Внеклассное мероприятие на тему «Я здоровье сберегу – сам себе я помогу»

Департамент образования
администрации города Липецка
МУНИЦИПАЛЬНОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА № 23 имени С.В. ДОБРИНА города ЛИПЕЦКА
Внеклассное мероприятие
на тему
«Я здоровье сберегу – сам себе я помогу»
Подготовила: учитель русского языка
и литературы Вакуленко Н.А.
г. Липецк, 2013 г.
Тип мероприятия: литературная гостиная
Тема: «Я здоровье берегу – сам себе я помогу»
Цели:
1) воспитания: воспитывать у учащихся чувство ответственности за сохранение и укрепление своего здоровья; формировать убеждения и привычки здорового образа жизни;
2) развития: познакомить учащихся с высказываниями великих мыслителей, творчеством писателей и поэтов, дающих представление о здоровье как одной из главных ценностей человеческой жизни.
Участники: учащиеся 7 А класса

Оборудование: компьютер, видеопроектор, презентация

Литература: ресурсы интернета

План:
Подготовка к мероприятию.
Организационный момент.
Сообщение темы и целей занятия.
Вступительное слово учителя.
Работа с карточками.
Беседа о слагаемых здоровья на основе литературного материала.
1. Правильное питание (чтение и обсуждение высказываний).
2. Спорт (чтение и обсуждение высказываний).
3. Музыкальная пауза.
4. Режим (чтение и обсуждение высказываний).
5. Закаливание (чтение и обсуждение высказываний).
6. Отказ от вредных привычек (чтение и анализ стихотворения П.Соколова «А началось с шампанского…» и рассказа Р.Киплинга «Ворота Ста Печалей»).
Чтение рассказа М.М.Зощенко «История болезни».
Подведение итогов мероприятия.

Ход мероприятия
I. Подготовка к мероприятию.
Подбор необходимой информации с использованием ресурсов Интернета, создание презентации по теме мероприятия.
II. Организационный момент.
- Здравствуйте! При встрече люди обычно говорят это хорошее слово, желая друг другу здоровья. Вот и я обращаюсь к вам: «Здравствуйте!». Присаживайтесь.
«В комнату, куда внесли новорождённого влетела бабочка, маленькая, хрупкая. Все зашикали, замахали руками, отгоняя ее от малыша. А ребенок улыбнулся, увидев порхающую перед лицом бабочку. Когда она села у изголовья, мама малыша сказала: «Не трогайте её. Она принесет моему мальчику счастливую жизнь». «Бабочка?» - поразились все. «Да, бабочка».
Ребята, пусть этот символ счастливой жизни будет присутствовать на нашем занятии.
(прикрепить бабочку к доске).
III. Сообщение темы и целей занятия.
Счастливая жизнь, какая она? Каждый человек сам определяет для себя составляющие счастливой жизни. Вот и я предлагаю вам выбрать из предложенного списка 4 значимые для вас ценности. Все они достаточно важны для человека, но выбрать нужно только 4 и расположить в порядке значимости для вас.
1. Работа с карточками
МАТЕРИАЛЬНАЯ ОБЕСПЕЧЕННОСТЬ
ЛЮБОВЬ
СЕМЬЯ
РАЗВИТИЕ
КРАСОТА
УВЕРЕННОСТЬ
ЗДОРОВЬЕ
ПОЗНАНИЕ
ДРУЖБА
ТВОРЧЕСТВО
Проверка работы.
Учитель называет ценность и проставляет количество учащихся, выбравших эту ценность.
- Большинство из вас на первое место поставили ЗДОРОВЬЕ. Почему? (Заслушать 2-3 человек. На экране проектора появляется слово ЗДОРОВЬЕ).
- Во многом согласна с вами. Скажите, а что нужно для того, чтобы быть здоровым?
(Учащиеся называют слагаемые здоровья, которые появляются на экране проектора).
СПОРТ
ПРАВИЛЬНОЕ ПИТАНИЕ
РЕЖИМ
ЗАКАЛИВАНИЕ
ОТКАЗ ОТ ВРЕДНЫХ ПРИВЫЧЕК
- Скажите, от кого зависят эти факторы здоровья. (Учащиеся отвечают, что только от самого человека). Полностью согласна с вами. Не зря ещё древнегреческий философ Сократ говорил: «Если человек сам следит за своим здоровьем, то трудно найти врача, который знал бы лучше полезное для его здоровья, чем он сам».
Итак, тема нашего сегодняшней литературной встречи: «Я здоровье сберегу – сам себе я помогу». Мы с вами познакомимся с высказываниями великих мыслителей, творчеством писателей и поэтов, дающих представление о здоровье как одной из главных ценностей человеческой жизни. А самое главное, сформируем собственные убеждения и привычки здорового образа жизни.
IV. Беседа о слагаемых здоровья на основе литературного материала.
(Чтение и обсуждение высказываний)
1. Правильное питание.
Великие люди были всегда воздержанными в еде. (О. Бальзак)
Воздержанность и труд — вот два истинных врача человека: труд обостряет его аппетит, а воздержанность мешает злоупотреблять им. (Руссо Ж.)
Всякий излишек противен природе. (Гиппократ)
Достаточное количество пищи — тебя держит. Излишек же придется носить твоим ногам. (Саади)
Есть и пить нужно столько, чтобы наши силы этим восстанавливались, а не подавлялись. (Цицерон)
Здоровье гораздо более зависит от наших привычек и питания, чем от врачебного искусства. (Леббок Д.)
2. Спорт
Гимнастика есть целительная часть медицины. (Платон)
Для соразмерности, красоты и здоровья требуется не только образование в области наук и искусства, но и занятия всю жизнь физическими упражнениями, гимнастикой. (Платон)
Если не бегаешь, пока здоров, придется побегать, когда заболеешь. (Флакк Квинт Гораций)
Движение — кладовая жизни. (Плутарх)
3. Музыкальная пауза
(звучит песня В.С.Высоцкого)
Вдох глубокий, руки шире,Не спешите - три-четыре! -Бодрость духа, грация и пластика!Общеукрепляющая,Утром отрезвляющая,Если жив пока еще, - гимнастика!Если вы в своей квартире, -Лягте на пол - три-четыре! -Выполняйте правильно движения!Прочь влияния извне -Привыкайте к новизне, -Вдох глубокий до изнеможения!
4. Режим.
Живи каждый день так, словно этот день у тебя последний, — и очень скоро он станет последним. (Роберт Орбен)
5. Закаливание организма.
В холодной воде - исцеление, предупреждение заболеваний, она укрепляет тело и сохраняет бодрость духа. (Авл Корнелий Цельс)
6. Отказ от вредных привычек.
П.Соколов
А началось с шампанского, с бокала,
Когда судьба улыбкой обласкала,
А после поскакала вкривь и вкось.
Теперь один и тот же тусклый круг,
Где все друзья друг друга «уважают»
И всякий раз нетрезвый свой досуг
Бездарно в неизвестность провожают...
Редьярд Киплинг «Ворота Ста Печалей»
Что вам завидовать мне, если
я могу достичь небес ценою одной
пайсы?
Поговорка курильщиков опиума
Это не мое сочинение. Мой приятель метис Габрал Мискитта рассказал мне обо всем этом в часы между закатом луны и утром, за шесть недель до своей смерти, а я только записывал его ответы на мои вопросы.
Итак...
Ни один человек не найдет "Ворот", даже если он уверен, что отлично знает город. Этот переулок мы прозвали улицей Черного Курева.
На самом деле это вовсе не ворота. Это дом. Пять лет назад им владел старик Фун Чин. Говорят, что он спьяну убил свою жену. Вот почему он бросил пить базарный ром и взамен его пристрастился к черному куреву. Впоследствии он переселился на север и открыл "Ворота", иначе говоря - заведение, где можно покурить в тишине и спокойствии. Имейте в виду, эта курильня опиума была пакка - солидное заведение, не то что какая-нибудь жаркая, душная чандукхана из тех, что попадаются в городе на каждом шагу. Нет, старик отлично знал свое дело и для китайца был очень опрятен…
На работе я пробыл недолго. Черное курево не допускает других занятий, и хотя на меня оно влияет очень слабо, я даже ради спасения своей жизни не смог бы проработать целый день, как работают другие люди.
Когда заведение впервые открылось, в "Воротах" нас встречалось всего десять человек. Теперь из всех нас осталось в живых не более пяти человек, но зато приходим мы постоянно.
Давным-давно у меня было что-то вроде жены. Теперь ее нет в живых. Люди говорили, что я свел ее в могилу тем, что пристрастился к черному куреву. Может, и правда, свел, но это было так давно, что уже потеряло всякое значение. Когда я впервые начал ходить в "Ворота", мне иной раз бывало жаль ее, но все это прошло и кончилось уже давно. Счастлив не так, как бывают счастливы пьяные, а всегда спокоен, умиротворен и доволен.
Как я к этому пристрастился? Это началось в Калькутте. Я пробовал покуривать у себя дома - просто хотелось узнать, что это такое. Я еще не очень этим увлекался, но, должно быть, жена моя умерла именно тогда. Так или иначе, но я очутился здесь и познакомился с Фун Чином. Не помню точно, как все это было, но он мне рассказал про "Ворота", и я стал туда ходить, и как-то так вышло, что с тех пор я уже не покидал их. Конечно, кроме нас десятерых и хозяина бывали и другие посетители, но каждому из нас всегда давалось по циновке и по ватной подушечке в шерстяной наволочке, сплошь покрытой черными и красными драконами и всякими штуками, точь-в-точь как на гробе, стоявшем в углу.
После третьей трубки драконы начинали двигаться и драться. Я смотрел на них много-много ночей напролет. Так я определял меру своему курению, но теперь уже требуется не меньше дюжины трубок, чтобы принудить их зашевелиться. Кроме того, все они истрепались и загрязнились не хуже циновок, а старик Фун Чин умер.
Когда он умер, племянник его Цин Лин вступил во владение "Воротами" и назвал их "Храмом Трех Обладаний", но мы, завсегдатаи, по-прежнему называем их "Воротами Ста Печалей".
Не знаю, почему я не бросаю это заведение и не курю спокойно в своей собственной комнатушке на базаре. Я видел столько людей, приходивших сюда и уходивших. И я видел столько людей, умиравших здесь, на циновках, что теперь мне было бы жутко умереть на свежем воздухе. Я видел такие вещи, которые людям показались бы довольно странными, но если уж ты привержен черному куреву, тебе ничто не кажется странным за исключением самого черного курева. А если и кажется, так это не имеет значения.
Я надеюсь когда-нибудь умереть в "Воротах" - на чистой, прохладной циновке, с трубкой хорошего курева в зубах. Когда я почувствую, что умираю, я попрошу дать мне то и другое И тогда я буду лежать спокойно и удобно и смотреть, как черные и красные драконы бьются в последней великой битве, а потом...
Впрочем, это не имеет значения. Ничто не имеет для меня большого значения... Хотелось бы только, что бы Цин Лин не подмешивал отрубей к черному куреву.
V. Чтение рассказа М.М.Зощенко «История болезни».Откровенно говоря, я предпочитаю хворать дома.
Конечно, слов нет, в больнице, может быть, светлей и культурней. И калорийность пищи, может быть, у них более предусмотрена. Но, как говорится, дома и солома едома.
А в больницу меня привезли с брюшным тифом. Домашние думали этим облегчить мои неимоверные страдания.
Но только этим они не достигли цели, поскольку мне попалась какая-то особенная больница, где мне не всё понравилось.
Всё-таки только больного привезли, записывают его в книгу, и вдруг он читает на стене плакат: «Выдача трупов от 3-х до 4-х».
Не знаю, как другие больные, но я прямо закачался на ногах, когда прочёл это воззвание. Главное, у меня высокая температура, и вообще жизнь, может быть, еле теплится в моём организме, может быть, она на волоске висит — и вдруг приходится читать такие слова.
Я сказал мужчине, который меня записывал:
— Что вы,— говорю,— товарищ фельдшер, такие пошлые надписи вывешиваете? Всё-таки,— говорю,— больным не доставляет интереса это читать.
Фельдшер, или, как там его,— лекпом, удивился, что я ему так сказал, и говорит:
— Глядите: больной, и еле он ходит, и чуть у него пар изо рту не идёт от жара, а тоже,— говорит,— наводит на всё самокритику. Если,— говорит,— вы поправитесь, что вряд ли, тогда и критикуйте, а не то мы действительно от трёх до четырёх выдадим вас в виде того, что тут написано, вот тогда будете знать.
Хотел я с этим лекпомом схлестнуться, но поскольку у меня была высокая температура, 39 и 8, то я с ним спорить не стал. Я только ему сказал:
— Вот погоди, медицинская трубка, я поправлюсь, так ты мне ответишь за своё нахальство. Разве,— говорю,— можно больным такие речи слушать? Это,— говорю,— морально подкашивает их силы.
Фельдшер удивился, что тяжелобольной так свободно с ним объясняется, и сразу замял разговор. И тут сестричка подскочила.
— Пойдёмте,— говорит,— больной, на обмывочный пункт.
Но от этих слов меня тоже передернуло.
— Лучше бы,— говорю,— называли не обмывочный пункт, а ванна. Это,— говорю,— красивей и возвышает больного. И я,— говорю,— не лошадь, чтоб меня обмывать.
Медсестра говорит:
— Даром что больной, а тоже,— говорит,— замечает всякие тонкости. Наверно,— говорит,— вы не выздоровеете, что во всё нос суёте.
Тут она привела меня в ванну и велела раздеваться.
И вот я стал раздеваться и вдруг вижу, что в ванне над водой уже торчит какая-то голова. И вдруг вижу, что это как будто старуха в ванне сидит, наверно, из больных.
Я говорю сестре:
— Куда же вы меня, собаки, привели — в дамскую ванну? Тут,— говорю,— уже кто-то купается.
Сестра говорит:
— Да это тут одна больная старуха сидит. Вы на неё не обращайте внимания. У неё высокая температура, и она ни на что не реагирует. Так что вы раздевайтесь без смущения. А тем временем мы старуху из ванны вынем и набуровим вам свежей воды.
Я говорю:
— Старуха не реагирует, но я, может быть, ещё реагирую. И мне,— говорю,— определённо неприятно видеть то, что там у вас плавает в ванне.
Вдруг снова приходит лекпом.
— Я,— говорит,— первый раз вижу такого привередливого больного. И то ему, нахалу, не нравится, и это ему нехорошо. Умирающая старуха купается, и то он претензию выражает. А у неё, может быть, около сорока температура, и она ничего в расчёт не принимает и всё видит как сквозь сито. И, уж во всяком случае, ваш вид не задержит её в этом мире лишних пять минут. Нет,— говорит,— я больше люблю, когда к нам больные поступают в бессознательном состоянии. По крайней мере тогда им всё по вкусу, всем они довольны и не вступают с нами в научные пререкания.
Тут купающаяся старуха подаёт голос:
— Вынимайте,— говорит,— меня из воды, или,— говорит,— я сама сейчас выйду и всех тут вас распатроню.
Тут они занялись старухой и мне велели раздеваться.
И пока я раздевался, они моментально напустили горячей воды и велели мне туда сесть.
И, зная мой характер, они уже не стали спорить со мной и старались во всём поддакивать. Только после купанья они дали мне огромное, не по моему росту, бельё. Я думал, что они нарочно от злобы подбросили мне такой комплект не по мерке, но потом я увидел, что у них это — нормальное явление. У них маленькие больные, как правило, были в больших рубахах, а большие — в маленьких.
И даже мой комплект оказался лучше, чем другие. На моей рубахе больничное клеймо стояло на рукаве и не портило общего вида, а на других больных клейма стояли у кого на спине, а у кого на груди, и это морально унижало человеческое достоинство.
Но поскольку у меня температура всё больше повышалась, то я и не стал об этих предметах спорить.
А положили меня в небольшую палату, где лежало около тридцати разного сорта больных. И некоторые, видать, были тяжелобольные. А некоторые, наоборот, поправлялись. Некоторые свистели. Другие играли в пешки. Третьи шлялись по палатам и по складам читали, чего написано над изголовьем.
Я говорю сестрице:
— Может быть, я попал в больницу для душевнобольных, так вы так и скажите. Я,— говорю,— каждый год в больницах лежу и никогда ничего подобного не видел. Всюду тишина и порядок, а у вас что базар.
Та говорит:
— Может быть, вас прикажете положить в отдельную палату и приставить к вам часового, чтобы он от вас мух и блох отгонял?
Я поднял крик, чтоб пришёл главный врач, но вместо него вдруг пришёл этот самый фельдшер. А я был в ослабленном состоянии. И при виде его я окончательно потерял своё сознание.
Только очнулся я, наверно, так думаю, дня через три.
Сестричка говорит мне:
— Ну,— говорит,— у вас прямо двужильный организм. Вы,— говорит,— сквозь все испытания прошли. И даже мы вас случайно положили около открытого окна, и то вы неожиданно стали поправляться. И теперь,— говорит,— если вы не заразитесь от своих соседних больных, то,— говорит,— вас можно будет чистосердечно поздравить с выздоровлением.
Однако организм мой не поддался больше болезням, и только я единственно перед самым выходом захворал детским заболеванием — коклюшем.
Сестричка говорит:
— Наверно, вы подхватили заразу из соседнего флигеля. Там у нас детское отделение. И вы, наверно, неосторожно покушали из прибора, на котором ел коклюшный ребёнок. Вот через это вы и прихворнули.
В общем, вскоре организм взял своё, и я снова стал поправляться. Но когда дело дошло до выписки, то я и тут, как говорится, настрадался и снова захворал, на этот раз нервным заболеванием. У меня на нервной почве на коже пошли мелкие прыщики вроде сыпи. И врач сказал: «Перестаньте нервничать, и это у вас со временем пройдёт».
А я нервничал просто потому, что они меня не выписывали. То они забывали, то у них чего-то не было, то кто-то не пришёл и нельзя было отметить. То, наконец, у них началось движение жён больных, и весь персонал с ног сбился. Фельдшер говорит:
— У нас такое переполнение, что мы прямо не поспеваем больных выписывать. Вдобавок у вас только восемь дней перебор, и то вы поднимаете тарарам. А у нас тут некоторые выздоровевшие по три недели не выписываются, и то они терпят.
Но вскоре они меня выписали, и я вернулся домой.
Супруга говорит:
— Знаешь, Петя, неделю назад мы думали, что ты отправился в загробный мир, поскольку из больницы пришло извещение, в котором говорится: «По получении сего срочно явитесь за телом вашего мужа».
Оказывается, моя супруга побежала в больницу, но там извинились за ошибку, которая у них произошла в бухгалтерии. Это у них скончался кто-то, а они почему-то подумали на меня. Хотя я к тому времени был здоров, и только меня на нервной почве закидало прыщами. В общем, мне почему-то стало неприятно от этого происшествия, и я хотел побежать в больницу, чтоб с кем-нибудь там побраниться, но как вспомнил, что у них там бывает, так, знаете, и не пошёл.
И теперь хвораю дома.
1936
VI. Подведение итогов мероприятия.
«Все усилия благоразумного человека должны направляться не к тому, чтобы чинить и конопатить свой организм, как утлую и дырявую ладью, а к тому, чтобы устроить себе такой образ жизни, при котором организм как можно меньше приходил бы в расстроенное положение, а следовательно, как можно реже нуждался в починке». (Д. И. Писарев)