Чингисхан и его роль в образовании монгольского государства

Примечание	от редактора: автор не назвал себя, город и учебное заведение
	Загрузить архив:
	Файл: ref-31899.zip (42kb [zip], Скачиваний: 1) скачать

Введение

История монгольского народа начинается с Чингисхана.

Слияние многочисленных и непрочных групп кочевников в единое военное и политическое целое, внезапно возникшее и оказавшееся способным подчинить себе всю Азию, было делом рук мощной личности Чингисхана.

Монгольская эпоха имела глубоко проникающее влияние на историю и культуру Азиатского материка. Она не только сопровождалась гигантскими военными походами и политическими переворотами, но и дала выход многим культурным течениям, открывшим новые возможности для Востока и Запада. Но так как все созданные монголами и объединенные ими национальности распались, в то время как на Востоке китайская культура, а на Западе ислам сохранили свои позиции, то значение, приходящееся в XIII и XIV веках на долю монголов, впало незаслуженно в забвение.

Чингис-хан указал цель своим подданным. Вместо гибельных усобиц мелких племен между собою он внушил объединенному им народу идею всемирного владычества. Его жизнь была неизменно посвящена этой одной цели. По проторенным им путям продолжали неуклонно следовать его сыновья и преемники. Дух великого Чингисхана продолжал жить в членах его многочисленной семьи, и именно он вдохнул в свое потомство способностьвластвовать не только над их собственным степным царством, но и над завоеванными культурными странами азиатского Востока и Запада. Таким образом, Чингисхан, несомненно, должен быть причислен к величайшим личностям Всемирной Истории. Историей монголов и их гениальным вождем, вписавшим блестящие страницы во всемирную историю, до самого последнего времени интересовался только узкий круг ориенталистов. Несмотря на то, что в русской истории есть особый период - монгольский, ему не придавалось особого значения историками, этот период относится к числу "пустых периодов" русской истории. Не существует также специального исторического труда на эту тему.

Только за самые последние годы ученые евразийского мировоззрения, изучая проблему русского самопознания, стали внимательно разбираться в разных восточных влияниях на русскую историю, культуру и быт. Им, отчасти, удалось разбить "предубеждения и предрассудки европеизма", с которыми трактовался этот вопрос до них, и, тем самым, заинтересовать широкий круг русской интеллигенции, чего не удавалось сделать нашим ориенталистам.

Политическая раздробленность, постоянные княжеские усобицы облегчили осуществление широкомасштабных планов монголо-татар, начатое вождем монгольских племен князем Темучином, получившим имя Чингисхана (великого хана) – владыки мира.

Монголы обрушились на Северный Китай, покорили Сибирь, вторглись в Хорезм, Северный Иран и другие земли и стали продвигаться к русским землям. Чингисхан показал себя не только умелым и жестоким полководцем, но и незаурядным правителем.

ТЕМУЧИН

"Если взглянуть на карту Старого Света, то видно, что между двумя полюсами цивилизации - Китаем с Индией на Востоке и греко-романским миром на Западе - простирается связующая лента в виде длинной полосы тюркско-монгольских народностей..."

"Стоит только образоваться государству, которое... соберет воедино эти... народы, и оно станет для цивилизации и для международных сношений обязательным посредником между Востоком и Западом".

"Итак, великие собиратели монгольской расы будут иметь в виду две цели: во-первых, объединить в одно государство все единокровные народы - от тюркских племен... бассейна реки Ляо до мадьяр Дунайской равнины; во-вторых, связать между собою цивилизации восточную и западную, организовать и охранять пути обмена, от которых они же первые будут извлекать выгоды; быть верховными арбитрами и посредниками между двумя половинами Старого Света".

"Приступить к этой исполинской задаче и "железом и огнем" довести ее до конца суждено было в XIII веке Чингис-хану"

Темучин, будущий Чингис-хан, родился в феврале 1155 г. на берегу реки Онона, в урочище Делюн-Болдох носящем и по сие время это имя. Отцом его был Есугей-багадур, относительно биографии которого имеющиеся источники расходятся в подробностях, будучи, впрочем, согласны в том, что он был человеком знатного рода - степным аристократом, пользовавшимся в своем народе известным значением и репутацией храбреца (как показывает само прозвище его "багадур" – богатырь)

Есугей-багадуром был предпринят поход против племен Та-та-эр (китайская транскрипция слова татар), причем взят в плен глава этого племени Те-му-чэн. Одновременно его главная жена родила "императора" (так называет летопись Чингис-хана во все периоды его жизни). У него в руке оказался крепко зажатым ком крови, подобный красному камню... В память одержанного успеха (совпавшего с днем его появления на свет) родившийся ребенок был назван именем взятого в плен Те-му-чэна" .

Когда Темучину исполнилось 9 лет, Есугей с сыном поехали, по обычаю монголов, сватать ему невесту в дальний род). По пути они повстречались с другим вождем племени, Дай-Сэчэном, который, узнав цель их поездки, предложил заехать в его стойбище и посмотреть его дочь, красавицу Бортэ.

Родителям взаимно понравились их дети, и они обменялись, по обычаю, подарками; после этого оставалось только ожидать их совершеннолетия (14-17 лет) для свадьбы в предположении, что за это время обрученные успеют хорошо узнать друг друга и обдумать предстоящий им шаг.

На обратном пути Есугей-багадур был отравлен татарами, коварно заманившими его к себе под предлогом какого-то пиршества. Отрава подействовала не сразу, и он умер несколько времени спустя по возвращении домой. Темучин остался 9 лет в семье с матерью и двумя братьями. Ввиду такого малолетства наследника Есугей-багадура подвластные последнему люди бросили Темучина и откочевали. Умная и энергичная мать его, Оэлун-экэ ("мать-облако"), схватила знамя своего покойного мужа и, погнавшись с немногими оставшимися ей верными людьми за ушедшими, большинство их уговорила вернуться, но ненадолго, так как у монголов не дано владеть родом женщине.

Окончательно брошенная семья оказалась в тяжелом положении. Но в такой бедственной обстановке закалялся характер будущего воина и великого завоевателя. Впрочем, и при жизни его отца весь быт семьи монгольского кочевника, хотя бы и аристократа, отнюдь не способствовал развитию изнеженности.

Все это ложилось на душу Темучина, обратившегося тем временем вдаровитого юношу; его враги начали опасаться, что из него выйдет в будущем багадур, способный отплатить им за перенесенные в детстве унижения. И в самом деле, Темучин уже начинал сознавать растущую в нем силу. Он твердо помнил, что отец его был властелином 40 000 кибиток, что, по преданию предков его, Хабул-хан не побоялся дернуть китайского (цзиньского) императора за бороду, а также что Есугей-багадур был названым братом находящегося еще в живых Тогрул-хана, могущественного вождя кераитов .

Тайджиуты решают, что этого подрастающего опасного соперника необходимо, пока еще не поздно, устранить. Их вождь Таргултай, тоже потомок рода Борджигин, объявляет себя властелином земель, когда-то занятых Есугеем и начинает безжалостно преследовать молодого Темучина.

Началось это с внезапного нападения вооруженной толпы на его стойбище; Темучину удалось было бежать, но он был настигнут и взят в плен, из которого спасся только чудом. На него была надета тяжелая колодка, охватывавшая шею и запястья обеих рук, и в таком беспомощном состоянии он был оставлен в поле под присмотром часового. Ночью, воспользовавшись оплошностью последнего, Темучин оглушает его ударом колодки по голове и, добежав до Онона, скрывается по шею в воде, пока погоня его не миновала. Один из преследовавших, по имени Сорган-Шира, отстав от остальных, заметил торчавшую в камышах голову Темучина и сказал ему: "Вот именно за такие-то твои способности тайджиуты ненавидят и боятся тебя, говоря, что у тебя огонь в глазах и свет в лице. Ты посиди так, я тебя не выдам". Когда опасность миновала, этот преданный человек разбил колодку и отпустил Темучина домой.

Приведенные эпизоды оказали большое влияние на развитие характера Темучина. Он почувствовал себя уже мужчиной, способным защищать свое добро от разбойников, а себя от обиды, а потому имеющим право на положение главы семьи, в которой до тех пор главенствовала его мать. Он уже не был всеми брошенным отщепенцем; богатства, правда, еще не было, но зато были признавшие его авторитет удальцы-братья: стрелок Хасар и силач Бельгутей, а также новый вассал - Боорчу, что создавало ему положение степного аристократа, влиятельного удальца, хотя пока без людей и рабов.

Темучин стал юношей высокого роста, крепкого телосложения, с большими блестящими глазами; в нем уже определились черты характера: выдержка; он умел ждать, и терпеть, и настойчиво стремиться к достижению поставленной себе цели, что уже показал в свои молодые годы. Черта властности также выявлялась ярко в нем. Нрав у него был крутой, но эта черта уравновешивалась обаятельностью личности, создавшей преданных ему людей. При всем том он не был словоохотлив и начинал говорить не иначе, как по зрелому размышлению.

Объединение отдельных племен в один монгольский народ.

Провозглашение Темучина Чингисханом было делом представителей большей части монгольских племен, но не всех, так как другая часть народа с несколькими аристократическими семьями была с Джамухой; оставалось вне этого объединения и могущественное племя кераитов, подвластное Ван-хану, а также государство найманов и белых татар.

Таким образом, первая цель, которую поставил Чингисхан, - образовать Единую Монгольскую Державу - еще не была достигнута.

Однако те племена, которые уже признали его власть, представляли в общей сложности, по числу душ, такую крупную величину и занимали такие обширные земли, что являлось необходимым - еще ранее достижения указанной цели и попутно с ее преследованием - озаботиться возможным сплочением подвластных племен в одно целое.

Для этого, прежде всего следовало наладить постоянную сеть сообщений, а необходимость защиты центральной власти от неблагоприятных случайностей, всегда возможных в той обстановке, в которой возникала монгольская держава, требовала прочной организации ставки верховного правителя государства и надежных мер для ее охраны. В осуществлении этих мероприятий и других, относящихся к разряду административных, Чингисхан с самого начала проявил огромный организационный талант.

Его ставка стала истинным центром зарождающейся великодержавности. Для связи, для передачи его приказов в народ он организовал отряд верховых, по нашей терминологии ординарцев или курьеров, которые "как стрелы" разлетались во все подвластные земли. В степном государстве, при отсутствии современных понятий о почте, телеграфе и железных дорогах, организация таких конных курьеров являлась чрезвычайно разумным нововведением, еще нигде до Чингисхана не практиковавшимся, по крайней мере, в таком крупном масштабе; позднее эта организация была введена во всей Монгольской державе, получив дальнейшее развитие в виде учреждения сети "ямов" - ямских станций, являвшихся, с одной стороны, этапами для передачи и дальнейшего препровождения почты, а с другой - подставами для должностных лиц и курьеров, которым были доверены особо важные письменные или словесные распоряжения и сношения. Когда монархия Чингисхана получила характер Мировой Империи, распространившись и на Россию и Китай, сеть ее линий сообщений обратилась в огромное государственное учреждение, обслуживавшее не только правительственные, но и частные потребности в сношениях, что открыло доступ в сердце Монголии путешественникам даже из далекой Европы: Плано Карпини, Рубруку и Марко Поло. Чингисхан хотел доставить торговле такие удобства и такую безопасность, чтобы можно было, как он выражался, во всей его империи носить золото на голове, как обыкновенные сосуды, не подвергаясь ни грабежу, ни притеснениям.

В то время как Чингисхан деятельно работал таким образом по сплочению своего молодого государства, враги его не дремали. Джамуха сумел приобрести среди подвластных ему вождей племен такое значение, что они, собравшись однажды на берегу реки Аргуни, провозгласили его "Гурханом", что значит "Всенародный хан"; это было прямым вызовом Чингис-хану, тем более что в этом провозглашении сыграла роль враждебная ему коалиция, в которой участвовали его собственные дяди (со стороны матери), вождь суровых меркитов Тохта-беги, а также сын престарелого Ван-хана, пытавшийся вести свою собственную, отличную от отцовской, политику.

Чингисхан со свойственной ему осторожностью обеспечил себя поддержкой со стороны своего союзника Ван-хана; после этого он выступил в поход и в 1202 г. нанес своему бывшему названому брату и его союзникам, меркитам решительное поражение. Джамуха бежал; подвластные ему роды подчинились победителю.

Начало завоеваний

При поддержке Тоорил-хана силы Темучина стали постепенно расти. К нему стали стекаться нукеры; он совершал набеги на соседей, умножая свои владения и стада. Он отличался от остальных завоевателей тем, что в ходе сражений старался сохранить в живых как можно больше человек из улуса противника, чтобы в дальнейшем привлечь их к себе на службу.

Первыми серьёзными противниками Темучина оказались меркиты, действовавшие в союзе с тайчиутами. В отсутствие Темучина, они напали на становище Борджигинов и угнали в плен Бортэ (по предположению, она была уже беременна и ждала первого сына Джучи) и вторую жену Есугея — Сочихэл, мать Бельгутая. В 1184 году (по приблизительным подсчетам, исходя из даты рождения Угэдэя), Темучин с помощью Тоорила-хана и его кереитов, а также Джамухи из рода джаджиратов (приглашенного Темучином по настоянию Тоорил-хана) разгромил меркитов в первом в своей жизни сражении в междуречии слияния рек Чикоя и Хилок с Селенгой на территории нынешней Бурятии и вернул Борте. Мать Бельгутая, Сочихэл, отказалась вернуться назад.

После победы Тоорил-хан отправился в свою орду, а Темучин и Джамуха остались жить вместе в одной орде, где они снова заключили союз побратимства, обменявшись золотыми поясами и конями. По прошествии некоторого времени (от полугода до полутора) они разошлись, при этом многие нойоны и нукеры Джамухи присоединились к Темучину (что послужило одной из причин неприязни Джамухи к Темучину). Отделившись, Темучин приступил к устройству своего улуса, создавая аппарат управления ордой. Старшими в ханской ставке были поставлены два первых нукера — Боорчу и Джелме, командный пост получил Субэдэй-багатур, в будущем знаменитый полководец Чингисхана. В этот же период у Темучина появляется второй сын Чагатай (точная дата его рождения не известна) и третий сын Угэдэй (октябрь 1186 года). Свой первый маленький улус Темучин создал в 1186 году (1189/90 годы также являются вероятными) и имел 3 тумена (30 000 человек) войска.

Джамуха искал открытой ссоры со своим андой. Поводом стала гибель младшего брата Джамухи — Тайчара — при его попытке угнать из владений Темучина табун лошадей. Под предлогом мести, Джамуха со своим войском в 3 тьмы двинулся на Темучина. Сражение произошло у гор Гулегу, между истоками реки Сенгур и верхним течением Онон. В этом первом большом сражении (по основному источнику «Сокровенное сказание монголов») потерпел поражение Темучин.

Первым крупным военным предприятием Темучина после поражения от Джамухи была война против татар совместно с Тоорил-ханом. Татары в то время с трудом отбивали атаки цзиньских войск, вступивших в их владения. Объединенные войска Тоорил-хана и Темучина, примкнув к войскам Цзинь, двинулись на татар. Сражение произошло в 1196 году. Они нанесли татарам ряд сильных ударов и захватили богатую добычу. Правительство чжурчжэней Цзинь, в награду за разгром татар, присвоило степным вождям высокие титулы. Темучин получил титул «Джаутхури» (военный комиссар), а Тоорил — «Ван» (князь), с этого времени он стал известен как Ван-хан. Темучин стал вассалом Ван-хана, в котором Цзинь видела наиболее могущественного из правителей Восточной Монголии.

В 1197—1198 гг. Ван-хан без Темучина совершил поход против меркитов, разграбил и ничего не уделил своему названному «сыну» и вассалу Темучину. Это положило началу новому охлаждению. После 1198 года, когда Цзинь разорила кунгиратов и другие племена, влияние Цзинь на Восточную Монголию стала ослабевать, что позволило Темучину овладеть восточными районами Монголии. В это время умирает Инанч-хан и найманское государство распадается на два улуса, во главе Буйрук-хана на Алтае и Тайан-хана на Чёрном Иртыше. В 1199 Темучин вместе с Ван-ханом и Джамухой, общими силами напали на Буйрук-хана и он был разбит. По возвращении домой, путь загородил найманский отряд. Бой было решено провести утром, но ночью Ван-хан и Джамуха скрылись, оставив Темучина одного в надежде, что найманы покончат с ним. Но к утру Темучин узнал об этом и отступил, не вступая в бой. Найманы же стали преследовать не Темучина, а Ван-хана. Кереиты вступили в тяжелый бой с найманами, и, в очевидности гибели, Ван-Хан направляет гонцов Темучину с просьбой о помощи. Темучин отправил своих нукеров, среди которых отличились в бою Боорчу, Мухали, Борохул и Чилаун. За свое спасение Ван-хан завещал после смерти свой улус Темучину.

В 1200 году Ван-хан и Темучин выступили в совместный поход против тайчиутов. На помощь к тайчиутам пришли меркиты. В этом бою Темучин был ранен стрелой, после чего всю последующую ночь его отхаживал Джелме. К утру тайчиуты скрылись, оставив многих людей. Среди них был Сорган-Шира, спасший когда-то Темучина, и меткий стрелок Джиргоадай, который сознался, что именно он стрелял в Темучина. Он был принят в войско Темучина и получил прозвище Джебе (наконечник стрелы). За тайчиутами была организована погоня. Многие были перебиты, некоторые сдались в услужение. Это была первая крупная победа, одержанная именно Темучином.

В 1201 году некоторые монгольские силы (включавшие татар, тайчиутов, меркитов, ойратов и другие племена) решили объединиться в борьбе против Темучина. Они приняли присягу верности Джамухе и возвели его на престол с титулом Гур-хан. Узнав об этом, Темучин связался с Ван-ханом, который незамедлительно поднял войско и прибыл к нему.

В 1202 году Темучин самостоятельно выступил против татар. Перед этим походом он издал приказ, согласно которому под угрозой смертной казни категорически запрещалось захватывать добычу во время боя и преследовать неприятеля без приказа: начальники должны были делить захваченное имущество между воинами только по окончании боя. Жестокое сражение было выиграно, и на совете, собранном Темучином после битвы, было решено уничтожить всех татар, кроме детей ниже тележного колеса, как месть за убитых ими предков монголов (в частности за отца Темучина).

Весной 1203 произошло сражение войск Темучина с объединенными силами Джамухи и Ван-хана (хотя Ван-хан не хотел войны с Темучином, но его уговорили его сын Нилха-Сангум, ненавидевший Темучина за то, что Ван-хан отдавал тому предпочтение перед своим сыном и думал передать ему кереитский престол, и Джамуха, утверждавший, что Темучин объединяется с найманским Тайян-ханом). В этом сражении улус Темучина понёс большие потери. Но был ранен сын Ван-хана, из-за чего кереиты покинули поле боя. Чтобы выиграть время, Темучин начал отправлять дипломатические послания, целью которых было разобщить как Джамуху и Ван-хана, так и Ван-хана с сыном. В то же время ряд племён, не присоединившихся ни к одной из сторон, создал коалицию против как Ван-хана, так и Темучина. Узнав об этом, Ван-хан напал первым и разбил их, после чего начал пировать. Когда об этом донесли Темучину, было принято решение молниеносно напасть и застать противника врасплох. Не делая даже ночных остановок, войско Темучина настигло кереитов и наголову их разбило осенью 1203 года. Улус кереитов перестал существовать. Ван-хан с сыном успели бежать, но натолкнулись на караул найманов, где Таян-хан велел срубить голову Ван-хану. Сын Ван-хана смог сбежать, но был убит позднее уйгурами.

С падением кереитов в 1204 году Джамуха с оставшимся войском примкнул к найманам в надежде на гибель Темучина от рук Таян-хана или наоборот. Таян-хан видел в Темучине единственного соперника в борьбе за власть в монгольских степях. Узнав о том, что найманы думают о нападении, Темучин решился на поход против Таян-хана. Но перед походом он начал реорганизацию управления войском и улусом. В начале лета 1204 года войско Темучина — около 45 000 всадников — выступило в поход на найманов. Войско Таян-хана поначалу отступило с целью заманить войско Темучина в ловушку, но потом, по настоянию сына Таян-Хана — Кучлука, вступило в бой. Найманы были разбиты, лишь Кучлуку с небольшим отрядом удалось уйти на Алтай к своему дяде Буюруку. Таян-хан погиб, а Джамуха скрылся ещё до начала ожесточенного боя, поняв, что найманам не победить. В боях с найманами особенно отличились Хубилай, Джебе, Джелме и Субэдэй.

Осенью того же года Темучин развивая успех, выступил против меркитов, и меркитский народ пал. Тохтоа-беки, правитель меркитов, сбежал на Алтай, где объединился с Кучлуком.

Весной 1205 года войско Темучина напало на Тохтоа-беки и Кучлука в районе реки Бухтармы. Тохтоа-беки погиб, а его войско и большая часть найманов Кучлука, преследуемых монголами, утонули при переправе через Иртыш. Кучлук со своими людьми сбежал к кара-китаям (юго-западнее озера Балхаш). Там Кучлук сумел собрать разрозненные отряды найманов и кераитов, войти в расположение к гурхану и стать довольно значительной политической фигурой. Сыновья Тохтоа-беки бежали к кипчакам, взяв с собой отрубленную голову отца. Преследовать их был послан Субэдэй.

После поражения найманов большинство монголов Джамухи перешло на сторону Темучина. Самого же Джамуху в конце 1205 года выдали Темучину живым его же нукеры, надеясь этим сохранить себе жизнь и выслужиться, за что они были казнены Темучином как предатели. Темучин предложил другу полное прощение и возобновление старой дружбы, но Джамуха отказался, сказав «как в небе есть место лишь для одного солнца, так и в Монголии должен быть только один владыка». Он попросил лишь достойной смерти (без кровопролития). Его пожелание было удовлетворено — воины Темучина сломали Джамухе хребет. У Рашид ад-дина казнь Джамухи приписана Эльчидай-нойону, который разрубил Джамуху на куски.

Реформы Великого хана

Весной 1206 года у истоков реки Онон на курултае Темучин был провозглашён великим ханом над всеми племенами и получил титул «Чингисхан». Монголия преобразилась: разрозненные и враждующие монгольские кочевые племена объединились в единое государство.

Вступил в силу новый закон — Яса Чингисхана. В Ясе главное место занимали статьи о взаимопомощи в походе и запрещении обмана доверившегося. Нарушившего эти установления казнили, а врага монголов, оставшегося верным своему правителю, щадили и принимали в своё войско. Добром считались верность и храбрость, а злом — трусость и предательство.

Все население Чингисхан поделил на десятки, сотни, тысячи и тумены (десять тысяч), перемешав тем самым племена и роды и назначив командирами над ними специально подобранных людей из приближенных и нукеров. Все взрослые и здоровые мужчины считались воинами, которые в мирное время вели своё хозяйство, а в военное время брались за оружие. Вооружённые силы Чингисхана, сформированные таким образом, составляли примерно до 95 тыс. воинов.

Отдельные сотни, тысячи и тумены вместе с территорией для кочевания отдавались во владение тому или иному нойону. Великий хан, собственник всей земли в государстве, раздавал землю и аратов во владение нойонам, с условием, что те будут за это исправно выполнять определённые повинности. Важнейшей повинностью была военная служба. Каждый нойон был обязан по первому требованию сюзерена выставить в поле положенное число воинов. Нойон в своём уделе мог эксплуатировать труд аратов, раздавая им на выпас свой скот или привлекая их непосредственно к работе в своём хозяйстве. Мелкие нойоны служили крупным.

При Чингисхане было узаконено закрепощение аратов, запрещен самовольный переход из одного десятка, сотни, тысячи или тумена в другие. Этот запрет означал формальное прикрепление аратов к земле нойонов — за ослушание арату грозила смертная казнь.

Вооружённый отряд личных телохранителей, называемый кешик, пользовался исключительными привилегиями и предназначался для борьбы против внутренних врагов хана. Кешиктены подбирались из нойонской молодёжи и находились под личным командованием самого хана, будучи по существу ханской гвардией. Вначале в отряде числилось 150 кешиктенов. Кроме того, был создан особый отряд, который должен был всегда находиться в авангарде и первым вступать в бой с противником. Он был назван отрядом богатырей.

Чингисхан создал сеть линий сообщений, курьерскую связь в крупном масштабе для военных и административных целей, организовал разведку, в том числе и экономическую.

Чингисхан разделил страну на два «крыла». Во главе правого крыла он поставил Боорчу, во главе левого — Мухали, двух своих наиболее верных и испытанных сподвижников. Должность и звания старших и высших военачальников — сотников, тысяцких и темников — он сделал наследственными в роду тех, кто своей верной службой помог ему овладеть ханским престолом. Чингисхана.

Последние годы.

Осенью 1225 Чингисхан с основными силами монголов вернулся на родину. От первоначального беспощадного истребления жителей завоеванных земель монгольская власть перешла к их организованной эксплуатации. Первоначально отдельные населенные пункты или территории с жителями передавались во владение тому или другому монгольскому нойону, который собирал с них подати и сборы.

Дорабатывался свод законов (яса). В нем были зафиксированы повинности завоеванных земледельческих народов, включая налог на содержание создаваемых почтовых станций и отправляемых гонцов. Земледельцев также призывали в ополчения.

Чингисхан оставил под своим непосредственным управлением коренные монгольские земли, ставшие «улусом великого хана». Было начато строительство имперской столицы – города Каракорум. На его сооружение сгонялось множество ремесленников и работников из всех покоренных стран. Завоеванные территории Чингисхан передал в управление своим сыновьям, выделив им улусы. Джучи получил низовья Аму-Дарьи с Хорезмом и низовья Сыр-Дарьи, Джагатай (Чагатай) – территории между Аму-Дарьей и Сыр-Дарьей (Мавераннахр), а Угэдэй – Западную Монголию и Тарбагатай. Еще один сын Чингисхана, Толуй, ставший хранителем семейного очага, должен был унаследовать улус отца после его смерти. А своим преемником на троне великий хан наметил Угэдэя. Но он мечтал прожить еще достаточно долго для того, чтобы завоевать весь мир, до «последнего моря», и действительно стать, как его называли приближенные, «потрясателем Вселенной».

Походы Чингисхана баснословно обогатили монгольскую знать, но мало что дали рядовым монголам – аратам. Многие из них погибли в войнах, другие обеднели под гнетом многочисленных податей и повинностей. Характерно, что после смерти основателя державы, на курултае 1229, ханам пришлось, среди прочего, рассматривать вопрос о помощи бедным.

Последние годы жизни Чингисхан провел в войне против своих давних врагов – тангутов. В 1226 он вторгся в государство Западное Ся, разгромил тангутские армии, разграбил и сжег их города и осадил столицу. В разгар осады 25 августа 1227 он умер. После его смерти последний оплот тангутов был взят, большинство жителей уничтожено или обращено в рабов, а государство Западное Ся перестало существовать.

Великой Монгольской империи, созданной Чингисханом, предстояла недолгая жизнь. Слишком различными и разнородными были включенные в нее земли. К 1260-м держава Чингисхана распалось на отдельные улусы: империю Юань (Монголия и до 1368 Китай), государство Хулагуидов (Иран и Закавказье) и Золотую Орду.

Итоги правления

При покорении найманов Чингисхан познакомился с началами письменного делопроизводства, часть найманов поступили на службу к Чингисхану и были первыми чиновниками в монгольском государстве и первыми учителями монголов. По-видимому, Чингисхан надеялся впоследствии заменить найманов этническими монголами, так как велел знатным монгольским юношам, в том числе и своим сыновьям, учиться языку и письменности найманов. После распространения монгольского владычества, ещё при жизни Чингисхана, монголы пользовались также услугами чиновников и священнослужителей покорённых народов, в первую очередь китайцев и персов.

В области внешней политики Чингисхан стремился к максимальному расширению пределов подвластной ему территории. Для стратегии и тактики Чингисхана были характерны тщательная разведка, внезапность нападения, стремление расчленить силы противника, устройство засад с использованием специальных отрядов для заманивания неприятеля, маневрирование крупными массами конницы и т. д.

Темучином и его потомками сметены с лица земли великие и древние государства: государство Хорезмшахов, Китайская империя, Багдадский халифат, покорена большая часть русских княжеств. Громадные территории были поставлены под управление степного закона — «Ясы».

В 1220 Чингисхан основал Каракорум — столицу Монгольской империи.

Заключение

Чингисхана привыкли представлять себе жестоким и коварным, грозным деспотом, совершающим свой кровавый путь по горам трупов избитых им мирных жителей, по развалинам цветущих когда-то городов. И действительно, разные источники сообщают нам о кровавых деяниях монгольского завоевателя, о массовых избиениях врагов, о том, как он в ранней юности убил своего сводного брата Бектера.

Читающему обо всем этом и знающему в то же время совсем другие стороны характера Чингиса, может показаться, что душевная жизнь монгольского завоевателя была сложной, что это была странная двойственная натура, совмещавшая в себе кровожадного тирана и былинного богатыря, варварского разрушителя и гениального созидателя, строителя. Но так ли это было в действительности?

Внимательное, научное изучение источников приводит современного беспристрастного исследователя к убеждению, что Чингис ни в то время, когда был еще Темучином, ни после, когда стал Чингисханом Монгольским, никогда не отличался ни кровожадной жестокостью, ни страстью к безудержному разрушению. Как бы ни были гениальны его способности, Чингис был сыном своего времени, сыном своего народа, поэтому его и надо рассматривать действующим в обстановке своего века и своей среды, а не переносить в другие века и другие места земного шара.

Тогда легко будет убедиться, что Чингисхан, даже во время своих больших войн и походов, никогда не обнаруживал какой-то особой жестокости и кровожадности, которая бы превосходила то, что совершалось предводителями войск других народов той эпохи.

Чингисхан, как и другие великие завоеватели всех племен и народов, мог спокойно уничтожить свой или неприятельский отряд. Мог, если считал это выгодным и полезным для своих целей, даже перебить население какого-нибудь города, но зато он никогда не прибегал к бесполезным зверствам, никогда не проявлял варварской жестокости по отношению к пленным врагам, чтобы утолить жажду мести. А между тем его же современники, даже представители гораздо более культурных народов, не только предавали на своих глазах, как, например, Джелаль-ад-дин, мучительной смерти взятых ими в плен врагов, но и находили восторженных восхвалителей своих варварских поступков. Чингисхан никогда и помыслить бы не мог приказать устраивать башни из 2000 живых людей, которых клали друг на друга и засыпали затем глиной и кусками кирпича, какие сооружались по приказанию другого азиатского завоевателя Тимура (Тамерлана).

И в личной жизни Чингиса нельзя указать случая, который бы обнаруживал особую жестокость монгольского кагана. Все источники, наоборот, приводят нам гораздо больше свидетельств великодушия Чингиса, и в особенности его выдержки.

Даже убийство брата Бектера и другие убийства и казни, совершенные по приказанию Чингисхана, принимая в соображение нравы и воззрения той эпохи, нельзя рассматривать как подтверждающие кровавую жестокость характера Чингиса.

Злодеяния, которые совершил Чингис или готов был совершить, находят себе смягчающие обстоятельства в воззрениях той среды, в которой жил Чингис, и в нравственных и религиозных воззрениях, которые питали его душу. Он был и остался первобытным кочевником-шаманистом со смутным представлением о нравственной ответственности перед Вечным Небом и духами-покровителями, с гораздо более развитыми инстинктами практического захватчика для себя и своего рода.

Прибегая на войне к хитрости, а подчас и к вероломству, Чингис в личной жизни не проявлял этих качеств и ценил в людях их прямоту. Но зато Чингисхан, несомненно, отличался подозрительной жадностью, ревниво оберегая свое достояние.

Грозный завоеватель, совершивший большое количество походов, руководивший столькими битвами и осадами, Чингисхан, по-видимому, не отличался особой личной храбростью, полководец побеждал в нем воина; во всяком случае, он очень далек был от романтического героизма, не обладал также Чингис и темпераментом искателя приключений.

Если ему и приходилось в молодости проявлять удаль и личную храбрость, то впоследствии, став ханом, Чингис всегда находился в таких условиях, что проявление личного мужества на войне для него было невозможно; он всегда руководил сам военными действиями, руководил и отдельными боями, но лично не сражался в рядах своей кавалерии, хорошо понимая, что это не дело полководца.

Вот «знак завоевания», по мнению Чингиса: Небо не допустило, чтобы он умер случайной смертью, наоборот, он перебил своих врагов и завладел их конями. Чингисхан всегда так смотрел на самого себя.

Списоклитературы

1.Рашид ад-Дин. Сборник летописей. История Монголов. История Чингисхана. В 3-х чч. /Перевод с персидского профессора Н.И.Березина. СПб., Изд.4-е. 1990.

2.Эренжен Хара-Даван Чингис-хан как полководец и его наследие Издательство: Калмыцкое книжное издательство Год: 1991

3.Чингисхан как полководец и егонаследие. Алма-Ата, 1992

4.Иванин М.И.. О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане. СПб., Изд.3-е.1975.

5.

6.