Литературная композиция, посвященная творчеству М.Ю.Лермонтова
Лермонтов Михаил Юрьевич
(15 октября 1814 г. - 27 июля 1841 г.)
"... он мыслью с нашим веком слился - Былых времён великий пленник, И в наш творящий век явился Как самый яркий современник..." Молчанов И.
«ясновидец душевно-духовной жизни человека и мира. Он не живописец, а психолог, он знаток душевной раздвоенности, борьбы между телом и духом, между совестью и инстинктом, между дьяволом и Богом» – писал о М.Ю. Лермонтове Иван Ильин. И сегодня, в век технического прогресса, век охватившей все стороны жизни модернизации остаётся недостижимым и неразгаданным гений поэта М.Ю. Лермонтова Продолжает потрясать наши души та глубина познания внутреннего мира человека, которая открыта Лермонтовым. Заставляет нас тянуться духовно выше космическая глубина познания и всеохватности поэта. Не проходит интерес обращения к творчеству Лермонтова в писательской среде, не иссякает поток научных исследований по творчеству и биографии этого классика. Имя Михаила Юрьевича Лермонтова принадлежит к числу тех, что принесли мировую славу русской литературе. Поэт прожил короткую и яркую жизнь, оборвавшуюся трагически. Ему, убитому на дуэли, не было и 27 лет. Михаил Юрьевич был необыкновенно одарённым человеком. Писать стихи он начал в отроческом возрасте. Ему также была присуща удивительная музыкальность, он играл на скрипке, фортепиано, сочинял музыку на собственные стихи. Он мог стать художником: его живописное наследие - работы маслом, акварели, рисунки. Он был хорошим шахматистом и математиком, знал несколько иностранных языков. ЛЕРМОНТОВ В ВОСПОМИНАНИЯХ СОВРЕМЕННИКОВ "Он был характера скорее весёлого, любил общество, особенно женское, в которм почти вырос и которому нравился живостью своего остроумия и склонностью к эпиграмме; часто посещал театр, балы, маскарады; в жизни не знал никаких лишений, неудач; бабушка в нём души не чаяла и никогда ни в чём не отказывала; родные и короткие знакомые носили его так сказать на руках; особенно чувствительных утрат он не терпел; откуда же такая мрачность, такая безнадежность" (А. Шан-Гирей) Живу - как неба властелин - В прекрасном мире - но один. "Он был среднего роста, со смуглым и загорелыи лицом и с большими карими глазами... Он был отчаяно храбр, удивлял своею удалью даже старых кавказских джигитов, но это было не его призвание, и военный мундир он носил только потому, что тогда вся молодёжь лучших фамилий служила в гвардии (К.Х. Мамацев)
(презентация) Лермонтов Михаил Юрьевич [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть картинку ] Семья Род Лермонтовых по распространённому предположению, происходил из Шотландии и восходил к полумифическому барду-пророку Томасу Лермонту. Эта гипотеза, однако, остаётся неподтверждённой и не опровергнутой. Своим предполагаемым шотландским корням Лермонтов посвятил стихотворение «Желание». В юности Лермонтов также (абсолютно фантастически) ассоциировал свою фамилию с испанским государственным деятелем начала XVII века Франсиско Лермой, эти фантазии отразились в написанном поэтом воображаемом портрете Лермы, а также драме «Испанцы». Из ближайших предков Михаила Лермонтова по отцовской линии документы сохранились относительно его прадеда Юрия Петровича Лермонтова, воспитанника шляхетского кадетского корпуса. В это время род Лермонтовых пользовался ещё благосостоянием; захудалость началась с поколений, ближайших ко времени поэта. По воспоминаниям, собранным чембарским краеведом П. К. Шугаевым (18551917), отец поэта, Юрий Петрович Лермонтов (17871831) «был среднего роста, редкий красавец и прекрасно сложен; в общем, его можно назвать в полном смысле слова изящным мужчиной; он был добр, но ужасно вспыльчив».[1] Перед женитьбой на Марии Михайловне Арсеньевой, матери поэта, Юрий Петрович вышел в отставку в чине пехотного капитана. У Юрия Петровича Лермонтова были сёстры, проживавшие в Москве. Дед поэта по материнской линии, Михаил Васильевич Арсеньев (17681810), отставной гвардии поручик, женился в конце 1794 или начале 1795 года в Москве на Елизавете Алексеевне Столыпиной (17731845), после чего купил «почти за бесценок» у графа Нарышкина в Чембарском уезде Пензенской губернии село Тарханы, где и поселился со своей женой. Село Тарханы было основано в XVIII веке Нарышкиным, который поселил там своих крепостных из московских и владимирских вотчин из числа отчаянных воров, головорезов и закостенелых до фанатизма раскольников. Эти крестьяне долгое время разговаривали на подмосковном наречии с доминирующей «о». Во время пугачевского восстания в село заходили отряды мятежников. Предусмотрительный староста заранее сумел ублаготворить всех недовольных, раздав крестьянам почти весь барский хлеб, поэтому и не был повешен. Михаил Васильевич Арсеньев «был среднего роста, красавец, статный собой, крепкого телосложения; он происходил из хорошей старинной дворянской фамилии». Любил развлечения и отличался некоторой экзальтированностью: выписал себе в имение из Москвы карлика, любил устраивать различные развлечения. Елизавета Алексеевна, бабушка поэта, была «не особенно красива, высокого роста, сурова и до некоторой степени неуклюжа». Обладала недюжинным умом, силой воли и деловой хваткой. Происходила из знаменитого рода Столыпиных. Её отец несколько лет избирался предводителем дворянства Пензенской губернии. В его семье было 11 детей. Елизавета Алексеевна была первым ребёнком. Один из её родных братьев служил адъютантом Александра Суворова, двое вышли в генералы, один стал сенатором и дружил со Сперанским, двое избирались предводителями губернского дворянства в Саратове и Пензе. Одна из её сестёр была замужем за московским вице-губернатором, другая за генералом. После рождения единственной дочери Марии, Елизавета Алексеевна заболела женской болезнью. Вследствие этого Михаил Васильевич сошёлся с соседкой по имению, помещицей Мансыревой, муж которой длительное время находился за границей в действующей армии. 2 января 1810 года (по старому стилю), узнав во время рождественской ёлки, устроенной им для дочери, о возвращении мужа Мансыревой домой, Михаил Васильевич принял яд. Елизавета Алексеевна, заявив: «собаке собачья смерть», вместе с дочерью на время похорон уехала в Пензу.[2] Михаил Васильевич похоронен в семейном склепе в Тарханах. На его памятнике написано: «М. В. Арсеньев скончался 2-го января 1810 года, родился 1768 года, 8 ноября». Елизавета Алексеевна Арсеньева стала сама управлять своим имением. Своих крепостных, которых у неё было около 600 душ, она держала в строгости, хотя, в отличие от других помещиков, никогда не применяла к ним телесные наказания. Самым строгим наказанием у неё было выбрить половину головы у провинившегося мужика, или отрезать косу у крепостной. Поместье Юрия Петровича Лермонтова Кропотовка, Ефремовского уезда Тульской губернии (в настоящее время село Кропотово-Лермонтово Становлянского района Липецкой области) находилось по соседству с селом Васильевским, принадлежавшим роду Арсеньевых. Замуж за Юрия Петровича Марья Михайловна, которой не было ещё и 17 лет, как тогда говорили, «выскочила по горячке». Для Юрия Петровича это была блестящая партия. После свадьбы семья Лермонтовых поселилась в Тарханах. Однако рожать свою, не отличавшуюся крепким здоровьем, молодую жену Юрий Петрович повёз в Москву, где можно было рассчитывать на помощь опытных врачей. Там в ночь с 2 на 3 октября 1814 года в доме напротив Красных ворот (сейчас на этом месте находится высотное здание, на котором есть памятная доска с изображением М. Ю. Лермонтова) на свет появился великий русский поэт. 23 октября в церкви Трёх святителей у Красных ворот крестили новорожденного Михаила Лермонтова. Крестной матерью стала бабушка Елизавета Алексеевна Арсеньева. Она же, недолюбливавшая зятя, настояла на том, чтобы мальчика назвали не Петром, как хотел отец, а Михаилом. Непосредственно после рождения внука бабушка Арсеньева в 7 верстах от Тархан основала новое село, которое назвала в его честь Михайловским. Первый биограф Михаила Лермонтова, Павел Александрович Висковатый (18421905), отмечал, что его мать, Марья Михайловна, была «одарена душою музыкальной». Она часто музицировала на фортепьяно, держа маленького сына на коленях, и якобы от неё Михаил Юрьевич унаследовал «необычайную нервность свою». Семейное счастье Лермонтовых было недолгим. «Юрий Петрович охладел к жене по той же причине, как и его тесть к тёще; вследствие этого Юрий Петрович завел интимные отношения с бонной своего сына, молоденькой немкой, Сесильей Фёдоровной, и кроме того с дворовыми Буря разразилась после поездки Юрия Петровича с Марьей Михайловной в гости, к соседям Головниным едучи обратно в Тарханы, Марья Михайловна стала упрекать своего мужа в измене; тогда пылкий и раздражительный Юрий Петрович был выведен из себя этими упреками и ударил Марью Михайловну весьма сильно кулаком по лицу, что и послужило впоследствии поводом к тому невыносимому положению, какое установилось в семье Лермонтовых. С этого времени с невероятной быстротой развилась болезнь Марьи Михайловны, впоследствии перешедшая в чахотку, которая и свела её преждевременно в могилу. После смерти и похорон Марьи Михайловны Юрию Петровичу ничего более не оставалось, как уехать в свое собственное небольшое родовое тульское имение Кропотовку, что он и сделал в скором времени, оставив своего сына, ещё ребёнком, на попечение его бабушке Елизавете Алексеевне» Марья Михайловна похоронена в том же склепе, что и её отец. Её памятник, установленный в часовне, построенной над склепом, венчает сломанный якорь символ несчастной семейной жизни. На памятнике надпись: «Под камнем сим лежит тело Марьи Михайловны Лермонтовой, урожденной Арсеньевой, скончавшейся 1817 года февраля 24 дня, в субботу; житие её было 21 год и 11 месяцев и 7 дней». Елизавета Алексеевна Арсеньева, пережившая своего мужа, дочь, зятя и внука, также похоронена в этом склепе. Памятника у неё нет. Село Тарханы с деревней Михайловской после смерти Елизаветы Алексеевны Арсеньевой перешло по духовному завещанию к её брату Афанасию Алексеевичу Столыпину, а затем к сыну последнего Алексею Афанасьевичу. В 1970-е годы недалеко от часовни Арсеньевых, благодаря стараниям известного советского лермонтоведа Ираклия Андронникова, был перезахоронен и отец поэта, Юрий Петрович Лермонтов. Воспитание Бабушка поэта, Елизавета Алексеевна Арсеньева, страстно любила внука, который в детстве не отличался сильным здоровьем. Энергичная и настойчивая, она употребляла все усилия, чтобы дать ему всё, на что только может претендовать продолжатель рода Лермонтовых. О чувствах и интересах отца она не заботилась. Лермонтов в юношеских произведениях весьма полно и точно воспроизводил события и действующих лиц своей личной жизни. В драме с немецким заглавием «Menschen und Leidenschaften» рассказан раздор между его отцом и бабушкой. Лермонтов-отец не в состоянии был воспитывать сына, как этого хотелось аристократической родне, и Арсеньева, имея возможность тратить на внука «по четыре тысячи в год на обучение разным языкам», взяла его к себе с уговором воспитывать его до 16 лет и во всем советоваться с отцом. Последнее условие не выполнялось; даже свидания отца с сыном встречали непреодолимые препятствия со стороны Арсеньевой. Ребенок с самого начала должен был сознавать противоестественность этого положения. Его детство протекало в поместье бабушки, Тарханах, Пензенской губернии; его окружали любовью и заботами но светлых впечатлений, свойственных возрасту, у него не было. В неоконченной юношеской «Повести» описывается детство Саши Арбенина, двойника самого автора. Саша с шестилетнего возраста обнаруживает наклонность к мечтательности, страстное влечение ко всему героическому, величавому, бурному. Лермонтов родился болезненным и всё детство страдал золотухой; но болезнь эта развила в ребёнке необычайную нравственную энергию. В «Повести» признается её влияние на ум и характер героя: «он выучился думать Лишённый возможности развлекаться обыкновенными забавами детей, Саша начал искать их в самом себе. Воображение стало для него новой игрушкой В течение мучительных бессонниц, задыхаясь между горячих подушек, он уже привыкал побеждать страданья тела, увлекаясь грёзами души Вероятно, что раннее умственное развитие немало помешало его выздоровлению» Это раннее развитие стало для Лермонтова источником огорчений: никто из окружающих не только не был в состоянии пойти навстречу «грёзам его души», но даже не замечал их. Здесь коренятся основные мотивы его будущей поэзии разочарования. В угрюмом ребёнке растёт презрение к повседневной окружающей жизни. Всё чуждое, враждебное ей возбуждало в нём горячее сочувствие: он сам одинок и несчастлив, всякое одиночество и чужое несчастье, происходящее от людского непонимания, равнодушия или мелкого эгоизма, кажется ему своим. В его сердце живут рядом чувство отчуждённости среди людей и непреодолимая жажда родной души, такой же одинокой, близкой поэту своими грёзами и, может быть, страданиями. И в результате: «в ребячестве моём тоску любови знойной уж стал я понимать душою беспокойной». Мальчиком десяти лет бабушка повезла его на Кавказ, на воды; здесь он встретил девочку лет девяти и в первый раз у него проснулось необыкновенно глубокое чувство, оставившее память на всю жизнь, но сначала для него неясное и неразгаданное. Два года спустя поэт рассказывает о новом увлечении, посвящает ему стихотворение: к Гению. Первая любовь неразрывно слилась с подавляющими впечатлениями Кавказа. «Горы кавказские для меня священны», писал Лермонтов; они объединили всё дорогое, что жило в душе поэта-ребёнка. С осени 1825 года начинаются более или менее постоянные учебные занятия Лермонтова, но выбор учителей француз Capet и бежавший из Турции грек был неудачен. Грек вскоре совсем бросил педагогические занятия и занялся скорняжным промыслом. Француз, очевидно, не внушил Лермонтову особенного интереса к французскому языку и литературе: в ученических тетрадях Лермонтова французские стихотворения очень рано уступают место русским. Тем не менее, имея в Тарханах прекрасную библиотеку, Лермонтов, пристрастившийся к чтению, занимался под руководством учителей самообразованием и овладел не только европейскими языками (английских, немецких и французских писателей он читал в оригиналах), но и прекрасно изучил европейскую культуру в целом и литературу в частности. Пятнадцатилетним мальчиком он сожалеет, что не слыхал в детстве русских народных сказок: «в них верно больше поэзии, чем во всей французской словесности». Его пленяют загадочные, но мужественные образы отверженных человеческим обществом «корсаров», «преступников», «пленников», «узников». Спустя два года после возвращения с Кавказа бабушка повезла Лермонтова в Москву, где его стали готовить к поступлению в университетский благородный пансион. Учителями его были Зиновьев, преподаватель латинского и русского языка в пансионе, и француз Gondrot, бывший полковник наполеоновской гвардии; его сменил в 1829 году англичанин Виндсон, познакомивший его с английской литературой. В пансионе Лермонтов оставался около двух лет. Здесь, под руководством Мерзлякова и Зиновьева, процветал вкус к литературе: происходили «заседания по словесности», молодые люди пробовали свои силы в самостоятельном творчестве, существовал даже какой-то журнал при главном участии Лермонтова. Поэт горячо принялся за чтение; сначала он поглощён Шиллером, особенно его юношескими трагедиями; затем он принимается за Шекспира, в письме к родственнице «вступается за честь его», цитирует сцены из Гамлета. По-прежнему Лермонтов ищет родную душу, увлекается дружбой то с одним, то с другим товарищем, испытывает разочарования, негодует на легкомыслие и измену друзей. Последнее время его пребывания в пансионе 1829 отмечено в произведениях Лермонтова необыкновенно мрачным разочарованием, источником которого была совершенно реальная драма в личной жизни Лермонтова. Срок воспитания его под руководством бабушки приходил к концу; отец часто навещал сына в пансионе, и отношения его к тёще обострились до крайней степени. Борьба развивалась на глазах Михаила Юрьевича; она подробно изображена в его юношеской драме. Бабушка, ссылаясь на свою одинокую старость, взывая к чувству благодарности внука, отвоевала его у зятя, пригрозив, как и раньше, отписать всё своё движимое и недвижимое имущество в род Столыпиных, если внук по настоянию отца уедет от неё. Юрию Петровичу пришлось отступить, хотя отец и сын были привязаны к друг другу и отец, по-видимому, как никто другой понимал, насколько одарен его сын. Во всяком случае, именно об этом свидетельствует его предсмертное письмо сыну. Стихотворения этого времени яркое отражение пережитого поэтом. У него появляется склонность к воспоминаниям: в настоящем, очевидно, немного отрады. «Мой дух погас и состарился», говорит он, и только «смутный памятник прошедших милых лет» ему «любезен». Чувство одиночества переходит в беспомощную жалобу депрессию; юноша готов окончательно порвать с внешним миром, создаёт «в уме своём» «мир иной и образов иных существованье», считает себя «отмеченным судьбой», «жертвой посреди степей», «сыном природы». Ему «мир земной тесен», порывы его «удручены ношей обманов», перед ним призрак преждевременной старости В этих излияниях, конечно, много юношеской игры в страшные чувства и героические настроения, но в их основе лежат безусловно искренние огорчения юноши, несомненный духовный разлад его с окружающей действительностью. К 1829 году относятся первый очерк «Демона» и стихотворение «Монолог», предвещающее «Думу». Поэт отказывается от своих вдохновений, сравнивая свою жизнь с осенним днем, и рисует «измученную душу» Демона, живущего без веры, с презрением и равнодушием ко «всему на свете». Немного спустя, оплакивая отца, он себя и его называет «жертвами жребия земного»: «ты дал мне жизнь, но счастья не дано!..» Первая любовь Весной 1830 года благородный пансион был преобразован в гимназию, и Лермонтов оставил его. Лето он провёл в Середникове, подмосковном поместье брата бабушки, Столыпина. Недалеко жили другие родственники Лермонтова Верещагины; Александра Верещагина познакомила его со своей подругой, Екатериной Сушковой, также соседкой по имению. Сушкова, впоследствии Хвостова, оставила записки об этом знакомстве. Содержание их настоящий «роман», распадающийся на две части: в первой торжествующая и насмешливая героиня, Сушкова, во второй холодный и даже жестоко мстительный герой, Лермонтов. Шестнадцатилетний «отрок», склонный к «сентиментальным суждениям», невзрачный, косолапый, с красными глазами, с вздёрнутым носом и язвительной улыбкой, менее всего мог казаться интересным кавалером для юных барышень. В ответ на его чувства ему предлагали «волчок или веревочку», угощали булочками с начинкой из опилок. Сушкова, много лет спустя после события, изобразила поэта в недуге безнадёжной страсти и приписала себе даже стихотворение, посвящённое Лермонтовым другой девице Вареньке Лопухиной, его соседке по московской квартире на Малой Молчановке: к ней он питал до конца жизни едва ли не самое глубокое чувство, когда-либо вызванное в нём женщиной. В то же лето 1830 года внимание Лермонтова сосредоточилось на личности и поэзии Байрона; он впервые сравнивает себя с английским поэтом, сознаёт сходство своего нравственного мира с байроновским, посвящает несколько стихотворений польской революции. Вряд ли, ввиду всего этого, увлечение поэта «черноокой» красавицей, то есть Сушковой, можно признавать таким всепоглощающим и трагическим, как его рисует сама героиня. Но это не мешало «роману» внести новую горечь в душу поэта; это докажет впоследствии его действительно жестокая месть один из его ответов на людское бессердечие, легкомысленно отравлявшее его «ребяческие дни», гасившее в его душе «огонь божественный». В 1830 году Лермонтов написал стихотворение «Пророчество» («Настанет год, / России чёрный год, / Когда царей корона упадёт»). Студенческие годы С сентября 1830 года Лермонтов числится студентом Московского университета сначала на «нравственно-политическом отделении», потом на «словесном». Серьёзная умственная жизнь развивалась за стенами университета, в студенческих кружках, но Лермонтов не сходится ни с одним из них. У него, несомненно, больше наклонности к светскому обществу, чем к отвлечённым товарищеским беседам: он по природе наблюдатель действительной жизни. Давно уже, притом, у него исчезло чувство юной, ничем не омрачённой доверчивости, охладела способность отзываться на чувство дружбы, на малейшие проблески симпатии. Его нравственный мир был другого склада, чем у его товарищей, восторженных гегельянцев и эстетиков. Он не менее их уважал университет: «светлый храм науки» он называет «святым местом», описывая отчаянное пренебрежение студентов к жрецам этого храма. Он знает и о философских заносчивых «спорах» молодёжи, но сам не принимает в них участия. Он, вероятно, даже не был знаком с самым горячим спорщиком знаменитым впоследствии критиком, хотя один из героев его студенческой драмы «Странный человек» носит фамилию Белинский, что косвенно свидетельствует о непростом отношении Лермонтова к идеалам, проповедуемым восторженной молодёжью, среди которой ему пришлось учиться. Главный герой Владимир воплощает самого автора; его устами поэт откровенно сознается в мучительном противоречии своей натуры. Владимир знает эгоизм и ничтожество людей и всё-таки не может покинуть их общество: «когда я один, то мне кажется, что никто меня не любит, никто не заботится обо мне, и это так тяжело!» Ещё важнее драма как выражение общественных идей поэта. Мужик рассказывает Владимиру и его другу, Белинскому противникам крепостного права, о жестокостях помещицы и о других крестьянских невзгодах. Рассказ приводит Владимира в гнев, вырывает у него крик: «О мое отечество! мое отечество!», а Белинского заставляет практически помочь мужикам. Для поэтической деятельности Лермонтова университетские годы оказались в высшей степени плодотворны. Талант его зрел быстро, духовный мир определялся резко. Лермонтов усердно посещает московские салоны, балы, маскарады. Он знает действительную цену этих развлечений, но умеет быть весёлым, разделять удовольствия других. Поверхностным наблюдателям казалась совершенно неестественной бурная и гордая поэзия Лермонтова при его светских талантах. Они готовы были демонизм и разочарование его счесть «драпировкой», «весёлый, непринуждённый вид» признать истинно лермонтовским свойством, а жгучую «тоску» и «злость» его стихов притворством и условным поэтическим маскарадом. Но именно поэзия и была искренним отголоском лермонтовских настроений. «Меня спасало вдохновенье от мелочных сует», писал он и отдавался творчеству, как единственному чистому и высокому наслаждению. «Свет», по его мнению, всё нивелирует и опошливает, сглаживает личные оттенки в характерах людей, вытравливает всякую оригинальность, приводит всех к одному уровню одушевлённого манекена. Принизив человека, «свет» приучает его быть счастливым именно в состоянии безличия и приниженности, наполняет его чувством самодовольства, убивает всякую возможность нравственного развития. Лермонтов боится сам подвергнуться такой участи; более чем когда-либо он прячет свои задушевные думы от людей, вооружается насмешкой и презрением, подчас разыгрывает роль доброго малого или отчаянного искателя светских приключений. В уединении ему припоминаются кавказские впечатления могучие и благородные, ни единой чертой не похожие на мелочи и немощи утонченного общества. Он повторяет мечты поэтов прошлого века о естественном состоянии, свободном от «приличья цепей», от золота и почестей, от взаимной вражды людей. Он не может допустить, чтобы в нашу душу были вложены «неисполнимые желанья», чтобы мы тщетно искали «в себе и в мире совершенство». Его настроение разочарование деятельных нравственных сил, разочарование в отрицательных явлениях общества, во имя очарования положительными задачами человеческого духа. Эти мотивы вполне определились во время пребывания Лермонтова в московском университете, о котором он именно потому и сохранил память, как о «святом месте». Лермонтов не пробыл в университете и двух лет; выданное ему свидетельство говорит об увольнении «по прошению» но прошение, по преданию, было вынуждено студенческой историей с одним из наименее почтенных профессоров Маловым. С 18 июня 1832 года Лермонтов более не числился студентом. Школа прапорщиков Он уехал в Санкт-Петербург, с намерением снова поступить в университет, но ему отказались засчитать два года, проведенных в Московском университете, предложив поступить снова на 1 курс. Лермонтова такое долгое студенчество не устраивало и он под влиянием петербургских родственников, прежде всего Монго-Столыпина, наперекор собственным планам, поступает в Школу гвардейских подпрапорщиков. Эта перемена карьеры отвечала и желаньям бабушки. Лермонтов оставался в школе два «злополучных года», как он сам выражается. Об умственном развитии учеников никто не думал; им «не позволялось читать книг чисто-литературного содержания». В школе издавался журнал, но характер его вполне очевиден из поэм Лермонтова, вошедших в этот орган: «Уланша», «Петергофский праздник» Накануне вступления в школу Лермонтов написал стихотворение «Парус»; «мятежный» парус, «просящий бури» в минуты невозмутимого покоя это всё та же с детства неугомонная душа поэта. «Искал он в людях совершенства, а сам сам не был лучше их», говорит он устами героя поэмы «Ангел смерти», написанной ещё в Москве. В лермонтоведении существует мнение о том, что за два юнкерских года ничего существенного Лермонтов не создал. Действительно, в томике стихотворений за эти годы мы найдем только несколько «Юнкерских молитв». Но не нужно забывать о том, что Лермонтов так мало внимания уделяет поэзии не потому, что полностью погрузился в юнкерский разгул, а потому, что он работает в другом жанре: Лермонтов пишет исторический роман на тему пугачевщины, который останется незаконченным и войдет в историю литературы как роман «Вадим». Кроме этого, он пишет несколько поэм и всё больше интересуется драмой. Жизнь, которую он ведет, и которая вызывает искреннее опасение у его московских друзей, дает ему возможность изучить жизнь в её полноте. И это знание жизни, блестящее знание психологии людей, которым он овладевает в пору своего юнкерства, отразится в его лучших произведениях. Юнкерский разгул и забиячество доставили ему теперь самую удобную среду для развития каких угодно «несовершенств». Лермонтов ни в чём не отставал от товарищей, являлся первым участником во всех похождениях но и здесь избранная натура сказывалась немедленно после самого, по-видимому, безотчётного веселья. Как в московском обществе, так и в юнкерских пирушках Лермонтов умел сберечь свою «лучшую часть», свои творческие силы; в его письмах слышится иногда горькое сожаление о былых мечтаниях, жестокое самобичевание за потребность «чувственного наслаждения». Всем, кто верил в дарование поэта, становилось страшно за его будущее. Верещагин, неизменный друг Лермонтова, во имя его таланта заклинал его «твердо держаться своей дороги». Лермонтов описывал забавы юнкеров, в том числе эротические, в своих стихах. Эти юношеские стихи, содержавшие и нецензурные слова, снискали Лермонтову первую поэтическую славу. В 1832 году в манеже Школы гвардейских подпрапорщиков лошадь ударила Лермонтова в правую ногу, расшибив её до кости. Лермонтов лежал в лазарете, его лечил известный врач Н. Ф. Арендт. Позже поэт был выписан из лазарета, но врач навещал его в доме Е. А. В гвардии По выходе из школы корнетом лейб-гвардии гусарского полка Лермонтов живёт по-прежнему среди увлечений и упреков совести, среди страстных порывов и сомнений, граничащих с отчаянием. О них он пишет к своему другу Марии Лопухиной, но напрягает все силы, чтобы его товарищи и «свет» не заподозрили его гамлетовских настроений. Люди, близко знающие его, вроде Верещагиной, были уверены в его «добром характере» и «любящем сердце»; но Лермонтов считал для себя унизительным явиться добрым и любящим перед «надменным шутом» «светом». Напротив, он хочет показаться беспощадным на словах, жестоким в поступках, во что бы то ни стало прослыть неумолимым тираном женских сердец. Тогда-то пришло время расплаты для Сушковой. Лермонтову-гусару, наследнику крупного состояния, ничего не стоило заполонить сердце когда-то насмешливой красавицы, расстроить её брак с Лопухиным. Потом началось отступление: Лермонтов принял такую форму обращения к Сушковой, что она немедленно была скомпрометирована в глазах «света», попав в положение смешной героини неудавшегося романа. Лермонтову оставалось окончательно порвать с Сушковой и он написал на её имя анонимное письмо с предупреждением против себя самого, направил письмо в руки родственников несчастной девицы и, по его словам, произвёл «гром и молнию». Потом, при встрече с жертвой, он разыграл роль изумлённого, огорчённого рыцаря, а в последнем объяснении прямо заявил, что он её не любит и, кажется, никогда не любил. Все это, кроме сцены разлуки, рассказано самим Лермонтовым в письме к Верещагиной, причём он видит лишь «весёлую сторону истории». Единственный раз Лермонтов позволит себе не сочинить роман, а «прожить его» в реальной жизни, разыграв историю по нотам, как это будет в недалеком будущем делать его Печорин. Совершенно равнодушный к службе, неистощимый в проказах, Лермонтов пишет застольные песни самого непринуждённого жанра и в то же время такие произведения, как «Я, матерь Божия, ныне с молитвою» До сих пор поэтический талант Лермонтова был известен лишь в офицерских и светских кружках. Первое его произведение, появившееся в печати «Хаджи Абрек» попало в «Библиотеку для Чтения» без его ведома, и после этого невольного, но удачного дебюта Лермонтов долго не хотел печатать своих стихов. Смерть Пушкина явила Лермонтова русской публике во всей силе поэтического таланта. Лермонтов был болен, когда совершилось страшное событие. До него доходили разноречивые толки; «многие», рассказывает он, «особенно дамы, оправдывали противника Пушкина», потому что Пушкин был дурен собой и ревнив и не имел права требовать любви от своей жены. В конце января тот же врач Н. А. Арендт, побывав у заболевшего Лермонтова, рассказал ему подробности дуэли и смерти Пушкина. Об особенном отношении врача к происходившим событиям рассказывал другой литератор П. А. Вяземский. Невольное негодование охватило Лермонтова, и он «излил горечь сердечную на бумагу». Стихотворение «Смерть Поэта» оканчивалось сначала словами: «И на устах его печать». Оно быстро распространилось в списках, вызвало бурю в высшем обществе, новые похвалы Дантесу; наконец, один из родственников Лермонтова, Н. Столыпин, стал в глаза порицать его горячность по отношению к такому джентльмену, как Дантес. Лермонтов вышел из себя, приказал гостю выйти вон и в порыве страстного гнева набросал заключительные 16 строк «А вы, надменные потомки» Последовал арест и судебное разбирательство, за которым наблюдал сам император; за Лермонтова вступились пушкинские друзья, прежде всего Жуковский, близкий императорской семье, кроме этого бабушка, имевшая светские связи, сделала все, чтобы смягчить участь единственного внука. Некоторое время спустя корнет Лермонтов был переведён прапорщиком в Нижегородский драгунский полк, действовавший на Кавказе. Поэт отправлялся в изгнание, сопровождаемый общим вниманием: здесь были и страстное сочувствие, и затаённая вражда. На Кавказе Первое пребывание Лермонтова на Кавказе длилось всего несколько месяцев. Благодаря хлопотам бабушки он был сначала переведён в гродненский гусарский полк, расположенный в Новгородской губернии, а потом в апреле 1838 года возвращён в лейб-гусарский. Несмотря на кратковременную службу в Кавказских горах, Лермонтов успел сильно измениться в нравственном отношении. Природа приковала всё его внимание; он готов «целую жизнь» сидеть и любоваться её красотой; общество будто утратило для него привлекательность, юношеская весёлость исчезла и даже светские дамы замечали «чёрную меланхолию» на его лице. Инстинкт поэта-психолога влёк его, однако, в среду людей. Его здесь мало ценили, ещё меньше понимали, но горечь и злость закипали в нём, и на бумагу ложились новые пламенные речи, в воображении складывались бессмертные образы. Лермонтов возвращается в петербургский «свет», снова играет роль льва, тем более, что за ним теперь ухаживают все любительницы знаменитостей и героев; но одновременно он обдумывает могучий образ, ещё в юности волновавший его воображение. Кавказ обновил давнишние грёзы; создаются «Демон» и «Мцыри». И та, и другая поэма задуманы были давно. О «Демоне» поэт думал ещё в Москве, до поступления в университет, позже несколько раз начинал и переделывал поэму; зарождение «Мцыри», несомненно, скрывается в юношеской заметке Лермонтова, тоже из московского периода: «написать записки молодого монаха: 17 лет. С детства он в монастыре, кроме священных книг не читал Страстная душа томится. Идеалы». В основе «Демона» лежит сознание одиночества среди всего мироздания. Черты демонизма в творчестве Лермонтова: гордая душа, отчуждение от мира и небеса презрение к мелким страстям и малодушию. Демону мир тесен и жалок; для Мцыри мир ненавистен, потому что в нём нет воли, нет воплощения идеалов, воспитанных страстным воображением сына природы, нет исхода могучему пламени, с юных лет живущему в груди. «Мцыри» и «Демон» дополняют друг друга. Разница между ними не психологическая, а внешняя, историческая. Демон богат опытом, он целые века наблюдал человечество и научился презирать людей сознательно и равнодушно. Мцыри гибнет в цветущей молодости, в первом порыве к воле и счастью; но этот порыв до такой степени решителен и могуч, что юный узник успевает подняться до идеальной высоты демонизма. Несколько лет томительного рабства и одиночества, потом несколько часов восхищения свободой и величием природы подавили в нём голос человеческой слабости. Демоническое миросозерцание, стройное и логическое в речах Демона, у Мцыри крик преждевременной агонии. Демонизм общее поэтическое настроение, слагающееся из гнева и презрения; чем зрелее становится талант поэта, тем реальнее выражается это настроение и аккорд разлагается на более частные, но зато и более определённые мотивы. В основе «Думы» лежат те же лермонтовские чувства относительно «света» и «мира», но они направлены на осязательные, исторически точные общественные явления: «земля», столь надменно унижаемая Демоном, уступает место «нашему поколению», и мощные, но смутные картины и образы кавказской поэмы превращаются в жизненные типы и явления. Таков же смысл и новогоднего приветствия на 1840 год. Очевидно, поэт быстро шёл к ясному реальному творчеству, задатки которого коренились в его поэтической природе; но не без влияния оставались и столкновения со всем окружающим. Именно они должны были намечать более определённые цели для гнева и сатиры поэта и постепенно превращать его в живописца общественных нравов. Первая дуэль Вернувшись из первой ссылки на Кавказ, Лермонтов привёз массу новых поэтических произведений. После «Смерти поэта» он стал одним из самых популярных писателей в России, да и в свете его теперь воспринимают совсем иначе. Лермонтов вошёл в круг пушкинских друзей и наконец-то начинает печататься, почти каждый номер журнала Краевского «Отечественные записки» выходит с новыми стихотворениями поэта. Но роль «льва» в петербургском свете закончилась для Лермонтова крупным недоразумением: ухаживая за княгиней Щербатовой музой стихотворения «На светские цепи», он встретил соперника в лице сына французского посланника Эрнеста де Баранта. В результате дуэль, окончившаяся благополучно, но для Лермонтова повлекшая арест на гауптвахте, потом перевод в Тенгинский пехотный полк на Кавказе. Во время ареста Лермонтова посетил Белинский. Когда он познакомился с поэтом, достоверно неизвестно: по словам Панаева в Санкт-Петербурге, у Краевского, после возвращения Лермонтова с Кавказа; по словам товарища Лермонтова по университетскому пансиону И. Сатина в Пятигорске, летом 1837 года. Вполне достоверно одно, что впечатление Белинского от первого знакомства осталось неблагоприятное. Лермонтов по привычке уклонялся от серьёзного разговора, сыпал шутками и остротами по поводу самых важных тем и Белинский, по его словам, не раскусил Лермонтова. Свидание на гауптвахте окончилось совершенно иначе: разговор зашёл об английской литературе, о Вальтере Скотте, перешёл на русскую литературу, а потом и на всю русскую жизнь. Белинский пришёл в восторг и от личности, и от художественных воззрений Лермонтова. Он увидел поэта «самим собой»; «в словах его было столько истины, глубины и простоты!». Впечатления Белинского повторились на Боденштедте, впоследствии переводчике произведений поэта. Казаться и быть для Лермонтова были две совершенно различные вещи; перед людьми малознакомыми он предпочитал казаться, но был совершенно прав, когда говорил: «Лучше я, чем для людей кажусь». Близкое знакомство открывало в поэте и любящее сердце, и отзывчивую душу, и идеальную глубину мысли. Только Лермонтов очень немногих считал достойными этих своих сокровищ Вторая ссылка на Кавказ кардинальным образом отличалась от того, что ждала его на Кавказе несколькими годами раньше: тогда это была приятная прогулка, позволившая Лермонтову знакомиться с восточными традициями, фольклором, много путешествовать. Теперь же его прибытие сопровождалось личным приказом императора не отпускать поэта с первой линии и задействовать его в военных операциях. Прибыв на Кавказ, Лермонтов окунулся в боевую жизнь и на первых же порах отличился, согласно официальному донесению, «мужеством и хладнокровием». В стихотворении «Валерик» и в письме к Лопухину Лермонтов ни слова не говорит о своих подвигах Тайные думы Лермонтова давно уже были отданы роману. Он был задуман ещё в первое пребывание на Кавказе; княжна Мери, Грушницкий и доктор Вернер, по словам того же Сатина, были списаны с оригиналов ещё в 1837 году. Последующая обработка, вероятно, сосредоточивалась преимущественно на личности главного героя, характеристика которого была связана для поэта с делом самопознания и самокритики Сначала роман «Герой нашего времени» существовал в виде отдельных глав, напечатанных как самостоятельные повести в журнале «Отечественные записки». Но вскоре вышел роман, дополненный новыми главами и получивший таким образом завершенность. Первое издание романа было быстро раскуплено и почти сразу появилась критика на него. Почти все, кроме Белинского, сошлись во мнении о том, что Лермонтов в образе Печорина изобразил самого себя и что такой герой не может являться героем своего времени. Поэтому второе издание, появившееся почти сразу во след первому, содержало предисловие автора, в котором он отвечал на враждебную критику. В «Предисловии» Лермонтов провел черту между собою и своим героем и обозначил основную идею своего романа. В 1840 году вышло единственное прижизненное издание стихотворений Лермонтова, в которое он включил около 28 стихотворений. Пятигорск. Вторая дуэль. Смерть Зимой 1841 года, оказавшись в отпуске в Петербурге, Лермонтов пытался выйти в отставку, мечтая полностью посвятить себя литературе, но не решился сделать это, так как бабушка была против, она надеялась, что её внук сможет сделать себе карьеру и не разделяла его увлечение литературой. Поэтому весной 1841 года он был вынужден возвратиться в свой полк на Кавказ. Уезжал из Петербурга он с тяжелыми предчувствиями[источник не указан 58 дней] сначала в Ставрополь, где стоял тенгинский полк, потом в Пятигорск. В Пятигорске произошла его ссора с майором в отставке Мартыновым Николаем Соломоновичем. Впервые Лермонтов познакомился с Мартыновым в Школе гвардейских подпрапорщиков, которую Мартынов закончил на год позже Лермонтова. В 1837 году Лермонтов, переведенный из гвардии в Нижегородский полк за стихи «На смерть поэта», и Мартынов, отправляющийся на Кавказ, две недели провели в Москве, часто завтракая вместе у Яра. Лермонтов посещал московский дом родителей Мартынова. Впоследствии современники считали, что прототипом княжны Мери была Наталья Соломоновна сестра Мартынова. Зимой 1841 года, оказавшись в отпуске в Петербурге, Лермонтов пытался выйти в отставку, мечтая полностью посвятить себя литературе, но не решился сделать это, так как бабушка была против, она надеялась, что её внук сможет сделать себе карьеру и не разделяла его увлечение литературой. Поэтому весной 1841 года он был вынужден возвратиться в свой полк на Кавказ. Уезжал из Петербурга он с тяжелыми предчувствиями сначала в Ставрополь, где стоял тенгинский полк, потом в Пятигорск. В Пятигорске произошла его ссора с майором в отставке Мартыновым Николаем Соломоновичем. Впервые Лермонтов познакомился с Мартыновым в Школе гвардейских подпрапорщиков, которую Мартынов закончил на год позже Лермонтова. В 1837 году Лермонтов, переведенный из гвардии в Нижегородский полк за стихи «На смерть поэта», и Мартынов, отправляющийся на Кавказ, две недели провели в Москве, часто завтракая вместе у Яра. Лермонтов посещал московский дом родителей Мартынова. Впоследствии современники считали, что прототипом княжны Мери была Наталья Соломоновна сестра Мартынова.
Тема любви (презентация)
Тема любви в литературе всегда была актуальна. Ведь любовь – это самое чистое прекрасное чувство, которое воспевалось еще с античных времен. Она одинаково волновала воображение человечества всегда. Любовь не стареет. В любви человек находит самого себя, свою личность. В ней возрождается единая, истинная индивидуальность. [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть картинку ] Печально я гляжу на наше поколение! Его грядущее - иль пусто, иль темно, Меж тем, под бременем познанье и сомненье, В бездействии состарится оно. На Руси явилось новое могучее дарование- Лермонтов. В его произведениях так все и видишь перед собой, а, увидев раз, никогда уж не забудешь! Дивная картина - так уж и блестит всею яркостью восточных красок! Какая живописность, музыкальность, сила и крепость в каждом стихе, отдельно взятом! Белинский в статьях, написанных еще при жизни Лермонтова, сказал о ярко выраженном своеобразии его стихов и его романа. И гениальному критику передовой части читателей было ясно так же, насколько сильна в нем способность, откликаться на зовы века, насколько тесна его связь с жизнью русского общества, с русской культурой прошлого и настоящего. Великий писатель всегда кровно связан со своим временем, и творчество его находится в многообразных отношениях с умственным движением и литературой эпохи. Поэтому вполне естественно, что как критики, писавшие о Лермонтове при его жизни, так и историки литературы, изучавшие в 19-20 веках его наследие, обращали внимание на те стихи, которые соединяют его творчество с деятельностью предшественников и современников, а также сравнивали созданное им с произведениями других авторов. В результате подобных исследований было накоплено много интересных, хотя нередко и спорных наблюдений и установлен целый ряд фактов, касающихся творческой деятельности, истории произведений Лермонтова. В богатой Лермонтовской литературе 1840-1841 годов содержится немало целых, хотя зачастую разрозненных замечаний и соображений о стиле Лермонтова в его соотношениях со стилями современников поэта. Несмотря на интерес и значительность сделанного в этой области до сих пор, все же актуальность проблемы стиля и художественного метода Лермонтова его связях с эпохой уменьшается. При всей тесноте и разнообразии связей, соединяющих писателя с окружающей его литературной жизнью, нет необходимости связывать и сопоставлять любой момент в его творчестве, любую его особенность со всеми явлениями отечественной и зарубежной литературы. Возможность и целесообразность ограничения и отбора обуславливаемая, прежде всего понятием определяющих связь писателя с литературой его времени, а круг этих связей устанавливается на основании таких дальних, как суждения его самого о литературе. То, что Лермонтов так тесно связал с литературой своей эпохи, под которой, конечно, следует разуметь не только годы его жизни и деятельности, но и некоторый предшествующий период, вполне известное хронологическое ограничение в постановку проблемы. В сущности, все литературные интересы и пристрастия писателей, весь предположительный круг его чтения связываются с первыми четырьмя десятилетиями 19 века, не уходя дальше в глубь времен. В целом же есть основание сказать, что Лермонтов не только по характеру своего творчества, но и по его истокам в самом прямом смысле глубоко современен своей эпохе. В то время, к которому относятся первые поэтические статьи Лермонтова - в конце 1820-х годов - русская литература жила напряженной, богатой контрастами и противоречиями, очень не легкой жизнью. В состоянии русской литературы, и, в частности,- поэзии, наступил резкий и тяжелый перелом. Изменилось многое в направлении, в группировках писателей в составе жанров. Свой путь в русской литературе Лермонтов начинал в исторически очень сложный момент, когда самый выбор пути представлял огромную ответственность. В самом основном Лермонтов сделал свой выбор очень рано; идейно-философское и политическое направление его творчества четко определилось впервые же годы, как и трагический его характер, сложился уже с полной несомненностью к 1830 году. Соблазны вульгарного романтизма быстро отвергались поэтом, о чем свидетельствует и незавершенность произведений, которые перестали его, видимо удовлетворять в ходе работы над ними. А опасность легкого литературного успеха для Лермонтова просто не существовало: он слишком строг был к себе, и об этом, прежде всего, говорит тот факт, что он не спешил с печатанием своих произведений, пока не ощутил в себе высший зрелости. Все творчество Лермонтова является примером поразительной цельности. Будучи кровно связан со своей страной, со своим временем, с литературой своей эпохи, постоянно откликаясь на все окружавшее его и в жизни и в литературе. Лермонтов всегда оставался самим собой - непревзойденным и неповторимым трагическим поэтом, не знающим компромиссов. Процесс бурной эволюции творчеств, необычайно быстрого восхождения к вершинам романтического, а потом - реалистического мастерства протекал в пределах того нерасторжимого единства, какое представляю своеобразие его поэтической личности. Исследование вопроса о творчестве Лермонтова в связи с литературой его времени вызывает на нашем, современном этапе развития литературоведения специальный методологический интерес: в противоположность тому, чего искали когда-то представители и чего ищут и сейчас многие зарубежные компаративисты, изучая влияние одних писателей на других, оно вскрывает активную творческую сущность великих и подлинно новых литературных целостей, к числу которых принадлежат создания Лермонтовым. [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть картинку ] Любовная лирика М.Ю.Лермонтова [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть картинку ]Я не могу любовь определить, Но это страсть сильнейшая! любить Необходимость мне; и я любил Всем напряжением душевных сил. Эти строки из стихотворения “1831-го, июня, 11 дня” словно эпиграф к лирике Лермонтова, лирике “сильнейших страстей” и глубоких страданий. И хотя Лермонтов вступил в русскую поэзию прямым наследником Пушки на, эта вечная тема тема любви зазвучала у него совершенно по-иному. “Пушкин дневное, Лермонтов ночное светило нашей поэзии”, писал Д. Мережковский. И воистину, если для Пушкина любовь источник счас тья, то для Лермонтова она неразлучна с печалью. У Михаила Юрьевича мотивы одиночества, противостояния героя-бунтаря “бесчувственной толпе” пронизывают и стихи о любви, в его художественном мире высокое чувство всегда трагично. Лишь изредка в стихах юного поэта мечта о любви сливалась с мечтою о счастье: Меня бы примирила ты С людьми и буйными страстями, писал он, обращаясь к Н. Ф. И. Наталии Федоровне Ивановой, в которую был страстно и безнадежно влюблен. Но это лишь одна, не повторившаяся больше нота. Весь же цикл посвященных Ивановой стихов это история неразделенного и оскорбленного чувства: Я недостоин, может быть, Твоей любви; не мне судить, Но ты обманом наградила Мои надежды и мечты, И я скажу, что ты Несправедливо поступила. Перед нами словно страницы дневника, где запечатлены все оттенки пере житого: от вспыхивающей безумной надежды до горького разочарования: И стих безумный, стих прощальный В альбом твой бросил для тебя, Как след единственный, печальный, Который здесь оставлю я. Лирическому герою суждено остаться одиноким и непонятым, но это лишь усиливает в нем сознание своей избранности, предназначенности для иной, высшей свободы и иного счастья счастья творить. Завершающее цикл сти хотворение одно из самых прекрасных у Лермонтова это не только рас ставание с женщиной, это и освобождение от унижающей и порабощающей страсти: Ты позабыла: я свободы Для заблужденья не отдам... Контраст между высоким чувством героя и “коварной изменой” героини в самом строе стиха, насыщенном антитезами, столь характерными для роман тической поэзии: И целый мир возненавидел, Чтобы тебя любить сильней... Этот типично романтический прием определяет стиль не только одного стихотворения на контрастах, противопоставлениях построена вся лирика поэта. И рядом с образом “изменившегося ангела” под его пером возникает другой женский образ, возвышенный и идеальный: Улыбку я твою видал, Она мне сердце восхищала... Эти стихи посвящены Варваре Лопухиной, любовь к которой не угасала у поэта до конца дней. Пленительный облик этой нежной, одухотворенной жен щины предстает перед нами и в живописи, и в поэзии Михаила Юрьевича: ...все ее движенья, Улыбки, речи и черты Так полны жизни, вдохновенья, Так полны чудной простоты. Но и в стихах, посвященных Варваре Александровне, звучит тот же мотив разлуки, роковой неосуществимости счастья: Мы случайно сведены судьбою, Мы себя нашли один в другом, И душа сдружилася с душою, Хоть пути не кончить им вдвоем! Отчего же так трагична судьба любящих? Известно, что Лопухина ответи ла на чувство Лермонтова, между ними не было непреодолимых преград. Разгадка, наверное, кроется в том, что лермонтовский “роман в стихах” не был зеркальным отражением его жизни. Поэт писал о трагической невозмож ности счастья в этом жестоком мире, “среди ледяного, среди беспощадного света”. Перед нами опять возникает романтический контраст между высоким идеалом и низкой действительностью, в которой он осуществиться не может. Поэтому Лермонтова так притягивают ситуации, таящие в себе нечто роковое. Это может быть чувство, восставшее против власти “светских цепей”: Мне грустно, потому что я тебя люблю, И знаю: молодость цветущую твою Не пощадит молвы коварное гоненье. Это может быть гибельная страсть, изображенная в таких стихотворени ях, как “Дары Терека”, “Морская царевна”. Вдумываясь в эти стихи, невозможно не вспомнить знаменитый “Парус”: Увы! Он счастия не ищет... Этой строке вторят другие: Что без страданий жизнь поэта? И что без бури океан? Лермонтовский герой будто бежит от безмятежности, от покоя, за кото рым для него сон души, угасание и самого поэтического дара. Нет, в поэтическом мире Лермонтова не найти счастливой любви в обычном ее понимании. Душевное родство возникает здесь вне “чего б то ни было земно го”, даже вне обычных законов времени и пространства. Вспомним поразитель ное стихотворение “Сон”. Его даже нельзя отнести к любовной лирике, но именно оно помогает понять, что есть любовь для лермонтовского героя. Для него это прикосновение к вечности, а не путь к земному счастью. Такова любовь в том мире, что зовется поэзией Михаила Юрьевича Лермонтова. Адресаты любовной лирики. [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть картинку ] Варвара Александровна Лопухина Варвара Александровна Лопухина - одна из самых глубоких сердечных привязанностей М.Ю.Лермонтова. Пережив бурное увлечение Н.Ф.Ивановой, поэт в 1831 встретился в близкой ему семье Лопухиных с младшей сестрой своего друга Алексея - Варенькой. Весной 1832 года компания молодежи с Поварской, Большой и Малой Молчановки собралась ехать в Симонов монастырь ко всенощной - молиться, слушать певчих, гулять. Солнце склонялось к Воробьевым горам, и вечер был прекрасный. Уселись на длинные линейки, запряженные в шесть лошадей, и тронулись вверх по Арбату веселым караваном. Случайно во время этой поездки Лермонтов оказался рядом с Варенькой Лопухиной. Минувшей зимой шестнадцатилетнюю Вареньку привезли в Москву на "ярмарку невест". Она только одну зиму выезжала и еще не успела утратить ни свежести деревенского румянца, ни сельской естественности и простоты. Это делало ее не похожей на московских барышень, у которых все было рассчитано: каждый жест, поза, улыбка. Варенька была пылкая, восторженная, поэтическая натура. Сельское уединение и чтение романов сделали ее мечтательной. Но эта мечтательность умерялась природной живостью, веселостью и общительностью. Свою склонность помечтать она не выказывала, а, наоборот, стыдилась как слабости. Была блондинка с черными глазами. Это придавало ей особую прелесть. Каждая перемена настроения, мимолетное чувство и мелькнувшая мысль отражались на ее подвижном лице. В минуты внутреннего подъема оно становилось прекрасным, а порой Варенька могла показаться совсем некрасивой. В ней была обаятельная простота, свойственная глубоким и цельным натурам. Она была всеобщей любимицей. "Будучи студентом, - пишет А.П. Шан-Гирей,- Лермонтов был страстно влюблён ... в молоденькую, милую, умную, как день, и в полном смысле восхитительную Лопухину; это была натура пылкая, восторженная, поэтическая и в высшей степени симпатичная.... Как теперь помню ее ласковый взгляд и светлую улыбку: ей было лет пятнадцать-шестнадцать, мы же были дети и сильно дразнили ее, у ней на лбу чернелось маленькое родимое пятнышко, и мы всегда приставали к ней, повторяя: "у Вареньки родинка, Варенька уродинка", но она , добрейшее создание, никогда не сердилась. Чувство к ней Лермонтова было безотчётно, но истинно, сильно, и едва ли не сохранил он его до самой смерти своей" С тех пор, как мне явилась ты, Моя любовь - мне оборона От гордых дум и суеты... Она была одних лет с поэтом, и это было, между прочим, причиной многих страданий для Лермонтова, потому что Варенька по годам своим была членом общества, когда ровесник ее, Мишель, все еще считался ребенком. Характер ее, мягкий и любящий, увлекал его. Он, сопоставляя себя с нею, находил себя гадким, некрасивым, сутуловатым горбачом: так преувеличивал он свои физические недостатки. В неоконченной юношеской повести он в Вадиме выставлял себя, в Ольге – её. Переезд Лермонтова в 1832 в Петербург и зачисление в школу юнкеров помешали обоюдному чувству развиться, а военная служба и светские увлечения на время заслонили образ любимой девушки. Однако Лермонтов не переставал интересоваться судьбой Вареньки. Вот одно из писем Лермонтова к М.А. Лопухиной, сестре Вареньки: "Мне бы очень хотелось задать вам небольшой вопрос, но не решаюсь начинать. Коли догадываетесь - хорошо, а нет - значит, если б я задал вопрос, вы не могли бы на него ответить..." На что М.А. Лопухина, мгновенно догадавшись, отвечает: "Поверьте, я не утратила способности вас понимать: Она хорошо себя чувствует, выглядит довольно веселой..." Между тем молчание Лермонтова заставило Варвару Александровну, вероятно, под влиянием родителей в 1835 году выйти замуж за Н.Ф.Бахметева, человека не молодого. По-видимому, решение это некоторым образом было связано со слухами о романе Лермонтова с Сушковой; с другой стороны, и жестокая развязка этого романа (история с анонимным письмом), возможно, имеет отношение к известию о скором замужестве Вареньки. Лермонтов тяжело пережил эту, по его мнению, измену любимой женщины, и горечь утраченной любви надолго окрасила его творчество. Фамилию ее по мужу он не признавал. Посылая ей в 1840 или 1841г новую переделку поэмы "Демон", он в посвящении к поэме из поставленных переписчиком букв В.А.Б. несколько раз перечеркивает Б. и ставит Л. Последний раз они видятся мимолетно в 1838г, когда Варвара Александровна проездом за границу посещает вместе с мужем Петербург, а Лермонтов в это время служит в Царском Селе. Лопухиной Лермонтов посвятил множество стихов, например стихотворение 1832г: Мы случайно сведены судьбою, Мы себя нашли один в другом, И душа сдружилася с душою, Хоть пути не кончить им вдвоём! Так поток весенний отражает Свод небес далекий голубой И в волне спокойной он сияет И трепещет с бурною волной. Будь, о будь моими небесами, Будь товарищ грозных бурь моих; Пусть тогда гремят они меж нами, Я рожден, чтобы не жить без них. Я рожден, чтоб целый мир был зритель Торжества иль гибели моей, Но с тобой, мой луч-путеводитель, Что хвала иль гордый смех людей! Души их певца не постигали, Не могли души его любить, Не могли понять его печали, Не могли восторгов разделить. Это стихотворение выделяется просветленным настроением. Идеальный образ любимой женщины служит поэту единственной отрадой. Однако надежда найти счастье в любви несбыточна, поэтому Лермонтов и говорит о невозможности общего пути, он предчувствует другой исход, уготованный ему судьбой. Еще одно стихотворение этого же года - "Оставь напрасные заботы". Одно из немногих, в котором лирический герой уверен в ответном чувстве. Образ чистой, неохлажденной души проходит через все стихотворение. Однако даже взаимная любовь не приводит к гармонии, потому что душа самого поэта во всем разуверилась и ничем не дорожит. Это стихотворение было положено на музыку К.Д. Агреневым-Славянским и А.Ф. Пащенко. С именем Лопухиной связано стихотворение "Нет, не тебя так пылко я люблю" (1841), адресованное, вероятно, Е.Г.Быховец. В этом стихотворении воспоминания о прошлой любви сильнее впечатлений настоящего, власть прежнего чувства реальнее "блистанья" новой "красы". Но первая фраза сразу создает впечатление давно идущего диалога между лирическим героем и присутствующей в данный момент собеседницей. Она, несмотря на то что отвергается героем, втянута в круг его переживаний, доля "пылкости" чувства передается и ей. Нет, не тебя так пылко я люблю, Не для меня красы твоей блистанье; Люблю в тебе я прошлое страданье И молодость погибшую мою. Когда порой я на тебя смотрю, В твои глаза, вникая долгим взором: Таинственным я занят разговором, Но не с тобой я сердцем говорю. Я говорю с подругой юных дней, В твоих чертах ищу черты другие, В устах живых уста давно немые, В глазах огонь угаснувших очей. [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть картинку ] История отношений Лермонтова и Е.А.Сушковой История отношений Лермонтова и Е.А.Сушковой - достаточно значительный "сюжет" в личной и литературной биографии поэта. Лето и начало осени 1830 г., проведенные Лермонтовым в имении Столыпиных Середникове в тесном общении с московской кузиной Сашенькой Верещагиной и её близкой приятельницей Катей Сушковой, отмечено интенсивностью творческого развития поэта: поэтические создания этой поры - заметная веха в становлении его художественной индивидуальности. Конец 1834-начало 1835 г. - время новой встречи Лермонтова и Сушковой в Петербурге - тоже весьма значительный эпизод в творческой биографии поэта, связанный с созданием оставшейся незавершенной повести "Княгиня Лиговская". У Сашеньки Верещагиной Сушкова познакомилась с Лермонтовым, который жил также по соседству: " У Сашеньки встречала я в это время её двоюродного брата, неуклюжего, косолапого мальчика лет шестнадцати или семнадцати, с красными, но умными, выразительными глазами, со вздернутым носом и язвительно-насмешливой улыбкой". Первоначальное их знакомство произошло, по-видимому, ранней весной 1830 г.: Сушкова помнила, как Мишель "радовался" и "торжествовал", когда получил приз на пансионском экзамене. Это было 29 марта 1830г., итак, начало увлечения пятнадцатилетнего мальчика "петербургской модницей", как шутя аттестовала Сушкову Верещагина, следует отнести к ранней весне этого года. Разница в возрасте составляла, таким образом, два года с небольшим; разница в общественном положении, предопределенная ею, была гораздо больше. " Мне восемнадцать лет, - говорит Сушкова Лермонтову,- я уже две зимы выезжаю в свет, а Вы ещё стоите на пороге этого света и не так-то скоро его перешагнёте". Следуя за рассказом Сушковой, мы должны считать, что её знакомство с Лермонтовым в Москве продолжалось несколько месяцев: до поздней весны или начала лета, когда начался разъезд в подмосковные имения. В это время ещё ни о каком цикле стихов нет речи; Лермонтов для Сушковой - маленький "кузен" Верещагиной, добровольный паж, который носит её шляпку и зонтик и теряет её перчатки. К её удивлению, Сашенька однажды говорит ей: "Как Лермонтов влюблен в тебя!". Одно стихотворение из числа посланных Лермонтовым позднее Сушковой относится, впрочем, к этому периоду. Это "Весна"- первое печатное стихотворение поэта, появившееся в " Атенее" в сентябре 1830 г. под анаграммой. Трудно сказать, имелась ли в нем в виду именно Сушкова, или оно было затем послано "к случаю": лирическая ситуация в нем совершенно традиционна. Вместе с тем оно вполне соответствовало и ситуации реальной; насмешки старших девушек над юностью поклонника вполне могли вызвать с его стороны такого рода поэтическую "месть": Мечтанье злое грусть лелеет В душе неопытной моей. Гляжу, природа молодеет, Но молодость лишь только ей; Ланит спокойных пламень алый С собою время уведет, И тот, кто так страдал, бывало, Любви к ней в сердце не найдет. [ Cкачайте файл, чтобы посмотреть картинку ] Прервавшееся на время знакомство возобновляется уже летом 1830 г. в Середникове. Собственно с этого времени только и можно говорить о взаимоотношениях Лермонтова и Сушковой, которые стали позже зерном любовной интриги, а теперь дали начало лирическому циклу. Именно в это время Сушкова "предсказывает" Е.А. Арсеньевой "великого человека в косолапом и умном мальчике". Первые стихи "сушковского цикла" лишены каких-либо связей с Байроном. Сушкова рассказывала, что первое стихотворение, адресованное ей, она получила от Лермонтова при отъезде из Середникова в Москву, 12 августа 1830г. Это было стихотворение "Черноокой" (Лермонтов шутливо называл Сушкову miss Blak eyes), содержавшее полупризнание в любви и как бы отмечавшее начальную фазу развивающегося чувства. Сила любви героя передана через противопоставление "рай - ад". Все стихотворение построено на одной и той же рифме: "очи-ночи". Много звезд у летней ночи; Отчего же только две у вас, Очи юга! черны очи! Нашей встречи был недобрый час. Кто ни спросит, звезды ночи Лишь о райском счастье говорят; В ваших звездах, черны очи, Я нашел для сердца рай и ад. Очи юга, черны очи, В вас любви прочел я приговор, Звезды дня и звезды ночи Для меня вы стали с этих пор! Сушкова приняла стихи благосклонно, и юный поэт поспешил откликнуться ("Благодарю!...Вчера мое признанье И стих мой ты без смеха приняла..."). Слово "Благодарю" повторяется четыре раза и в последней строфе звучит особенно по-лермонтовски: "надеждам и мечтам", которые еще живы в душе поэта, он предпочитает истину, хоть и лишенную всякой надежды. Следующие стихи ("Зови надежду сновиденьем") содержали уже прямое признание, как известно не встретившее ответа. Тогда пишется "Нищий", ведущий мотив этого стихотворения - неразделенная любовь: "Так чувства лучшие мои Обмануты навек тобою!". У врат обители святой Стоял просящий подаянья Бедняк иссохший, чуть живой От глада, жажды и страданья. Куска лишь хлеба он просил, И взор являл живую муку, И кто-то камень положил В его протянутую руку. Так я молил твоей любви С слезами горькими, с тоскою; Так чувства лучшие мои Обмануты навек тобою! Интересна история создания этого стихотворения. Однажды несколько семей, проводящих лето в Середникове, в том числе Арсеньева с внуком, Столыпины, Верещагины и Сушковы, отправились в Троицко-Сергеевскую лавру. На паперти стоял нищий, в руку которого кем-то был положен камень. Так возникла развернутая метафора, которую Лермонтов использует в стихотворении как символ человеческого равнодушия и глухоты. Следующая группа, в которую входят "Стансы" ("Взгляни, как мой спокоен взор"), "У ног других не забывал" и "Когда к тебе молвы рассказ" есть своего рода кульминация эмоционального напряжения. Эти стихи пишутся не сразу после первой группы, а спустя некоторое время, когда Лермонтов услышал от Верещагиной о светских успехах предмета своей страсти. Рассказы Верещагиной вызывали в Лермонтове чувства обиды и ревности. Об этих чувствах Лермонтов говорил Сушковой в "Стансах" ("Взгляни, как мой спокоен взор"). Перерабатывая это стихотворение, он рисует на полях тетради красивую девушку с большими черными глазами, длинными черными волосами и гордой осанкой. Стихотворение "Когда к тебе молвы рассказ", которое Лермонтов дарит Сушковой, содержало упрек и, как говорила она в "Записках", "грозно предвещало" ей будущее: Когда к тебе молвы рассказ Мое названье принесет И моего рожденья час Перед полмиром проклянет, Когда мне пищей станет кровь, И буду жить среди людей, Ничью не радуя любовь И злобы не боясь ничьей: Тогда раскаянья кинжал Пронзит тебя... Таким образом, в "сушковском цикле" стихов можно отметить две группы. Более ранние, написанные в Середникове, представляют собою традиционную любовную лирику с признаниями в пылкой страсти и с элегическими мотивами. Вместе с тем они являются и лирическим дневником. Вторая группа стихов отличается от первой своим более обобщенным характером. В отличие от первой группы, которая в дальнейшем у Лермонтова не варьируется и не перерабатывается, эта вторая содержит такие лирические мотивы и темы, которые затем перейдут в позднюю лермонтовскую лирику. Душевный опыт, отложившийся в них, выходит далеко за пределы конкретной ситуации. Эти стихи есть определенная ступень самосознания личности, связь же их с байроновским циклом, посвященным Мэри Чаворт, является, помимо всего прочего, важным подтверждением правдивости рассказа Сушковой о том, что именно она была их непосредственным адресатом. Если первый эпизод отношений Лермонтова и Сушковой связан с ранней лирикой поэта, то "развязка" этого "романа" связана с его прозой. Как известно, Лермонтов подробно описал ее в "Княгине Лиговской". Как и первый эпизод, последний проходит под знаком литературных воздействий. Вообще литературный элемент настолько ярко окрашивает эти отношения, что вопрос о "реальных" портретах Лермонтова и Сушковой в середине 1830-х годов приобретает особое значение. Со времени отъезда Сушковой из Москвы в 1830г. Лермонтов не встречался с ней до конца 1834 г. Вначале они поддерживали связи через Верещагину, но затем эти связи, по-видимому, прекратились. К началу 1830-х годов относится увлечение Лермонтова Н.Ф. Ивановой, а затем В.А. Лопухиной. Приехав в Петербург в 1832г., Лермонтов встречи с Сушковой не искал; она же была слишком занята светом и поисками выгодной партии, чтобы вспомнить о своем московском знакомом. Сцены, которые Сушковой приходилось переносить дома, Лермонтов изобразил в романе "Княгиня Лиговская", - в эпизодах с Негуровым, его женой и дочерью Лизаветой Николаевной (прототипом ее была Сушкова). В "Княгине Лиговской" светские успехи Сушковой-Негуровой охарактеризованы довольно зло. В повесть "Княгиня Лиговская" вошли не только биографические и конкретные бытовые детали, но также и наблюдения художника над созданной им самим ситуацией и над психологией действующих лиц.
Стихотворение М.Ю. Лермонтова «Я не унижусь пред тобою»
Для М.Ю. Лермонтова любовь – одно из самых сильных человеческих чувств и самое естественное проявление человеческих отношений. Любовь, как и поэзия, овладевает всем существом человека, и все его внутренние силы приходят в движение. Лермонтов был от природы влюбчив, пылок и очень искренен. Он боготворил избранницу своего сердца, посвящал ей прекрасные стихи, окружал вниманием и нежной заботой. Но часто случалось так, что любовь поэта разбивалась о холодность, непонимание и даже измену возлюбленной. Вот почему в интимной лирике м.Ю. Лермонтова очень мало светлых, радостных настроений, тех «чудных мгновений», что воспеты Пушкиным. Чаще всего у Лермонтова речь идет об одиночестве, о неразделенной любви, об измене женщины, не оценившей возвышенные чувства друга. Стихотворение «К***» («Я не унижусь пред тобою») посвящено Наталии Федоровне Ивановой, которой поэт за два года их бурного романа посвятил более двадцати стихотворений. Наталья Федоровна была дочерью известного в ту пору писателя Федора Федоровича Иванова. Поэт познакомился с ней летом 1830 года на даче у своих родственников Столыпиных. Это было недалеко от Москвы, на Клязьме. Первое стихотворное послание Ивановой было полно радостных надежд, счастливых ожиданий, восхищения юной красотой: В окно светил Весенний теплый день; и у окна Сидела дева, нежная лицом, С очами, полными душой и жизнью. Но срок любви и открытой взаимности был коротким, таким коротким, что через недолгий промежуток времени поэт скажет: «Мне, польстив любовию сперва» Летом 1831 года в отношениях Михаила Юрьевича и Наталии Федоровны произошел сильный разлад. Случилось нечто страшное. Вернувшись в Москву после «начального дачного отдыха», поэт начинает писать пьесу, посвященную потрясшим его событиям. Название пьесы – «Странный человек». В ней под именем Владимира Павловича Арбенина Лермонтов выводит самого себя, под именем Наталии Федоровны Загорскиной – Наталию Федоровну Иванову. Загорскина изменяет Арбенину. Легкодумно предпочтя его друга Белинского, она решает выйти за него замуж. К Арбенину она начинает проявлять все большую холодность, пренебрегает его страстным чувством. Сюжет драмы проливает свет на то, что случилось в отношениях поэта и Ивановой. Лермонтов тяжело пережил разрыв с любимой девушкой, которой он поверял свои тайны и мечты. И вот в 1832 году, спустя полгода после роковых событий, как, навеки прощаясь с «Н.Ф.И.» - так он часто озаглавливал стихи, посвященные ей, поэт пишет последнее стихотворное послание любимой: Я не унижусь пред тобою, Ни твой привет, ни твой укор Не властны над моей душою. Знай, мы чужие с этих пор Герой сожалеет, что напрасно «пожертвовал я годы» неискренним чувствам девушки, которая просто кокетничала с ним. Лирический герой любит сильно и жертвенно, но он не позволит обращаться с ним снисходительно: Я горд! – прости! Люби другого Мечтай любовь найти в другом; Чего б то ни было земного, Я не сделаюсь рабом. Так же, как и А.С. Пушкин в своем знаменитом «Я Вас любил», М.Ю. Лермонтов желает возлюбленной радости и счастья с другим ее избранником. Вот только женскому кокетству он больше верить, не намерен, он разуверился в искренности любовных признаний. Поэт готов к отмщению: Отныне стану наслаждаться И в страсти стану клясться всем; Со всеми буду я смеяться, А плакать не хочу ни с кем Но досада и злость обманутого чувства уступают место грусти одиночества и сожалению: Я был готов на смерть и муку И целый мир на битву звать, Чтобы твою младую руку – Безумец! – лишний раз пожать! Стихотворение не делится на строфы. Это создает эффект взволнованной, безостановочной речи – исповеди. Автор использует яркие эпитеты и метафоры, помогающие ему передать сложное душевное состояние («мысль небесная», «коварная измена», «дар чудесный», «пожертвовал я годы твоей улыбке и глазам» - синекдоха). В основу композиции положен прием противопоставления: «любовь» - «измена», «надежда» - «заблужденье», «привет» - «укор». Стихотворение написано пятистопным ямбом с использованием пиррихия и спондея. Обилие восклицательных предложений и риторических вопросов отражает сбивчивый, взволнованный характер повествования. После этого стихотворения Лермонтов уже никогда не посвящал стихи Н.Ф. Ивановой. Забвение стало своеобразным отмщением за разбитые мечты и надежды. Лишь позже, год спустя, Лермонтов запишет в своем дневнике и в альбоме Н.Ф.И.: Что может краткое свиданье Мне в утешенье принести, Час неизбежный расставанья Настал, и я сказал: прости. И стих безумный, стих прощальный В альбом твой бросил для тебя, Как след единственный, печальный, Который здесь оставлю я. Стихотворение поражает своей эмоциональностью, искренностью, высоким нравственным чувством. Оно является жемчужиной интимной лирики великого поэта.
(презентация)«Тема Родины в лирике М.Ю.Лермонтова».
ВЕДЕНИЕ.
«Стихи, как звёзды, светят людям», - пишет русский поэт, участник Великой Отечественной войны Сергей Сергеевич Орлов. Я думаю, для того, чтобы ощутить звёзды, не нужно выходить ночью, надо просто взять томик с любимыми стихами и, оставаясь наедине, перечитать их, почувствовать всю прелесть поэзии, и тогда звёзды засверкают над головой. Мне кажется, что поэзия - это распахнутый для чуткого сердца мир природы, её рассветов и закатов, ярких звёзд, говорливых ручейков и медленных речек, мир, заключённый в капле росы, сверкающей на продрогшем за ночь искристо-зелёном листке. Именно такие потрясающие картины, рождающиеся в воображении, создают стихи, которые я не перестаю читать. Поэзия помогает жить, окрыляет юность.
I. Поэтическое творчество М.Ю.Лермонтова.
Лермонтов – одно из удивительных явлений в литературе. Он погиб, не дожив до 27 лет, а создал такие шедевры, которые дали ему право войти в число великих писателей.
В чем суть завещания будущему таких поэтов, как Лермонтов? Прежде всего, в том, что их творчество служило передовым идеям своего времени, добру, справедливости, свободе и борьбе за счастье людей. А это всегда остается главной миссией поэта. «Как и всякий настоящий, а тем более, великий поэт, - писал И. Андроников, - Лермонтов исповедовался в своей поэзии, и, перелистывая томики его сочинений, мы можем прочесть историю его души и понять его как поэта и человека».
Необычайно широка тематика стихотворений Лермонтова. За свою короткую жизнь он создал огромное количество философских, патриотических стихотворений, о любви и дружбе, о природе и Родине, о поисках смысла жизни.
I. Тема Родины в лирике Лермонтова.
Что такое Родина? Для каждого человека это слово означает что-то своё, но для всех это слово имеет очень важное значение в жизни. В детстве Родина - это родной дом, родители, позже это понятие расширяется, и мы осознаём, что Родина огромна, она даёт нам силы, радость жизни. Родина бесконечна и величественна.
Слово «Родина» у Михаила Юрьевича Лермонтова никогда не звучало в отрыве от слов «битва» и «воля», потому что, глубоко любя родную страну, поэт не мог оставаться равнодушным к её положению и мечтал «погибнуть» «за счастье и славу Отчизны своей». Он создаёт свой образ Родины. В его произведениях можно увидеть и мощные богатырские характеры, и величественные картины русской природы, и раздумья о бесправии и горьком рабстве народа.
Историческая судьба Родины раскрыта в стихотворении «Бородино». Это отклик на события 1812 года, поэт говорит о героическом прошлом России. Стихотворение представляет собой как бы диалог поколения поэта с поколением отцов, участников войны, в лице старого солдата. Устами старого солдата поэт упрекает «нынешнее племя» в бессилии:
Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри - не вы!
При этом М.Ю.Лермонтов явно делает на этом акцент, повторяясь. Прославляя подвиги предшественников, поэт осуждает современников за бесславно прожитую жизнь.
Лермонтов пишет стихотворение «Прощай, немытая Россия». В нём он без сожаления прощается с «официальной» Россией-темницей, где ни один человек не чувствует себя свободным, и каждый может подвергнуться полицейской слежке. Николаевская Россия - это «страна рабов, страна господ», Вот почему она не вызывает любви и симпатии поэта. Иногда нам кажется, что Лермонтов осуждает и народ за его покорность:
Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
И вы, мундиры голубые,
И ты, послушный им народ.
Но в этих словах скрывается не осуждение, а боль при мысли о том, что народ темен, не просвещён, что рабское положение выработало привычку - покорятся силе. В стихотворении поэт ни разу не сказал слова «Родина», как бы отказываясь считать николаевскую Россию своей Отчизной. Но любовь к народу несомненна: не любя народа и Родины, нельзя думать и писать о них с такой искренней болью.
В стихотворении «Жалобы турка» поэт пишет о стране, где «стонет человек от рабства и цепей», и с горечью признаётся:
Друг! Этот край моя отчизна.
Но социальная несправедливость, царящая в обществе, не способна была искоренить любовь Лермонтова к Отчизне. В стихотворении «Спеша на север из далека» он говорит:
Боюсь сказать! - душа дрожит!
Что если я со дня изгнанья
Совсем на родине забыт!
А в стихотворении «Я видел тень блаженства; но вполне» он признаётся в любви к стране близких и родных ему людей, к тому месту, где он родился, которое зовётся родиной:
Я родину люблю
И больше многих: средь её полей
Есть место, где я горесть начал знать;
Есть место, где я буду отдыхать,
Когда мой прах, смешавшийся с землёй,
Навеки прежний вид оставит свой.
Большое место в поэзии Лермонтова занимает и прямое выражение любви к Родине. Оно заметно и в раннем творчестве, но особенную силу приобретает в последние четыре года жизни. В раннем творчестве проявляется, прежде всего, любовь к родной природе. Воспевая её, поэт живейшей симпатией говорит о простом народе. Мысли о родине неизбежно рождают у него мысль о свободе. В стихотворении «Прекрасны вы, поля земли родной» он пишет:
степь раскинулась лиловой пеленой,
И так она свежа, и так родня с душой,
Как будто создана лишь для свободы.
В юношеских стихотворениях поэт рисует картины деревенской, крестьянской России. Он вспоминает широкие сёла в утренней дымке, «кучи хижин небольших», «балалайки звук народный» в стихотворениях «Солнце», «Романс», «Два брата».
В стихотворении « Когда волнуется желтеющая нива» запечатлены редкие мгновения гармоничного слияния поэта с природой и состояние просветлённости, которое смиряет душевную тревогу поэта, его сомнения в возможности счастья на земле, его одиночество:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,-
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу Бога
Для Лермонтова - природа предпочтительный собеседник, бесконечный источник гармонии и жизни, вечный путь к единению человека и мира. Это та красота, ради которой стоит жить. Всё это дорого поэту, роднит его со своей стороной. Таким образом, подлинный облик Родины запечатлевается в поэзии Лермонтова через конкретные природные реалии - «желтеющую ниву», скромную «чету белеющих берёз», «дымок спалённой жнивы».
Завершением и итогом многолетних задушевных дум Лермонтова о своей стране явилось стихотворение «Родина».
II.I Отражение темы в стихотворении «Родина».
Стихотворение «Родина» - одно из лучших не только в лирике Лермонтова, но и во всей русской поэзии. Оно было написано в 1841 году, незадолго до смерти М.Ю.Лермонтова В нём нашли своеобразное лирическое выражение мысли о величии России.
Чувство безысходности породило трагическое мироощущение, нашедшее отражение в стихотворении «Родина». Ничто, кажется, не дает такого умиротворения, такого ощущения покоя, даже радости, как это общение с деревенской Россией. Именно здесь отступает чувство одиночества. М.Ю.Лермонтов рисует Россию народную, светлую, торжественную, величавую, но, несмотря на общий жизнеутверждающий фон, в восприятии поэтом родной земли присутствует некий оттенок грусти. Можно сказать, что любовь к Родине у М.Ю.Лермонтова, не теряя своей непосредственности и своего жара, впервые в русской литературе становится основной темой, превращается в проблему, которую поэт по-своему ставит, рассматривает и решает. Но в стихотворении «Родина» М.Ю.Лермонтов высказывает еще более важную мысль:
«Люблю отчизну я , но странною любовью».
В чем же заключалась эта странность? Почему любовь к своей родной стране носила у поэта столь противоречивый характер? Прежде всего, с одной стороны, для него Россия – его Родина, где он родился и вырос. Такую Россию М.Ю.Лермонтов любил и прославлял. С другой стороны, он видел Россию как страну, в которой правит грубая, жестокая власть, подавляющая все человеческие стремления, а главное, народную волю. Именно это двоякое понимание и отразилось в стихотворении «Родина». Но помимо всего в стихотворении проявляется совершенно новая в лирическом творчестве М.Ю.Лермонтова крестьянская тема. Фигура простого человека разрастается в «Родине» в собирательный образ русского крестьянства. Н.А.Добролюбов писал: «Лермонтов же обладал, конечно, громадным талантом и, умевши рано постичь недостатки современного общества, умел понять и то, что спасение от этого ложного пути находится только в народе». Но, по мнению Н.А.Добролюбова, нельзя требовать от русского поэта «полнейшего выражения чистой любви к народу, гуманнейшего взгляда на его жизнь». «Родина» М.Ю.Лермонтова – это лирическое раздумье поэта о своем отношении к Отчизне. Уже первые строки:
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
- задают стихотворению интонацию эмоционального, глубоко личного лирического изъяснения и в то же время - как бы вопроса самому себе. В «Родине» появляется иной, до той поры, может быть, не встречавшийся в русской поэзии оттенок. Поэт с первых же строк говорит о «странной» любви к Отчизне. М.Ю.Лермонтов выдвигает нечто настолько по тем временам необычное, что приходится несколько раз подчеркнуть эту необычность: «Люблю отчизну я, но странною любовью», «но я люблю - за что, не знаю сам», «с отрадой, многим незнакомой». Это какая-то исключительная любовь к России, до конца как будто не понятая и самим поэтом. Ясно, однако, что любовь эта проявляется по отношению к России народной, крестьянской, к ее просторам и природе. Патриотическая тема в этом стихотворении приобрела уже лирический характер. В стихотворении Лермонтов высказывает несколько иное патриотическое сознание. Он сразу же отличает чуждые ему формы патриотизма. Поэт равнодушен к славе, купленной кровью, к заветным преданиям. Постепенно поэт все больше переходит от обобщенной мысли к конкретной. Любовь поэта к России настоящая, взыскательная, глубокая. То обстоятельство, что непосредственная тема стихотворения - не любовь к Родине как таковая, но размышление о странности этой любви становится «пружиной» движения поэтической мысли, придавая стихотворению полемический и программный смысл. «В качестве основного чувства Родины, - пишет об этом стихотворении У.Р.Фохт, - выдвигается нечто настолько по тому времени необычное, что поэт счел необходимым в пределах небольшого стихотворения четыре раза оговорить эту необычность: «Люблю отчизну я, но странною любовью!», «Не победит ее рассудок мой», «Но я люблю – за что, не знаю сам», «С отрадой многим незнакомой». Именно таким образом М.Ю.Лермонтов решает, в одних только образах, обнаружить сущность исключительной любви к России. Поэт утверждает свою любовь к России народной, крестьянской, к мощи и простору русской природы, отражающей душу народа, к русской земле, возделанной его трудом. Одним из первых М.Ю.Лермонтов признается, что любит Россию не за ее героическую историю, а за ее неповторимый облик, и в первую очередь – природу. Именно после него символом России стала «чета белеющих берез». Мотив «странной любви» развертывается в двух взаимосвязанных и вместе с тем контрастирующих планах: необъяснимой холодности к тому, что составляет общепризнанно-высокий предмет патриотичного воодушевления («слава, купленная кровью»), противостоит столь же «непобедимая рассудком» привязанность к иному «лику» Родины – простым картинам родной природы, русской деревни. Как в том, так и в другом случае поэт не упрощает спора чувства с «рассудком». Ни общий контекст творчества М.Ю.Лермонтова, ни стилистика первых строк («полный гордого доверия покой», «темной старины заветные преданья») не позволяют увидеть здесь какого-либо снижения ценностей патриотизма, хотя они и «не шевелят отрадного мечтанья». С другой стороны, заявляя о своей любви к «проселочной», деревенской России, поэт рисует ее образ не только без подчеркивания особо привлекательных, «теплых» черт («ее степей холодное молчанье», «дрожащие огни печальных деревень» - наряду с «полным гумном» и другими отрадными приметами сельского достатка). Такая двойственность подхода к теме Родины, ни в какой мере не вредит определенности душевного выбора поэта, цельности и силе его чувств.
Сложная полнота и двойственность отношения лирического героя «Родины» к своей стране обнаруживается и в композиции стихотворения. Родина представляется поэтом как некое единство, к которому герой обращает свои мысли и чувства. Чувство Родины никогда не покидало М.Ю.Лермонтова, и об этом свидетельствуют прямые высказывания лирического героя о Родине и народе в самом стихотворении.
В лирическом «я» данного стихотворения трудно обозначить простого человека, хотя герой «Родины» ездит проселочными путями в простонародной телеге. Но зато в герое этого стихотворения как бы бледнеют и стираются те особенности, которые отделяют его от спутника – человека из народа. При этом образ героя вписан в образ родной земли, введен в ее сферу. Для лирического героя этого стихотворения важна его Родина, в ней он ищет свои идеалы, и именно в ней он видит простую, искреннюю и естественную жизнь, и герой хочет слиться с этой жизнью, хочет стать частью огромного целого – своей Родины.
Лирический герой М.Ю.Лермонтова едет по проселочным путям с мыслью о ночлеге, засматривается на желтые нивы, на крытые соломой избы ее деревень, долго и сочувственно вглядывается в картину народного веселья. Именно поэтому в стихотворении возникает образ русской деревни, дорогой автору, но бесконечно далекий от романтических образов ранних произведений. Для М.Ю.Лермонтова Родина – в жизни народа, в его простом быту, разнообразные детали которого поэт как бы перебирает в памяти «с отрадой» и любовью.
М.Ю.Лермонтов не видит недостатков крестьянской жизни. Поэт описывает сельскую жизнь, слегка идеализируя ее, он не описывает ни тяжелый и изнурительный крестьянский труд, ни тяжелое положение самих крестьян. В крестьянской жизни лирического героя данного стихотворения привлекает сплоченность и общность, то, что в этой жизни нет места одиночеству.
Стихотворение «Родина» явилось одним из лучших образцов патриотической лирики.
Но в «Родине» деревня взята в иначе – как поэтическое воплощение Отчизны, ее символическое средоточие патриотического чувства автора. Вместе с тем у автора – героя данного стихотворения, нет той «мировой скорби», которая лишь по своему происхождению связана с мрачной оценкой окружающей действительности, но по смыслу распространяется на всю действительность эпохи.
В содержании «Родины» нет ни «мировой», ни какой-либо другой скорби. Оттенок грусти, присутствующий в восприятии родной земли, вполне сочетается здесь с общим жизнеутверждающим и светлым фоном. Все это показывает, что лирический герой продолжает испытывать влияние народного сознания и народных воззрений, сохраняя свой «интеллектуальный масштаб». Это человек, страдающий под бременем общей для русского народа беды и живущий большими мыслями о России. Лирический герой наделен способностью страдать и понимать свое страдание.
У М.Ю.Лермонтова в стихотворении «Родина» две контрастные темы, из которых первая (тема официальной России) дается в традиционных поэтических формах: «Слава, купленная кровью», «Темной старины заветные преданья». Во второй части вместе с темой русской деревни в стих сплошным потоком вступают прозаизмы, но только они не несут на себе уже никаких следов происхождения из низкой действительности. Торжественная интонация возникает в первой строке стихотворения:
Люблю отчизну я, но странною любовью! –
и идет до самого конца, захватывая прозаизмы второй части:
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз,
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
Это вещи из быта, прямо названные, охарактеризованные то логическими определениями («спаленная жнива», «ночующий обоз»), то наиболее общими признаками (желтая нива), то резкой, единичной деталью.
Построение стихотворения отмечено высоким искусством лирической композиции. В стихотворении создан живой образ России, основное содержание которого – русская природа и народная жизнь. Лирическое переживание вызвано простым пейзажем, неброским, но по-своему живописным, способным затронуть самые тонкие струны души. За начальными стихами, где поэт перечисляет те формы патриотизма, которые отдалены от него некой официальностью, следует общее изображение русской природы, большой мир России. Затем выступают частные, приближенные к герою-наблюдателю детали пейзажа, непосредственно связанные с народным бытом. Наконец, в финале появляется картина сельского праздника – «пляска с топаньем и свистом под говор пьяных мужичков», на которую поэт-путешественник «смотреть до полночи готов».
Развитие темы Родины от широкого плана к более узкому напоминает «опрокинутую пирамиду» и поддерживается лексикой стихотворения. Основанию этой пирамиды соответствуют наиболее общие суждения о Родине. Следующий тематический пласт – обобщенное изображение русской природы – еще очень широк, но уже реализован в материальных образах, и в какой-то мере локален. Он представляет собой большой мир России. Смысловые объемы дальнейших пластов последовательно сокращаются, и стихотворение все заметнее и определеннее продвигается к своей вершине, к воплощению человеческих образов.
В конце второй и третьей строфы на смену предшествующим обобщениям появляются частные, приближенные к герою-наблюдателю картины пейзажа, непосредственно связанного с народным бытом («спаленная жнива», «проселочный путь», «в степи ночующий обоз», полное гумно» и так далее). Здесь начинается крупный план, малая область русского мира. И представление о герое, которого обступает этот малый мир, к середине стихотворения становится как бы вещественней, осязаемей. Наконец, в финале возникают образы мужиков – обитателей «печальных деревень». Все эти лики Родины горячо утверждаются автором – скрывающимся под маской лирического героя стихотворения. В зависимости от них он является, по мере движения стиха, и философом, обобщающим свое отношение к России, и путешественником, созерцающим ее природу и с любовью, наблюдающим жизнь ее народа.
Следует отметить, что тематическое развитие «Родины» - от «широкого» к «узкому», от «большого» к «малому», от философии к картинам природы и человеческой жизни – определяется языком и метром стихотворения.
Характерно в стихотворении развитие лирической мысли от отвлечённых представлений к конкретным образам. Стихотворение «Родина» состоит из трех строф.
В первой строфе поэт размышляет о России в целом, о России как об огромной прекрасной стране. В связи с этим преобладают обобщённые или отвлеченные слова: Отчизна, рассудок, слава, доверие, мечтанье, старина.
Слова, относящиеся ко второй строфе, охватывают объекты более широкого масштаба: степи, леса, реки, проселочный путь, деревни. Содержание этих словесных символов, если брать порознь, еще слабо индивидуализировано, хотя каждый из них и насыщен ассоциациями (образы степей, лесов, рек вызывают мысли о просторе и могуществе). Но величие России подчеркивается еще и благодаря возникающему в стихотворении мотиву необъятного пространства:
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям
Объекты, представленные словарем третьей строфы, не только материальны, но и более локальны, ограничены, они – представляют собой лишь частности общей картины и недаром обозначены преимущественно словами единственного числа (по сравнению со второй строфой, в которой преобладало множественное число): обоз, нива, чета берез, изба, гумно.
Метрическая мера (размер стиха) к концу стихотворения также изменяется: вслед за торжественно плавными, задумчивыми, замедленными шестистопными и пятистопными ямбами первой и второй строфы появляется четырехстопный ямб, выделяющий здесь переход к простому и обыденному тону, которым как бы подготовливается образ пляшущих мужиков. Стихотворение написано разностопным ямбом. Возможно, эта особенность связана с композицией произведения. Первая строфа, посвященная размышлениям поэта о своей «странной любви» к Отечеству, звучит торжественно и размеренно. Отчасти это происходит благодаря использованию инверсии: «люблю отчизну я», « не победит ее рассудок мой». В этой строфе присутствует пяти- и шестистопный ямб. Вторая строфа написана трехстопным ямбом, и потому язык, которым поэт говорит о русской деревне, прост и легок. Лексика стихотворения также разнообразна: в начале стихотворения – литературно-книжная («рассудок», «слава, купленная кровью») и в последней части она сменяется простой разговорной речью («скакать в телеге», «дымок жнивы», «говор пьяных мужичков»). М.Ю.Лермонтов в данном стихотворении отказывается от романтических идеалов, сомневается в них и находит очарование в реальности, обыкновенной жизни таких же обыкновенных, простых людей. Стихотворение «Родина» композиционно делится на две части. Первая часть намного короче второй, и в ней лирический герой говорит о своей любви к Родине, такой странной и непонятной. Вторая часть стихотворения посвящена описанию той отчизны, той родной земли, которую ценит лирический герой. И именно во второй части описано все, что так дорого и близко его сердцу: степи, леса, реки, « огнидеревень», «дымок спаленной жнивы», чета берез, изба, «полное гумно». Эти части стихотворения как бы противопоставляются друг другу.
Также для усиления впечатления о мощи России используется гипербола: разливы рек, подобные морям. Кроме того, М.Ю.Лермонтов использует аллитерацию. Сонорные согласные придают особую поэтичность звучанию строк о России. Также поэтическое звучание придают анафора и эпифора:
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
или
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье
Изображая деревню, М.Ю.Лермонтов использует все ту же аллитерацию, эпитеты (желтая нива, резные ставни, «вечером росистым», «пьяных мужичков» и так далее), а также олицетворения: « печальных деревень», «ночующий обоз». Благодаря олицетворению деревня сама словно оживает, обретает душу. Следует добавить, что простота или сложность звучания зависит также и от употребляемых поэтом видов рифмовки. Например, в первой строфе произведения присутствует как перекрестная, так и парная и кольцевая рифмы, а в последней строфе мы сталкиваемся только с перекрестной рифмой. Поэт и просто любит ее, и видит «полное гумно», чувствует «дымок спаленной жнивы», любит смотреть на «пляску с топаньем и свистом» (здесь аллитерация позволяет буквально прочувствовать атмосферу народного гуляния). Также в стихотворении появляется мотив дороги: « проселочным путем люблю скакать в телеге» Мотив дороги помогает создать единый образ деревни, открывая ее панораму: «Дрожащие огни печальных деревень».
Поводом к созданию стихотворения послужило, по мнению многих критиков, стихотворение Хомякова А.С. «Отчизна». Первым известным откликом на произведение М.Ю.Лермонтова, еще до его опубликования, явилось письмо В.Г.Белинского В.П.Боткину от 13 марта 1841: «Лермонтов еще в Питере. Если будет напечатана его «Родина», - то, аллах-керим, - что за вещь – пушкинская, то есть одна из лучших пушкинских» .
Однако картина, написанная М.Ю.Лермонтовым, шире по масштабу и замыслу. Образ поэта в «Родине» - образ глубоко любящего свою Отчизну рус ского передового человека того времени. Белинский назвал «Родину» пуш кинским стихотворением, потому что А.С.Пушкин первый показал, что значит подлинный реализм в поэзии, а М.Ю.Лермонтов в «Родине» - поэт-реалист. «Родина» принадлежала к числу произведений, наиболее ценимых Л.Н.Толстым. Стихотворение М.Ю.Лермонтова положило начало литературной традиции, утвердив в русской поэзии жанр лирического раздумья о Родине, где мысль о ней нерасторжима с образами русской деревни и природы. Стихотворение М.Ю.Лермонтова «Родина» отличается самодостаточностью, завершенностью, индивидуальной полнотой и неизбыточностью, оно располагает к его созерцательному восприятию, что свидетельствует о том, что данное литературное произведение обладает идейно - художественной целостностью.
Таким образом, анализируя стихотворения М.Ю.Лермонтова, я считаю, что тема Родины в его поэзии отражена широко и многогранно и занимает одно из ведущих мест.
С детских лет отзывается в наших сердцах благородный голос Лермонтова, пробуждающий отвагу, утверждающий чувства долга и чести. Читаем ли мы «Бородино», или «Прекрасны вы, поля земли родной», или «Родину», мы жадно внимаем его словам, чтобы запомнить, как сформировал он самое высшее, самое благородное проявление любви - любовь к Родине.
Лермонтовское чувство к Родине нашло воплощение и в творчестве других поэтов следующих поколений. Во второй половине XIX века Некрасов пишет:
Всё, что, жизнь мою, окутав с первых лет,
Проклятьем на меня легло неотразимым,-
Всему начало здесь, в краю моём родимом!..
А в начале XX века Блок выразит свою признательность к родной земле так же откровенно и искренне:
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые,-
Как слёзы первые любви!
Перечитывая Лермонтова, проникаешься чувством героизма, любви к своей Родине, вырастаешь нравственно, восторгаешься неповторимым содержанием его поэзии, и всегда думаешь о Лермонтове как о живом. Ведь Лермонтов стал народным поэтом.
Когда Лермонтову было ещё 16 лет, он в одном из своих стихотворений писал:
Мне нужно действовать. Я каждый день
Бессмертным сделать бы желал, как тень
Великого героя. И понять
Я не могу, что значит отдыхать.
Лермонтов хотел уподобиться великому герою, он мечтал о великом подвиге во имя Отчизны.
Мечты исполнились! Он совершил свой подвиг в поэзии, стал братом и наследником Пушкина - великим поэтом, великим человеком своей Родины, её бессмертной славой и гордостью.
Тема одиночества в творчестве М.Ю.Лермонтова (презентация)
Заголовок 215