Диплом Фразеологизмы библейского происхождения в современном русском языке
МИНОБРНАУКИ РОССИИ
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«Южный федеральный университет»
Институт филологии, журналистики и межкультурной коммуникации
Кафедра теории языка и русского языка
ХРАПОВА АЛЕНА АНАТОЛЬЕВНА
ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ БИБЛЕЙСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ
ДИПЛОМНАЯ РАБОТА по специальности 050301 Русский язык и литература
с доп. специальностью 050303 Иностранный язык
Научный руководитель –
доц. к.ф.н. Шейко Елена Владимировна
Рецензент –
доц. к.ф.н. Марченко Лариса Валентиновна
Ростов-на-Дону – 2014
Оглавление
Введение…………………………………………………………………………..3
Глава 1. Теоретические аспекты изучения фразеологизмов русского языка
Основные этапы развития фразеологии как лингвистической дисциплины……………………………………………………………..…..7
Два направления во взглядах на предмет и сущность фразеологии……8
Разделение фразеологизмов на типы по степени семантической слитности их компонентов……………………………………………………...10
Проблема разграничения вариантов и синонимов фразеологических оборотов………………………………………………………………………….12
Проблема дифференциации библеизмов, крылатых слов и выражений……………………………………………………………………..…16
Выводы…………………………………………………………………………...18
Глава 2. Особенности формы, значения и функционирования фразеологизмов библейского происхождения в современном русском языке
2.1. Особенности семантики фразеологизмов библейского происхождения…………………………………………………………………..21
2.2. Особенности употребления различных форм фразеологизмов библейского происхождения…………………………………………………………………..30
2.3. Особенности лексического состава фразеологизмов библейского происхождения…………………………………………………………………..42
2.4. Особенности функционирования фразеологизмов в художественной литературе 19-21 вв…………………………………………………………...…46
Выводы…………………………………………………………………………...50
Глава 3. Изучение фразеологизмов в школе
3.1. Характеристика и анализ современных учебников и пособий по русскому языку......................................................................................................52
3.2. Изучение фразеологизмов библейского происхождения в школе……………………………………………………………………………..61
Выводы…………………………………………………………………………...67
Заключение……………………………………………………………………...69
Библиография…………………………………………………………………..71
Приложение 1…………………………………………………………………...75
Приложение 2……………………………………………………………….......89
Введение
Новые демократические процессы, происходящие в России, оказывают огромное влияние на разные сферы человеческой деятельности, в том числе на духовную и языковую. В последние годы много пишут о состоянии культуры в нашем обществе, растёт беспокойство о её судьбе. И это не случайно. Вместе с тем тревогу вызывает и речевая культура людей, которая является частью общей культуры. Ведь родной язык – это душа народа, его историческая память. Но как часто эта память изменяет нам. Мы употребляем яркие языковые перлы, не ведая, откуда то или иное слово, выражение пришли к нам. Между тем первоначальный адрес многих из них - Библия, в частности – Евангелие. Даже тот, кто никогда в жизни не держал в руках этих книг, постоянно обращается к ним. Все ли, например, знают, что широко распространённое выражение «Кто не работает, тот не ест», которое многие считают поговоркой, является цитатой из Нового Завета, а знаменитая фраза «Кто с мечом к нам войдёт, тот от меча и погибнет» принадлежит не Александру Невскому из одноимённой киноповести, а Иисусу Христу. Трудно назвать другую книгу, которая оказала бы столь мощное воздействие на язык и формирование всей литературы, как Евангелие. Основная причина этого кроется в том, что евангелисты проповедовали общечеловеческие идеалы добра и справедливости, бесконечной ценности человеческой личности. Они были также талантливыми писателями, поэтому не удивительно, что многие слова и выражения из Евангелия стали неотъемлемой частью не только разговорной речи, но и языка многих литературных произведений.
Поэтому естественен вывод о необходимости сохранения культурных традиций народа, поддержании и развитии интереса людей к речевой культуре, ораторскому мастерству, образному слову. Кроме того, крылатые слова с удивительной меткостью выражают сущность явлений. Представляя собой лаконические формулировки идей и представлений, конденсируя сложные образы, они вызывают в нашем сознании ряд ассоциаций. Недостаточное знакомство с конкретными условиями возникновения того или иного выражения приводит к тому, что ассоциации эти меркнут и значение фразеологизмов понимается неправильно. Поэтому для правильного понимания крылатых слов в текстах художественных произведений и правильного употребления их в речи необходимо знание этих конкретных условий. Таким образом, на наш взгляд, выбранная тема довольно актуальна. В данной работе рассмотрены вопросы семантики, структуры, особенности функционирования фразеологизмов библейского происхождения как одного из средств образности и выразительности речи.
Объектом исследования выступают фразеологизмы библейского происхождения в современном русском языке.
Предметом исследования являются структурно-семантические и стилистические особенности фразеологизмов библейского происхождения.
Основная цель настоящей работы – проанализировать употребление фразеологизмов библейского происхождения в произведениях русских писателей. В соответствии с целью ставятся следующие задачи:
рассмотреть вопрос об отнесении библеизмов, крылатых слов и выражений к фразеологии;
дать представление о семантических, эмоционально-экспрессивных, грамматических и стилистических свойствах фразеологизмов библейского происхождения;
проследить за употреблением данных выражений в литературных произведениях 19-21 вв.;
определить основные аспекты изучения фразеологизмов в школе.
Основным исследовательским методом в работе является описательный, который предполагает разработку системы комплексного анализа фразеологизмов библейского происхождения. Метод компонентного анализа используется для исследования семантики фразеологизмов.
Теоретическая значимость заключается в обосновании активного функционирования фразеологизмов библейского происхождения в художественной литературе 19-20 вв. и менее активном употреблении в литературе 21 в.
Практическая значимость работы состоит в том, что материал исследования может быть использован в школьном и вузовском курсах современного русского языка, стилистики, культуры речи; в рамках преподавания актуальных в настоящее время курсов «Богословие», «Теология», «Основы православной культуры». При подготовке работы использовался языковой материал словарных статей из словаря Н.С. Ашукина, М.Г. Ашукиной «Крылатые слова: Литературные цитаты, образные выражения», из словаря-справочника Н.П. Матвеевой «Библеизмы в русской словесности», отобранный методом сплошной выборки, а также использовались материалы Национального корпуса русского языка (http://www.ruscorpora.ru/).
Основные положения, выносимые на защиту:
термин «библеизм» является общим понятием, включающим в себя единицы различных уровней языка, относящихся к Библии. Термин «фразеологизм библейского происхождения» имеет узкую направленность и соотносится с единицами фразеологического уровня;
фразеологизмы библейского происхождения современного русского языка по эмоционально-экспрессивной окраске делятся на два разряда: с положительной (позитивной) характеристикой (с преобладанием высоких и шутливых оттенков значений) и с отрицательной (негативной) характеристикой (с преобладанием неодобрительных и ироничных коннотаций);
фразеологизмы библейского происхождения современного русского языка находят широкое употребление в стиле художественной литературы 19-20 вв., и почти не употребляются в литературе 21 в.;
одним из важных аспектов изучения фразеологизмов в школе является рассмотрение их функционирования, то есть использования в текстах разного стиля. Здесь постоянно осуществляется связь уроков по теории фразеологии и уроков по развитию речи.
Данная работа состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии и приложения.
Глава 1. Теоретические аспекты изучения фразеологизмов русского языка
Основные этапы развития фразеологии как лингвистической дисциплины
Как самостоятельная лингвистическая дисциплина фразеология в России появилась в 40-х гг. XX в. Предпосылки теории фразеологии были заложены в работах А.А. Потебни, И.И. Срезневского, А.А. Шахматова и Ф.Ф. Фортунатова. В западноевропейской и американской лингвистике фразеология не выделяется в особый раздел. Вопрос об изучении устойчивых сочетаний слов в специальном разделе языкознания был представлен в учебно-методической литературе ещё в 20-40 гг. в работах Е.Д. Поливанова, С.И. Абакумова, Л.А. Булаховского. Изучение фразеологии подталкивалось лексикографической практикой, с одной стороны, а с другой – работами В.В. Виноградова, в которых были представлены вопросы об основных понятиях фразеологии, её объёме и задачах. В 50-х годах в основном внимание уделялось вопросам сходства и различий фразеологизмов со словом и сочетанием слов; проблематика фразеологии ограничивалась в основном выяснением условий фразеологичности и конкретизацией основ классификации фразеологизмов. С конца 50-х годов появилась направление системного подхода к проблемам фразеологии, изучаются вопросы, связанные с описанием фразеологизмов как структурных единиц языка (А.И. Смирницкий, О.С. Ахманова). В 60-70-е гг. во фразеологии появляется тенденция к интенсивной разработке собственно фразеологических методов изучения объектов фразеологии, которые основаны на идеях системно-уровневого анализа фактов языка (В.Л. Архангельский, Н.Н. Амосова, В.П. Жуков, А.В. Кунин, М.Т. Тагиев), исследованием системной организации фразеологического состава (И.И. Чернышёва, Н.М. Шанский) и его развитие (В.Н. Мокиенко, Р.Н. Попов, А.И. Федоров). Большое внимание уделяется семантике фразеологизмов и её номинативному аспекту (В.Н. Телия), фразообразованию в его динамике (С.Г. Гаврин, Ю.А. Гвоздарев), признаками сочетаемости слов-компонентов (М.М. Копыленко, З.Д. Попова), сопоставительно-типологическому изучению фразеологического состава (Ю.Ю. Авалиани, Л.И. Розейзон), а также разработке описания фразеологизмов в словарях (А.М. Бабкин, А.И. Молотков).Два направления во взглядах на предмет и сущность фразеологии
Категориальные признаки фразеологизмов являются предметом фразеологии как раздела языкознания. На их основе выделяются главные черты фразеологичности и решается вопрос о сущности фразеологизмов как особых единиц языка, нахождение закономерностей функционирования фразеологизмов в речи и процессов их образования. На данный момент в современной лингвистике существуют различные точки зрения на то, что такое фразеологизм и каков объем фразеологии русского языка (Жуков, 1978, 21). Разительно отличаются друг от друга перечни фразеологизмов русского языка, которые предлагают разные ученые. Что является основанием для того, чтобы говорить о различных, порой прямо противоположных, а иногда и исключающих друг друга взглядах на предмет исследований и о путанице в научной терминологии, которая употребляется для обозначения соответствующих понятий. Этим объясняется нечеткое понимание задач, целей и сущности термина «фразеология» и то обстоятельство, что на данный момент отсутствует конкретная единая классификация фразеологических оборотов русского языка с точки зрения их семантической слитности (хотя на данный момент наиболее распространенной является классификация В.В. Виноградова). Поэтому многое в русской фразеологии только начинает изучаться.
В современной лингвистике существуют два направления исследований фразеологии. Первое направление говорит о том, что фразеологизмом является единица языка, состоящая из слов, то есть по своей природе словосочетание. Исходя из этого, многие ученые считают, что все возможные конкретные словосочетания (независимо от качественных различий между ними) являются объектом фразеологии. Например, М.М. Копыленко говорит о том, что фразеология охватывает все сочетания лексем, которые существуют в языке, включающая также так называемые «свободные» словосочетания (Копыленко, 1972, 81-84).
В тоже время, объектом фразеологии в рамках этого направления считаются не все разряды и группы словосочетаний, а только те, которые выделяются из всех возможных в речи особым своеобразием. Состав таких единиц в языке определяется в зависимости от того, какие признаки рассматриваются при выделении таких словосочетаний. Именно эти «особые» словосочетания и могут быть названы фразеологизмами. Обычно говорят, что фразеология может быть представлена:
- в «широком» смысле (Архангельский, 1964, 43), (Ахманова, 1966, 342), (Шанский, 1985, 44). Такая фразеология включает в себя и словосочетания, переосмысленные полностью, и словосочетания с не переосмысленными словами-компонентами;
- в «узком» смысле слова, то есть включающая в состав только словосочетания, полностью переосмысленные (Жуков, 1978, 34).
В обоих этих случаях, словный и лексемный характер компонентов не ставится под сомнение учеными. Фразеологизм рекомендуют рассматривать как контаминацию признаков слова и словосочетания, подчеркивается омонимичность фразеологизма и соотносимого с ним по структуре словосочетания.
Второе направление в русской фразеологии говорит о том, что фразеологизм является не словосочетанием (ни по форме, ни по содержанию), а единицей языка, состоящей не из слов. Выражения, которые лишь генетически суть словосочетания, являются объектом фразеологии. По словам Б.А. Ларина, они разложимы лишь этимологически, то есть находятся вне системы современного языка, в историческом плане (Ларин, 1977, 202). Главное в изучении фразеологизма – это изучение самого фразеологизма в целом, как единицы языка, у которой есть определенная форма, содержание и особенности употребления. Категориально однотипные единицы образуют состав фразеологии. История и этимология каждого фразеологизма исследуется в непрямолинейной зависимости от некоторых «универсальных» схем переосмысления словосочетаний, от степени семантической слитности компонентов и от степени десемантизации слов в словосочетаниях. А.И. Молотков рассматривает основные направления данного положения в вводной статье к «Фразеологическому словарю русского языка» (Молотков, 1967, 3) и в его книге «Основы фразеологии русского языка» (Молотков, 1977, 54) и других работах.
Нам ближе позиция Н.М. Шанского, высказанная в ряде его работ, например, в книге «Фразеология современного русского языка» (Шанский, 1985, 32). Эта точка зрения является наиболее оправданной еще и потому, что ее поддерживают многие ученые, в том числе авторы энциклопедии «Русский язык», в которой дается следующее определение фразеологизма: «Фразеологизм, фразеологическая единица, – общее название семантически несвободных сочетаний слов, которые не производятся в речи (как сходные с ними по форме синтаксические структуры – словосочетания или предложения), а воспроизводятся в ней в социально закрепленном за ними устойчивом соотношении смыслового содержания и определенного лексико-грамматического состава. Семантические сдвиги в значениях лексических компонентов, устойчивость и воспроизводимость – взаимосвязанные универсальные и отличительные признаки фразеологизма» (Русский язык, 1997, 381).
Разделение фразеологизмов на типы по степени семантической слитности их компонентов
В процессе переосмысления исходных сочетаний слов в целом или хотя бы одного из компонентов формируются структурно-семантические свойства фразеологизмов, которые различают их типы. В первом случае будут образовываться фразеологизмы, которые обладают слитным значением (идеоматичностью). Слитное значение фразеологизма может быть образным, безобразным и неразложимым на значения их лексических компонентов: смотреть сквозь пальцы, видал виды, курам на смех, отлегло от сердца. Во втором случае у переосмысляемого слова образуется фразеологически связанное значение, которое может реализовываться только в сочетании с определенным словом или рядом слов, что приводит к формированию устойчивых словесных комплексов, которые обладают аналитическим (расчлененным) значением: белое мясо, золотая молодежь, раб страстей (привычек, моды), приходить к мысли (Аничков, 1997, 67).
Фразеологические сращения, чьи значения абсолютно немотивированы в современной лексике языка, выделяются среди фразеологизмов первого рода: лить пули, кривая вывезет, на все корки. Также среди фразеологизмов первого рода выделяют фразеологические единства. В их значении можно выделить смысл, мотивированный значениями компонентов в их обычном употреблении: преградить путь, на всех парах, темный лес. Образность – отличительная черта единств (Шанский, 1985, 56).
Фразеологические сочетания – это особый тип структурно-семантических единиц фразеологического состава, в которых имеются слова как со свободным значением, так и с фразеологически связанным. Слова с фразеологически связанным значением имеют специфический признак: отсутствие самостоятельной знаковой функции, то есть они могут обозначать внеязыковые объекты только в сочетании с другими словами, выступающими как номинативно опорные компоненты этих сочетаний слов (черный хлеб, черный рынок, черный костюм, черный день). По словам Н.М. Шанского, это свойство может проявляться в зависимости от выбора слов с фразеологически связанными значениями от семантически ключевых слов в процессе построения лексико-грамматического состава предложения (Шанский, 1985, 67). Норма, которая закрепляет сочетаемость слов в их фразеологически связанных значениях с определенными словами, фиксирует ограничения в выборе: одним словом, рядом слов или несколькими рядами, например, сорить деньгами, перст судьбы, сын степей (гор), глубокая старость или глубокая ночь (осень, зима), а сочетания в целом характеризуются ограничениями в преобразовании их лексико-грамматического строения.
Слова с фразеологически связанными значениями вступают в синонимические, антонимические и предметно-тематические связи только с семантически ключевыми для них словами и выступают как константные элементы фразеологических сочетаний (Попов, 1976, 32).
По мнению Н.М. Шанского, во фразеологии также можно выделить четвертый тип фразеологизмов – фразеологические выражения (устойчивые в своем составе и употреблении фразеологические обороты). Они не только являются семантически членимыми, но и состоят целиком из слов со свободным значением. От фразеологических сочетаний они отличаются тем, что не имеют в своем составе слов с фразеологически связанным значением: любви все возрасты покорны; Волков бояться – в лес не ходить; оптом и в розницу; всерьез и надолго; процесс пошел; рыночная экономика. Слова, которые их образуют, не могут иметь синонимов. Воспроизводимость является их отличительным признаком. Фразеологические выражения могут делиться на номинативные и коммуникативные (Шанский, 1985, 73).
Проблема разграничения вариантов и синонимов фразеологических оборотов
Фразеологические обороты в языке в качестве значимых единиц употребляются по-разному. Они могут выступать в постоянном лексико-грамматическом составе (плакучая ива; ирония судьбы; мертвые сраму не имут; по образу и подобию; лечь в основу) или функционировать в качестве нескольких равноправных вариантов. Тот факт, что в языке есть огромное количество фразеологизмов, которые сходны по семантике, но различны по лексико-грамматическому оформлению, вызывает острые дискуссии. Основной вопрос, который стоит перед практической фразеологией – что считать вариантами, а что синонимами того или иного оборота. Понятие варианта фразеологизма обычно дается на фоне тождества его целостного значения или образа. По мнению Н.М. Шанского, варианты фразеологического оборота – это его лексико-грамматические разновидности, тождественные ему по значению и степени семантической слитности (Шанский 1985, 55). Эту точку зрения также принимают большинство ученых. Но возникают разногласия на фоне того, когда начинается определение типов варьирования. Формальные трансформации и лексические замены компонентов фразеологизма являются основными типами фразеологического варьирования. Такую классификацию признают большинство лингвистов. Формальное варьирование компонентов фразеологизма определяется фактом генетической общности слова и фразеологического компонента, поэтому виды варьирования компонента аналогичны видам варьирования лексем (Бондаренко, 1995, 213). В живой речи можно записать все виды таких вариантов – от акцентологических и фонетических (ср.: грибы распускать и грибы распускать – “плакать, хныкать”; закономерно фонетического стать дубом, дубьем, дубью и др.) до синтаксических (на штата работать вместо в штате). Морфологические варианты фразеологических единиц обычно бывают двух типов – парадигматические и словообразовательные. В первом случае изменения компонентов наблюдаются в пределах парадигмы исходных слов: бью (бил, била) баклуши, держать в уме (диал. в умах). Второй тип – варианты, которые обусловлены модификациями словообразовательных формантов: пальцы/пальчики оближешь, сходить/сойти с ума.
Лексическое варьирование фразеологического оборота признается многими учеными. Но и в современных работах можно найти отказ от трактовки лексических замен как вариантности и стремления рассматривать это явление как фразеологическую синонимию. По мнению А.М. Бабкина, термин «фразеологический синоним» неоспорим, а термин «фразеологический вариант» является спорным в использовании к случаям лексической замены компонентов фразеологизма (Бабкин, 1970, 84-85). Н.М. Шанский выделяет три типа фразеологических вариантов:
- фразеологизмы, которые содержат в себе разные, но одинаково семантически пустые компоненты (в таком случае фразеологизм может функционировать и без этих членов): гроша ломаного (мерного) не стоит – гроша не стоит, что есть (было) силы – что сила;
- фразеологизмы, содержащие слова, различающиеся грамматически;
- фразеологизмы, которые отличаются один от другого как полное и сокращенное разновидности (в таком случае их отношения идентичны отношениям, существующим между полными и сокращенными словами): идти на попятный двор – идти на попятный; быть в интересном положении – быть в положении (ср.: заместитель – зам, радиостанция – рация) (Шанский, 1985, 57).
Фразеологические обороты не рекомендуется считать «дублетными синонимами», если они имеют в своем составе общие члены, сходные по значению (Шанский, 1985, 56). То есть, фразеологические обороты типа задать баню (перцу), от всего сердца – от всей души; бить баклуши (шабалу); молоть вздор (ерунду); сложить (сломить) голову; взять (заключить) под стражу; набитый (круглый) дурак и т. п. признаются синонимами-дублетами. По словам Н.М.Шанского, по своему лексико-семантическому характеру фразеологизмы такого рода аналогичны однокорневым лексическим синонимам типа топонимия – топонимика, синь – синева, трёшка – трёшница, лукавость – лукавство (Шанский, 1985, 66).
А.И. Федоров предлагает и пытается теоритически обосновать точку зрения, согласно которой лексические замены во фразеологических оборотах ведут к возникновению синонимов, не вариантов (Федоров, 2008, 56).
Противоположная точка зрения у В.М. Мокиенко. Он считает, что такая трактовка сильно обедняет понятие фразеологического варианта и чрезмерно расширяет понятия фразеологического синонима (Мокиенко, 1980, 76). Не может быть признана объективной основная посылка, которая приводит исследователей к отрицанию лексической вариантности фразеологизма. Не всегда меняет образ и характер фразеологизма лексическая замена компонентов. Часто могут заменяться слова-синонимы, которые обеспечивают стабильность образного представления, при этом количество таких слов в живой речи весьма обильно. Часто замена компонентов осуществляется в тематическом круге лексики, которая обеспечивает относительную тождественность образного представления: намылить шею (голову); рехнуться (спятить, сбиться) с ума. Сложно не признать структурно-семантическую близость, почти тождественность оборотов подобного типа. Отказ от определения их как лексических вариантов фразеологизма приведет их к смешению с фразеологическими синонимами различной структуры и стилистической оценки типа откинуть лапти – сыграть в ящик – дать дуба или пересчитать ребра – задать трепку – показать кузькину мать (Мокиенко, 1980, 31-32). Он также говорит о том, что лексическое варьирование является собственно фразеологическим варьированием, трансформация раздельнооформленной, но семантически цельной единицы (Мокиенко, 1980, 32). Единство внутренней мотивировки, образа фразеологического оборота и относительную тождественность синтаксической конструкции, в рамках которой проходят лексические замены, В.М. Мокиенко считает основными признаками варианта фразеологизма. Благодаря этим условиям «лексические замены в вариантах фразеологических единиц носят строго закономерный, системный характер» (Мокиенко, 1980, 33).
В Энциклопедии «Русский язык» вопрос о вариантах освещён кратко, но определённо: «В структуре большинства фразеологизмов-идиом выделяют константные (постоянные) и переменные элементы. Константные элементы образуют основу тождества единицы, переменные элементы создают возможность варьирования. Вариантность фразеологизмов-идиом выражается в видоизменении элементов, соотносимых с единицами разных уровней: лексико-семантического (упасть / свалиться с луны / с неба, висеть / держаться на волоске / на ниточке, сравним также стилистические варианты: лезть / переть на рожон, свернуть голову / башку), синтаксического, морфологического, словообразовательного и фонетического, а также в изменении количества лексических компонентов, не нарушающих тождества единицы» (Энциклопедия РЯ, 1997, 382). Иными словами, можно говорить о том, что авторы «Энциклопедии» придерживаются приблизительно одной точки зрения, что и В.М. Мокиенко. Нам также подобный взгляд кажется наиболее обоснованным. Взаимозаменяемость компонентов и семантическую стабильность при ее варьируемости обеспечивают раздельнооформленность и целостность образа. Именно благодаря этим свойствам становится возможным создание новых оборотов, или «квазифразеологизмов», на базе уже имеющихся в языке путем авторского варьирования компонентов. Вопрос о вариантах фразеологических оборотов особенно важен, так как непосредственно связан с лексикографической практикой. В каждой словарной статье того или иного словаря рассматривается по одной фразеологической единице. Если предположить, что фразеологизм может иметь лексические и стилистические варианты, то все эти варианты должны быть учтены в пределах одной статьи. Если считать лексические модификации дублетными синонимами, то каждый синоним должен быть рассмотрен в отдельной статье словаря. При этом задача лексикографа отчасти упрощается, потому что в словаре могут быть упомянуты не все синонимические обороты, а, например, самые употребительные, самые частотные.
Проблема дифференциации библеизмов, крылатых слов и выражений
Популярность Библии и обращение к библейским текстам, повысили и активность использования в художественных и публицистических текстах библеизмов, то есть отдельных слов современного языка, которые или просто заимствованы из Библии, или подверглись семантическому воздействию библейских текстов (Петров, 1998, 121). Наряду с отдельными словами, библеизмами называют и устойчивые словосочетания, а также целые выражения и даже фразы, восходящие к Библии, - например, да будет свет!; Бог дал, Бог взял; суета сует и другие.
В русской лингвистике термин «библеизм» до сих пор не имеет четкого и общепринятого определения. «Словарь лингвистических терминов» (Ахманова, 1966, 66) дает следующее определение: «библейское слово или выражение, вошедшее в общий язык». Библеизм – это фразеологическая единица, которая может быть и идиомой, и крылатым выражением, и фразеологизмом и даже просто отдельным словом библейского происхождения. Точное число библеизмов в русском языке невозможно определить также из-за расхождений в определении понятия «библеизм» разными исследователями. Немаловажную роль играет мнение лексикографов и составителей словарей на то, какие единицы языка необходимо включать в словари. Сложности фиксации библеизмов в описательной литературе и словарях провоцирует тот факт, что исходная форма многих библеизмов незафиксированная. То есть они присутствуют в языке в разных вариантах. По этой же причине сложно определить точное количество библеизмов в русском языке.
В Энциклопедии «Русский язык» дается следующее определение крылатым словам: «Крылатые слова – устойчивые изречения, появившиеся в языке из определенного литературного, публицистического и научного источника или на их основе, а также высказывания исторических деятелей, получившие широкое распространение в речи» (Энциклопедия РЯ, 1997, 204). Некоторые ученые в разряд крылатых слов включают также названия исторических и мифологических событий и реалий, получившие переносное значение, личные имена исторических, мифологических и литературных персонажей, образные выражения различных авторов и т.п. Выражение «Крылатые слова» восходит к Гомеру, а в качестве термина для обозначения определенных языковых определений впервые было использовано в книге «Крылатые слова» (1864) немецким ученым П. Бюхманом, который подразумевал под ними все виды слов, словосочетаний и выражений, имеющие определенный источник и распространенные в речи. Большинство исследователей основными свойствами крылатых слов считают их связь с источником (важнейшее свойство), устойчивость и распространенность.
Ученые, как например Н.М. Шанский (Шанский, 1985, 23), придерживающиеся «широкого» взгляда на фразеологию, включают крылатые слова в разряд фразеологизмов. Мы уже упоминали выше, что данная точка зрения и нам кажется наиболее логичной. Тем более что фразеологизмы, исследуемые в нашей работе, по сути своей не что иное, как крылатые слова с большей или меньшей степенью употребительности в современной речи. Однако необходимо заметить следующее: названия исторических и мифологических событий и реалий, личные имена исторических, мифологических и литературных персонажей, которые по своей сути являются библеизмами, на наш взгляд, нельзя считать крылатыми словами (то есть одним из видов фразеологизмов), потому что всякий фразеологический оборот представляет собой генетически словосочетание, то есть совокупность не менее, чем двух компонентов словного характера.
Таким образом, можно сделать вывод, что интересующие нас выражения являются фразеологизмами библейского происхождения. Именно их мы и рассмотрим в следующей главе.
Выводы по главе 1:
В России фразеология как самостоятельная лингвистическая дисциплина возникла не так давно, в 40-х гг. 20 века. Благодаря лексикографической практике, с одной стороны, а с другой – работам В.В. Виноградова, в которых были поставлены вопросы об основных понятиях фразеологии, изучение фразеологии получило широкое распространение.
До настоящего времени существуют разные точки зрения о том, что такое фразеологизм и каков объем фразеологии русского языка. Общепринятой (с уточнениями и дополнениями) на данный момент является классификация В.В. Виноградова. В современной лингвистике существует два направления исследования фразеологии. Согласно первому направлению, фразеологизм – это единица языка, состоящая из слов, т.е. по своей сути словосочетание. Но объектом фразеологии, согласно этому направлению, признаются только некоторые разряды и группы словосочетаний. В рамках данного направления фразеология может быть представлена: 1) как фразеология в «широком» смысле, в состав которой входят словосочетания, переосмысленные полностью, и словосочетания, в которых есть не переосмысленные слова компоненты (В.Л. Архангельский, О.С. Ахманова, Н.М. Шанский); 2) как фразеология в «узком» смысле, в состав которой входят только словосочетания, переосмысленные до конца (В.П. Жуков).Согласно второму направлению, фразеологизм не является словосочетанием. Это единица языка, состоящая не из слов. Объектом фразеологии являются выражения, которые лишь генетически суть словосочетания (Б.А. Ларин, А.И. Молотков).
Структурно-семантические свойства фразеологизмов формируются благодаря процессу переосмысления исходных сочетаний слов в целом или одного из лексических компонентов сочетания. В первом случае образуются фразеологизмы со слитным значением, а во втором случае – у переосмысляемого слова формируется фразеологически связанное значение, которое может реализовываться только в сочетании с определенным словом или рядом слов, что приводит к образованию устойчивых словесных комплексов (Н.М. Шанский). Среди фразеологизмов также выделяются: 1) фразеологические сращения, значения которых абсолютно немотивированы в современной лексике; 2) фразеологические сочетания – обороты, в которых присутствуют слова как со свободным значением, так и с фразеологически связанным; 3) Н.М. Шанский выделяет еще один тип фразеологизмов – фразеологические выражения, которые не только семантически членимы, но и полностью состоят из слов со свободным значением.
В языке в качестве значимых единиц фразеологические обороты употребляются по-разному. Они могут выступать как в постоянном лексико-грамматическом составе, так и в виде нескольких равноправных вариантов. Структура большинства фразеологизмов состоит из постоянных и переменных элементов, что обеспечивает взаимозаменяемость его компонентов и в то же время семантическую стабильность фразеологизма. Именно благодаря этому становится возможным создание новых оборотов на основе уже имеющихся в языке.
В современной русской лингвистике термин «библеизм» в настоящее время не имеет четкого определения. Но сейчас уже можно говорить о том, что библеизм является общим понятием, который включает в себя единицы различных уровней языка (идиомы, крылатые слова и выражения, фразеологизмы библейского происхождения). Термин «фразеологизм библейского происхождения» обладает узкой направленностью и сопоставляется с единицами фразеологического уровня.
Глава 2. Особенности формы, значения и функционирования фразеологизмов библейского происхождения в современном русском языке
2.1. Особенности семантики фразеологизмов библейского
происхождения
Поскольку фразеологизмы являются особыми косвенно-номинативными единицами, обладающими специфическими семантическими свойствами, анализ их следует начинать со значения (плана содержания).
Косвенно-номинативное значение создается общим метафорическим или метонимическим переосмыслением слов – компонентов, входящих в состав фразеологизма, что обычно приводит к оценочному, экспрессивному и образному характеру семантики единицы и отражает обобщенно-целостное обозначение какого-либо явления действительности, что и обусловливает широкое употребление данных фразеологизмов в текстах художественной литературы: «Обсуждаем положение народа, - и бичуем, бичуем себя без конца, посыпаем пеплом головы» (И.И. Версаев «В студенческие годы»).
«Слуги, дворовые люди, особенно прежние крепостные – тоже «народ», тоже принадлежат к меньшей братии» (И.А. Гончарова «Слуги старого времени»). См.: посыпать голову пеплом – «предаваться глубокой печали, скорби»; меньшая братия – «люди невысокого общественного положения».
Как известно, как фразеологические единицы данные выражения могут иметь значение идентифицирующего или характеризующего типа. Фразеологизмы и выражения библейского происхождения обычно в языке, а особенно в языке художественной литературы, выполняют функцию характеризующих обозначений: Волк в овечьей шкуре – «Лицемер, скрывающий свои дурные намерения под маской добродетели» (отрицательная оценка); но Быть в духе – «Пребывать в хорошем, приподнятом настроении» (положительная оценка).
Существует множество дополнительных оценочных (аксиологических) смыслов, сопутствующих значений. Характеризующая функция – отражение и закрепление в семантике единицы отношения говорящего к сообщаемому – по своему существу является объективно-субъективной оценкой (Диброва, 1996, 32).
Аксиологический компонент отражает человеческий фактор в семантике единицы, входит в структуру значения большинства выражений. Отрицательная (негативная) или положительная (позитивная) оценка является обобщающей квалификацией. Большое количество фразеологизмов библейского происхождения обладает негативной оценкой: беден как Лазарь, бесплодная смоковница, распни его, вавилонская блудница, вавилонское столпотворение, Фома неверный, изгнать из храма, тьма кромешная, сучок в чужом глазу замечать и т.д. К выражениям позитивной оценки относятся: Агнец Божий, Божьей милостью, взыскующие града, блаженны миротворцы. Данная особенность обусловлена не лингвистическими, а скорее экстралингвистическими факторами. Евангелие состоит, конечно чисто формально, из учительной (керигматической) и мифолого-повествовательной частей, которые находятся в тесном взаимодействии. Керигматическая часть содержит поучения, притчи, наставления Иисуса Христа, в которых осуждается всякое проявление зла, которые направлены на противление всему отрицательному, которые призваны оградить людей от зла. Поэтому неудивительно, что все лексико-фразеологические средства языка направлены на яркую характеристику этого зла.
Но все-таки в отличие от лексики, во фразеологии нет общеоценочных значений «хороший/плохой». Фразеологическая единица – характеризующая косвенно-номинативное имя, чья структура значения намного сложнее, чем в простом имени. Поэтому для данных выражений свойственны частнооценочные значения, которые (на базе общих негативных и позитивных оценок) имеют семантические компоненты, характеризующие структуру оценки: 1) способ мотивации оценки; 2) отношение к цели оценки; 3) преобразование аффективного значения в социально значимое (сублимация); 4) нормативность оценки и др. (Телия, 1996, 122). С этой точки зрения частнооценочные значения фразеологизмов библейского происхождения могут быть представлены следующим образом:
этическая: а) негативная «бросать камень» - `незаслуженно обвинять`; б) позитивная «соль земли» - `самое главное, самое важное, самое умное (о людях)`. интеллектуальная (эпистимическая): а) негативная «нищие духом» - `лишенные ума, духовных интересов`; б) позитивная «блаженны миротворцы» - `о людях, умеющих добиваться примирения`;нормативная оценка: негативная «служить мамоне» - `заботиться лишь о своей утробе`;
квалификативная (качественная/количественная) оценка: негативная «тридцать серебряников» - `цена предательства`; «с горчичное зерно» - `очень маленького размера`.Среди типичных для фразеологизмов частнооценочных значений Е.И. Диброва (Диброва, 2000, 77) вслед за Н.Д. Арутюновой (Арутюнова, 2003, 143) выделяют еще и эмотивную оценку, но среди фразеологизмов библейского происхождения нет выражений, которым свойственна чисто эмотивная оценка. В подавляющем большинстве выражений, обладающих тем или иным видом оценочности, эмотивная оценка присутствует как дополнительная, контекстуальная. Эта особенность тоже связана скорее с экстралингвистическими особенностями. Как уже говорилось выше, фразеологизмы библейского происхождения имеют в своей основе притчи, поучения, проповеди, что само собой подразумевает основную оценку этическую, деонтическую или квалификативную. Наличие эмотивности вызывает эмоциональное сопереживание в виде чувства-отношения, актуализируя у читателя определенный образ. Все эти особенности значения нашли отражение в текстах художественной литературы. Писатели особенно часто используют данные выражения для характеристики того или иного образа или явления. Например: «Стану я на вас, иродов, работать, - проворчала Варвара, уходя в дом» (А.П. Чехов «Бабы»).
«Иди, кутейник проклятый, иди, Вельзевул» (А. Толстой «Петр Первый»).
«…бабники и тряпки…изображают из себя кающихся Магдалин» (К.М. Станюкович «Откровение»).
«Храни бог, бывало, ежели кто визита не сделает – скрежет зубовный!» (А.П. Чехов «Праздничная повинность»).
«Четвертую, самую младшую дочь, ожидала та же участь, то есть лет шестнадцати выйти за какой-нибудь гроб повапленный» (Г. Успенский «Новые времена, новые заботы»).
Во всех приведенных пяти предложениях фразеологизмы библейского происхождения выполняют роль характеристических определений с негативной квалификационной (качественной) оценкой, но они отличаются объектами оценки. В первых четырех предложениях данные выражения используются для характеристики конкретных образов, в пятом предложении выражение использовано для характеристики абстрактного образа. Но есть случаи, когда, имея первоначальную общую негативную оценку, выражение в художественном тексте приобретает новые оттенки: «Авось, думал смотритель, приведу я домой заблудшую овечку мою» (А.С. Пушкин «Станционный смотритель»). Выражение заблудшая овца `беспутный человек` в данном предложении приобретает значение ласкательности, трепетности и какого-то снисхождения к дочери благодаря словообразовательной вариации – использованию суффикса -к-. Надо сказать, что форма и значение крылатых выражений очень связаны между собой, особенно выражений, обладающих семантико-характеристическими свойствами, которые более всего подвержены трансформации (более полно этот вопрос рассмотрен в следующем параграфе). Именно крылатые слова способны приобретать новый смысл, новые стилистические коннотации.
Стилистические коннотации (дополнительные значения), в той или иной степени формируют семантику данных выражений. К стилистическим коннотациям принято относить: 1) экспрессивность, выразительность в обозначении фактов действительности; 2) эмоциональность, обозначающую чувство и отражающую одобрение, ласкательность, пренебрежительность, презрение, иронию и др. к предмету речи. Фразеологизмы обладают выразительно-изобразительным характером значения, отличающим их от нейтральных языковых единиц. Изобразительность связана с особым подчеркиванием, «выдвижением» смысла единицы и увлечением воздействия на читающего (или слушающегося). Как видно из приведенных выше примеров, экспрессивные выражения характеризуют лицо, действие, признак и т.д. с качественной или количественной стороны, но при этом таким образом, что количественная характеристика переходит в новое качество (Лукьянова, 1986, 45).
В.Н. Телия рассматривает экспрессивность как более широкую оценочно-эмоциональную категорию, несущую в себе отношение к обозначаемому. Экспрессивность отражает человеческое мировидение и мироотражение в формах знания субъекта, его мнения, образно-ассоциативного представления и переживания субъектом «положения дел в мире», выражающееся в одобрительном или неодобрительном к нему эмоциональном отношении (Телия, 1991, 164). Эмоциональность, связываемая с чувствами человека, и оценочность неразрывно связаны. На примере тестов художественных произведений убеждаешься в этом. Положительное отношение к чему-либо может быть передано через положительную эмоцию: «одобрительное», «ласкательное», «уменьшительно-ласкательное» и др. Отрицательное отношение передается негативной эмоцией: «неодобрительное», «пренебрежительное», «презрительное» и т.д. Например, Иуда – предатель (Иуда/Искариот) - `человек, способный на предательство из-за выгоды, изменник, действующий под маской дружбы`: «- Где злодей? Куда бежал Иуда в страхе?» (А.С. Пушкин «Полтава»). В данном предложении чувствуется презрение и негодование говорящего по отношению к характеризуемому объекту, который в данном случае является абстрактным. «Как вас, искариотов, земля терпит?» (А.Н. Островский «Волки и овцы»). В данном предложении выражение употребляется для характеристики образа как бранное. Экспрессивность (выразительность) также связана с эмоциональностью, так как качественная характеристика явления объединяется с его чувственной оценкой. Поэтому в ряде учебных пособий не расчленяются экспрессивность и эмоциональная оценка языковых единиц – и то и другое авторы относят в целом к стилистической характеристике. Но все же они раскрывают способ отражения действительности с разных сторон. Поэтому употребление в лингвистике традиционных составных терминов «экспрессивно-эмоциональное», «эмоционально-стилистическое», «эмоционально-экспрессивно-стилистическое» значение не противоречат существу явления.
Функционально-стилевая принадлежность фразеологизмов связана со сферой их употребления. С точки зрения выполняемых функций данные единицы могут быть разговорного и книжного стиля. Фразеологические единицы разговорного стиля употребляются обычно в сфере разговорно-бытового общения; они отличаются образностью и могут иметь стилистические пометы: бран., ирон., шутл., и др.: Хамово отродье - ` человек с манерами холопскими, грубыми, напоминающими людей низкого происхождения, невоспитанных, с хамовскими, лакейскими замашками `. Бран. «Сверх того, он видит, что «хамово отродье», нанятое для собирания плодов земных в житницы, сидит, мокрое, под навесом и бьет баклуши, и это опять волнует его...» (М.Е. Салтыков-Щедрин «Убежище Монрепо»); «наобум Лазаря» - `не подумав, не рассчитав`. Простореч. … Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря… (Л.Н. Толстой «Война и мир»); «Юные поэты не без волнения пробегают четверговые номера «Русской почты», и в которой Илья Платоновича …производит еженедельное избиение литературных младенцев (И. Куприн «По заказу»). «Те из них, которые не выдерживают экзамена по неспособности или по болезни, обыкновенно несут свой крест терпеливо и не торгуются со мной…» (А.П. Чехов «Скучная история»). В контексте последних двух предложений выражения «избиение младенцев», «нести свой крест» приобретают иронический оттенок. Большинство крылатых выражений, в отличие от типичных фразеологических единиц, сохраняет книжный характер. Они довольно широко используются как в литературной речи, так и в устной речи, в особенности ораторской, требующей эмоциональной напряженности, патетики, торжественности и т.д., то есть в общественно-политической и официально-деловой речи. К книжным выражениям относятся: «вливать молодое вино в мехи ветхие», «метать бисер перед свиньями (не бросайте жемчуга вашего пред свиньями)», «отряхнуть прах от ног своих», «еже писах, писах», «толцыте, и отверзется», «во многоглаголеньи нет спасения», «на земли мир, во человецех благоволение», «ныне отпущаеши» и др. Как видно из примеров, это, в основном, цитаты церковнославянского текста, которые являются устаревшими, то есть относятся к пассивным выражениям (более подробно вопрос функционирования фразеологизмов рассмотрен в четвертом параграфе).
Говоря о семантике данных выражений, нельзя не сказать о многозначности. Хотя многие ученые отмечают недостаточную теоретическую разработанность вопроса. Подавляющее большинство типичных фразеологизмов однозначны (моносемичны). Но не подлежит сомнению, что полисемия – явление реальное и развивающееся.
Существует точка зрения, что в эпидигматике данных выражений нет прямых и переносных значений (В.П. Жуков, Е.И. Диброва), так как они являются образным переосмыслением свободных словосочетаний. Что касается крылатых выражений, то здесь нельзя сказать однозначно. Большинство крылатых выражений евангельского происхождения имеют прямое (первичное) и переносное значение. Например, Иуда – предатель! 1) прозвище Иуды Искариота. 2) пререн. Человек, способный на предательство ради выгоды. Оба эти значения находят отражение в произведениях писателей в зависимости от того, какую цель они преследуют. Например, Л. Андреев использует данное выражение в прямом значении в рассказе «Иуда Искариот», так как произведение полностью посвящено событиям, описываемым в Библии, и используется для достоверности: «- Смотрите, это Иуда-предатель! Это уже начиналась позорная слава его, на которую обрек он себя сам». С этой точки зрения, практически все фразеологизмы библейского происхождения полисемичны, кроме тех, которые уже в Евангелии употреблены в переносном значении, уже были крылатыми еще до написания Евангелия. Например, выражения с горчичное зерно, протащить верблюда сквозь игольные уши. Исследователи евангелия утверждают, что первое выражение вошло в поговорку израильтян еще до описываемых событий. В отношении второго выражения существуют некоторые сомнения: легче (удобнее) верблюду пройти сквозь игольные уши (игольное ушко), нежели (чем) богатому войти в Царство Небесное – это полная форма данного выражения. Но именно первая часть и являлась наиболее употребимой в еврейском языке. Многие исследователи, например, Е. Розенков (Розенков, 2007, 23), считают, что пример с верблюдом и игольным ушком не должен восприниматься буквально. Некоторые комментаторы евангельского текста считали, что «верблюд» - это толстый корабельный канат, другие толковали «игольное ушко» как небольшие ворота в стене Иерусалима, через которые верблюд мог с трудом пройти даже если был освобожден от груза. Скорее всего, метафора связана с одной из еврейских пословиц, для которой характерно преувеличение. Так, в «Вавилонском талмуде» говорится о людях, настолько хитрых, что, кажется, они могут сделать невозможное: «Они протаскивают слона через игольное ушко». Некоторые крылатые слова интересны тем, что в одном и том же евангельском тексте они употребляются как в прямом, так и в переносном смысле, точнее символически. Например, выражение умывать руки: 1) «Зачем ученики Твои преступают предание старцев? Ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб» (Матфей 15:2) – здесь выражение употреблено в прямом смысле; 2) Пилат умыл руки перед толпой, отдав ей Иисуса для казни, и сказал: «Не виновен я в крови праведника сего» (Матфей 24:24). Здесь выражение употреблено в переносном значении, в котором оно и является употребимым.
Выражения, являющиеся переосмыслениями текста или уже употребленные в нем в переносном смысле, могут обладать полисемией, образуя параллельные значения. Многозначные выражения чаще всего имеют по два-три значения. Ср.: «меньшая братия»: 1) люди, занимающие невысокое социальное, общественное положение, нуждающиеся в защите и помощи: «…настроив себя на чувствительный тон, пустились в разговоры о меньшей братии» (М.Е. Салтыков-Щедрин); 2) звери, животные вообще, за которых люди в ответе. «…И зверье, как братьев наших меньших, никогда не бил по голове» (С. Есенин).
Выражение «Гроб повапленный» имеет значение `что-либо пустое, ничтожное, прикрывающееся наружным блеском`. Но художественные тексты выявляют и другое значение: человек, внешность которого скрывает отвратительную сущность. «…Рим, не что иное, как гроб повапленный (В.Г. Белинский «Очерки Рима»); «И человеков род лукавый был вид повапленных гробов» (Ф.Н. Глинка «Горе и благодать»). Значения обычно тесно связаны между собой. Одно из них выступает в качестве исходного, главного, а другие являются производными, вторичными, мотивированы исходным значением. Значение выражения определяется его лексической сочетаемостью, под которой понимается его способность сочетаться с определенными лексико-семантическими группами слов. Она может быть узкой или достаточно широкой. Так, выражение «не от мира сего» сочетается только со словами, обозначающими или указывающими на лицо. При этом сочетаемость с несколькими лексико-семантическими группами слов свидетельствует, как правило, о том, что данное выражение имеет не одно значение.
Таким образом, мы можем сказать, что фразеологизмы и фразеологические единицы библейского происхождения благодаря своей специфической экспрессивно-стилистической окраске, давая определенную оценку называемому, помогают автору более наглядно и образно представить своих героев, сообщают языку выразительность и некоторую живописность. Именно они наряду с типичными фразеологизмами приобретают яркую индивидуальную окраску и отражают мировоззрение, характер людей. Употребляясь в характерологических целях, форма их может подвергаться трансформации, что отражается на семантико-характеристических свойствах.
2.2. Особенности употребления различных форм фразеологизмов
библейского происхождения
Форма фразеологизмов библейского происхождения практически ничем не отличается от формы крылатых слов какого-либо иного происхождения и включает следующие элементы: структурный тип, лексико-грамматический состав, порядок следования компонентов, парадигматика, вариантность.
Практически все эти особенности можно проследить на примере употребления данных фразеологизмов в художественных текстах.
По структуре выделяются словоформы (например, «ни на лепту», «от лукавого»), словосочетания («тридцать серебреников», «соль земли», «нищие духом», «терновый венок», «скрежет зубовный», «служить мамоне» и т.д.). Среди крылатых слов-предложений выделяются: восходящие к простым предложениям («что есть истина», «да минует меня чаша сия») - двусоставным, односоставным – «не мечите бисера перед свиньями», «несть пророка в отечестве своем»; а также восходящие к сложным предложениям – «Кому много дано, с того много и взыщется»; «Горе тому, кто соблазнит единого из малых сих». Наиболее употребимыми и в разговорной речи, и в текстах художественной литературы являются словосочетания, так как они являются наиболее продуктивными и многочисленными, имеют более гибкую систему сочетаемости в предложении с другими словами.
С точки зрения лексико-грамматического состава данные фразеологизмы могут быть субстантивного типа: «Иуда-предатель», «кающаяся Магдалина», «знамение времени», «избиение младенцев», «мерзость запустения», «тьма кромешная», «воскрешение Лазаря»; адъективного типа: «не от мира сего», «алчущие и жаждущие», «нищие духом»; глагольные: «толцыте, и отверзнется», «служить мамоне», «изгнать из храма», «вложить персты в язвы», «бросать камень», «петь Лазаря»; адвербальные: «наобум Лазаря», «невзирая на лица». Основанием отнесения фразеологизмов к тому или иному типу служит прежде всего их семантика, а не наличие или отсутствие в их составе компонентов, соотносимых с той или иной частью речи.
Каждое выражение того или иного типа, соотносясь с различными частями речи, обладает свойственными им грамматическими признаками: категориальным (общеграмматическим) значением, морфологическими свойствами и типичными для него синтаксическими функциями, что и позволяет авторам художественных произведений варьировать форму данных выражений. Так, субстантивные выражения имеют общее значение предметности и обладают грамматическими категориями рода, числа и падежа. Категория рода выступает здесь как средство выражения предметности. Она синтаксически независима, что отчетливо можно увидеть на примерах из художественной литературы. «История с Оксей сделалась злобой промыслового дня…» (Д.Н. Мамин-Сибиряк «Золото»).
«Можно, пожалуй, перейти в народную половину, только там мерзость запустения» (Д.Н. Мамин-Сибиряк «Приваловские миллионы»).
«Ему хотелось …с небывалой беспощадностью изобразить свою нищету и тот …быт, что калечил его, делал бесплодной смоковницей» (И.А. Бунин «Деревня»).
«В словах его для княгини было много любопытного: она опознавала по ним знамения времени…» (Н.С. Лесков «Захудалый род»).
Из приведенных примеров видно, что они сочетаются чаще всего с глаголами, а также с местоимениями и иногда прилагательными.
Данные выражения употребляются в форме обоих чисел или в форме только одного из них: «гроб повапленный» – «гробы повапленные», «кающаяся Магдалина» – «кающиеся Магдалины»; «соль земли», «гиена огненная», «злоба дня», «купель Силоамская»; «книжники и фарисеи» и др. Обычно субстантивные выражения имеют полный набор падежных форм: мерзость запустения (ср. мерзости запустения, мерзостью запустения, о мерзости запустения); заблудшая овца (ср. заблудшую овцу, заблудшей овце, о заблудшей овце). Например: «…Это – круговая порука апатии и лености, в результате которой не может быть ничего иного, кроме мерзости запустения» (М.Е. Салтыков-Щедрин «В среде умеренности и аккуратности»).
Как видим, в предложении они выступают, в основном, в роли дополнения. Но могут выступать в функции подлежащего и сказуемого. Например: «… - Меньшая братия – это, брат, первое дело! – говорил я (М.Е. Салтыков-Щедрин «Дневник провинциала в Петербурге»).
«… - Что же Париж – купель Силоамская что-ли?» (М. Горький «Жизнь Клима Самгина»).
Адъективные выражения изменяются по числам (алчущий и жаждущий – алчущие и жаждущие, нищий духом – нищие духом, взыскующий града – взыскующие града и т.п.).Адъективные выражения употребляются в атрибутивной (при имени) или в предикативной функциях. Сочетаясь со словами, они могут согласовываться в роде, числе и падеже. Например: «…вы…выдаете за правду ту теорию каплуньего самодовольства, которая может удовлетворять только людей положительно нищих духом» (М.Е. Салтыков-Щедрин «Наша общественная жизнь»).
Как видно из приведенных примеров, адъективные и субстантивные выражения используются для личностной характеристики того или иного героя, о чем свидетельствует употребление их в атрибутивной функции. Они помогают автору более наглядно и образно представить своих героев, дать им определенную оценку.
Глагольные выражения имеют грамматические категории вида, залога, лица, числа, времени и в прошедшем времени категорию рода. Эти категории по-разному реализуются в различных оборотах. Наиболее сильной в грамматическом отношении категорией является категория вида. Ею обладают все глагольные выражения. Большинство употребляется в форме обоих видов: умывать (умыть) руки, бросать (бросить) камень, сучок в глазу замечать (заметить), отделять (отделить) овец от козлищ, изгнать (изгонять) из храма, идти (взойти) на Голгофу и т.п. Среди одновидовых выражений выделяются употребляющиеся только в форме несовершенного вида: «не судите, да не судимы будете», «ныне отпущаеши», «служить мамоне», и только в форме совершенного вида: «да минует меня чаша сия», «отрясти прах от ног своих». Но таких выражений немного.
Набор временных форм глагольных выражений определяется их видовой принадлежностью. На базе форм несовершенного вида образуются формы настоящего, прошедшего и сложного будущего времени: петь Лазаря – поет (пел, будет петь) Лазаря. На базе форм совершенного вида образуются формы прошедшего и простого будущего времени: запеть Лазаря – запел (запоет) Лазаря.
Парные по виду глагольные выражения имеют по пять временных форм, а одновидовые обладают лишь двумя (если они совершенного вида) или тремя (если они несовершенного вида) временными формами. Одновидовые выражения несовершенного вида: служить мамоне – служит (служил, будет служить) мамоне; одновидовые выражения совершенного вида: отрясти прах – отряс (отрясет) прах. В русском языке ясно выражена тенденция к закреплению выражений в одной какой-либо форме наклонения. Так, существуют выражения, которые преимущественно употребляются в форме повелительного наклонения: не мечите бисера перед свиньями; не судите, да не судимы будете; толцыте, и отверзнется; распни его! Но в текстах художественных произведений глагол этих выражений иногда употребляются в форме инфинитива: Кунин порешил не начинать разговора, не метать бисера (А.П. Чехов «Кошмар»). Экспрессивные возможности инфинитива связаны с тем, что он, давая минимальную грамматическую информацию, с наибольшей полнотой выражает лексическое значение выражения, называет действие как отвлеченное понятие. Кроме того, вневременной, внеличностный характер инфинитива придает всему высказыванию некоторый оттенок обобщенности, всеохватности во времени. Это подчеркивает действие как неизменное, констатирующее. Некоторые же выражения, обычно, употребляющиеся в форме инфинитива, в художественных текстах, употребляются в форме повелительного наклонения: «…что вам дороже? … И если дороже Россия, ее, а не ваша победа, ее, а не ваша слава, ее, а не ваша жизнь, - идите на Голгофу и не ропщите» (Ю. Слезкин «Брусилов»).
«Неси крест свой, Никита Романович! – повторила Елена» (А.К. Толстой «Князь Серебряный»). Употребление данных выражений в форме категориальной (прямой) императивности указывает на силу желания говорящего заставить адресата, убедить его выполнить некоторые действия, а также подчеркивает патетичность высказывания, особенно в первом случае. Кроме того, следует обратить внимание, что глагольные выражения в повелительном наклонении выносятся авторами в начало или в конец предложения, что способствует динамичности высказывания. Это не только повышает экспрессивность высказывания, но и выполняет определенную композиционную функцию, являясь выводом, заключительным аккордом.
Многие фразеологизмы употребляются в форме нескольких наклонений. Например, бросать камень:
«А по-моему, так вы, со всеми вашими достоинствами, не стоите мизинца этой несчастной девушки, в которую вы камень бросаете» (Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание»).
«…Я не кинула бы в нее камнем, если б она честно заявила мужу, что любит другого» (П.Д. Боборыкин «Перевал»).
«Если найдется такой человек, пусть он бросит в меня камень – я ему не завидую» (И.А. Гончаров «Обыкновенная история»).
Среди глагольных выражений преобладают такие, которые употребляются в форме трех лиц: умываю (умываешь, умывает) руки – умываем (умываете, умывают) руки; взойти на Голгофу – взойду (взойдешь, взойдет) на Голгофу – взойдем (взойдете, взойдут) на Голгофу. Как видно из примеров, приведенных выше, глагольные выражения обычно употребляются в форме обоих чисел.
В предложении глагольные выражения сочетаются со словами и словосочетаниями по способу управления и примыкания. Почти всегда выступают в функции сказуемого, реже – дополнения.
«Да полно тебе Лазаря петь, - перебил опять Базаров» (И.С. Тургенев «Отцы и дети»).
«…он, Петр Иванович, сделал все, что мог, и теперь умывает руки» (И.А. Гончаров «Обыкновенная история»).
«Да, он, действительно, умрет где-нибудь в нищете и в бедности; но неужели ж и за это пускать в него камнем? (И.С. Тургенев «Рудин»).
Последнее предложение интересно еще тем, что для расширения экспрессивной возможности выражения оборот преобразован по цели высказывания – из повествовательного в вопросительную форму, что подчеркивает недоумение и негодование говорящего.
Лексико-грамматический состав фразеологизмов библейского происхождения определяется генетическим статусом их компонентов. Компонентный состав может быть представлен знаменательными по происхождению словами: умывать руки – гл.+сущ. с предлогом в Р.п. Порядок следования (расположения) компонентов может быть свободным: изгнать из храма – из храма изгнать, ввести в заблуждение – в заблуждение ввести, вложить персты в язвы – в язвы вложить персты, возвращается ветер на круги своя – на круги своя возвращается ветер, во многоглаголании нет спасения – нет спасения во многоглаголании; стандартным, при котором наблюдается типичное расположение компонентов: знамение времени, злоба дня, избиение младенцев; фиксированным, когда за каждым компонентом закрепленно определенное место: что есть истина; толцыте, и отверзнется; ищите и обрящите; кесарево кесарю, а божие Богу. Фиксированное расположение компонентов имеют, в основном, выражения являющиеся цитатами из евангельского текста и в художественной речи оформляются как цитаты.
«Весьма сожалею, что Николай Михайлович и вообще наши «страха ради иудейска» стесняются признать духовную связь народничества со славянофильством». (М. Горький «Жизнь Клима Самгина»).
«А если ему станут возражать во имя истины, - ему стоит повторить знаменитый вопрос: «Что есть истина?» (И.С. Тургенев «Стихотворения в прозе. Молитва»). «…Они готовы воскликнуть: «Ныне отпущаеши…» но с тем, однако же, чтоб их не отпускали» (М.Е. Салтыков-Щедрин «Итоги»).
Но наиболее употребительны в художественном тексте выражения со свободным порядком следования компонентов, так как это позволяет расширить контексты употребления данных выражений, что ведет к варьированию состава, трансформации выражений.
Один и тот же компонентный состав имеют, например, выражения избиение младенцев, заблудшая овца, блудный сын, не от мира сего, соль земли, нищие духом. Наряду с ними существуют выражения, один из компонентов которых имеет несколько вариантов: например, Фома неверный (неверующий), венец (венок) терновый, венец (венок) из терний, легче (удобнее) верблюду пройти сквозь игольные уши (игольное ушко), нежели (чем) богатому войти в Царство небесное и т.п. Можно выделить следующие типы вариантов:
- фонетическая вариантность: служить мамоне (маммоне); Вельзевул (Веельзевул); построить дом на песке (песце);
- словообразовательная вариантность: заблудшая овца (овечка); изгнать (выгнать) из храма; идти (взойти) на Голгофу; - морфологическая вариантность возникла на основе нейтрализации дифференциальных значений в морфологической парадигме: гроб (гробы) повапленный (повапленные); меньшая братия (меньший брат); бросать камень (камнем);
- лексическая вариантность: строить дом (замок) на песке, Фома неверный (неверующий); бросать (кидать, швырять, пускать) камнем; петь (играть) Лазаря; иудин поцелуй (иудино лобзание).Первый тип вариантности представлен единичными примерами. Он не имеет прямого отношения к языковой природе фразеологизмов. Наибольший интерес для понимания сущности данных выражений представляют лексические и морфологические варианты. Лексическая вариантность в наибольшей степени отражает специфику составного знака: при сохранении его тождества может быть произведена замена целого слова-компонента. В этом заключается уникальность варьирования. Лексическая мена компонентов происходит на основе лексико-семантической организации слов – лексико-семантических парадигм различных видов (синонимов, слов тематической группы и др.) и на основе регулярных способов семантических взаимодействий (метонимии, метафоры) слов-компонентов. Замена компонентов происходит на основе общности их значения и утраты ими дифференциальных семантических признаков. Например, в выражении бросать/кидать/швырять камень - `обвинять в чем-либо` - мена основывается на семной общности глаголов. То есть замещение (субституция) компонентов – явление не стихийное, а упорядоченное. Оно подчиняется определенным закономерностям. Субституция компонентов производится на базе синонимического ряда, на базе антонимических и гиперо-гипонимических отношений, а также на основе слов-членов одной лексико-семантической группы. Ср.: отрясти прах от ног своих - `навсегда порвать с кем-нибудь`: И будьте уверены, что завтра же я отрясу прах с моих сапогов на пороге этого дома (Ф.М. Достоевский «Село Степанчиково»); много званных, но мало избранных - `о людях, не соответствующих своему положению`: «…в кругу молодых талантливых ботаников…я, не стесняясь, высказывал мысль: «Много званых, но много ли избранных?»» (К.А. Тимирязев. Цитаты); иудин поцелуй (лобзание) - `предательский поступок, лицемерно прикрытый проявлением любви, дружбы`: «Вот он идет за гробом, вот отдает брату последнее иудино лобзание» (М.Е. Салтыков-Щедрин «Господа Головлевы»). Все эти виды субституции четко прослеживаются в текстах художественных произведений, влияя на стилистические и эмоционально-экспрессивные моменты. Особенно это влияние заметно при субституции компонентов на базе синонимического ряда. Варианты таких оборотов могут различаться в стилистическом и оценочном плане. Один из вариантов может быть стилистически нейтральным, а другой – разговорным или просторечным. Ср.: «Да, он, действительно, умрет где-нибудь в нищете и в бедности; но неужели ж и за это пускать в него камнем? (И.С. Тургенев «Рудин»). «В моих словах нет ни малейшего желания бросить камень ни в молодое поколение, ни в нигилизм» (А.И. Герцен. Былое и думы). Как видим, разговорный глагол пускать в первом предложении придает высказыванию оттенок презрительности по отношению к объекту обсуждения.
Один и тот же оборот может иметь как лексические, так и морфологические варианты: легче (удобнее) верблюду пройти сквозь игольные уши (игольное ушко), нежели (чем) богатому войти в Царство Небесное. Словообразовательная вариантность часто влияет на эмоциональную окраску высказывания, особенно при наличии в варианте суффиксов субъективной оценки. Ср.: заблудшая овца – заблудшая овечка. Выражение приобретает ласкательное значение, несмотря на то, что общее оценочное значение негативное.
Некоторые выражения на протяжении нескольких веков имели целый ряд вариантов. Например, употребление фразеологизма метать бисер перед свиньями отмечено еще в 11 веке в «Пандекте Антиоха»: «Не помештьте бисеръ пръдъ свиньами». Это выражение также встречается и в более поздних текстах, например, в «Пчеле» 14 века. Исследователи отмечают, что на протяжении 11-17 веков этот оборот имел целый ряд вариантов: сыпать бисер, дати бисера свиньям, пометати бисер перед свиньями и др. (Бирих, Матешич, 1994, 69) в русском литературном языке 19-20 веков число вариантов сокращается (метать, рассыпать) и состав сочетания редуцируется: перед свиньями зачастую выпадает, то есть выражение употребляется в усеченном варианте. «Первый признак умного человека - с первого взгляда знать, с кем имеешь дело, и не метать бисера перед Репетиловыми и тому подобными» (из письма А.С. Пушкина А.А. Бестужеву, 25 января 1825 г.)
Факультативность компонентов свойственна многим выражениям евангельского происхождения. Например, да минует меня чаша сия – минует чаша, не мечите бисера перед свиньями – не мечите бисера, отрясти прах от ног моих – отрясти прах, служить мамоне – мамон, геенна огненная – геенна, внести свою малую лепту – внести лепту. В результате усечения могут изменяться грамматические свойства. Так, выражение идти на Голгофу, утрачивая глагольный компонент, выступает в роли не сказуемого, а обстоятельства. Кроме того, в результате усечения иногда изменяется и значение. Например, «Пусть все народы, какие есть на земле, стекутся к Голгофе» (Л. Андреев «Иуда Искариот»). В данном предложении усеченное выражение употребляется в прямом, а не в переносном значении: `холм, где был распят Христос`. Это расширяет контексты употребления, диапазон сочетаемости, синтаксические связи и функции крылатых выражений. Как видим, усечению или сокращению подвергается в основном вторая часть выражения, но сокращения могут быть частичными, касаться его первой части и т.д. – все зависит от намерений и целей автора. В результате сокращения выражение становится более выразительным в стилистическом отношении и удобным с точки зрения речевого использования.
Кроме того, для фразеологизмов редко, но свойственна деривация. Дериваты – производные выражения, созданные на базе существующих в языке крылатых выражений с помощью словообразующих аффиксов (префиксов, суффиксов) (Буслаев, 1959, 123). Ср.: глагольные выражения: петь Лазаря и запеть Лазаря. Исходное и производное выражение здесь не образует видовой корреляции, так как префиксы во всех случаях сохраняют свои словообразовательные значения. Поэтому они не являются грамматическими (видовыми) формами одного оборота речи, а выступают как дериваты исходных единиц, их производные. В деривации в основном участвуют глагольные обороты. Остальные типы выражений в данном случае обычно не выступают в роли производящих. Значение производных выражений остается неизменным.
Но для художественной речи чаще всего свойственно не усечение компонентов выражения, а расширение его состава: «После 14 декабря 1825 года, когда все тайное, связанное с заговором, стало явным, многое предстало перед Пушкиным в новом свете» (Б. Мейлах «Пушкин и декабристы»).
«Поневоле другой стал бы пригинаться, слабеть, как иные … - Лазаря знатным баром петь, на задних лапках подличать!» (Г. Данилевский «Мирович»).
Как видно из примеров, расширение состава происходит за счет вставки конкретизирующих определений и конструкций. В результате модификации возникают новообразования, не чуждые нормам литературного языка. Кроме того, в текстах художественных произведений часто встречается употребление не фразеологизма как такового, а его общего образа или содержания. Фразеологизм, устойчивая лексико-грамматическая единица языка, намеренно лишается своего внешнего, структурно грамматического признака, разрушается так, что носителям былого фразеологического значения оказываются разрозненные компоненты, оставшиеся от общепринятого устойчивого сочетания. «Как теперь мы, так сказать, воздали богу – богови, то позвольте, дабы музыканты воздали кесарю – кесарево» (М. Горький «Фома Гордеев»).
«Это – романтизм, а он – давно скончался. Очень сомнительно, что сей Лазарь достоин воскрешения» (М. Горький).
«Кто из нас в девятнадцать лет не бросался очертя голову вослед отцветающей кокетке, …души которых подобны выкрашенным гробам из притчи» (М.Ю. Лермонтов «Княгиня Лиговская»).
«-Виновата ли я, что у нас на каждом шагу иуду встретишь, который тебя целует, а сам тут же продает ни за грош!» (А.Н. Островский «На бойком месте»). Последний пример является уникальным с этой точки зрения. В нем объединено одновременно три фразеологизма: Иуда – как «предатель», который тебя целует – как выражение значения оборота иудин поцелуй, продает ни за грош – как выражение значения оборота иудины сребреники или тридцать сребренников. В данном случае, несмотря на разрушение состава выражений, он продолжает оставаться выразителем фразеологического значения. Во всех аналогичных случаях творческого использования фразеологизмов, когда устойчивая единица фактически исчезает, значение его, то, что В.В. Виноградов называет «внутренним признаком», не только отчетливо ощущается, но составляет смысловую основу высказывания. Несоответствие, наблюдаемое в этом случае между постоянным значением языковой единицы и внешним, структурно-грамматическим оформлением ее, является средством оживления общепринятого устойчивого сочетания (Виноградов, 1986, 55).
Таким образом, особенности формы фразеологизмов библейского происхождения находят отражение в текстах художественных произведений, влияя на стилистические, эмоционально – оценочные моменты, изменяя общую экспрессивную направленность выражения. Употребляясь в основном в характерологических целях, фразеологизмы могут подвергаться трансформации: обновление лексико-грамматического состава выражения при сохранении его семантики и основных черт структуры за счет субституции одного из компонентов или расширения его состава; преобразование по цели высказывания; употребление не конкретного фразеологизма, а его общего образа или содержания. Все это приводит к большей эмоциональности средств выражения, расширяет их экспрессивные возможности.
2.3. Особенности лексического состава фразеологизмов
библейского происхождения
Говоря о лексическом составе фразеологизмов библейского происхождения, поражаешься пестроте заимствований из древних языков: еврейского, арамейского, греческого, латинского и славянского, древнерусского. К еврейскому восходят такие слова, как Иуда, суббота, к арамейскому – Голгофа, геенна, мамонна, Иисус; к греческому – Христос, акриды, фарисеи; к латинскому – Понтий Пилат; к славянскому – писах, персты, бисер, толцыте, чающие; к древнерусскому – повапленный. Особенно много слов арамейского происхождения, греческого и славянского. Связано это с тем, что Евангелие – общее название для первых четырёх книг новозаветной части Библии – написано, на разных языках. Евангелие от Матфея и евангелие от Иоанна написано на арамейском, то есть на одном из древнесемитских языков. Лингвистический анализ речевых оборотов самого Иисуса, употребляемых им семитских слов и словосочетаний, привёл учёных к выводу, что основатель новой религии изъяснялся на галилейском наречии арамейского языка. Книги Нового Завета создавались через несколько десятилетий после Распятия и Воскресения Иисуса Христа. В это время основным языком христианских церквей был уже не арамейский, а греческий. Поэтому в целом же Новый Завет написан на греческом языке, вернее на позднегреческом диалекте, так называемом «койне» (т. е. «общем» диалекте), который, начиная с 3 века до нашей эры, распространился по всему Средиземноморью и стал господствующим в разговорном обиходе. По числу семидесяти переводчиков («толковников») перевод именуется Септуагинтой. По сравнению со всей классической, древнеаттической основой койне характеризуется взаимопроникновением и выравниванием грамматических форм. Именно рукописи койне являются оригиналом для всех последующих переводов и изданий евангелия. Само слово «евангелие» – euangelion – древнегреческого происхождения и в дословном переводе означает: «благая», «добрая» или «радостная весть». Значение этого слова менялось. Первоначально в Новом Завете это слово означало весть о приближении Царства Божьего, а затем – весть о смерти и Воскресении Мессии. Позднее это слово стало употребляться в привычном для нас значении «письменное повествование об Иисусе Христе». Первые три книги из четырёх обыкновенно называют синоптическими – от греческого слова «синопсис», соответствующего латинскому – conspectus. Термин этот не древнее 16 века (впервые встречается у Георга Сигелия в его «historial Ies. Christi», 1585).Как видно из приведённых выше примеров, словами арамейского и греческого происхождения являются, в основном, собственные имена. Надо сказать, что они играют довольно большую роль в образовании фразеологизмов. Например, «Иуда»: «Иуда Искариот», «Иуда-предатель», «Иудин поцелуй (лобзание)», иудино дерево; «Лазарь»: «беден, как Лазарь (нищий Лазарь)», «Лазаря петь (играть)», «прикидываться Лазарем», «Лазаря воскресение», «Лазарева суббота», «наобум Лазаря»; «Фома неверный (неверующий)»; «купель Силоамская»; «Голгофа»; «кающаяся Магдалина»; «Ирод»: иродова образина и т.п. Как известно, собственное имя (оним) – это «слово, словосочетание или предложение, которое служит для выделения именуемого им объекта из ряда подобных, индивидуализируя и идентифицируя данный объект» (Ярцева, 1998, 342). Возникновение собственных имён диктуется общественной необходимостью различения однотипных объектов. Характер собственных имён определяется многими факторами: географической средой (влияет на топонимы, астронимы и др.), культурой народа и религией (влияет на антропонимы и теонимы), историей народа (влияет на все категории онимов), социальной средой и её изменениями (мода на имена, изменение их состава, появление новых имён и моделей). У каждого народа в каждую эпоху имеется свой ономастикон, включающий имена разных сфер ономастического пространства. В данном случае речь идёт об иудейских именах, характер которых в большей степени определён особенностями культуры иудеев и, главное, религией. Имена в Библии вообще имеют своей целью обозначение и различение предметов. Первоначально они избирались не произвольно, а выражали те или иные отличительные впечатления, какие производились предметами или теми особыми отношениями, в которых они стояли к личности. Как это было в отношении местности и животных, так же было и в отношении личностей. С ними связывались воспоминания об обстоятельствах рождения (например, история рождения Исаака, который вследствие усмешки Сарры получил имя «смех»). В Библии имена имели особую знаменательность в смысле залога божественного промышления и определения отношения данного лица к Богу. Такие имена или давались при рождении, как, например, Иисусу Христу, или впоследствии по каким-нибудь особым случаям, имевшим большое значение в жизни данного лица. По мнению авторов христианского энциклопедического словаря именно имена, носимые различными народами, составляют важный памятник «народного духа и нравственного смысла. Подобным образом имена, ходившие в Израиле, составляют свидетельства о его особом призвании, и ни у каких других народов древности не встречается сравнительно столь много имён религиозного происхождения» (Аверинцев, 1993, 143). Они содержат указания на свойства Бога, на его отношение к избранному народу или выражают надежду благодарения и моления к Богу. Например, «Иуда» - еврейское «Иегуда» - «хвала или слава Богу».
Проблема состоит в том, что очень трудно установить, действительно ли так звучали те или иные имена, как они звучат и пишутся сейчас. Как уже было сказано выше, тексты Библии писались на различных языках. И после этого тысячи раз переписывались и перепечатывались. Ещё Б. Спиноза, знаток древнееврейского языка, отмечал неоднозначность и двусмысленность библейских текстов. Он утверждал, что ясное понимание смысла всего текста и отдельных слов уже в то время было во многих случаях недостижимо в результате замены букв и слов другими. Даже имя самого основателя новой религии, возможно, первоначально звучало не так, как мы привыкли слышать. Дело в том, что имя «Иисус Христос» состоит из двух разноязычных слов: «Иисус» – арамейское: «Господь», «Спаситель», но ещё раньше это имя звучало как «Иегошуа» – еврейское: «Бог моё спасение» или в некоторых источниках – «Бог спасёт». Именно поэтому в древнерусском языке, как утверждает Н.М. Шанский, появились слова «Спасъ», «Спаситель» в значении «Иисус Христос». Эта семантическая калька имени «Иисус» нашла своё отражение в оборотах яблочный спас, Спас не спас и др. «Христос» – греческое слово, представляющее собой словообразовательную кальку арамейского «Машиах», «Мессия»: «помазанник», в некоторых источниках буквенный перевод другой – «тот, кто помазан маслом оливы». Само греческое Christos – суффиксальное образование от chrio «умащаю, мажу». Слово «Христос» послужило базой для целого ряда устойчивых выражений типа Христа ради, Христом - Богом прошу, как у Христа за пазухой и др.
Таким образом, по идее, имя спасителя должно звучать как «Иегошуа Машиах», но переводчики заботились, в первую очередь, о благозвучии имени, поэтому и произошло объединение двух разноязычных слов. Или имя злого духа, сатаны – «Вельзевул». На происхождение этого имени в данном виде существует несколько точек зрения. Переводчик и комментатор Библии Евсений Иероним (4 - нач. 5 в.в.) производил слово от семитского «Баал-Зебуб», буквенное: «повелитель мух». Существует ещё несколько точек зрения: 1) возможно, у иудеев бытовало слово «zabulus» – искажённое греческое «дьявол», «сатана»; 2) еврейский глагол «zabal» означал «вывозить нечистоты» и применялся как метафора для обозначения духовной «нечистоты» – вероотступничества. В этом случае «Вельзевул» может обозначать «повелитель скверны». Не исключено, что на формирование слова повлияли все три ассоциативные линии.
Надо сказать, что фразеологизмы, образованные на базе собственных имён, иногда употребляются в усечённом варианте, то есть происходит ослабление или полная утрата самостоятельности компонентов выражения. Ср.: «Иуда Искариот» - «Иуда» или «Искариот», «беден, как Лазарь» - «Лазарь», «идти (взойти) на Голгофу» - «Голгофа», «кающаяся Магдалина» - «Магдалина». Это полный и усечённый варианты одного и того же выражения. Усечённый вариант, как правило, сохраняет значение, стилистические свойства полного варианта.
Таким образом, лексический состав фразеологизмов библейского происхождения крайне разнообразен с точки зрения заимствований из других языков. Значение и грамматические особенности данных выражений во многом зависят от этого фактора. Поэтому при работе с ними это необходимо учитывать.
2.4. Особенности функционирования фразеологизмов в
художественной литературе 19-21 вв.
Если говорить об особенностях функционирования, то среди фразеологизмов библейского происхождения, как и в лексике, и во фразеологии вообще, по характеру функционирования можно вычленить две группы: активные и пассивные выражения. К активным относятся общеупотребительные крылатые слова, хорошо известные в разных сферах человеческой деятельности: злоба дня, блудный сын, петь Лазаря, камня на камне не оставить, внести свою лепту, невзирая на лица, терновый венок, волк в овечьей шкуре, заблудшая овца, знамение времени, замечать сучок в чужом глазу, не от мира сего, метать бисер перед свиньями, бросать камень, не хлебом единым жив человек, путеводная звезда и т.д.
К пассивным относятся устаревшие (архаичные) выражения: еже писах, писах; толцыте, и отверзется; взыскующие града; гроб повапленный; чающие движения воды; отделять овец от козлищ; горе тому, кто соблазнит единого из малых сих; благую часть избрать; будьте мудры как змеи, и просты как голуби; во многоглаголании нет спасения; на земли мир, во человецех благоволение; много званых, но мало избранных; ныне отпущаеши; оцеживать комара и т.д.
Фразеологизмы, вошедшие в язык из евангельских текстов, устаревают, в основном, в связи с лингвистическими законами языка. Под давлением лексических, лексико-словообразовательных, лексико-фонетических, лексико-семантических языковых принципов данные выражения утрачивают частотность употребления и постепенно уходят в пассивный состав языка, а следовательно, утрачиваются и их значение.
В художественном произведении, помимо использования их как цитат, взятых непосредственно из текста, они употребляются как слова, характеризующие стиль произведения, иногда они внесены в текст для того, чтобы можно было ощутить эпоху, в которой происходит действие, а иногда для того, чтобы наиболее ярко охарактеризовать манеру персонажа говорить: «Нельзя ли последние слова изменить в редакции? - Нет-с; я как Пилат: еже писах - писах» (Н.С.Лесков «Соборяне»).
«Им это показалось подозрительно и непристойно, и они ему это сказали, а тот, вместо того, чтобы покаяться, отвечал им: «не судите и не судимы будете». (Н.С.Лесков «Легендарные характеры»). Но надо сказать, что для современного состояния разговорно-бытового языка и языка популярной литературы употребление фразеологизмов библейского происхождения и активного и пассивного запасов практически нехарактерно, в отличие от начала века, не говоря уже о более позднем времени. Это хорошо прослеживается в литературе, которая является отражением действительности. Для литературы 18, 19 – нач. 20 вв. было характерно употребление данных выражений в речи не только людей высшего общества, но и крестьян, мелких служащих, купцов и др., что соответствовало действительности, так как в это время влияние Священного Писания было очень велико. Евангелие было в каждом доме, его знали наизусть и особенно люди низших сословий. Герои А.П. Чехова, Н.С. Лескова, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ф.М. Достоевского, М. Горького, И.А. Бунина и других писателей-классиков интенсивно используют в своей речи выражения евангельского происхождения. Частотность и вид их употребления в литературе зависят от многих особенностей: от темы, стиля произведения, от особенностей речи и характера героев, от времени повествования – в общем, от целей, намерений и общей культуры самого автора.
Но всё же нельзя сказать, что фразеологизмы библейского происхождения совсем вышли из литературного употребления. Писатели 20 - начала 21 вв. продолжают использовать данные выражения как названия произведений, например: Л. Андреев «Иуда Искариот», Г. Марков «Соль земли»; как характерологические и идентифицирующие обороты речи, например, А. Фадеев в романе «Молодая гвардия» использует выражение да минует меня чаша сия в трансформированном виде для большей экспрессивности, патетичности высказывания: «Ты проводила на войну сыновей, - если не ты, так другая, такая же как ты; иных ты уже не дождёшься вовеки, а если эта чаша миновала тебя, так она не миновала другую, такую же, как ты»; И.И. Лажечников в романе «Последний новик» употребляет крылатое слово мессия в переносном значении, что позволяет увеличить образность высказывания: «... он ожидал мира, как евреи мессию»; А. Вознесенский в одном из своих стихотворений косвенно использует устойчивое выражение кесарю - кесарево, богу - богово. Он не приводит самого выражения, а теми или иными способами намекает на него: «Богу - богово, Бокову - Боково» и т.д. В первую очередь это связано с афористичностью, яркой выразительностью, образностью данных выражений, возможностью одним сочетанием слов выразить всю глубину чувства, помочь читателю лучше понять ту или иную ситуацию.
Радует тот факт, что многие писатели нового века часто обращаются к языковым ресурсам Библии и евангелия в частности. Ярким примером этого служит творчество современного писателя - фантаста, работающего в жанре альтернативной истории А. Лазарчука.
В одном из последних романов 2001 года издания «Все способные держать оружие...» встречается более десятка фразеологизмов библейского происхождения, употреблённых как в прямом, так и в переносном значении. Например, в прямом первоначальном значении употреблено имя дьявола, ставшее крылатым, Вельзевул: «Кто-то, поминутно падая со стула, читал невразумительную поэму, в которой дух Гитлера спорил с Вельзевулом и доказывал, что в аду он говорит совершенно напрасно, на что Вельзевул каждый раз отвечал кратко: «Лакен мир арш!» - а кто-то другой демонстрировал русскую тоску...». В трансформированном виде употреблено выражение иудин поцелуй: для усиления экспрессии автор дополняет оборот, вставляя определение: «Полилась музыка. Под такую музыку, обняв рог с добрым вином, следует плакать от любви и счастья, клясться в вечной дружбе или уж если драться — то на соблях и на краю ущелья... Мы же под эту музыку — под такую музыку! — творили медленный Иудин поцелуй». В следующем примере употребление крылатого выражения служить маммоне обосновано религиозной направленностью всего высказывания героя произведения и желанием как можно убедительнее выступить перед собравшимися: «Путь России лежит поверх! Замшелых догм! Не раса и не мошна! А вера! Вот что будет определять! Вехи новой России! Нельзя служить Богу! И маммоне! Ибо сказал Христос! Раздай деньги свои! И иди со мной! Не с Германией! И не с Сибирью! А с Христом! И путём Христа!». Некоторые выражения употреблены в совокупности с другими устойчивыми оборотами для усиления впечатления от выражения и в данном случае для показа хода мыслей героя, внутреннего напряжения: «Но если во мне сгорели чужие программы, то какого чёрта я лезу в пекло, вместо того чтобы лечь на дно... Не знаю... Ладно. Жребий брошен, Рубикон перейдён. Взявший меч, от меча и ... Кто не со мной, тот про...».
Практически все фразеологизмы библейского происхождения употреблены в этом романе с характерологической целью и принадлежат одному из главных героев, образованному, занимающему приличное положение в обществе. Они отражают его внутренний мир, мировоззрение и используются им непринуждённо, как само собой разумеющееся в разговорно-бытовой речи: «Если можно, дед, я встряну, - сказал я. - Давайте выпьем за хозяев дома, за дорогих мне людей, за соль земли...».
Таким образом, можно с уверенностью сказать, что фразеологизмы библейского происхождения продолжают жить в языке художественной литературы, хотя и не так интенсивно, как раньше. Это, в основном, выражения активного запаса языка, которые используются авторами и в прямом и в переносном значении, и в первоначальном и в трансформированном виде.Выводы по главе 2:
Фразеологизмы библейского происхождения в языке, а особенно в языке художественной литературы, выполняют функцию характеризующих обозначений. В структуру большинства фразеологизмов входит аксиологический компонент, отражающий человеческий фактор в семантике единицы. Большинство фразеологизмов библейского происхождения обладают негативной оценкой. Фразеологизмы имеют выразительно-изобразительный характер, отличающий их от нейтральных языковых единиц.
По структуре фразеологизмы библейского происхождения делятся на словоформы и словосочетания. В разговорной речи и в текстах художественных произведений наиболее употребимы словосочетания, так как обладают более гибкой системой сочетаемости в предложении с другими словами.
Лексический состав фразеологизмов библейского происхождения в большинстве случаев представляет собой заимствования из древних языков. Довольно большую роль в образовании фразеологизмов играют имена собственные арамейского и греческого происхождения.
Среди фразеологизмов библейского происхождения, как и в лексике и во фразеологии вообще, существуют активные и пассивные выражения. На современном этапе для разговорно-бытового языка и языка популярной литературы употребление фразеологизмов библейского происхождения не характерно, в отличие от начала века.
Глава 3. Изучение фразеологизмов в школе
3.1. Характеристика и анализ современных учебников и пособий
по русскому языку
Фразеология, как раздел школьного курса русского языка, имеет огромное значение для образования, воспитания и развития школьников. При употреблении фразеологизмов в речи увеличивается выразительность фразы (их-за обладания фразеологизмом обобщенно-метафорического смысла, оценочности и эмоциональности). Активное, правильное использование фразеологизмов придает речи особую яркость, меткость, образность. Для того чтобы помочь детям в обогащении, усвоении значения и особенностей фразеологизмов, необходимо проводить целенаправленную, специально организованную работу. Очень важно при изучении фразеологии в школе учитывать внутренне взаимодействие между этапами (начальные классы, средние и старшие). Оно должно проводиться согласно общедидактическим требованиям:
об обеспечении в процессе обучения перехода от простого к сложному, от легкого к трудному;
об опоре при освоении нового материала на ранее изученное, о необходимости учитывать логику предмета.
То есть можно говорить о том, что преемственность и перспективность в большинстве случаев определяют эффективность учебного процесса.
Очень важно при реализации принципа преемственности и перспективности в обучении учитывать близкую взаимосвязь между единицами разных уровней и соответствующих им разделов школьного курса.
Хотя фразеология начинает изучаться в школе только в среднем звене, согласно исследованиям дети 6-7 лет не только понимают, но и в состоянии использовать в своей речи понятные для них обороты (Мирошниченко, 2011, 15). После проведения эксперимента О.Ф. Мирошниченко также выявил, что дети 5-6 лет из старшей группы детского сада смогли понять и объяснить предложенные им фразеологизмы. Благодаря исследованиям в данной области фразеология сейчас изучается в школе, начиная с младших классов.
Общедидактические принципы (такие как научность, наглядность, сознательность, систематичность, доступность, индивидуальный подход к ученику, преемственность, последовательность, связь теории с практикой, связь обучения с жизнью) и частнометодические принципы используются в методике преподавания лексики и фразеологии (Баранов, 1988, 20).
Основные принципы методики преподавания лексики и фразеологии являются следующие:
1) экстралингвистический (сопоставление слова и реалии);
2) лексико-грамматический (сопоставление лексического и грамматического значений слова);
3) парадигматический (сопоставление единиц лексической парадигмы);
4) функционально-стилистический (сопоставление фразеологизмов со сферами их употребления);
5) исторический (сопоставление истории слова и истории реалии).
Рассмотрим, как представлено изучение темы «Фразеология», в учебниках следующих авторов:
- В.В. Бабайцевой (Русский язык: Учебник для общеобразовательных учреждений: 5-9 классы);- Н.М. Шанского (Русский язык: Учебник для 6 класса общеобразовательных учреждений);- М.В. Панова (Русский язык: Экспериментальные учебные материалы для 5 класса средней школы);- М.М. Разумовской и П.А. Леканта (Русский язык: Учебник для 5 класса общеобразовательных учреждений).Мы отметили различия в принципах построения и последовательности изучения тем в V-VII классах (порядок следования синтаксических и пунктуационных тем в VIII-IX классах практически совпадает). В учебном комплексе В.В. Бабайцевой раздел «Фразеология» изучается линейно (в V классе). На изучение фразеологизмов отводится 1 час, это последняя тема в разделе «Лексика» (Бабайцева, 2001).
В учебнике под редакцией Н.М. Шанского фразеология рассматривается в VI классе (по линейно-ступенчатому принципу). На изучение темы отводится 2 часа (Шанский, 2002).
В учебных материалах, предлагаемых М.В. Пановым для использования на уроках русского языка в V классе, раздел «Фразеология» состоит из 7 параграфов: «Понятие о фразеологизме и фразеологии», «Употребление фразеологизмов в речи», «Дословная непереводимость фразеологизма на другие языки», «Из истории фразеологизмов», «Об источниках русской фразеологии», «Крылатые слова», «Пословицы и поговорки» (Панов, 1980).
В учебнике под редакцией М.М. Разумовской фразеологизмы представлены в разделе «Лексика» в V классе (по линейному принципу), однако раздел «Фразеология» не выделен. Понятие о фразеологизмах учащиеся получают при изучении омонимов, синонимов и антонимов, а также многозначных слов. Термин фразеологизмы появляется в § 27 «Когда слово употребляется в переносном значении»: «Русский язык богат яркими, образными выражениями. Многие из них являются устойчивыми сочетаниями – фразеологизмами: сбиться с ног, ни жив, ни мертв, скрепя сердце, с горем пополам и т.д. Такие сочетания можно заменить одним словом: обвести вокруг пальца = обмануть, бить баклуши = бездельничать» (Разумовская, 2003).
Рассмотрим, какие виды заданий представлены при изучении данной темы и как в действующих учебниках по русскому языку реализуются основные принципы методики преподавания фразеологии.
Экстралингвистический принцип.
Бабайцева В.В. Шанский Н.М. Панов М.В. Разумовская М.М.
Лекант П.А.
Не реализуется (отсутствует сопоставление слова и реалии) Реализуется частично (используется только в одном упражнении). В упражнении №87 (практической части учебника) фразеологизмы представлены в виде рисунков передающих их буквальное значение (человек, сидящий в калоше; мальчик, вставляющий палку в спицы велосипеда другого ребенка; человек, ведущий другого за нос) Не соблюден (отсутствуют упражнения на сопоставление слова и реалии) Реализуется в полной мере (например, упр. 241: «Отгадай, какие фразеологизмы изображены на этих шутливых рисунках»; упр. 242: «Попробуйте сами с помощью рисунков передать шуточное толкование фразеологизмов. Устройте выставку рисунков»
Как видно из таблицы, к сожалению, в учебных пособиях В.В. Бабайцевой и М.В. Панова экстралингвистический принцип не соблюден. Чтобы осуществить данный принцип на практике необходимо использовать картинки (на которых будут соответствующие изображения) или предложить ученикам выполнить творческие задания. Например, изобразить фразеологизмы в виде рисунков, передающих их буквальное значение.
Лексико-грамматический принцип.
Бабайцева В.ВШанский Н.М. Панов М.В. Разумовская М.М.
Лекант П.А.
Реализован в теоретической части (где говорится о том, что фразеологизм иногда можно заменить только одним словом (намылить шею – проучить)). В практической части представлено только одно упражнение (№719), где необходимо определить, каким членом предложения является фразеологизм Соблюдается (в учебнике говорится о том, что фразеологизм равен одному слову и на части делиться не может). Есть упражнение (задание под звездочкой для самостоятельного наблюдения), где показано, что фразеологизм является одним членом предложения, как и слово Не применяется Не применяется
В учебные пособия М.В. Панова, М.М. Разумовской и П.А. Леканта хорошо было бы включить упражнения, которые показывают, что фразеологизм часто по значению равен слову (например, заменить фразеологизм словом-синонимом).
Парадигматический принцип.
Бабайцева В.В. Шанский Н.М. Панов М.В. Разумовская М.М.
Лекант П.А.
Принцип учитывается (в теоретической части говорится о синонимии и антонимии фразеологизмов). В практической части есть упражнения на нахождения антонимов (№717), подбор синонимов (№720, 721) Реализован частично (в теоретической части упоминается о синонимичности слов и фразеологизмов). В практической части есть соответствующие задания (например, упражнение №100, где нужно заменить слова синонимичными фразеологизмами) Соблюден частично (есть лишь одно упражнение, поддерживающее данный принцип (№2), где необходимо заменить фразеологизмы синонимами) Реализуется частично. Задание к упражнению №236 предлагает учащимся поработать с составом фразеологизма («Сначала выпишите фразеологизмы, в состав которых входят синонимы, затем фразеологизмы, в которые входят антонимы», однако не упоминается о системных отношениях между самими оборотами фразеологизмов)
Хотя в учебнике Н.М. Шанского представлено эффективное упражнение, реализующее парадигматический принцип, но в пособии ничего не говорится о синонимии и антонимии между фразеологическими единицами. В учебник М.В. Панова необходимо было бы включить задания на сопоставление фразеологизмов с другими членами парадигмы. Для соблюдения данного принципа в учебник М.М. Разумовской и П.А. Леканта необходимо добавить упражнение на подбор синонимичных и антонимичных фразеологических оборотов, например, голова садовая – голова-два уха - ветреная голова - дырявая голова - дурная голова.
Функционально-стилистический принцип.
Бабайцева В.В. Шанский Н.М. Панов М.В. Разумовская М.М.
Лекант П.А.
Соблюдается (в теоретической части говорится о том, что фразеологизмы являются яркими и выразительными средствами речи). В упражнении №716 практической части необходимо определить стилистические особенности фразеологизма, в упражнении №723 стиль речи, а в упражнении №718 уместность употребления фразеологизма. Соблюдается (в теоретической части говорится о том, что фразеологизмы чаще всего употребляются в разговорной речи и в художественных произведениях). Упражнение №90 дается на определение стиля текста. Принцип учитывается (присутствуют задания на определение стилистических особенностей фразеологизмов). Не реализуется (нет соответствующих заданий).
В учебном пособии М.М. Разумовской и П.А. Леканта данный принцип не реализован. В учебник можно включить задание, предлагающее написать сочинение-миниатюру в определенном стиле (книжном или разговорном) с использованием фразеологизмов.
Исторический принцип.
Бабайцева В.В. Шанский Н.М. Панов М.В. Разумовская М.М.
Лекант П.А.
Принцип применен (в теоретической части говорится о том, что большинство фразеологизмов отражает народный, самобытный характер языка). В практической части предлагается упражнение №715, в рамках которого необходимо просмотреть словарные статьи. Принцип соблюден (говорится о том, что фразеологизмы бывают исконно русские или заимствованные). Задание к упражнению №104 предлагает подготовить доклад о происхождении фразеологизмов. Принцип соблюден (в теоретической части предлагается прочитать словарные статьи во фразеологических словарях и попытаться объяснить происхождение некоторых оборотов). Принцип не учтен (нет соответствующих заданий).
Возникновение фразеологических оборотов тесно связано с историей народа. Важно показать школьникам историю происхождения некоторых фразеологизмов. Для этого необходимо добавить в учебник М.М. Разумовской и П.А. Леканта задания, которые помогут учащимся проследить за историей возникновения фразеологизмов.
Важным аспектом в закреплении полученных знаний учащимися является повторение изученного материала. Этому уделяется внимание в старших классах. В учебнике Н.М. Шанского для седьмого класса (Шанский, 2002) есть задания для повторения. Например, упражнение №8 предлагает ученикам найти в тексте фразеологизмы и объяснить их значение. Также в конце учебного года автор прибегает к повторению в виде контрольных вопросов (стр.192). По нашему мнению, необходимо было бы включить в учебник задания практического плана.
В учебнике М.М. Разумовской и П.А. Леканта также есть задания на повторение: «Объясните смысл фразеологизмов…, составьте предложения с этими фразеологизмами» (упр.152), и «Докажите, что данные фразеологизмы противоположны по своему значению» (упр. 154) (Разумовская, 2003).
Методика преподавания русского языка и ее принципы осуществляются в действующих учебниках частично. По нашему мнению, наиболее полно они реализованы в учебниках В.В. Бабайцевой и Н.М. Шанского, а наименее полно – в учебниках М.М. Разумовской и П.А. Лекнта. Традиционные типы заданий присутствуют во всех учебниках. Творческие задания и упражнения единичны.
По нашему мнению, в процессе обучения необходимым является использование игровых моментов. Они стимулируют умственную деятельность учеников, развивают внимание и интерес к предмету (Баев, 1989, 28). Например, за правильные ответы на уроке можно выдавать ученикам медали (жетоны), а в конце урока определять победителя.
В старших классах на этапе повторения преобладают упражнения теоритического характера. Мы считаем, что этап закрепления знаний является важным и что необходимо выполнять больше заданий практического плана (работы со словарями, подбор иллюстраций к словарной статье, составление словарной статьи самим учеником, определение фразеологизма по толкованию и т.д.).
На изучение фразеологизмов в школе отводится 1-2 учебных часа. В связи с этим целесообразным было бы дополнительно проводить с учениками внеклассную работу, посвященную фразеологизмам.
Изучение фразеологизмов в школе имеет большое значение для развития школьников. Помимо овладения лексико-стилистическими нормами, это обогащает их фразеологический запас, формирует монологическую речь. База знаний, сформированная на уроках по фразеологии, помогает лучше понимать и анализировать художественные произведения.
Анализ учебников показал, что там присутствуют задания и упражнения по фразеологии, но в недостаточном количестве. Мало практических заданий, что приводит к низкому уровню фразеологической грамотности учеников. В связи с этим учитель-словесник должен обратить внимание на широкий спектр дополнительных пособий, предлагаемых методистами.
3.2. Изучение фразеологизмов библейского происхождения в школе
Фразеологизмы библейского происхождения являются богатейшим материалом при изучении раздела «Фразеология». Напомним, что изучение данного и других разделов в школьной практике сегодня осуществляется по самым различным учебным программам, пособиям, учебникам, многообразие которых и позволяет работать с крылатыми словами и выражениями по-разному, влияет на систему, постановку учебного процесса и результаты обучения.
В предыдущем параграфе мы наиболее подробно рассмотрели учебники и учебные пособия по изучению русского языка и то, какое внимание уделяется в них изучению фразеологии. Нам хотелось бы отметить, что учебные программы под редакцией М.М. Разумовской, под редакцией В.В. Репкина позволяют более широко рассмотреть особенности данных единиц фразеологии. Несмотря на то, что в учебниках к программе М.М. Разумовской они тоже не выделены в отдельную группу, возможностей для изучения крылатых выражений по данным программам гораздо больше за счёт расширения параметров изучения данных единиц. Работа над ними в 5-м классе направлена не только на формирование и развитие умения опознавать данные единицы в речи, объяснять их значение, оценивать уместность их употребления в речи, но и обогатить данными выражениями словарь учащихся, познакомить с основными функциями фразеологизмов в речи, установить их происхождение, что позволяет школьнику через историю появления выражения познакомиться с евангелием как памятником русской литературы, с особенностью жизни русского народа. Особенно благодатна с этой точки зрения программа под редакцией В.В. Репкина (Репкин, 2010, 46). В учебных пособиях крылатые слова и выражения не только относятся к отдельной группе фразеологических единиц, но среди них выделяются крылатые слова и выражения, имеющие своим источником Библию, что позволяет проводить целенаправленную работу с данными выражениями как богатейшим языковым материалом.
В связи с изучением данных выражений у учеников должны сформироваться следующие умения: отличать фразеологизмы библейского происхождения от других фразеологических единиц, находить их в тексте, употреблять в предложениях, определять роль в текстах различных стилей (Баранов, 1990, 121). Чтобы сформировать и развивать эти умения, нужно систематически предлагать учащимся разнообразные упражнения, среди которых особо отметим следующие типы заданий:
объяснение лексического значения выражения (самостоятельное толкование лексического значения; определение значения с помощью словарей). Большую пользу приносит работа с разнообразными фразеологическими словарями, например «Фразеологический словарь русского языка» под ред. А.И. Молоткова, «Школьный фразеологический словарь» В.П. Жукова, «Крылатые слова» Н.С. Ашукина и М.Г. Ашукиной. Они дают возможность не только уточнить лексическое значение выражения, но и познакомиться с литературными образцами удачного использования в речи данных единиц, со стилистическими, грамматическими и орфоэпическими пометами, характеризующими особенности употребления, с разными вариантами одного и того же выражения, а так же со сведениями о происхождении. Очень важно, что эти словари знакомят учащихся с экспрессивно-эмоциональной окраской выражений, давая такие пометы, как ироническое, одобрительное, неодобрительное, пренебрежительное, бранное, презрительное, ласкательное и т.д. Использование в речи этих терминов, характеризующих разные экспрессивные цели, не только способствует обогащению словарного запаса школьников, но и помогают им лучше осознать функции выражений в речи, а также понять многообразие чувств и эмоций человека, которые выражаются с помощью языковых средств;
подбор к конкретному крылатому выражению других фразеологизмов, в которых употреблено какое-либо одно и то же слово. Например, рука (руки): умывать руки (валиться из рук, выпускать из рук, из рук вон плохо и т. д.);
конструирование собственного речевого высказывания (предложения, текста) с указанными или собственными оборотами. Например, задание №1 (См. приложение 2).
Выполняя это задание, учащиеся тренируются не только в умении правильно строить высказывание, но и в умелом использовании данных крылатых выражений в речи с учётом значения и сочетаемости их с другими словами;
наблюдение за использованием крылатых выражений в текстах художественной литературы и в произведениях устного народного творчества. Данная работа организуется не только на уроках русского языка, но и на уроках литературы, где появляются большие возможности в проведении подобного анализа художественных текстов, например задание №2 (См. приложение 2).
Выполняя это и подобные ему задания, ученики начинают овладевать элементарными умениями анализа языка художественной литературы, наблюдая за использованием крылатых выражений для создания образности и выразительности речи. Таким образом, явление косвенно-номинативного значения вводится в сферу эстетических категорий родного языка и становится одним из важных компонентов сближения русского языка и литературы. В дальнейшем это умение будет целенаправленно развиваться и совершенствоваться, а художественный текст на уроках русского языка станет объектом специального анализа;
сопоставление устойчивых сочетаний и соотносимых с ними словосочетаний с прямым значением.
Например: умывать руки, выгнать из храма, избиение младенцев, бросать камень и т. д.
Выполняя это задание, учащиеся сопоставляют прямое и переносное значения фразеологизмов, что непосредственно способствует пониманию учащимися того, что переносное значение таких оборотов речи связано с осознанием метафоричности выражений, поскольку большинство их построено на разного рода переносах. Это упражнение поможет понять метаморфозу, произошедшую с выражениями, мысленно проследить путь её создания, восстановить первоначальный образ, оценить образность, точность сравнения;
восстановление выражения по данной его части на основе выбора необходимого компонента из ряда предлагаемых, например задание №3 (См. приложение 2);
иллюстрирование данных фразеологических единиц. Суть задания заключается в том, чтобы изобразить с помощью рисунка то или иное образное выражение, точнее, ту ситуацию, в которой уместно его использование.
Таким образом, в 5-м классе учащиеся получают основные сведения из области фразеологии и в частности из области крылатых выражений библейского происхождения, как особой группы фразеологических единиц, учатся определять их лексическое значение, уместно и разнообразно употреблять их в речи.
Особенно плодотворна работа с данными выражениями на уроках развития речи, что помогает в значительной степени повысить культуру речи учащихся. На данных уроках могут быть использованы следующие упражнения:
составление рассказа по иллюстрации, описывающей то или иное крылатое выражение из евангелия.
Данное задание хорошо провести на интегрированном уроке русского языка и изобразительного искусства, так как художественная культура изобилует картинами, описывающими те или иные события из Библии. Если такой возможности нет, то можно использовать иллюстрации из Библии для детей, которая сейчас доступна для всех. Эта работа способствует не только развитию письменной речи учащихся, но и развитию воображения, творческого мышления, а также позволяет выяснить, достаточно ли чётко учащиеся понимают значение фразеологизмов;
рассказать о каком-либо случае из жизни или придумать рассказ самостоятельно, который подтверждал бы смысл того или иного выражения.
Это задание может быть выполнение как устно, так и письменно. Оно способствует развитию не только речи, воображения и мышления учащихся, но и позволяет учителю выяснить, насколько хорошо усвоен материал учащимися, насколько правильно они могут применить знания на практике, в своей жизни;
написать текст в художественном или другом стиле, используя данные крылатые выражения. Объяснить особенности употребления евангельских выражений в текстах различных стилей. Например, задание №4 (см. приложение 2);
подготовить собственное, небольшое исследование, посвящённое какому-либо крылатому выражению, по схеме:
указать источник его возникновения;
дать трактовку его первоначального значения;
проиллюстрировать его употребление в публицистике, художественных произведениях;
указать на варианты трансформации данного выражения в художественной и современной речи;
придумать самим предложения с данными выражениями.
Выражение может быть выбрано учителем или самим учащимся. Эта работа требует предварительной подготовки. Учащимся должен быть дан примерный образец, самостоятельной работе учащихся должна предшествовать коллективная работа в классе.
Все приведённые выше задания по развитию речи лучше проводить на заключительных уроках, уроках закрепления. Они могут быть выполнены как на классных занятиях, так и дома.
Но идеальны для изучения фразеологизмов очень популярные сейчас уроки словесности, на которых и литература и русский язык находятся в тесной взаимосвязи, что позволяет более глубоко рассмотреть особенности значения, структуры и функционирования данных выражений в художественном тексте.
Особенно уместно провести такое занятие при изучении в 5-м классе на уроках литературы Библии как памятника русской литературы по программе под редакцией А.Г. Кутузова. Кроме того, в гимназиях, лицеях и школах гуманитарного профиля достаточно глубоко изучается практическая стилистика русского языка, одним из разделов которой является лексическая стилистика, где изучению фразеологизмов и крылатых слов в частности уделяется довольно большое внимание. Рассматриваются особенности употребления данных единиц в различных функциональных стилях и стилистические ошибки, связанные с их употреблением. Кроме того, в соответствии с федеральным базовым компонентом образования по русскому языку в школьный курс с середины 90-х. годов вводится тема «Роль старославянского языка в развитии русского языка», в рамках которого просто необходимо и наиболее возможно рассмотреть вопрос о происхождении, значении данных выражений, так как все они пришли в наш язык именно из старославянского языка.Наконец, этой работой можно заниматься в кружке любителей русского языка, на факультативных занятиях. Темы для исследований могут быть самые разные: например, «Крылатые слова и выражения как средство выразительности на страницах газет», «Крылатые слова церковнославянского происхождения в работах В.И. Ленина». Несмотря на то, что имя В.И. Ленина сейчас не популярно, но нас оно интересует с точки зрения лингвистической ценности его статей, в которых в огромном количестве, в различных трансформациях используются слова и выражения из книг Ветхого и Нового Завета. Также крылатые слова могут использоваться в качестве языкового материала для различных форм внеклассной работы по русскому языку, например, для «Праздника пословиц, поговорок и крылатых слов».
Выводы по главе 3:
Единый процесс обучения фразеологии является залогом успеха в освоении темы учащимися. Авторы современных учебников по русскому языку в том или ином объеме предусматривают задания и упражнения по фразеологии, но в целом это носит эпизодический характер. В учебниках русского языка представлены следующие принципы изучения фразеологии: 1) экстралингвистический (В.В. Бабайцева, Н.М. Шанский, М.М. Разумовская и П.А. Лекант); 2) лексико-грамматический (В.В. Бабайцева, Н.М. Шанский); 3) парадигматический (В.В. Бабайцева, Н.М. Шанский, М.В. Панов, М.М. Разумовская и П.А. Лекант); 4) функционально-стилистический (В.В. Бабайцева, Н.М. Шанский, М.В. Панов); 5) исторический (В.В. Бабайцева, Н.М. Шанский, М.В. Панов).
Для повышения интереса учащихся к фразеологии целесообразно заниматься этим разделом, в частности изучением фразеологизмов библейского происхождения, не только на уроках, предусмотренных программой, но и на различных факультативных занятиях, классных часах, уроках словесности, кружках любителей русского языка.
Заключение
В ходе исследования была предпринята попытка проанализировать структурно-семантические особенности фразеологизмов библейского происхождения на примере текстов художественных произведений русских писателей, а также проследить за употреблением данных выражений в художественной литературе 19-21 вв.
Исследование показало, что в России фразеология как самостоятельная лингвистическая дисциплина возникла не так давно, в 40-х гг. 20 века. В современной лингвистике существует два направления исследования фразеологии. Согласно первому направлению, фразеологизм – это единица языка, состоящая из слов, т.е. по своей сути словосочетание. Согласно второму направлению, фразеологизм не является словосочетанием. Структурно-семантические свойства фразеологизмов формируются благодаря процессу переосмысления исходных сочетаний слов в целом или одного из лексических компонентов сочетания. В языке в качестве значимых единиц фразеологические обороты употребляются по-разному. Они могут выступать как в постоянном лексико-грамматическом составе, так и как в виде нескольких равноправных вариантов.
Фразеологизмы и выражения библейского происхождения могут быть отнесены к фразеологии в полной мере, так как обладают практически всеми конститутивными признаками фразеологической единицы (в том числе и выражения евангельского происхождения). Термин «фразеологизм библейского происхождения» имеет узкую направленность и соотносится с единицами фразеологического уровня, в отличие от термина «библеизм», являющимся общим понятием для единиц различных уровней языка.
В работе были проанализированы структурно-семантические, функциональные особенности фразеологизмов библейского происхождения на примере художественных текстов литературы 19-21 вв.
В ходе исследования были выявлены следующие особенности:
а) особенности формы фразеологизмов библейского происхождения влияют на стилистические, эмоционально-оценочные моменты, изменяя общую экспрессивную направленность того или иного высказывания;
б) данные выражения употребляются в текстах художественной литературы в основном в характерологических целях;
в) фразеологизмы библейского происхождения в художественных текстах могут подвергаться трансформации, что приводит к расширению экспрессивных возможностей выражения;
г) фразеологизмы библейского происхождения, давая определённую оценку называемому, помогают автору более наглядно представить героев произведения, которые приобретают яркую индивидуальную окраску и отражают мировоззрение, характер героев;
д) в текстах художественной литературы данные выражения активно функционируют в произведениях литературы 19-20 вв. В текстах произведений 21 в. фразеологизмы библейского происхождения встречаются мало и нередко с новым, приобретенным значением.
Всё это свидетельствует о том, что фразеологизмы библейского происхождения не могут считаться полностью устаревшими, так как многие из них получили новое, не присущее их источнику значение.
При изучении крылатых слов и выражений в школе происходит формирование умений учащихся опознавать данные единицы в речи, отличать крылатые слова библейского происхождения от других фразеологических единиц, находить их в тексте, правильно употреблять в предложениях, определять их роль в текстах различных стилей. Это помогает сделать работу учащихся разнообразнее, интереснее, что, в свою очередь, способствует общей заинтересованности в изучении родного языка.
Библиография
Авалиани Ю.Ю. К системным связям фразеологических единиц. – Баку: Азербайдж. респ. конф., 1968. – 209 с.
Амосова Н.Н. Проблемы языкознания. – М.: Наука, 1961. – 260 с.
Аничков И. Е. Труды по языкознанию. – СПб.: Питер, 1997. – 400 с.
Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. – М.: Едиториал УРСС, 2003. – 381.
Архангельский В. Л. Устойчивые фразы в современном русском языке: Основы теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1964. – 602 с.
Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. – М.: Высшая школа, 1966. – 488 с.
Бабайцева В.В. Русский язык: Теория: Учебник для общеобразовательных учреждений: 5-9 классы. – М.: Дрофа, 2001.
Бабкин А. М. Русская фразеология, ее развитие и источники. – М.: Наука, 1970. – 630 с.
Баев П.Н. Играем на уроках русского языка. – М.: Высшая школа, 1989. – 244 с.
Баранов М.Т. Методика изучения лексики и фразеологии в средней школе. – М.: Академия, 1988. – 453 с.
Баранов М.Т. Методика русского языка. – М.: Высшая школа, 1990. – 259 с.
Бирих, Матешич И. Из истории русских библейских выражений // Русский язык за рубежом. – М.: Наука, 1994. – 523 с.
Бондаренко В.Г. Варьирование устойчивых фраз в русской речи. – Тула: Индрик, 1995. – 412 с.
Буслаев Ф.И. Учебник русской грамматики. – М.: Наука, 1959. – 255 с.
Виноградов В. В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины. Избранные труды. Лексикология и лексикография. – М.: Наука, 1986. – 432 с.
Гаврин С.Г. Изучение фразеологии русского языка в школе. – М.: Дрофа, 1963. – 195 с.
Гвоздарев Ю.А. Пусть связь речений далека // Очерки по русской фразеологии. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1982. – 300 с.
Диброва Е.И. Современный русский язык. Ч1.Фонетика и орфоэпия. Графика и орфография. Лексикология и фразеология. Словообразование. – М.: Наука, 2000. – 413 с.
Диброва Е.И. Современный русский язык. Ч1.Фонетика и орфоэпия. Графика и орфография. Лексикология и фразеология. Словообразование. – М.: Наука, 1995. – 413 с.
Жуков В.П. Русская фразеология. – М.: Высшая школа, 1978. – 160 с.
Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии. Фразеосочетания в системе языка. – М.: Наука, 1972. – 192 с.
Кунин А.В. О стилистическом контексте во фразеологическом ракурсе. – М.: Наука, 1976. – 276 с.
Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание. – М.: Правда, 1977. – 233 с.
Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления. – Новосибирск: Прогресс, 1986. – 324 с.
Мирошниченко О.Ф. Трансформация фразеологизмов и детские тексты. – М.: Высшая школа, 2011. – 143 с.
Мокиенко В. М. Славянская фразеология. – М.: Аврора, 1980. – 400 с.
Молотков А. И. Основы фразеологии русского языка. – М.: Наука, 1977. – 177 с.
Молотков А. И. Фразеологический словарь русского языка. – М.: Питер, 1967. – 342 с.
Национальный корпус русского языка [http://www.ruscorpora.ru/].
Панов М.В. Русский язык: Учебник для 5 класса общеобразовательных учреждений. – М.: Дрофа, 1980.
Петров В.К. Крылатые выражения в современном русском языке. – Комсомольск-на-Амуре: Росмэн, 1998. – 200 с.
Попов Р.Н. Фразеологизмы русского языка. – М.: Наука, 1976. – 344 с.
Разумовская М.М. / Лекант П.А. Русский язык: Учебник для 5 класса общеобразовательных учреждений. – М.: Дрофа, 2003.
Репкин В.В. Учебник для 5 класса. – М.: Вита-Пресс, 2010. – 256 с.
Розейзон Л.И. О фразеологической контаминации в русском языке. Текст. – Русский язык в школе, 1969. – 109 с.
Розенков Е. «Добро» и «зло» в русских пословицах. – Воронеж: из-во Воронеж, 2007. – 215 с.
Русский язык. Энциклопедия. Гл. ред. Караулов Ю.Н. 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа, 1997. – 721 с.
Смирницкий А.И. Объективность существования языка: Материалы к курсам языкознания. – М.: МГУ, 1954. – 200 с.
Тагиев М.Т. Из истории изучения русской фразеологии. – Баку: Маариф, 1966. – 188 с.
Телия В.Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессии. –М.: Высшая школа, 1996. – 340 с.
Телия В.Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессии. – М.: Наука, 1991. – 300 с.
Фёдоров А.И. Фразеологический словарь русского литературного языка. – М.: Астрель, 2008. – 880 с.
Чернышева И.И. Устойчивые словесные комплексы в языке и речи. – М.: Высшая школа, 1980. – 143 с.
Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка. 3-е изд. – М.: Наука, 1985. – 622 с.
Шанский Н.М. Русский язык: Учебник для 6 класса общеобразовательных учреждений. Изд.24-е. – М.: Дрофа, 2002.
Ярцева В.Н. Языкознание. Большой энциклопедический словарь. – М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. – 685 с.
Список словарей
Аверинцев С.С. Библиологический словарь. – М.: Наука, 1993. – 637 с.
Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова: Литературные цитаты, образные выражения. – М.: Современник, 1996. – 560 с.
Матвеева Н.П. Библеизмы в русской словесности. – М.: Академия, 2001. – 455 с.
Приложение 1
Краткий словарь библейских фразеологизмов, составленный на основе следующих источников:
«Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения». Ашукин Н.С., Ашукина М. Г.
«Школьный фразеологический словарь русского языка» Жуков В. П.
«Краткий фразеологический словарь русского языка». Е.А. Быстрова, А. П. Окунева, Н. М. Шанский.
АДАМОВО ЯБЛОКО. Устар. Твердое возвышение на горле людей, особенно выдающееся у мужчин, верхняя часть кадыка.
По библейскому сказанию о грехопадении первосотворенных людей (Быт. 3). Значение мотивировано народно-поэтическим осмыслением ветхозаветного сюжета: часть запретного плода (яблока) застряла в горле Адама. ФС.; Мих.; Ш.
АЛЧУЩИЕ И ЖАЖДУЩИЕ. Книжн. 1. Шутл. Об испытывающих голод и жажду. 2. О тех, кто сильно, страстно желает чего-либо.
Мф. 5:6. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся (Из Нагорной проповеди Христа). Аш.; Г.
АЛЬФА И ОМЕГА чего; ОТ АЛЬФЫ ДО ОМЕГИ. Книжн. Начало и конец чего-л.; от начала до конца; сущность, основа чего-л.
Откр. 1:8, 10. «Я есмь Альфа и Омега начало и конец» — говорит Господь. От названия первой (alfa) и последней (omega) букв греческого алфавита. ФС.; Аш.; Ш.; Мих.; Аф.; Мол.
БЕДЕН, КАК ИОВ. О человеке, который находится в состоянии крайней бедности.
По библейскому сказанию о Иове: Бог, желая доказать истинную добродетель Иова Сатане, лишил его всего, но Иов остался благочестив (Кн. Иова). Аш.
БЕДЕН, КАК ЛАЗАРЬ. О бедном, скудном, несчастном человеке.
Лк. 16:20-21. Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его [богача] в струпьях и желал напитаться крошками со стола богача. Аш.; Мих.; Г.
БЕСПЛОДНАЯ СМОКОВНИЦА. 1. Бездетная женщина. 2. О том, чья деятельность не приносит результатов.
Мф. 21:19. И увидев по дороге одну смоковницу, [Иисус] подошел к ней и, ничего не нашел на ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла. Аш.; Ш.;
БЛАЖЕННЫ АЛЧУЩИЕ И ЖАЖДУЩИЕ ПРАВДЫ. Книжн. Высок.
Мф. 5:6. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Ср.: Блаженны миротворцы, Блаженны нищие духом.
БЛАЖЕННЫ НИЩИЕ ДУХОМ. Книжн. Ирон. Употребляется при характеристике чьего-л. удовлетворенного состояния как следствия недомыслия или недалекости.
Мф. 5:3. Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное. Б.-Ш.; Мих.
БЛУДНЫЙ СЫН. Шутл. 1. Человек беспутный, нравственно нестойкий. 2. О человеке, раскаявшемся в прегрешениях, заблуждениях и т. п. и вернувшемся на путь истинный.
По названию библейского эпизода: «Притча о блудном сыне». ( HYPERLINK "http://www.bible-center.ru/bibletext?txt=lu+15:11-32" \t "_blank" Лк. 15:11-32). Аш.; Мих.; Ш.; Аф.; Г
БРОСИТЬ (БРОСАТЬ) КАМЕНЬ в кого, во что. Обвинять, осуждать, порочить кого-л.
Ин. 8:7. ...Он, восклонившись, сказал им (книжникам и фарисеям): «Кто из вас без греха, первый брось в нее (женщину, взятую в прелюбодеянии) камень». В Иудее — казнь побитием камнями: каменобiенiе, каменованiе (Втор. 17). Аш.; Ш.; Мол.; Г.
БУДЬТЕ МУДРЫ, КАК ЗМИИ, И ПРОСТЫ, КАК ГОЛУБИ. Книжн. Руководствуйтесь в поступках разумом, но не теряйте душевной чистоты, простосердечности.
Мф. 10:16. [Иисус — апостолам]: Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков: итак, будьте мудры, как змии, и просты, как голуби. Аш.; Мих.
ВАВИЛОНСКАЯ ТОСКА; ВАВИЛОНСКИЙ ПЛАЧ. 1. Выражение безысходного отчаяния, горя, тоски по родине, родным местам. 2. О грустном состоянии души.
Пс. 136:1. При реках Вавилона, там сидели мы и плакали, когда вспоминали о Сионе. (О чувствах иудеев, находившихся в вавилонском плену). Аш.; Мих.
ВАВИЛОНСКОЕ СТОЛПОТВОРЕНИЕ. Шутл. Беспорядок, суматоха, шум, неразбериха.
По библейскому сказанию о постройке высокой башни.
Быт. 11:1-9. И сказал Господь: «Вот один народ, и один у всех язык, и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали сделать; ...смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого». Этиологическое предание о причинах людского многоязычия и рассеяния людей (наказанных за греховное намерение) на земле. Столпотворение (старосл.) — сотворение столпа, башни. Аш.; Мих.; Мол.; Аф.; Г.
ВАЛААМОВА ОСЛИЦА. Ирон. Молчаливый и покорный человек, неожиданно заговоривший и запротестовавший.
Числ. 22:27-28. Ослица, увидев Ангела Господня, легла под Валаамом. И воспылал гнев Валаама, и стал он бить ослицу палкою. И отверз Господь уста ослицы. И сказала она Валааму: «Что я тебе сделала, что ты бьешь меня вот уже третий раз?» Валаам — волхв с р. Евфрат, которого моавитский царь Валак просил приехать в Палестину, чтобы проклясть израильтян. Аш.; Мих.; Мол.; Аф.
ВЕТХИЙ АДАМ (ЧЕЛОВЕК). Книжн. Устар. 1. Человек вообще (с подчеркнутой причастностью к первородному греху). 2. Ирон. Человек старых, отживших взглядов и привычек.
Кол. 3:9. Не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его. См.: Рим. 6:6; HYPERLINK "http://www.bible-center.ru/bibletext?txt=eph+4:22" \t "_blank" Еф. 4:22. Аш.; Мих.; Г.
ВЗЫСКУЮЩИЕ ГРАДА. Книжн. Ищущие лучших форм жизни, социальной справедливости (о страстных искателях правды).
Евр. 13:14. Ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего. Взыскующие (ц.-сл.) — ищущие; грядущий град — Царствие небесное. Аш.
ВНЕСТИ (ВНОСИТЬ) СВОЮ ЛЕПТУ. Книжн. Принять посильное участие в чем-л.
Лк. 21:1-4. Увидел также и бедную вдову, положившую туда две лепты, и сказал: «Эта бедная вдова больше всех положила, ибо она от скудости своей положила все пропитание свое, какое имела». См.: HYPERLINK "http://www.bible-center.ru/bibletext?txt=mr+12:41-44" \t "_blank" Мк. 12:41-44. Лепта (греч. lepton) — мелкая медная монета. Ш.
В ОГОНЬ И В ВОДУ (пойти, идти). Пойти (идти) на все, на любые самоотверженные поступки, не раздумывая, жертвуя всем.
Мф. 17:15. Господи! Помилуй сына моего; он в полнолунии беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду.Ис. 43:2. Будешь ли переходить через воды, Я с тобою — через реки ли, они не потопят тебя, — пойдешь ли через огонь, не обожжешься, и пламя не опалит тебя. См.: HYPERLINK "http://www.bible-center.ru/bibletext?txt=ps+65:12" \t "_blank" Пс. 65:12. Мих.; Мол.
ВОЛК В ОВЕЧЬЕЙ ШКУРЕ. Книжн. Лицемер, скрывающий пороки под маской добродетели.
Мф. 7:15. Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. (Слова Иисуса из Нагорной проповеди). Аш.; Ш.; Мол.; Аф.; Г.; ФС.
ВОСКРЕСЕНИЕ ЛАЗАРЯ. Книжн. Ирон. Выздоровление после тяжелой болезни.
Ин. 11:38-44. Сказав это, Он [Иисус] воззвал громким голосом: «Лазарь! Иди вон». И вышел умерший. [на пятый день после смерти]. Аш.; Аф.
ДА НЕ ОСКУДЕЕТ РУКА ДАЮЩЕГО. Книжн.
Притч. 28:27. Дающий нищему не обеднеет, а кто закрывает глаза свои от него, на том много проклятий. Мих.
ДАР БОЖИЙ. Талант, яркая прирожденная способность к чему-л.
Рим. 6:23. Дар Божий — жизнь вечная. Еккл.3:13. Если человек ест и пьет и видит доброе во всяком труде своем, то это — дар Божий. Мих.
ДЕТИ — БЛАГОСЛОВЕНИЕ БОЖИЕ. Бог детьми благословляет человека; дети — то, ради чего стоит жить, оправдание жизни.
Пс. 127:3-4. Жена твоя, как плодовитая лоза, в доме твоем: сыновья твои, как масличные ветви, вокруг трапезы твоей: так благословится человек, боящийся Бога. Мих.
ДОБРАЯ СЛАВА ЛУЧШЕ БОГАТСТВА.
Притч. 22:1. Доброе имя лучше большого богатства, и добрая слава лучше серебра и золота. См.: Сир. 41:15-16. Мих.; Б.-Ш.
ЖДАТЬ [ЖАЖДАТЬ], КАК МАННЫ НЕБЕСНОЙ. Ждать с нетерпением, с сильным желанием.
Исх. 16:14-16, 31. ...И вот, на поверхности пустыни нечто мелкое, круповидное, как иней на земле. И увидели сыны Израилевы и говорили друг другу: «Что это?» ...И сказал им Моисей: «Это хлеб, который Господь дал нам в пищу» ...И нарек дом Израилев хлебу тому имя: манна. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.
ЗАБЛУДШАЯ ОВЦА. О беспутном, сбившемся с пути человеке.
Мф. 18:12. Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее. Если бы у кого было сто овец и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? (Название эпизода). См.: HYPERLINK "http://www.bible-center.ru/bibletext?txt=lut+15:4-6" \t "_blank" Лк. 15:4-6. Аш.; Ш.; Мих.; Мол.; Аф.; Г.
ЗАЖИВО УМЕРЕТЬ. 1. О нравственной смерти. 2.Быть забытым при жизни. 3. Быть совсем старым, дряхлым.
1 Тим. 5:6. Истинная вдовица и одинокая надеется на Бога и пребывает в моленьях и молитвах день и ночь; сластолюбивая заживо умерла. Мих.
ЗАПРЕТНЫЙ ПЛОД (СЛАДОК). Заманчивое, желаемое, но запрещаемое или недоступное.
Быт. 2:16-17. И заповедал Господь Бог человеку, говоря: «От всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь». Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.
ЗЛАЧНОЕ МЕСТО. 1. Обильное, приятное место, где живут без труда и забот. 2. Место пьянства и разврата.
Пс. 22:2. Он покоит меня на злачных пажитиях и водит меня к водам тихим.. (о Господе-пастыре). Аш.; Ш.; Мол.
ЗЛОБА ДНЯ. Интерес данного дня, вообще данного времени, волнующий общество.
Мф. 6:34. Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний день сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы (довлеет дневи злоба его). Злоба (старосл.) — забота, попечение. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.; Г.
ИЗБИЕНИЕ МЛАДЕНЦЕВ. 1. Массовая расправа над беззащитными или неопытными людьми. 2. Шутл. О строгих мерах по отношению к чему-л. или кому-л.
Мф. 2:1-5, 16. Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.
ИУДА-ПРЕДАТЕЛЬ.
По евангельскому преданию об одном из учеников Иисуса, который предал Учителя за тридцать сребреников. (Мф. 26:25). Аш.; Мих.
ИУДИН ПОЦЕЛУЙ (ЛОБЗАНИЕ). ПОЦЕЛУЙ ИУДЫ. Предательский поступок, лицемерно прикрытый проявлением любви, дружбы.
Лк. 22:47. И он [Иуда] подошел к Иисусу, чтобы поцеловать его... Иисус же сказал ему: »Иуда! Целованием ли ты предаешь Сына Человеческого?» См.: Мф. 26:48-49; Мк. 14:44. Аш.; Аф.; Мих.; Г.
ИЩИТЕ И ОБРЯЩЕТЕ. Книжн. Ищите и найдете; приложите усилия и получите желаемое.
Мф. 7:7. Просите, и дано будет вам; [ищите, и найдете; стучите, и отворят вам]. См.: Лк. 11:9. (Обрящить (ст.-сл.) — найти, отыскать). Аш.; Мих.; Ш.; Аф.; ФС.
КАМЕНЬ ДАТЬ ВМЕСТО ХЛЕБА.
Мф. 7:9. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? См.: HYPERLINK "http://www.bible-center.ru/bibletext?txt=lut+11:11" \t "_blank" Лк. 11:11. Мих.
КАМЕНЬ ПРЕТКНОВЕНИЯ. Книжн. Затруднение в определенном деле, препятствие.
Ис. 8:14. И будет Он освящением и камнем преткновения и скалой соблазна для обоих домов Израиля, петлею и сетью для жителей Иерусалима.
Рим. 9:31-33. А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности... Потому что искали не в вере, а делах закона; ибо преткнулись о камень преткновения. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.; Г.; ФС.
КАМО ГРЯДЕШИ? (ст.-сл. «Куда идешь?»). Книжн. Просьба или требование определиться в своих позициях, воззрениях, направлениях деятельности.
Иоанн 13:36. Симон Петр сказал Ему: Куда ты идешь? Иисус ответил ему: куда Я иду, ты не можешь теперь за мною идти, а после пойдешь за мною». См.: Иоанн 14:5.Б.-Ш.
КАЮЩАЯСЯ МАГДАЛИНА. Книжн. Ирон. 1. О распутной женщине, осознавшей свой порок и испытавшей чувство раскаяния. 2. О людях, плаксиво кающихся в своих проступках.
По евангельскому сказанию, Иисус пришел в дом фарисея. Женщина, грешница, стала обливать ноги его слезами и отирать своими волосами. Иисус простил ее: кому много прощается, тот больше любит. Лк. 7:37-48; 8:2; Мк. 16:9. Аш.; Мих.; Ш.; ФС.
КЕСАРЕВО КЕСАРЮ, А БОЖИЕ БОГУ (ВОЗДАЙТЕ, ОТДАЙТЕ). Книжн. Пусть каждому воздается по его заслугам, рангу, положению.
Мф. 22:15-21. [Фарисеи, желая поймать Иисуса на слове, спросили его, позволительно ли давать подать кесарю. Иисус велел принести динарий, на котором был изображен кесарь]. Тогда говорит им: «Итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу». Аш.; Ш.; Аф.
ЛЕГЧЕ ВЕРБЛЮДУ ПРОЙТИ СКВОЗЬ ИГОЛЬНЫЕ УШИ (НЕЖЕЛИ БОГАТОМУ ВОЙТИ В ЦАРСТВИЕ НЕБЕСНОЕ). О чем-л. трудно выполнимом.
Мф. 19:24. ...И еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие. См.: Лк. 18:25. Аш.; Мих.; Ш.; Аф.
МЕНЬШАЯ БРАТИЯ (БРАТЬЯ МЕНЬШИЕ). Книжн. 1. Люди невысокого общественного положения. 2. О животных.
Мф. 25:40. Истинно говорю вам: так как вы это сделали одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне. Аш.; Мих.; ФС.
МЕРЗОСТЬ ЗАПУСТЕНИЯ. Книжн. Полное разорение, опустошение.
Дан. 9:27. И утвердит завет для многих одна седьмина, а в половине седьмины прекратится жертва и приношения, и на крыле святилища будет мерзость запустения. См.: Мф. 24:15. Аш.; Мих.; Мол.; Аф.; Г.
МЕТАТЬ (РАССЫПАТЬ) БИСЕР ПЕРЕД СВИНЬЯМИ. Прост. Говорить, объяснять что-л. тому, кто не может понять и по достоинству оценить этого.
Мф. 7:6. Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтоб они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас. Мол.
МЕТАТЬ ГРОМЫ И МОЛНИИ. Распекать кого-л., говорить гневно, упрекая, угрожая.
Исх. 19:16. На третий день, при наступлении утра, были громы и молнии, и густое облако над горою, и трубный звук весьма сильный, и вострепетал весь народ, бывший в стане. Мол.
МНОГО ЗВАНЫХ, НО МАЛО ИЗБРАННЫХ. Книжн.
Мф. 20:16; 22:14. Так будут последние первыми, а первые последними, ибо много званых, а мало избранных. Аш.; Мих.
НЕВЗИРАЯ НА ЛИЦА. Беспристрастно, не считаясь с общественным или служебным положением кого-л.
Мк. 12:14. Учитель! Мы знаем, что Ты справедлив и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице, но истинно пути Божию учишь. См.: Втор. 1:17; Мф. 22:16. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.; Г.; ФС.
НЕ МЕЧИТЕ БИСЕРА ПЕРЕД СВИНЬЯМИ. Прост. Не тратьте слов с людьми, которые не могут понять их и оценить.
Мф. 7:6. Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтоб они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.; Б.-Ш.
НЕ ОТ МИРА СЕГО. Книжн. 1. О людях, погруженных в мечтания, блаженных, чуждающихся забот о реальном. 2. Со странностями, странный.
Ин. 18:36. Иисус отвечал: царство Мое не от мира сего, если бы от мира сего было царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы я не был предан иудеям, но ныне царство Мое не отсюда. Аш.; Мих.; Ш.; Аф.; ФС.; Мол.
НЕСТИ свой КРЕСТ. ТЯЖЕЛЫЙ КРЕСТ. О тяжелой судьбе, страданиях кого-л.
Ин. 19:17. И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски — Голгофа. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Г.; ФС.; Аф.
НИЧТОЖЕ СУМНЯСЯ (СУМНЯШЕСЯ). Шутл. Нимало не задумываясь, не раздумывая, ни перед чем не останавливаясь.
Иак. 1:6. Но да просит [у Бога мудрости] с верою, нимало не сомневаясь], потому что сомневающийся подобен морской волне, ветром поднимаемой и раздуваемой. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.
ОБОЮДООСТРЫЙ МЕЧ. О том, что может вызвать прямо противоположные последствия и к чему следует относиться с большой осторожностью.
Притч. 5:3-4. Мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее. Но последствия от нее горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый.Сир. 21:4. Всяческое беззаконие как обоюдоострый меч: ране от него нет исцеления. См.: HYPERLINK "http://www.bible-center.ru/bibletext?txt=re+1:16" \t "_blank" Откр. 1:16; Мф. 4:12. Мих.
ОКО ЗА ОКО, ЗУБ ЗА ЗУБ. 1. О пререканиях, когда ни один из участников не уступает другому. 2. О необходимости отомстить за что-л.
Лев. 24:20. Перелом за перелом, око за око, зуб за зуб: как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать.Исх. 21:24. [Заповеди Мoисея о повреждениях человеку: глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу. См.: Втор. 19:21. Аш.; Мих.; Ш.; Аф.; Г.; ФС.
ОТДЕЛЯТЬ (ОТДЕЛИТЬ) ПЛЕВЕЛЫ ОТ ПШЕНИЦЫ. Книжн. Отделять полезное от вредного, хорошее от плохого.
Из евангельской притчи. Некий человек посеял пшеницу, а враг его посеял в нее плевелы. Когда же взошли семена, рабы человека предложили выдернуть плевелы. Человек не согласился, так как вместе с плевелами они могли повыдергать и пшеницу, и сказал, что их надо отделять во время жатвы. (Мф. 13:24-30). (Плевелы (ст. - сл.) — сорняк). Аш.; Мих.; Аф.; Г.; ФС.
ОТ ИЗБЫТКА СЕРДЦА. Книжн. По побуждению глубокого чувства благодарности, восхищения и т. п. (говорить, делать что-л.).
Лк. 6:45. Добрый человек из доброго сердца своего выносит доброе... ибо от избытка сердца говорят уста его. См.: Мф. 12:34.
ПЕТЬ ЛАЗАРЯ. Ирон. Неодобр. Прикидываться несчастным, стараясь разжалобить, плакаться, жаловаться на свою судьбу, участь.
По евангельской притче о нищем Лазаре (Лк. 16:20-21), который лежал в струпьях у ворот богача и желал напитаться крохами с его стола. Аш.; Мих.; Мол.; Г.; Ш.
ПОСЫПАТЬ ПЕПЛОМ ГЛАВУ. Книжн. Глубоко скорбеть по поводу какого-л. бедствия, утраты чего-л. ценного.
Иов 2:12. И подняв глаза свои издали, они не узнали его; и возвысили голос свой, и зарыдали, и разодрал каждый верхнюю одежду свою, и бросали пыль над головами своими к небу.
Есф. 4:1. Когда Мардохей узнал все, что делалось, разодрал одежды свои и возложил на себя вретище и пепел... Аш.; Мих.; Мол.; Аф.; Мат.; Г.
СОКРУШАТЬСЯ СЕРДЦЕМ. Переживать, расстраиваться.
2 Цар. 13:20. И сказал ей Авессалом, брат ее: не Амнон ли, брат твой, был с тобою? — но теперь молчи, сестра моя; он — брат твой; не сокрушайся сердцем твоим об этом деле. Мих.
СОЛЬ ЗЕМЛИ. Книжн. О лучших представителях общества.
Мф. 5:13. Вы [апостолы] — соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему не годна, как разве выбросить ее вон на попрание людям. Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.; Г.
ТРИДЦАТЬ СРЕБРЕНИКОВ. Книжн. Презр. Цена предательства.
Мф. 26:15. [Иуда Искариот] сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников... (Сребреник — серебряная монета.) Аш.; Ш.; Аф.; Бул.
ФОМА НЕВЕРНЫЙ [НЕВЕРУЮЩИЙ]. Человек, которого трудно заставить поверить во что-л.
По евангельскому сказанию об ученике Иисуса Фоме, который не верил в божественность Иисуса, пока не увидел его воскресшим, не увидел раны его. (Ин. 20:24-29). Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.; Г.
ХАМОВО ОТРОДЬЕ. Разг. Грубый, невоспитанный человек.
Быт. 9:21-27. [Ной проклял сына Хама за нескромность и непочтительность]: проклят Ханаан: раб рабов будет он у братьев своих. (Ханаан — сын Хама.) Мих.
ХВАТАТЬ ПСА [ВОЛКА] ЗА УШИ. Ставить себя в безвыходное положение относительно будущих действий (выпустить опасно и удержать трудно).
Притч. 26:17. Хватает пса за уши, кто, проходя мимо, вмешивается в чужую ссору. Мих.; Б.-Ш.
ХЛЕБ НАСУЩНЫЙ (НАШ). 1. Жизненно необходимое. 2. Самое важное, существенное.
Мф. 6:11. Хлеб наш насущный дай нам на сей день... Аш.; Мих.; Ш.; Мол.; Аф.; Г.
ЯКО ТАТЬ В НОЩИ. Неожиданно, внезапно, тихо.
1 Фес. 5:2. Ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень так придет, как тать ночью. Аш.; Мих.; Ш.; Аф.; Г.
Приложение 2
Задание 1
Составьте предложения с указанными ниже фразеологизмами.
Для справок: злоба дня, мерзость запустения, петь Лазаря, не от мира сего, Фома неверный, камня на камне не оставить, нищие духом, соль земли.
Задание 2
Найдите в приведённых текстах выражения из Библии, ставшие крылатыми. Каково значение этих выражений? С какой целью используют авторы данные крылатые выражения?
Кузьма всю жизнь мечтал учиться и писать. Что стихи! Стихами он только «баловался». Ему хотелось рассказать, как погибал он, с небывалой беспощадностью изобразить свою нищету и тот страшный в своей юбыденности быт, что калечил его, делал «бесплодной смоковницей». (И.А.Бунин «Деревня»).
Помилуйте, полковник! разве платят другу, иль брату деньгами — и за что же? главное, за что же? «На, дескать, возлюбленный брат мой, я обязан тебе: ты даже спасал мне жизнь: на тебе несколько иудиных сребреников, но только убирайся от меня с глаз долой!» (Ф. М.Достоевский).
А так как я всё моё имущество до последней копеечки растранжирил — да и раскаяние мною овладело сильное, - то и решил я ... грехи свои отмаливать... И вот пришёл я к вам проститься, дяденька, как блудный сын. (И. С. Тургенев).
Задание 3
Восстановите фразеологизм, использую приведенные ниже слова.
(кающаяся ..., скрежет ..., заблудшая ..., блудный…, знамение…, невзирая..., ... перед свиньями),
Для справок: на лица, зубовный, метать бисер, овца, Магдалина, времени, сын.Задание 4
Напишите текст (10-15 предложений), используя данные фразеологизмы.
Для справок: тьма кромешная; скрежет зубовный; камня на камне не оставить; кому много дано, с того много и спросится; беден, как Лазарь; заблудшая овца; волк в овечьей шкуре; построить дом на песке; невзирая на лица; путеводная звезда; соль земли; на злобу дня.