Исследовательская работа «Эмотивная лексика в художественном пространстве поэтического текста (современная песенная поэзия)

ГБПОУ КК «Венцы-Заря сельскохозяйственный техникум»
Исследовательская работа
«Эмотивная лексика в художественном пространстве поэтического текста (современная песенная поэзия)
Автор преподаватель Добродомова Д.М.
п.Венцы, 2014г
Содержание
TOC \* MERGEFORMAT \* MERGEFORMAT \* MERGEFORMAT \* MERGEFORMAT \* MERGEFORMAT \* MERGEFORMAT Введение PAGEREF _Toc228463412 \h 3
Глава1. Теоретические основы лингвистической категории эмотивности PAGEREF _Toc228463413 \h 3
1.1.Эмоции и действительность. Общие проблемы изучения PAGEREF _Toc228463414 \h 3
1.2 Терминологический аппарат категории эмотивности. PAGEREF _Toc228463415 \h 4
1.3 Эмоции и языковая картина мира. Эмоции и оценка. PAGEREF _Toc228463416 \h 6
1.4 Эмотивные смыслы в семной структуре слова PAGEREF _Toc228463417 \h 7
1.5 Структура лексического поля эмоций PAGEREF _Toc228463418 \h 10
1.6 Средства выражения эмоций PAGEREF _Toc228463419 \h 11
1.6.1 Структурный уровень PAGEREF _Toc228463420 \h 11
1.6.2 Лексико-семантический уровень PAGEREF _Toc228463421 \h 13
Глава2. Функционально-семантическое поле эмотивности в современной песенной поэзии PAGEREF _Toc228463422 \h 14
2.1.Эмотивная лексика в поэзии И.Резника PAGEREF _Toc228463423 \h 14
2.2. Эмотивная лексика в стихотворениях Игоря Талькова PAGEREF _Toc228463424 \h 18
2.3. Эмотивная лексика в песенном творчестве Булата Окуджавы PAGEREF _Toc228463425 \h 20
Заключение PAGEREF _Toc228463426 \h 23
Литература PAGEREF _Toc228463427 \h 24

ВведениеАнтропоцентрический подход в последние годы побуждает исследователей обращаться к описанию лексики, обозначающей эмоции и чувства, как в теоретическом, так и в практическом плане.
Эмоциональная сфера считается едва ли не самой сложной системой человека. Эмоции являются одним из основных и всепроникающих аспектов человеческого опыта. Обычно люди испытывают широкий диапазон эмоций: от спокойного удовлетворения при выполнении сравнительно обыденной задачи до скорби, испытываемой при смерти близкого человека. Поэтому сфера чувств и эмоций, бесспорно, нуждается в глубоком и детальном изучении не только с точки зрения физиологов и психологов, но и с позиций лингвиста. Для него интерес представляют языковые средства, используемые при выражении чувств говорящего и для воздействия на эмоциональную сферу слушающего.
Художественное пространство поэтического текста в первую очередь соотносится с миром эмоций и чувств человека. Исследование эмотивной лексики интересно тем, что об истинной природе человеческих чувств, страстей, эмоций, об их силе можно узнать только благодаря той форме, которую они приобретают, попадая из внутреннего мира во внешний, то есть благодаря слову. Изучение именно такой лексики является важным и необходимым для осознания идейного смысла художественного текста и для понимания человеческой психологии в целом. Эмоции героев произведения представляют собой особую психологическую реальность. Совокупность их в тексте — своеобразное множество, изменяющееся по мере развития сюжета, отражающее внутренний мир персонажа в различных обстоятельствах, в отношениях с другими субъектами.
Глава1. Теоретические основы лингвистической категории эмотивности.
1.1.Эмоции и действительность. Общие проблемы изученияТезис о том, что эмоции - одна из форм отражения, познания, оценки объективной действительности, признается представителями разных наук, прежде всего психологами и философами. Это исходное положение у всех исследователей имеет общее уточнение: эмоции - особая, своеобразная форма познания и отражения действительности, так как в них человек выступает одновременно и объектом, и субъектом познания, т.е. эмоции связаны с потребностями человека, лежащими в основе мотивов его деятельности.
Психологическая и психолингвистическая науки направлены прежде всего на исследования функций эмоций в деятельности человека. Несмотря на четкость научных позиций, состояние изучения психологии эмоций, по мнению самих психологов, остается крайне неудовлетворительным. До сих пор не решена задача построения целостной, многоуровневой психологической теории эмоций. Это создает определенные трудности для лингвистов, обращающихся к проблемам языкового обеспечения эмоций. Одна из них - разнообразие классификаций эмоций. Б.И. Додонов утверждает даже, что "универсальной классификации эмоций создать вообще невозможно и классификация, хорошо служившая для решения одного круга задач, неизбежно должна быть заменена другой при решении иного круга задач. Сам перечень основных эмоций не установлен окончательно ни в психологии, ни в физиологии (психологи насчитывают более 500 различных эмоций).
Достаточно сложными оказываются и процессы обозначения эмоций. Так, по наблюдениям Додонова "в разговорной практике мы часто пользуемся одним и тем же словом для обозначения разных переживаний, так что их действительный характер становится ясным только из контекста. В то же время одна и та же эмоция может обозначаться разными словами".
Таким образом, учитывая все трудные и нерешенные вопросы психологической теории эмоций, лингвист в первую очередь должен исследовать собственно языковые механизмы обозначения и выражения эмоций, тем более, что "чувства только тогда приобретают значение для лингвиста, когда они выражены языковыми средствами". Необходимость собственно лингвистического анализа средств, отображающих эмоции человека, мотивируется неразработанностью проблемы, тем, что "языковое выражение эмоций до сих пор исследовано недостаточно" .1.2 Терминологический аппарат категории эмотивности.Эмоции человека и механизмы их лингвистического обеспечения всегда были предметом научных изысканий. Целый ряд наук изучают этот психологический феномен: психология, физиология, социология, философия, этика, медицина, биохимия, лингвистика, литературоведение. Очевидно, многообразием позиций и подходов объясняется обилие и неупорядоченность терминологии в работах по проблеме эмоций. Как только не обозначают эту способность человека переживать, испытывать эмоции: психическая реальность, психическое состояние, внутреннее состояние, эмоциональная деятельность... Есть даже мнение, что эмоции и чувства - различные формы отражения мира: "...чувства и эмоции являются различными ступенями развития эмоциональной сферы отражения действительности...".В то же время чувства, эмоции и даже ощущения так тесно связаны между собой, что не всегда дифференцируются и не имеют четких границ . Учитывая это и стремясь к единообразию терминологии, мы употребляем преимущественно термины "эмоции" и "чувства" как эквивалентные обозначения имеющих место в действительности психических состояний, переживаний, ощущений человека.
Механизмы языкового выражения эмоций говорящего и языкового обозначения, интерпретации эмоций как объективной сущности говорящего и слушающего принципиально различны. Можно говорить о языке описания эмоций и языка выражения эмоций.
На определенном этапе стало необходимо как-то разграничить лексику, в разной степени эмоционально заряженную, с целью исследования различной природы выражения эмоциональных смыслов. Появилось терминологическое разграничение: лексика эмоций и эмоциональная лексика. Выделение двух типов эмотивной лексики учитывает различную функциональную природу этих слов: лексика эмоций сориентирована на объективацию эмоций в языке, их инвентаризацию (номинативная функция), эмоциональная лексика приспособлена для выражения эмоций говорящего и эмоциональной оценки объекта речи (экспрессивная и прагматическая функции).
Таким образом, лексика эмоций включает слова, предметно-логическое значение которых составляют понятия об эмоциях.
К эмоциональной лексике относят эмоционально окрашенные слова, содержащие чувственный фон. Принимая во внимание различие природы эмотивной заряженности этих слов, надо учитывать, что лексика того и другого множества участвует в отображении эмоций человека. Она соотносится с миром эмоций и отображает этот мир, следовательно, правильнее будет слить эти два направления в одно. Л.Г. Бабенко предлагает, сохраняя за терминами "лексика эмоций" и "эмоциональная лексика" их традиционное осмысление, назвать совокупность обозначаемых ими средств эмотивной лексикой.
Основанием единой модели глобального описания всего множества эмотивной лексики может служить категория эмотивности. Эта категория пока имеет дискуссионный характер, терминологический аппарат также до конца не оформлен, но статус её как категории доказывается рядом исследований. Прежде всего раскрывается отличие эмотивности от эмоций: "На языковом уровне эмоции трансформируются в эмотивность, эмоции - психологическая категория, эмотивность - языковая".
Можно обнаружить узкое и широкое понимание эмотивности. Во втором случае эта категория охватывает все языковые средства отображения эмоций. Подобное осмысление категории эмотивности предполагает, что она объединяет семантически близкие языковые единицы разных уровней. Мы придерживаемся подобного осмысления категории эмотивности.
При рассмотрении категории эмотивности на материале лексики обычно встает и проблема эмотивного значения. Как показало изучение научной литературы по этому вопросу, трактовка эмотивного значения тесно связана с пониманием категории эмотивности. В связи с этим выделяется узкое понимание эмотивного значения, когда оно рассматривается как способ выражения эмоций говорящего и охватывает собственно междометия и эмоционально окрашенную лексику. По нашему мнению, эмотивное значение - это значение (семема), в единой структуре которого содержится сема эмотивности того или иного ранга, т.е. это значение, в котором каким либо образом представлены (выражены или обозначены) эмотивное смыслы. Эти смыслы могут быть полностью равны лексическому значению слова (как у междометий), могут быть коннотативными (как у экспрессивов) или могут выходить в логико-предметную часть значения (эмотивы-номинативы).
Шаховский ввел в научный оборот понятие эмосемы, сущность которой так раскрывается в его концепции: "Это специфический вид сем, соотносимых с эмоциями говорящего и представленных в семантике слова как совокупность семантического признака "эмоция" и семных конкретизаторов "любовь", "презрение", "унижение" и др., список которых открыт и которые варьируют упомянутый семантический признак (спецификатор) в разных словах по-разному. Соглашаясь с таким определением, мы считаем, что сема эмотивности может отображать эмоциональный процесс относительно любого лица: говорящего, слушающего или какого-либо третьего лица.
Мы рассматриваем языковые знаки, предметом отображения которых являются эмоции человека, и в дальнейшем для обозначения этого объекта, отображенного в слове, предлагаем пользоваться термином "эмотивный смысл", предложенным Л.Г. Бабенко. Эмоции и чувства - это сущности экстралингвистические; эмотивные смыслы - это их отображение в языке, компоненты лексической семантики. Эмотивные смыслы несут информацию об эмоциях человека, они предстают в содержании различных языковых и речевых единиц в виде специализированных семантических компонентов, свойственных этим единицам.
Традиционно в лингвистике выделяют два макрокомпонента в модели лексической семантики - денотацию и коннотацию. Некоторые исследователи выделяют три логико-предметный, эмотивный и функционально - стилистический; денотацию, коннотацию и образный компонент.
Денотация понимается как сфера значения, ориентированная на отражение объективной действительности (в противоположность коннотации, ориентированной на говорящее лицо и коммуникативную ситуацию). При таком понимании денотация полностью покрывает логико-предметную часть значения. В этом случае допускается, что денотатом слов могут быть и конкретные, реально существующие объекты и представления и понятия о свойствах, качествах, состояниях и др. Таким образом, денотация - часть лексической семантики, многокомпонентная, иерархически организованная, содержащая информацию о разнообразных фактах действительности, в том числе и информацию о человеческих эмоциях.
Коннотация - периферийная часть лексического значения, факультативная, содержащая информацию о личности говорящего, в том числе и о его эмоциональном состоянии, ситуации общения, характере отношения говорящего к собеседнику и предмету речи. В сфере коннотации выделяют различные компоненты - коннотаты, различающиеся функциональной направленностью (на внутренний мир человека, на язык и на внешнюю по отношению к языку действительность), в связи с чем их делят на основные типы: эмоциональный, оценочный, образный, экспрессивный.
Лексическая система во всех опосредованиях её единиц наиболее полно и адекватно отражается в семантическом поле - лексической категории высшего порядка.
Семантическое поле (СП) - это иерархическая структура множества лексических единиц, объединенных общим (инвариантным) значением.
Лексические единицы включаются в определенное СП на основании того, что они содержат объединяющую их архисему, в нашем случае "эмоция" - для всех обозначений чувств и эмоций.
Поле характеризуется однородным понятийным содержанием своих единиц, поэтому его "строевыми элементами" обычно являются не слова, соотносимые своими значениями с разными понятиями, а лексико-семантические варианты.
Лексико-семантическим вариантом (ЛСВ) мы будем называть слово в одном из его значений, т.е. такой двусторонний языковой знак, который является единством звучания и значения, сохраняя тождество лексического значения в пределах присущей ему парадигмы и синтаксических функций.
В СП как таковое (в отличие от ЛСГ) входят слова (ЛСВ) разных частей речи. Поэтому единицам поля свойственны не только 1) синтагматические и 2) парадигматические, но и 3) ассоциативно-деривационные отношения.
Несмотря на большое разнообразие в организации СП и специфику каждого из них, можно говорить о некоторой принципиальной структуре СП, которая предполагает наличие его ядра, центра и периферии.
1.3 Эмоции и языковая картина мира. Эмоции и оценка.Ещё в начале XIX в. В. фон Гумбольдт отметил, что язык как деятельность человека пронизан чувствами. В настоящее время лингвистика вновь обратилась к его учению, призывавшего изучать язык в тесной связи с человеком. В свете этой концепции вполне осуществимо и лингвистическое осмысление системных эмотивных средств.
Во все времена люди испытывали, испытывают и будут испытывать одни и те же чувства: радость, горе, любовь, грусть. Накоплен огромный эмоциональный опыт. В связи с этим психологи говорят об универсальности эмоций, сам перечень которых отражает общечеловеческий опыт осмысления психической деятельности человека: "Некоторые отдельные эмоции являются универсальными, общекультурными феноменами. И кодирование, и декодирование ряда эмоциональных выражений одинаковы для людей всего мира, безотносительно к их культуре, языку или образовательному уровню".
Язык не есть зеркальное отражение мира, поэтому, очевидно, мир эмоций и набор языковых средств, их отображающих, не могут полностью совпадать.
Таким образом, учитывая наличие в эмоциональном опыте человечества группы ведущих универсальных эмоций, можно предположить существование универсальных эмотивных смыслов и в лексической семантике, что обусловлено семантикой отражения, так как опыт человечества в познании эмоций, как и какого-либо другого фрагмента мира, закрепляется в языковых единицах. В лингвистической литературе используются различные обозначения этих универсальных эмоций: доминантные эмоции, ключевые эмоции , эмоциональный тон, ведущие или базовые эмоции и др. В то же время психологи отмечают, что словарь эмоций в разных языках далеко не одинаков, хотя нет ни одного переживания, которое было бы доступно для одной национальности и недоступно для другой, т.е. сами эмоции - универсальны, а типологическая структура эмоциональной лексики не совпадает в разных языках, имеет национальную специфику, так как отражение их в каждом языке самобытно.
Эмотивная лексика традиционно изучается с учетом таких категорий, как оценочность, экспрессивность, образность, причем связи её с оценкой оказываются особенно тесными. Сопряжение эмоций и оценки не утрачивают актуальности.
Итак, эмоциональность и оценочность - категории, безусловно, взаимосвязанные, а вот на счет характера их связи имеются различные точки зрения.
Согласно первой точке зрения, оценочность и эмоциональность - нерасторжимое единство. Так, например, считает Н. А. Лукьянова: "Оценочность, представленная как соотнесенность слова с оценкой, и эмоциональность, связанная с эмоциями, чувствами, не составляют двух разных компонентов значения, они едины". Этого же мнения придерживается и А.М. Шахранович. Вольф, наоборот, разводит компоненты "эмоциональность" и "оценочность", рассматривая их как часть и целое.
Ещё одна позиция: оценочность и эмотивность - компоненты хоть и предполагающие друг друга, но различные. Различие этих компонентов подтверждает тот факт, что отдельным подклассам эмоциональных явлений функция оценки свойственна не в одинаковой степени. По мнению сторонников этой позиции, оценочность не в равной степени свойственна эмоциональной лексике. Так, долгое время в параметре оценки не рассматривалась лексика эмоций типа " любовь", "грусть", но в последние годы исследуется характер оценочности и подобных слов. В результате выделены типы оценочных слов: общеоценочная лексика типа "нравится / не нравится, одобрение / не одобрение"; часто оценочные слова или интерпретирующие "эмотивный аспект" оценки слова, типа "любовь", "презрение". Вторые содержат наряду с оценочной модальностью обозначение эмоции.
Благодаря фундаментальным исследованиям Вольф, Кубряковой, Телии, мы имеем сегодня достаточно полное представление о системе оценочных значений в том числе и о структуре оценки эмотивной лексики.
Хотя положение о том, что эмотивная лексика включает в свое значение оценочный компонент, и что оценочная структура различных классов эмотивной лексики неодинакова, можно считать общепризнанным, но избирать оценочные слова в качестве центрального критерия при выборе материала эмоциональной лексики, как это предлагает Н. В. Гридин, нам представляется нецелесообразным, так как функциональная природа оценки различна. Это проявляется в несовпадении типологии оценок в трудах различных авторов.
Подобным образом различаются эмоциональность и экспрессивность. Английские лексикографы (например, Хорнби или Фаулер), правда, не разграничивают эти понятия. Многие считают, что экспрессивность всегда достигается за счет эмоциональности. Такое расширенное понимание опровергается конкретным материалом. Наличие эмоциональной коннотации почти всегда влечет за собой экспрессивность, но обратное неверно.
1.4 Эмотивные смыслы в семной структуре словаВ последние годы лексикология достигла выдающихся результатов в описании системности лексики, в выявлении и описании структурно-семантической организации различных лексических множеств. Это, в свою очередь, стало возможным благодаря тщательной разработке теории семантической и семной структуры слова. Окончательно сформировалась область знания, специализирующаяся на изучении семантической структуры слова,- семасиология с разделами семной и семемной семасиологии.
Семная семасиология характеризуется обилием позиций и подходов к описанию семной структуры слова. Общепризнанными являются представления о структурном характере семемы, её полевой модели, о наличии макрокомпонентов в структуре значения (денотация и коннотация).
Эмотивные смыслы необыкновенно гибки, подвижно и вариативно отражаются в лексической семантике. Основанием единой модели глобального описания всего множества эмотивной лексики может служить сема эмотивности, участвующая в манифестации эмоций в семантике слова. Статус семы не только определяется её позицией в семной структуре слова, но и сам определяет характер манифестации эмотивных смыслов слов.
Словарные дефиниции большей части эмотивной лексики сближаются благодаря общему содержанию, имеющемуся в них. А.А.Уфимцева называет "эту интегративную по сущности и трансформированную по форме выражения общую для целого ряда единиц сущностную часть словарной дефиниции - идентифицирующим предикатом".
Сема эмотивности, выступая в статусе категориально-лексической семы, выполняет функцию идентифицирующего и обычно представляет собой аналитическое сочетание, построенное по модели "понятие о чувстве + конкретное наименование какого-либо чувства", например: боязнь - чувство страха, опасения; любить - чувствовать глубокую привязанность к кому-, чему-либо.
Первый компонент модели - основной идентификатор эмотивности, идентификатор первой степени (ИЭ1). Обычно он выражается словами обощенной семантики типа "чувствовать", "испытывать ". Второй компонент - дополнительный идентификатор эмотивности второй степени (ИЭ2), замещается чаще всего конкретными наименованиями эмоций типа "любовь - love, страх - scare/fear, ненависть - hatred" и другие. Итак, категориально-лексическая сема эмотивности (КЛСЭ) обычно реализуется сочетанием обобщенного и конкретного предикатов эмотивности (КЛСЭ = ИЭ1 + ИЭ2).
В иерархии внутрисемных компонентов КЛСЭ занимает одну из первых семантических позиций, т.е. она является зависимой от таких компонентов, как "состояние", "отношение", "действие", "воздействие", "признак", "лицо" и другие. В связи с этим в словарных дефинициях сема эмотивности сливается в единое целое с подобными семами, в результате чего эмоции передаются в языке чаще не как отвлеченные сущности, а как характерные проявления объективной действительности: как состояние, отношение и другое. Например, весело " о наличии веселья, о радостном настроении"; веселеть "становиться веселым"; веселить "вызывать веселье"; веселый "полный веселья"; весельчак " тот, кто имеет веселый нрав"; веселье "радостное настроение".Базовые идентификаторы эмотивной лексики передают общую идею лексического поля - идею чувства, эмоции как особой психической реальности. Именно они формируют лексическое поле эмоций.
Дополнительные идентификаторы, конкретизируя идею чувства, передают содержание эмоций, которое называют "тоном", "тональностью", "квантом". Тем самым они выполняют классификационно-номинативную функцию. В системе лексики национального языка они представляют систему эмоций так, как она сложилась в жизни человечества и как она осознается человечеством на определенном этапе его существования. Учитывая это, эмотивные смыслы, передаваемые дополнительными идентификаторами, называют денотативно-исходными эмотивными смыслами. Частотность, повторяемость эмотивных смыслов в семантической структуре слова является критерием выбора имени множеств, содержащих эти эмотивные смыслы. Известный психолог К.Изард включает в мотивационную систему человека 10 фундаментальных эмоций: интерес, радость, удивление, горе, гнев, отвращение, презрение, страх, стыд, вина.Как видим, исходные эмотивные смыслы совпадают с номинациями базовых эмоций и с самыми частотными словами из множества эмотивной лексики. Следовательно они составляют семантическое ядро эмотивной лексики.
Если учитывать лексическую манифестацию эмотивных смыслов, то можно отметить, что вершину иерархии занимают семантические противопоставления "любовь - неприязнь", "радость - горе". Эта семантическая оппозиция имеет глобальный характер, так как входит в набор основных семантических противопоставлений, имеющих для народов мира универсальный характер. Вероятно и некоторые другие эмотивные смыслы (грусть, доброта, злость, страх, стыд и т.д.) можно отнести к разряду универсальных, учитывая их широкую представленность как в русском языке, так и в английском и других языках. Таким образом, эмотивные смыслы, отображающие основные человеческие эмоции, - универсальны, а их лексическая манифестация, с разной степенью глубины и в различных аспектах конкретизирующая их, имеет национальную специфику. Исходные эмотивные смыслы из разряда универсальных и составляют основной каркас психического склада личности. Этот каркас обрастает множеством детализированных номинаций. Представления человека о многоликости и многообразии эмотивных нюансов отображаются в лексическом значении слова во внутренней лексической конкретизации за счет различных дифференциальных признаков, уточняющих категориально-лексическую сему.
Большая часть эмотивной лексики содержательно богата. Идентифицирующий семный предикат второй степени передает сущность эмоции, а уточняющие его дифференциальные семантические признаки определяют её качества, свойства. И только вместе, в различных комбинациях, они передают всё многообразие эмоций. Например, обозначение грусти словами: грусть, депрессия, кручина, меланхолия. Эмотивные смыслы могут быть представлены в лексической семантике как дополнительные, при этом они в статусе дифференциальных сем уточняют содержательно различные категориально-лексические семы (КЛС). Например, откровение - откровенное признание, сообщение (КЛС сообщение); курьез - смешной, забавный случай (КЛС событие).Принято считать, что дифференциальные семы характеризуют отдельные стороны предмета номинации в различных аспектах: субъектно-объектном, собственно определительном, обстоятельственном.
Дифференциальная сема эмотивности (ДСЭ) принципиально отличается от других представителей этого класса сем: она содержит такого рода информацию, которую призвана обозначать, содержать КЛС. По своему содержанию, по денотативной соотнесенности (обозначение чувства), - это предикатная сема, что легко доказывается трансформациями словарных дефиниций. Например, попирать - топтать кого-, что-либо, наступать на кого-либо (с презрением) ~ топтать кого-, что-либо и испытывать при этом презрение. По позиции в семной структуре слова и по функции - это дифференциальная сема, зависимая от КЛС и уточняющая её в различных семантических параметрах. Таким образом, наблюдается совмещение, наложение денотативно-предикативного и функционально-позиционного смыслов, например: балагурить - говорить весело, забавно (КЛС "говорение" + ДСЭ), где ДСЭ выражает сложный смысл: 1) обозначает определенное эмоциональное состояние (веселье) - денотативно-предикативный смысл; 2) выражает определенное синтаксическое значение (обстоятельственно характеризующее) - позиционно-функциональный смысл. Итак, это особая, синкретичная по природе сема, занимающая переходное положение между идентифицирующим предикатом (КЛС) и собственно дифференциальными семами. Фактически это скрытая, включенная предикатная сема, существующая в слове в статусе дифференциальной семы.
Коннотативно-эмотивные смыслы находятся за пределами логико-предметной части значения. Специалисты по коннотации связывают эмотивные смыслы этого типа прежде всего с экспрессивной функцией языка, учитывая то, что они лежат в плоскости эмоционального самовыражения говорящего, обнажения его эмоционального состояния и эмоционального отношения (эмотивы-экспрессивы). В связи с этим лексические значения, включающие эмотивные смыслы такого рода, принято считать эмотивно окрашенными или оценочно-экспрессивными. Рассматриваемая лексика обнаруживает двунаправленность процесса номинации: вовнутрь (самовыражение говорящего) и в окружающий мир ( эмоциональная оценка его). Эмоциональное отношение, выражаемое к обозначаемому предмету действительности, соотносится в первую очередь с чувствами-отношениями типа "презрение", "пренебрежение", "порицание" или "восторг", "восхищение" и т.п. Набор выражаемых чувств предельно ограничен исходными базовыми эмоциями, варьируемыми в полюсах одобрения / неодобрения.
В итоге наблюдается единое, нерасчлененное обозначение одной лексемой и объекта - источника эмоции говорящего, и самого эмоционального отношения говорящего (оценочно характеризующие слова, слова субъективно-оценочные).
Коннотативная эмотивная семантика имеет выражение в виде системы лексикографических помет. Число помет строго ограниченно, и располагаются они на оценочной шкале переходности в диапазоне от отрицательной до положительной оценки. Вершину классификации этих помет образуют два варианта оценки - положительная и отрицательная, дальше наблюдается их градация в определенном эмотивном регистре с учетом конкретной разновидности эмоций. В частности, в МАС коннотативно-эмотивная семантика описывается с использованием 8 основных эмосем: одной эмосемы мелиоративной оценки (ласкательное) и 7 эмосем пейоративной (уничижительной) оценки (шутливое, ироническое, неодобрительное, пренебрежительное, презрительное, грубое, бранное).Принципиальное отличие коннотативных эмотивных смыслов от денотативных состоит в том, что они существуют не для отражения мира чувств в действительности, а для отражения эмоционального отношения говорящего к действительности. Отсюда их явная оценочность. Эти смыслы в большей степени актуальны и коммуникативны, форма их существования живая речевая деятельность. В плане содержания их отличает, во-первых, предельная ограниченность, узость круга выражаемых эмоций (в разных исследованиях насчитывается от 7 до 17 эмотивных коннотатов), во-вторых оценочность. Семы эмотивности (эмотивы-коннотаты), их манифестирующие, занимают место на периферии лексического значения и выполняют при этом функцию выражения эмоций говорящего и придания слову определенной эмоциональной тональности, в связи с чем слова, содержащие эти смыслы, амбивалентны: они одновременно обозначают объект - источник эмоций (номинативная функция) и выражают эмоционально-оценочное отношение к нему говорящего (экспрессивная функция).
1.5 Структура лексического поля эмоций
В настоящее время в лингвистике прочно утвердился полевой подход к описанию различных языковых фактов. Если говорить о лексике, то нужно отметить, что сейчас активно разрабатывается как концепция полевой организации отдельной семемы, так и концепция полевой организации лексических множеств.
Полевой принцип предполагает прежде всего выделение ядра и периферии исследуемого множества языковых средств. Как известно, ядро включает, во-первых, языковые средства, специализированные для выражения определенных категориальных значений, во-вторых, языковые средства, максимально воплощающие эти значения, в-третьих, наиболее употребительные языковые средства.
Если с этих позиций рассмотреть эмотивную лексику, то окажется, что ядро лексико-семантического поля эмоций (ЛСПЭ) образует категориально-эмотивная лексика (эмотивы-номинации с исходными эмотивными средствами), которая полнее отвечает потребностям непосредственного обозначения эмоций, так как эмоции в ней передаются ядерной категориально-лексической семой (КЛСЭ).
Ближайшую периферию составляет дифференциально-эмотивная лексика (эмотивы-номинации с включенными эмотивными смыслами), в котором эмотивные смыслы отражаются различными семантическими разновидностями дифференциально-эмотивных сем. Дальнейшая периферия представлена коннотативно-эмотивной лексикой (эмотивные экспрессивы с сопутствующими эмотивными смыслами). Её семная структура включает эмотивные смыслы в сферу коннотации как сопутствующие.
Если соотнести полевую организацию отдельной эмотивной семемы и полевую организацию всего лексического поля эмоций, то можно отметить их изоморфизм: ядро ЛСПЭ составляет лексика, содержащаяся в ядерной части лексического значения, ближайшую периферию (зону переходности) занимает лексика с включенной дифференциально -эмотивной семой, также находящуюся в зоне переходности между ядром семной структуры и её периферией, и, наконец, не периферии находится лексика, имеющая сему эмотивности в сфере коннотации.
Эмоивная лексика, составляющая ядро ЛСПЭ, неоднородна по грамматической оформленнсти. Если подключить к анализу динамический аспект, то можно отметить, что ядро ЛСПЭ также определенным образом структурировано.
Центр ядра составляют первичные изосемические предикаты эмоций, т.е. слова, содержательная природа которых, закрепленная в лексической семантике, соответствует их семантико-синтаксической функции в речи. Ближайшее окружение центра представлено вторичными метафорическими предикатами эмоций, функционально-тождественными первичным предикатам, но отличающимся от них характером значения (метафорически - производное) и редкой употребительностью в речи. Зону переходности занимают включенные предикаты эмоций, передающие информацию об эмоциях в совершенном виде.
Итак, с учетом лексической и функциональной семантики классы эмотивной лексики распределены так:
1. Эмотивы-номинации базовые:
1) Первичные изосемические предикаты эмоций с исходной категориально-эмотивной семантикой типа "грустить";
2) Вторичные метафорические предикаты эмоций с производной категориально-эмотивной семантикой типа "каменеть";
3) Эксплицитные включенные предикаты эмоций с категориально-эмотивной семантикой типа "грустный, грустно"
4) Эксплицитные включенные предикаты эмоций с производной категориально-эмотивной семантикой типа "казнь".
2. Эмотивы-номинации дополнительные:
1) имплицитные (скрытые) включенные предикаты эмоций с дифференциально-эмотивной семантикой типа "глупыш, засмотреться".
3. Эмотивы-экспрессивы:
1) Собственно эмотивы-экспрессивы с исходной эмотивной семантикой (междометия) типа "ах! увы!"
2) эмотивы-коннотативы типа "пижон"
1.6 Средства выражения эмоцийУникальность эмоций сравнительно с другими объектами номинации обнаруживается прежде всего в многообразии и богатстве языковых средств их выражения, которые включают соответствующую лексику, фразеологизированные синтаксические конструкции, особую интонацию, порядок слов.
1.6.1 Структурный уровеньСловообразовательные процессы сопровождаются сложными семантическими преобразованиями, возникающими как между исходным словом и производным, так и внутри производного слова между основой и аффиксом.
На формирование и развитие семантических структур производных слов семантические факторы оказывают также огромное влияние. От них зависит возможность сочетания компонентов производного слова.
Иными словами, в языке существуют определённые семантические закономерности, силу которых происходят процессы словообразования данного языка. Система словообразования любого языка состоит из способов словообразования, которые имеют на своем вооружении соответствующие словообразовательные средства, присущие данному языку. В целом система словообразования представляет собой очень сложный организм, который состоит как из формальных компонентов (способов словообразования и словообразовательных средств), так и смысловых, куда входят различные значения словообразовательных средств, теснейшим образом связанных с семантической структурой производящих основ.
Все способы словообразовательной системы современного русского языка принято делить на 2 группы:
а) способы образования слов, соотносительных с одномотивирующей основой:
1) аффиксация, словообразовательным средством (формантом) которой является аффикс;
2) конверсию, словообразовательным средством которой являются парадигма образуемой части речи и её сочетаемость в предложении;
3) субстантивацию, где словообразовательным средством выступает парадигма мотивированного слова, представляющая собой часть парадигмы мотивирующею парадигму одного грамматического рода или множественного числа.
б) способы словообразования с более чем одной мотивирующей основой:
1) чистое сложение, словообразовательными средствами которого является: соединительная морфема, нейтрализующая грамматическое значение предшествующего ей компонента; закреплённый порядок компонентов; единое главное ударение на одну из основ.
2) Смешанные способы словообразования, с участием сложения и аффиксации.
3) Сращение, когда мотивированное слово, состоящее из двух и более компонентов, полностью тождественно по морфологическому составу синтаксическому сочетанию и, таким образом, синтаксическая связь этого словосочетания (управление, примыкание) сохраняется в структуре сращения.
4) Аббревиация, куда входят все типы сложносокращенных и сокращенных образований.
Кроме того, некоторые лингвисты отмечают, что на фоне словообразовательных средств, составляющих формант, другие средства носят лишь дополнительный характер. Такими средствами они считают морфологические изменения. Справедливо их замечание о том, что в разных языках набор этих дополнительных средств также варьируется. Эти дополнительные средства (чередование, различие схем ударения, усечение мотивирующей основы, расширение основы за счет неморфемного элемента, наложение морфем и др.) всегда сопровождают другие основные средства словообразования и не могут выступать в качестве единственного средства при словообразовании.
Производство новых лексических единиц происходит, как видим по определенным словообразовательным моделям, исторически сложившимся в данном языке.
Естественно, что отнесение каждой словообразовательной конструкции к той или иной модели может быть произведено входе словообразовательного анализа, целью которого является доказательство производности конструкции и ее отождествление. Это достигается путем установления отношения словообразовательной производности между определенными единицами определения направления и характера этих отношений. В силу этого ключевой проблемой словообразования является проблема производительности (деривации).
В отношениях производных слов с их производящими и использованными для их образования словообразовательными средствами имеется две стороны - структурная и семантическая. Единство формы и содержания выражается при этом в единстве структурной и семантической сторон этого соотношения: значение и структура производного формируется на общей основе - на основе данного производящего слова или словосочетания и данного словообразовательного средства.Говоря о единстве формы и содержания, нельзя не отметить, что семантика органически связана со словообразованием, так как одной из основных функций словообразования является формирование значения или оттенков значения производного.
Закономерности и особенности образования новых лексических единиц устанавливаются в процессе словообразовательного анализа, который включает в себя морфологический, семантический, генетический и функциональный анализ.
Анализ производных слов предполагает изучение сочетаемости словообразовательных элементов с основами и выявление тех связей, которые существуют между производящими основами различных семантических классов и аффиксами. Словообразовательный анализ начинается с установления деривационных отношений и завершается определением формально-семантических особенностей производного, т.е. идентификацией и выявлением его места в существующей структурно-семантической классификации производных.
В процессе словообразования происходят формальные семантические преобразование. Они имеют место как между производящими и производными словами (междусловные),так и между производящими основами и словообразовательными элементами(внутрисловные изменения).
Поскольку словообразовательные отношения бывают двух типов (формальные и семантические), словообразовательный анализ должен состоять из анализа морфологической структуры производных слов (морфемный анализ) и анализа семантических отношений между исходными и производными словами, между исходными основами и словообразующими элементами (семантический анализ). Функциональный анализ очень важен в изучении конверсионных производных.
1.6.2 Лексико-семантический уровеньЛексика языка располагает огромными возможностями для передачи информации в её тончайших смысловых и стилистических оттенках.
Стилистическое богатство лексико-семантического уровня обусловлено не только колоссальным числом входящих в него единиц, но и разнообразием их качества, а также сложной, многоярусной системой их стилистической организации. В пределах лексико-семантической области языка имеем, с одной стороны, единицы, обладающие единственным в своем роде значением и столь же конкретно-неповторимым стилистическим оттенком, с другой стороны, - отвлеченные, охватывающие многие сотни слов стилистические категории (окраски), не уступающие по своей абстракции многим синтаксическим категориям. Речь идет о таких видах экспрессивно-эмоциональной окрашенности, как "шутливое", "ироническое", "высокое" и др. Одни из таких оттенков придают слову положительную, другие - отрицательную окраску. Характер окраски может видоизменяться в зависимости от контекста и речевой ситуации.
Экспрессивно-эмоциональная окраска у слова возникает в результате того, что само его значение содержит элемент оценки. Функция чисто номинативная осложняется здесь оценочностью, отношением говорящего к называемому явлению, а следовательно, эмоциональностью. Слова этой группы обычно однозначны; заключенная в их значении оценка настолько явно и определенно выражена, что не позволяет употреблять слово в других значениях.
Эта лексика используется преимущественно в устно-фамильярной, сниженной речи: лентяй, беспардонный.
Вторую группу составляют многозначные слова, которые в своем прямом значении стилистически нейтральны, однако в переносном значении наделяются яркой эмоциональностью, например, тряпка (о мужчине), болото (об общественной группе).
Третья группа - это слова, в которых эмоциональность достигается аффиксацией, большей частью - суффиксами: мамочка, грязнулька, бабуля; Подобно лексике, фразеология содержит богатейшие средства речевой выразительности, придает речи особую экспрессию и неповторимый национальный колорит. Выразительность языка во многом зависит от его фразеологии. Подавляющее большинство фразеологических единиц обозначает те же понятия, которые могут быть переданы словами или описательными конструкциями. Однако, фразеологизмы отличаются от синонимичных слов и описательных оборотов нюансами значения и, главным образом, экспрессией.
Замена фразеологизма словом или словосочетанием не может быть равнозначной: при такой замене исчезают нюансы значений, образы, эмоции - всё, что составляет семантико-стилистическое своеобразие фразеологизмов и делает их "мельчайшими поэтическими единицами языка". Сравните кровь с молоком - здоровый; зарубить на носу - запомнить; плакать в жилетку - жаловаться.
Совмещение в содержании фразеологических единиц номинативных и эмоционально-оценочных элементов позволяет носителям языка использовать фразеологизмы для передачи не только логического содержания мысли, но и образного представления о чем-либо, а через последнее - и для выражения эмоционального отношения к предмету мысли. Так, например, фразеологизмы тертый калач, стреляный воробей образно характеризуют качества человека (чудаковатость, спокойствие, опытность) и вместе с тем показывают определенное к нему отношение (шутливое, ироническое, презрительное), что не позволяет использовать эти выражения в нейтральной ситуации, когда подобное отношение отсутствует.
Как и в лексике, во фразеологии со стилистической точки зрения выделяется пласт нейтральных фразеологических единиц и стилистически окрашенные пласты.
Яркая эмоциональная окрашенность, оттенки которой чрезвычайно многообразны, характерна для разговорных фразеологических единиц. Она создается как отдельными их компонентами, так и тем образно-метафорическим значением, которое возникает в результате сочетания этих компонентов.
Чистыми знаками эмоций являются междометия. Эти слова составляют совершенно особый слой лексики, поскольку у них нет предметно-логического значения. В междометиях сосредоточены все типические черты, отличающие эмоциональную лексику: синтаксическая факультативность, то есть возможность опущения без нарушения отмеченности фразы, отсутствие синтаксических связей с другими частями предложения; семантическая иррадация, состоящая в том, что присутствие хотя бы одного эмоционального слова придает эмоциональность всему высказыванию.
МФЕ свойственны два типа фразеологического значения:
1) Целостное междометное значение МФЕ с константной зависимостью компонентов;
2) Разделительно-целостное значение МФЕ с константно-вариантной зависимостью компонентов.
В результате экспрессивного переосмысления МФЕ превращаются в обобщенные выразители эмоций и волеизъявления, а иногда и того, и другого вместе и утрачивают свои первоначальные предметно-логические значения, то есть значения подобных междометных образований является немотивированным.
МФЕ не обладают ни номинативным, ни коммуникативным значением и образуют особый класс ФЕ с целостным или разделительно-целостным междометными значениями.Глава2. Функционально-семантическое поле эмотивности в современной песенной поэзии2.1.Эмотивная лексика в поэзии И.Резника В песенном творчестве Ильи Резника нас покоряет и захватывает в "песенный плен" радостная гармония чувства и слова, мысли и образа, единство внешнего рисунка стиха с внутренней эмоциональностью, душевностью. Тяготение не к отвлеченностям, намекам, туманным символам многозначности, а к вещности и конкретности отличает поэтику И. Резника. Поэт создает свои эпитеты, метафоры, сравнения и образы. К эмотивной лексике поэта относятся все эмоционально окрашенные слова, содержащие чувственный фон. Так, в стихотворении «Три счастливых дня» эмотивна основная тема произведения, вынесенная в заголовок. Она представляет собой эмотему, основанную на знании прецедентной эмоциональной ситуации ("Счастье").
Микротемы являются реализацией эмотемы, основанной на экспликации эмоционального состояния. Они раскрывают "диалектику души" героини и позволяют проследить эмотивную динамику тем текста: от смешения положительных и отрицательных эмоций в микротеме "Расставание" - смерть (-), надежда на встречу (+), боль (-), милый, долгожданный (+), прощание (-) к безраздельному господству резко грустных эмоций в микротеме "Надежда на встречу вновь" – подвластны судьбе (-), встретимся опять (+),там нет со мною места рядом (-). Три счастливых дня было у меня, Было у меня с тобой. Я их не ждала, я их не звала — Были мне они даны судьбой. Среди тысяч лиц ты меня узнал, Голос различил в толпе. Ты мне милым стал, долгожданным стал, Но подвластны мы судьбе. Как же эту боль мне преодолеть? Расставание — маленькая смерть! Расставание — долгий путь к причалу. Может быть, когда-нибудь
Мы встретимся опять. Там, где ты — нет меня, Там, где я — там нет, Там нет со мною места рядом, милый! Там, где ты — нет меня. Вот и все, прощай… Унесет меня быстрый самолет К тем, кого давно уже люблю. Мой привычный круг, мой забытый друг Вновь меня к себе влекут. Три счастливых дня, три больших огня, Три больших огня на берегу! Я их сохраню, я их сберегу, Сберегу навек в душе. Как же эту боль мне преодолеть? Расставание — маленькая смерть! Расставание — долгий путь к причалу. Может быть, когда-нибудь мы встретимся опять. Там, где ты — нет меня, Там, где я — там нет, Там нет со мною места рядом, милый! Там, где ты — нет меня. Вот и все!.. Три счастливых дня Было у меня, Было у меня С тобой.
Анализ текста стихотворений «Балет», «Рождество», «Ночной костер» и других показывает, что эмотивные элементы содержания пронизывают все уровни песенного творчества поэта. Экспрессивно-эмоциональная окраска у слова возникает в результате того, что само его значение содержит элемент оценки. Функция чисто номинативная осложняется здесь оценочностью, отношением говорящего к называемому явлению, а, следовательно, эмоциональностью.
Балет
Я снова вижу голубой далекий свет. Прекрасным принцем мне является балет. Он позолоченную туфельку дает, И за собою в мир загадочный ведет. И вот взлетаю я, взлетаю высоко, Паря над прожитым, свободно и легко. И только звезды кружат в небе надо мной, И только звезды кружат в небе надо мной, И только музыке подвластна я одной. Припев: Балет, балет, балет, Души призывный звук. Балет, балет, балет, Несбыточный мой друг. Мой самый ясный взор, Мой самый легкий вздох, Балет, ты с давних пор — Мой бог, мой бог. Балет, балет, как хорошо с тобой парить, И все понятно, и не надо говорить. Не надо слов пустых, не надо лишних фраз, Все объяснит круженье рук, движенье глаз. И вот взлетаю я, взлетаю высоко, Паря над прожитым свободно и легко. И только звезды кружат в небе надо мной, И только звезды кружат в небе надо мной, И только музыке подвластна я одной. Припев: Балет, балет, балет, Души призывный звук. Балет, балет, балет, Несбыточный мой друг. Мой самый ясный взор, Мой самый легкий вздох, Балет, ты с давних пор — Мой бог, мой бог.
Рождество
Хоть поверьте, хоть проверьте,Но вчера приснилось мне,Будто принц за мной примчалсяНа серебряном коне.И встречали нас танцоры,Барабанщик и трубач,Сорок восемь дирижеров,И один седой скрипач.Хоть поверьте, хоть проверьте,Это был чудесный бал,И художник на манжетеМой портрет нарисовал.И сказал мудрец известный,Что меня милее нет.Композитор пел мне песниИ стихи читал поэт.Хоть поверьте, хоть проверьте,Так плясала я кадриль,Что тринадцать кавалеров,Отдышаться не могли.И оркестр был в ударе,И смеялся весь народ,Потому что на роялеСам король играл гавот.Хоть поверьте, хоть проверьте,Я вертелась как волчок,И поэтому, наверно,Потеряла башмачок.
А когда мой сон растаял,Как ночные облака,На окне моем стоялиДва хрустальных башмачка.
Ночной костер
Спят зелёные просторы, Птицы, горы и озёра. Надо мной — расшитый звёздами шатёр. Но не спит со мною вместе И поёт негромко песню Самый преданный мой друг — ночной костёр. В трудный час и миг счастливый Мы единым небом живы, Я твоим, мой друг, дыханием согрет. Улетают искры, тают, Но горит и не сгорает Пламя дружбы нашей вот уж сколько лет. Гори, гори, гори, Ночной костёр, гори! Твоё тепло, твоё добро неистребимы. Дари, дари, дари, Ночной костёр, дари Воспоминанья о друзьях моих любимых! На рассвете вспыхнут зори, Разольётся день, как море, Позовёт меня дорога далека. Но в пути увижу снова Я огонь костра ночного В отражении зеркальном родника. Гори, гори, гори, Ночной костёр, гори! Твоё тепло, твоё добро неистребимы. Дари, дари, дари, Ночной костёр, дари Воспоминанья о друзьях моих любимых! Гори, гори, гори, Ночной костёр, гори! Твоё тепло, твоё добро неистребимы. Дари, дари, дари, Ночной костёр, дари Воспоминанья о друзьях моих любимых! Гори, гори, гори, Ночной костёр, гори! Твоё тепло, твоё добро неистребимы. Дари, дари, дари, Ночной костёр, дари Воспоминанья о друзьях моих любимых .Анализируемые выше тексты стихотворений И. Резника представляют собой примеры максимально высокой насыщенности их содержания эмотивными элементами и наиболее сложного переплетения уровней текстовой эмотивности. Например, в стихотворении «Рождество» эмотема радости пронизывает весь поэтический текст так: смеялся весь народ(+), плясала я кадриль (+), оркестр был в ударе (+), принц за мной примчалсяна серебряном коне (+), это был чудесный бал (+). Здесь почти каждая строка наполнена эмотивными элементами, выражающими радость, восторг, счастье.
В песенном тексте «Ночной костер» отражены эмотивы легкой, теплой грусти и сладостных воспоминаний, представляющие собой первичные изосемические предикаты эмоций с исходной категориально-эмотивной семантикой типа: самый преданный мой друг — ночной костёр (+), в трудный час (-), миг счастливый (+), мы единым небом живы (+), я твоим дыханием согрет (+), твоё тепло, твоё добро неистребимы (+). Эмотивная лексика в тексте песни «Балет» пронизана положительными элементами восторга, преклонения, счастья. Здесь мы буквально слышим «души призывный звук» и видим прекрасного принца, символизирующего образ «загадочного мира». В этом примере сложно переплетаются уровни текстовой эмотивности, раскрывающие свободу и легкость танца, использующие эксплицитные включенные предикаты эмоций с категориально-эмотивной семантикой.
2.2. Эмотивная лексика в стихотворениях Игоря ТальковаИгорь Тальков - не только поэт-задира и глашатай правды. Это и тонкий лирик, произведения которого наполнены эмотивной лексикой, ярчайшего проявления. На мой взгляд, стихотворение "Памяти Виктора Цоя" - одно из лучших в русской поэзии, в котором огромное поле эмоций, выраженных следующими единицами эмотивности: души вечно светят (+), летят на землю с высоты (+), оркестр играет тушь (+), уходят вдаль (-), никогда не умирают (+), и в песнях и стихах своих живут (+).Это печаль расставания и торжество жизнеутверждения."Поэты не рождаются случайно,Они летят на землю с высоты.Их жизнь окружена глубокой тайной,Хотя они открыты и просты.Глаза таких божественных посланцевВсегда печальны и верны мечте.И в хаосе проблем их души вечно светятМирам, что заблудились в темноте.Они уходят, выполнив заданье,Их отзывают Высшие Миры,Неведомые нашему сознанью,По правилам космической игры.Они уходят, не допев куплета,Когда в их честь оркестр играет туш:Актёры, музыканты и поэты -Целители уставших наших душ.В лесах их песни птицы допевают,В полях для них цветы венки совьют,Они уходят вдаль, но никогда не умираютИ в песнях и в стихах своих живут..."
А может быть, сегодня или завтра
Уйду и я таинственным гонцом
Туда, куда ушёл, ушёл от нас внезапно
Поэт и композитор Виктор Цой.
Тут есть, что посмотреть, над чем задуматься, чему поразиться, что-то в своей жизненной позиции и взгляде на мир подвергнуть сомнению или даже пересмотреть. И ощущаешь пружинами нервов, что Он не ушёл, тем более не убит. Он с нами сейчас и придёт после нас...
"Я вернусь"
"Я пророчить не берусь,Но точно знаю, что вернусь,Пусть даже через сто веков,В страну не дураков, а гениев.И, поверженный в бою,Я воскресну и споюНа первом дне рождения страны,вернувшейся с войны..."
Чистые прудыУ каждого из нас на свете есть места,
Куда приходим мы на миг отъединиться,
Где память, как строка почтового листа,
Нам сердце исцелит, когда оно томится.
Чистые пруды застенчивые ивы,
Как девчонки смолкли у воды,
Чистые пруды, веков зеленый сон,
Мой дальний берег детства,
Где звучит аккордеон.
И я спешу туда, там льется добрый свет,
И лодки на воде как солнечные пятна,
Отсюда мы с тобой ушли в круженье лет,
И вот я снова здесь, и ты придешь обратно!
Чистые пруды застенчивые ивы,
Как девчонки смолкли у воды,
Чистые пруды, веков зеленый сон,
Мой дальний берег детства,
Где звучит аккордеон.
Однажды ты пройдешь бульварное кольцо,
И в памяти твоей мы встретимся, наверно,
И воды отразят усталое (знакомое) лицо,
И сердце исцелят и успокоят нервы.
Чистые пруды застенчивые ивы,
Как девчонки смолкли у воды,
Чистые пруды, веков зеленый сон,
Мой дальний берег детства,
Где звучит аккордеон.
У каждого из нас на свете есть места,
Что нам за далью лет все ближе, все дороже,
Там дышится легко, там мира чистота,
Нас делает на миг счастливее и моложе.
Чистые пруды застенчивые ивы,
Как девчонки смолкли у воды,
Чистые пруды, веков зеленый сон,
Мой дальний берег детства,
Где звучит аккордеон.
Эмотивная лексика в тексте песни «Чистые пруды» раскрывается в ностальгии по детству, где «звучит аккордеон», положительными элементами далекого счастья «мира чистоты» откуда «мы с тобой ушли в круженье лет».
Поэт использовал как первичные изосемические предикаты эмоций с исходной категориально-эмотивной семантикой типа "дышится легко", так и вторичные метафорические предикаты эмоций с производной категориально-эмотивной семантикой типа «зеленый сон», «дальний берег детства».
2.3. Эмотивная лексика в песенном творчестве Булата ОкуджавыЗа всю свою не очень долгую жизнь Булат Окуджава написал много интересных произведений – прозаических, драматургических и, конечно, стихов. Именно как поэт, и особенно, поэт-песенник, он и известен широкому кругу читателей. В нашем исследовании мы постараемся рассмотреть элементы эмотивной лексики с точки зрения главной эмотемы творчества поэта – эмотемы надежда.
Надежда, белою рукою
сыграй мне что-нибудь такое,
чтоб краска схлынула с лица,
как будто кони от крыльца.
Сыграй мне что-нибудь такое,
чтоб ни печали, ни покоя,
ни нот, ни клавиш и ни рук...
О том, что я несчастен, врут.
Еще нам плакать и смеяться,
но не смиряться, не смиряться.
Еще не пройден тот подъем.
Еще друг друга мы найдем...
Все эти улицы - как сестры.
Твоя игра - их говор пестрый,
их каблуков полночный стук...
Я жаден до всего вокруг.
Ты так играешь, так играешь,
как будто медленно сгораешь.
Но что-то есть в твоем огне,
еще неведомое мне.
Особенности эмотивного содержания конкретного текста определяются спецификой соотношения эмоционального фона и эмоциональной тональностью (т.е. эмотем различных статусов, представленных в тексте, и видов доминирующих эмоциональных тональностей). В стихотворении присутствуют эмоциональные тональности несчастья и счастья– «еще нам плакать и смеяться»( -+);надежды-«еще друг друга мы найдем»(+); жажды любви- я» жаден до всего вокруг» (+).
В стихах-песнях Булата Окуджавы основная эмотема – надежда на то, что человек сможет стать лучше. Что ему поможет в этом? Любовь и разлука, надежды маленький оркестрик, рука друга, Бог… Но главное, что нельзя утратить – это веру… Во что? В любовь, в надежду, в Бога…
Умереть - тоже надо уметь,
на свидание к небесам
паруса выбирая тугие.
Хорошо, если сам,
хуже, если помогут другие.
Смерть приходит тиха,
бестелесна
и себе на уме.
Грустных слов чепуха
неуместна,
как холодное платье - к зиме.
И о чем толковать?
Вечный спор
ни Христос не решил, ни Иуда...
Если там благодать,
что ж никто до сих пор
не вернулся с известьем оттуда?
Умереть - тоже надо уметь,
как прожить от признанья до сплетни,
и успеть предпоследний мазок положить,
сколотить табурет предпоследний,
чтобы к самому сроку,
как в пол - предпоследнюю чашу,
предпоследние слезы со щек...
А последнее - Богу,
последнее - это не наше,
последнее - это не в счет.
Умереть - тоже надо уметь,
как бы жизнь ни ломала
упрямо и часто...
Отпущенье грехов заиметь –
ах как этого мало
для вечного счастья!
Сбитый с ног наповал,
отпущением что он добудет?
Если б Бог отпущенье давал...
А дают-то ведь люди!
Что - грехи?
Остаются стихи,
продолжают бесчинства по свету,
не прося снисхожденья...
Да когда бы и вправду грехи,
а грехов-то ведь нету,
есть просто
движенье.
Ах, война…
Ах, война, что ж ты сделала, подлая:  стали тихими наши дворы,  наши мальчики головы подняли,  повзрослели они до поры,  на пороге едва помаячили,  и ушли, за солдатом солдат...  До свидания, мальчики! Мальчики,  постарайтесь вернуться назад.  Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,  не жалейте ни пуль, ни гранат,  и себя не щадите, и все-таки  постарайтесь вернуться назад.
Ах, война, что ж ты, подлая, сделала:  вместо свадеб - разлуки и дым.  Наши девочки платьица белые  раздарили сестренкам своим.  Сапоги - ну куда от них денешься?  Да зеленые крылья погон...  Вы наплюйте на сплетников, девочки,  мы сведем с ними счеты потом.  Пусть болтают, что верить вам не во что,  что идете войной наугад...  До свидания, девочки! Девочки,  постарайтесь вернуться назад.
И здесь надежда-просьба, включающая эмотивы-экспрессивы с исходной эмотивной семантикой (междометия) типа "ах!". Чистыми знаками эмоций являются междометия. Эти слова составляют совершенно особый слой лексики, поскольку у них нет предметно-логического значения. В междометиях сосредоточены все типические черты, отличающие эмоциональную лексику: синтаксическая факультативность, то есть возможность опущения без нарушения отмеченности фразы, отсутствие синтаксических связей с другими частями предложения; семантическая иррадация, состоящая в том, что присутствие хотя бы одного эмоционального слова придает эмоциональность всему высказыванию.
Надежда
Я вновь повстречался с Надеждой -
приятная встреча.
Она проживает все там же -
то я был далече.
Все то же на ней из поплина
счастливое платье,
все так же горяч ее взор,
устремленный в века...
Ты наша сестра,
мы твои непутевые братья,
и трудно поверить,
что жизнь коротка.
А разве ты нам обещала
чертоги златые?
Мы сами себе их рисуем,
пока молодые,
мы сами себе сочиняем
и песни и судьбы,
и горе тому, кто одернет
невовремя нас...
Ты наша сестра,
мы твои торопливые судьи,
нам выпало счастье,
да скрылось из глаз.
Когда бы любовь и надежду
связать воедино,
какая бы (трудно поверить)
возникла картина!
Какие бы нас миновали
напрасные муки,
и только прекрасные муки
глядели б с чела...
Ты наша сестра.
Что ж так долго мы были в разлуке?
Нас юность сводила,
да старость свела.
Наложение эмоций фонового и тонального уровней в тексте обусловливает специфику эмотивного содержания произведения, которое состоит в ожидании приятной встречи надежды с любовью как явления прекрасного, исключающего «напрасные муки», так, что «какая бы трудно поверить возникла б картина!»
Заключение1.Вербальное выражение эмоций (чувств) предполагает наличие в языке специфической категории эмотивности, которая соотносится с психологической категорией эмоциональности. Приоритет в осуществлении вербализации эмоций принадлежит номинативным лексическим единицам, поскольку они обладают наибольшим номинационным потенциалом, в структурах их лексических значений эмотивная сема является коммуникативно значимой; семантика таких эмотивов не зависит от контекста. Данную лексику с функциональной точки зрения мы интерпретируем как эмотивную.
2. Смысл лексической единицы в художественном тексте создается взаимодействием общеязыкового и индивидуально-личностного начал. Ведущая роль в раскрытии эмоциональных состояний героев художественных текстов, передаче представления об их эмоциональном мире и в раскрытии конкретного авторского замысла принадлежит лексическим средствам. В связи с этим встает вопрос о корреляции непосредственного переживания эмоции и ее описания. Специфика представления эмоциональных состояний в художественных текстах заключается в том, что в них эмотивная лексика более разнообразна, метафорична, чем, например, в разговорной речи.
3. Функционально-семантическое поле эмотивности в художественном пространстве поэтического текста представляет собой единство семантических и функциональных характеристик структурированного межчастеречного множества лексических единиц языка, выделенных на основе общего (интегрального) семантического признака - эмотивности. Ядро функционально-семантического поля эмотивности составляют лексические единицы, обозначающие эмоции (чувства). Периферийную зону образуют сочетания устойчивого характера, а также единицы в переносном значении, входящие в смежные поля современного русского языка: волевой сферы, движения, поведения, речи, мимики и др.
4. В функционально-семантическом поле эмотивности выделяется два класса эмотивов: эмотивы со значением состояния и эмотивы со значением отношения, каждый из которых формируется из определенного количества микрополей разного объема.
5. Наиболее яркой особенностью функционирования в тексте лексических единиц, обозначающих эмоции (чувства), являются эмотивные цепочки - комбинации в одном или ближайших контекстах нескольких эмотивов. В эмотивных цепочках может происходить либо сближение смыслов эмотивных лексических единиц, либо их противопоставление, при котором актуализируются дифференциальные и ослабевают общие семы.
ЛитератураБабенко Л. Г. Филологический анализ текста. Основы теории, принципы и аспекты анализа: Учебник для вузов. Гриф Минобразования РФ. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга.Бабенко Л. Г., Васильев И. Е., Казарин Ю. В.  Лингвистический анализ художественного текста. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2000.
Бабенко Л. Г., Казарин Ю. В Лингвистический анализ художественного текста. Учебник. Практикум: Учебник для вузов. Гриф Минобразования РФ. М.: Флинта-Наука, 2003.
Бабенко Л. Г., Казарин Ю. В. Филологический анализ текста: Практикум. М.: «Академический проект»,2004
Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1999.
Болотнова Н.С. Основы теории текста: Пос. для учителей и студентов-филологов. Томск, 1999.
Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск, 2002.
Валгина Н.С. Теория текста: Учеб. пос. М., 2003.
Вознесенский А. Витражных дел мастер. М., 1980.
Дьячкова Н. А. Сложносочиненное предложение в современном русском языке и его изучение в вузе и школе. Гриф УМО. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 2006.
Зееман К.Д. Несколько соображений по теории семантического ореола на материале пятистопного хорея // Славянский стих: Лингвистическая и прикладная поэтика: Мат-лы междунар. конф. 23–27 июня 1998 г. М., 2001.
Казарин Ю. В. Просодия: Книга о стихосложении. Екатеринбург ИД «мАрАфон», 2007.
Казарин Ю. В. Филологический анализ поэтического текста: Учебник для вузов. Гриф Минобразования РФ. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2004.
Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М., 1997.
Маслова В.А. Онтологические и психолингвистические аспекты экспрессивности текста: Дис. д-ра филол. наук. Минск, 1992.
Нарбут В. Стихотворения. М., 1998.
Панов В.Г. Эмоции. Мифы. Разум. М., 2002.
Плотникова А. М. Когнитивные аспекты изучения семантики (на материале русских глаголов): Учеб. пособие. Екатеринбург, 2005.
Потебня А.А. Мысль и язык. М., 1999.
Пригов Д. Стихотворения разных лет // Поэты-концептуалисты: избранное. М., 2002.
Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб., 2001.
Русский ассоциативный словарь. В 2 т. Т. 1. От стимула к реакции. М., 2002.
Шахнарович А.М. Концепция анализа текста Г. В. Степанова: психолингвистическая интерпретация // Res Philologica. М., 1999.
Эмотивность текста как проявление языковой личности автора // Актуальные проблемы лингвистики в вузе и в школе: Материалы Школы молодых лингвистов (Пенза, 25 - 29 марта 1997 г.). Вып. 1. - М., Пенза: Институт языкознания РАН; ВГПУ им. В.Г. Белинского; Управление образования администрации Пензенской области, 1997