Конспект родительского собрания в старшей группе на тему: «Научим детей быть добрыми».

Филиал муниципального автономного ДОУ детский сад общеразвивающего вида №18 гТуймазы муниципального района Туймазинский район Республики Башкортостан
Конспект родительского собрания
в старшей группе.
Тема:   «Мы рады нашей встрече».
Составила Габдрахманова Р.Х.
Воспитатель высшей категории
Стаж работы 34 года
2015 год
Тема: «Мы рады нашей встрече»
 Цель:   Расширение контакта между педагогами и родителями;
Повышение педагогической культуры родителей. 
Вызвать у родителей интерес и желание к игре.
Создать доброжелательную обстановку.
Материал: листочки с нарисованным солнышком;
восковые мелки, фломастеры;
магнитофон со спокойной музыкой;
памятки для родителей;
сердечки с пословицами о доброте.
Сердечки : «Доброта», «Добрый человек», «Добрый друг», «Доброта в художественной литературе», «Доброта в народном творчестве», «Я и мой ребенок»;
выставка книг, картин о доброте: Л.Н. Толстой «Лгун», О. Григорьева «Весенняя поездка», «Кусочек хлеба», И. Тургенев «Воробей» и т.д.свечка; спички; ковер.
Оформление группы шариками, сердечками.
Родителей посадить на стулья, расставленные по кругу.
Повестка дня
1.Основные положения ФГОС ДО для родителей. Отв.….
2.Методика расчета родительских взносов Отв.…..
3.Научим детей быть добрыми. Отв. …
4.Отчет председателя родительского комитета о проделанной работе. Отв. …
5.Разное.
ХОД СОБРАНИЯ
Воспитатель: Здравствуйте, уважаемые родители!
Прежде чем начать наше собрание нам с вами необходимо выбрать секретаря.
Дорогие родители наших детей! Мы очень рады видеть вас на родительском собрании, потому что мы понимаем: без союза с детьми, без вашей поддержки и помощи, воспитание и создание для них уютной и радостной обстановки в детском саду – невозможная задача.
Воспитатель: Но вначале, не зря, же наша встреча называется «Мы рады нашей встрече!».Упражнение «Клубочек». Что мы ждем от детского сада, какие пожелания воспитателям вы хотели бы озвучить. Воспитатель говорит о себе, наматывают на палец ленту и передают по кругу. В итоге, когда клубок возвращается к воспитателю, получается замкнутый круг.
Воспитатель: Уважаемые родители. Посмотрите, мы с вами тесно связаны, и решаем одни и те же задачи. Мы как большая семья, должны действовать вместе. Ведь не надо забывать, что родитель – это главный воспитатель, а детский сад создан в помощь родителям. (родители садятся за столы)
Слово предоставляется .-зам.заведующей ………
Слово предоставляется – ст. воспитателю…….
Слово предоставляется . – воспитателю «Научим детей быть добрыми».
Воспитатель:   Возьмите на столе листочек с нарисованным солнышком и нарисуйте в кружке лицо вашего ребенка, а на каждом лучике напишите какой ваш ребёнок. (Звучит спокойная музыка).
- Теперь скажите, каким вы нарисовали своего ребенка? (Родители отвечают).
Воспитатель.- Видите, как многогранны ваши дети. Мы с вами сегодня рассмотрим одну грань – доброту.
- Сегодня тема нашего разговора «Научим детей быть добрыми».
- Как сказал великий классик М. Пришвин: «Доброта – это солнце, которое согревает душу человека».(читает высказывание)
- Давайте поиграем.
1. Продается сердечко «Доброта», чтобы его получить, нужно ответить на вопрос «Что такое доброта?» (Родители отвечают).
 2. Продается сердечко «Добрый друг», чтобы его получить, нужно закончить предложение.
    Если мой друг заболел, я …
    Когда мне нужна помощь, я …
    Если обижают человека, то я …
3. Продается сердечко «Доброта в художественной литературе», чтобы его приобрести, нужно назвать произведения, в которых говорится о доброте. (Ответы родителей).
  4. Продается сердечко «Я и мой ребенок», чтобы его приобрести, нужно привести пример воспитания доброты у собственного ребенка. (Родители приводят примеры).
Воспитатель: Наша игра прошла успешно, мы с вами обобщили знания о доброте и сможем сейчас создать модель воспитания доброго ребенка.
 И так подведём итоги:  с  помощью чего можно воспитать добрые чувства?
Художественная литература
Личный пример
Музыкальная деятельность
Игра
Русское народное творчество
Совместный просмотр телепередач и кинофильмов.
5.Соберем «Мешок доброты». (родители читают или говорят пословицы и кладут в чудесный мешочек)
6.Воспитатель. Родители вместе с педагогом располагаются по кругу на ковре.
Доброта – вещь удивительная.
Быть легче добрым или злым?
Наверно, легче злым.
Быть добрым –
Значит понимать
И близких и чужих,
И радости порой не знать,
Заботясь о других.
Конечно, доброму трудней,
И все же, посмотри:
Как много у него друзей!
А злой всегда один…
        7. Я сейчас зажгу «искорку доброты» (воспитатель зажигает свечку), а вы, передавая ее по кругу, закончите предложение: «Из сегодняшнего разговора я поняла (понял) …» (Родители передают свечу и отвечают).
Воспитатель. В древности, когда хотели поблагодарить человека за добрые дела, говорили: «Спаси вас Бог!» постепенно «Спаси вас Бог» превратился в короткое «Спасибо».
“Дети – это счастье, созданное нашим трудом!” Мы хотим  пожелать вам успеха в вашем нелегком деле. Спасибо за внимание.
Приложение
Уважай отца и мать – будет в жизни благодать.
Что мы Родиной зовем?  Дом, в котором мы живем.
Странно, что в мире огромном нет места собакам и кошкам бездомным.
Все мы вместе целый день и трудиться нам не лень.
Когда у друзей лад, каждый этому рад.
Любую болезнь лечит доброе слово.
В лесу шуметь не нужно, живи с природой дружно.
Запомни, друг мой, что жизнь так идет: скупой потеряет, а щедрый найдет.
Доброе дело делай смело.
Добрый человек  поймет по взгляду, в трудную минуту будет рядом.
Где добрые люди, там беды не будет.
 «Доброе слово лечит, злое калечит»
«Злой не верит, что есть добрый»
«Добрая слава лежит, а худая бежит»
«Доброго чтут, а злого жалуют»
«Добрые вести прибавят чести»
«Доброта без разума пуста»
«Кто любит добрые дела,
 тому и  жизнь мила»
«Делай другим добро –
будешь сам без беды»
«Доброе дело питает и душу и тело»
«Добрый человек в добре живет век»
«Худо тому, кто добра не творит никому»
«Чего не сделаешь силком,
того добьешься добром»
«Добрые умирают, да дела их живут»
«Красота до вечера, а доброта навеки»
«Доброе братство лучше богатства»
«Живи добрее, будешь всем милее»
Произведения : 1.Л.Н. Толстой «Лгун»
2.О. Григорьева «Весенняя поездка», «Кусочек хлеба»
3.С. Маршак «Двенадцать месяцев»
4.Ш. Амонашвили «Хлеб»
5.С. Аксаков «Аленький цветочек»
6.К. Ушинский «Дедушка»
7.В. Сухомлинский «А сердце тебе ничего не приказало»
8.И. Тургенев «Воробей».
Сказка для детей «В тесноте, да не в обиде»
Сказка является авторской, сочиненной детьми старшего дошкольного возраста. Сказка носит нравственный характер, учит детей доброте, любви к животным, ответственности за тех, кого приручили.
Сказку можно использовать как на занятиях по познавательно-речевому развитию, так и вне образовательной деятельности.
В одном небольшом городке, расположенном на берегу реки, есть необычный детский садик, который называется «Лесная сказка». Этот детский сад действительно напоминает сказочный лес. Во круг него растут деревья и кустарники, щебечут птицы, а внутри здания живут разные животные. Дети очень любят своих питомцев, ухаживают за ними и даже иногда выпускают погулять по садику.
Однажды в «Лесной сказке» случилась беда. Пришла злая колдунья, которая не любила, когда радуются дети, и велела всех зверюшек, птичек и даже рыбок немедленно убрать из стен детского сада.
Ребята и воспитатели очень расстроились. Они собрались на участке, расселись на лавочках и горько заплакали.
- Как же теперь быть? Что же делать? Выбросить на улицу бедных зверюшек нельзя, это бесчеловечно, они погибнут без нашей ласки и заботы, а зоопарка, куда можно было бы отдать животных, у нас нет.
Вдруг, откуда ни возьмись, появился добрый волшебник. Он внимательно выслушал наш рассказ и согласился помочь. Волшебник сказал, что живет недалеко от садика, в невысоком домике, с небольшим лесопарком во дворе, прудиком и маленьким уютным сарайчиком, который уже много лет пустует.
- Я могу забрать к себе всех ваших питомцев, если вы поможете мне убраться в сарае и подготовить для них домики.
Дети вместе с родителями и воспитатели так обрадовались, что, не теряя ни секунды, все вместе поспешили в дом к волшебнику, готовить новое жилище своим любимчикам.
Сарай доверху был завален старым ненужным хламом. Ребятам пришлось здорово потрудиться. Вскоре все было готово. Вот что у них получилось. Кроликам расчистили широкую полку возле окошка, пол застелили пушистой соломой, которой в сарае было вдоволь. Для хомячка Гоши и свинки Даши смастерили небольшой уютный домик с лесенками и окошками. Черепахе Тартиле сделали домик из камушек и опилок. Аквариум с золотыми рыбками поставили на самое почетное место, на середину комнаты на высокий дубовый стол. Нашлось место и для попугайчика Кеши и его подруги Лоры у самой теплой стены, которую украсили свисающими цветами. Ящерицу Жанну решено было поставить возле большого светлого окна. Кто-то из взрослых принес большие цветы, похожие на карликовые деревья, которые заняли свободное пространство между домиками.
Больше всего повезло галчонку  Карчику. Ему теперь не придется сидеть в тесной клетке. Карчику смастерили гнездо высоко под потолком и еще повесили качели из канатной веревки.
Во время работы в сарайчик забрела кошка, которая все время терлась около детей. Решено было и ей выделить уголок. Люсе, так назвали кошку, принесли старый деревянный ящик, постелили в него солому и положили кусок от ватного одеяла. Люська попила молока и, довольная, свернулась клубочком в ящике, мурлыкая себе под нос благодарную песенку.
Работа была завершена. Любимцы заняли свои новые квартирки. Все были довольны и счастливы. Карчик осваивал просторы сарайчика, Кеша и Лора неугомонно щебетали веселую мелодию, а ящерица Жанна взобралась на ветку и пристально смотрела в окошко, изучая окрестности. Кролики дружно грызли свежую морковку и капустные листы. Хомячок Гоша и свинка Даша играли в прятки, бегая по домику, и очень радовались, когда наталкивались друг на друга. Черепаха Тартила обнюхивала камушки, зарывалась в опилки и с важным видом вытягивала шею. Черепаха была самой старшей из всех, хозяйкой для всех питомцев.
Казалось, что здесь, в маленьком сарайчике, животным нравилось больше, чем в «Лесной сказке».
Добрый волшебник предложил назвать сарайчик, наполненный жизнью, детским смехом и дыханием счастья «Живая планета». Все с радостью согласились. А еще он сказал, что для того, чтобы кого-то сделать счастливым, больших усилий не требуется, главное, сердце – оно должно быть красивым.
Дети вместе со взрослыми каждый день навещали своих питомцев. Животные встречали своих спасителей восторженными криками. Им было здесь тепло и уютно. Кошка Люська вскоре принесла маленьких пушистых котят, а галчонок Карчик обзавелся подругой. Кажется, у них скоро будет пополнение. Нашлось место и бездомному псу Трезору. Для него построили конуру, утеплили ее соломой, старыми бесхозными вещами и оббили сверху плотной клеенкой, чтобы дождь не попадал. Трезор довольно вилял хвостиком и встречал гостей заливистым лаем.
 В «Живой планете» становилось тесновато, но, не смотря на это, все звери жили дружно.
- В тесноте, да не в обиде. – сказал как-то добрый волшебник.
- Да, - подхватили ребята – главное, чтобы сердце было красивым!
Сказки и истории для дошколят
Почему мы веселы?
В одной сказке белочка, перепрыгивая с ветки на ветку, упала на сонного волка. Тот вскочил и схватил её. Но малышка стала просить:
– Отпусти меня, пожалуйста…
Зверь посмотрел внимательно на белочку и милостиво произнёс:
– Хорошо, я отпущу тебя, но только ответь мне на один вопрос. Отчего вы, белки, постоянно веселы? На вас смотришь – вы там, вверху, всё прыгаете и играете. А мне – скучно.
Тогда пушистая красавица сказала:
– Отпусти меня прежде на дерево, оттуда и отвечу, а то я тебя боюсь!
Когда волк её отпустил, белка мигом взлетела вверх, ловко цепляясь коготками за ствол дерева, и сказала:
– Тебе оттого скучно, что ты всегда сердит. И это жжёт твоё сердце. А мы веселы оттого, что никому не делаем зла, а стараемся приносить только добро.
Заботливый
В старом лесу у старого пруда живёт старый ёж. Он всё умеет делать: и шить, и стирать, и гладить. Ляжет пятнышками на полянку тень от листьев – старый ёж принесёт воду с пруда, и стирает, и стирает, час, другой. Глядишь – а пятнышек уже нет: тень перешла на другое место...
Помнёт ветерок шелковистую траву – старый ёж тут как тут; притащит гладкий, раскалённый на солнце камушек и гладит им траву. Только дотронется – и трава уже гладенькая: ветерок улетел.
Порвётся на пруду ряска – старый ёж берёт сосновую иголку, вдевает в неё паутинку подлиннее и начинает штопать. Кончит штопать, иголку к себе в жилет воткнёт, а потом найти не может среди своих собственных иголок (По Рахиль Баумволь).
Радуй мир своей красотой
В паутину попалась бабочка.
Паук хотел её запутать, но потом пригляделся:
– Она так прекрасна!.. – прошептал паук – и освободил бабочку.
– Лети и радуй мир своей красотой, – сказал он на прощанье (По Вячеславу Брэйеру).
Как маленькая мышь отплатила добром за добро
Однажды мышь пробежала по телу спящего льва. Грозный зверь проснулся и поймал малышку. Мышь стала просить, чтобы лев её отпустил. Она сказала: «Если ты меня пустишь, и я тебе добро сделаю».
Лев засмеялся, но мышь отпустил. А вскоре он попал в крепкие тенета. Лев ревел, рвал сети, но запутывался в них всё больше и больше.
Мышь услыхала рёв льва и собрала других мышей. Они перегрызли тенета и освободили льва. И тогда мышь сказала: «Помнишь, ты смеялся надо мной? Как видишь, бывает и от мышей добро!».
Жалко крыльев нет!
Здравствуй, здравствуй, солнце!Здравствуйте, поля,Здравствуйте, берёзы,Липы, тополя!Здравствуй, здравствуй, речкаИ ровный бережок,Где трубит утрамиПастушок в рожок!Здравствуйте, коровы!Здравствуй, толстый бык,По траве зелёнойТы ходить привык.Мы зовём корову,Мы зовём быка: –Эй, летите с намиВы под облака!Но мычат коровы,Бык мычит в ответ:– Мы бы полетели,Да жалко крыльев нет!
(Александр Введенский)
Пёс АтосПёс Атос боксёрской породы, встав вместе с солнцем, решил:
«Надо мне сегодня сделать что-нибудь доброе». И побежал через сад, чтобы попасть на улицу. Там можно прохожей бабушке тяжёлую сумку помочь поднести или слепого перевести через дорогу.
Но сад Атос пробежать не успел. Садовые цветы – розы, лилии, гвоздики – остановили его:
– Понюхай нас, пёс Атос! – попросили розы, лилии, гвоздики хором ароматов.
– Цветы, дорогие, мне некогда, – сказал Атос.
– О, понюхай нас, пёс Атос! – воскликнули ароматы цветов.
Пожалел их Атос и стал нюхать. Вот одну розу понюхал, вторую, третью – и все остальные.
– Теперь нас! – попросили лилии. Он и лилии все до одной понюхал.
– Нас не забудь! – просили гвоздики. И гвоздики понюхал.
Пока все цветы обошёл, солнышко зашло и стало темнеть.
«Вот так, – огорчился Атос. – День прошёл, а я ничего хорошего не сделал». Но тут садовые цветы – розы, лилии, гвоздики – поклонились ему и сказали хором ароматов:
– Благодарим тебя, добрый пёс Атос! (По Вячеславу Брэйэру).
Щедрая берёза
В сказках добрыми бывают не только животные, но и растения. Наверное, и кто-то из вас пробовал берёзовый сок. Этим соком берёза по весне щедро делится со всеми обитателями леса.
Вот прилетел дятел, пробил в коре дерева дырочку и напился вкусного сока. А из дырочки по белой коре дерева побежал сладкий ручеёк. На его манящий запах слетелись синицы. Замелькали вокруг берёзы нежные крылья бабочек.
Крупные капли сока упали на землю. К ним тут же поспешили муравьи и неторопливо приползли жуки.
Всех угостила вкусным и полезным соком щедрая берёза!
Добрый ПолканВолодя стоял у окна и смотрел на улицу, где грелась на солнышке большая собака Полкан.
К Полкану подбежал маленький Мопс и стал на него кидаться и лаять: хватал его зубами за огромные лапы, за морду и, казалось, очень надоедал большой и угрюмой собаке.
– Погоди-ка, вот она тебе задаст! – сказал Володя. – Проучит она тебя.
Но Мопс не переставал играть, а Полкан смотрел на него очень благосклонно.
– Видишь, – сказал Володе отец. – Полкан добрее тебя. Когда с тобою начнут играть твои маленькие братья и сёстры, то непременно дело кончится тем, что ты с ними поссоришься. Полкан же знает, что большому и сильному стыдно обижать маленьких и слабых (По К. Ушинскому).
Сострадание птичек
Один учёный нашёл гнездо синички. Он думал, что мать погибла, и взял это гнёздышко; он вынул из гнезда птенчиков и посадил в клетку. Клетку поместил в саду.
Едва он отошел, как птенчики жалобно запищали. Вдруг откуда ни возьмись несколько птичек... Они несли в клювах гусениц и мошек. Подлетая к клетке, они кормили птенчиков. Они порхали вокруг клетки и, видимо, жалели сироток (Викентий Вересаев).
Помощь младшему
На даче стояла кадушка, полная воды. А рядом на кусте сидели бок о бок два молодых воробья. Один из них бойко и уверенно перепорхнул на край кадушки и стал пить, поглядывая на приятеля и перекликаясь с ним звенящим языком. Другой же, который был чуть поменьше, сидя на ветке, опасливо косился на кадушку. А пить-то ему, видимо, хотелось, так как клюв его был раскрыт – погода стояла жаркая.
И тут стало понятно, что первый воробей уже давно напился и просто своим примером дает урок другому. Он как бы показывает – тут нет ничего страшного. Воробышек непрерывно прыгал по краю кадушки, опускал клюв, захватывал воду и тотчас ронял ее из клюва. Поглядывая на младшего, он звал его повторить. Наконец, тот решился и слетел к кадушке. Но лишь коснулся лапками ее сырого, позеленевшего края, тотчас же испугано порхнул назад на куст. А храбрец опять стал его звать.
И наконец-таки добился своего. Малыш перелетел на кадушку, неуверенно сел, все время трепыхая крылышками, и быстро напился. Потом оба снялись с места и улетели. (Викентий Вересаев).
Великодушие
На заре свет творит в плавнях чудеса. Поверхность воды то там, то здесь сверкает зеркальными осколками, а в зарослях тростника горят золотые россыпи. Лучи восходящего солнца щедро льются в чашечки кувшинок. Заросли камыша так и искрятся серебристой пыльцой. И над всем царит первозданная тишина.
Аист проснулся ни свет ни заря и пошел шагать по болоту. Лениво покачивается его тело на длинных, тонких ногах. Время от времени аист окунает клюв в воду; нет-нет да и остановится, пытливо смотрит вглубь, словно увидал там то, что давно уже ищет. Прохладно – и он радуется прохладе. Одно у него желание: стоять вот так, купая ноги в прохладных струях, от свежести которых по всему телу пробегает приятная дрожь.
Но вдруг он замер и вытянул шею. На листке кувшинки сидит лягушонок и тоже наслаждается красотой и свежестью утра. Увидев аиста, бедняга так и обмер. Присев на задние лапки и выпучив глаза, он с ужасом смотрит на страшного врага. С перепугу аист кажется лягушонку огромным. Голова аиста как будто достает до самого неба, а клюв такой длинный и широкий, что, пожалуй, эта страшная птица, могла бы сразу выпить все болото, а заодно проглотить и его, маленького лягушонка. И сердечко его замирает, он весь дрожит в ожидании смерти.
Аист видит лягушонка и понимает его страх. По утрам он великодушен. Да к тому же этот обитатель болота кажется ему таким маленьким, таким незначительным, что аист, повременив, переступает через него и, величественный, гордый, проходит мимо.
Лягушонок не смеет и верить своему счастью. Он еще некоторое время сидит неподвижно, а потом, вне себя от радости, прыгает на другой лист, и, в порыве благодарности первым нарушает утреннюю тишину:
– Квак! (Э. Гырляну).
Какое сердце у сороки?
Старая сорока-белобока всегда чувствовала, что она на редкость добрая и благородная. Она любила укорить и пожурить тех, кто делал что-нибудь нехорошее; любила указать каждому, какое именно доброе дело надо совершить. И сама изумлялась, какая она добрая, как умеет сладко говорить...
Сидит, бывало, на крыше, увидит, что Барбос из конуры рычит на забеглую собаку, чтобы она к его плошке не подходила, и скажет:
– Эх, Барбос!.. Нельзя таким жадным быть. А ты отдай собачке говяжью кость!..
– Меня самого впроголодь кормят!.. – огрызнётся Барбос.
– А ты потерпи да собачку накорми...
– Ладно, матушка, пролетай мимо!..
Сколько раз воробьев стыдила: зачем они около корытцев домашней птицы скачут, корм клюют...
– Да есть хочется, тётенька!.. – оправдывались воробьи.
– Просто смерть, как голод донимает.
– А вы потерпите. Нельзя домашнюю птицу обижать!.. А сама к корытцу подскочит, утащит корочку – и на крышу... Куры кудахчут, а она им говорит:
– Да ведь я за вас заступилась, милые!.. Так вы хоть из благодарности со мной поделитесь!..
Было у сороки-белобоки гнездо сложено на старом дубе. В дупле этого дуба белка жила, а она повыше пристроилась.
И было у неё в гнезде собрано всякой всячины видимо-невидимо – и гвозди, и булавки, и напёрсток, и бляшка медная. Всё, что сорока блестящего на дворе ни находила, – всё к себе таскала. Такая уж у сорок, как у ворон, страсть – всё, что блестит, стащить и к себе в гнездо унести.
– И куда вы, тётенька, – удивлялась не раз белка, – всякий пустяк собираете?..
– Ах, глупая, глупая, – качала головой сорока, – а для бедных-то?.. И о бедных тоже подумать надо... Я вот не дивлюсь на тебя, что ты и жёлуди, и орехи, и грибы собираешь... На что тебе это все нужно?..
– Да надо же чем-нибудь жить, тётенька!..
– Много ли тебе нужно? Нет, это ты от жадности собираешь, чтобы никому другому не доставалось... Намедни свинья под дубом ходила-ходила – ни одного жёлудя не нашла, все ты подобрала!
Только вот раз не было белки дома: отлучилась она по своим делам куда-то, а под дуб забрела свинья-хрюкалка... Ходит, шарит носом, жёлуди подбирает и всё хрюкает:
– Ах, мало желудей!.. Как мало желудей стало!..
И пожалела сорока свинью.
– Ах, матушка, – говорит, – это белка-жадюга к себе в дупло потаскала жёлуди!.. Да постой, погоди малость, – я тебе помогу...
Забралась сорока в беличье дупло, давай жёлуди наземь выкидывать. Сделала это и даже прослезилась:
– Уж точно доброе дело сделала – свинку накормила и белку-жадюгу проучила.
Вернулась белка, увидела разгром у себя в дупле – и в слёзы...
– Разорили, – кричит, – меня вы, тётенька!..
А сорока и говорит:
– Делиться надо с другими, белочка. Не всё себе забирай, и свинке оставь!..
– Как я теперь зиму-то проживу?..
– Ну, поголодай, матушка!.. Зато свинка сыта... Ты на то радуйся!..
Горько стало белке; заперлась она в дупло и всю ночь с горя проплакала... Всё думала горькую думу, как она теперь зиму проживёт.
Как-то сорока вернулась с добычи и принесла с собой большую корку. Была она сыта и решила пока спрятать корочку. Нашла ямку под корнем дуба, запихнула туда корочку и улетела опять на промысел...
Видела это мышь из норки, кликнула родню, ухватились мыши дружно за корочку и утащили её к себе в нору поглубже… Как прилетела сорока да заметила пропажу, застрекотала она на весь лес:
– Беда!.. Обидели!.. Обобрали меня мыши негодные!.. Ох, попадись только они, – глаза выцарапаю, всю нору у них разорю... Дуб повалю, а найду разбойниц... Я так дела не оставлю – всех переловлю!..
Высунула белочка мордочку из дупла и только головой покачала...
– Ах, тётенька, тётенька, – говорит, – вот вы поучаете, как всем делиться с другими следует, а сами из-за корочки этакий шум поднимаете!
Как набросится на нее сорока:
– А ты видела и молчала? Хороша!..
И пошла, и пошла, кричать, так что белочка юркнула поскорее в дупло, дверь заперла и уши зажала – только бы не слышать, как сорока из себя выходит да неистовствует...
(ХОРОШАЯ КОМПАНИЯ. Альманах для детей)Печальный случай
Нашел мальчик в лесу птичье гнездо. «Вот, – думает, – заберу себе птенчиков». Заметила мать птенчиков, что плохо дело. Слетела она с гнезда, вьется около мальчика, сама в руки дается. «Поймаю сперва птичку!» – думает мальчик. Погнался он за ней. Но, как только добежит до птички, она все вперед да вперед. Так манила она его долго и завела далеко. Устал мальчик, перестал за ней гоняться и дерева с гнездом уже не нашел.
На другой день мальчик опять пошел в лес. И вдруг он увидел, что гнездышко лежит на земле пустое... Значит, другие злые дети разорили его.
Ему стало совестно и больно. Ему было жаль птичку-мать. Ведь и он хотел сделать-то же самое.
Печальный, долго стоял он над гнездом (К. Лукашевич).
Воробьи и человек
– Почему ты нас кормишь не тогда, когда снег, холод, и нам холодно, – а когда тепло, и цветы растут и разной еды на земле много? – спросили воробьи у человека, который щедро разбрасывал с балкона белый хлеб.
– Так ведь когда светит солнышко и цветет сады, то у меня прекрасное настроение – вот и хочется делать доброе, – ответил человек. А сам подумал: «Ой! Ведь они правы!» (Вячеслав Брэйер).
Голодная птичка
Слышишь, мама: у окошкаКто-то жалобно пищит?Посмотри, там птичка-крошкаВся озябшая сидит!В поле нет теперь уж мошек –Верно, птичка голодна?Верно, ждет, что хлебных крошекБрошу я ей из окна?Отворим окно ей, мама!    Пусть она сюда влетит!Посмотри, с какой мольбоюНа меня она глядит!Птичка милая, лети жеСмело в комнатку мою!Я тебя здесь отогрею,Накормлю и напою.
(Леонид Модзалевский)
Зимний разговор через форточку
- Я – маленький воробей.Я гибну, дети, спасите…Я летом всегда подавал сигнал,Чтоб сторож ворон с огорода гнал.Пожалуйста, помогите!- Сюда, воробей, сюда! Вот тебе, друг, еда.Благодарим за работу!- Я – дятел, пестрый такой.Я гибну, дети, спасите…Все лето я клювом стволы долбил,Тьму вредных букашек поистребил.Пожалуйста, помогите!- Сюда, наш дятел, сюда! Вот тебе, друг, еда.Благодарим за работу!- Я иволга. Иволга я.Я гибну, дети, спасите…Ведь это я в прошедшем году – чуть сумерки – пела в ближайшем саду.Пожалуйста, помогите!- Сюда, певунья, сюда! Вот и тебе еда.Благодарим за работу!
(Бертольд Брехт)
Приходите в гости
Мы печем пшеничныеПироги отличные.Кто придет к нам пробоватьПироги пшеничные?Мама, папа, брат, сестра,Пес лохматый со двора.И другие, все, кто может,Пусть приходят с ними тоже.Тесто замесили мы,Сахар не забыли мы,Пироги пшеничныеВ печку посадили мы.Печка весело горит,Наша мама говорит: –Крошки, что останутся,Воробью достанутся.
(Шведская песенка)
Две собаки у порога
Едем, едем на лошадкеПо дорожке гладкой.В гости нас звала соседкаКушать пудинг сладкий.Мы приехали к обеду,А соседки дома нету.Две собаки у порогаНам сказали очень строго: –Ав-ав-ав! Гав-гав-гав!
(Шведская песенка)
Здравствуйте!
– Здравствуйте!Что особого тем мы друг другу сказали?Просто «здравствуйте», больше ведь мы ничего не сказали.Отчего же на капельку солнца прибавилось в мире?Отчего же на капельку счастья прибавилось в мире?Отчего же на капельку радостней сделалось в мире?
(Владимир Солоухин)
Счастливого пути!
Усталый человек идет,Рукой с лица стирает пот, –Счастливого пути!Карета кое-как ползет,Усталый конь ее везет, –Счастливого пути!А в океанах корабли,От родины своей вдали, –Счастливого пути!Пускай, кто едет, кто идет,Всегда свой путь домой найдет, –Счастливого пути!
(Голландская песня)
С добрым утром!
Сорвала девочка пучок полевых цветов – сорвала вместе с травой, с росинками на ней и с букашками, пьющими эти росинки, и поставила в стакан с водой.
Смотрит девочка на маленькую букашку и думает: для такой букашки пучок этот – целый сад, а травинки – высокие деревья, а вода на стакане – озеро. Качнет девочка головой, наплывает тень на стакан, а для букашки – это вечер. Вот она ползти перестала, спит, наверно, своим коротким букашечьим сном. Отвела девочка голову – снова осветился маленький букет. Опять поползла букашка, кончилась ее короткая ночь, и девочка кричит ей:
– С добрым утром, букашечка!
(Баумволь)
Благодарю!
Танечка нагнулась над большим розовым пионом, чтобы понюхать его запах, и увидела золотого жука. То есть он не из чистого золота, не металлический, а живой, но весь сияет, как золотой кусочек.
Сначала Танечка подумала, что это вредитель (их вредных очень много в саду), но жук был бедненький, он заблудился, запутался в розовых лепестках и не мог выбраться наружу.
Девочка вспомнила, как она однажды заблудилась в лесу, а большая взрослая тетя ее вывела за руку и спасла. И Танечке тоже теперь захотелось стать, как та добрая женщина для этого маленького жука.
Она сунула в цветок указательный палец, чтобы жук за него схватился и вылез, но жук, хоть и золотой, да глупый, не хочет хвататься. Он, наверное, подумал, что это смерть его пришла. Тогда девочка сунула второй пальчик, осторожненько взяла на руки золотого жука.
А жук расправил свои крылышки и замахал, полетел, зажужжал громким голосом! А Тане послышалось (а может, и не послышалось), что это он ей сказал:
«Благодарю тебя, большая добрая тетя!» (В. Брэйэр).
Как лисичка бычка обидела
Шла однажды лисичка по берегу моря. А бычок, рыбешка морская, высунулся из воды и стал лисичку разглядывать.
Увидела лисичка бычка и запела:
– Бычок, бычок,Пучеглазый,Бычок, бычок,Большеротый,Бычок, бычок,Колючий бочок!
А бычок ей говорит:
– А ты косматая, и глаза у тебя круглые! И в море ты жить не можешь!
Заплакала маленькая лисичка и побежала домой. Лиса-мать спрашивает:
– Кто тебя обидел, доченька? Почему ты плачешь?
– Как же мне не плакать? Меня морской бычок обидел. Наговорил мне, что я косматая и глаза у меня круглые.
А лиса спрашивает:
– А ты ему ничего не говорила?
– Сказала.
– Что ты ему сказала? – спросила лиса.
– А я ему только сказала, что он пучеглазый да большеротый.
– Вот видишь, – сказала мать-лисица, – ты первая его и обидела.
(Эскимосская сказка)
У каждого животного свой язык (Другого языка не бывает)
Лев сказал:
– Царю зверей надобно знать язык любого существа, живущего в его лесах. Даже самого крохотного. Какой звук /при разговоре/ издает, например, комар? Пусть мне сегодня же к вечеру об этом доложат!
Пошел медведь с приказом льва к волку, волк – к лягушке, лягушка – к комару.
– Какой звук издаешь ты, комар? Сам лев спрашивает об этом, – сказала она.
– Ззз, – тоненько зазвенел комар.
– Ну, какой звук издает комар? – спросил волк у лягушки.
– Ква-ква-ква, – ответила лягушка.
– Как разговаривает комар? – спросил медведь волка.
– «Ууу!» – вот как он разговаривает, – завыл волк.
Пошел мишка ко льву. На пороге львиной пещеры встретила его львица.
– Лев сейчас изволит отдыхать, сказала она. – Что передать ему?
– Предайте, – сказал медведь, – что я выполнил его приказ и узнал, какой звук издает комар. Комар разговаривает вот так: «Буу!» – И медведь заревел.
Пришла львица ко льву и говорит:
– Приходил Михайло Потапыч и сказывал, что комары разговаривают вот так: «Ррр!» – И львица зарычала.
– Вот видишь, дорогая, – обрадовался лев, – самые малые создания в лесу, комары, и те разговаривают на моем языке. Потому что другого языка не бывает и быть не может, вот что я тебе скажу! – И лев, повернувшись на другой бок, заснул (Р. Баумволь).
Тук-тук-тук
Птицы тоже умеют объясняться между собой. Вы-то, конечно, можете мне и не поверить. Ваше дело Я об этом многое узнал от моей сойки. Да, да! От той самой сойки, что я научил говорить по-человечьи. В благодарность за это она раскрыла мне много секретов птичьего языка.Вот вы, например, слышите щебетание ласточки и думаете, что это ей просто захотелось пошуметь. А она, между прочим, поучает своих птенцов: «Не вылезайте на край гнезда. Не пищите, когда меня с вами нет Тише: кошка!»
На заборе чирикает воробей. Вам до него и дела нет. А у него, горемычного, сердечко захолонуло: «Ястреб!»
Лунной ночь вы слушаете соловьиную песню и, наслаждаясь, готовы думать, что вся эта жемчужная россыпь трелей – для вас. Вы и не подозреваете, что он просто оплакивает свою любовь (Эмиль Гырляну).
Лесная сказка
Эта сказка про лес. Про лес, который шумит. Шумит и потихоньку раскачивается. Раскачивается и баюкает.
Лес шумит. Это не то, что человек шумит или город шумит. Лес шумит, чтобы было тихо. Да-да! Как это ни странно, это именно так. Лесной шум – это особый шум. Он делается не так-то просто.
В лесную глубь, как в огромную ступу, насыпается всего-всего. Тут и жуки, и муравьи, и пчелы, и шмели. Они шуршат, жужжат, гудят, стрекочут. Все это прокладывается шелестом трав и листьев, посыпается птичьим щебетом. Добавь еще сюда легкое потрескивание ветвей и сучьев и журчание ручьев. Днем и ночью эти звуки толчет ветерок, толчет терпеливо и старательно своим воздушным пестом. И от этого – лесной шум. И от этого – лесная тишина. Баюкающий шум. Баюкающая тишина. БаумвольКамень и ручеёк
Вот они – большой камень и маленький ручеёк.
– Скажи что-нибудь! – просит камень.
– Пли-пли-плю, – говорит ручеёк.
– Ну, пожалуйста, ещё что-нибудь...
– Плю-пли-буль-буль...
– А вот я ничего не могу придумать, – вздыхает камень.
Ручеёк прибегает издалека, вьющейся прядкой слегка дотрагивается до шершавой щеки камня и бежит, бежит дальше.
Камень, прильнув огромным серым ухом к ручью, слушает.
– Пля-пля-плих. Опять что-то новое! (Р. Баумволь).
Седой лесник
У лесной опушки домик небольшойПосещал я часто прошлою весной.В том домишке бедном жил седой лесник.Памятен мне долго будешь ты, старик.Как приходу гостя радовался ты!Вижу как теперь я добрые черты...Вижу я улыбку на лице твоем –И морщинкам мелким нет числа на нем!Вижу армячишко рваный на плечах,Шапку на затылке, трубочку в зубах;Помню смех твой тихий, взгляд потухших глаз,О житье минувшем сбивчивый рассказ.По лесу бродили часто мы вдвоем;Старику там каждый кустик был знаком.Знал он, где какая птичка гнезда вьет,Просеки, тропинки знал наперечет.А какой охотник был до соловьев!Всю-то ночь, казалось, слушать он готов,Как в зеленой чаще песни их звучат;И еще любил он маленьких ребят.На своем крылечке сидя каждый день,Ждет, бывало, деток он из деревень.Много их сбегалось к деду вечерком;Щебетали, словно птички перед сном:«Дедушка, голубчик, сделай мне свисток».«Дедушка, найди мне беленький грибок».«Ты хотел мне нынче сказку рассказать».«Посулил ты белку, дедушка, поймать».«Ладно, ладно, детки, дайте только срок,Будет вам и белка, будет и свисток!»И, смеясь, рукою дряхлой гладил онДетские головки, белые как лен.
(Алексей Плещеев)
Почему на ее ресницах просохли слезинки?
Как-то ребята собирали в лесу ягоды. Таня скатилась с горки, корзинка перевернулась, и ягоды рассыпались. Стала она тихонько плакать:
– Сколько трудов было собирать их!
Ползает по земле девочка, мелкие ягоды из травы выбирает. Да где уж тут! Ягоды помялись, и руками их не захватить. Подбежал к ней друг Андрей.
– Почему ты плачешь?
– Упала, и все ягоды рассыпала...
– А ты не ушиблась? Хорошо, что цела! А ягоды – не беда. На, возьми у меня из корзинки. Я еще наберу...
И Андрей тут же щедро отсыпал девочке половину собранных ягод.
Таня уже не плачет. Она смеется, и слезинки почти просохли не ее ресницах.
Добросердечная
– Кто подарит деревцо в мой садик? – спросил Миша у сестры и братьев. Отец каждому из них дал по грядочке, чтоб они посадили на ней то, что хотели.
– У нас самих мало растений – закричали из них двое.
– Я тебе дам, – сказала маленькая добросердечная Лиза, – какое тебе нужно?
– Розовый куст, – ответил он. – Ты видишь, мой уже совсем засох.
– Хорошо, – сказала Лиза, и, взяв лопатку, стала его выкапывать.
– Как? – вскричал Миша, – у тебя, их только два и есть, да и то один маленький! По крайней мере, дай мне вон этот, который поменьше.
– Нет, нет, – сказала Лиза, – тот также завянет. А мне все равно, я и у тебя в садике могу его видеть, как он расцветёт.
Миша взял кустик и был очень ему рад. Как раз в это время шел мимо садовник и нес куст сирени.
– Посадить ли тебе его на место розового кустика? – спросил он у Лизы.
– Если сирень вам не нужна...
– Нет, – сказал садовник, – я хотел ее выбросить: от множества деревьев сад и так загустел.
И посадил сирень на Лизину грядку.
Пришел май. Мишин куст принес множество прекрасных роз. Лиза каждое утро получала от него по свежему цветку.
А сирень, распустившись, дала такую тень, что Лиза в полуденный зной могла под нею укрыться. И даже отец приходил туда часто, и в прохладной тени рассказывал детям интересные истории.
Опередили
Дряхлый дедушка с плетушкойШарит меж кустов,Припадает над опушкой,Теребит своею клюшкой –Нет ли там грибов.Да напрасно смотрит дед:Ничего под елкой нет.Знать, внучата спозаранкуШарили в кустах,И остались на полянкеТолько тонкие поганкиВ белых колпаках
(Я. Егоров)
Старик и яблони
Старик сажал яблони. Ему сказали: «Зачем тебе эти яблони? Долго ждать с этих яблонь плода, да ты и не съешь с них яблока». Старик сказал: «Я не съем, другие когда-то съедят и спасибо скажут» (По Л.Н.Толстому).
Кого ты любишь?
… – Что ж, Миша, – сказал Борис Сергеевич, – ты многое любишь, спору нет, но все, что ты любишь, оно какое-то одинаковое, чересчур съедобное, что ли. Получается, что ты любишь целый продуктовый магазин. И только… А люди? Кого ты любишь? Или из животных?
Тут Мишка весь встрепенулся и покраснел.
Ой, – сказал он смущенно, – чуть не забыл! Еще – котят! И бабушку! (В. Драгунский. Отрывок из произведения).Зачем нужно беречь слёзы?
Бабушка спросила у любимой внучки, почему она так горько плачет.
– Меня обидели ребята! – ответила внучка.
– Но разве это горе? Знаешь ли ты, что у человека для всей его жизни имеются совсем небольшие баллончики слез. И их нужно обязательно беречь.
– Зачем же нужно беречь слезы? – удивилась девочка.
– Потому, что они потребуются, если случится настоящее горе. Вдруг заболеет кто-то из близких. И тогда только слезы сострадания и любви смогут им помочь! (По А. Суздалеву, А Цветкову).
Счастье
Дядя Коля давно мечтал купить автомобиль.
Наконец он скопил денег, купил новенький блестящий «Москвич». Сел и поехал по дороге, улыбаясь солнцу, деревьям и тому, что у него теперь свой новенький автомобиль.
Вдруг на дорогу перед самым дядиколиным «Москвичом» выбежал щенок, маленький и глупый. Дядя Коля резко свернул с дороги и врезался в столб.
А щенок стоял на дороге и с интересом смотрел, как из разбитого новенького автомобиля вылез дядя Коля и, хромая, пошел к нему.
Нет, он не наказал щенка. Он взял его на руки и нежно прижал к своему лицу.
– Какое счастье, что я не задавил тебя! – сказал дядя Коля.
А щенок лизнул его в нос своим теплым языком (По Вячеславу Брэйэру).
Жалостливый рыбак
– Рыбак, рыбак, почему ты рыбы не поймал?
– Я было поймал её, а она как закричит на меня, я и пустил её обратно в реку.
– Не может рыба кричать, нет у неё голоса.
– Рыбак, рыбак, почему ты рыбы не поймал?
– Я, было поймал её, а она мне пальцем погрозила, я и пустил её обратно в реку.
– Неправду говоришь, не может рыба грозить пальцем, нет у неё рук.
– Рыбак, рыбак, почему ты рыбы не поймал?
– Я было поймал её, а она как затопает на меня ногами, я и пустил её обратно в реку.
– Опять же неправда, не может рыба ногами топать, нет у неё ног.
– Рыбак, рыбак, почему ты рыбы не поймал?
– Я, было, поймал её, да вижу, что у нее нет ни рук, ни ног, ни голоса, – я и пустил её обратно в реку (По Рахиль Баумволь).
Кошечка и вязальные спицы
Жила-была одна бедная женщина. Вот отправилась она в лес за хворостом. Собрала большую вязанку, взвалила на спину и пошла домой. Вдруг видит – лежит под кустом кошечка, больная-пребольная, и жалобно мяукает. Пожалела ее женщина, положила в передник и понесла домой.
Возле дома встретили ее дети и спросили:
– Мама, мама! Что это у тебя в переднике?
– Кошечка.
– Кошечка! – закричали дети. – Дай ее нам поиграть!
Но мать не отдала ее. Ведь кошечка была больная-пребольная. Напоила она кошечку теплым молочком, постелила мяконькие тряпочки и уложила спать.
Отлежалась кошечка, поправилась, стала здоровой. И она очень полюбила сидеть на окошке гостеприимного дома.
Прошло немного времени, и вдруг кошечка исчезла.
Нет кошечки!..
Пожалела бедная женщина, погоревала, да что поделаешь – ушла кошечка, и нет ее.
Однажды отправилась бедная женщина в лес. Насобирала хворосту и решила: пора домой возвращаться. Подошла она к тому самому месту, где подобрала больную кошечку. И что же? Смотрит – а на том самом месте сидит седая старушка.
Поманила старушка бедную женщину, а когда та подошла, бросила ей в передник пять вязальных спиц.
Пять вязальных спиц! Вот так подарок!.. И зачем они ей, когда дома свои спицы есть?
Принесла бедная женщина эти пять спиц домой и положила на стол. Утром встала, смотрит – а на столе лежит пара новехоньких, только что связанных чулок.
Удивилась бедная женщина. Но чулки взяла: ведь вон, сколько у нее детей, и каждому чулки нужны!
Вечером она снова положила спины на стол, а наутро там опять новые чулки лежат!
Поняла бедная женщина, что это кошечка ей за добро добром отплатила.
С тех пор спицы каждую ночь вязали бедной женщине по одной паре чулок.
Пара чулок - как будто пустяк, ну, а если каждый день понемногу, да так день за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом – сколько будет?
Вот и стала бедная женщина продавать чулки, и хватило ей заработка на всю жизнь.
А спицы все вяжут да вяжут, каждую ночь – по новой паре.
Если еще не перестали (Немецкая сказка).
Как лошадь жабу пожалела
После дождя высыпали ребятишки за околицу.
Весело им шлепать по грязным лужам. Вылезла на дорогу и жаба; сидит тихо на краю лужи – хорошо ей.
Увидели жабу дети и говорят: «У, противная какая! – устроим ей потеху». Наломали они острых прутьев, и давай ими тыкать жабу. Всю ее изранили. Прыгает жаба, хочет спрятаться, а мальчики не пускают, да еще хохочут.
Едет к этому месту лошадь с возом, старая, худая. Тяжело ей тащить воз по грязной дороге.
Отошли дети в сторону и смотрят, что будет с жабой. А лошадь увидела ее и остановилась. Извозчик сердито крикнул на нее.
Колеса глубоко увязли в грязи, трудно лошади свернуть в сторону. А все-таки собрала она все силы и объехала жабу.
Понял тут человек что произошло и смущенно сказал: «Ишь ты, лошадь жабу пожалела! Животное, а понимает!» – сказал он.
Воз проехал. Дети опять подошли к жабе. Постояли и отошли прочь, хотели игру затеять, да что-то у них не заладилось: им было стыдно…
Быть кому-то нужным
В канаве, невдалеке от проселочной дороги, валялся старый лапоть. Было холодно, моросил мелкий дождь, и его однообразный шорох и свист ветра наводили тоску.
«Ну, вот, теперь наступает и мой конец, – думал старый лапоть. – Как жаль, что все так скоро кончается, и я уже ни на что не годен!»
Маленькая мышь высунулась, было, из норки и сердито фыркнула на лапоть.
– Вот развалился перед самым носом! — сердито пискнула она, – отодвинься хоть немного в сторону!
– Ох, этого я не могу! – вздохнул лапоть, — было время, много исходил я а веку, везде побывал; а теперь сил уже нет...
– Чего же ты тут улегся? – спросила мышь.
– Меня бросили!
– А! Значит, ты уже ни на что не годен...
– Да, я думаю, что так! – проскрипел лапоть.
– Вот, вот, и все, что не надо, сваливают в нашу канавку, – проворчала мышь и скрылась в норке.
Старому лаптю стало еще тяжелее... К утру пошел мягкий снежок и покрыл собою и поле, и дорогу, и канавку. «Кажется, теперь я уже окончательно умираю – ни на что и никому не нужный!» – подумал лапоть и затих под снежным покровом.
Медленно потекли день за днем; над лаптем наметало сугробы снега, выла метель, трещал лютый мороз. Конечно, для старого лаптя теперь уже все было кончено...
Прошла зима. Выглянуло вешнее солнышко, снег осел и начал таять... Зажурчали под снегом невидимые ручейки, и скоро показалась на пригорках побуревшая травка...
Наконец, и в канавке сошел весь снег, и старый лапоть снова увидел над собой небо, ясное солнышко, а вокруг себя свежую вешнюю травку...
«Все ожило, живет и рождается, – печально думал лапоть, – а я уже умер!»
Из норки снова выглянула маленькая мышь, которая проспала всю зиму, свернувшись в клубок. – Ты все еще здесь? – сердито пискнула она, увидев лапоть. – Вот несносная уродина!
Старый лапоть угрюмо молчал. Он с радостью готов был бы провалиться сквозь землю, чтобы не слышать упреков, но ведь это было невозможно.
День ото дня вокруг лаптя трава поднималась все выше и выше; желтые, голубые, красные цветы склоняли над ним свои красивые венчики, и лаптю было совестно перед ними за свой безобразный, неуклюжий вид...
Как-то утром две крохотные, пугливые птички, порхая вдоль канавки, случайно увидели его.
– Чиль-чирик! – пискнула одна из них, садясь на лапоть, – вот славное место для гнездышка!
– Чирик-чиль! – пискнула другая птичка, юркнув в лапоть, – очень хорошо: и от ветра, и от дождя защита. А вокруг него – как будто настоящий садик. Только надо будет привести это помещение в порядок.
И они сейчас же принялись за работу: выгребли сор из лаптя, натаскали травинок и устлали всю внутренность лаптя, а сверх этого покрыли мягкими перышками.
– Какой прекрасный домик! – шептали птички. – Вот чудесный лапоть!
«Что это значит? – в тревоге рассуждал старый лапоть. – Неужели это они обо мне говорят так?»
Через неделю внутри лаптя лежало уже несколько крохотных яиц, и одна из птичек терпеливо сидела на них... Другая птичка беспрестанно улетала и возвращалась с мошками и букашками в клюве. Она садилась на край лаптя, кормила свою подругу, а потом чистила носик о лапоть... И старому лаптю было это приятно. А когда, немного спустя, в глубине его раздался первый писк вылупившихся из яиц птенцов, он замер от восторга...
В непогожие дни, когда дул ветер и по лаптю барабанил настойчивый дождь, старый лапоть радовался, что он может защитить собой маленьких птичек от холода и дождя. Птички хлопотали с утра до вечера, принося птенцам корм. А иногда, отдыхая, одна из птичек садилась на лапоть и чирикала свои нехитрые, славные песенки:
Счастье, кто свил свое гнездышко.
Счастье, кто вывел детей!
Милый и славный наш лапоть,
Помни о песни моей!
Старый лапоть замирал от восторга, и жизнь казалась ему чудесным сном (А.Фёдоров-Давыдов).
Целебный
– Какой же ты красивый, – сказала медуница, – колокольчику, – шелковистый, с зубчиками, такого нежного лилового цвета! Ты похож на крохотный парашютик. Любо смотреть!
– А я бы лучше хотел быть таким душистым, как ты, – ответил колокольчик. – Пахнет от тебя медом, чуть-чуть посыпанным перцем, – и сладко, и крепко. Такой аромат лучше всякой красоты.
– Нет, – сказала медуница, – я бы лучше хотела быть нарядной. Но, видно, каждому свое.
– Это верно, – сказал колокольчик. – А вот напротив растет корешок, видишь? Простой, серенький корешок – ни запаху, ни виду. И зачем только живет – неизвестно.
– А ведь правда! – согласилась медуница. – Ты красивый, я душистая, а он что?
Услышал это корешок и отозвался:
– Ты душистая, он красивый, а я … я тоже какой-то, но какой – вспомнить не могу. Сегодня утром проходил мимо дедушка с внуком, показал на меня своей палкой и рассказал ему что-то про меня. А что – я и позабыл.
Переглянулись тут медуница с колокольчиком: вот, мол, бедняга, и вспомнить-то ему нечего.
– Ай-ай-ай, какой жалкий, – закачали они своими головками, – ай-ай-ай, – и качали ими, качали до самого полудня.
А в полдень корешок вдруг высунулся из-за травинки.
– Я вспомнил, какой я! – закричал он. – Я целебный!
– Целебный?! – ахнули колокольчик и медуница. – Целебный – это значит, от болезни вылечить может. А мы-то думали… Прости, корешок, нас, неразумных. – И они стали ему кланяться.
Так они до самой ночи все кланялись и кланялись (Баумволь).
Радоваться за других
Как-то добрая бабушка-сказочница рассказала внучатам новую сказку. Я тоже присела рядом и с удовольствием слушала. Сейчас постараюсь ее пересказать.
Когда ушла Зима, на землю прилетела теплая солнечная Весна. Она, как всегда, захотела украсить зеленью леса и луга, ярко нарядить жучков и бабочек, сделав все кругом по-весеннему праздничным.
С приходом Весны солнечные лучи согрели землю и разбудили тех насекомышей, которые всю долгую зиму проспали крепким сном. Выбрались они на белый свет и отправились на лесную полянку, где их ожидала добрая Весна. Стала она наряжать малышей в самые разные одежды.
Одни бабочки получили нежно окрашенные платья – белые, золотистые, голубые. Другие принарядились в пестрые – в крапинку. А некоторые красавицы попросили бархатное убранство крыльев с широкими каемками по концам.
 Не отстали от бабочек и жуки. Многие из них получили очень красивые и прочные костюмчики, а кое-кто даже украшения в виде величественных рогов.
А вот кузнечики, богомолы, стрекозы не захотели ярких нарядов. Они попросили зеленую одежду, под цвет травы. Чтобы легче прятаться от врагов.
Когда Весна одарила насекомых самыми разными нарядами, она вдруг увидела в стороне маленького скромного жучка. Весна удивилась, почему он не просит нового наряда, не хочет стать от этого счастливым, как другие.
 Но жучок на это ответил, что яркий наряд ему не нужен, так как он ночной работник, а днем все равно спит. И что он счастлив, тем, что Весна очень красиво одела его родной лес и его обитателей. А большего ему и не надо.
 Тут поняла Весна, что этот жучок счастливее всех – он радуется не за себя одного, а за других. И тогда решила добрая Весна подарить этому жучку маленький, но яркий фонарик. Чтобы он светил в ночной тьме, как живая яркая звездочка.
Когда бабушка закончила свою сказку, ребята задумчиво притихли. Может быть, они представляли себе этого счастливого жучка с живым огоньком. Или задумались о том, как это здорово – научиться радоваться за других. И как хорошо иметь свою хотя бы маленькую звездочку, которая могла бы послужить не только собственному, но и чужому счастью (Георгий Алексеевич Скребицкий).
Мальчик-огонек
Жил на свете маленький горячий Огонёк. И очень ему хотелось сделаться мальчиком, чтобы было у него две ловкие руки, две крепкие ноги, два зорких глаза, словом, всё, как у ребят.
Фея огня сделала его мальчуганом (он очень просил её об этом), но сказала, что от всех ребят Огонёк будет тем отличаться, что если попадёт в воду – погаснет, и не будет тогда ни мальчика, ни Огонька.
Вот так и появился в большом и весёлом доме, где жило много ребят, мальчик-Огонёк. Бегал он быстро, прыгал высоко, а когда делал что-нибудь, искры вокруг так и летели.
Крепко он дружил с ребятами. Всегда были они вместе, только на реку купаться Огонёк с товарищами не ходил.
Как-то случилось, что Огонёк был один на берегу реки.
Шёл он и улыбался – просто так: солнцу, речке, деревьям, траве.
И вдруг увидел: тонет мальчишка, голова едва видна над водой, волны через лицо перекатываются.
Что делать?
Вспомнил Огонёк слова волшебницы: «Попадёшь в воду – погаснешь, и не будет тогда ни мальчика, ни Огонька», вспомнил и бросился в воду. Подплыл, поддержал мальчишку.
И тут почувствовал, что начал гаснуть, что руки и ноги перестают слушаться, а глаза видеть. Из последних сил плывёт он. Вот и берег. Вытащил на берег мальчишку. Выбрался и сам. Выбрался – и погас. Лежат на песке чёрные угольки – погасший мальчик-Огонёк.
Всё это с высокого неба видело Солнце. Ясное, справедливое. Оно собрало все свои лучи в один сильный, живой и горячий луч, направило его на погасшего мальчика-Огонька и снова зажгло.
И пусть мальчишкой он не стал, но сделался уже не Огоньком, а большим Огнём с таким же добрым и мужественным сердцем (Элеонора Константиновна Киселева).
Вечером
– Кив-кив-кив, беда, беда! –Индюшата плачут. –Темнотища-темнотаНашу маму прячет!Нам домойНе попасть,Угодим мы волку в пасть!Вдруг с гнилушки на сучокСкачет юркий светлячок:– Я бегу, бегу, бегу,Помогу, оберегу,Лес дремучий освещу,Вашу маму разыщу!
(М. Мревлишвили)
Находка (рассказ мальчика)
Раз иду мимо оврага и слышу: кто-то в овраге жалобно скулит.
Я спустился в овраг и вижу в траве крошечного щенка.
Когда я подошел к щенку, он еще жалобнее стал плакать. Я взял щенка в руки. Он был еще слепенький. Кожа на нем сморщилась. Он дрожал всем телом, и все плакал жалобно.
Принес я щенка домой и выпросил у матери молочка. Налил в черепок и поставил щенку. Но щенок не видит молока и тычется во все стороны головой. Мать сунула щенка мордочкой в молоко и подержала немного. Щенок стал лакать и перестал плакать.
С тех пор я подружился с моей собачкой, поил и кормил ее. Мы дали собачке кличку – «Находка».
«Находка» жила у нас долго и очень любила меня (По Дмитрию Тихомирову).
Сиротка
У черной Жучки, которая куда-то пропала, остался щенок. Он был похож на мать: Чёрный, с таким же коротеньким хвостом. Прозвали его сироткой.
Чтоб сиротка не погиб, подложили его кошке, у которой были маленькие слепые котята.
Кошка сначала придирчиво обнюхала Сиротку, а затем примирительно мотнула хвостом, замурлыкала и лизнула щенка в нос. И сиротка вместе с котятами стал сосать молоко.
Так и рос щенок.
А однажды на Сиротку, который вышел погулять за калитку, напали бродячие собаки. Но ту, откуда ни возьмись, появилась кошка. Она бросилась на собак, схватила Сиротку зубами за спину и метнулась к высокому пеньку. Цепляясь за шершавую кору острыми когтями, кошка втащила щенка наверх.
С тех пор Сиротка еще больше привязался к доброй кошке. Даже когда щенок вырос, стал большой черной собакой и заменил свою погибшую мать возле колхозной отары овец, он приходил во двор к старой кошке, ложился рядом и молча поглядывал на нее добрыми глазами (И. Костыря).
Чужое яичко
Рано утром встала старушка Дарья, выбрала укромное местечко в курятнике, поставила туда корзинку, где на мягком сене были разложены тринадцать яиц, и усадила на них хохлатку.
Чуть светало, и старуха не рассмотрела, что тринадцатое яичко было зеленоватое и больше прочих. Сидит курица прилежно, греет яички, сбегает поклевать зернышек, попить водицы, – и опять на место; даже вылиняла, бедняжка. И какая стала сердитая, шипит, клохчет, даже петушку не дает подойти, а тому очень хотелось заглянуть, что там в темном уголке делается. Посидела курочка недели с три, и стали из яичек цыплята выклевываться, один за другим: проклюнет скорлупу носом, выскочит, отряхнется и станет бегать, ножками пыль разгребать, червячков искать.
Позже всех проклюнулся цыпленок из зеленоватого яичка. И какой же странный он вышел: кругленький, пушистый, желтый, с коротенькими ножками, с широким носиком.
«Странный у меня вышел цыпленок, – думает курица, – и клюет и ходит-то он не по-нашему: носик широкий, ноги короткие, какой-то косолапый, с ноги на ногу переваливается». Подивилась курица своему цыпленку, однако же, какой ни на есть, а все сын. И любит и бережет его курица, как и прочих, и если завидит ястреба, то, распушивши перья и широко раздвинув круглые крылья, прячет под себя своих цыплят, не разбирая, какие у кого ноги.
Стала курочка деток учить, как из земли червячков выкапывать, и повела всю семью на берег пруда: там-де червей больше и земля мягче. Как только коротконогий цыпленок завидел воду, так прямо и кинулся в нее. Курица кричит, крыльями машет, к воде кидается, цыплята тоже перетревожились: бегают, суетятся, пищат, а один петушок с испугу даже вскочил на камешек, вытянул шейку и в первый еще раз в своей жизни заорал сиплым голосом: «Ку-ка-ре-ку!» Помогите, мол, добрые люди! Братец тонет! Но братец не утонул, а превесело и легко, как клок хлопчатой бумаги, плавал себе по воде, загребая воду своими широкими, перепончатыми лапками. На крик курицы выбежала из избы старая Дарья, увидела, что делается, и закричала: «Ахти, грех какой! Видно, это я сослепу подложила утиное яйцо под курицу».
А курица так и рвалась к пруду: насилу могли отогнать бедную (Константин Ушинский).
Сиротинка
Стонет ветер, воет вьюга,Грустно завываетИ печальные избушкиСнегом засыпает.По деревне сиротинкаХодит, чуть ступает,Христа ради подаяньеС сумкою сбирает.На плечах-то одежонкаРваная не греет,Весь от холода бедняжкаДрогнет, коченеет.Кто-то, кто-то приласкает,Скажет с лаской словоИ пригреет сиротинкуБез родного крова?..
(Иван Вдовин)
Бумажный петушок
Из бумаги петушкаЛюба смастерила,   Разукрасила бока,Гребень приклеила,И, любуясь петушком,Любочка присела,И приветным голоскомПесенку запела:«Знаешь ли, мой петушок,Есть такие дети,У которых близких нетНикого на свете.Мама ласковой рукойИх не приголубит,И игрушки никакойИм никто не купит.Ты лети, мой петушок,Сядь к ним на окошко:Пусть с тобою веселейБудет им немножко...»
(Клавдия Лукашевич)
Вася
У Васи было четыре копейки. Он вошел в лавку и купил сайку, ему дали сдачу копейку. Он пошел домой. На улице стоял нищий. «Подайте Христа ради», – сказал нищий. Васе жалко было дать ему сайку. Он дал копейку. Потом ему стало жаль нищего. Он вернулся и отдал ему сайку (Лев Толстой).
Каменное сердце
А вот поэт Михаил Лермонтов рассказал другую историю:
У врат обители святойСтоял, просящий подаянья,Бедняк иссохший, чуть живойОт глада, жажды и страданья.Куска лишь хлеба он просил,И взор являл живую муку;И кто-то камень положилВ его протянутую руку...
Притчи и истории для старших ребят
Что поддержит человека во время испытаний?
Начну я со старой притчи. Вот послушайте.
По долине жизни идут два путника, каждый – с большой сумой. У одного она тяжелая, так как была полна камней, а у другого – лёгкая, поскольку наполнена только частичками дерева.
Камни – это злые дела человека, а дерево – его добрые поступки.
Вот пришло им время переправиться через быструю и широкую реку испытаний. Тот, у кого сума была набита камнями, сразу же пошел на дно.
А тот, кто всю жизнь собирал малые и большие частички от дерева добра, прижал к сердцу лёгкую суму и как на спасательном круге переплыл эту реку.
Вот, оказывается, что поддерживает человека на трудном жизненном пути – его добрые дела.
Кто-то согрел тебя…
А теперь – рассказ о высшем законе жизни, который мне подарил один путник. Когда-то он заблудился в заснеженной тайге и, мучимый голодом и холодом, уже не надеялся остаться в живых.
И вдруг перед ним, как в сказке, появилась избушка. Дверь была не заперта, и измученный путник вошёл в спасительное жилище. Там было всё необходимое, чтобы согреться и поесть: печь, сухие дрова, щепки, спички, консервы, сухари.Он быстро растопил печь, утолил голод и мгновенно уснул. А проснувшись утром, путник с благодарностью подумал о добром человеке, кто позаботился о бедствующих людях. О том, кто построил этот дом, чтобы пришедший сюда человек согрелся, поел и был спасён от гибели.
А далее, набравшись сил, каждый путник должен не только оставить часть запасов пищи из своей ноши, но и нарубить дров, наколоть щепок. То есть поработать для другого, хотя он его не знает и никогда не увидит. Этому учит неписаный закон таёжных охотников: «Кто-то согрел тебя, согрей и ты!»
Так же звучит и закон нашей жизни.
Как ласка и доброта могут победить силу
Однажды Солнце и сердитый северный Ветер затеяли спор о том, кто из них сильнее. Долго спорили они и наконец решились помериться силами над путешественником, который в это самое время ехал верхом по большой дороге.
– Посмотри, – сказал Ветер, – как я налечу на него: мигом сорву с него плащ.
Сказал – и начал дуть что было мочи.
Но чем больше старался Ветер, тем крепче запутывался путешественник в свой плащ: он ворчал на непогоду, но ехал все дальше и дальше. Ветер сердился, свирепел, осыпал бедного путника дождем и снегом; проклиная Ветер путешественник надел свой плащ в рукава и подвязался поясом. Тут уже Ветер и сам убедился, что ему плаща не сдернуть.
Солнце, видя бессилие своего соперника, улыбнулись, выглянуло из-за облаков, обогрело, осушило землю, вместе с тем и бедного полузамерзшего путешественника. Почувствовав теплоту солнечных лучей, он приободрился, благословил Солнце, сам снял свой плащ, свернул его и привязал к седлу.
– Видишь ли – сказало тогда кроткое Солнце сердитому Ветру, – лаской и добротой можно сделать гораздо больше, чем гневом (По К. Ушинскому).
Быть добрым не только в радости
Как-то Счастливый сказал Сердитому:
– Чем ты не доволен? Посмотри на меня – я ни с кем не ссорюсь, всем желаю добра и весь день улыбаюсь!
Но вот для Счастливого наступили тяжёлые дни. И он стал сердитей того Сердитого.
Однажды сидел он, одинокий, и думал:
«Оказывается, быть добрым – это не только когда в сытости да в радости, а прежде всего, в трудные времена…» (По В. Брэйэру).
Сердечная помощь
Часто искренняя, сердечная помощь человека окружающим его людям оставляет большой след в их памяти. Такие истории веками передаются из поколения в поколение. Вот одна из них.
Когда-то благополучие многих деревенских людей очень сильно зависело от погодных условий. Их урожай мог погибнуть, например, из-за засухи, или, наоборот, из-за нескончаемых летних дождей. И тогда много страданий приносили им эти страшные голодные годы.
В одной из деревень жил трудолюбивый поселянин. Он многое знал, умел хорошо обрабатывать землю и больше других собирал хлеба. Кроме того, этот хозяин большой семьи никогда не продавал всего, оставляя запас продуктов на «чёрный день».
Вот и пришёл такой худой период, когда все жители деревни обнищали. Все, кроме этого рачительного хозяина. Но он не стал продавать хлеб по дорогой цене, пользуясь несчастьем ближних. Добродетельный поселянин созвал беднейших жителей деревни и сказал им:
– Послушайте, друзья! У вас теперь нужда в хлебе, поэтому возьмите его у меня, сколько понадобиться.
Крестьяне замерли от удивления. Вскоре слух о благодеяниях поселенца разнёсся в окрестности. Бедняки даже из других деревень приходили и просили хлеба. Добрый человек ни одному из них не отказал.
– Но ведь так мы раздадим весь наш хлеб, – говорила его жена.
– А разве можно отказать голодающим? – отвечал хозяин.
Как будто в награду за его добрые дела, следующий год отличился особым плодородием. И тогда, собрав хороший урожай, крестьяне явились к своему благодетелю:
– Ты спас и нас и наших детей от голодной смерти, – сказали они, и мы возвращаем тебе с благодарностью то, что заняли.
– Мне ничего не надо, – отвечал поселянин, – у меня теперь много нового хлеба.
Напрасно просили его должники. Тот лишь повторял:
– Нет, друзья, не возьму я вашего хлеба. Если у вас есть лишний, так раздайте его тем, которые не смогли в этот год засеять своих полей (А Радонежский).
Спасибо, родные!
Добрыми и внимательными бывают не только взрослые, но и многие ребята. Вот послушайте.
На самом краю деревни стоит избушка бабушки Дарьи. Любят забегать туда ребята. Балует их бабушка, чем может. Но больше всего любят её ребята за то, что она им замечательные сказки сказывает: про Сивку-бурку, вещего каурку, про бабу-Ягу, костяную ногу, про Ивана-царевича и серого волка.
Вот время к Рождеству подходит. Ребята договариваются, что будут славильщиками.
– Давайте, братцы, что на святках наславим, разделим поровну: половину себе возьмём, а половину бабушке Дарье отнесём, – предложил самый бойкий мальчик.
Все с радостью согласились.
Настал праздник Рождества. После утрени ребята гурьбой пошли по селу.
Занялась заря, стало светать... Славильщики слепили около дома бабушки Дарьи большого снеговика, а затем весёлой толпой ввалились в её избушку. Дети поздравили Дарью с праздником и выложили на стол подарки.
Обрадовала бабушку ребячья ласка.
– Спасибо, родные! Спасибо, голубчики! – говорила Дарья сквозь слёзы, целуя детей одного за другим (А Радонежский).
А бывает и так
Конфеты
Бежали по улице трое веселых мальчиков. Смотрят – старенькая женщина несет тяжелые сумки и вся сгорбилась.
– Давайте, мы Вам поможем, – сказали мальчики, взяли у нее сумки, а бабушка разогнула спину и пошла налегке.
Вот дошли до ее дома, мальчики отдали сумки, а сами побежали дальше.
– Постойте, – сказала бабушка вслед, но услышал только один и вернулся. – Вот три конфеты, каждому по одной, – сказала она. – Одну съешь сам, а две отдай своим товарищам.
Мальчик побежал догонять своих, а потом вдруг встал, посмотрел, что старушка вошла в дом, и подумал: «Зачем мне отдавать им конфеты! Ведь они даже не узнают, если я их съем».
Взял – и съел все три конфеты. И побежал за приятелями.
… А на следующий день он шел по улице один и неожиданно встретил ту бабушку.
– Ну-ка, посмотри мне в глаза, – сказала она.
Он посмотрел.
– Хочешь знать, что написано у тебя в глазах?
– Что? – удивился мальчик.
– Что ты вчера съел все три конфеты один.
Мальчик испугался и не знал, что сказать. А старушка дала ему кулек с шоколадными конфетами и говорит:
– Пожалуйста, отнеси это твоим товарищам, чьи конфеты ты вчера съел, а сам не ешь.
Мальчик пошел к тем ребятам – отдал им кулек конфет.
– А ты? – спросили они.
– Я уже ел, – сказал он. А сам пришел к себе домой, стал перед зеркалом и долго в него смотрелся, рассуждая:
– Глаза, как глаза. Где же тут написано, что я съел те конфеты?..
Он еще не знал: чтобы читать по глазам, нужно прожить долгую и трудную жизнь (По Вячеславу Брэйэру).
Что прогнало тоску и одиночество
В старинной немецкой сказке на одной горе за облаками жили великаны. У одного из них была дочь-великанша. Жить ей было очень тоскливо, поскольку соседей – таких же великанов, было немного, и виделись они часто. Все речи давно были переговорены, и лица наскучили.
Что только ни делала великанша: и музыкой занималась, и рисовала. Ничто не занимало, не веселило и не трогало ее сердца. Душа оставалась пустой и холодной.
Иногда великанша наблюдала за жизнью людей в долине – очень маленьких по сравнению с ее ростом. И вот однажды она заметила, как по уступам горы карабкается вверх крошечный человек. В это время с кручи сорвалась снеговая лавина и засыпала беднягу. Нагнулась великанша, разрыла снег и достала человека. Потом отогрела его у жаркого сердца.
Когда маленький человек ожил, великанша посадила его на ладонь и наклонилась к нему огромным ухом. Тот поблагодарил спасительницу и рассказал ей причину, по которой взбирался на утесы. Что у него дома очень были больны жена и крошки-дети. А еды совсем не осталось. Вот он и пошел в горы охотиться за козами.
С большим интересом выслушала великанша человека и попросила его рассказать о жизни в долине. И он поведал ей о самых разных проблемах людей, об их горестях и радостях. Во время рассказа великанша боялась проронить хотя бы слово. История жизни этих маленьких людей вызвала у неё слёзы.
Потеплело у неё на душе, и полюбила она человека всем сердцем. С тех пор захотелось великанше помогать его семье и всем живущим в долине людям. Стала она вникать в их нужды.
Появившийся интерес к людям прогнал тоску и одиночество. Добрая великанша теперь внимательно смотрела, чтобы не сползала где-нибудь лавина на людские селенья, и отводила ее своей сильной рукой. Целыми днями она собирала целебные горные травы и варила из них людям лекарства.
Люди тоже полюбили великаншу и благодарили за все ее добрые дела. А она, в свою очередь, благодарила судьбу, которая сделала ее большое сердце полным радости и счастья (По кн.: «Зернышки).
История хромого
На одной из улиц нашего города скромно и тихо жил хромой человек. Он не очень любил выходить из дома, так как передвигался довольно неуклюже – ковылял, опираясь на палку. И при этом всегда находилось несколько ребятишек, которые бежали сзади, чтобы передразнить и посмеяться над ним. Хромой же молча шел вперед. Хотя было видно, что ему больно слышать насмешки детей.
Однажды какой-то человек остановил компанию «шутников»:
– Постойте-ка, ребята, – сказал он, – мне кажется, вам будет интересно услышать историю этого человека. Я ее хорошо знаю, ведь мы – соседи.
Когда-то нынешний хромой был таким красивым и статным парнем, что любо-дорого на него было посмотреть. Да и человеком он всегда был прекрасным – умел дружить и помогать ближним. И вот случился на нашей улице пожар. В горящем доме, на втором этаже, остался ребенок. Мать кричала и плакала, умоляя его спасти.
Но что же делать? Пожарные еще не подъехали, а дом был уже весь в огне. И вот этот парень схватил старую лестницу и полез прямо в жаркое пламя. Минуты казались вечностью. Наконец, он появился в окне, держа в руках люльку с ребенком. И когда парень передал ее на веревке стоявшим внизу людям и стал спускаться сам, обгоревшая лестница рухнула.
– Что же с ним произошло? – с замиранием сердца спросили ребята.
– Да… парню не повезло, – ответил прохожий. Он упал с высоты и серьезно сломал себе ногу. С тех пор он – хромой.
Вот его история. А теперь вы еще можете успеть догнать этого хромого, чтобы как прежде посмеяться над ним.
Дети опустили головы и молчали, пряча повлажневшие глаза (По кн.: «Зернышки»).
Недобрая шутка
Шла по тротуару старушка, на палку опираясь. Смотрит – у ног ее лежит дорогой ремень. Она нагнулась, чтобы его поднять и спросить людей, кто потерял, но тут ремень пополз от нее. «Что такое? – удивилась старушка. – Уж не змея ли это?»
А неподалеку стоят дети и хохочут так, что сейчас лопнут. И тянут ремень за нитку.
Поняла недобрую шутку старушка – пошла дальше, на палку опирается…
Шел молодой парень, увидел красивый ремень, только протянул руку, а дети за нитку дернули и захохотали.
Но парень наступил на ремень, и нитка порвалась; он ремень поднял и пошел с ним дальше.
Тут дети престали смеяться, а один из них сказал:
– Связался я с вами! Мне этот ремень отец подарил на день рожденья! (по Борису Брэйэру).
Помнить добро и забывать зло
Однажды внучки спросили у своей мудрой и доброй бабушки:
– Скажи нам, пожалуйста, почему у тебя такая молодая душа! Ведь ты прожила очень трудную и долгую жизнь! Есть ли у тебя какой-то секрет?
– Секрет, мои милые, очень прост. Когда мне люди делают что-нибудь хорошее, доброе, я обязательно сохраняю это в своем сердце. А все плохое – из него выбрасываю. Если бы было наоборот, мое сердце сейчас бы переполняли боль и печаль. А так – оно благоуханный рай.
Нам с вами даны две удивительные способности: помнить добро и забывать зло. Эти душевные способности для человека одинаково драгоценны. Если нам сделают что-то хорошее, то признательность требует это помнить. А если люди умышленно или ненароком принесут нам неприятности, обиды, то любовь побуждает их забыть.
Простить врага – это высшее добро
Состарился один человек, и пришла ему пора раздать свое имение трем сыновьям. А у себя он оставил одно заветное кольцо.
– Тот из вас получит это кольцо, – сказал отец,– кто свершит лучший поступок. Отправляйтесь сейчас же в путь и возвращайтесь ровно через год. Тогда и расскажете мне, кто и что за это время сделал.
Прошел год, вернулись сыновья и докладывают отцу. Начинает первый сын:
– Один богач дал мне без расписки мешок с золотом, и никто кроме нас двоих об этом не знал. А когда богач умер, я отдал все деньги его вдове.
– Ты, сын, поступил с ними очень честно! – похвалил его отец.
– А я, когда проходил мимо водяной мельницы,– рассказывает второй сын, – вижу, что упал в воду игравший на плотине ребенок. Я бросился в омут и спас его.
– Ты, сын, поступил великодушно – для спасения ближнего подвергнул свою жизнь серьезной опасности.
– А я ехал лесом, – сказал третий сын, – вижу, что двое разбойников грабят человека. А человек этот – давно был моим злейшим врагом. Кинулся я к нему на помощь, и мы вдвоем расправились с негодяями.
– Дорогой мой сын, – взволнованно проговорил отец – обними меня! И вот тебе заветное кольцо. Ты простил врага и верно ему послужил. А это – высшее добро!
Почему ему стало стыдно
А бывает и так. Вот послушайте…
Нравилось одному мальчишке – Сергею, ходить в сквер стрелять из рогатки в птиц. И делал он это довольно часто. Только лицо прикрывал и по сторонам оглядывался, чтобы кто-нибудь не заметил. Знал, что за такие дела люди по головке не погладят.
Как-то по скверу шёл слепой дедушка с тросточкой. Мальчик подумал, что незрячего можно не бояться и продолжал обстреливать летающие цели. А дедушка услышал своим особо тонким слухом (какой бывает только у слепых), что кто-то азартно стреляет в птиц, и позвал его:
– Будьте добры! Кто тут есть?
– Ну, я, – ответил Сергей.
– Мальчик, – сказал слепой, – ты не мог бы меня проводить до дома?
– А вы денег дадите? – сказал мальчишка. – Тогда доведу.
– У меня есть, но только немного… – растерялся слепой. – Пожалуйста, помогите мне.
– Ладно, сказал Сергей и взял дедушку под руку. Тот назвал свой адрес, и они пошли.
Вот вышли из сквера, идут по улице, где много прохожих. А люди и говорят друг другу вслух:
– Бедный слепой. А какой же добрый мальчик. Это, наверно, его внук.
Мальчишка услыхал, как его назвали добрым, и покраснел. А люди продолжали говорить:
– Смотрите, какой стеснительный мальчик: он покраснел, когда его похвалили.
Наконец Сергей довел дедушку до дома, и тот протянул ему деньги.
– Нет, – сказал мальчишка и вдруг побежал.
– Спасибо, добрый мальчик! – крикнул ему вслед слепой.
Сергей помчался еще сильнее. Ему было очень стыдно.
Хорошо, что у мальчика проснулась душа, и он не обидел незрячего человека (В. Брэйэр).
Сила слова
Слова умеют плакать и смеяться,Приказывать, молить и заклинать,И, словно сердце, кровью обливаться,И равнодушно холодом дышать.… Призывом стать, и отзывом, и зовомспособно слово, изменяя лад.И проклинают, и клянутся словом,Напутствуют, и славят, и чернят.
(Я. Козловский)
Слово о словах
Когда ты хочешь молвить слово,Мой друг, подумай, не спеши.Оно бывает то сурово,То рождено теплом души.
(Владимир Солоухин)
Как доброта Насти зажгла маленькое солнце
Бабушка с первоклассницей Настей, возвращаясь из школы, сели в автобус. Стоял дождливый, мрачный день, поэтому в салоне было пасмурно. И лица пассажиров выглядели серыми и очень уставшими. Каждый из них, опустив глаза вниз, был занят своими невеселыми думами.
Бабушка посадила внучку на сидение. Это было хорошо, поскольку Насте было трудно удержать в руках большую коробку конфет. Но она ни за что не соглашалась её спрятать. Ведь так приятно прижимать к себе вкусный подарок!
Бабушка пошла к водителю – покупать билеты на проезд. А когда она возвратилась к внучке, то не поверила своим глазам. Окружавшие Настю пассажиры весело смеялись. Их глаза и лица светились. Казалось, в автобусе зажглось маленькое, но яркое солнце!
Что же могло произойти за эти минуты? Оказывается, девочка, удобно усевшись, стала протягивать всем драгоценную коробку и угощать конфетами. Не взять было невозможно – так искренне и настойчиво она это делала.
Одни пассажиры, чтобы не обидеть девочку с ясными глазами, сразу же откусывали кусочек, выразительно качали головами и говорили: «Как же это вкусно!». А другие стеснительно прятали сладкие дары и говорили: «Передам твой привет моим детям!»
Когда Настя и бабушка выходили на остановке, все провожали их с улыбкой.
Теперь девочке было совсем легко нести свою пустую коробку от конфет (Ирина Романова).
ЖалениеВот история, рассказанная давным-давно старенькой бабушкой
Когда мне было восемь лет, мы жили в Смоленской губернии. В ту пору на Русскую землю напало французское войско. Наступила нужда. Москва горела, и людей было побито видимо-невидимо.
Нас, несмышленых ребят, все французом пугали. И представлялся он мне, хрупкой девочке, страшным, черным, а изо рта огонь пышет. Я тогда совсем глупая была, ничего не знала, поэтому и боялась. Но вот разбила наша армия французскую. И погнали пленных домой, как раз мимо нашей деревни. Любопытно было посмотреть на француза.
Побежала я на двор, да в подворотню гляжу и дрожу. Ведь погода была холодной. Смотрю, идет много пленных – тела в лоскутья какие-то завернуты, у одних башмаки есть, а другие и совсем босые. И все они худые, белые-белые – в лице ни кровинки нет. Идут, шатаясь, и все стонут: «Глиба, глиба» – так они хлеба просят.
И так мне их жалко стало, что и сказать как не знаю. Вскочила я в избу, схватила последнюю ковригу хлеба, и на улицу. Страх пропал. Я подбежала к переднему пленному и даю ему свой хлеб. А он, как увидел меня, по-своему что-то лопотать стал. Хлеб взял и по голове погладил. Никогда не забуду, как он жалостно глядел и плакал.
Когда их угнали, я возвратилась домой. Думала, что отец бранить меня за хлеб станет. Но нет, он ничего не сказал.
Только теперь я поняла свой поступок. Ведь всякому человеку нужда не сладка. Француз ли он или татарин, все равно, ко всякому надо жаление (т. е. сострадание) иметь (Из «Сборника» Тихомирова).Вечная красота
В одной стране жил юноша, которого все называли прекрасным. Его величественный рост, легкая грациозная поступь, черные глаза, горевшие огнем отваги, румяное, чистое, как майское утро, лицо, длинные волосы, волнистыми кудрями рассыпавшиеся по плечам, – все это вызывало у всех восторг и удивление. Опьяненный чувством собственной красоты и превосходства, юноша полагал в красоте все свое счастье и относился к людям высокомерно.
Случилось ему быть в одном склепе. «Здесь покоятся две сестры, – прочел он там надпись на каменной доске. – Одна – дивная красавица, другая – печальное безобразие. Посетитель! Подними камень и убедись в истине этих слов». Юноша порывисто поднял камень – и с ужасом отшатнулся: перед ним белели два истлевших, одинаково безобразных скелета.
«Глупец я! – воскликнул юноша. – Я забыл, что земную красоту ждет тление. Вечна только красота души, вечно только истинное добро в людях» (Зернышки).
Награда за доброту
Однажды в деревню подкинули ребёнка, завёрнутого в одеяло. Никто не хотел взять подкидыша. Когда младенца принесли на сходку и стали предлагать бездетным сельчанам взять ребёнка на воспитание, все отказались, говоря, что тяжело ходить за чужим.
И вот когда казалось, что никто не желает принять ребёнка, выступил крестьянин, у которого было своих восемь детей, и говорит:
– Сейчас я схожу и спрошу свою жену, может быть, она согласится взять его. Среди восьми девятый прокормится, и Господь ради сироты подаст нужное.
Жена охотно согласилась взять сироту. Когда крестьянин принёс младенца к себе в дом и его развернули, на шейке у него нашли крестик с запиской, что в крещении младенец назван Николаем, и тут же пакет, в котором оказался билет государственного займа на пять тысяч рублей. По тем временам это были большие деньги.
Когда добрые муж и жена прочитали записку и надпись на билете, то пришли в недоумение, как им быть. Умолчать об этом они не хотели. И вот крестьянин снова бежит на сход и всем рассказывает о своей находке. Тогда те, которые раньше отказывались взять сироту, теперь кричали: я возьму ребёнка, я возьму!
Но сход не пожелал удовлетворить их просьбы и постановил ребёнка оставить в доме того, кто первым согласился взять его.
В тот же день к дому крестьянина, который приютил младенца, подъехала подвода с разным провиантом от неизвестного лица. В дальнейшем такая помощь оказывалась часто.
Мальчик в доме своего приёмного отца при заботливом уходе рос и креп. Имел хорошие способности в учении, закончил земскую школу, затем гимназию и поступил в университет. Он был истинным украшением семьи своих приёмных отца и матери. Своим хорошим поведением и послушанием он влиял на всю семью и на остальных детей, помогая им в учении. Благодаря ему крестьянин-бедняк сделался всеми уважаемым поселянином.
По окончании образования молодой человек женился на одной из дочерей своего приёмного отца.
«Примите меня вместо сына»
А теперь – история о юноше, у которого было не только доброе сердце, но и золотые руки.
После смерти отца он оставил большое хозяйство молодой семье – сестре с мужем, а сам пошел служить людям. В одной большой деревне юноша спросил у прохожего: «Кто тут у вас самый бедный и немощный?» Ему указали на стоящий в отдаленни домишко с прогнившей крышей.
Жили там больная бабушка и её внук-сирота одиннадцати лет, которые едва не умирали с голоду. Молодой человек постучал в дверь и стал проситься переночевать.
– Рады помочь уставшему путнику! – ответила старенькая хозяйка, отворяя дверь. – Но холодно у нас, да и угостить тебя нечем.
– А мне, бабушка, ничего и не надо, – ответил юноша. И стал он расспрашивать её о житье-бытье. Узнав, что год назад потеряла она с внуком кормильца и надёжную опору, спросил:
– А земля-то у вас есть?
– Есть, да обрабатывать её ни я, ни внук не в силах. А работника нанять не на что, да и лошади нет.
Стал тогда юноша в работники проситься:
– Я все умею делать. И время еще есть, можно будет и озимые посеять.
– Добрый человек, чем же я буду тебе платить?
– А вы просто примите меня вместо сына, вот и буду я для вас стараться.
Со слезами радости бабушка согласилась, и всё вокруг стало преображаться. Парень купил на свои деньги всё необходимое и засеял озимыми давно пустующее поле. Он перестроил старую избу, сделав из неё красивый и уютный дом.
Зимой юноша стал потихоньку зарабатывать на жизнь. Он делал красивые деревянные изделия и продавал в городе. А с весны молодой человек строил дома крестьянам и работал в поле, получая хорошие урожаи.
Прошло несколько лет. Бабушка с внуком постепенно окрепли. Мальчик превратился в здорового парня, хорошо знающего плотничье ремесло и умеющего вести крестьянское хозяйство. Бабушка была окружена любовью и заботой.
Вот тогда-то её названный сын решил идти дальше. На все уговоры остаться он отвечал, что настала пора послужить другим обездоленным людям. И юноша ушёл со спокойным сердцем за дальнейшую судьбу своих близких.
Подвиг медсестры
А эта история произошла во времена русско-турецкой войны. Как-то медсестра подошла к врачу санитарного отряда и сказала:
– Я нашла себе здесь замену, а сама пойду в окопы.
– Бог с вами! – удивился доктор. – Разве здесь мало дела? А там опасно. Я бы вам не советовал так рисковать собою! Турки настолько ожесточены своей неудачей, что не пощадят никого!
– Здесь людей и без меня хватает, а там нет никого, кто окажет помощь раненым, – ответила сестра милосердия.
– Что ж, я вас и не держу. Воля ваша.
В окопах солдаты, несмотря на усталость, обрадовались медсестре, как дети.
– Сестричка с нами! Смотрите, ребята, смотрите – вот гостья-то дорогая!
– Что же ты тут делать будешь под пулями, сестрица? – спросили у нее.
– Как это – что делать? – И мелькнуло из окопа белое платье с большим красным крестом, только её солдаты и видели.
Турки, привлеченные этим ярким одеянием, высунулись из своих окопов и стали наблюдать удивительную картину. Там, на страшной полосе между их и русскими позициями, среди павших при атаке солдат, бродила, согнувшись, белая женщина. Остановилась над одним из лежащих, она сняла с себя сумочку и, вынув оттуда какой-то сверток, опустилась на колени.
– Это русский доктор, и она перевязывает нашего раненого! – пронеслось среди турок.
И тогда они подняли вверх ружья и, махая нашим воинам, все разом, словно сговорившись, стали приветствовать её криком:
– Браво, браво, ханум (женщина)! Честь и слава тебе, о святая женщина!
За свой подвиг медсестра была представлена к Георгиевскому кресту. Но самую высшую награду она получила там, на полосе смерти, когда за милосердие её приветствовали враги.
Милосердие к больному ребёнку
Пятый день мела непроглядная вьюга. В занесенном снегом и холодном хуторском доме стоял было большое горе: тяжело заболел ребенок. И в жару, в бреду он часто плакал и все просил дать ему какие-то красные лапти. И мать, не отходившая от постели больного, тоже обливалась горькими слезами, от страха и от своей беспомощности. Что сделать, чем помочь? Муж в отъезде, лошади плохие, а до больницы, до доктора тридцать верст, да и не поедет никакой доктор в такую стужу...
Стукнуло в сенях, – Нефед принес соломы на топку, свалил ее на пол, отдуваясь, утираясь, дыша холодом и вьюжной свежестью, приотворил дверь, заглянул:
– Ну как? Не полегчало?
– Куда там, Нефедушка! Верно, и не выживет! Все какие-то красные лапти просит...
– Лапти? Что за лапти такие?
– А Господь его знает. Бредит, весь огнем горит...
Мотнул шапкой, задумался Нефед. Шапка, борода, старый полушубок, разбитые валенки – все в снегу, все обмерзло... И вдруг твердо:
– Значит, надо добывать. Значит, душа желает. Надо добывать.
– Как добывать?
– В Новоселки идти. В лавку. Покрасить фуксином не хитрое дело.
– Бог с тобой, до Новоселок шесть верст! Где ж в такой ужас дойти!
Еще подумал.
– Нет, пойду. Ничего, пойду. Доехать, не доедешь, а пешком, может, ничего. Она будет мне в зад, пыль-то...
И, притворив дверь, ушел. А на кухне, ни слова не говоря, натянул зипун поверх полушубка, туго подпоясался старой подпояской, взял в руки кнут и вышел вон, пошел, утопая в сугробах, через двор, выбрался за ворота и потонул в белом, куда-то бешено несущемся степном море.
…А когда, наконец, рассвело, послышалось под окнами сквозь гул и грохот вьюги уже совсем явственно, совсем не так, как всю ночь мерещилось, что кто-то подъехал, что раздаются чьи-то глухие голоса, а затем торопливый, зловещий стук в окно.
Это были новосельские мужики, привезшие мертвое тело, – белого, мерзлого, всего забитого снегом, навзничь лежавшего в розвальнях Нефеда. Мужики ехали из города, сами всю ночь плутали, а на рассвете свалились в какие-то луга, потонули вместе с лошадью в страшном снеге и совсем было отчаялись, решили пропадать, как вдруг увидали торчащие из снега чьи-то ноги в валенках. Кинулись разгребать снег, подняли тело – оказывается, знакомый человек...
Тем только и спаслись – поняли, что, значит, эти луга хуторские, протасовские, и что на горе, в двух шагах, жилье...
За пазухой Нефеда лежали новенькие ребячьи лапти и пузырек с фуксином (По И. Бунину).
Чудесный доктор
…В этот ужасный роковой год несчастье за несчастьем настойчиво и безжалостно сыпались на Мерцалова и на его семью. Сначала он сам заболел брюшным тифом, и на его лечение ушли все их скудные сбережения. Потом, когда он поправился, он узнал, что его место, скромное место управляющего домом на двадцать пять рублей в месяц, занято уже другим... Началась отчаянная, судорожная погоня за случайной работой, за перепиской, за ничтожным местом, залог и перезалог вещей, продажа всякого хозяйственного тряпья. А тут еще пошли болеть дети. Три месяца тому назад умерла одна девочка, теперь другая лежит в жару и без сознания. Елизавете Ивановне приходилось одновременно ухаживать за больной девочкой, кормить грудью маленького и ходить почти на другой конец города в дом, где она поденно стирала белье.
Весь сегодняшний день был занят тем, чтобы посредством нечеловеческих усилий выжать откуда-нибудь хоть несколько копеек на лекарство Машутке. С этой целью Мерцалов обегал, чуть ли не полгорода, клянча и унижаясь повсюду; Елизавета Ивановна ходила к своей барыне, дети были посланы с письмом к тому барину, домом которого управлял раньше Мерцалов... Но все отговаривались или праздничными хлопотами, или неимением денег... Иные, как, например, швейцар бывшего патрона, просто-напросто гнали просителей с крыльца.
… Просить милостыни? Он уже попробовал это средство сегодня два раза. Но в первый раз какой-то господин в енотовой шубе прочел ему наставление, что надо работать, а не клянчить, а во второй – его обещали отправить в полицию.
Незаметно для себя Мерцалов очутился в центре города, у ограды густого общественного сада. Так как ему пришлось все время идти в гору, то он запыхался и почувствовал усталость. Машинально он свернул в калитку и, пройдя длинную аллею лип, занесенных снегом, опустился на низкую садовую скамейку…
«Вот лечь бы и заснуть, – думал он, – и забыть о жене, о голодных детях, о больной Машутке»…
В это время в конце аллеи послышался скрип шагов, отчетливо раздавшийся в морозном воздухе. Мерцалов с озлоблением обернулся в эту сторону. Кто-то шел по аллее. Сначала был виден огонек то вспыхивающей, то потухавшей сигары. Потом Мерцалов мало-помалу смог разглядеть старика небольшого роста, в теплой шапке, меховом пальто и высоких калошах, Поравнявшись со скамейкой, незнакомец вдруг круто повернул в сторону Мерцалова и, слегка дотрагиваясь до шапки, спросил:
– Вы позволите здесь присесть?
Мерцалов умышленно резко отвернулся от незнакомца и подвинулся к краю скамейки. Минут пять прошло в обоюдном молчании, в продолжение которого незнакомец курил сигару и (Мерцалов это чувствовал) искоса наблюдал за своим соседом.
– Ночка-то какая славная, – заговорил вдруг незнакомец. – Морозно... тихо. Что за прелесть – русская зима!
Голос у него был мягкий, ласковый, старческий. Мерцалов молчал, не оборачиваясь.
– А я вот ребятишкам знакомым подарочки купил, – продолжал незнакомец (в руках у него было несколько свертков). – Да вот по дороге не утерпел, сделал круг, чтобы садом пройти: очень уж здесь хорошо.
Мерцалов вообще был кротким и застенчивым человеком, но при последних словах незнакомца его охватил вдруг прилив отчаянной злобы. Он резким движением повернулся в сторону старика и закричал, нелепо размахивая руками и задыхаясь:
– Подарочки!.. Подарочки!.. Знакомым ребятишкам подарочки! А я... а у меня, милостивый государь, в настоящую минуту мои ребятишки с голоду дома подыхают… Подарочки!.. А у жены молоко пропало, и грудной ребенок целый день не ел... Подарочки!..
Мерцалов ожидал, что после этих беспорядочных, озлобленных криков старик поднимется и уйдет, но он ошибся. Старик приблизил к нему свое умное, серьезное лицо с седыми баками и сказал дружелюбно, но серьезным тоном:
– Подождите... не волнуйтесь! Расскажите мне все по порядку и как можно короче. Может быть, вместе мы придумаем что-нибудь для вас.
В необыкновенном лице незнакомца было что-то до того спокойное и внушающее доверие, что Мерцалов тотчас же без малейшей утайки, но, страшно волнуясь и спеша, передал свою историю. Он рассказал о своей болезни, о потере места, о смерти ребенка, обо всех своих несчастиях, вплоть до нынешнего дня. Незнакомец слушал, не перебивая его ни словом, и только все пытливее и пристальнее заглядывал в его глаза, точно желая проникнуть в самую глубь этой наболевшей, возмущенной души. Вдруг он быстрым, совсем юношеским движением вскочил со своего места и схватил Мерцалова за руку. Мерцалов невольно тоже встал.
– Едемте! – сказал незнакомец, увлекая за руку Мерцалова. – Едемте скорее!.. Счастье ваше, что вы встретились с врачом. Я, конечно, ни за что не могу ручаться, но... поедемте!
Минут через десять Мерцалов и доктор уже входили в подвал. Елизавета Ивановна лежала на постели рядом со своей больной дочерью, зарывшись лицом в грязные, замаслившиеся подушки. Мальчишки хлебали борщ, сидя на тех же местах. Испуганные долгим отсутствием отца и неподвижностью матери, они плакали, размазывая слезы по лицу грязными кулаками и обильно проливая их в закопченный чугунок. Войдя в комнату, доктор скинул с себя пальто и, оставшись в старомодном, довольно поношенном сюртуке, подошел к Елизавете Ивановне. Она даже не подняла головы при его приближении.
– Ну, полно, полно, голубушка, – заговорил доктор, ласково погладив женщину по спине. – Вставайте-ка! Покажите мне вашу больную.
И точно так же, как недавно в саду, что-то ласковое и убедительное, звучавшее в его голосе, заставило Елизавету Ивановну мигом подняться с постели и беспрекословно исполнить все, что говорил доктор. Через две минуты Гришка уже растапливал печку дровами, за которыми чудесный доктор послал к соседям, Володя раздувал изо всех сил самовар, Елизавета Ивановна оборачивала Машутку согревающим компрессом...
Немного погодя явился и Мерцалов. На три рубля, полученные от доктора, он успел купить за это время чаю, сахару, булок и достать в ближайшем трактире горячей пищи. Доктор сидел за столом и что-то писал на клочке бумажки, который он вырвал из записной книжки. Окончив это занятие и изобразив внизу, какой-то своеобразный крючок вместо подписи, он встал, прикрыл написанное чайным блюдечком и сказал:
– Вот с этой бумажкой вы пойдете в аптеку... давайте через два часа по чайной ложке. Это вызовет у малютки отхаркивание... Продолжайте согревающий компресс... Кроме того, хотя бы вашей дочери и сделалось лучше, во всяком случае, пригласите завтра доктора Афросимова. Это дельный врач и хороший человек. Я его сейчас же предупрежу. Затем прощайте, господа! Желаю, чтобы наступающий год немного снисходительнее отнесся к вам, чем этот, а главное – не падайте никогда духом.
Пожав руки Мерцалову и Елизавете Ивановне, все еще не оправившимся от изумления, и потрепав мимоходом по щеке разинувшего рот Володю, доктор быстро всунул свои ноги в глубокие калоши и надел пальто. Мерцалов опомнился только тогда, когда доктор уже был в коридоре, и кинулся вслед за ним.
Так как в темноте нельзя было ничего разобрать, то Мерцалов закричал наугад:
– Доктор! Доктор, постойте!.. Скажите мне ваше имя, доктор! Пусть хоть мои дети будут за вас молиться!
И он водил в воздухе руками, чтобы поймать невидимого доктора. Но в это время в конце коридора спокойный старческий голос произнес:
– Э! Вот еще пустяки выдумали!.. Возвращайтесь-ка домой скорей!
Когда он возвратился, его ожидал сюрприз: под чайным блюдцем вместе с рецептом чудесного доктора лежало несколько крупных кредитных билетов...
В тот же вечер Мерцалов узнал в фамилию своего неожиданного благодетеля. На аптечном ярлыке, прикрепленном к пузырьку с лекарством, четкою рукою аптекаря было написано: «По рецепту профессора Пирогова».
Я слышал этот рассказ, и неоднократно, из уст самого Григория Емельяновича Мерцалова – того самого Гришки, который в описанный мною сочельник проливал слезы в закоптелый чугунок с пустым борщом. Теперь он занимает довольно крупный, ответственный пост в одном из банков, слывя образцом честности и отзывчивости на нужды бедности. И каждый раз, заканчивая свое повествование о чудесном докторе, он прибавляет голосом, дрожащим от скрываемых слез:
– С этих пор точно благодетельный ангел снизошел в нашу семью. Все переменилось. В начале января отец отыскал место, Машутка встала на ноги, меня с братом удалось пристроить в гимназию на казенный счет. Просто чудо совершил этот святой человек (А. Куприн).
Дорогая копеечка
(Рассказ каторжника)
Я возвращался с работы один, с конвойным, а навстречу мне прошла мать с дочерью. Дочь была девочка лет девяти.
Я уж видел их раз. Мать была солдатка, вдова. Муж ее был под судом и умер в больнице, в арестантской палате. В то время и я там лежал больной.
Жена и дочь приходили в больницу прощаться с покойным; обе ужасно плакали.
Увидев меня, девочка покраснела и прошептала что-то матери. Мать тотчас же остановилась, отыскала в узелке что-то и дала девочке. Девочка бросилась бежать за мной. Она сунула мне в руку монету и сказала: «На, несчастненький, копеечку». Я взял копейку, и девочка возвратилась к матери совершенно довольная. Эту копеечку я и теперь храню у себя (Ф. Достоевский).
«Пусть радость рисует…»
У храма стоял на коленях проситель,Для дочки больной о лекарствах молил.Но мимо прошли и студент, и учитель,И много других, кто куда-то спешил.Одни поленились полезть за деньгами,Другие замёрзли – скорее б домой,Лишь скромный мальчонка с большими глазамиПросившему тянет пакет небольшой.– Возьмите, пожалуйста, дочке подарки:Здесь кисти и краски – они ей нужны –Пусть радость рисует красиво и яркоИ тёплые, добрые, летние сны.Я верю, что ей это очень поможет…– Спасибо, родной, да храни тебя Боже!
(Ирина Романова)
Милосердный нищий
Знавал я нищего: как тень,с утра, бывало, целый деньстарик под окнами бродили подаяния просил.Но все, что в день ни собирал,бывало, к ночи раздавалбольным, калекам и слепцам,таким же нищим, как и сам.
(Я. Полонский).
Кому милостыня нужнее?
Вблизи большого города, по широкой проезжей дороге шел старый больной человек. Он шатался на ходу; его исхудалые ноги, путаясь, волочась и спотыкаясь, ступали тяжко и слабо, словно чужие; одежда на нем висела лохмотьями; непокрытая голова падала на грудь… Он изнемогал. Он присел на придорожный камень, наклонился вперед, облокотился, закрыл лицо обеими руками – и сквозь искривленные пальцы закапали слезы на сухую, седую пыль.
Он вспоминал… Вспомнил он, как и он был некогда здоров и богат – и как он здоровье истратил – и богатство роздал другим, друзьям и недругам… И вот, теперь у него нет куска хлеба – и все его покинули, друзья еще раньше врагов… Неужели-ж ему унизиться до того, чтобы просить милостыню? И горько ему было на сердце, и стыдно. А слезы все капали да капали, пестря седую пыль. Вдруг он услышал, что кто-то зовет его по имени: он поднял усталую голову – и увидел перед собою незнакомца.
Лицо спокойное и важное, но не строгое; глаза не лучистые, а светлые; взор пронзительный, но не злой.
– Ты все свое богатство роздал, – послышался ровный голос… – Но ведь ты не жалеешь о том, что добро делал?
Не жалею, – ответил со вздохом старик: – только, вот, умираю я теперь.
И если не было бы на свете нищих, которые к тебе протягивали руку, – продолжал незнакомец, – не на ком было бы тебе показывать свою добродетель, не мог бы ты упражняться в ней?
Старик не ответил – и задумался.
– Так ты и теперь не гордись, бедняк, – заговорил опять незнакомец: – ступай, протягивай руку, доставь и ты другим добрым людям возможность показать на деле, что они добры. Старик встрепенулся, вскинул глазами…, но незнакомец уже исчез; – а вдали, на дороге, показался прохожий.
Старик подошел к нему – и протянул руку. – Этот прохожий отвернулся с суровым видом и не дал ничего. Но за ним шел другой – и тот подал старику малую милостыню.
И старик купил себе на эти гроши хлеба – и сладок ему показался выпрошенный кусок – и не было стыда у него на сердце – а напротив: его осенила тихая радость (По И. Тургеневу).