Эмоциональный компонент речевой культуры современной молодёжи

Эмоциональный компонент речевой культуры современной молодёжи
Во все времена молодые парни и девушки старались выделиться из толпы, стать не такими, как все. Подростки воспринимают окружающий мир по-своему. Особенности психологического состояния подростков не позволяют большинству молодых людей выражать в одиночку свой взгляд на мир. Поэтому подростки предпочитают объединяться в компании, «сбиваться в стаи», где «чувство локтя» - единственно возможный для них способ выживания в обществе.
Перед людьми в непростой период перехода от детства к зрелости возникает множество сложных проблем, которые они не способны решить, опираясь на имеющийся опыт, либо на опыт взрослых. Им необходима группа сверстников, которые сталкиваются с теми же проблемами и имеют такие же ценности и идеалы. Объединяясь, молодые люди образуют субкультуры. Молодёжная субкультура - это культура определённого молодого поколения, обладающего общностью стиля жизни, поведения, групповых норм.
Молодёжные субкультуры создают свою собственную культуру, которая помогает молодым людям:
1. удовлетворить потребность подростков в общении;
2. обучает навыкам общения и как следствие - повышает авторитет подростка в глазах сверстников;
3. оказывает психологическую поддержку со стороны членов субкультуры;
4. помогает подросткам адаптироваться к жизни.
Почему подростки отдают предпочтение не общественным молодежным организациям, а молодежным субкультурам? Общественные молодежные организации группируют подростков одного возраста, но часто претендуют только на общественную жизнь, не затрагивая личную. Именно поэтому молодежь отдает предпочтение молодежной субкультуре.
Участие в субкультуре - это «игра во взрослую жизнь», где молодежь конструирует некое подобие жизненных ситуаций и учится поведению в них.
Признаки субкультуры:
Стержень любой молодежной субкультуры - это уличный стиль. Большинство молодёжных субкультур рождается вокруг определенного стиля музыки.
Сленг - одна из главных отличительных черт субкультуры. Владение специфическим языком - пропуск в группу.
Стиль одежды. Если у молодого человека появляется необычный стиль одежды, поведения, высказываний - все это могут быть приметы причастности к определенной субкультуре.
Молодёжный сленг представляет собой ряд слов и выражений, свойственных и часто употребляемых молодыми людьми, но не воспринимаемых "взрослыми" в качестве "хороших", общеупотребительных или литературных. Эти слова и выражения становятся сленговыми не только благодаря их порой нетрадиционному написанию или словообразованию, но, прежде всего, потому, что, во-первых, их употребляет более или менее ограниченный круг людей и, во-вторых, эти слова и выражения привносят собой в язык особый смысловой оттенок или "аромат". При этом молодёжный сленг - это лишь один из уровней языка.
Русский молодёжный сленг представляет собой интереснейший лингвистический феномен, бытование которого ограничено не только определёнными возрастными рамками (14-25 лет), как это ясно из самой его номинации, но и социальными, временными, пространственными рамками. Он бытует в среде городской учащейся молодёжи и отдельных более или менее замкнутых референтных группах. У каждого поколения, как отмечают учёные, свой язык.
С начала XX века отмечены три бурные волны в развитии молодёжного сленга. Первая связана с Первой Мировой войной, революцией 1917 года и последовавшими за ней гражданской войны и разрухой.
Период не только решительного забвения классического русского языка 19-го века, слегка подёрнутого дымкой и флёром декаданса «серебряного века», но и время мощнейших струй новых слов и грамматических обновлений. Вся революционная грамматика, стилистика и лексика внедрялась в русский язык не только и не столько вождями революции, сколько малолетними революционерами. Речь учащихся подростков и молодёжи, которая не была отделена от беспризорных непроходимыми перегородками, окрасилась множеством «блатных словечек».
Не менее мощной, но иной струёй развития языка стало его криминально - хулиганская демократизация. Эту лингвистическую волну внёс класс беспризорников, по численности вполне сопоставимый с классом пролетариев, по сведениям 1922 года их насчитывалось до семи миллионов или около пяти процентов всего населения страны.
В то время возникали возвратные глаголы, такие как: штудироваться (учиться), вашиться (мыться), хайлиться (здороваться).
Третья волна оказалась самой мощной и продолжительной. Она тянется более 10 лет и неизвестно, сколько еще протянется.
Эмоциональные слова и выражения, прежде всего, такие лексемы, как блин, елы-палы, ё-мое, используются в жаргоне только в качестве эмоциональных восклицаний. Слова: улет, чума, будучи использованными в качестве эмоциональных междометий, практически полностью теряют свое значение, которое вытесняется сильно акцентированным в зависимости от ситуации эмоциональным значения. К этой же группе относятся словосочетания: «полный атас», «полный абзац», «кино и немцы», которые выполняют в речи эмоционально-междометную функцию.
Особенностью всех вышеперечисленных слов и выражений является то, что преобладают эмоциональное содержание в самом общем, нерасчленённом виде и поэтому неоднозначны. В зависимости от ситуации данные эмотивы могут выражать разнообразные – вплоть до противоположных эмоций: разочарование, раздражение, восхищение, удивление или радость. При этом более или менее адекватное «узнаваемые» выражаемой слушателем не может осуществляться без учёта интонации, мимики, жестикуляции говорящего, а также контекста.
В некоторых случаях эмоциональные слова и выражения могут передавать отношения говорящего к факту действительности более отчётливо: по ряду мотивов можно сказать, что они являются выразителями обще положительных или обще отрицательных эмоций.
Эмоциональные единицы, выражающие обще положительные эмоции: клёво, в кайф, в масть. Значение вышеперечисленных эмотивов может быть передано словами «хорошо», «отлично».
Эмоциональные единицы, выражающие общеотрицательные эмоции: мрак, в падлу, кабздец котенку, смерть птенцу, бобик сдох. Значение данных эмотивов сводится к значению «плохо», «ужасно».
Слова и выражения с эмоциональным значением характеризуются тем, что, функционируя в речи, они не только выражают эмоциональное состояние говорящего, но и называют переживаемые им эмоцию. Сюда, прежде всего, относятся такие глаголы, как: балдеть, кайфовать, тащиться, торчать. Необходимо отметить, что, как и в предыдущем случае, переживаемые эмоции выражаются не конкретно, а в наиболее общем виде, состояния психологического комфорта или, наоборот, дискомфорта.
В эту группу эмоциональных единиц входят эмотивы, представляющие собой с формальный точки зрения, сочетания существительных с предлогом (в кайф и т.д.), уже упоминавшийся в первой группе. Но, будучи употребленными, в речи не в качестве эмоциональных междометий восклицаний, а в контекстах типа: «мне не в кайф туда идти», «мне в падлу это делать», данные эмотивы начинают не только эмоциональное состояние говорящего, но и называют его, значительно конкретное значение: в косяк – не удобно, в кайф – в удовольствие, в лом – лень, в падлу – противоречие внутренним моральным принципам. Следует заметить, что в подобных случаях вышеприведенные сочетания демонстрируют промежуточные положения между высказываниями с эмоциональным значением и категориями состояния.
Слова с эмоциональным компонентом значения имеют определённое значение и эмоциональный компонент, передающий эмоциональное отношение говорящего к слушающему. Среди единиц этого разряда преобладает лексика, которую мы склонны характеризовать как фамильярную. При этом под фамильярностью подразумевается эмоциональный оттенок, занимающий первую ступеньку в ряду эмоций: фамильярность – презрение – пренебрежение – унижение. Слова данного лексического слоя не имеют оценочного значения, но употребление этих эмотивов речи демонстрирует фамильярность говорящего по отношению к предмету речи, выражающего в стремлении снизить его (предмета речи) социальную значимость. Так, в речи учащихся имеются жаргонизмы: училка, классуха. В употреблении жаргонизмов молодыми людьми более старшего возраста также прослеживается тенденция использования фамильярной лексики по отношению к социально значимым явлениям, традиционно уважаемым в обществе. Например: родители (предки, черепа), взаимоотношения между мужчиной и женщиной (мутить, клеить, снимать, окольцеваться) и т.д. Еще одну группу слов с эмоциональным компонентом значения составляет презрительная и пренебрежительная лексика. В отличие от фамильярной лексики она обладает оценочным компонентом значения. Разграничить презрительные и пренебрежительные оттенки в эмотивах достаточно трудно и не всегда возможно.
Как бы то ни было, у пренебрежительных слов эмоциональный компонент значительно ярче оценочного (карась – простак, наивный человек; синяк – пьяница и т.д.). У презрительных же слов преобладает оценочный компонент (овца, мочалка – девушка; долбак, фафан – глупый человек). Представлена в сленге и лексика с положительной эмоциональной окраской: лапа – симпатичная девушка, кадр – шутник, пеструнцы – малыши и т.д. Количество подобной лексики относительно невелико.
Эмоциональные изречения по своей форме сходны с побудительными конструкциями, имеющими «значение волеизъявления, адресованного собеседнику». Но в отличие от этих конструкций эмоциональные изречения отнюдь не предлагают немедленного исполнения адресатом воли говорящего («иди ёжиков паси», «иди ты пустыню пылесось»).
Молодежный сленг является важным социальным фактором. Социализация очень важна для подростков, использование сленговых слов в речи является определенным «кодом», который служит пропуском в ту или иную молодежную группу. Поэтому в зарубежной терминологии сленг все чаще называют in-group language\ in-group vocabulary в отличие от standart language. Существует свой «язык группы» у компьютерщиков, который сразу позволит отличить геймера от хакера, а уж тем более от юзера и флеш-мобила. При помощи сленга сноубордисты выяснят, кто новичок: гуффи или нормал и т.д. Данные иноязычные слова вовсе не помеха богатству языка, их заимствующего, так как они несут конкретную социальную функцию, большинство из них в дальнейшем процессе языкового развития утрачивается, уходит из языка с исчезновением той или иной социальной группы. Многие тинэйджеры употребляют сленг лишь потому, что иноязычное слово кажется им более точно передающим смысл в той или иной ситуации, в то время как они часто не знают происхождение употребляемого жаргонизма, но и вообще их смысл.