Сократический метод

Примечание	от автора: По оформлению и составлению работы у преподавателя не возникло вопросов
	Загрузить архив:
	Файл: ref-31409.zip (26kb [zip], Скачиваний: 121) скачать

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

Московский Государственный Технический Университет МАМИ

Кафедра «Философии и Психологии»

Реферат на тему

Сократический метод

Выполнил:

студент 3-го курса

факультета автомобилестроения

группа: 5ЗАА5

Кабанов А. М.

Проверил:

профессор

Ивлев В. Ю.

Москва 2011г.

Содержание

1.Введение ………………………………………………….......................3

2.Мастерство диалога, как основа сократического метода ……………4

3.«Сократический» метод и его суть …………………………………...6

4.Применение Сократом его метода на практике …………………….10

5.Заключение ……………………………………………………………18

6.Список литературы …………………………………………………...19

«Я знаю только то, что ничего не знаю...

О том, что такое добродетель, я ничего не знаю…

И все-таки я хочу вместе с тобой поразмыслить

и понять, что она такое»

Сократ.

1.Введение

Сократ (469 – 399 до н.э.) - великий античный мудрец. Был сыном каменотеса (скульптора) Софроникса и повитухи Фенареты. Стоит у истоков рационалистических и просветительских традиций европейской мысли. Ему принадлежит выдающееся место в истории моральной философии и этики, логики и диалектики, политических и правовых учений. Влияние, оказанное им на прогресс человеческого познания, ощущается до наших дней. Его имя стало нарицательным. Он навсегда вошел в духовную культуру человечества.

Образ жизни Сократа, нравственные и политические коллизии в его судьбе, популярный стиль философствования, воинская доблесть и мужество, трагический финал - окружили его имя притягательным ореолом легендарности. Слава, которой Сократ удостоился еще при жизни, легко переживала целые эпохи и, не померкнув, сквозь толщу двух с половиной тысячелетий дошла до наших дней. Сократом интересовались и увлекались во все времена. От века к веку аудитория его собеседников изменялась, но не убывала. И сегодня она, несомненно, многолюднее, чем когда бы то ни было. И сократовские беседы - поучительный и авторитетный пример того, как можно ориентироваться в чаще этих вечно актуальных вопросов. Обращение к Сократу во все времена было попыткой понять себя и свое время. И мы, при всем своеобразии нашей эпохи и новизне задач, не исключение.

2.Мастерство диалога как основа «сократического» метода

В центре сократовской мысли – тема человека, проблемы жизни и смерти, добра и зла, добродетелей и пророков, права и долга, свободы и ответственности, общества. Согласно Плутарху, Сократ рассматривал подходящим для учения любое место, поскольку весь мир является школой благодетельности.

Сократ увидел, что человек внутренне не пуст. Отсюда и знаменитое «Познай самого себя». Мудрец Сократ говорил, что глупость не в том, чтобымалознать,ав том, чтобы не знать самого себя и думать, что знаешь то, чего ты незнаешь.

Возможно, нам было бы значительно менее известно о жизни и личности Сократа, если бы не превратности его судьбы, если бы его деятельность не стала предметом судебного разбирательства, в результате которого ему был вынесенсмертный приговор. Само же судебное преследование и осуждение Сократа приобрели характер принципиального общественно-политического вопроса, вокруг которого вскорепосле его смерти разгорелась острая идейная борьба между теми, кто считал преследование философа правомерным, и теми, кто был с этим в корне не согласен. К числу последних, как мы уже знаем, относились ученики и друзья Сократа - философ Платон и историк Ксенофонт.

Своего философского учения Сократ в письменную форму не облекал, но распространял его путем устной беседы в форме своеобразного, методологически направленного к определенной цели спора. Не ограничиваясь руководящей ролью в пределах своего философско-политического кружка, Сократ бродил по Афинам и всюду - на площадях, на улицах, в местах общественных собраний, на загородной лужайке или под мраморным портиком - вел беседы с афинянами и заезжими чужестранцами. Ставил перед ними философские, религиозно-нравственные задачи, вел с ними длительные споры, старался показать, в чем заключается, по его убеждению действительно моральная жизнь, выступал против материалистов и софистов, вел неутомимую устнуюпропаганду своего этического идеализма.

Сократ выбирал известного политического деятеля или просто известного человека, после того, как тот прочитал свою речь, и начинал задавать свои знаменитые вопросы. Причем вначале Сократ безудержно хвалил своего собеседника, говорил, что он такой умный, известный человек в городе, и что ему не составит труда ответить на такойэлементарный вопрос. Сократ задавал свой действительно элементарный вопрос (но только на первый взгляд). Собеседник дерзко и нехотя отвечал на него, Сократ в свою очередь задавал очередной вопрос, касающийся все того же вопроса, собеседник опять отвечал, Сократ продолжал спрашивать, и это доходило до того, что собеседник, в конце концов, своим последним ответом противоречил своему первому ответу. Тогда взбешенный собеседник спрашивал Сократа, а сам то он знает ответ на этот вопрос? Сократ же совершенно спокойно отвечал, что не знает, и спокойно удалялся. И этой своей исключительностью, гениальностью, избранностью Сократ и прославился.

3. «Сократический» метод и его суть

«Сократический» метод - его задача в обнаружении истины путем беседы, спора, полемики. Являлся источником идеалистической диалектики.

Под диалектикой понимали в древности искусство добиться истины путем раскрытия противоречий в суждении противника и преодоления этих противоречий. В древности некоторые философы считали, что раскрытие противоречий в мышлении и столкновение противоположных мнений является лучшим средством обнаружения истины.

Сократ, опираясь на элейскую школу (Зенон) и софистов (Протагор), впервые отчетливо поставил вопрос о субъективной диалектике, о диалектическом способе мышления. Основные составные части «сократического» метода: «ирония» и «майевтика» - по форме, «индукция» и «определение» - по содержанию. «Сократический» метод - это, прежде всего метод последовательно и систематически задаваемых вопросов, имеющих своей целью приведение собеседника к противоречию с самим собой, к признанию собственного невежества.

Сократ задавал вопросы в ироничной форме и увлекал собеседника своим «незнанием». Конечно, подобный ироничный и скрыто-издевательский подход не каждому был по душе. Но он не ставит своей задачей только «ироническое» раскрытие противоречий в утверждениях собеседника, но и преодоление этих противоречий с целью добиться «истины». Продолжением и дополнением «иронии» служила «майевтика».

Майевтика рассматривалась Сократом как вид повивального искусства, унаследованного им от своей матери, с той только разницей, что Сократ помогал разрешаться от бремени не женщинам, а мужчинам, и рождали они не физическое дитя, а знание. Себе он отводил в этом процессе более чем скромную роль, уверяя всех, что сам он пуст и потому от него никто ничему научиться не может, а каждый производит с его помощью лишь то, чем сам был чреват.

Он говорил, что как бы помогает своим слушателям родиться заново, познание «всеобщего» как основы истинной морали. Сократ хотел этим сказать, что он помогает своим слушателям. Основная задача «сократического» метода - найти «всеобщее» в нравственности, установить нравственную всеобщую основу отдельных, частных добродетелей. Эта задача должна быть разрешена при помощи своеобразной «индукции» и «определения». «Индукция» и «определение» в диалектике Сократа взаимно дополняют друг друга.

1. «Индукция» - это отыскание общего в частных добродетелях путем их анализа и сравнения.

2. «Определение» - это установление родов и видов, их соотношения.

Когда собеседник вас не понимает, хочется ему втолковать. Но если вы собьетесь на монолог, вы проиграете. Избегайте монолога - диалог продуктивнее, особенно если вы умеете использовать метод Сократа.
Метод Сократа заключается в том, что свою мысль вы расчленяете на маленькие звенья, и каждую подаете в форме вопроса, подразумевающего короткий, простой и заранее предсказуемый ответ. По сути, это редуцированный, хорошо организованный диалог с перехватом инициативы. Его достоинства:

1. Он держит внимание собеседника, не дает отвлечься.

2. Если что-то в вашей логической цепочке для собеседника неубедительно, вы это вовремя заметите.

3. Собеседник приходит к истине сам (хотя и с вашей помощью).

Надо сказать, что этот метод - вопросно-ответный был новым в современной Сократу философии. С его помощью можно было легко разбивать обывательские представления о мире и его устройстве. Конечно, форма диалога «вопрос-ответ» использовалась и другими философами. Так, софисты тоже любили споры, но скорее как процесс, спор ради спора, спор софистов в конечном итоге становился самоцелью. Сократ же никогда не доходил до пустословия и беспринципности.

В отличие от натурфилософов, вопросы, задаваемые Сократом, касались в основном не природы, не наук и не богов, а были о человеческом сознании, душе, морали и назначении человеческой жизни, политики и эстетики. Сократ по сути первый обратился к человеку и его сущности. Он пытался выяснить, что есть добро и зло, справедливость и закон, прекрасное философскому мировоззрению, но и к эстетике: науке на сплаве философии, искусства и искусствоведения.

Сократ – принципиальный враг изучения природы. Работу человеческого разума в этом направлении он считает нечестивым и бесплодным вмешательством в дело богов. Мир представляется Сократу творением божества, столь великого и всемогущего, что оно всё сразу и видит, и слышит, и повсюду присутствует, и обо всём имеет попечение. Основной задачей философии Сократ признавал обоснование религиозно- нравственного мировоззрения, познание же природы, натурфилософию считал делом ненужным и безбожным. И в этом отношении Сократ ничем не отличался от любого невежественного жителя Афин. Он следовал указаниям дельфийского оракула и советовал делать это своим ученикам. Сократ аккуратно приносил жертвы богам и вообще старательно выполнял все религиозные обряды.

Истина и нравственность для Сократа - понятие, которые совпадают между мудростью и нравственностью. Сократ не делал расхождения, он признавал человека вместе с тем и умным и моральным, если человек, понимая, что есть прекрасное и красивое, руководствуется этим в своих поступках и, наоборот, зная, что есть морально безобразное, избегает их. Справедливые поступки и вообще все поступки, основанные на добродетели, прекрасные и красивые. Поэтому люди, которые знают, в чем заключаются такие поступки, не захотят делать никакой другой поступок вместо него, а люди, не знающие, не могут его сделать и, даже если попробуют сделать, сделают погрешность. А потому справедливые и вообще все прекрасные и красивые поступки основаны на добродетели, тогда из этого явствует, что и справедливость и всякая другая добродетель есть мудрость.

По Сократу, сомнение ведет к самопознанию, потом к пониманию справедливости, права, закона, зла, добра. Сомнение ведет к субъективному духу (человек), а потом ведет к объективному духу (Бог). Снова же по Сократу, особое значение имеет познание сущности добродетели. Он поставил вопросы о диалектическом методе мышления. Он же убедил, что истина - это нравственность. А истинная нравственность - это знание того, что есть добро. И элитарность знания ведет к добродетели.

Тремя главными добродетелями Сократ считал:

1. Воздержание (знание, как укрощать страсти).

2. Храбрость (знание, как преодолеть опасность).

3. Справедливость (знание, как соблюдать законов божественных и человеческих).

Понять, как учил Сократ, много легче, чем определить, чему же он учил. Как уже было сказано, даже в «Апологии» аспекты сократовской философии практически не представлены. Но некоторые проблемы все же можно выделить.

Сомнение "я знаю только то, что ничего не знаю" должно было, по учению Сократа, привести к самопознанию "познай самого себя". Только таким индивидуалистическим, путем, учил он, можно прийти к пониманию справедливости, права, закона, благочестия, добра и зла. Материалисты, изучая природу, пришли к отрицанию божественного разума в мире, софисты подвергли сомнению и осмеяли все прежние взгляды, необходимо поэтому, согласно Сократу, обратиться к познанию самого себя, человеческого духа и в нем найти основу религии и морали. Таким образом, основной философский вопрос Сократ решает как идеалист: первичным для него является дух сознания, природа же - это нечто вторичное и даже несущественное, не стоящее внимания философа. Сомнение служило Сократу предпосылкой для обращения к собственному Я, к субъективному духу, для которого дальнейший путь вел к объективному духу - к божественному разуму.

4.Применение Сократом его метода на практике

Беседа Сократа исходит из фактов жизни, из конкретных явлений. Он сравнивает отдельные этические факты, выделяет из них общие элементы, анализирует их, чтобы обнаружить препятствующее их объединению противоречащие моменты, и в конечном счете, сводит их к высшему единству на основе отысканных существенных признаков. Таким путем он достигает общего понятия. Так, например, исследование отдельных проявлений справедливости или несправедливости открывало возможность определения понятия и сущности справедливости или несправедливости вообще. «Индукция» и «определение» в диалектике Сократа взаимно дополняют друг друга.

Вот так например, в разговоре с Евтидемом, готовившимся к государственной деятельности и желавшим знать, что такое справедливость и несправедливость, Сократ применил свой «диалектический» метод мышления.

Сначала Сократ предложил дела справедливости заносить в графу «дельта», а дела несправедливости - в графу «альфа». Затем он спросил Евтидема, куда занести ложь? Евтидем предложил занести ложь в графу «альфа» (несправедливости). То же предложил он и в отношении обмана, воровства и похищения людей для продажи в рабство. Равным образом на вопрос Сократа можно ли что-либо из перечисленного занести в графу «дельта» (справедливости), Евтидем отвечал решительным отрицанием. Тогда Сократ задал Евтидему вопрос такого рода: справедливо ли обращение в рабство жителей несправедливого неприятельского города? Евтидем признал подобный поступок справедливым. Тогда Сократ задал подобный же вопрос относительно обмана неприятеля и относительно кражи и грабежа добра у жителей неприятельского города. Все эти поступки Евтидем признал справедливыми, указав, что он первоначально думал, будто бы вопросы Сократа касаются только друзей. Тогда Сократ указал, что все поступки, первоначально отнесенные к графе несправедливости, следует поместить в графу справедливости. Евтидем согласился с этим. Тогда Сократ заявил, что, следовательно, прежнее «определение» неправильно и что следует выдвинуть новое «определение»: «По отношению к врагам такие поступки справедливы, а по отношению к друзьям несправедливы, и по отношению к ним, напротив, следует быть как можно справедливее». Однако и на этом Сократ не остановился и, снова прибегая к «индукции», показал, что и это «определение» неправильно и требует замены его другим. Для достижения этого результата Сократ снова обнаруживает противоречия в положении, признанном собеседником за истинное, а именно в тезисе о том, что в отношении друзей следует говорить только правду. Правильно ли поступит военачальник, спрашивает Сократ, если он, для того чтобы поднять дух войска, солжет своим воинам, будто бы приближаются союзники. Евтидем соглашается, что подобного рода обман друзей следует занести в графу «дельта», а не «альфа», как это предполагается предыдущим «определением». Равным образом, продолжает «индукцию» Сократ, не справедливо ли будет, если отец обманет своего заболевшего сына, не желающего принимать лекарство, и под видом пищи заставит его это лекарство принять, и тем самым своей ложью вернет сыну здоровье? Евтидем соглашается, что и такого рода обман следует признать делом справедливым. Тогда Сократ спрашивает его, как назвать поступок того человека, который, видя своего друга в состоянии отчаяния и боясь, как бы он не кончил жизнь самоубийством, украдет или просто отнимет у него оружие? Эту кражу, или этот грабеж, Евтидем также вынужден занести в графу справедливости, нарушая снова предыдущие «определения» и приходя к выводу, подсказанному Сократом, что и с друзьями не во всех случаях надо быть правдивыми. После этого Сократ переходит к вопросу о различии добровольного и недобровольного поступка, продолжая свою «индукцию» и добиваясь нового, еще более точного «определения» справедливости и несправедливости. В конечном итоге получается определение несправедливых поступков как тех, которые совершаются в отношении друзей с намерением им навредить. Истина и нравственность для Сократа - понятия совпадающие. Между мудростью и нравственностью Сократ не делал различия, он признавал человека вместе и умным и нравственным, если человек, понимая, в чем состоит прекрасное и хорошее, руководиться этим в своих поступках и наоборот, зная, в чем состоит нравственно безобразное, избегает его. Справедливые поступки и вообще все поступки, основанные на добродетели, прекрасны и хороши. Поэтому люди, знающие, в чем состоят такие поступки, не захотят совершить никакой другой поступок вместо такого, а люди, не знающие, не могут их совершить и, даже если пытаются совершить, делают ошибку. Таким образом, прекрасные и хорошие поступки совершают только мудрые, а немудрые не могут совершить хороших поступков даже при желании. А так как справедливые и вообще все прекрасные и хорошие поступки основаны на добродетели, то из этого следует, что и справедливость и всякая другая добродетель есть мудрость.

Вместе с тем, Сократ разделял возможности рабочих и земледельцев. Имея в виду, что только благородные люди могут претендовать на знание. А земледельцы и другие рабочие очень далеки от того, чтобы узнать самих себя. Ведь они знают только то, что имеет отношение к телу и служит ему... А потому, если познание самого себя есть признак разумности, никто из этих людей, не может быть разумным в силу одного своего ремесла. Рабочему, ремесленнику, земледельцу, т.е. всему демосу (не говоря уже о рабах), недоступно знание.

Еще один из примеров, посвященный определению понятия «мужество» в диалоге раннего периода творчества Платона «Лахес».

Сократ: Тебе, Лахес, как полководцу ведь известно, что такое мужество?

Лахес: Конечно. И, клянусь Зевсом, вопрос не трудный. Не долго думая, отвечу: мужествен тот, кто, оставаясь на своем месте в строю, сражается с неприятелем и не бежит с поля боя.

Сократ: Это ты верно говоришь, Лахес, если, правда, иметь в виду один из примеров мужественного поступка. Возможно, моя вина в том, что ты свел мужество к единичному случаю, поэтому уточним вопрос: я прошу тебя определить существо добродетели мужества, найти то, что есть «одно и то же во всем», то есть то общее и существенное, которое охватывает все случаи и все примеры мужественных поступков. Твой же ответ следует признать опрометчивым потому, что существуют поступки и образы действий, которые по внешнему проявлению противоположны твоему пониманию мужества, но которые всеми должны быть признаны как мужественные. Так, скифы, убегая, сражаются не менее мужественно, чем преследуя. Да и Гомер называет Энея «мастером бегства». Бегство само по себе не обязательно есть признак малодушия или отсутствия мужества. Ведь во время сражения при Пелагее гоплиты лакедемонян, столкнувшись с персидскими щитоносцами, побежали, не утратив при этом мужества. Когда же из-за этого бегства ряды персов расстроились, лакедемоняне неожиданно обернулись назад, стали сражаться как конные и таким образом одержали победу. Собственно говоря, я хотел бы узнать от тебя, Лахес, о мужественных не только в пехоте, но и в коннице и вообще в военном деле, и не только на войне, а также во время опасностей на море, в болезнях, в бедности или в государственных делах и опять еще не о тех только, что мужественны относительно скорбей и страхов, но и кто силен в борьбе с вожделениями и удовольствиями, на месте ли он остается или обнажает тыл; ведь бывают, Лахес, мужественные и в таких вещах.

Лахес: Если. Сократ, от меня требуется определение мужества, то есть нахождение того существенного признака, присущего всем его проявлениям, то я бы сказал, что это своего рода стойкость души, твердость характера, словом, упорство.

Сократ: Ты говоришь так, как нужно. Но мне кажется, что не всякое упорство представляется тебе мужеством. Такое заключение делаю из того, что почти уверен, что ты, Лахес, относишь мужество к прекрасным вещам.

Лахес: Да, несомненно, к прекрасным.

Сократ: Упорство, соединенное с благоразумием, не будет ли прекрасной и хорошей вещью?

Лахес: Конечно.

Сократ: Каково же оно будет без благоразумия? Очевидно, противоположной вещью, то есть дурной и плохой?

Лахес: Да.

Сократ: Стало быть, ты не назовешь нечто дурное и плохое хорошим?

Лахес: Не назову, Сократ.

Сократ: Следовательно, ты не признаешь такое упорство за мужество, поскольку оно нечто плохое, а мужество дело хорошее.

Сократ строит следующий силлогизм:

Всякое мужество – нечто хорошее. Не всякое упорство нечто хорошее.

Следовательно, не всякое упорство есть мужество.

Лахес: Ты прав, Сократ, но в таком случае я попытаюсь дать третье определение мужества и скажу, что мужество есть благоразумное упорство. Надеюсь, это тебя удовлетворит?

Сократ: Оно, возможно, меня удовлетворило бы, но все дело в том, что я не знаю, что ты имеешь в виду, употребляя слово «благоразумное». Благоразумное в чем? Во всем? И в большом, и малом? Скажем, человек проявляет упорство в том, что тратит деньги благоразумно, зная, что в конечном счете он от этого только выиграет и приобретет больше. Назвал бы ты его мужественным?

Лахес: Клянусь Зевсом, нет!

Сократ: Или, чтобы привести аналогичные примеры, скажем, врач остается упорным, проявляет твердость и на мольбы своего больного сына или другого больного, страдающих воспалением легких, отказывается дать им пить и есть. Назовем ли врача мужественным?

Лахес: Нет, и это не мужество.

Сократ: Тогда возьмем, к примеру, человека, выказывающего упорство на войне и готового сражаться, но расчетливого в своем благоразумии. Он знает, что к нему придут на помощь? Ему также известно, что он будет сражаться с более малочисленным и более слабым противником, к тому же находящимся в менее выгодной позиции. Скажешь ли ты, что этот человек, чья стойкость основана на расчете, более мужествен, чем тот воин, который находится в противоположных обстоятельствах своего лагеря и готов тем не менее сражаться, проявлять стойкость и упорство?

Лахес: Мне кажется, последний мужественнее.

Сократ: Но ведь стойкость этого менее осмотрительна, менее благоразумна, чем первого.

Лахес: Верно говоришь.

Сократ: Тогда, значит, по твоему мнению, и опытный в сражении наездник, проявляющий упорство и стойкость, менее мужествен, чем новичок?

Лахес: Так мне кажется.

Сократ: То же самое ты скажешь о метком стрелке из из лука и о другом воине, опытном в какой-либо области военного искусства?

Лахес: Конечно.

Сократ: И те, кто не умея плавать, но желая показать стойкость, бросаются в водоем, ты полагаешь, смелее и мужественнее тех. кто обладает опытом в этом деле?

Лахес: Что же другое можно сказать, Сократ?

Сократ: Ничего, если в самом деле ты так думаешь.

Лахес: Да, я так думаю.

Сократ: Однако, если не ошибаюсь, эти люди в своем желании продемонстрировать упорство и стойкость подвергаются большей опасности и проявляют больше безрассудства, чем те, которые опытны в этом деле?

Лахес: Кажется.

Сократ: А не казалось ли раньше нам, что безрассудная отвага и упорство постыдны и вредны?

Лахес: Конечно.

Сократ: А мужество мы признавали чем-то хорошим?

Лахес: Верно, признавали.

Сократ: Но теперь же мы, напротив, называем постыдное, безрассудное упорство мужеством.

Лахес: Кажется, что так.

Сократ: Полагаешь ли ты, что мы говорим хорошо?

Лахес: Нет, клянусь Зевсом, Сократ, по-моему, нехорошо.

Сократ: Стало быть, Лахес, той дорической гармонии, о которой ты говорил, у нас с тобой что-то не выходит, потому что дела наши не согласуются со словами нашими.

Лахес: Понимать-то я, кажется, понимаю, что такое мужество, а вот только не знаю, как это оно сейчас от меня так ушло, что я не успел схватить его и выразить словом, что оно такое.

Итак, определение мужества не найдено Лахесом. Сократ не скрывает, что ему неведомо, что это такое. Говоря, что вопрос остался нерешенным, все попытки решить поставленный вопрос оказались тщетными.

Сократ беседует о храбрости, благоразумии, справедливости, скромности. Он хотел бы видеть в афинских гражданах людей храбрых, но скромных, не требовательных, благоразумных, справедливых в отношениях к своим друзьям, но отнюдь не к врагам. Гражданин должен верить в богов, приносить им жертвы и вообще исполнять все религиозные обряды, надеяться на милость богов и не позволять себе дерзости изучать мир, небо, планеты. Словом, гражданин должен быть смирным, богобоязненным, послушным орудием в руках благородных господ.

5.Заключение

Сократ был цельным человеком, для которого собственная жизнь была философской проблемой, а важнейшим из проблем философии был вопрос о смысле жизни и смерти. Не отделяя философии от действительности, от всех прочих сторон деятельности, он еще меньше повинен в каком бы то ни было расчленении самой философии. Его мировоззрение было столь же цельным, земным, жизненным, столь же полным и глубоким выражением духовной жизни и античного мира.

Но то, чего не сделал сам Сократ, сделала за него история. Она хорошо потрудилась над тем, чтобы каталогизировать одни его высказывания как этические, другие - как диалектические, одни - как идеалистические, другие - как стихийно-материалистические, одни - как религиозные, другие - как еритические. Его признавали «своим» самые разные идеологические течения, ему в вину ставились философские односторонности и однобокости, в которых Сократ не мог быть повинен. Те критерии, которыми мы идеологически расчленяем философа нового времени на различные школы и направления, Сократу, а тем более к его предшественникам, неприменимы. История хорошо поработала также над тем, чтобы все мертворожденное в наследии Сократа довести до своих крайних пределов окаменелости, до канонизированных идолов массового сознания, оттенив тем самым живые и животворные родники сократовской мысли - его иронию и диалектику.

6.Список литературы

1.«Платон. Апология Сократа» Платон, сочинение в 4т. М. 1994.

2.“История античной философии” конспект в изложении А.Ф.Лосева, М. “Мысль”, 1999.

3.«История античной эстетики. Софисты, Сократ, Платон», М. 1974.

4.Уч. Для ВУЗов «Философия», под ред. А.Ф.Зотова, В.В. Миронова, А.В. Разина.