степени, сделал меня своим консультантом по вопросамкультуры. Художник не может на это не поддаться, вы понимаете? Я уже втянут в реальностьРоссии. У меня там живут дочка, бывшая жена, на Урале у меня более пятидесяти родственников, которым нужно посылать лекарства, помогать материально. Постепенно я стал жить интересами Россиивопределенномсмысле больше,чеминтересами Америки.
3.3. Из высказываний Эрнста Иосифовича:
«Скульптура не может быть журналистикой, как делала некоторые скульптуры советская пропаганда. Скульптура делается десятки лет, линия партии и линия диссидентства меняются, а скульптура – летописьвечности».
«Сам акт художественного творчества, как акт духовный, направленный не на решениепрактических задач, есть акт действия в вере. Без веры творчество невозможно. Приблизительно: вера есть стремление, попытка и способ преодолеть космическоеодиночество человека, и предчувствие конечного ответа, находящегося как внутри, так и вне себя».
«Я делю художественную деятельность (и писательскую, и музыкальную, и изобразительную) на два типа: на стремление кшедевру,и стремление к потоку. Стремление к шедевру, это когда перед художником стоит определенная концепция прекрасного, которуюонхочет воплотить, создать законченный, емкий шедевр. Стремление к потоку – это экзистенциальная потребность в творчестве, когда оно становится аналогичнымдыханию, биению сердца, работе всей личности. Для художников потока искусство есть овеществленнаяэкзистенция, в каждуюсекунду двигающаяся,возникающая и умирающая.И когда я хочу построить свое «Древо жизни», я полностью сознаю почти что клиническую,патологическую невозможность этого замысла. Но он мне нужен для того, чтобы работать. И множественностьменя не пугает, потому что она скрепленаматематическим единством, онасамозамкнута. Все это – попытка совместить нескольконачал, попытка совместить вечные основы искусства и временное его содержание. Низменное, жалкое, ничтожное соединяется постоянно и вечно в вере, чтобыстать благородным,величественным,осмысленным».
«Пришла старость, которую я предпочитаю называть зрелостью. Я думаю, слово «старость» не подходит людям, которые творят в любом возрасте, – как Тициан или Микеланджело. Когда я был молодым, я мечтал Уральские горы превратить в скульптуры. Молодость распираема физиологическими страстями. А физиология агрессивно диктует материалистические принципы. Гигантомания меня преследовала всю жизнь. Я вырос средигор,а горывырываюттебя избудничногомасштаба. Явсевремя бредилгигантизмом.Я былодержимстрастью покорятьпространства. Мнеи сегодняхочетсялепить большиевещи. Я заметил: когда мои маленькие работы увеличивают, они становятся намного лучше.Помню, Сартр меня уговаривал не стремиться делать большиевещи. Я настолько огорчилсяего словами, что сказалв сердцах,чтовстретился сфранцузикомиз Бордо.Аон потомнаписалобо мнезамечательнуюстатью, вкоторойзаметил, чтовстретилв Россиидвухподлинных экзистенциалистов– ТарковскогоиНеизвестного».
«Убежден: художнику не надо идти на компромиссы. Но он не должен быть вздорным. Яне вздорный человек. Я очень не люблюдиссидентское самосознание. Человеку все времякажется,что ему чего-то недодали. Не смог, а не недодали! Никто не обязан тебе ничего давать».
«Чтобы быть художником, необходимо объединяющее начало, центральная идея. Бальзак «Человеческая комедия», Данте «Божественная комедия», Достоевский строил готический храм изсвоих произведений. У творца должен быть стержень. Мой стержень меня спас. В 25 лет я был изгнан из изобразительного искусства и 14 лет проработал рядовым рабочим- каменщиком, литейщиком, грузчиком соли на Трифоновскомвокзале. И если быне было центральной идеи, выжить было бы нельзя. Еслихочешь доехать до Парижа, допустим, из Москвы, то надо хотеть лететь на Луну. Аесли захочешьдоехатьдо Мытищ,тоникогда недоедешьдо Жмеринки».
«Я верю, что каждое значительное произведение содержит в себе некий энергетический заряд, который может заразить самого простого человека».
«В техническомпрогрессея вижуэлементыдуховного поиска,иэто оченьважно. Будучиучеником конструктивистаТатлина,я со временем вернулся к старой эстетике. Моидуховные отцы шли от человека к машине. Я же иду от машины к человеку. Это происходит естественно».
«Я всегда считал себя аутсайдером. Были лианозовская школа, сретенская, они меня делали своим лидером. Но я считал, что не умещаюсь в заданныхпараметрах. Кроме того, я скульптор и, в отличие от графиков и живописцев, четко сознавал, что без материальной поддержки властей – нужны бронза, камень, масштаб, площадь – работать не могу. Скульпторы недолюбливают революции, потому что революции взрывают дома и монументы. Но поскольку меня не принимали, я становился диссидентом. Двойственное, парадоксальное состояние. Поэты и прозаики могли писать в стол. А что делать скульптору? Я был в то время единственным подпольным скульптором, понимаете?»
«Я работаю как в Древнем Египте – привык сам рубить камень, сам отливать, правда, сейчас ясамуже неотливаю.Мой процесструда–этоне какой-нибудьконцептуализм.Мне нужнонесоздавать концепцию,аработать».
«Я работаю по-прежнему день и ночь. Работаю, как раб самого себя и своего дара!»
«В жизни каждый человек забрасывает бумеранг. И чем шире размах, тем большее пространствопреодолевает бумеранг,новсегда возвращаетсякбросавшему».
4. Художник Возрождения в эпоху Апокалипсиса
Судьба человеческая – судьба художника, творца – одно от другого не отделимо.
Жизнь Эрнста Иосифовича Неизвестного богата событиями, сюрпризами, поворотами судьбы, взлётами и падениями. Он, ушедший добровольцем в Красную Армию, чудом выживший после тяжелейшего ранения на войне, объявленный мертвым, посмертно награжденный орденом Красной Звезды, искалеченный, с перебитым позвоночником, сумел выжить. Закончил Суриковское училище, параллельно учась на философском факультете МГУ. Стал скульптором, получил благословение Сергея Коненкова, академика Конрада, Михаила Бахтина. Выиграл несколько конкурсов, международных и у себя на родине. Прошел и выдержал еще одну войну – травлю, один против всех, начиная с Генерального секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева и начальника КГБ Шелепина и кончая мелкими партийными боссами и многочисленными завистниками из сталинских лауреатов. В свои 50 он, так и не присоединившись к стае прикормленных чинуш МОСХа, лишенный государственных заказов и какой-либо поддержки, «невыездной» победитель, покинул родину. В Америке был вынужденвсе начать с нуля. Однако был к этому готов и не только создал себе на Западе имя, но с успехом вышел на мировой рынок; добился триумфа и там, и в новой России. Его работы украшают улицы, площади и общественные здания многих городов Европы и Америки. Не сломившись под ударами судьбы (легко только об этом писать, а не проживать это всё!), Эрнст Иосифович продолжает жить и работать, являя собой пример человека на все времена (совсем не стремясь к этому). Он не любит оглядываться и всегда в новых замыслах.
ГенрихСАПГИР
ЕДИНОБОРСТВО
ЭрнстуНеизвестному
серьезенгрозен –
значит есть резон
ты знаешь план
и дисциплину
...так мять
ворочать глину-
лопатамиладони
лепятплоть
чтовпору
вРиме Юпитеру
вШвеции Тору
...поутрубыл распят
(...пустьвопят!)
ночьювстал изгробаты
отнапряжения работы
дошелдо рвоты-
потрескалисьполезли
ногти
какот неведомойболезни
(упомянутьоб этомфакте)
ноэто после
асейчас -о!
ласкавкрадчивая -
глину- этомясо
поворачивая
наоси каркаса
шлепаешьласкаешь
тискаешь
неотпускаешь -
раскурочиваешь
целымиломтями
отбрасы-
ва-
ешь!
вбездонной яме
водном объеме-
мясники форма
...какпарусник
вовремя шторма
...отярости истрасти
холодея-
всесорвано!
обнажена
ився исчерпана
додна!
смотрите:вот она-идея
бездураков!
ЭрнстНеизвестный -тытаков
даблагословит тебяИаков
споврежденным бедром...
лицомклицу
боролсяон сНезримым
спорилс Ним-с Неоспоримым
клянется:видел птицу!
...сужасной силой
какмолнией
стегалширококрылый! -
новыстоял хотяосталсяхром[3]
[1] Хронологию жизненного и творческого пути Э. И. Неизвестного см. в Приложении 1-4.
[2]Иллюстрации некоторых работ Э. Неизвестного см. в Приложении 5
[3] Источники информации – Internet (спасибо всем!)