Мотив лёгкого дыхания в творчестве В.Н. Корнеева

Н. БакутоваМОТИВ «ЛЕГКОГО ДЫХАНИЯ» В ПОЭЗИИ
ВАДИМА КОРНЕЕВА
В поэзии важную роль играют процессы осмысления вечных категорий бытия: любви, смерти, счастья, природы, красоты. Эти вечные темы получили трогательное и просветленное воплощение в творчестве курского поэта Вадима Корнеева.
Многообразие тем и мотивов, почерпнутых из жизни, обращение к духовному миру человека – все это характерно для поэзии Вадима Корнеева. Взгляд поэта – художника на окружающий мир оригинален, он помогает читателю увидеть прекрасное в обыденном мире, порой предаваться философским размышлениям в потоке повседневности.
В стихах Вадима Корнеева традиционно для русского поэта звучат темы взаимоотношения человека с природой, любви и щемящей гордости, благодарности и сострадания, вызывающие у читателя радость встречи с добрым отзывчивым сердцем и глубокие раздумья. Среди прочих мотивов творчества курского поэта есть и такой, который мы условно называем «легкое дыхание». Для примера мы взяли стихотворения «Уголек» и «Синица».
Что же такое «легкое дыхание», почему это словосочетание давно стало нарицательным для обозначения человеческого таланта – таланта жить?
Обратимся к одноименному рассказу И. Бунина «Легкое дыхание», в котором так ярко запечатлен образ героини, и столь трепетно передано чувство прекрасного, переполнявшее ее натуру.
Значительную роль Бунин в своей поэтике отводит символике. Писатель искусно вплетает символ в ткань произведения. Словосочетание «лёгкое дыхание» – символ женственности, гармонии, беспечности и… мимолётности жизни. Излучая негаснущий свет, бодрость духа, жизнерадостность, лёгкость, Оля Мещерская жила сегодняшним, не боясь будущего, по-настоящему получая удовольствие от жизни: «...главное, знаешь ли что? – Легкое дыхание! А ведь оно у меня есть,–ты послушай, как я вздыхаю,– ведь правда есть?»
«Легкое дыхание» девушки противопоставлено обыденному пошлому миру, крепкому тяжелому кресту на ее могиле. Бунин верил в то, что рождение человека не является его началом, а значит, смерть не является концом существования его души. Душа – ее символом и является «легкое дыхание» – не исчезает безвозвратно. Легкое дыхание подлинной красоты призрачно и хрупко, в столкновении с реальным миром оно порой исчезает.
Обратимся к стихотворению В. Корнеева «Уголек», в котором мы попытаемся раскрыть заявленную нами тему, указав мотив «легкого дыхания» в поэтике данного текста.
«Я слежу, как струями играет
По камням спокойная река,
Я смотрю, как солнце догорает,
И рука моя, пока крепка,
Собранный сушняк легко ломает…
Благодарно сердце принимает
Рощу, речку, солнце, облака!»
Перед нами традиционная пейзажная лирика, что конечно не отменяет достоинств этого стихотворения. В первой строфе обозначена общая тональность элегического повествования – красота и хрупкость жизни, всего прекрасного на земле. Уже прочитав эти первые строки, нас невольно одолевает чувство авторской легкости и умиротворения. Человек и мир вокруг него слышат и слушают друг друга. У них общий язык для отражения тех чувств, что переполняют их душу.
Пейзаж в данном случае играет первостепенную роль для создания элегического всеприемлющего настроения. Поэт использует неброские эпитеты и создает тонкую систему соответствий природы и человека.
Корнеев вводит в стихотворение образ авторского «я». Мы видим спокойного взрослого мужчину, огонь костра у его ног, и это незамысловатое действо переполняет доверием к его словам:
«Благодарно сердце принимает
Рощу, речку, солнце, облака!»
Находясь «наедине» с природой, он предлагает отдохнуть душой, поразмышлять о важном, если не главном в себе.
И следующая строфа пронизана такими уже философскими размышлениями:
«Ощущаю и душой и телом,
Как ребенка любящая мать,
То, что называют светом белым,
От чего мне глаз не оторвать…»
Поэт не только воспринимает красоту окружающего мира, он словно вынашивает в себе чувство подобной сопричастности и делится им с другими. Не случайно в дальнейшем тема разрастается, и постепенно автор переходит к обобщениям мировоззренческого характера:
«Да, видать, я все-таки старею,
Улыбаясь молодости вслед,
Если бережно душою грею
То, что старше в миллионы лет…»
С теплой иронией он говорит о своей молодости, мимолетной, безмятежной, которая прошла словно на одном легком дыхании. Может быть, символом этой грусти и является бунинский «легкий» образ, ведь период человеческой осени вызывает у поэта другой ассоциативный ряд.
«Пусть поэта русского карает
Время, беспощадное ко мне.
Костерок тихонько догорает,
Что мне в этом маленьком огне?»
Вопрос вполне риторический, однако задающий новый поворот темы. «Маленький огонь» противопоставлен бездне Времени, как свет маяка – темноте ночи. И тем, кто поверит ему, он может спасти жизни.
«Ведь пока голубит и лелеет
Солнца жар, что близок и далек…
Уголек в золе последний тлеет,
Жарко тлеет сердца уголек!»
Поэт осознает значение малого перед великим, их вечную связь. Уголек не противопоставлен солнцу, каждый из них по-своему, но несет столь необходимое людям тепло и свет. И происходит это без ложного пафоса словесных нагромождений. Стихотворение Вадима Корнеева рассказано в ритме «легкого дыхания» в бунинском значении данного образа.
Продолжает нашу тему стихотворение «Синица». Позволим себе привести его полностью:
У природы движения метки –
Все продумано, все не шутя…
Улыбаюсь синице на ветке,
Пусть качается, словно дитя!
Вот вспорхнула – другая качается,
Я привык, что мы вместе зимой,
Пусть во веки веков не кончается
И небесный их путь и земной!
Никогда не узнает синица
(и не надобно этого ей),
Что возможность дает она слиться
Мне с природой родною моей!
Образ синицы характерен лишь для русского и белорусского фольклора. На наш взгляд выбор именно этого отряда пернатых для названия стихотворения оправдан русской фольклорной символикой. Многие русские пословицы и поговорки подчеркивают малые размеры, незаметность и будничность этой птички (Не велика птичка синичка). Но отмечается и то, что в случае необходимости и такая невзрачная птаха может пригодиться. Известная русская пословица гласит: «Лучше синица в руке, чем журавль в небе» (т.е. лучше реально обладать немногим и быть вполне счастливым, чем стремиться к чему-то несбыточному).
В целом, благодаря связи с воздушной стихией птицы считаются посланцами иных миров. Но синица – оседлая птица, лишь частично она кочует, перелеты ее незначительны. Это одна из городских птиц, которая остается зимовать в городе. Многочисленные и привлекательные по облику синички в тяжелое осенне-зимнее время холодов жмутся ближе к жилью человека.
Стихотворением «Синица» мы продолжим тему предыдущего текста.
«У природы движения метки –
Все продумано, все не шутя…
Улыбаюсь синице на ветке,
Пусть качается, словно дитя!»
Как и в случае с первым стихотворением автор обращается к фрагментам окружающей нас быстротечной жизни. Еще раз определяет свою позицию внимательного свидетеля уходящего времени, где не может быть каких-либо незначительных деталей:
«Все продумано, все не шутя…»
Казалось бы, мысль может быть продолжена глубокомысленной моралью на абстрагированную тему, однако неожиданный образ «синицы» поворачивает совсем к иному ассоциативному ряду. Возникает образ детской шалости, качелей, за которыми Корнеев и предлагает внимательно посмотреть:
«Вот вспорхнула – другая качается…»
Постепенно заданный птахой ритм становится амплитудным колебанием самой жизни, ее сердечной диафрагмы. Поэтому и звучат как главная человеческая надежда слова:
«Пусть во веки веков не кончается
И небесный их путь и земной!»
Последние строки стихотворения помогают понять читателю, насколько важно поэту найти этот ритм в биении окружающей планетной жизни:
«Никогда не узнает синица
(и не надобно этого ей),
Что возможность дает она слиться
Мне с природой родною моей!»
Внимание к малому явлению мира дает возможность проникнуть в тайну целого мироздания. Слияние с родной природой обещает постижение сокровенных глубин собственного «я» и происходит это, словно в точке пересечения, в крошечной пичуге, оставшейся зимовать рядом с человеком.
Погружение в человеческую память может быть продолжено благодаря стихотворению «Вместе». В нем говорится о «легкой» счастливой памяти поэта, не отягченной горечью утрат, радующей его жизнь, как и прежде. Это стихотворение о женщине, которая может дарить такую радость. Судьба многолика, и важно сохранить нужные тебе силы для воспоминаний:
«Люблю красу твою простую…
Я знаю – долго не усну,
Встречая пятьдесят шестую,
Судьбой мне данную весну…»
Первая строфа повествует о благодарной «весенней» памяти поэта: это «легкое дыхание» сердечной привязанности без драмы прожитых лет.
Встреча была неожиданной, как подарок, и, тем не менее, судьбоносной. Все так зыбко в этом мире…С помощью ряда образов поэт проводит тонкую грань между тем, что есть, и чего могло бы не быть: «ледяная кромка», «запах талого снежка» – порой это становится символом сиюминутного счастья, которым живет человек всю оставшуюся жизнь.
«С тобою встретились мы в марте –
Домов раздвинулась гряда,
И никакой гадальной карте
Не предсказать бы никогда
Негаданную эту встречу.
Твои приподнятые плечи,
Пальто из серого букле,
И марта ледяная кромка,
Слова, звучащие негромко,–
Вновь оживает все во мне,
Как запах талого снежка,
И как рука твоя – нежна –
Касается моей ладони…»
Расстилающуюся «гряду домов», можно представить горной преградой, за которой скрыта долина воспоминаний, тот благодатный край, что теплит душу человека. И он снова там, где все столь зримо, вплоть до мельчайших художественных подробностей: «приподнятые плечи», «пальто из серого букле». Так складывается образ современницы и ее красоты. Запахи окружающего мира играют также значительную роль – «вновь оживает все во мне, как запах…»
«Соединяются две доли,
Души, две плоти, наконец,
И лишь биение сердец
Как в вальсе – три четвертых такта,
Но это первого лишь акта
Начало в драме. Гаснет свет
И дышит занавес…Я молод,
На марше март – уходит холод.
С тех пор минуло двадцать лет!»
И в то же время «легкое дыхание» воспоминаний приводит к разговору о мироздании, его тайнах:
«Соединяются две доли…»
В толковом словаре «доля» – 1. Часть чего-н. Разделить на равные доли. Львиная доля. (большая и лучшая часть чего-н.). Войти в долю. 2. Участь, судьба. Счастливая доля. Доли нет кому-нибудь. (нет в жизни счастья; устар.).
Поэт говорит о предопределенности событий, о высшей силе, которая управляет жизнью людей.
Интересно дальнейшее развитие темы в «шекспировском» духе о жизни-игре, жизни-театре. Именно Шекспир сказал: «Жизнь-игра, и все мы в ней актеры». Игра и судьба человека – эти понятия переплетены между собой. Появившись на свет, мы начинаем свою мизансцену.
Две души, мужчины и женщины, сливаются в вечном танце на краю небытия. Древние греки отождествляли душу человека с бабочкой, которая вылетает из погребального костра. В восточных странах бабочка – символ изменений и новых свершений. Она дает шанс на успех любого начинания.
«Легкая» память – это воспоминания пережитого, когда они хрупки, как бабочка, подлетевшая к пламени огня и играющая крыльями, угадывая нужное расстояние.