Речевой конфликт на материале рассказов В.М. Шукшина в аспекте лингвистической экспертизы

Речевой конфликт в рассказах В.М. Шукшина в аспекте лингвистической экспертизы
Е.Ф. Александрова
Лингвистическое исследование речевого конфликта в наше время стало достаточно актуальным. Прежде всего, это связано со стремительным развитием такой научной дисциплины, как юрислингвистика. Юрислингвистика – согласно концепции ряда российских ученых – научная дисциплина, объектом изучения которой является взаимоотношения языка и права [Голев 1999: 1].
Настоящая работа посвящена рассмотрению конфликтных ситуаций в рамках текстов художественных произведений В.М. Шукшина. Актуальность исследования продиктована прежде всего тем, что объективное присутствие речевого конфликта – одна из примет нашего времени, что не может не оказать определенное влияние на организацию дискурсивной деятельности человека. Причины и условия речевого конфликта или спора на сегодняшний день остаются не до конца изученными. Исследования в данной области проводятся в основном на материале художественной литературы. Примеры речевого взаимодействия, несущие конфликтный характер, часто встречаются в текстах многих авторов как русской, так и зарубежной литературы.
Н.Д. Голев профессор кафедры русского языка Кемеровского госуниверситета, председатель правления Ассоциасии лингвистов-экспертов «Лексис» совместно с профессором Барнаульского государственного педагогического университета Н. Б. Лебедевой, дают подробную характеристику речевому жанру ссоры и разрабатывают собственную классификацию конфликтных сценариев в художественной литературе:
Инвективный сценарий №1 «Неуправляемый взрыв потенциальной энергии».
Инвективный сценарий №2 «Спонтанный нравственно-психологический конфликт».
Инвективный сценарий №3 «Игровой конфликт, провоцируемый инвектором-«актером»».
Инвективный сценарий №4 «Идейный конфликт».
Оскорбить и обидеть, чувствовать себя оскорбленным и обиженным - ключевые понятия-действия или состояния любой ссоры. Шукшин, возможно, как никакой другой писатель, особенно часто прибегал к данному жанру.
Диалог в рассказах В.М. Шукшина является постоянным объектом анализа в лингвистике. Проблема изучения шукшинского диалога зачастую связывается с проблемой отражения спонтанного устного диалога в художественной речи. Мы же беремся анализировать его диалоги с точки зрения зарождения в них своеобразного речевого конфликта и конфликтных сценариев в целом. В ходе репрезентации диалога автор использует конструкции с прямой речью, персональные реплики героев, самостоятельные предложения авторской речи, описывающие диалог между коммуникаторами.
Основными ключевыми словами и фразами в текстах автора, которые отражают ситуацию диалога, либо предупреждают читателя о наличии в нем конфликта, наиболее часто являются такие слова, как рассказ, разговор, беседа, упреки, ссора, скандал, ругань.
И вдруг стал упрекать Андрея в неумении жить.
- И телевизора нету?
- Нету.
- Ну, слушай, ты уж совсем какой-то малахольный мужик. Неужели нельзя купить? [Шукшин 2009: 18].
Практически каждая диалогическая или полилогическая речь в рассказах Шукшина постепенно переходит в определенный конфликтный сценарий. Но чаще всего жанр ссоры мы можем увидеть в ситуации семейного общения. Герой рассказа «Микроскоп» решается признаться жене в потере денег.
- Это я деньги потерял сто двадцать рублей.
У жены отвалилась челюсть, на лице появилось просительное выражение: может это шутка?.. [Шукшин 2009: 23].
Ключевые слова могут содержаться не только ремарках автора, но и довольно частотны непосредственно в самих диалогах между коммуникаторами.
- Стоп! – воскликнул Генка. – Не надо. Не надо Давай мирно беседовать [Шукшин 2009: 458].
Практически каждый диалог основан на какой-либо конкретной конфликтной ситуации. Именно посредством введения героев в рамки конфликта автор выводит своего героя «на чистую воду». В этом ему способствует разговорная речь, которая включает в себя обилие бранных выражений, оскорблений, угроз, осуждений и в этом заключается русский национальный характер, так ярко, наглядно и профессионально изображенный Шукшиным.
Исходя из всех вышеперечисленных принципов, а так же опираясь на приведенную нами в I главе классификацию Н.Д. Голева, мы попытались выделить некоторые типы конфликтных сценариев, встретившихся в рассказах В.М. Шукшина.
Одной из наиболее ярких и частотных является излюбленный Шукшиным герой с «неуправляемым взрывом потенциальной энергии». Чаще всего, долго копившийся энергетический потенциал, встретив на своем пути определенное сопротивление выливается в агрессию.
Рассказ «Мой зять украл машину дров». Главный герой Вениамин долгое время откладывает деньги на покупку кожаного плаща, но, однажды, придя домой после рабочего дня, он обнаруживает, что его супруга потратила все его сбережения на покупку шубы.
Венина мечта – когда-нибудь надеть кожанку и пройтись в выходной день по селу в ней нараспашку – отодвинулась далеко.
- Спасибо. Подумала об муже твою мать-то. [Шукшин, 2009, с. 303].
В данном конфликтном сценарии считаем необходимым выделить такие ключевые слова и фразы, которые являются своего рода противопоставлениями друг другу и в первую очередь являются виновниками конфликта между коммуникаторами.
Во-первых, это такие ключевые слова, как «кожаное пальто» и «шуба из искусственного каракуля». Мечта о покупке одного разрушилась благодаря покупке второго.
Во-вторых, в данном конфликте противопоставлены сами герои: Вениамин и его теща Лизавета Васильевна. Слова и фразы, характеризующие данных героев, мы попытались распределить в следующей таблице:

Вениамин
Лизавета Васильевна (его теща)

Прилагательные: маленький, нервный, стремительный, худой, белобрысый, хромой, некрасивый
Прилагательные: круглолицая, шестидесятилетняя, крепкая здоровьем, крепкая нравом, очень крепкая

Глаголы: поскандалил, зло сморщился, мечтал, трясся от негодования, скружил ястребом, слегка струсил, пригрозил.
Глаголы: посадила в тюрьму зятя и мужа, строго осадила, написала заявление в милицию, кричала, вопила.


В контексте данного конфликтного сценария можно выделить две тематические группы, являющиеся противоположными по отношению друг к другу.

«ЧЕЛОВЕК ТРУДА ИЛИ СЕЛЬСКИЙ ЖИТЕЛЬ»
«ГОРОДСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНТ»

Слова оскорбления: дармоеды, курва, молокосос, сажалка, тварь.
Лексический минимум: шаркнуло, померла, што, сельпо, орать, малость, кожан, сперва.
Представительный, в светлом костюме, солидный тугой живот.
Лексический минимум: гуманность, товарищи, пример к месту, доказать противоположное


Таким образом, в данном случае мы видим яркий пример конфликтного сценария, который появляется неожиданно и приводит одного из коммуникаторов до состояния неуправляемого взрыва энергии ,становится для спровоцированного инвектума своеобразной эмоциональной разрядкой.
Конфликтный сценарий «игровой конфликт, провоцируемый инвектором-актером» наиболее удачно представлен в рассказе «Танцующий Шива». Главный герой – провокатор или инвектор-актер. Он мастерски доводит инвектумов до конфликта. Для этого им используются слова, несущие оскорбительный смысл: хмыри, трепачи, проходимцы, прохиндеи. Его актерские манеры характеризует сам автор: «Поругался с женой и в знак протеста не стал дома ужинать», «дал знак воображаемым музыкантам», «легкой касательной походкой сделал ритуальный скок выдал красивое загогулистое колено».
Данный тип инвектора отличен от других тем, что он не пытается доказать свою правду, а лишь «играет свою роль» и получает от этого некое удовлетворение.
Следующий тип конфликтного сценария «Идейный конфликт» ярко представлен в рассказе «Мастер». На первый взгляд данный рассказ не имеет конфликта как такового. Но здесь мы сталкиваемся с конфликтом между человеком и обществом, а точнее с «бюрократизмом». Главный герой Семка Рысь одержим идеей восстановления старой церквушки. Но идея его так и остается нереализованной, на пути его встает «бюрократическая система».
- Я што-то не верю - Семка кивнул на казенную бумагу. – По-моему, они вам втерли очки, эти наши специалисты. Я буду писать в Москву.
-Так это и есть ответ из Москвы А главное, денег никто не даст на ремонт.[Шукшин 2009: 138].
Своего рода антонимами в данном случае выступают слова двух разных тематических групп: религия и бюрократическая система.
Религия

Бюрократическая система

Церквушка, крест, алтарь, митрополит, Слава Богу, батюшка, религия
Председатель, секретарша, кабинет, товарищ, папка с документами, область, район


Конфликтный сценарий «спонтанный нравственно-психологический конфликт» в рассказах В.М. Шукшина наиболее популярен. Данный вариант конфликтного сценария находит свое отражение в мелких ссорах, скандалах, в которых, так или иначе, проявляются определенные черты характера его участников. Наиболее подходящим для данного типа конфликтного сценария следует назвать рассказ «Приезжий». Главный герой, приехав в первую попавшуюся деревню, чтобы отдохнуть, совершенно случайно оказывается гостем в доме своей бывшей жены. Оба героя были удивлены встрече друг с другом.
Приезжий оторопел Она тоже оторопела.
- Игорь - сказала она тихо, с ужасом.
- Вот это да! – тоже тихо сказал приезжий. – Как в кино - Он пытался улыбнуться. [Шукшин 2009: 112].
Вершиной конфликта становится возвращение домой дочери которая и не подозревала о том, что Игорь ее настоящий отец. Мы наблюдаем за психологическим состоянием героя, которое дает нам понять, что, скорее всего, должен произойти конфликт.
Гость, если бы за ним в это время наблюдать, заволновался. Привстал было, чтобы посмотреть в окно, сел, взял вилку, повертел в руках положил. Закурил. Взял было рюмку, посмотрел на нее, поставил на место. Уставился на дверь [Шукшин 2009: 119].
Вот тут происходит тот самый «спонтанный нравственно-психологический конфликт». Герой, неожиданно для всех, при знакомстве с дочерью признается ей, что он ее родной отец. . Раздраженность и экспрессивность данного конфликта характеризуют ключевые слова и фразы: прерывающимся голосом, отчаянно заговорила, все еще не пришла в себя, требовательно смотрел, воскликнула, с силой ударил кулаком, сник, плечи опустились.
Каждый конфликтный сценарий, содержащийся в рассказах В.М. Шукшина, включает в себя соответствующий набор лексических средств, в каждом из них присутствует определенный сценарий речевого воздействия на инвектума. Конфликты зачастую сопровождаются эмоционально-оценочной лексикой, стилистически окрашены просторечными словами, жаргонизмами и словами и выражениями, имеющими оскорбительный характер. Список конфликтных сценариев в рассказах В.М. Шукшина далеко не исчерпывается перечисленными вариантами, но данные типы – наиболее часто встречающиеся конфликтные сценарии.


Литература
Алексеев С. С. Общая теория права. Т.2. Москва 1982.
Байрамуков Р.М. Речевой акт угрозы в рассказах В.М. Шукшина//Провинциальная экзистенция. К 70-летию со дня рождения В.М. Шукшина. Барнаул, 1999.
Голев Н.Д. О внутренней форме художественного текста (на материале рассказов В.М. Шукшина)//В.М. Шукшин. Жизнь и творчество: Тезисы докладов Четвертой Всероссийской научно-практической конференции. Барнаул, 1997.
Козлова С.М. Мирообразующая функция точки зрения в одноименных рассказах А.П. Чехова и В.М. Шукшина "Горе"//В.М. Шукшин -- философ, историк, художник. Барнаул, 1992.
Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.
Лебедева Н.Б. Полиситуативность глагольной семантики (на материале русских префиксальных глаголов). Томск, 1999.
Петровых Н.М. О трансформациях деловой ситуации в русском общении (взгляд В. Шукшина)//Культурно-речевая ситуация в современной России: вопросы теории и образовательных технологий. Екатеринбург, 2000.
Рассказ В.М. Шукшина "Срезал": Проблемы анализа, интерпретации, перевода. Барнаул, 1995.
Седов К.Ф. Типы языковых личностей и стратегии речевого поведения (о риторике бытового конфликта)//Вопросы стилистики. Язык и человек. Вып. 26. Саратов, 1996.
Шукшин В.М. Крепкий мужик. Рассказы. Москва: Прозаик 2009.
Юрислингвистика-1: проблемы и перспективы. - Барнаул, 1999