Художник Айвазовский Иван Константинович (1817-1900)

Художник Айвазовский Иван Константинович (1817-1900)
0381000 Море всегда имело огромную притягательную силу для художников. Нет ни одного русского живописца, который, побывав у моря, не пытался бы изобразить его. У одних это были эпизодические этюды, не связанные с основным ходом развития их искусства, другие время от времени возвращались к этой теме, уделяя значительное место изображению моря в своих картинах. Среди художников русской школы только Айвазовский целиком отдал свой большой талант маринистической живописи. От природы он был наделен блестящим дарованием, быстро развившимся благодаря счастливо сложившимся обстоятельствам и благодаря среде, в какой протекли его детство и юность.
Айвазовский прожил долгую трудовую жизнь на берегу любимого им моря, питавшего его искусство яркими образами.
Родился Айвазовский 17 (30) июля 1817 года в Феодосии. Древний город, разрушенный недавней войной, пришел в полный упадок из-за эпидемии чумы в 1812 году. На старинных рисунках мы видим на месте когда-то богатого города груды развалин с едва различимыми следами пустынных улиц да отдельные уцелевшие дома.
Домик Айвазовских стоял на окраине города, на возвышенном месте. С террасы, увитой виноградной лозой, открывалась широкая панорама на плавную дугу феодосийского залива, северо-крымские степи с древними курганами, на Арабатскую стрелку и Сиваши, встающие как марево на горизонте. У берега лежало кольцо хорошо сохранившихся старинных крепостных стен и башен с грозными бойницами. Здесь смолоду будущий художник научился распознавать в черепках старинной посуды, обомшелых архитектурных обломках и позеленевших монетах черты давно отшумевшей, полной грозными событиями жизни.
Детство Айвазовского проходило в обстановке, будившей его воображение. По морю в Феодосию из Греции и Турции приходили смоленые рыбацкие фелюги, а иногда бросали якоря на рейде огромные белокрылые красавцы — боевые корабли Черноморского флота. Среди них был, конечно, и бриг "Меркурий", слава о недавнем, совершенно невероятном подвиге которого облетела весь мир и ярко запечатлелась в детской памяти Айвазовского. Они доносили сюда молву о суровой освободительной борьбе, которую вел в те годы греческий народ.
С детства мечтал Айвазовский о подвигах народных героев. На склоне лет он писал: "Первые картины, виденные мною, когда во мне разгоралась искра пламенной любви к живописи, были литографии, изображающие подвиги героев в исходе двадцатых годов, сражающихся с турками за освобождение Греции. Впоследствии я узнал, что сочувствие грекам, свергающим турецкое иго, высказывали тогда все поэты Европы: Байрон, Пушкин, Гюго, Ламартин... Мысль об этой великой стране часто посещала меня в виде битв на суше и на море".
Романтика подвигов сражающихся на море героев, правдивая молва о них, граничащая с фантастикой, пробудила у Айвазовского стремление к творчеству и определила формирование многих своеобразных черт его таланта, ярко проявившихся в процессе развития его дарования.
Счастливая случайность привела Айвазовского из глухой Феодосии в Петербург, где в 1833 году по представленным детским рисункам он был зачислен в Академию художеств, в пейзажный класс профессора М.Н. Воробьева.
Дарование Айвазовского раскрылось необыкновенно рано. В 1835 году за этюд "Воздух над морем" ему уже была присуждена серебряная медаль второго достоинства. А в 1837 году на академической выставке он показал шесть картин, получивших высокую оценку общественности и Совета Академии художеств, который постановил: "Как I-ой ст. академист, Гайвазовский (фамилию Гайвазовский художник в 1841 году изменил на Айвазовский) удостоен к получению за превосходные успехи в живописи морских видов золотой медали первой степени, с которою сопряжено право путешествия в чужие края для усовершенствования". За молодостью лет он был в 1838 году послан на два года в Крым для самостоятельных работ.
За время двухлетнего пребывания в Крыму Айвазовский написал ряд картин, среди которых были прекрасно исполненные вещи: "Лунная ночь в Гурзуфе" (1839), "Морской берег" (1840) и другие.
Первые произведения Айвазовского свидетельствуют о внимательном изучении позднего творчества известного русского художника С.Ф. Щедрина и пейзажей М.Н. Воробьева.
В 1839 году Айвазовский принял участие как художник в военно-морском походе к берегам Кавказа. На борту военного корабля он познакомился с прославленными русскими флотоводцами: М.П. Лазаревым и героями будущей обороны Севастополя, в те годы молодыми офицерами, В.А. Корниловым, П.С. Нахимовым, В.Н. Истоминым. С ними он сохранил дружественные отношения на протяжении всей жизни. Смелость и отвага, проявленными Айвазовским в боевой обстановке во время десанта в Субаше, вызвали к художнику симпатии среди моряков и соответствующий отклик в Петербурге. Эта операция запечатлена им на картине "Высадка в Субаши".
За границу Айвазовский поехал в 1840 году сложившимся мастером-маринистом. Успех Айвазовскому в Италии и европейскую славу, сопутствовавшую ему во время командировки, принесли романтические морские пейзажи "Буря", "Хаос", "Неаполитанская ночь" и другие. Этот успех был воспринят на родине как заслуженная дань таланту и мастерству художника.
В 1844 году, на два года раньше намеченного срока, Айвазовский вернулся в Россию. Здесь ему за выдающиеся успехи в живописи было присуждено звание академика и поручен "обширный и сложный заказ" — написать все русские военные порты на Балтийском море. Военно-морское ведомство присудило ему почетное звание художника Главного морского штаба с правом ношения адмиралтейского мундира.
В течение зимних месяцев 1844/45 года Айвазовский выполнил правительственный заказ и создал еще ряд прекрасных марин. Весной 1845 года Айвазовский отправился с адмиралом Литке в путешествие к берегам Малой Азии и островам Греческого архипелага. Во время этого плавания он сделал большое количество рисунков карандашом, служивших ему в течение многих лет материалом для создания картин, которые он всегда писал в мастерской. По окончании путешествия Айвазовский задержался в Крыму, приступив к постройке в Феодосии на берегу моря большой художественной мастерской и дома, который с этого времени стал местом его постоянного жительства. И таким образом, несмотря на успех, признание и многочисленные заказы, на стремление императорской фамилии сделать его придворным живописцем, Айвазовский оставил Петербург.
В течение своей долгой жизни Айвазовский совершил ряд путешествий: несколько раз побывал в Италии, Париже и других европейских городах, работал на Кавказе, плавал к берегам Малой Азии, был в Египте, а в конце жизни, в 1898 году, совершил далекое путешествие в Америку. Во время морских плаваний он обогащал свои наблюдения, а в его папках накапливались рисунки. Но где бы ни был Айвазовский, его всегда влекло к родным берегам Черного моря.
Жизнь Айвазовского протекала в Феодосии спокойно, без каких-либо ярких событий. Зимой он обычно уезжал в Петербург, где устраивал выставки своих произведений.
Несмотря на, казалось бы, замкнутый, уединенный образ жизни в Феодосии, Айвазовский сохранял близость со многими выдающимися деятелями русской культуры, встречаясь с ними в Петербурге и принимая их в своем Феодосийском доме. Так, еще во второй половине 30-х годов в Петербурге Айвазовский сближается с замечательными деятелями русской культуры — К.П. Брюлловым, М.И. Глинкой, В.А. Жуковским, И.А. Крыловым, а во время своего путешествия в Италию в 1840 году он знакомится с Н.В. Гоголем и художником А.А. Ивановым.
Живопись Айвазовского сороковых-пятидесятых годов отмечена сильным воздействием романтических традиций К.П. Брюллова, сказавшихся не только на живописном мастерстве, но и на самом понимании искусства и на мировосприятии Айвазовского. Подобно Брюллову, он стремится к созданию грандиозных красочных полотен, могущих прославить русское искусство. С Брюлловым Айвазовского роднит блестящее живописное мастерство, виртуозная техника, быстрота и смелость исполнения. Очень ярко это отразилось в одной из ранних батальных картин "Чесменский бой", написанной им в 1848 году, посвященной выдающемуся морскому сражению.
После того как в 1770 году произошел Чесменский бой, Орлов в своем донесении в Адмиралтейство-Коллегию писал: "...Честь Всероссийскому флоту. С 25 на 26 июня неприятельский флот (мы) атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, в пепел обратили... а сами стали быть во всем архипелаге господствующими..." Пафос этого донесения, гордость выдающимся подвигом русских моряков, радость достигнутой победы прекрасно передал Айвазовский в своей картине. При первом взгляде на картину нас охватывает чувство радостного волнения как от праздничного зрелища — блестящего фейерверка. И только при детальном рассмотрении картины становится понятным сюжетная сторона ее. Бой изображен в ночное время. В глубине бухты видны горящие корабли турецкого флота, один из них — в момент взрыва. Охваченные огнем и дымом, в воздух летят обломки корабля, превратившегося в огромный пылающий костер. А сбоку, на переднем плане, темным силуэтом высится флагман русского флота, к которому, салютуя, подходит шлюпка с командой лейтенанта Ильина, взорвавшего свой брандер среди турецкой флотилии. А если подойти ближе к картине, мы различим на воде обломки турецких судов с группами матросов, взывающих о помощи, и другие детали.
Айвазовский был последним и самым ярким представителем романтического направления в русской живописи, и эти черты его искусства особенно проявились, когда он писал полные героического пафоса морские баталии; в них была слышна та "музыка боя", без которой батальная картина лишена эмоционального воздействия.
Но духом эпической героики овеяны не только батальные картины Айвазовского. Его лучшими романтическими произведениями второй половины 40-50-х годов являются: "Буря на Черном море" (1845), "Георгиевский монастырь" (1846), "Вход в Севастопольскую бухту" (1851).
Еще ярче романтические черты сказались в картине "Девятый вал", написанной Айвазовским в 1850 году. Айвазовский изобразил раннее утро после бурной ночи. Первые лучи солнца освещают бушующий океан и громадный "девятый вал", готовый обрушиться на группу людей, ищущих спасение на обломках мачт.
Зритель сразу же может представить, какая страшная гроза прошла ночью, какое бедствие терпел экипаж корабля и как гибли моряки. Айвазовский нашел точные средства для изображения величия, мощи и красоты морской стихии. Несмотря на драматизм сюжета, картина не оставляет мрачного впечатления; наоборот, она полна света и воздуха и вся пронизана лучами солнца, сообщающими ей оптимистический характер. Этому в значительной степени способствует колористический строй картины. Она написана самыми яркими красками палитры. Колорит ее включает широкую гамму оттенков желтого, оранжевого, розового и лилового цветов в небе в сочетании с зеленым, синим и фиолетовым — в воде. Яркая, мажорная красочная гамма картины звучит радостным гимном мужеству людей, побеждающих слепые силы страшной, но прекрасной в своем грозном величии стихии.
Эта картина нашла широкий отклик в момент ее появления и остается до наших дней одной из самых популярных в русской живописи.
Образ бушующей морской стихии волновал воображение многих русских поэтов. Ярко отражено это в стихах Баратынского. Готовность к борьбе и вера в конечную победу звучат в его стихах:
Так ныне, океан, я жажду бурь твоих-
Волнуйся, восставай на каменные грани,
Он веселит меня, твой грозный, дикий рев,
Как зов давно желанной брани,
Как мощного врага мне чем-то лестный гнев...
Таким море вошло и в сформировавшееся сознание молодого Айвазовского. Художник сумел воплотить в маринистической живописи чувства и мысли, волновавшие передовых людей его времени, и придать глубокий смысл и значимость своему искусству.



Мари́я Алекса́ндровна Бры́нцева-180975381000Мари́я Алекса́ндровна Бры́нцева (19 декабря 1906 года, село Отузы Феодосийского уезда Таврической губернии — 28 июня 1985 года, там же) — бригадир виноградарского совхоза «Коктебель» Судакского района Крымской области УССР, дважды Герой Социалистического Труда (1949, 1958)
Родилась 19 декабря (6 декабря по старому стилю) 1906 года в селе Отузы, ныне поселок Щебетовка Судакского горсовета Крыма
В 1934—1941 годах работала на виноградниках совхоза «Судак».
В 1944—1958 годах работала звеньевой и бригадиром в совхозе «Коктебель» (г. Феодосия).
Член КПСС с 1957 года. Депутат Верховного Совета СССР 4—8-го созывов. Делегат XXIII-го съезда КПСС.
Умерла в 1985 году. Похоронена в Феодосии.
Владелец страницы: нет
Максимилиан Кириенко-Волошин -2857518288000
Б. М. Кустодиев. Портрет Волошина. 1924
Максимилиан Кириенко-Волошин родился 16 (28) мая 1877 г. в Киеве, в семье юриста, коллежского советника. После разрыва с женой, Еленой Оттобальдовной (урождённой Глазер), отец Максимилиана умер в 1881 г. С матерью поэт поддерживал родственные и творческие отношения до конца её жизни.
Раннее детство прошло в Таганроге и Севастополе.
Свое среднее образование Волошин начал в Московской Поливановской гимназии. Когда они с матерью переехали в Крым, Максимилиан пошел в Феодосийскую гимназию. Каждый день рано утром он проделывал путь из Коктебеля в Феодосию длиной около семи километров по гористой пустынной местности. С 1897 по 1899 г. Максимилиан учился в Московском университете, однако чаще занимался самообразованием. В 1900-х много путешествовал, занимался в библиотеках Европы, слушал лекции в Сорбонне. В Париже он также брал уроки рисования и гравюры у художницы Е. С. Кругликовой.
Вернувшись в начале 1903 в Москву, легко становится «своим» в символистской среде; начинает активно публиковаться. С этого времени, живя попеременно то на родине, то в Париже, много делает для сближения русского и французского искусства; с 1904 года из Парижа регулярно посылает корреспонденции для газеты «Русь» и журнала «Весы», пишет о России для французской прессы.
В апреле 1906 женится на художнице М. В. Сабашниковой и поселяется с ней в Петербурге. Их сложные отношения отразились во многих произведениях Волошина.
В 1907 г. Волошин принимает решение об отъезде в Коктебель. Пишет цикл «Киммерийские сумерки». С 1910 г. он работает над монографическими статьями о К. Ф. Богаевском, А. С. Голубкиной, М. С. Сарьяне, выступает в защиту художественных групп «Бубновый валет» и «Ослиный хвост» (хотя сам стоит вне литературных и художественных групп).
Первый сборник «Стихотворения. 1900–1910» вышел в Москве в 1910, когда Волошин стал заметной фигурой в литературном процессе: влиятельным критиком и сложившимся поэтом с репутацией «строгого парнассца». В 1914 выходит книга избранных статей о культуре — «Лики творчества»; в 1915 — книга страстных стихотворений об ужасе войны — «Anno mundi ardentis 1915» («В год пылающего мира 1915»). В это время он все больше внимания уделяет занятиям живописью, пишет акварельные пейзажи Крыма, выставляет свои работы на выставках «Мира искусства».
В 1914 г. Волошин пишет письмо военному министру России с отказом от военной службы и участия в кровавой бойне Первой мировой войны.
В годы Гражданской войны поэт пытается умерить вражду, спасает в своём доме преследуемых: сперва красных от белых, затем, после перемены власти, — белых от красных.
После революции Максимилиан Волошин окончательно осел в Коктебеле, в доме, построенном в 1903–1913 годах его матерью Еленой Оттобальдовной Волошиной. Здесь он создал множество акварелей, сложившихся в его «Коктебельскую сюиту». М. Волошин часто подписывает свои акварели: «Твой влажный свет и матовые тени дают камням оттенок бирюзы» (о Луне); «Тонко вырезаны дали, смыты светом облака»; «В шафранных сумерках лиловые холмы»… Эти надписи дают некоторое представление об акварелях художника — поэтических, прекрасно передающих не столько реальный пейзаж, сколько настроение, им навеваемое, бесконечное неутомительное разнообразие линий холмистой «страны Киммерии», их мягкие, приглушенные краски, линию морского горизонта — какой-то колдовской, все организующий прочерк, облака, истаивающие в пепельном лунном небе. Что позволяет отнести эти гармоничные пейзажи к Киммерийской школе живописи.
В 1924 г. с одобрения Наркомпроса Волошин превращает свой дом в Коктебеле в бесплатный дом творчества (впоследствии — Дом творчества Литфонда СССР). Смотрителем была назначена некая Беляцкая Л. Ю., которая по слухам являлась его фавориткой.
Волошин скончался 11 августа 1932 г. в Коктебеле, где и был похоронен. Свой дом Волошин завещал Союзу писателей.
Михаи́л Семёнович Воронцо́в (1782—1856) 364807518097500
Дата рождения: 19 (30) мая 1782
Место рождения: Санкт-Петербург
Дата смерти: 6 (18) ноября 1856 (74 года)
Место смерти: Одесса
Принадлежность Российская империя
Звание генерал-фельдмаршал
Сражения/войны: Пултуск, Фридланд, Смоленск, Бородино, Денневиц, Дрезден, Лейпциг, КраонНаграды и премии





Михаил Семёнович Воронцов на Викискладей деятель из рода Воронцовых, генерал-фельдмаршал (1856), генерал-адъютант (1815), герой войны 1812 года. В 1815-18 гг. командир русского оккупационного корпуса во Франции. В 1823—44 гг. новороссийский и бессарабский генерал-губернатор; в этой должности много способствовал хозяйственному развитию края, строительству Одессы и других городов. Заказчик и первый хозяин Алупкинского дворца. В 1844—1854 наместник на Кавказе.
Биография
Сын графа Семёна Романовича Воронцова, русского посланника в Лондоне, и Екатерины Алексеевны, урождённой Сенявиной. Крестник императрицы Екатерины II.
Первые годы
Граф Михаил Воронцов родился 18 (29) мая 1782 года в Санкт-Петербурге, детство и молодость провёл при отце, Семёне Романовиче, в Лондоне, где получил блестящее образование. Ещё грудным ребёнком записанный в бомбардир-капралы лейб-гвардии Преображенского полка, он уже 4 лет от роду произведён в прапорщики.
В 1803 году был прикомандирован к кавказским войскам, во главе которых стоял князь Цицианов. Состоя лично при нём, Воронцов был в разных делах с горцами, причём во время неудачной экспедиции Гулякова в Закатальское ущелье 15 января 1804 года едва не погиб.
28 августа 1804 года награждён орденом святого Георгия 4-го класса № 650За отличное мужество и храбрость, оказанные во время осады крепости Эривани при отбитии неоднократных вылазок персиян.
В сентябре 1805 года в должности бригад-майора был отправлен в шведскую Померанию с десантными войсками генерал-лейтенанта Толстого и был при блокаде крепости Гамельн.
В кампанию 1806 года находился в сражении под Пултуском.
В кампанию 1807 года, командуя 1-м батальоном Преображенского полка участвовал в битве под Фридландом.
В 1809 году Воронцов, назначенный командиром Нарвского пехотного полка, отправился в Турцию, где участвовал в штурме Базарджика.
В 1810 году участвовал в сражении под Шумлой, затем был послан с особым отрядом на Балканы, где занял города Плевна, Ловеч и Сельви.
В кампанию 1811 года Воронцов участвовал в сражении под Рущуком, в 4-х делах под Калафатом и в удачном деле под Видином.
10 марта 1812 года награждён орденом святого Георгия 3-го класса № 228В воздаяние отличных подвигов мужества и храбрости, оказанных при поражении турецких войск в сражении при Виддине 19-го октября.
М. С. Воронцов на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде
Отечественная война и заграничный поход
В Отечественную войну 1812 года Воронцов находился сначала при армии князя Багратиона, принимал участие в сражении под Смоленском.
В битве под Бородином Воронцов командовал 2-й сводно-гренадерской дивизией, которая первой приняла на себя атаки на Багратионовы флеши, и получил рану в штыковом бою, принудившую его оставить ряды войск, а его дивизия практически прекратила существование. Отправляясь на излечение в своё имение, он пригласил туда же около 50 раненых офицеров и более 300 рядовых, пользовавшихся у него заботливым уходом. Едва поправившись, Воронцов вернулся в строй и был назначен в армию Чичагова, причём ему был вверен отдельный летучий отряд. Во время перемирия (летом 1813 года) он был переведён в Северную армию; по возобновлении военных действий находился в деле под Денневицем и в битве под Лейпцигом.
В кампанию 1814 года Воронцов при городе Краоне блистательно выдержал сражение против самого Наполеона. Награждён 23 февраля 1814 года орденом святого Георгия 2-го класса № 64За отличие в сражении при Краоне.
В сражении под Парижем, командуя особым отрядом, с боя занял предместье Ла-Вилетт.
В 1815 году Воронцов был назначен командиром оккупационного корпуса, занимавшего Францию до 1818 года. Представлял Россию на Ахенском конгрессе 1818 года[2]
По некоторым данным, Михаил Семёнович, будучи на посту командира оккупационного корпуса, был вынужден продать полученное по наследству имение, чтобы расплатиться полностью с французскими кредиторами за кутежи офицеров и гусар, которые, как правило, кутили в долг[3]. По некоторым сведениям, общая сумма "пирования" русской армии во Франции в 1814-1818 годах составила 1 575 000 рублей (или 2 362 500 000 рублей РФ на 2015 год).
Среди выводов, которые сделал князь, исходя из своего командирского опыта, примечательно его мнение об ограничении наказаний применительно к нижним чинам: «Так как солдат, который никогда ещё палками наказан не был, гораздо способнее к чувствам амбиции достойным настоящаго воина и сына Отечества, и скорее можно ожидать от него хорошую службу и пример другим…»[4]
Генерал-губернатор Новороссии Князь Михаил Семёнович Воронцов, возвратясь в Россию, Воронцов командовал 3-м пехотным корпусом, а 19 мая 1823 года назначен новороссийским генерал-губернатором и полномочным наместником Бессарабской области. Наполовину девственный Новороссийский край ждал лишь искусной руки для развития в нём земледельческой и промышленной деятельности. Воронцову обязаны: Одесса — небывалым дотоле расширением своего торгового значения и увеличением благосостояния; Крым — развитием и усовершенствованием виноделия, устройством великолепного Воронцовского дворца в Алупке и превосходного шоссе, окаймляющего южный берег полуострова, разведением и умножением разных видов хлебных и других полезных растений, равно как и первыми опытами лесоводства. По его почину учреждено в Одессе Общество сельского хозяйства Южной России, в трудах которого сам Воронцов принимал деятельное участие. Многим обязана ему и одна из важнейших отраслей новороссийской промышленности — разведение тонкорунных овец. При нём же в 1828 году получило начало пароходство по Чёрному морю. 29 декабря 1826 года Воронцов был избран в почётные члены Императорской Академии наук.
В 1826 году Воронцов, вместе с Рибопьером, был послан в Аккерман для переговоров с турецкими уполномоченными по поводу возникших между Россией и Портой несогласий. В 1828 году он принял, вместо раненого князя Меншикова, начальство над войсками, осаждавшими крепость Варна. 17 августа Воронцов прибыл к месту назначения, а 28 сентября крепость сдалась. В кампанию 1829 года, благодаря содействию Воронцова, войска, действовавшие в Турции, безостановочно получали необходимые запасы. Чума, занесённая из Турции, не проникла в глубь Российской империи во многом благодаря энергичным мерам Воронцова.
Елизавета Ксаверьевна Воронцова, урождённая БраницкаяВо время губернаторства графа Воронцова в Кишинёве, а затем на его глазах в Одессе находился в ссылке (1820—1824) Александр Сергеевич Пушкин. Отношения с Воронцовым у него сразу не заладились; губернатор рассматривал ссыльного поэта прежде всего как чиновника, давал ему поручения, казавшиеся тому оскорбительными, главное же — его жена Елизавета Ксаверьевна, урождённая графиня Браницкая завязала с Пушкиным поверхностный роман для прикрытия своих реальных любовных отношений, чем сильно подпортила Пушкину жизнь, так как граф стал объектом многочисленных едких, хотя не во всём справедливых эпиграмм Пушкина: «Сказали раз царю, что наконец…», «Полу-милорд, полу-купец…», «Певец Давид хоть ростом мал…», «Не знаю где, но не у нас…»; Пушкин высмеивает в них гордость, сервильность (с его точки зрения) и англоманию губернатора[5].
Другие литераторы того времени — А. С. Грибоедов, Г. Ф. Олизар, П. П. Свиньин и пр.[6] — во время поездок по Крыму посещали гостеприимный дом Воронцова в Гурзуфе, которым граф, постоянно живший в Одессе и бывавший на полуострове лишь наездами, владел до 1834 года. Граф радушно встречал творческих гостей и в своём доме в Санкт-Петербурге на Малой Морской; один из которых — Г. В. Гераков, характеризовавший Воронцова как «друга редкого» умер прямо в нём 2 июня 1838 года[7].
Кавказ
Основная статья: Кавказская война
В 1844 году Воронцов был назначен главнокомандующим войск на Кавказе и наместником кавказским, с неограниченными полномочиями и оставлением в прежних должностях. Прибыв в Тифлис 25 марта 1845 года, он вскоре отправился на левый фланг Кавказской линии, для принятия начальства над войсками, готовившимися к походу против Шамиля. После занятия Андии, сопряжённого с величайшими затруднениями, войска, под личным предводительством Воронцова, двинулись к временной резиденции Шамиля — аулу Дарго. Овладение этим пунктом и в особенности дальнейшее движение через непроходимые леса сопровождались большими опасностями и огромными потерями. «Сухарная», или «Даргинская» экспедиция, по сути, не достигла цели, так как Шамиль благополучно ушёл из аула, а само селение было сожжено до подхода русских войск. Отставший обоз был уничтожен и дальнейшее отступление привело к потере большей части отряда. Вот как отозвался о тех событиях очевидец писатель Арнольд Львович Зиссерман:
Какое впечатление произвел исход всей большой экспедиции 1845 года на наши войска, на преданное нам христианское население Закавказья и на враждебное мусульманское, может себе всякий представить. О торжестве Шамиля и горцев нечего и говорить. Таким образом, повторяю, не будь это граф Воронцов, пользовавшийся большим доверием и уважением государя Николая Павловича и стоявший выше влияния интриг даже могущественного Чернышева, вероятно с окончанием экспедиции окончилась бы и его кавказская карьера…
По слухам, после возвращения в Тифлис Воронцов обнаружил в почтовом ящике своей канцелярии анонимное письмо следующего содержания:
Эй, ты, собака Воронцов! Да переломает Аллах ноги твои, отсечет руки твои, ослепит глаза твои и сделает немым язык твой. Ты навлек на нас несчастье. Из-за твоего злополучия пали на нас пять бедствий. Ты погубил большинство наших мужчин, загнав их в место гибели. На нас напала холера. Налетели на нас тучи саранчи и навлекли на нас голод. Произошло сильное землетрясение, которым разрушены дома и некоторые селения. И все это из-за твоего злополучия. Нас обрадовали твоим прибытием и мы, радуясь тебе, зря истратили три миллиона[8].
Однако, несмотря на провал, за поход к Дарго именным Высочайшим указом, от 6 августа 1845 года, наместник кавказский, генерал-адъютант, граф Михаил Семёнович Воронцов был возведён, с нисходящим его потомством, в княжеское достоинство Российской Империи.
В 1848 году были взяты две твердыни Дагестана, аулы Гергебиль и Салты. В этом же году стараниями Воронцова и по его инициативе:
основан Кавказский учебный округ[9].
основан портовый город Ейск.
Именным Высочайшим указом, от 30 марта 1852 года, наместнику кавказскому, генерал-адъютанту, генералу от кавалерии, князю Михаилу Семёновичу Воронцову присвоен, с нисходящим потомством, титул светлости.
Воронцов любитель чтения
Собирать книги начал ещё его отец, Семён Романович, и брат отца, Александр Романович. Составление книжных собраний требовало определенной культуры, свободы в средствах, возможности передвижения по стране и за границей. Всем этим Воронцовы располагали в избытке: их состояние было одним из крупнейших в России, Семён Романович постоянно жил в Англии, Александр Романович также служил по дипломатической линии. Их книжные собрания были типичными для книжных собраний XVIII века, когда духовная жизнь Европы формировалась под сильным влиянием идей французского Просвещения. Основу библиотек составляли произведения Вольтера, Руссо, Монтескье; уделялось внимание и древностям, рукописям. Михаил Семёнович Воронцов унаследовал значительную часть коллекций своих родственников, в том числе и тётки, Екатерины Романовны Дашковой[10]. Сам же Михаил Семёнович занимался собирательством книг с юности и не оставлял этого занятия в 1810-х годах, когда находился в Париже во главе экспедиционного корпуса.
Книжных собраний у М. С. Воронцова было несколько — и в России, и за границей. Судьба тифлисской библиотеки окончательно не выяснена, одесское собрание по воле наследников было передано местному университету, петербургская коллекция перешла к сыну, Семёну Михайловичу, после смерти которого распродавалась через магазин В. И. Клочкова и лишь алупкинская библиотека сохранилась, частично, в собственном интерьере дворца-музея[11][12].
Последние годы
В начале 1853 года Воронцов, чувствуя приближение слепоты и крайний упадок сил, просил государя уволить его от должности, и 25 марта оставил Тифлис. Ему воздвигнуты памятники в Тифлисе (на средства, собранные от добровольных пожертвовний населения города), Одессе и Бердянске.
В день коронации императора Александра II 26 августа 1856 года Воронцов был пожалован чином генерал-фельдмаршала.
Воронцов скончался 6 ноября 1856 года в Одессе. На долгие годы сохранились среди солдат в русских войсках на Кавказе рассказы о простоте и доступности верховного наместника. После смерти князя там возникла поговорка: «До Бога высоко, до царя далеко, а Воронцов умер».
Похоронен в Одессе в нижнем храме Спасо-Преображенского собора.
Память[править | править вики-текст]
В 1849 году в честь М. С. Воронцова были названы Восточная набережная (название «Воронцовская набережная» просуществовало до 1924 года, ныне — Пушкинская)[13] и Азовский спуск (переименован в 1920 году, ныне — Комсомольский)[14].
В 1863 году в городе Одессе был сооружён бронзовый памятник М. С. Воронцову.
В повести Л. Н. Толстого «Хаджи-Мурат» граф Воронцов выведен в качестве лукавого, многоопытного царедворца[15].
В августе 1998 года в Ейске на привокзальной площади был открыт бронзовый бюст М. С. Воронцова.
16 августа 2008 года в Ейске у городского стадиона был открыт бронзовый памятник М. С. Воронцову.
3867150254000Врангель, барон Петр Николаевич (1878—1928)
Председатель Русского совета
5 апреля 1921 года — ноябрь 1924 года
Предшественник:должность учреждена, он сам как Верховный правитель России[источник не указан 55 дней]
Преемник:должность упразднена, он сам как Председатель РОВС
Председатель РОВС
1 сентября 1921 года — 25 апреля 1928 года
Предшественник:должность учреждена, он сам как Председатель Русского совета
Преемник:Николай Николаевич Романов
Рождение:15 (27) августа 1878
Новоалександровск, Ковенская губерния, Российская империя
Смерть:25 апреля 1928 (49 лет)
Брюссель, Бельгия
Место погребения:в Брюсселе, Бельгия
перезахоронен в храме Святой Троицы в Белграде, Королевство Югославия
Род:Тольсбург-Эллистфер из рода Врангель
Отец:Николай Егорович Врангель
Мать:Мария Дмитриевна Дементьева-МайковаСупруга:Ольга Михайловна Иваненко
Дети:Елена (1909—1999)
Петр (1911—1999)
Наталья Базилевская (1913—2013)
Алексей (1922—2005)
Образование:Санкт-Петербургский горный институт
Николаевское кавалерийское училище
Николаевская военная академия
Профессия:инженер
Деятельность:Русский военачальник, один из вождей Белого Движения.

Военная служба
Годы службы: 1901—1928
Принадлежность: Российская империя →
Белое движение
Род войск: кавалерия
Звание: Генерального штаба генерал-лейтенант

Командовал: кавалерийской дивизией;
кавалерийским корпусом;
Кавказской Добровольческой армией;
Добровольческой армией;
Вооружёнными силами Юга России;
Русской армией
Сражения:Русско-японская война
Первая мировая война
Гражданская война
Автограф:

Награды:
Георгиевский крест 4-й степени с лавровой ветвью

Генерал-лейтенант Генштаба. Окончил Ростовское реальное училище и Горный институт Императрицы Екатерины II в Санкт-Петербурге. На службу вступил 1 сентября 1891 г. рядовым в Лейб-гвардии Конный полк. В 1902 г. выдержал испытание на корнета гвардии при Николаевском кавалерийском училище и приказом от 12 октября был произведен в корнеты с зачислением в запас. Во время русско-японской войны по собственному желанию определен во 2-й Верхнеудинский полк Забайкальского казачьего войска. В декабре 1904 г. произведен в сотники — "за отличие в делах против японцев" и награжден орденами Св. Анны 4-й степени с надписью "За храбрость" и Св. Станислава с мечами и бантом. 6 января 1906 г. переведен в 55-й Драгунский Финляндский полк и произведен в штаб-ротмистры. 26 марта 1907 г. — переведен в Лейб-гвардии Конный полк поручиком. В 1910 г. окончил курс в Николаевской академии Генерального штаба, но остался "по собственному желанию" служить в строю своего Лейб-гвардии Конного полка [См.: Приказ № 17 за 1911 г. по Генеральному штабу // Список Генерального штаба. 1912. С. 757.]. В 1913 г. — ротмистр и командир эскадрона. Георгиевский кавалер — за взятие германской батареи в конном строю, согласно приказу по 1-й армии от 30 августа 1914 г. В сентябре 1914 г. назначен помощником командира полка. Награжден Георгиевским оружием. 12 декабря 1914 г. произведен в полковники. С октября 1915 г. назначен командиром 1-го Нерчинского полка Забайкальского казачьего войска, а 16 декабря 1916 г. — командиром 2-й бригады Уссурийской конной дивизии. 13 января 1917 г. произведен "за боевое отличие" в генерал-майоры и временно принял командование Уссурийской конной дивизии. 9 июля 1917 г. назначен командующим 7-й кавалерийской дивизии, а на следующий день, 10 июля, — командующим сводным конным корпусом. За прикрытие отхода пехоты к линии реки Збручь, во время Тарнопольского прорыва немцев в июле 1917 г., постановлением Дум частей сводного корпуса награжден солдатским Георгиевским крестом 4-й степени. 9 сентября 1917 г. назначен командующим 3-м конным корпусом, но в командование не вступил.
В Добровольческую армию прибыл 25 августа 1918 г. 28 августа был назначен командиром бригады в 1-й конной дивизии, 31 августа— временно командующим, а 31 октября — начальником. 15 ноября 1918 г. назначен командиром 1-го конного корпуса и 22 ноября того же года произведен в генерал-лейтенанты — "за боевые отличия". 26 декабря 1918 г. на станции Торговой произошла встреча генерала Деникина с Донским атаманом генералом Красновым, на которой было признано необходимым введение единого командования и подчинение Донской армии генералу Деникину. В силу этого решения 26 декабря 1918 г. (8 января 1919 г.) генерал Деникин стал Главнокомандующим Вооруженными Силами на Юге России (ВСЮР). Таким образом, должность Командующего Добровольческой армией освободилась. Уже 27 декабря 1918 г. на должность Командующего Добровольческой армией был назначен генерал Врангель. 10 января 1919 г., в связи с разделением Добровольческой армии на Крымско-Азовскую генерала Боровского и Кавказскую, генерал Врангель был назначен командующим Кавказской Добровольческой армией. В тот же день, 10 января 1919 г., генерал Врангель отдал приказ по Кавказской Добровольческой армии, в котором отметил доблесть 1-го конного корпуса и других войск, благодаря которой были освобождены Кубань и Ставропольская губерния, и поставил задачу — освобождение Терека. В конце января 1919 г. генерал Врангель заболел сыпным тифом в тяжелой форме. В это время и. д. командующего армией, начальник его штаба генерал Юзефович, по приказу Главнокомандующего ВСЮР осуществил переброску основных частей Кавказской Добровольческой армии в Донбасс. В конце марта, оправившись от болезни, генерал Врангель прибыл в Екатеринодар и обнаружил, что основные добровольческие полки сведены в корпус генерала Май-Маевского и ведут тяжелые бои в каменноугольном бассейне. В связи с этим 4 апреля 1919 г. он подал секретный рапорт генералу Деникину с предложением считать "главнейшим и единственным нашим операционным направлением — направление на Царицын, дающее возможность установить непосредственную связь с армией адмирала Колчака" [Генерал Врангель П. Н. Там же. Ч. 1. С. 119.]. Генерал Деникин не согласился с этим предложением генерала Врангеля, ибо в качестве главного направления для наступления рассматривал кратчайшую линию на Москву через Харьков — Орел — Тулу. Именно с этого времени начались серьезные разногласия между генералом Врангелем и генералом Деникиным, позже перешедшие в тягостный конфликт. 24 апреля 1919 г. в письме начальника штаба ВСЮР, генерала Романовского, генералу Врангелю было предложено принять командование новой Кубанской армией, Кавказскую Добровольческую переименовать просто в Добровольческую, а командующим назначить генерала Май-Маевского. Первоначально генерал Врангель отказался от этого предложения, но, когда началось наступление 10-й Красной армии от Великокняжеской на Торговую, угрожавшее тылу Добровольческой армии, генерал Врангель ответил согласием на настойчивую просьбу генералов Деникина и Романовского принять командование группой войск, составленной главным образом из кавалерийских корпусов, для отражения наступления 10-й Красной армии под командованием Егорова. 2 мая 1920 г. началось ожесточенное сражение под Великокняжеской, во время которого генерал Врангель лично повел в атаку свои войска, нанес решительное поражение 10-й Красной армии и вынудил ее поспешно отходить к Царицыну.
После сражения под Великокняжеской генерал Врангель остался командующим Кавказской армией, в которую теперь входили главным образом Кубанские части. 8 мая 1920 г. Главнокомандующий ВСЮР генерал Деникин приказал генералу Врангелю овладеть Царицыном. 18 июня генерал Врангель овладел Царицыном, а 20 июня к нему, в Царицын, прибыл Главнокомандующий генерал Деникин, который тогда же отдал приказ со своей знаменитой "Московской директивой". Согласно этой директиве генералу Врангелю предлагалось выйти на фронт Саратов — Балашов и далее наступать на Москву через Нижний Новгород и Владимир. В то же время генералу Май-Маевскому было приказано наступать на Москву в направлении Курск — Орел — Тула. Генерал Врангель считал "Московскую директиву" "смертным приговором армиям Юга России". В ней отсутствовал маневр и допускалась разброска сил. В это время (то есть в конце июня 1919 г., когда армии адмирала Колчака отступали) генерал Врангель предложил генералу Деникину "сосредоточить в районе Харькова крупную конную массу в 3— 4 корпуса" и действовать этой конной массой на кратчайшем к Москве направлении совместно с Добровольческим корпусом генерала Кутепова. Однако все эти предложения были оставлены без внимания, и только тогда, когда обнаружилась полная несостоятельность генерала Май-Маевского и катастрофическое положение на фронте Добровольческой армии, генерал Врангель 26 ноября 1919 г. был назначен командующим Добровольческой армией и главноначальствующим Харьковской области. Из-за глубокого прорыва конницы Буденного и отсутствия достаточного количества боеспособной конницы в Добровольческой армии генерал Врангель в рапорте от 11 декабря 1919 г. предложил отвести правую группу армии на линию реки Миус — Новочеркасск, а левую — в Крым. Генерал Деникин с этим не согласился, так как считал, что Добровольческая армия ни в коем случае не должна отрываться от Донской армии. В тот же день, 11 декабря, в Ростове состоялось совещание Главнокомандующего ВСЮР с командующим Донской армией генералом Сидориным и с командующим Добровольческой армией генералом Врангелем. На этом совещании Главнокомандующий объявил о своем решении свести Добровольческую армию в отдельный Добровольческий корпус и в оперативном отношении подчинить его командующему Донской армией генералу Сидорину. Генералу Врангелю поручалось формирование новых казачьих корпусов на Кубани и Тереке. 21.декабря 1919 г. генерал Врангель отдал прощальный приказ по Добровольческой армии и выбыл в Екатеринодар, где обнаружил, что та же задача по мобилизации казачества была поручена Главнокомандующим генералу Шкуро. 26 декабря 1920 г. генерал Врангель прибыл в Батайск, где находился штаб Главнокомандующего, и получил предписание отправиться в Новороссийск и организовать его оборону. Однако вскоре пришел приказ о назначении генерала Лукомского генерал-губернатором Новороссийской области. Оказавшись не у дел, генерал Врангель поселился в Крыму, где у него была дача. 14 января 1920 г. он неожиданно получил от оставившего Одессу и прибывшего в Севастополь генерала Шиллинга предложение принять должность его помощника по военной части. Переговоры по этому вопросу со ставкой Главнокомандующего затянулись. Многие общественные деятели, а также генерал Лукомский и командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ненюков и его начальник штаба контр-адмирал Бубнов предлагали назначить генерала Врангеля на место скомпрометированного одесской эвакуацией генерала Шиллинга. Не получив ответа, генерал Врангель 27 января 1920 г. подал в отставку. 8 февраля 1920 г. генерал Деникин отдал приказ по Генеральному штабу "об увольнении от службы" как генералов Врангеля и Шатилова, так и генерала Лукомского, адмирала Ненюкова и адмирала Бубнова. В конце февраля 1920 г. генерал Врангель покинул Крым и прибыл в Константинополь. 18 марта 1920 г. генерал Врангель и другие видные генералы Белых армий Юга России получили телеграмму от генерала Деникина, предлагавшую им прибыть вечером 21 марта в Севастополь на заседание Военного совета под председательством генерала от кавалерии Драгомирова для избрания преемника Главнокомандующего ВСЮР.Утром 22 марта 1920 г. генерал Врангель прибыл в Севастополь на английском линейном корабле "Император Индии". На Военном совете, собравшемся 22 марта, генерал Врангель был единогласно избран новым Главнокомандующим Вооруженными Силами Юга России. В тот же день генерал Деникин отдал приказ о его назначении. Приняв командование, генерал Врангель прежде всего начал восстанавливать дисциплину и укреплять моральное состояние войск. К 28 апреля 1920 г. он переформировал их в Русскую армию. Созданное им правительство Юга России выступило с декларацией по национальному вопросу и предложило определить форму правления в России "свободным волеизъявлением" в рамках широкой федерации. Наряду с этим правительство приступило к проведению ряда реформ; в частности, был принят "закон о земле", "закон о волостных земствах" и др. Получив от Франции признание de facto, генерал Врангель приступил к организации 3-й Русской армии (Русская армия в Крыму была разделена на две армии) в Польше. Проведя ряд успешных операций в Северной Таврии, генерал Врангель столкнулся летом-осенью со значительным увеличением сил Красной армии, особенно после Рижского перемирия с Польшей. Неудачный исход десанта генерала Улагая на Кубань в августе 1920 г. и Заднепровской операции в сентябре значительно уменьшили силы Русской армии генерала Врангеля, и в конце октября 1920 года она была вынуждена отступить в Крым. Эвакуация армии и всех желающих из Крыма в ноябре 1920 г. была умело проведена штабом генерала Врангеля, и прежде всего новым командующим Черноморским флотом адмиралом Кедровым.
В Константинополе, оказавшись без средств, генерал Врангель стремился воспрепятствовать распылению армии, находившейся в лагерях в Галлиполи и на острове Лемнос. Ему удалось организовать переезд воинских частей в Болгарию и в Королевство СХС, где они были приняты на жительство. Сам генерал Врангель со своим штабом переехал из Константинополя в Королевство СХС, в Сремски Карловицы, в 1922 г. Стремясь сохранить кадры Русской армии за границей в новых, эмигрантских, условиях, генерал Врангель отдал 1 сентября 1924 г. (подтвержденный 1 декабря того же года) приказ о создании Русского Обще-Воинского Союза (РОВС) первоначально в составе 4 отделов: 1-й отдел — Франция и Бельгия, 2-й отдел — Германия, Австрия, Венгрия, Латвия, Эстония, Литва; 3-й отдел — Болгария и Турция; 4-й отдел — Королевство СХС, Греция и Румыния. В сентябре 1927 г. генерал Врангель переехал с семьей из Королевства СХС в Бельгию — в Брюссель, где вскоре неожиданно тяжело заболел и скончался 25 апреля 1928 г. Похоронен в Белграде в русском храме Св. Троицы.
Перу генерала Врангеля принадлежат: Записки: В 2 ч. // [Сб.] Белое Дело: Летопись Белой борьбы. Материалы, собранные и разработанные бароном П. Н. Врангелем, герцогом Г. Н. Лейхтенбергским и Светлейшим князем А. П. Ли-веном. Под ред. А. А. фон Лампе. Кн. V, VI. Берлин: Медный Всадник, 1928.
Второе (репринтное) издание вышло в одном томе: Воспоминания: В 2 ч. Франкфурт-на-Майне: Посев, 1969.
Александр Грин
-238125381000Имя при рождении:
Александр Степанович Гриневский
Дата рождения: 11 (23) августа 1880
Место рождения: Слободской, Вятской губернии
Дата смерти: 8 июля 1932
Место смерти: Старый Крым
Род деятельности: русский писатель, прозаик
Направление: романтический реализм, символизм
Алекса́ндр Грин (настоящие имя, отчество и фамилия: Алекса́ндр Степа́нович Грине́вский, 23 августа 1880 — 8 июля 1932) — русский писатель, прозаик, представитель направления романтического реализма. Сам себя относил к символистам.
Биография
Александр Гриневский родился 11(23) августа 1880 г. в городке Слободской Вятской губернии. Его отец Степан Евсеевич Гриневский (1843—1914) был ссыльным поляком (потомственный дворянин Дисненского уезда Виленской губернии), участником национально-освободительного восстания 1863 года Мать Александра (русская) умерла, когда мальчику было 13 лет.
С детства Грин любил книги о мореплавателях, путешествиях, мечтал уйти в море матросом. Движимый этой мечтой, делал попытки бежать из дома.
В 1896 г. по окончании четырёхклассного Вятского городского училища уехал в Одессу. Некоторое время бродяжничал в поисках работы. Устроился матросом на судно, курсировавшее по маршруту Одесса — Батуми — Одесса. Вскоре решил оставить карьеру моряка. Перепробовал много профессий — был рыбаком, чернорабочим, лесорубом, золотоискателем на Урале.
Проходил службу солдатом в 213-м Оровайском резервном пехотном батальоне, расквартированном в Пензе. Летом 1902 г. дезертировал, но был пойман в Камышине. После побега познакомился с эсерами. Зимой 1902 г. они устроили Грину повторный побег, после которого он перешел на нелегальное положение и начал вести революционную деятельность. В 1903 г. был арестован за пропагандистскую работу среди матросов в Севастополе. За попытку к бегству попал в тюрьму строгого режима, где провел около двух лет. В 1905 г. был освобожден по амнистии .В 1906 г. в Петербурге Грин снова был арестован и выслан на четыре года в г. Туринск Тобольской губернии. Бежал в Вятку, раздобыл чужой паспорт, по которому уехал в Москву. Здесь рождается его первый политически ангажированный рассказ «Заслуга рядового Пантелеева», подписанный А. С. Г. Тираж был конфискован в типографии и сожжен. Псевдоним А. С. Грин впервые появился под рассказом «Случай» (1907). В 1908 г. у Грина выходит первый сборник «Шапка-невидимка» с подзаголовком «Рассказы о революционерах».
Сочиняя новые и новые рассказы, Грин постепенно находит свой стиль, сделавший его затем столь популярным и любимым. Первая романтическая новелла, по словам самого писателя, появилась в 1909 г. и называлась «Остров Рено». Затем последовали и другие произведения этого направления — «Колония Ланфиер» (1910), «Зурбаганский стрелок» (1913), «Капитан Дюк» (1915).
Из-за конфликта с властями Грин с конца 1916 г. был вынужден скрываться в Финляндии, но, узнав о Февральской революции, вернулся в Петроград. Весной 1917 г. он пишет рассказ-очерк «Пешком на революцию», свидетельствующий о надежде писателя на обновление. Однако вскоре действительность разочаровывает писателя.
В 1919 году Грин служил в Красной Армии связистом и заболел сыпным тифом. Тяжелобольного писателя привезли в 1920 г. в Петроград, где при содействии М. Горького ему удалось получить академический паёк и жильё — комнату в «Доме искусств», где Грин жил рядом с В. Пястом, В. А. Рождественским, Н. С. Тихоновым, М. Шагинян.
Во время гражданской войны он печатает свои произведения в журнале «Пламя». В революционные годы в Петрограде Грин начал писать «повесть-феерию» «Алые паруса» (опубликована в 1923 году).
В 1924 году в Ленинграде был напечатан роман Грина «Блистающий мир». В том же году Грин переехал в Феодосию.
В 1929 году всё лето провёл в Старом Крыму, работая над романом «Дорога никуда», а в 1930 г. полностью переехал в город Старый Крым. В конце апреля 1931 года, будучи уже серьёзно больным, Грин ходил в Коктебель в гости к Волошину. Этот маршрут до сих пор известен и популярен среди туристов как «тропа Грина».
Роман «Недотрога», начатый им в это время, так и не был закончен.
Умер Грин 8 июля 1932 года в городе Старый Крым. Был похоронен там же на городском кладбище.
С 1941 его книги не печатались, в 1950 Грин посмертно обвинялся в «буржуазном космополитизме». Усилиями К. Паустовского, Ю. Олеши и других он в 1956 был возвращен в литературу; его произведения издавались миллионными тиражами.
Его реальность включает в себя не постижимые логикой силы, проявляющиеся в сказке и во сне, в одушевлённости природы и предметов. Его вера в доброту человека основана на внутренней силе
Голицын, Лев Сергеевич 3943350952500
Род деятельности: виноградарь и винодел
Дата рождения: 12 (24) августа 1845
Место рождения:имение Стара-Весь Люблинская губерния
Гражданство: Российская империя
Дата смерти: 26 декабря 1915 (70 лет)
Место смерти: Феодосия
Награды и премии: Золотая медаль (Москва, 1882) и (Ялта, 1884);
Золотая медаль и диплом (Нью-Орлеан, 1885) и (Луизиана, 1885); Большая серебряная медаль и диплом (Харьков, 1887); Золотая медаль (1888); Золотая медаль (Париж, 1889); право изображения государственного герба (Нижний Новгород, 1896); Золотая медаль (Симферополь,1899);
Гран-при (Париж, 1900)
Из княжеского рода Голицыных (ветвь Алексеевичей), сын князя Сергея Григорьевича, который после увольнения в отставку вступил в брак с фрейлиной-полькой Марией Ивановной Езерской, от которой имел трёх сыновей — Григория, Льва, Фёдора и трёх дочерей — Юлию, Марию и Екатерину.
Лев Голицын родился в местечке Стара-Весь Люблинской губернии Царства Польского, в замке Радзивилов, доставшемся по наследству его матери. Получил прекрасное домашнее воспитание; знал польский, французский и немецкий языки; много читал, был участником литературных, музыкальных вечеров и балов, которые устраивал его отец, общался с интересными, образованными людьми.
Учитывая увлечённость сына историей и общественными науками, отец отправил сына учиться во Францию, в Парижский университет, который он окончил с учёной степенью бакалавра в 1862 году. После чего Л. С. Голицын вернулся в Россию с целью продолжить учёбу и нести службу. Здесь ему пришлось усиленно заниматься русским языком.
С 7 декабря 1864 года по 1 марта 1866 года Л. С. Голицын служил в Министерстве иностранных дел: сначала — канцелярским чиновником при Азиатском департаменте, потом — коллежским регистратором. С 17 апреля 1866 года по 3 июля 1867 года Л. С. Голицын служил в Главном архиве Министерства иностранных дел.
В период 1867—1871 годов он — студент кафедры римского права юридического факультета Московского университета, ученик профессора Н. И. Крылова. Во время учёбы в университете Л. С. Голицын организовывал семинары и дискуссии по различным проблемам истории права, выступал с докладами и сообщениями; также он выпустил литографические лекционные курсы Н. И. Крылова; в 1869 года вышла книга Л. С. Голицына «Конспект истории римского права. I период». В 1870 году был удостоен золотой медали за сочинение «О судьбах народных собраний в Риме по трибам».
Оставлен в университете для подготовки к профессорскому званию; в 1872—1874 годах продолжал образование в Лейпциге и Гёттингене. Во Франции стал изучать опыт приготовления виноградных вин.
В 1876 году избран предводителем дворянства Муромского уезда Владимирской губернии, но по его личной просьбе отставлен от должности. По его представлению Муромское уездное земское собрание в преддверии русско-турецкой войны (1877-1878) приняло постановление «…собрать на нужды Отечества двойной земский сбор». Имел длительную ссору с бывшим муромским предводителем Д. П. Засецким, закончившуюся дракой и судебным разбирательством, причем Голицын был признан виновным. В 1870-х годах участвовал в археологических раскопках во Владимирской губернии под руководством графа А. С. Уварова, с 1877 года — член-корреспондент Московского археологического общества, — открыл ряд стоянок каменного века по берегам Оки от д. Чулковая до Мурома. В 1880—1882 годах состоял гласным Владимирской губернской земской управы.
Виноделие
Первоначально в небольшом хозяйстве под Феодосией Голицын высадил виноград сортов Саперави и Мурведер; произведённые из него вина нашли покупателей сначала в Крыму, а затем и в Москве.
В 1878 году он купил у грузинского князя Херхеулидзева[1] урочище Парадиз площадью 230 га, находившееся в Крыму, у подножия горы Сокол, в семи километрах от Судака. Впоследствии, урочище было переименовано в Новый Свет[2]. На площади свыше 20 га Голицын заложил питомник, где культивировал до 500 сортов винограда. Он также насадил виноградники близ Феодосии (30 га), у д. Токлук (40 га), а также на Кавказе в местечке Алабашлы Елизаветпольской губернии.
В начале 1890-х годов первым в России наладил промышленное производство высококачественных шампанских, шипучих и других виноградных вин на построенном в Новом Свете, в 1878 году, винодельческом заводе. Им были созданы подвалы, в горе Коба-Кая, для хранения вин. В особом подвале № 4 Л. С. Голицын собрал коллекцию вин восемнадцатого и девятнадцатого века, насчитывавшую свыше 50 тыс. бутылок[3].
В 1891—1898 годы Голицын занимал пост главного винодела Удельного ведомства. В 1894 году им было начато строительство подземного винного завода туннельного типа. В это же время он создал винодельческое хозяйство Абрау-Дюрсо; в 1894—1900 годах в Абрау-Дюрсо построены здание завода, 5 подвалов-тоннелей, проложена шоссейная дорога к Новороссийску.
С 1902 года Голицын — почётный член, а с 1911 года — председатель Комитета виноградарства Императорского общества сельского хозяйства Южной России.
Памятник Голицыну на заводе в Массандре
В 1913 году в связи с ухудшением здоровья, затруднительным финансовым положением и желая сохранить уникальное хозяйство, Л. С. Голицын принёс в дар Николаю II часть своего имения Новый свет с землей (113 га), коллекцией вин, заводом шампанских вин и подвалами.
Был похоронен в склепе на виноградниках в Hовом Свете.
Отзывы современников
В. А. Гиляровский так вспоминал о Л. С. Голицыне 1880-х годов:
В одно из моих ранних посещений [Английского] клуба я проходил в читальный зал и в «говорильне» на ходу, мельком увидел старика военного и двух штатских, сидевших на диване в углу, а перед ними стоял огромный, в чёрном сюртуке, с львиной седеющей гривой, полный энергии человек, то и дело поправлявший свое соскакивающее пенсне, который ругательски ругал «придворную накипь», по протекции рассылаемую по стране управлять губерниями. Это был известный винодел Лев Голицын, когда-то блестяще окончивший Московский университет, любимец профессора Hикиты Крылова, известный краснобай, горячий спорщик, всегда громко хваставшийся тем, что он не посрамлен никакими чинами и орденами…
Награды и премии
золотая медаль на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве (1882);
золотая медаль на Ялтинской выставке садоводства, виноделия и табаководства (1884);
золотая медаль и диплом на Выставке в Нью-Орлеане (США, 1885);
золотая медаль и диплом на Выставке в Луизиане (США, 1885);
большая серебряная медаль и диплом на Всероссийской сельскохозяйственной выставке в Харькове (1887);
золотая медаль на Таврической сельскохозяйственной и промышленной выставке (1888);
золотая медаль на Парижской Всемирной выставке (1889);
право изображения государственного герба на Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде (1896);
золотая медаль на VIII периодической выставке Симферопольского отдела Императорского Российского общества садоводства (1899);
Гран-при на всемирной выставке в Париже, 1900
Семья
Его дочери были рождены от княгини Надежды Захаровны Херхеулидзевой; царским указом от 6 сентября 1890 года им было разрешено принять фамилию Голицыных:
княжна Софья Львовна Голицына (06.08.1871, с. Сущёво, Владимирской губернии — 20(17?).07.1913, похоронена в Новом Свете); в браке с 1892 года — за князем Н. Н. Трубецким (1864—1935, Сент-Женевьев-де-Буа)[4];
княжна Надежда Львовна Голицына (20.02.1876, Варшава — (?).02.1949, Телави, Грузия).
Жена, с 24 апреля 1883 года, княгиня Мария Михайловна (урожд. графиня Орлова-Денисова) (1856-1909), похоронена в Новом Свете. В браке детей не имел.
-25717522161500Исмаил Гаспринский (1851-1914) – великий русский мусульманин
Исмаил Бей Гаспринский (Гаспыралы) родился 8 (21) марта 1851 г. в деревне Улу-Сала Ялтинского уезда Таврической губернии в семье офицера русской службы Мустафы Али оглу Гаспринского и его жены Фатма-Султы ТемирТази кызы (девичья фамилия Кантакузова). В апреле 1854 г. семью утвердили в дворянском достоинстве. Вся его не очень долгая жизнь (умер он в возрасте 63 лет 11 (24) сентября 1914 г.) была посвящена честному служению Отечеству, сближению русских мусульман и их русских соотечественников, пробуждению национального самосознания и повышению образованности российских тюрок.
Исмаил Гаспринский по праву принадлежал к числу умнейших людей своего времени, обладал высоким интеллектом и энциклопедическими знаниями. В нём одновременно был воплощён просветитель, историк, политик, издатель, публицист, классик крымскотатарской (русской) литературы, форматор мусульманской школы, один из основоположников пантюркизма, идеолог татарского движения джадидизма, признанный авторитет среди всего мусульманского населения Российской империи. Большое влияние на его формирование как незаурядной личности оказало его близкое знакомство и сотрудничество с русскими интеллектуалами, глубокое приобщение к русской культуре.
Исмаил Гаспринский получил хорошее домашнее образование, а затем начальное – в медресе Бахчисарая. Учился в русских гимназиях Симферополя, Москву, в Воронежском военном училище. В Воронеже он жил и воспитывался в семье редактора «Московских ведомостей» и «Русского вестника» М.Н. Каткова, который, помогая ему осваивать журналистские навыки, и побудил в нём тягу к просветительству. В семье Каткова он познакомился с русским писателем Иваном Тургеневым.
В 1869-1871 гг. И. Гаспринский живёт в Париже, работая личным секретарём Ивана Тургенева. Затем он уезжает в Турцию, где в 1873-1875 гг. живёт в Стамбуле. По возвращению в Крым он избирается гласным (депутатом) Бахчисарайской городской Думы, а с февраля 1879 г. становится городской головой Бахчисарая (в этом качестве он работал до марта 1884 г. – пять лет). В этот период он много внимания уделяет образованию, создаёт новую азбуку и учебную программу для тюрко-татарских школ, способствует открытию новометодных медресе. Одновременно И. Гаспринский создаёт собственное издательство газет на крымскотатарском языке.
Важным этапом в жизни И. Гаспринского стала его деятельность как издателя и первого редактора крымскотатарской-русской газеты «Тарджеман» («Переводчик»), которая выходила в свет с апреля 1883 г. по февраль 1918 г. Газета просуществовала 35 лет, долгое время она была единственным тюркоязычным периодическим изданием в России, а с начала XXвека – старейшей мусульманской газетой в мире. Газета распространялась не только в России, но и в Персии, Китае, Турции, Египте, Болгарии, Франции, Швейцарии, США. Её материалы использовали печатные издания исламских народов.
В 1886 г. И. Гаспринский наладил издание рекламного приложения к газете «Переводчик-Терджиман» под названием «Листок объявлений». С конца 1905 года Гаспринский начал издавать первый крымскотатарский журнал для женщин «Алеми Нисван» («Женский Мир»), редактором которого была его дочь Шефика. В 1906 году Исмаил Гаспринский добился разрешения на издание первого юмористического журнала на родном языке под названием «Ха-ха-ха». Позже он создал новый еженедельник – орган мусульманской фракции Государственной Думы Российской империи газету «Миллет» («Народ»). В 1907-1908 годах в Египте Исмаил Гаспринский выпустил несколько номеров газеты «Аль Нахда» («Возрождение») на арабском языке.
С именем Исмаила Гаспринского связано основание и развитие просветительского движения народов исламского Востока – джадидизм (новый, более светский метод обучения), которое радикально изменило суть и структуру начального образования во многих мусульманских странах, придав ему более светский характер. И. Гаспринским были разработаны основы преобразования мусульманской этноконфессиональной системы народного образования. Им была написана и издана серия учебных пособий для национальных новометодных школ. Наиболее известным из них стал учебник «Ходжа и субъян» («Учитель детей»). С 1887 г. И. Гаспринский являлся членом Таврической ученой архивной комиссии.
В 1905 г. И. Гаспринский и его единомышленники создали мусульманскую либеральную организацию «Бутюнрусие иттифак аль муслимин» («Всероссийский союз мусульман»). Он был членом ЦК и непосредственно возглавлял Крымское отделение «Иттифак эль муслимин». Осенью 1905 г. он и возглавляемое им отделение организации перешли на позиции «Союза 17 октября». И. Гаспринский был активным участником всех съездов «Иттифак эль муслимин». В 1907 г. И. Гаспринский предложил в Каире созвать Всемирный Мусульманский Конгресс, для объединения прогрессивных сил Востока на пути реформ и преобразований.
И. Гаспринский стоял у истоков Всероссийского профессионального союза полиграфических работников. Он распространял идеи организации многочисленных «Обществ вспомоществования бедным мусульманам», «Библиотечных обществ» и принимал участие в работе многих из них.
Мировоззренческие принципы и идеи И. Гаспринского основывались на основе либеральной идеологии того времени, прогрессивного развития общества, дружбы славянских и тюркских народов, конфессиональной терпимости христиан и мусульман, неприятия радикальных методов социалистов. Он выступал за эволюционные формы развития общества. Его взгляды по общественной значимости стоят в одном ряду с идеями выдающихся просветителей и философов Джамалютдина аль-Афгани, Шигабут-дина Марджани, Мухаммада Абдо, Гасанбека Меликова Задарби, Махмудходжи Бехбуди и др. И. Гаспринский – автор нескольких художественных произведений: роман «Французские письма»; повесть – «Африканские письма – Страна амазонок»; рассказ «Арслан Кыз», новелл – «Горе Востока», эссе «Русское мусульманство. Мысли, заметки и наблюдения мусульманина», «Русско-Восточное соглашение. Мысли, заметки и пожелания» и некоторые другие. И. Гаспринский явился родоначальником многих литературных и публицистических жанров не только у крымских татар, но и у других тюркских народов.
И. Гаспринский награжден орденами: бухарским «Золотой орден Восходящей Звезды» (IIIстепени); турецким «Меджидие» (IVстепени); иранским «Льва и Солнца» (IVи IIIстепени) и «Медалью Санкт-Петербургского русского Технического общества». И. Гаспринский умер в Бахчисарае и похоронен на территории Зынджырлы – медресе. Памятники ему установлены в Симферополе и Бахчисарае. Его именем названы улицы, библиотека. Он жил и умер с верой, что «рано или поздно русское мусульманство, воспитанное Россией, станет во главе умственного развития и цивилизации остального мусульманства», что сердечное, нравственное сближение русских мусульман с их русскими соотечественниками возможно на почве равенства, свободы, науки и образования. Будем же следовать его мудрым заветам!
Представляя на суд публики наши заметки и мысли по вопросу о сознательном и близком сближении русских мусульман с их русскими соотечественниками, мы считаем необходимым оговориться, что решительно не имеем претензий на безошибочность мыслей и наблюдений.
Л.И.ШершневИсмаил Гаспринский:
«Пятьсот лет назад на Куликовском поле бесповоротно был решен судьбою и историей вопрос о подчиненности северного и восточного мусульманства, а в частности тюрко-татарского племени, племени русскому.
После вековых испытаний и борьбы возмужавший и окрепший русский дух сломил наконец грозную, своеобразную власть татар, и с того момента шаг за шагом русская сила и власть надвигаются в недра Татарии, и разрозненные ветки тюрко-татарского племени, в свое время единого и могущественного, постепенно переходят под власть России и делаются ее нераздельной составной частью. Так одно за другим, в моменты исторической необходимости, вошли в состав растущей Руси царства Рязанское, Казанское, Астраханское, Сибирское, Крымское, далее – ханства Закавказья и в последнее время – некоторые ханства Средней Азии, где, по нашему мнению, Россия еще не достигла своих исторических, естественных границ.
Мы думаем, что рано или поздно границы Руси заключат в себе все тюрко-татарские племена и в силу вещей, несмотря на временные остановки, должны дойти туда, где кончается населенность тюрко-татар в Азии. Граница, черта, разделяющая Туркмению и Среднюю Азию на две части – русскую и нерусскую, – может быть, политически необходима в настоящее время, но она неестественна, пока не обхватит все татарские племена Азии...
Эти племена испокон веков живут в известном, резко очерченном районе Азии и, заключенные в естественные, географически правильные границы, могли защищать свои поселения, земли и царства от вторжений и завоеваний чуждых соседей – персов, афганцев и монголо-китайцев.
История Средней Азии и тюрко-татар – ряд нескончаемой борьбы элемента тюрко-татарского с окружающими, начиная со сказочных богатырей Рустема и Зораба до Якуб Бека Кашгарского включительно. При даровитых, воинственных ханах тюрко-татары сплачивались и переходили свои географические, естественные границы, громя соседей, чтоб вскоре опять успокоиться, как расходившееся море, и войти в свои исторические рамки в форме снеговых гор, непроходимых плоскогорий и пустынь. Вот почему мне кажется, что, пока русские границы, как наследие татар, не дойдут до исторических, естественных пределов их поселений, они не могут быть прочны.
Таким образом, мне кажется, что в будущем, быть может, недалеком, России суждено будет сделаться одним из значительных мусульманских государств, что, я думаю, нисколько не умалит ее значения как великой христианской державы.
Впрочем, не предрешая вовсе вопроса о дальнейшем направлении и расширении азиатских границ, мы желаем лишь указать теперь на тот факт, что уже ныне в руках России находится до десяти миллионов тюрко-татарского племени, исповедующих одну и ту же религию, говорящих наречиями одного и того же языка и имеющих один и тот же социально-общественный быт, одни и те же традиции. Племя это разбросано на громадных пространствах Европейской и Азиатской России и во многих местах смешано с русским или иным населением.
Однако, имея особые и прочные религиозно-бытовые условия жизни, оно представляется нам довольно крупной единицей среди народностей нашего обширного отечества, и судьбы ее заслуживают, мне кажется, серьезного внимания общества и государства.
Присматриваясь к отношениям русской власти к покоренным и покоряемым татарским племенам, мы замечаем, что она мало знакома с почвой, на коей приходится действовать, мало знает татар, их внутренний быт и строй.
Русское господство над татарами до сих пор, насколько мне известно, выразилось только в следующем: я владею, вы платите и живете как хотите. Это очень просто, но крайне бессодержательно... В самом деле, какого рода отношения должны существовать между татарами и русскими?
Кем должны быть татары, русские мусульмане, в отношении к русским и обратно, русские в отношении к ним?
К какой разумной хорошей цели стремится русская власть в отношении к инородцам-мусульманам?
Что русские должны делать для них, как должны делать и чего требовать от них?
Должны ли русские и русские мусульмане жить рядом на одной земле, под одним законом, как случайные спутники, соседи, или между ними следует развить более близкие родственные отношения, как между детьми великой семьи народов нашего обширного великого отечества?..
Где та идея, которая воодушевляет и служит источником отношений и регулятором действий русской власти в отношении русского мусульманства?
В последние годы часто приходится читать и слышать о великой цивилизаторской миссии России на Востоке. Отлично, прекрасно. Но чем должна выражаться эта миссия?
Неужели замена кадиев – уездными начальниками, наибов – приставами, бекетов – областями и губерниями, десятины – подушной и другими податями, шелковых халатов и бешметов – дворянским воротником исчерпывает все содержание этой миссии и больше ничего не остается делать?
Быть может, наше общественное положение, ограниченное воспитание и многое другое не дали нам возможности стать ближе к источникам внутренней политики нашего отечества; но по доступным нам наблюдениям на обширном по времени и пространству поле деятельности русской власти мы усматриваем лишь одно хорошее деяние, достойное великой миссии: – это уничтожение рабства там, куда проникла эта власть. И странное дело, рабство уничтожалось русскими среди азиатов в то время, когда оно процветало еще в недрах коренной Руси.
Затем все остальные проявления русской власти среди мусульман не идут далее требований государственного фиска и ограждения общественной безопасности и порядка, выражавшихся во множестве законов, распоряжений, льгот, скоплявшихся в различных судах и правлениях и доходивших до мусульман только в форме звуков колокольчика станового или уездного начальника, да еще во множестве споров, межеваний, непонятных массе отчуждений, в открытии и закрытии школ, словом, во всем таком, что сменяло одно другие с быстротой крыльев ветряной мельницы, и в конце многолетней деятельности и затрат какой же результат? Общественная и умственная изолированность мусульман, глубочайшее невежество, мертвая неподвижность во всех сферах их деятельности, постепенное обеднение населения и края и, по окраинам, гибельная эмиграция!
Я глубоко убежден, что наши русские соотечественники не только не желали, но даже и не ожидали, не предвидели таких печальных результатов; что они были убеждены искренно, что дело цивилизации азиатов обстоит благополучно. Но, однако, от этого наличный факт не изменяет своего грустного характера.
Вопрос об инородцах, о мусульманстве в России, на сколько мне известно, вовсе еще не обработан.
Даже литература почти не представляет материалов к тому, а между тем, мне кажется, стоило бы подумать о нем. Провидение передало и передаст под власть и покровительство России массу мусульман с богатейшими землями, делает Россию естественной посредницей между Европой и Азией, наукой и невежеством, движением и застоем...
Отсутствие строго намеченной, последовательной политики, воодушевленной высокой идеей распространения цивилизации среди русского мусульманства, чувствуется до сих пор и принесло немало горьких плодов как для нас, русских мусульман, так и для нашего отечества. Так, например, там, где можно было, мы бросали свои пепелища, святыни, родину и уходили Бог весть куда (крымцы, бессарабцы, кавказцы), а где уйти было некуда и нельзя, мы уходили в свой тесный мирок, отдаваясь ему всецело и не желая знать и ведать ничего, что не касалось близко нашего мирка и его узких интересов (мусульмане внутренних губерний). Русское мусульманство не сознает, не чувствует интересов русского отечества; ему почти неведомы его горе и радости, ему непонятны русские общегосударственные стремления, идеи.
Незнание русской речи изолирует его от русской мысли и литературы, не говоря уже о полнейшей изолированности в отношении общечеловеческой культуры.
Русское мусульманство прозябает в тесной, душной сфере своих старых понятий и предрассудков, как бы оторванное от всего остального человечества, и не имеет иной заботы, иного идеала кроме заботы о ежедневном куске хлеба, указаний желудка...
Не странно ли, что мусульманские общества многих азиатских центров, как Константинополь, Смирна, Каир, Дамаск, Тунис и многие другие, – настолько опередили во всех отношениях общества русских мусульман, что среди тех мусульман вы чувствуете Европу, оживление умственной и нравственной жизни, слышите новые, далеко не азиатские идеи и стремления; между тем как современное состояние каких-нибудь бах-чисарайцев, казанцев, касимовцев и прочих представляет нам материальную и умственную картину времен Иоанна Грозного, Ермака и Чобан-Гирея, с затхлой атмосферой неподвижности и застоя?
Знаменательное и единственное исключение в этом отношении составляют немногочисленные общины литовских мусульман, разбросанных по Литве, которые, сохранив и строго охраняя свои мусульманские традиции, отлично усвоили европейскую культуру и образ жизни и умственно стоят во главе русского мусульманства...
Не грустно ли, в самом деле, что русское господство не ведет мусульман к прогрессу и цивилизации; бессильно вдохнуть новую жизнь, идеи и стремления в область русско-татарской мертвечины, не говоря уже о материальных преступлениях.
Мало того, – я с болью должен констатировать, что при русском господстве пришли в некоторый упадок и те средства умственного развития татар, кои представлялись их школами и письменностью.
Только полуразрушенные, развалившиеся памятники старины с их надписями, кое-какие засаленные, запыленные книги свидетельствуют, что когда-то и татары могли писать и говорить красиво, умели задумываться над вещами, требующими мысли, понимали красоты Гафиза, человечность Шейх-Саади и смелый полет мысли Ибн-Сины и других арабских и персидских писателей и философов.
Русские мусульмане по законам нашего отечества пользуются равными правами с коренными русскими и даже в некоторых случаях, во уважение их общественного и религиозного быта, имеют кое-какие преимущества и льготы.
Наблюдения и путешествия убедили меня, что ни один народ так гуманно и чистосердечно не относится к покоренному, вообще чуждому племени, как наши старшие братья, русские.
Русский человек и простого, и интеллигентного класса смотрит на всех, живущих с ним под одним законом, как на своих, не выказывая, не имея узкого племенного себялюбия. Мне приходилось видеть, как арабы и индусы были в неловком положении среди высокообразованного парижского и лондонского общества, несмотря на всю изысканную деликатность обращения с ними, а может быть, и благодаря ей. Сыны Азии как бы чувствовали в отношении к себе деланность, натяжку и обидное снисхождение.
Это мне доказывали многие арабы, алжирские выходцы, служащие или торгующие во Франции. Эту черту племенной гордыни или самомнения я наблюдал у турок, у которых, за отсутствием европейской галантности, она выступает рельефнее...
Слава Богу, не то приходится видеть у русских. Служащий или образованный мусульманин, принятый в интеллигентном обществе, торговец в среде русского купечества, простой извозчик, официант в кругу простого люда – чувствуют себя одинаково хорошо и привольно, как сами русские, не тяготясь ни своим происхождением, ни отношениями русского общества, так что образованные мусульмане, имевшие случай знакомиться с разными европейскими обществами, наиболее близко, искренне сходятся с русскими людьми. Это не более как следствие едва уловимого качества русского национального характера, качества, которое, я уверен, весьма важно для будущности русских и живущих с ними племен.
Мне приходится читать, а чаще слышать упреки, что, мол, русские в массе почти лишены племенного, национального самосознания. Подобный упрек едва ли имеет место, потому что в Отечественную войну и много ранее того, в тяжелые годины народной жизни, русские доказали, что сознают свое бытье и национальную личность, если можно так выразиться. Что же касается того, что русские то или другое событие встречают и провожают без шуму и треску, то это – народная особенность и, думаю, черта хорошая...
Там, где французы или немцы пожгли бы много пороха, устроили бы множество символических, демонстративных процессий и факельцугов, наговорили бы множество умных и неумных фраз, русский ограничивается крепким задушевным пожатием руки, молитвой в храме, а не то – просто снимет шапку да перекрестится.
Например, недавно Россия и русские отпраздновали день 500-летия Куликовской битвы, день – один из важнейших в истории Руси. И что же? Ни шуму, ни гаму, ни искусственных декораций, ни экзальтированных демонстраций и речей... Молитва в храмах, описание события в печати и молебен на самом знаменитом поле – вот все, чем был отличен этот день от прочих. Не знаю, так ли, но я думаю, что эта черта русского характера весьма почтенна и заслуживает полной симпатии.
Кстати, к дню Куликовской битвы – два слова об истории. Известно, что день этот служит гранью, с которой начинается возрождение Руси и, обратно, постепенное падение татарского владычества. Об этом владычестве мне приходилось кое-что читать и слышать, и мне всегда казалось, что тут что-то как бы не дописано или не досказано. Обыкновенно говорят: татарское господство причинило Руси неисчислимые бедствия, задержало цивилизацию на несколько столетий.
Это совершенно верно; но я думаю, что столь продолжительное господство над Русью какого-либо другого племени, при той же силе и могуществе, могло бы совершенно уничтожить Русь.
Примеры этому мы видим на западных окраинах славянства. Татары, как господа, собирали дань; как дети Азии, частенько похищали хорошеньких девушек, и затем бытовой, религиозной жизни Руси почти вовсе не касались. Я не историк, могу легко ошибиться, – но мне кажется, что, говоря о татарском господстве, следует подумать о том, что оно, может быть, охранило Русь от более сильных чужеземных влияний и своеобразным характером своим способствовало выработке идеи единства Руси, воплотившейся в первый раз на Куликовском поле...
Если действительно в этом смысле мы, татары, сколько-нибудь были полезны Руси, то «долг платежом красен», и мы желали бы, чтобы этот платеж был произведен уже не старой азиатской, а новой европейской монетой, т. е. распространением среди нас европейской науки и знаний вообще, а не простым господством и собиранием податей. Правда, до сих пор сами русские учились, но ныне они могут быть нашими учителями и наставниками.
Меня всегда огорчала и поражала та отчужденность, та апатичность, тот индифферентизм, с которым относится мусульманская масса к самым жизненным вопросам своего русского отечества, несмотря на то, что и законы, сравнивающие ее в правах с русскими, и указанная нами черта русского характера чрезвычайно благоприятствуют к сближению этих двух народностей между собою.
Это грустное явление наблюдается не только на окраинах, более или менее недавно присоединенных к империи, но и во внутренних губерниях, где есть татарское мусульманское население.
Многие публицисты и путешественники склонны объяснять подобные явления враждебным духом ислама, но в настоящем случае такое объяснение было бы крайне односторонне и ошибочно. Мне, как мусульманину, этот вопрос близко знаком, и потому я решительно заявляю, что религия тут ни при чем. Учение, которое имеет догматом любовь к земле, которая кормит, и верность повелителю, который охраняет, не оставляет места отчужденности, обособленности, неприязни в смысле политическом. Факт, упомянутый мной, должен иметь совершенно другие причины, которые мы, по мере разумения, ниже укажем.
Да, любезные соотечественники русские, нам нужны знания и свет: так примитесь же серьезно и дайте нам света и знаний, знаний и света; иначе господство ваше, как господство ради господства, станет ниже китайского, ибо известно, что у них искусство господства доведено до совершенства и механизм его верно и мерно движется вокруг одной и той же точки в течение тысячелетий... Рождаясь и живя в России, под охраной и покровительством общегосударственных законов, неся, наравне со всеми, общие обязанности и повинности, русские мусульмане исполняют свой долг как верноподданные граждане России.
Но этого мало.
Желательно, чтобы эта еще внешняя, официальная связь приобретала все более и более нравственный характер; чтобы она неустанно укреплялась и оживлялась сознанием не только ее политической необходимости, но и сознанием ее внутреннего исторического значения и полезности; желательно, чтобы русское мусульманство прониклось убеждением в том, что Провидение, соединив его судьбы с судьбами великой России, открыло пред ним удобные пути к цивилизации, образованности и прогрессу.
Как достигнуть этого? Как должны относиться к мусульманам русские как племя господствующее и более образованное? В какие отношения должна стать русская власть к инородцам мусульманам, чтобы, соблюдая коренные государственные интересы, вести в то же время мусульман к всестороннему преуспеянию и прочному сближению с русскими, Россией и ее образованностью? – Вот, мне кажется, вопросы, которые нужно тщательно обсудить, с должной осмотрительностью решить и решения осуществить на деле целесообразными мерами, если мы желаем добра обширным русским странам и населяющим их миллионам русских мусульман.
Нам не известно, какой руководящий принцип лежит в основе отношении русской власти, русской политики к русским мусульманам. Литература в этом случае не дает почти никаких указаний: архивы для нас недоступны, но из известных нам отрывочных письменных и иных источников мы составили себе мнение, что в отношении русского мусульманства правительство не держалось какого-либо намеченного принципа и пути, а действовало всегда так, как полагало лучшим и необходимым в данное время и в данном месте. Так, например, на эмиграцию крымских татар правительство, а за ним и местная администрация, не имело ясного определенного взгляда, так что эмиграция эта то поощрялась, как желательное явление, то задерживалась, как явление вредное. Также и в сфере народного просвещения мусульман заметно отсутствие точно определенной цели и соответствующих ей средств: для них открывались школы, но, как плохо и без изучения почвы насаженные растения, школы эти не давали плодов и с течением времени погибали бесследно.
Желая в настоящих очерках коснуться интересующих нас вопросов лишь в общих чертах, мы не будем утруждать внимание читателя ссылкой на множество фактов, а будем лишь ограничиваться ими, насколько то необходимо будет для более точного выражения наших мыслей и соображений.
Весьма понятно и весьма естественно, что всякое государство, всякая господствующая народность в разноплеменном государстве, в видах упрочения своей будущности, стремится к единению в широком смысле этого слова, к возможному приведению в однородность своего разноплеменного населения. Хотя стремление это само по себе вполне законно, но способ достижения его может быть многоразличен, и ошибочное избрание путей и средств часто, вовсе не приводя к цели, может делать их и самое стремление пагубным и безнравственным. Только при тщательном изучении и основательном знании поля действий, только при искреннем, проникнутом идеей блага беспристрастии можно достигнуть выработки наиболее подходящих и соответствующих данным условиям и цели способов к созиданию единства в разноплеменном государстве.
История указывает нам, как при приблизительно равном пропорциональном отношении иноплеменников к господствующему племени вызывались тяжкие, кровавые драмы и перевороты как следствие применения безнравственных и ошибочных способов и систем по упрочению государственного единства, точно так, как при ином соотношении племен, там, где господствующее племя представляет подавляющее большинство, задерживалось, в силу вещей, умственное и материальное развитие обширных стран и областей, а это, конечно, не могло не отзываться вредно на всем ходе государственной жизни.
Изучая историю, мы можем заметить, что в отношении к иноплеменным народностям, в видах упрочения государственного единства, действуют в разных государствах разные системы политики, исходящие из разных принципов и условий. У нас, в России, как бы применяется несколько систем: одна в отношении одной, другая в отношении другой народности; таковы, например, отношения государства к губерниям польским и финляндским, не говоря о других видоизменениях этих отношений к другим инородцам и областям. Каковы бы ни были отношения или системы политики, они преследуют одну цель – единство государства. Пути к тому двоякие: или стремление к кровному, так сказать, к химическому единению данной народности с господствующей – отсюда система ассимиляционная, русификационная, или стремление к единению нравственному, так сказать, к нравственной, духовной ассимиляции на принципах национальной индивидуальности, свободы и самоуправления. Первая из этих систем политики действует в последнее двадцатилетие в Польше, вторая издавна – в Финляндии. Мы не будем касаться того, насколько нравственны и целесообразны упомянутые системы в отношении тех частей России, но позволим себе сделать несколько общих замечаний о практических достоинствах самих систем вообще.
Система ассимиляционной политики, с какой бы выдержкой и тактом она не проводилась, носит в себе характер принуждения, ограничения прав данной народности и по этому одному уже имеет за собой очень мало симпатий. Но, игнорируя, по ходячей доктрине, всякие симпатии в области политики и обращаясь только к целесообразности, полезности ее, мы не находим необходимых оправданий для политики поглощения одной народности другою, политики русификационной в нашем отечестве, если слово «русификация» понимать именно в смысле поглощения русскими других народностей империи. Несомненно, есть горячие патриоты в литературе и в администрации, думающие, что легко и возможно путем канцелярских мероприятий, тех или иных ограничений или поблажек переродить ту или другую народность по желаемому образцу.
Обращаясь к другой системе политики проистекающей из уважения к национальности и всестороннему равенству племен, населяющих государство, мы замечаем, что она, отлично служа делу государственного единства, в то же время споспешествует образованию, прогрессу и выработке лучших форм труда и жизни; как система, имеющая за собой правду и справедливость, она привлекательна и действует среди большинства цивилизованных народов мира. На основе всестороннего равенства и племенной самобытности мирно и счастливо живу в государстве Соединенных Штатов немцы, французы и англичане, в Швейцарии – немцы, французы и итальянцы, которые в то же время готовы бы потопить друг друга на берегах По, Тибра и Рейна. Даже в более разношерстном и отсталом государстве, именуемом Австро-Венгрией, начинают мирно уживаться и развиваться немцы, славяне, мадьяры, итальянцы, евреи и прочие, не ослабляя, а, не против, укрепляя государственное единство, конечно, в иной форме, чем обыкновенно думают укрепить при действии систем зануздываний и поглощений. Впрочем, к чему нам образцы и пример других государств и народов, когда у себя дома мы имеем не менее красноречивые данные?.. Мы думаем, что, несмотря на некоторую самостоятельность учреждений, языка и литературы и вообще народности в Финляндии, несмотря на централизацию и многоразличные ограничения, действующие в духе русификации в Польше, первая страна несравненно больше русская, чем вторая, и останется всегда таковой, никогда не представляя собой больного, слабого места отечественного организма.
Говоря все это, нам хочется лишь высказать, что, как между отдельными человеческими единицами лучше и легче живется на основе взаимного уважения, признания прав и солидарности интересов, так и общежитие человеческих групп и народностей должно исключительно покоиться на таких же основах.
Было время, когда отношения человеческих индивидуумов не знали иного регулятора, кроме грубой силы, но ныне, слава Богу, немалую роль в этом отношении играют правда и совесть.
Мы надеемся на таковой же прогресс в области государственной, общественной жизни, когда, так сказать, общественная совесть подымется до уровня развития совести отдельных индивидуумов.
Последние высказанные нами мысли и надежды могут вызвать улыбку у некоторых читателей. Если так, то я попрошу их выслушать запавший мне глубоко в душу рассказец, сообщенный мне матерью, когда мне было еще 13-14 лет, рассказец, известный почти каждому мусульманину и который, может быть, отчасти объяснит выраженные выше надежды и мысли...
Нельзя всякого хана или падишаха именовать адилем (справедливым), так начинается рассказец, ибо очень трудно быть справедливым. Наш пророк позволил назвать «справедливым» только одного падишаха древности – его зовут Адиль-Нух-Ширван, потому что он был всегда и во всем крайне справедлив ко всем народам, которые жили в его обширной, богатой и счастливой империи. Однажды он угощал народ своей столицы. За большими столами, уставленными прекрасными кушаниями и душистыми, прохладными шербетами, сидели и угощались старые и молодые, богатые и бедные, христиане и мусульмане. Адиль-Нух-Ширван обходил своих гостей и радовался им. К концу угощения великий, милостивый падишах внезапно чем-то смутился и, обратившись к гостям, воскликнул: «Меня зовут милостивым и справедливым: увы, я царствую сорок лет и только теперь заметил всю неправоту мою, заслуживающую наказания Аллаха! Я всегда сажал за эти столы рядом молодых и старцев: старцы отставали, торопились – молодые, вероятно, стеснялись присутствия старцев, значит, и те и другие были лишены надлежащего покоя и моего внимания. Я не так должен был распоряжаться, я должен был одинаково, но порознь угощать их и поэтому не заслуживаю великого прозвища «справедливого»! Да продлит Аллах дни мои, чтобы загладить роковую ошибку!»
Можете быть уверены, читатели, что очень многие мусульмане усваивают понятия права, правды и справедливости так же, как иногда очень точные воззрения на вещи вовсе не в замысловатых книгах, а в подобных безыскусственных рассказах, сопоставлениях и сравнениях...
Извиняясь за невольное отступление от непосредственного предмета сих заметок, русских мусульман, – мы возвращаемся к ним и, оговорившись, что в отношении их невозможны, а потому и нежелательны ни отношения, существующие в Финляндии, ни русификационные стремления, действующие в Польше, тут мы постараемся выяснить следующий вопрос: каким путем стремиться к сознательному общественному и государственному единению русских мусульман с Россией и ее образованностью? Вся цель настоящих заметок клонится к выяснению поставленного вопроса. Выше мы упоминали об отчужденности мусульман относительно России, об их индифферентизме в отношении ее жизни. Это происходит вовсе не от тех или других политических симпатий или стремлений русских мусульман, таковые у них не имеются.
Мусульманину почти безразлично, кто им повелевает, – он по своему закону обязан повиновением, – лишь бы только власть над ним была справедлива и в проявлениях своих не стесняла религиозно-бытовую сторону его жизни.
При этом условии он не чувствует к окружающему ни вражды, ни симпатии; он делается индифферентным. Все не свое его не интересует, все, что не входит в круг его знаний, привычек и верований, – ему чуждо и не нужно. Для всех случаев жизни, для всех вопросов ума и сердца он не нуждается в помощи опыта, критики и науки: все это заменяет вечный Коран с вечнонеизменными ответами и указаниями на все вопросы жизни и смерти...
В силу существующих социально-общественных условий быта и жизни русские и мусульмане лишены возможности обмена мыслей и идей: все отношения начинаются и кончаются на «купи-продай», «давай-бери», и затем один идет направо, другой – налево. Разность языка и жизни, обстановки и верований никоим образом не могут способствовать развитию взаимного сближения, живого сочувствия и интересов, поэтому нет нужды искать причин мусульманской отчужденности от русской жизни и деятельности на политической или иной подкладке.
Колчак, Александр Васильевич
(04(16).11.1874, Обуховский сталелитейный з-д близ С.-Петерб. - 07.02.1920, Иркутск)
рус. ученый-океанограф, путешественник, флотоводец, полит. деятель, вождь белого движения, Верховный правитель России, адмирал (1918), действительный чл. императорского геогр. общ-ва. Из семьи дворянина - офицера морской артиллерии. Окончил Морской кадетский корпус (1894). В 1900-1904 участвовал в двух полярных экспедициях. Участ. рус.-японской войны, ком. миноносцем, артиллерийскими батареями в Порт-Артуре. Был ранен и пленен. По возвращении из Японии вел науч. иссл., был одним из инициаторов восстановления и реорг-ции Рус. военно-морского флота, экспертом Гос. Думы, прогнозировал мир. войну, войну России и Германии. В 1908-1910 рук. подготовкой и нач. этапом новой полярной экспедиции, имевшей задачу проложить Сев. морской путь, конструированием и стр. ледоколов нового типа "Вайгач" и "Таймыр". Будучи отозванным Морским Генштабом, являлся начальником его оперативного отд. по Балтийскому флоту, проводил в жизнь судостр. программу, подготовку флота к войне. С 1912 в Балтийском флоте, ком. эскадренными миноносцами. Накануне объявления войны и в ее нач. рук. минированием Финского залива, собственных, а затем и германских портов. С осени ком. 1915 минной див. и всеми военно-морскими силами Рижского залива. Контр-адмирал (март), вице-адмирал (июнь 1916). С июня 1916 ком. Черноморским флотом. В дни Февр. рев. дал присягу Вр. пр-ву. С усилением влияния большевиков К. отказался от ком. Черноморским флотом. Имел популярность в военных и пр. полит. кругах, назывался в числе канд. в диктаторы. В июле 1917 во главе военно-морской миссии выехал в США, где пробыл до Окт. рев. в России. Не принял власть большевиков. Предст. белого движения за рубежом с согласия английских властей решили использовать К. в подготовке военных формирований на Дальнем В. для борьбы с властью большевиков и немецкими оккупантами. С этой целью в апр. 1918 он был введен в правление Китайско-Вост. ж.д., действовал в Маньчжурии, Японии. С сент. во Владивостоке, решил пробраться на Ю. России для борьбы с Советами. По прибытии 13 окт. в Омск, где размещалось Всерос. Вр. пр-во, дал согласие на предложение занять пост военного и морского мин. В результате правительственного переворота 18 нояб. был провозглашен Верховным правителем России, произведен в адмиралы, стал Верховным Главноком. всеми ее сухопутными и морскими вооруженными силами. В своей политике как Верховный правитель К. ориентировался на бескомпромиссную борьбу с властью большевиков, восстановление государственности, независимость страны, законность, прогрессивные экономические преобразования: свободные рыночные отношения, конкурентоспособную пром. частного и гос. секторов, поощрение кооперации, ликвидацию помещичьего землевладения путем отчуждения при сохранении "наиб. жизненных крупных владений землей", создание х-в фермерского типа. Принципиальное решение важнейших задач, в т. ч. в гос. устройстве, откладывалось до победного окончания гражд. войны, созыва Учредительного (Нац.) собр. нового состава. Программа была близка к радикально-либеральной. К. длительное время провел в поездках на фр., выступал фактически в роли вождя-вдохновителя войск. В прифр. р-нах на У. решал военные и соц.-хоз. вопросы. Шесть раз посетил Екат., в к-рый намеревался перенести свою Ставку, четыре - Челяб., дважды - Пермь, Уфу, Златоуст, был в ряде др. гг. и селений, посещал предприятия, инспектировал воинские ч. и соединения, выступал с программными и деловыми речами, участвовал в работе съезда предст. пром. предприятий У. и Зауралья (май 1919) в Екат. Организовал расследование обстоятельств убийства царской семьи. После поражения своих войск в Зауралье перенес резиденцию в Иркутск и вместе с войсками 12 нояб. 1919 выехал на В. 4 янв. 1920 К. отрекся от власти в пользу А.И.Деникина. По прибытии 15 янв. в Иркутск К. был арестован Политцентром, заключен в тюрьму. С передачей 21 янв. эсеро-меньшевистским Политцентром власти большевистскому ревкому К. оказался в его руках. В ночь на 7 февр. 1920 в соответствии с телеграфным зашифрованным указанием В.И.Ленина К. был расстрелян. Награжден орд.: Св. Георгия 3-й и 4-й ст., Св. Станислава 2-й ст. с мечами, Св. Анны 4-й ст. и др. и зол. саблей с надписью "за храбрость", а также Большой Константиновской Зол. Медалью. Его им. был назван остров у побережья Таймырского полуострова (ныне остров Расторгуева) и мыс на Таймыре (ныне Случевского).
Соч.: Последняя экспедиция на остров Беннета, снаряженная Академией наук для поиска барона Толля // Известия Императорского русского Географического общества, 1906. Т.XII. Вып. II-III; Какой нужен России флот. СПб., 1907; Порт-Артурский дневник лейтенанта Колчака // Советские архивы, 1990. № 5.
Лит.: Гинс Г.К. Сибирь, союзники и Колчак. Харбин, 1921. Т. 2. Ч. 2-3; Допрос Колчака. Л., 1925; Болдырев В.Г. Директория. Колчак. Интервенты. Воспоминания (из цикла "Шесть лет": 1917-1920 гг.). Новониколаевск, 1925; Мельгунов С.П. Трагедия адмирала Колчака. Белград, 1930. Т. 1.; 1931. Т.2, 3; Адмирал Колчак. Его род и семья // Военно-исторический вестник. Париж, 1959. № 13-14; 1960. № 16; Бурак И.Н. Конец белого адмирала // Разгром Колчака. М., 1969; Смирнов М.И. Адмирал Александр Васильевич Колчак (Краткий биографический очерк). Париж, 1930; Дронов С.В. Александр Васильевич Колчак // Вопросы истории, 1991. № 1; Филатьев Д.О. Катастрофа белого движения в Сибири. 1918-1922. Воспоминания очевидца. Париж, 1985; Плотников И.Ф. К вопросу о "трагедии Колчака". О поражении белого движения на Востоке России // Гражданская война в России (1918-1920). М., 1995; Плотников И.Ф. Кто убил Колчака? // Родина, 1995. № 1; Он же. Александр Васильевич Колчак: Жизнь и деятельность (биография, документы, материалы, комментарии, приложения с иллюстрациями) // Белая армия. Белое дело. Исторический научно-популярный альманах. Екатеринбург, 1996. № 2-6; Он же. Александр Васильевич Колчак. Жизнь и деятельность. Ростов-на-Дону, 1998.
Мамай — военачальник татар
Высоко над городом поднялся Мамаев курган — с его вершины всматривался когда-то Мамай в заволжские дали, туда, где была столица Золотой орды Сарай-Берке (где ныне Царев). Мамай — темник, то есть военачальник татар. Он не был ханом, но, обладая сильным характером и честолюбием, женившись на дочери хана Бердибека, стал его правой рукой и фактическим правителем Золотой орды. Он использовал вражду между ханами — «замятию»: одних казнил, других травил друг на друга. В результате интриг Улус Джучи распался на две части. Мамай был изгнан из Сарай-Берке. Его владения раскинулись теперь к западу от Волги до самых днепровских порогов.
Когда-то сюда, в ставку, вызвал Мамай великого князя московского, 20-летнего Дмитрия Ивановича, обязал платить дань повышенную, как при хане Узбеке. Князь спустился по Оке, волоком попал на Дон, а далее наши места: Хопер, Медведица, ни жилья, ни человека, только разнотравье и тишина. Но вот у «перевоза» — переволоки Вол-га-Дон — все переменилось: по берегам дымились становища татар, пестрели на траве табуны, паслись отары овец. Это и были владения Мамаевой орды.
Мамай и его жены — хатуни — встретили князя благосклонно: покоряла его молодость и покорность. Но каждый имел свою думу о будущем. Русь беспокоила Мамая: она начала объединяться, хотя Мамай изощренно интриговал против князей и ссорил их. Но московский князь сократил «выход», и Мамай задумал недоброе. Сначала он послал на Русь своего ставленника, но на реке Воже тот был разгромлен. Мамай был «скорбяще зело, и лицо свое одирающе, и ризы свом растерзаще и глаголяще: «Увы мне, увы мне! Что сотворили ру-стии князи надо мною?.. Како могу избыти сего поношения и бесчестия?» Тогда он сам решил идти против непокорной Руси. Отсюда, с Мамаева кургана, начался задуманный поход.
Разноплеменные орды Мамая держались на страхе и силе — жестокой, леденящей кровь силе: бежал один — смерти предавался десяток. Виновника ставили на голову и, пригибая ноги к спине, ломали позвоночник или у живого вырывали сердце. Войско было конным, воин, одетый в воловьи доспехи, имел несколько лошадей, и орда совершала стремительные марши. Завязав бой по фронту, конница обходила противника с флангов, окружала с тыла.
…Куликово поле обтекали реки Дон и Непрядва, образуя подкову. Русская дружина сошлась с татарами именно в этой подкове, имея сзади водную гладь. 8 сентября 1380 года стоял туман. Он рассеялся, и, по преданию, начался поединок инока Пересвета и татарина Челу-бея; оба пронзили друг друга. Заиграли зурны, забили барабаны. С дикими криками понеслись татары. Сторожевой полк русских погиб сразу, за ним передовой, перебито княжеское знамя в главном полку, хотя на татар наседали полки правой и левой руки. Уже конница окружает русскую рать. И здесь — о, велика мудрость князя Дмитрия Донского! — из рощи вслед татарской коннице вылетает большой засадный полк.
Разгром Мамая был страшный. Сидя на Красном холме, он уже праздновал победу, уже мурзы наполняли чаши вином и вдруг… Русская конница разнесла в щепки заслон из телег и кибиток, преследуя татар, и Мамай был впереди бегущих.
Судьба явно отвернулась от Мамая, Хан Тохтамыш, сидевший в Са-рай-Берке, вторгся в Мамаеву орду и наголову разбил ее. Преданный своими же мурзами, Мамай бежал в Кафу (Феодосию), прося у генуэзцев убежище в обмен на золото и серебро, но, ограбив, его убили в сентябре того же 1380 года.
«На Мамаевом кургане тишина, в том кургане похоронена война». Так волею истории имя вошло в летопись русской жизни навсегда, но не заслугами этого темника, а заслугами тех, кто, как и Дмитрий Донской на Куликовом поле, защитил здесь, на Мамаевом кургане, святую Русь.
13335010731500Понтийский царь Митридат VI ЕвпаторПервое, что стремятся увидеть в Керчи приезжие, это Митридат! Легендарная гора, что возвышается над городом, словно Мекка, притягивает к себе людей. На первый взгляд она практически ничем не отличается от других холмов, окружающих город и несколько возвышенно называемых "горами". Но в то же время есть в Митридате что-то, что придает ему неповторимость. На мой взгляд-это наличие неких тайн, что заключены временем в этот известняковый холм, обильно усыпанный остатками тысячелетней деятельности человека. И одна из тайн:судьба человека, чьим именем названа гора. Имя этого человека - Понтийский царь Митридат VI Евпатор. К сожалению, многие и очень многие не знают историю его жизни, зато - о парадокс! - история его смерти необычайно широко известна. И тем не менее, Митридат заслуживает того, чтобы о нем помнили не только потому, что его жизнь закончилась в столице Боспорского царства - Пантикапее. Для большинства наших современников царь Митридат - это имя из легенды, и ни более того. Но оказывается, что есть люди, для которых это имя не просто сказочный вымысел. Для них Митридат является символом несгибаемой воли и гордости национального духа. В какой-то мере к ним принадлежу и я. Мне импонирует личность Митридата, как человека и как государственного деятеля. Хотя, для известного керченского -поэта, личность Митридата одиозна и вызывает только неприязнь. Но этот пример я привел не для того, чтобы вступить в полемику о достоинствах или недостатках данной исторической фигуры. Просто считаю, что и другие люди должны составить себе мнение о человеке, с именем которого связана история города Керчи.
Итак, кто же такой знаменитый царь или, как его называли в древности, царь царей Митридат VI Евпатор? 377190021844000 Интересуюшие сведения о нем мне помогли собрать мои друзья, историки- археологи. Один из них - доктор исторических наук Е.А. Молев, написавший книгу, росвященную истории жизни и смерти Митридата. Она называется "Властитель Понта". По мнению автора , Митридат являлся своего рода героем борьбы за свободу эллинских государств от римского владычества. Но, по общепринятому мнению, образ понтийского царя далеко не положителен. Жестокий, кровожадный, коварный деспот, умертвивший свою собственную мать, родных и детей, не говоря уже о множестве окружавших его и казненных людей. Что может быть хуже такой характеристики? Но как легко нам, людям с современными взглядами на жизнь, политику и мораль, рассуждать о жизни тех, кто родился, жил и умер тысячелетия назад. Возможно, для того, чтобы лучше узнать обстановку тех далеких лет, следует заглянуть в детство Митридата. А сделать это нам помогут древние авторы, оставившие нам жизнеописание понтийского царя Митридата VI.
10477555054500Митридат родился в 132 году до н. э. в столице Понтийского царства Синопе. Этот город до сих пор сохранился под этим названием и расположен на южном побережье Черного моря, на территории Турции. Несмотря на то, что Митридат был потомком персидск ой династии, обучение он получал в лучших эллинских традициях. Царевич Митридат был весьма одаренным ребенком и, кроме физического совершенства, обладал талантом оратора и способностями к изучению языков (уже будучи взрослым, Митридат мог объясняться на двадцати двух языках). Но годы обучения для юного царевича быстро закончились. В одиннадцатилетнем возрасте царевич осиротел. В результате дворцового заговора был убит его отец царь Эвергет. По некоторым данным, в это м была замешана мать Митридата царица Лаодика. Поэтому понятна ненависть Митридата к собст венной матери. Но и Лаодика отнюдь не пылала любовью к сыну. Между ними лежала власть и, вкусившая все прелести и ее преимущества, царица-мать не собиралась от нее отказываться. Митридат же, как наследник престола, мог его занять лишь после совершеннолетия. Но до этого возраста ему еще надо было бы дожить. Митридату грозила смертельная опасность. Незадолго до описываемых событий, в соседнем Каппадокийском царстве, при аналогичных обстоятельствах, мать-царица убила одного за другим пять своих сыновей, чтобы продлить свое правление. Митридат, несмотря на свои юные годы, это понимал и был настороже. Ему пришлось пережить несколько покушений на свою жизнь, и в конце концов царевич вынужден был бежать из Синопы. Семь лет провел он в скитаниях, но они только закалили его дух и тело, а постоянная перемена мест ночлега, страх перед возможным убийством из-за угла, сделали нед оверчивой его душу. В 19 лет Митридат вернулся домой, но не как беглец, а как законный царь. И первое, что сделал - заключил в темницу свою мать, где она вскоре и умерла. Та же печальная участь постигла и его брата, который был казнен за участие в заговоре. Но и враги не дремали. Младшая сестра Лаодика, которая по обычаю персов стала его женой, подсыпала ему в питье яд. Но Митридат был спасен служанкой, которая успела предупредить молодого царя. С этих пор Митридат регулярно приучал свой организм к ядам, что в последствии и сыграло с ним злую шутку. Но тогда молодой энергичный царь только начинал св ои реформаторские дела, объединяя и расширяя 3962400384238500Понтийские владения.
Довольно часто взоры Митридата направлялись на север, где, на другом берегу Черного, а в те времена Понтийского моря, находились земли Боспорского царства. Среди современных историков существует предположение, Митридат провел годы изгнания на Боспоре. Этим, кстати, можно объяснить добровольную передачу власти на Боспоре царю понтийскому боспорским царем Перисадом V. Но перед этим событием Митридат провел ряд блестяших военных операций в Таврике (Крыму) против скифов. Скифы объявили войну и осадили древнегреческий город-колонию Херсонес. Херсонеситы обратились за помошью к могущественному царю Понта. Митридат приказал наиболее боеспособным частям своей армии во главе со стратегом-воеводой Диофантом немедленно выступить против скифов. Войска Митридата не только сняли осаду Херсонеса, но и наголову разбили считавшееся до того непобедимым скифское войско. Позже скифы собрали еще большее войско и вновь напали на Херсонес. Но, несмотря на осенние шторма, понтийские войска вновь помогли херсонеситам. И, хотя, скифо-роксоланское войско превосходило по численности понтийско-херсонесское, Диофант вновь одержал "славную и достопамятную на все времена победу", как было сказано в найденной при раскопках Херсонеса надписи. После этого полководец Митридата отправился на Боспор и договорился с Перисадом V о передаче власти над Боспорским царством Митридату VI Евпатору. Но боспорские скифы во главе с Савмаком подняли мятеж и, убив Перисада, захватили власть.
Мешков, Юрий Александрович
-600075202565004 февраля 1994 — 17 марта 1995
Предшественник: Должность учреждена
Преемник: Должность упразднена
Образование: МГУ
Учёная степень: Кандидат юридических наук
Профессия: Юрист
Рождение: 25 октября 1945 (64 года)
Днепропетровская область, УССР
Ю́рий Алекса́ндрович Мешко́в (род. 25 октября 1945, УССР) — крымский государственный и политический деятель, в 1994—1995 гг. Президент Республики Крым, кандидат юридических наук.
Биография
Родился в 1945 году, в Днепропетровской области УССР. Отец русский (кубанский казак), мать украинка. Детство провел в Симферополе, там же окончил среднюю школу №14. Работал слесарем на заводе «Фиолент», военную службу проходил в пограничных войсках. В 1967 году (по другим источникам — в 1977) окончил юридический факультет Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова. После окончания университета и до 1982 года работал следователем, затем старшим следователем Крымской областной прокуратуры. Занимался расследованием особо опасных преступлений. С 1982 по 1985 год — плавание на научно-поисковом судне "Скиф". С 1985 года — адвокат в юридической консультации Киевского района города Симферополя, затем юрист предприятия "Каракаплан". Являлся сопредседателем Крымского отделения Всесоюзного историко-просветительского общества «Мемориал», президентом Крымской федерации кикбоксинга.В настоящее время проживает в Москве. Кандидат юридических наук, преподаватель Московской государственной юридической академии.
Начало политической карьеры
В 1990 году был избран народным депутатом Крымского областного совета (в 1991 году после общекрымского референдума «О воссоздании Крымской АССР как субъекта Союз ССР и участника Союзного Договора» преобразован в Верховный Совет Крыма). Один из основателей и председатель Республиканского движения Крыма (РДК), затем — "Республиканской партии Крыма - Партии РДК".В августе 1991 года выступил против большинства членов Совета, которые активно поддерживали ГКЧП. 23 октября 1991 года Верховный Совет Крыма принял в первом чтении Закон о референдуме, но сам референдум о статусе полуострова решили не проводить. В ответ Юрий Мешков объявил публичную голодовку на площади перед зданием Верховного Совета в Симферополе. Окончилась голодовка 1 ноября, когда Мешков был госпитализирован.
Будучи хорошим, ярким оратором, Мешков быстро завоевал популярность у населения Крыма. 30 января 1994 года, возглавив избирательный блок "Россия", победил во втором туре выборов Президента Республики Крым, получив 72,9% голосов[1]. Его главным конкурентом на выборах был Председатель Верховного Совета республики Крым Николай Багров.
-1047759779000Па́вел Степа́нович Нахи́мов
(23 июня (5 июля) 1802, сельцо Городок, Вяземский уезд, Смоленская губерния, Российская империя — 30 июня (12 июля) 1855, Севастополь, Таврическая губерния, Российская империя) — знаменитый русский флотоводец, адмирал (1855). Дата рождения
23 июня (5 июля) 1802
Место рождения
сельцо Городок,
Вяземский уезд,
Смоленская губерния,
Российская империя
(ныне Вяземский район, Смоленская область)
Дата смерти
30 июня (12 июля) 1855 (53 года)
Место смерти
Севастополь,
Таврическая губерния,
Российская империя
Принадлежность Российская империя
Род войск Флот
Годы службы1818—1855
Звание адмирал
Командовал
На случай отсутствия В. А. Корнилова назначен главнокомандующим флота и морских батальонов
Сражения/войны Наваринское сражение, Синопское сражение, оборона Севастополя
Награды и премии


Биография
Павел Нахимов родился 23 июня (5 июля) 1802 года в сельце Городок Спас-Волжинской волости Вяземского уезда Смоленской губернии[1]. Был седьмым из 8 детей небогатого помещика, секунд-майора Степана Михайловича Нахимова и Феодосии Ивановны Нахимовой (в девичестве Козловская).
По одной из версий дворянский род Нахимовых ведет свое происхождение от Мануила Тимофеевича Нахимова (Нахименко), сотника Ахтырского (нынешняя Сумская область, Украина) слободского казачьего полка, которому будущий адмирал приходился правнуком.
По другой версии семья Нахимовых происходит от украинского рода Нахимовских, основатель которого был из ближайшего окружения гетмана Ивана Мазепы. Со времен русско-турецкой войны за Северное Причерноморье в документах фигурирует фамилия подпоручика Ахтырского полка Тимофея Нахимова. Вполне вероятно, что так была изменена семейная фамилия потомками Федора Нахимовского, перешедших на русскую службу. Сын Тимофея Нахимова — казацкий старшина из Слобожанщины Мануйло (Эммануил) Нахимов участвовал в боевых действиях против Турции на стороне России, а за храбрость и мужество получил от Екатерины Второй российское дворянство и земли в Харьковской и Смоленской губерниях. О Тимофее Нахимове в документах значится, что он был «с малороссиян». Так же и Мануйло Нахимов, и его сын Степан, и сын Степана, который родился в смоленском имении Нахимовых, Павел Нахимов — адмирал, герой Крымской войны. В 1915 году историк В. Л. Модзалевский сделал предположение о происхождении слобожанских Нахимовых от некого Андрея Нахименко, жившего в Полтаве во 2-й половине XVII столетия.
Кроме Нахимова его родители имели ещё четырёх сыновей. Все братья Нахимова были профессиональными моряками. Один из них — Платон Степанович Нахимов — капитан II ранга, смотритель Шереметьевской больницы в Москве.
1813 — подал заявление в Морской кадетский корпус, но из-за нехватки мест поступил туда только через 2 года.
С мая по сентябрь 1817 года вместе с другими кадетами, в числе которых были В. И. Даль, П. М. Новосильцев и А. П. Рыкачёв, Павел Степанович ходил в плавание на бриге «Феникс». Корабль заходил в Стокгольм, Копенгаген, Карлскрону[2].
Адмирал П. С. Нахимов на севастопольском бастионе
Памятная плита на Малаховом кургане в месте, где был смертельно ранен адмирал П. С. Нахимов. Саркофаг в склепе Владимирского собора в Севастополе
1818 — под командой Лазарева М. П. совершил в 1822—1825 гг. кругосветное плавание на фрегате «Крейсер»[3]. Во время плавания был произведён в лейтенанты.
1827 — отличился в Наваринском сражении, командовал батареей на линейном корабле «Азов» под командованием Лазарева М. П. в составе эскадры адмирала Л. П. Гейдена; за отличие в сражении был награждён 21 декабря 1827 г. орденом св. Георгия IV класса за № 4141 и произведён в капитан-лейтенанты.
1828 — вступил в командование корветом «Наварин», трофейным турецким кораблём, носившем ранее имя «Нассабих Сабах». Во время русско-турецкой войны 1828—29, командуя корветом, в составе русской эскадры блокировал Дарданеллы.
С 1830 года, по возвращении в Кронштадт, несёт службу на Балтике, продолжая командовать кораблём «Наварин».
В 1831 году назначен командиром фрегата «Паллада».
С 1834 года служил в Черноморском флоте, командиром линейного корабля «Силистрия».
1845 — произведён в контр-адмиралы и назначен командиром бригады кораблей.
1852 — вице-адмирал, назначен начальником флотской дивизии.
Во время Крымской войны, командуя эскадрой Черноморского флота, Нахимов в штормовую погоду обнаружил и заблокировал главные силы турецкого флота в Синопе, и, умело проведя всю операцию, 18 (30 ноября) разгромил их в Синопском сражении 1853 года.Высочайшая грамота
Нашему Вице-Адмиралу, Начальнику 5-й Флотской дивизии, Нахимову
Истреблением турецкой эскадры при Синопе вы украсили летопись Русского флота новой победой, которая навсегда останется памятной в морской истории
Статус военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия указывает награду за ваш подвиг исполняя с истинной радостью постановление статуса, жалуем Вас кавалером Святаго Георгия второй степени большого креста, пребывая к вам Императорскою милостию Нашею благосклонны
На подлинной Собственною Его Императорского Величества рукою написано: Николай
С-Петербург, 28-го ноября 1853 года
25 февраля (9 марта) 1855 назначен командиром Севастопольского порта и временным военным губернатором города; в марте произведен в адмиралы. В период Севастопольской обороны 1854—55 гг. проявил стратегический подход к обороне города. В Севастополе Нахимов хотя и числился командиром флота и порта, но с февраля 1855 года, после затопления флота, защищал, по назначению главнокомандующего, южную часть города, с удивительной энергией руководя обороной и пользуясь величайшим нравственным влиянием на солдат и матросов, звавших его «отцом-благодетелем».
28 июня (10 июля) 1855 года, во время одного из объездов передовых укреплений, был смертельно ранен пулей в голову на Малаховом кургане.
Скончался 30 июня 1855 года.
Похоронен в склепе Владимирского собора в г. Севастополе.
Награды
1825 — орден Святого Владимира 4-й степени. За плавание на фрегате «Крейсер».
1827 — орден Святого Георгия 4-й степени. За отличие, проявленное в Наваринском бою.
1830 — орден Святой Анны 2-й степени.
1837 — орден Святой Анны 2-й степени с императорской короной. За отлично усердную и ревностную службу.
1842 — орден Святого Владимира 3-й степени. За отлично усердную и ревностную службу.
1846 — знак отличия «За XXV лет беспорочной службы».
1847 — орден Святого Станислава 1-й степени.
1849 — орден Святой Анны 1-й степени.
1851 — орден Святой Анны 1-й степени с императорской короной.
1853 — орден Святого Владимира 2-й степени. За успешную переброску 13-й дивизии.
1853 — орден Святого Георгия 2-й степени. За победу при Синопе.
1855 — орден Белого орла. За отличие при обороне Севастополя.
Иностранные (за Наваринское сражение):
Английский Орден Бани, рыцарь.
41052757112000Греческий Орден Спасителя, офицер.
Память
Орден Нахимова 1-й степени
Памятник П. С. Нахимову в Севастополе
Бюст П. С. Нахимова, установленный возле Музея судостроения и флота в Николаеве
Во время Великой Отечественной войны были созданы военно-морские Нахимовские училища. В 1944 Президиумом Верховного Совета СССР были учреждены ордена Нахимова 1-й и 2-й степени, а также – медаль Нахимова.
В 1946 году режиссёр Всеволод Пудовкин снял художественный фильм «Адмирал Нахимов». Роль Нахимова в нём сыграл актёр Алексей Дикий (за эту работу Дикий получил Сталинскую премию I степени и стал лауреатом Венецианского кинофестиваля в номинации «Лучший актёр»). В 1947 году Дикий ещё раз исполнил роль адмирала в фильме «Пирогов».
В 1952 году имя П.С. Нахимова присвоено Черноморскому Высшему военно-морскому училищу.
В 1959 году в Севастополе воздвигнут памятник адмиралу Нахимову работы скульптора Н. В. Томского (бронза, гранит). Он заменил стоявший у Графской пристани памятник работы Шредера и Бильдерлинга, снесенный в 1928 году в соответствии с декретом Советской власти «О снятии памятников царям и их слугам» (имевшее место в советской литературе утверждение, что памятник был разрушен гитлеровцами в период оккупации Севастополя, неверно — на пьедестале памятника Нахимову в начале 1930-х был установлен памятник Ленину, и уже этот памятник был уничтожен в 1942—1943 гг.).
5 июля 1992 г. открыт бюст П. С. Нахимову на его родине в Вязьме Смоленской области.
5 июля 2012 года открыт памятник в Санкт-Петербурге, на улице Нахимова, в сквере «Малые Гаванцы», возле гостиницы «Прибалтийская».
Именем П. С. Нахимова в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Калининграде, Томске, Смоленске, Загорянском, Феодосии, Сумах и Минске названы улицы, в Москве — проспект, в Мариуполе — проспект Нахимова, в Находке — улица Нахимовская, а в Севастополе — проспект и площадь. Самая длинная улица правого берега города Кемерово также носит имя адмирала.
В 2013 году в Ейске (Краснодарский край) установлен бронзовый бюст адмиралу П. С. Нахимову.
Нахимов и противники[править | править вики-текст]
Крымский историк В. П. Дюличев такими словами описывает похороны Нахимова[4]:
От дома до самой церкви стояли в два ряда защитники Севастополя, взяв ружья в караул. Огромная толпа сопровождала прах героя. Никто не боялся ни вражеской картечи, ни артиллерийского обстрела. Да и не стреляли ни французы, ни англичане. Лазутчики безусловно доложили им, в чём дело. В те времена умели ценить отвагу и благородное рвение, хотя бы и со стороны противника.
Грянула военная музыка полный поход, грянули прощальные салюты пушек, корабли приспустили флаги до середины мачт.
И вдруг кто-то заметил: флаги ползут и на кораблях противников! А другой, выхватив подзорную трубу из рук замешкавшегося матроса, увидел: офицеры-англичане, сбившись в кучу на палубе, сняли фуражки, склонили головы…
В то же время в период, когда Севастополь был захвачен союзниками, крышки гробов адмиралов были проломлены мародерами, которые похитили золотые эполеты с их мундиров, о чём свидетельствует «Акт о глумлении англо-французских захватчиков над могилами русских адмиралов М. П. Лазарева, В. А. Корнилова, П. С. Нахимова, В. И. Истомина», датированный 23 апреля (11 апреля ст.ст.) 1858 года, составленный по результатам осмотра усыпальницы адмиралов[5].
Корабли
Имя Нахимова в разное время носили различные военные корабли и гражданские суда:
«Нахимов» — российский грузовой пароход (затонул 1897).
«Адмирал Нахимов» — российский броненосный крейсер (погиб в Цусимском сражении 1905).
«Червона Украина» — бывший «Адмирал Нахимов», лёгкий крейсер типа «Светлана» (погиб 13 ноября 1941 года в Севастополе).
«Адмирал Нахимов» — советский крейсер класса «Свердлов» (слом 1961).
«Адмирал Нахимов» — бывший «Берлин III», советское пассажирское судно (затонуло 31 августа 1986 года в Цемесской бухте).
«Адмирал Нахимов» — советский большой противолодочный корабль (слом 1991).
«Адмирал Нахимов» — бывший «Калинин», атомный ракетный крейсер проекта 1144 (на модернизации).
География[править | править вики-текст]
Озеро Нахимовское в Выборгском районе Ленинградской области.
Нахимовское (Смоленская область) — село переименовано в 1952 году в честь 150-летия со дня рождения П. С. Нахимова. В бывшем селе Волочек Сычевского уезда (ныне Холм — Жирковский район Смоленской области) находилось имение крестного отца и родного дяди адмирала, в связи с этим и произошло переименование этого села.
Музеи[править | править вики-текст]
Молодёжный центр-музей имени Адмирала Нахимова в Смоленске
Музей им. Нахимова на родине адмирала в Хмелите, Смоленская область.
Монеты
В 1992 году ЦБ РФ выпустил медно-никелевую монету номиналом 1 рубль, посвящённую 190-летию со дня рождения П. С. Нахимова.
В 2002 году ЦБ РФ выпустил серебряную монету (Ag 900) номиналом 3 рубля, посвящённую 200-летию со дня рождения П. С. Нахимова.
Яков Александрович Слащёв-Крымский
-48577511874500 (1886-1929) – генерал и птицелюбЯков Александрович прожил очень яркую, но недолгую жизнь. О нем написаны статьи, книги и снято уже несколько телевизионных документальных фильмов и нам поэтому нет необходимости подробно пересказывать его биографию. Кадровый потомственный военный из Санкт-Петербурга, участник Великой и Гражданской войны, один из активнейших руководителей Белого движения на юге России, герой обороны Крыма, эмигрант и возвращенец, трагически погибший от руки своего ученика. Биография Слащёва продолжает приковывать к себе внимание людей самых разных политических взглядов, порой диаметрально противоположных. Мнения о нем сильно разнятся от очень положительных и восторженных до самых негативных. Но кто бы и как бы к нему не относился, он был, безусловно яркой личностью, способной на нестандартные и даже экстравагантые шаги, идя всю жизнь наперекор общественному мнению. Он был очень талантливым человеком. Большинство публикаций о нем посвящего военной службе. Нас же интересует его увлечение птицами. Об этом есть всего несколько фрагментарных но крайне любопытных свидетельств.
Яков Александрович Слащёв (1885-1929, 1918-ый год. Википедия.
Еще в годы учебы молодой Яша был непохож на окружающих. Биограф Слащева А.С.Кручинин пишет: «И если он чем-то выделялся в это время на общем фоне своих однополчан, так тем, что, по рассказу одного из них, «редко участвовал в кутежах, водки не пил, а любил сладкое, принося с собой в офицерское собрание плитки шоколада. Товарищи добродушно над ним подтрунивали, называя его красной девицей» (Кручинин, 2003, с.487).
Однако на фронтах Великой войны Яков Слащев умудрился пять раз быть раненым, получить несколько наград за мужество и храбрость и быстро дорасти до воинского звания полковника. Генералом «красна девица» стала в 33 года.
Крым, 1920-ый год, гражданская война. Осажденный красными полуостров продолжает удерживаться белыми войсками под командованием генерала Слащева. Вот как описывает окружение Я.А.Слащёва в своих «Записках» Главнокомандующий Вооруженными Силами Юга России генерал Петр Николаевич Врангель.
В тот же день генерал Слащев с женой был у моей жены с визитом. На следующий день мы поехали отдавать визит. Слащев жил в своем вагоне на вокзале. В вагоне царил невероятный беспорядок. Стол, уставленный бутылками и закусками, на диванах — разбросанная одежда, карты, оружие. Среди этого беспорядка Слащев в фантастическом белом ментике, расшитом желтыми шнурами и отороченном мехом, окруженный всевозможными птицами. Тут были и журавль, и ворон, и ласточка, и скворец. Они прыгали по столу и дивану, вспархивали на плечи и на голову своего хозяина (Врангель, 2003).
Едва ли не языческо-оккультная фантасмагория! Интересно, что в армии Древнего Рима была должность гаруспика -- гадателя по полету птиц или по их внутренностям, к сему предсказателю перед походом и сражением обязательно обращались военачальники. (Черкасов-Георгиевский, 2004).
Белоэмигрант Михаил Николаевич Горбов (1898-1961) в воспоминаниях, опубликованных журналом «Звезда» в 2003 году, рассказывает про попугая, с которым не расставался Я.А.Слащев.
За его непонятную храбрость он получил название Слащев-Крымский. Этот странный человек всегда был одет в белую, им придуманную форму - что-то вроде белой черкески. На голове - странная, белая же кубанка, на левом плече - белый попугай. Его адъютантом была большой красоты девушка, в чине поручика, и всегда в мужской форме. [...] И много раз я сам его видел впереди своего конвоя с попугаем на левой руке, весь в белом, с развевающимся русским флагом, он объезжал наш фронт далеко впереди наших окопов. (Горбов, 2003).
Этот штабной попугай запечатлен на фотографии штаба Я.А. Слащева. Попугай сидит на спинке стула (не в клетке!) между вторым и третьим человеком слева, позади и выше их.
Генерал-лейтенант Слащёв (третий справа), справа от него начальник штаба - генерал-майор Дубяго (друг Слащева) и начальник оперативного отдела - полковник Орлов. Слева от Слащева - его жена - ординарец Нечволодова (была дважды ранена в боях и лично спасла Слащева от гибели). Крым, Севастополь, 1920 г. Фото с сайта: http://lj.rossia.org/users/kazagrandy/365644.html?thread=1117516
Про этого же попугая есть также воспоминания сотрудника военной британской миссии в Крыму (Фильм «Генералы против генералов, серия 3. Генерал Слащёв», 2012. 24-ая мин. фильма): «Представитель английской миссии с удивлением рассказывал о своей встречи с генералом. Разговор происходил в штабном вагоне Слащева. Весь пол салона был усыпан ореховой скорлупой, а в глаза бросалась большая клетка. Слащев вышел к англичанину с попугаем на плече и во время обсуждения стратегических вопросов не переставал с попугаем советоваться».
Когда Красная Армия под командованием М.В.Фрунзе взяла штурмом Перекоп и прорвалась в Крым, наш герой в октябре 1920 года одним из последних кораблей покинул Родину. В эмиграции в Константинополе он влачил жалкое существование, жил на гране нищеты в районе Скутери, по улице Де-Руни в доме Мустафа Эфенди, 15/17, занимался огородничеством и разведением индеек и прочей живности.
Генерал Я.А.Слащёв кормит индюшат. Константинополь, 1921. Фото с сайта: http://topwar.ru/12833-general-yasha.html
Уже в эмиграции начавшийся еще в Крыму конфликт Я.А.Слащева с генералом П.Г.Врангелем обострился еще больше и спустя несколько месяцев Яков Александрович решается на необыкновенный шаг – он секретно возвращается на Родину. Встречать его в Севастополь из Москвы на специальном поезде прибывает лично сам Ф.Я.Дзержинский. Слащев пишет мемуары и начинает работать преподавателем тактики в военном училище комсостава «Выстрел». У себя он снова держит птиц, пока проникшая в квартиру кошка не передушила всех его пернатых питомцев (Мельник, 2005). Он учит военному делу красноармейцев, но 11 января 1929 года у себя в квартире его убивает один из учеников, брат которого был расстрелян в Николаеве во время Гражданской войны по приказу Слащева. Так обрывается жизнь этого незаурядного человека, крупного военноначальника и любителя птиц. А среди его учеников в школе «Выстрел», тем временем, были такие будущие маршалы Победы в Великой Отечественной как А.М.Василевский, Л.А.Говоров и Р.Я.Малиновский. Любили Слащева и в Белой армии – подчиненные за глаза называли его генералом Яшей.
Как известно, Яков Слащёв стал прототипом Романа Хлудова, героя знаменитого произведения М.А.Булгакова «Бег». Е.А.Митруль, один из корреспондентов М.А.Булгакова, которая помогала собирать ему материал для этой книги, пишет 14 мая 1929 года в одном из писем Михаилу Афанасьевичу, что когда Слащёв исполнял обязанности коменданта в городе Николаеве во время Гражанской войны, то он «распорядился поставить часовых у входа в городской аквариум и выделить средства на содержание зверей и птиц…» (http://bogdanclub.info/... ).
По мнению историка и писателя В.Н.Черкасова-Георгиевского «на самом же деле Слащёв птиц сильно любил, причем, родной полосы: журавля, ворона, ласточку, скворца, -- посему начал приручать их еще на фронте. Эта появившаяся у него от чрезмерного напряжения страсть, скорее всего, и загнала генерала снова на родину» (Черкасов-Георгиевский, 2004).
Якову Александровичу Слащёву на момент гибели шел всего лишь 44-й год. Тело его было кремировано и где находится урна с прахом – неизвестно.

Амет-хан Султан
-2762258763000Советский военный лётчик, гвардии майор,
заслуженный лётчик-испытатель, дважды Герой Советского Союза
Амет-Хан Султан родился в городе Алупка республики Крым 20 октября 1920 года в семье рабочего. Отец — лакец (родом из аула Цовкра в Дагестане), мать — крымская татарка. Член КПСС с 1942 года. В 1937 году окончил 7 классов и поступил в железнодорожное училище в Симферополе. После окончания учёбы работал слесарем в железнодорожном депо в Симферополе. Одновременно учился в аэроклубе, который успешно окончил в 1938 году.
В РККА с февраля 1939 года. В 1940 году, по окончании 1-й Качинской Краснознамённой военной авиационной школы имени А. Ф. Мясникова, в звании младшего лейтенанта, направлен в 4-й истребительный авиационный полк (Одесский военный округ), дислоцировавшийся под Кишинёвом. Летал на самолётах И-15 и И-153. Встретил войну в Молдавии.
Уже 22 июня 1941 года младший лётчик 4-го истребительного авиационного полка Амет-Хан Султан выполнил несколько боевых вылетов на истребителе И-153 на разведку и штурмовку наступающего врага. Осенью 1941 года прикрывает небо Ростова-на-Дону. Зимой 1942 года полк переучивается на «Харрикейны».
С марта 1942 года 4-й истребительный авиационный полк находится в составе ПВО города Ярославля. Здесь Амет-Хан Султан одержал свою первую воздушную победу. 31 мая 1942 года, израсходовав в атаках весь боезапас, он таранил вражеский бомбардировщик «Юнкерс-88», ударив его левой плоскостью снизу. При ударе «Харрикейн» Амет-Хана застрял в загоревшемся «Юнкерсе». Лётчику удалось выбраться из кабины своего самолёта и воспользоваться парашютом. За этот подвиг Амет-Хан был награждён именными часами и удостоен звания почётного гражданина города Ярославля.
Летом 1942 года Амет-Хан воюет под Воронежем на самолёте Як-1, а с августа 1942 года на самолёте Як-7Б участвует в Сталинградской битве. Здесь он зарекомендовал себя как признанный ас и был включён в состав 9-го гвардейского ИАП, своеобразной сборной советских лётчиков, созданной для противодействия немецким асам. В состав этой группы, кроме него, вошли признанные асы: будущие дважды Герои Советского Союза Владимир Лавриненков, Алексей Рязанов, Иван Степаненко и будущие Герои Советского Союза И. Г. Борисов и Б. Н. Ерёмин. Под Сталинградом Амет-Хан был сбит и второй раз спасся с помощью парашюта.
В октябре 1942 года Амет-Хан Султан становится командиром 3-й авиаэскадрильи 9-го ГИАП, в составе которого он воевал до конца войны.
После переучивания на «Аэрокобру» он участвует в освобождении Ростова-на-Дону, в ожесточённых воздушных боях на Кубани, в освобождении Таганрога, Мелитополя, Крыма. В январе 1944 года в паре со своим ведомым, Героем Советского Союза Иваном Борисовым, Амет-Хан принудил к посадке на свой аэродром немецкий связной самолёт «Шторх». После краткого знакомства с кабиной незнакомой для него машины, он совершил на ней самостоятельный полёт. После отдыха летом 1944 года и перехода на новый истребитель Ла-7, Амет-Хан воюет в Восточной Пруссии, участвует во взятии Берлина.
Последний свой воздушный бой гвардии майор Амет-Хан Султан провёл 29 апреля 1945 года над находящимся в черте Берлина аэродромом Темпельхоф, сбив «Фокке-Вульф 190».
Всего за время войны он совершил 603 боевых вылета (из них 70 — на штурмовку живой силы и техники противника), провёл 150 воздушных боёв, в которых сбил лично 30 и в составе группы 19 самолётов противника.
Звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 1136) командиру эскадрильи 9-го Одесского Краснознамённого гвардейского истребительного авиационного полка капитану Амет-Хану Султану присвоено 24 августа 1943 года. Второй медалью «Золотая Звезда» помощник командира по воздушно-стрелковой службе того же полка (1-я воздушная армия) гвардии майор Амет-Хан Султан награждён 26 июля 1945 года.
Послевоенная карьера
После окончания войны по распоряжению Верховного Главнокомандующего все лётчики-асы были направлены на учёбу в академии. С августа 1945 года Амет-Хан — слушатель Военно-воздушной академии в Монино. В начале 1946 года лётчик подаёт рапорт, который был удовлетворён, и в апреле 1946 года подполковник Амет-Хан Султан был уволен в запас.
Однако лётчик не мог жить без неба и в феврале 1947 года Амет-Хан Султан становится лётчиком-испытателем Лётно-исследовательского института в Жуковском. За короткий срок он выдвинулся в число лучших испытателей. В 1949 году ему присвоен третий класс лётчика-испытателя, в январе 1950 года — второй класс, а уже в сентябре 1952 года Амет-Хан Султан становится лётчиком-испытателем 1-го класса. Он с успехом выполняет самые различные испытания.
В июне 1949 года совместно с И. Шелестом на самолёте Ту-2 проводит первую в стране полностью автоматическую дозаправку в воздухе.
В конце 1949 года Я. И. Верников и Амет-Хан Султан выполняют первый полёт на опытном всепогодном двухместном истребителе-перехватчике ОКБ А. И. Микояна И-320 и в 1949—1950 годах проводят его заводские испытания.
В 1951—1953 годах Амет-Ханом совместно с С. Н. Анохиным, Ф. И. Бурцевым и В. Г. Павловым были проведены полные испытания пилотируемого аналога самолёта-снаряда КС («Комета-3»). Самолёт-аналог (его называли К) был предназначен для отработки самолёта-снаряда КС типа «воздух-корабль» в пилотируемом режиме. Аналог подвешивался под самолёт Ту-4КС, самолёт-носитель набирал 3000 метров, после чего отцеплял самолёт-аналог. Уже в свободном падении автоматика включала двигатель, и самолёт-снаряд летел на цель. В ходе испытаний по этой теме Амет-Хан выполнил первый полёт К с земли (4 января 1951 года), первый старт с самолёта-носителя (в мае 1951 года) и большое количество полётов с отцепкой от самолёта-носителя. За проведение этих испытаний Амет-Хану Султану в 1953 году была присуждена Сталинская премия 2-й степени.
Множество полётов были выполнены Амет-Ханом для отработки систем катапультирования из различных самолётов.
23 сентября 1961 года Амет-Хану Султану было присвоено звание «Заслуженный лётчик-испытатель СССР» (номер знака — 38). За время лётной работы он освоил около 100 типов летательных аппаратов, его налёт составил 4237 часов.
Жил прославленный лётчик в городе Жуковский Московской области.
1 февраля 1971 года Амет-Хан Султан погиб при выполнении испытательного полёта на летающей лаборатории Ту-16, предназначенной для испытания нового реактивного двигателя. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
Суворов, Александр Васильевич
-1143008001000
Алекса́ндр Васи́льевич Суво́ров (1729—1800) — великий русский полководец, не потерпевший ни одного поражения в своей военной карьере, один из основоположников русского военного искусства, князь Российской империи с титулом князя Италийского (1799), граф Российской империи с наименованием Суворов-Рымникский и Священной Римской империи, генералиссимус российских сухопутных и морских сил, генерал-фельдмаршал австрийских и сардинских войск, Сардинского королевства гранд и принц королевской крови (с титулом «кузен короля»), кавалер всех российских и многих иностранных военных орденов. [1]
Суворов и Крым
В 1775 году Суворов получил годовой отпуск, связанный со смертью отца и введением в наследство. В этом же году 12 (23) августа родилась дочь Наташа. Через год в 1776 году назначается командиром Санкт-Петербургской дивизии. Во второй половине этого же года обострилась обстановка в Крымском ханстве, что было вызвано непрекращающимися попытками Турции вернуть Крым под свой контроль. В связи с этим, в ноябре 1776 года Суворов получил назначение в Крым в состав войск генерал-поручика Прозоровского, где вскоре вынужден был на время болезни Прозоровского принять командование всеми русскими войсками на полуострове и в дельте Дуная. Суворов поддержал избрание на должность хана Шахин-Гирея, избранного под сильным давлением русской дипломатии и армии. Предыдущий хан — ставленник Турции Девлет IV Гирей — в начале 1777 года попытался оказать сопротивление, но его войска были рассеяны манёврами суворовской пехоты и конницы, а сам хан бежал в Турцию.
После нормализации обстановки на полуострове Суворов получил отпуск по болезни и уехал к семье в Полтаву, оттуда в конце 1777 года назначен командующим кубанским корпусом, где перед ним встала задача небольшим войском покрыть огромную границу. За три месяца пребывания на Кубани он организовал тщательно продуманную систему укреплений, сочетаний стационарных гарнизонов, расположенных в укреплениях, с подвижными резервами, всегда готовыми поддержать любой из гарнизонов участка, сделав линию обороны неприступной для кочевников. Суворов организовал прекрасно поставленную разведку, позволявшую ему быть в курсе настроений и намерений горских и ногайских предводителей. Проявив большое дипломатическое искусство в сочетании с решительными действиями, Суворов добился прекращения волнений среди местных ногайцев. В целях установления дружественных отношений с местным мусульманским населением Суворов строго запрещал жестокое обращение с пленными и решительно пресекал грубость по отношению к безоружному населению.
В 1778 году в звании капитана (возможно, это было название должности руководителя похода) Александр Васильевич Суворов вывел крымских армян на Дон и основал первое гражданское поселение около крепости Святого Дмитрия Ростовского — город Нор-Нахичеван, впоследствии Нахичевань-на-Дону и Крымское поселение. Сейчас это, соответственно, Пролетарский район Ростова-на-Дону и Мясниковский район Ростовской области.
В мае 1778 года был назначен на место Прозоровского в Крым, одновременно Кубань была оставлена ему в подчинении. Главной задачей Суворова в Крыму стало недопущение турецкого вторжения, опасность которого к тому времени резко возросла.
В двадцатых числах октября 1778 года А. В. Суворов перенёс свою ставку из Бахчисарая в Гёзлёв (ныне — Евпатория), где она находилась в течение семи месяцев. Сам генерал проживал в цитадели, которая располагалась между мечетью Хан-Джами и православным собором, сейчас на этом месте находится здание, построенное в конце XIX века.
Памятник полководцу на месте редута на берегу Салгира. Симферополь.
Памятник полководцу на стилизованном редуте. Евпатория.
Суворов был не только блистательным военным, но и талантливым администратором. В тот год в Европу пришла эпидемия чумы; благодаря строгим карантинным мерам, введенным генералом, Гезлев (Евпатория) избежал страшной эпидемии. Русские солдаты очистили в городе все туалеты и конюшни, отремонтировали все городские колодцы, фонтаны и бани, купание в бане стало бесплатным; на рынках был наведен военный порядок, для въезжающих в город и ввозимых товаров был организован обязательный карантин; жителей принудили выбелить дома и дворы внутри и снаружи.
От местных жителей начали поступать жалобы на Суворова. Отремонтировав бани и городские фонтаны, он ввёл обязательное пятикратное омовение для горожан и солдат гарнизона, независимо от вероисповедания, под руководством мулл, за что в доносе христиан писалось, что Суворов «обасурманился и знает язык не только крымских татар, но и турок». Мусульмане жаловались на громкий колокольный звон и частое пение Суворова в церковном хоре. Жалобы остались без рассмотрения: вечно опальный генерал в тот момент был нужен империи. В 2004 году в сквере им. Караева установлен памятник полководцу на стилизованном редуте.
После присоединения Крыма к России в 1783 году, на месте редута русской армии в 1793 году по инициативе А. В. Суворова, строится карантин для товаров и грузов, там же возникает и военно-глазная клиника (первое русское медицинское учреждение Евапатории).
Между мечетью Хан-Джами и собором Св. Николая располагалась трёхэтажная башня-цитадель Канлы-Куле (Кровавая башня). В средние века в ней казнили преступников. Фрагменты башни просматриваются в техническом помещении здания, расположенного на углу, напротив собора Св. Николая. В описании Эвлии Челеби можно прочитать: «…прекрасный форт в форме четырехугольника, построенный из камня, но безо рва. Протянулся он ровно на триста шагов. Кроме дома коменданта, тюрьмы и складов, нет там ничего, а посреди — пустое пространство».
В середине 1778 года он предотвратил высадку турецкого десанта в Ахтиарской бухте, чем была сорвана попытка Турции развязать новую войну в невыгодной для России международной обстановке: Суворов реорганизовал оборону побережья и предупредил, что любые попытки высадки турецких войск будут пресекаться силой, поэтому подошедшее на кораблях турецкое войско не решилось пытаться высадиться, и Турция признала Шахин-Гирея ханом.
В связи с этим, основная часть русских войск в 1779 году выводится из Крыма, и в мае Суворов назначается командующим Малороссийской дивизией в Полтаве, а вскоре переводится в Новороссийскую губернию командующим пограничной дивизией, то есть в непосредственное подчинение Потёмкину. С начала 1780 по конец 1781 года — Суворов в Астрахани, где командует войсками и готовит поход против Ирана, который, однако, не осуществляется. Затем в декабре 1781 года он переведён в Казань, а в августе 1782 года вновь направлен на Кубань для подавления ногайского восстания вспыхнувшего в ответ на намерение депортировать народ за Урал. Около крепости Кременчик Суворов полностью разбил ногайские войска, вследствие чего большинство мурз выразили покорность Суворову и признали присоединение Крыма и ногайских земель к России. В течение 1783 года Суворов совершает экспедиции против отдельных отрядов ногайцев. За это Суворов получил орден Св. Владимира первой степени. Следует отметить, что в XIX веке основная масса ногайцев все же была изгнана-депортирована в Турцию.
Туга́й-бей (крымскотат. Toğay bey), полное имя Аргын Доган Тогай 022288500бей (крымскотат. Arğın Doğan Toğay bey, ок. 1601 — ум. июнь 1651) — известный полководец и политический деятель Крымского Ханства XVII в.
Биография
Родился в знатной семье из рода Аргын — одного из наиболее влиятельных родов Крымского ханства. В правление крымского хана Мехмед IV Герая (1641—1644) Тугай-мирза получил титул бея вместе с должностью руководителя перекопского санджака (административной единицы). Должность перекопского бея была одной из важнейших должностей в ханстве, так как на него была возложена обязанность охраны северных границ ханства. Тугай-бей был одним из крымских беев, который имел собственное знамя и 3-тысячный отряд личной гвардии. Ему подчинялись гарнизон Перекопа и 15-тысячное татарское войско, а также ногайские орды (Едичкульская, Перекопская, Очаковская и Буджацкая).
В январе 1644 года крымский хан Мехмед IV Герай организовал большой поход на южные украинские земли, принадлежавшие Речи Посполитой. 20-тысячная крымско-татарская орда под предводительством перекопского мурзы Тугай-бея по Кучманскому шляху вступила на Киевщину и расположилась «кошем» (лагерем) под селом Охматовом, в окрестностях Черкасс. Польское командование успело принять меры для отражения татарского набега. Польские дивизии под командованием великого гетмана коронного Станислава Конецпольского, великого стражника коронного Яна Одживольского и князя Иеремии-Михаила Вишневецкого, сосредоточенные под Ставищем, Бузовкой и Корсунем, выступили против татарской орды. 30 января 1644 года в битве под Охматовом 19-тысячная польско-шляхетская армия атаковала татарский «кош». Поляки и реестровые казаки разгромили татарскую орду, которая потеряла убитыми около четырех тысяч человек. Тугай-бей с главными силами смог вырваться и стал отступать в степи. Польское командование отправило в погоню за татарами 5-тысячный отряд казацкой конницы. Казаки настигли отступающую крымскую орду во время переправы на р. Синюха и нанесли серьезный урон противнику.
Весной 1648 года перекопский мурза Тугай-бей принял активное участие в национально-освободительной войне на Украине под предводительством запорожского гетмана Богдана Хмельницкого против польско-шляхетского владычества. В марте 1648 года Богдан Хмельницкий прибыл из Запорожья в Бахчисарай, где убедил нового крымского хана Ислям III Герая (1644—1654) заключить военно-политический союз против Речи Посполитой. Ислям III Герай выделил в помощь своему союзнику Богдану Хмельницкому большой вспомогательный татарский корпус под предводительством перекопского мурзы Тугай-бея. Под командованием Тугай-бея находилось от 6 до 20 тыс. человек. 18 апреля 1648 года Богдан Хмельницкий с казацкой делегацией вернулся из Крыма в Запорожскую Сечь. Его сопровождал татарский вспомогательный корпус Тугай-бея. Тугай-бей расположился на реке Базавлук, чтобы защитить Сечь и запорожцев от возможного нападения польской армии. 19 апреля на всеобщей казацкой раде Богдан Хмельницкий был избран гетманом Войска Запорожского и предводителем освободительного движения на Украине против Речи Посполитой.
22 апреля 1648 года запорожский гетман Богдан Хмельницкий с казацким войском и Тугай-бей с татарской конницей выступили из Сечи в поход на Украину. Польское правительство отправило большую армию под командованием великого гетмана коронного Николая Потоцкого и польного гетмана коронного Мартына Калиновского в карательный поход против восставших запорожцев.
29 апреля — 16 мая 1648 года в боях под Желтыми Водами объединенное казацко-татарское войско под предводительством Богдана Хмельницкого и Тугай-бея окружило и практически полностью разгромило 10-тысячный польский авангард под командованием старосты нежинского Стефана Потоцкого.
25-26 мая 1648 года в битве под Корсунем запорожский гетман Богдан Хмельницкий при поддержке татарской конницы Тугай-бея вторично разгромил 20-тысячную польскую армию под предводительством коронных гетманов Николая Потоцкого и Мартына Калиновского. Поляки потеряли 4500-5000 человек убитыми и 8500 человек пленными. В плен попало восемьдесят польских сановников, в том числе великий гетман коронный Николай Потоцкий и польный гетман коронный Мартын Калиновский. Согласно договоренности, Богдан Хмельницкий забрал себе в качестве трофея все оружие и боеприпасы противника, а Тугай-бей получил всех польских пленников, которые были отправлены в Крым. С большим количеством пленников Тугай-бей вернулся в Крым. По некоторым сообщениям, крымские татары захватили и увели в степь двести тысяч пленных.
В сентябре 1648 года крымский хан Ислям III Герай отправил на помощь Богдану Хмельницкому большую татарскую орду под предводительством калги-султана Керим Герая и перекопского мурзы Тугай-бея. 15 сентября крымские татары соединились с казацкой армией под Староконстантиновом на Волыни. Объединенная 60-тысячная казацко-татарская армия выступила в поход вглубь польских владений. Впереди главных сил двигался Тугай-бей с передовым татарским отрядом. 26 сентября Тугай-бей с татарской конницей появился под Львовом, а 28 сентября город осадили главные силы казацко-татарской армии. Богдан Хмельницкий вынудил львовских жителей выплатить ему большой денежный выкуп за снятие осады. 13 октября 1648 года калга-султан Керим Герай с татарской ордой отправился из-под Львова на Каменец-Подольский, оставив на помощь Богдану Хмельницкому Тугай-бея с перекопским отрядом. 14 октября перекопский мурза Тугай-бей со своим татарским отрядом двинулся из-под Львова на польскую крепость Замостье. 15 октября казацко-крестьянские войска начали свое отступление от Львова на Замостье. 27 октября перекопский мурза Тугай-бей и полковник Мартын Небаба с татарско-казацким авангардом подступили к Замостью. Вскоре к крепости подошли главные силы казацкой армии Богдана Хмельницкого, которые осадили Замостье. В середине октября Богдан Хмельницкий заключил перемирие с новым польским королем Яном II Казимиром Вазой и отступил из-под Замостья. Тугай-бей с татарским корпусом и пленниками вернулся в Перекоп.
Летом 1651 года перекопский мурза Тугай-бей участвовал в походе крымского хана Ислям III Герая на Украину. Огромная крымско-татарская орда соединилась с казацкими полками Богдана Хмельницкого и предприняла новый поход вглубь польских владений. В июне 1651 года в кровопролитной битве под Берестечком перекопский мурза Тугай-бей был смертельно ранен. Отношения между Богданом Хмельницким и Тугай-беем были дружескими. Богдан Хмельницкий говорил: «…Тугай-бей близкий мне, он мой брат, моя душа…».
Крымско-татарский корпус, возглавляемый Тугай-беем, сыграл важную роль в победах Богдана Хмельницкого над поляками. Легкая крымская конница, сражавшаяся на стороне запорожских казаков, лишила поляков преимущества в кавалерии. В составе казацкого войска крымско-татарская конница под предводительством Тугай-бея выполняла функции передового отряда (во время походов) и авангарда (во время боевых действий), а также была задействована в проведении тактической разведки. Кроме того, про просьбе Богдана Хмельницкого и с разрешения крымского хана Ислям Герая Тугай-бей летом 1648 и весной 1649 годов находился с 15-тысячным войском на кочевьях на Синих Водах, выполняя функции резерва казацкой армии.
В дневнике Миколая Емёловского, польского жолнера, читаем, что Тугай-бей погиб в битве под Замостьем. Другие историки считают (на основании татарского героического эпоса об этой войне), однако, что он погиб в Берестецкой битве.
Тугай-бей — герой романа Сенкевича «Огнём и мечом» (1884) и его экранизации Ежи Гофманом (1999 года), где эту роль сыграл Даниэль Ольбрыхский. Интересно, что тот же Даниэль Ольбрыхский в 1968 году в экранизации другого романа Сенкевича, «Пан Володыёвский» (1888), играл роль сына Тугай-бея, Азию Тугайбеевича, главного отрицательного персонажа романа. Благодаря Сенкевичу имя Тугай-бея известно
3810018161000Ушаков Федор Федорович
Родился 13 (24) февраля 1745 в сельце Бурнаково (сейчас Рыбинский район Ярославской области) - русский флотоводец, адмирал, командующий Черноморским флотом. В 2001 году Русской православной церковью причислен к лику святых как праведный воин Феодор Ушаков.
Биография
Родился в небогатой дворянской семье, крещён в церкви Богоявления-на-Острову в селе Хопылево. Отец — Фёдор Игнатьевич Ушаков (1710—1781), сержант лейб-гвардии Преображенского полка в отставке, дядя — старец Феодор Санаксарский. Окончил Морской кадетский корпус (1766), служил на Балтийском флоте.
С 1769 года в Донской (Азовской) флотилии, участвовал в русско-турецкой войне 1768—1774 годов. 30 июня 1769 года получил чин лейтенанта. В конце 1772 года получил в командование прам «Курьер», находился в крейсерстве в Чёрном море вдоль южного берега Крыма. В 1773 году, командуя 16-пушечным кораблём «Модон», участвовал в отражении высадившихся в Балаклаве турок.
С 1775 года командовал фрегатом. В 1776—1779 участвовал в походе на Средиземное море с целью проводки фрегатов в Чёрное море. В 1780 году направлен в Рыбинск для доставки в С-Петербург каравана с корабельным лесом, после чего назначен командиром императорской яхты, но вскоре добился перевода на линейный корабль. В 1780—1782 командир линейного корабля «Виктор», который участвовал в реализации политики «вооружённого нейтралитета» в составе эскадры на Средиземном море. С 1783 года на Черноморском флоте, участвовал в постройке кораблей в Херсоне и строительстве пункта базирования флота в Севастополе. Свою первую награду — орден Святого Владимира IV степени получил в 1785 году за успешную борьбу с эпидемией чумы в Херсоне. В начале русско-турецкой войны 1787—1791 годов — командир линейного корабля «Святой Павел» и авангарда Черноморского флота.
В ходе русско-турецкой войны 1787—1791 годов Ф. Ф. Ушаков сделал серьёзный вклад в развитие тактики парусного флота. Опираясь на совокупность принципов подготовки сил флота и военного искусства, используя накопленный тактический опыт, Ф. Ф. Ушаков без колебаний перестраивал флот в боевой порядок уже при непосредственном сближении с противником, минимизируя таким образом время тактического развертывания. Вопреки сложившимся тактическим правилам нахождения командующего в середине боевого порядка, Ушаков смело ставил свой корабль передовым и занимал при этом опасные положения, поощряя собственным мужеством своих командиров. Его отличали быстрая оценка боевой обстановки, точный расчет всех факторов успеха и решительная атака. В связи с этим адмирала Ф. Ф. Ушакова по праву можно считать основателем русской тактической школы в военно-морском деле.
Флотоводец умер 2 (14) октября 1817 в своём имении в деревне Алексеевка (ныне Республика Мордовия). Похоронен в Санаксарском монастыре близ города Темников.
Награды
Орден Святого Владимира 4 степени — За успешную борьбу с чумной эпидемией, за организацию и продолжение работ по строительству кораблей.
Орден Святого Георгия 4 степени
Орден Святого Георгия 2 степени
Орден Святого Владимира 3 степени
Орден Святого Владимира 2 степени
Орден Святого Александра Невского
Алмазные знаки Ордена Святого Александра Невского
Орден Святого Януария Королевства обеих Сицилий
Командор креста Святого Иоанна Иерусалимского
Награда Османской империи ЧеленкЗолотое оружие от греческой Республики Семи Островов
Антон Павлович Чехов
-1524008445500
(писатель, драматург)
Псевдонимы:
Антоша Чехонте, Антоша Ч., Брат моего брата, Рувер, Человек без селезёнки
Дата рождения:17 (29) января 1860
Место рождения: Таганрог, Екатеринославская губерния (Ростовская область), Российская империя
Семья Чеховых.
Семья Чеховых. Таганрог, 1874 г. Сидят с лева направо: брат писателя Михаил, сестра Мария, Отец Павел Егорович, мать Евгения Яковлевна, жена дяди Митрофана Егоровича Людмила Павловна, их сын Георгий. Стоят: брат писателя Иван, Антон Павлович, старшие братья Николай и Александр, дядя Митрофан Егорович
Дом-музей Чехова в Таганроге, открыт в январе 1914г. В 1935г. преобразован в литературный музей им. Чехова. Представляет личные вещи и библиотеку писателя.
В комплекс входят дома М. Е.Чехова, Папкова, Кобылина, где жил и служил П. Е.Чехов, отец писателя. Домик Чехова на бывшей Полицейской улице (теперь это улица Чехова), дом Моисеева (лавка Чеховых), дом М. Е. и П. Е.Чеховых, где проходило детство, юность писателя, греческая школа, гимназия, где он учился, театр, дома Дросси, Дьяконова, Шедеви, Лободы, памятник Чехову.
С 1869 по 1874 годы Чеховы жили в доме (улица Свердлова, 100) и одновременно лавке, размещавшейся на первом этаже"В то время...- вспоминал младпий брат писателя Михаил Павлович, - мы жили в доме Моисеева на углу Монастырской улицы и Ярмарочного переулка почти на самом краю города. Мы занимали большой двухэтажный дом с двором и постройками. Внизу помещался магазин нашего отца, кухня, столовая и еще две комнаты, а наверху обитало все наше семейство..."
Годы, проведенные Чеховым в этом доме, едва ли не самые тяжелые из всего детства Антона Чехова.
Таганрогская классическая мужская гимназия в которой учился А. П. Чехов. 1870-е годы.
Таганрогская гимназия дала России замечательно одаренных и выдающихся деятелей - А. П.Чехова и его братьев - Александра (писателя), Николая (художника), Михаила (писателя), поэта Н. Ф.Щербину, украинского этнографа и писателя А. А.Корсуна, художника-передвижника К. А.Савицкого, строителя мостов профессора Н. А.Беллелюбского, композитора С. М.Майкопара и других.
Гимназия оказывала значительное влияние на культурное развитие города. При гимназии имелась библиотека, книжный магазин, историко-географический музей, метеорологическая станция, обширный ботанический сад. переезд в Ялту из-за легочного кровотечения
1884 окончил университет и начал работать уездным врачом
1897 переезд в Ялту из-за легочного кровотечения
1899 первая постановка пьесы “Дядя Ваня” Московским Художественным театром
1884 рассказы, опубликованные в популярном юмористическом журнале «Осколки», стали привлекать внимание критики
1901 Чехов женился на Ольге Книппер, актрисе Московского Художественного театра
1886 Григорович Д.В. написал Чехову, что его талант ставит его в первый ряд писателей младшего поколения.
1901 первая постановка пьесы “Три сестры” Московским Художественным театром
Был открыт 29 января 1960 года, в дни празднования 100-летия со дня рождения писателя.
Памятник А. П. Чехову – установлен на Красной площади в Таганроге в 1960 году, во время празднования 100-летия со дня рождения писателя. Чехов изображен молодым человеком, сидящем на камне с книгой в руке, обращенным лицом к улице, на которой родился.Знаменитые люди Крыма