Материал для разработки урока по творчеству В. М. Шукшина.

Введение

Для полного и подробного рассмотрения выбранной темы ставлю для себя целью в данной работе исследовать систему образов героев рассказов Василия Макаровича Шукшина, определить художественные методы автора для раскрытия проблематики произведения через изображение героев.
Задачи:
-рассмотреть образы героев с точки зрения возможной типологической градации;
-проследить на примере нескольких рассказов эволюцию шукшиновских героев;
-соотнести героя Шукшина с современностью, убедиться в актуальности проблем, поднятых в рассказах Шукшина.
В интервью газете «Утро Петербурга» Михаилу Левшину, режиссеру-постановщику спектакля «Земляки», художественному руководителю театра «Комедианты», заслуженному деятелю искусств РФ задали вопрос: « В чем сегодня заключается актуальность произведений Шукшина?» И, на мой взгляд, Михаил Левшин блестяще определяет причину востребованности и интереса к рассказам Василия Макаровича по сегодняшний день:
— В одном из своих интервью Андрей Михалков-Кончаловский сказал: «Все наши проблемы из-за того, что мы совершенно не знаем, кто мы такие, мы себя не осознаем». Шукшин — великий человек, который задумался над вопросом, кто же такие русские. Этот вопрос актуален и сегодня, потому что мы до сих пор не знаем собственных национальных особенностей. Шукшин дорог тем, что в срезе своего времени сумел показать свойства нашего национального характера. В своей книге Сергей Юрский когда-то писал, что Шукшин очень органично и хорошо сочетает три потока: юмор, нежность и драматизм.
Позволю себе присоединиться к мнению известного деятеля искусств.
Василий Макарович Шукшин родился в 1929 году на Алтае в крестьянской семье. Военное детство, работа в колхозе, попытки устроиться в городе, смена множества рабочих профессий – все это закалило характер будущего писателя и обогатило бесценным жизненным опытом. В 1954 году Шукшин поступил во ВГИК, познакомился с режиссером И. Пырьевым, учился в мастерской М. Ромма и С. Герасимова, на одном курсе с Андреем Тарковским. Работал как актер и режиссер, был удостоен многих наград за кинематографическую деятельность. Параллельно с основной работой он начал писать рассказы.
Одним из создателей деревенской прозы стал Шукшин. Свое первое произведение, рассказ «Двое на телеге», писатель напечатал в 1958 году. Затем в течение пятнадцати лет литературной деятельности он опубликовал 125 рассказов. В сборник рассказов «Сельские жители» писатель включил цикл «Они с Катуни», в котором с любовью рассказывал о своих земляках и родном крае.
Произведения писателя отличались от того, что писали в рамках деревенской прозы Белов, Распутин, Астафьев, Носов. Шукшин не восторгался природой, не вдавался в долгие рассуждения, не любовался народом и деревенской жизнью. Его короткие рассказы – это эпизоды, выхваченные из жизни, короткие сценки, где драматическое перемежается с комическим.

Глава 1. Герои рассказов Шукшина. Типологическая градация. Художественные авторские особенности в изображении характера героя.
Василий Макарович Шукшин – может быть, самый русский из всех современных наших авторов. Книги его, по собственным словам писателя, стали «историей души» русского человека. Шукшин раскрывает и исследует в своих героях присущие русскому народу качества: честность, доброта, совестливость. Самобытность писателя заключается в его особой манере мышления и восприятия мира. Основной жанр, в котором работал Шукшин, - короткий рассказ, представляющий собой или небольшую психологическую точную сценку, построенную на выразительном диалоге, или несколько эпизодов из жизни героя. Но, собранные вместе, его рассказы соединяются в умный и правдивый, порой смешной, но чаще глубоко драматичный роман о русском мужике, о России, русском национальном характере.Среди русских современных писателей, мастеров рассказа, Шукшину отведено почетное место. Его творчество - явление яркое и самобытное. Начать анализ художественных особенностей Шукшина в изображении героев мне хотелось бы с рассказа «Светлые души»(1959). И, по моему мнению, также можно назвать и одну из групп типологической градации героев.
Герои данного рассказа – семейная пара, Михайло Беспалов и его жена Анна, которую муж с теплом называет Нюся.
Автор относится трепетно к герою, заостряет внимание на его трудолюбии и сдержанности, а вот Нюся – строгая, сильная и любящая жена, терпеливая, заботливая хозяйка.
Основной художественной деталью в этом, как и во многих других произведениях, является обстановка, быт и условия, в которые помещены герои.
Стоит оговорить, что Шукшин часто прибегает к более подробному описанию условий жизни героев, работы, дома, нежели описанию их внешности. И это одна из многих черт творчества Шукшина, присущая именно ему.
Но вернёмся к быту, столь тщательно раскрывающему читателю внутренний мир семьи Беспаловых: проста в восприятии сцена встречи Анны и Михайло, и, даже веет от этого эпизода чем-то родным, по-настоящему русским. Мужик не сразу идёт домой, хотя не был здесь полторы недели, ждёт в горнице жена, скрывающая за своим бурчанием тоску и любовь: «Разве можно на трудящийся народ сердиться?» Соскучился и Михайло, но настоящая мужская сдержанность, неумение быть излишне чувственным, природа сильного характера не позволяют максимально проявлять всю свою нежность. Непродолжительные объятия и Нюся меняется на глазах: «…пойду баню посмотрю. Готовься. Бельё вон на ящике». 1.с.19
И все эти, на первый взгляд, мелочи, «бельё, прохладные доски вымытого пола, натопленная баня» - мастерски введённые в текст художественные детали, напрямик говорящие читателю об отношениях этих людей, об авторском отношении к ним, а, главное, эти детали повествуют нам о гармонии, устоях семьи Беспаловых.
Ещё один герой, я назвал бы его невидимым, но незримо существующим на протяжении всего рассказа – это машина, на которой работает Михайло.
До комизма доводит автор тягу героя к своему железному коню. Несколько раз рвётся Михайло к машине, несколько раз застаёт Нюся мужа на улице у кабины, поиски гаечного ключа, карбюратора, одеяла, чтобы в кузов постелить. Светлая душа Беспалова не унимается. Вот он – образец беспокойной души за своё дело. И он знает, как бы Нюся не сердилась, не ругала его – она всегда всё поймёт, потому как любит она его именно за это, потому что и она – такая же светлая душа.
Красноречивы, несмотря на свою простоту, речевые особенности героев
Диалоги – ещё один уникальный способ познакомить читателя с внутренними переживаниями героев рассказов Шукшина.
Шукшин редко дает сколько-нибудь развернутые пейзажные описания и портретные характеристики героев, но они отвечают душевному состоянию персонажей, всегда предельно кратки.Граница между “авторским словом” и “словом героя” в большинстве случаев размыта или полностью отсутствует. Яркая сторона индивидуального стиля Шукшина — богатство живой разговорной речи с ее разнообразными индивидуальными и социальными оттенками. Диалоги в рассказах Шукшина часто превращаются в своего рода интеллектуальный поединок (несмотря на то, что герои его - отнюдь не интеллектуалы). Героям важно утвердить себя в мире, и зачастую они делают это в споре. Язык шукшинских героев изобилует просторечными выражениями. Герои говорят так, как в жизни говорят простые деревенские люди. Но особенность рассказов Шукшина в том, что авторская речь тесно сплетается с речью персонажей.
Главного героя рассказа «Стенька Разин»(1960) - Васёку, на мой взгляд, можно смело отнести к группе «чудаковатых героев» шукшинских рассказов.
Молодой. Статный, но «странный парень». Нельзя сказать, что лодырь или лентяй, напротив, брался за работу любую и легко, но дел сменил с десяток. Отработает месяц-другой, (а бывало и меньше) и увольняется.
- Души нету в работе (1, с 21)-говорит Васёка. А что же для него душа? Автор назвал рассказ «Стенька Разин» не случайно. Шукшин видит в Васёке того самого Разина – с широкой, мощной душой нараспашку, сильный дух и тонкое чувство красоты. Свою душу Васёка вкладывал в неповторимые работы – он вырезал статуэтки из дерева. Шукшин много уделяет внимания описанию этих вырезаемых человечков. Описание столь подробное, чувственное, трогающее за душу – пробирает до слёз. Читая, мы словно в своих ладонях держим частичку души Васёки.
Захар старше Васёки, но так близок ему. Кузнец и Захар – второстепенные, но очень важные персонажи в этом рассказе. Именно кузнец немного грубо, но метко открывает для Васёки мир иной, отличный от реальности Васёки. Этот образ я отнёс бы к типу тихих (простых) людей, довольно широко представленных в рассказах Шукшина. Они не высовываются, живут тихо, скромно, жизнь их размеренна, всё доведено до механизма, и нет высоких порывов, желания меняться или менять других. Старик, повидавший многое в своей жизни, по-доброму осаживает Васёку, иногда тот заявляет, что «в работе кузнеца души нету». И Васёка делится с ним своим «талантом» - показывает ему смолокура, рассказывает о своей новой работе над фигуркой Стеньки Разина.
Описание готовой фигурки Стеньки Разина словно кульминация рассказа – обнажённая душа Васёки, через своё умение, через свои руки, усилия, старания, пот вложил он своё нутро в эту фигурку из дерева. И небеззвучен Стенька Разин, живой он, страдает и скорбит.
Деревянные фигурки в этом произведении – сильнейшая эмоциональная художественная деталь.
В начале рассказа вновь встречаем эпизод знакомства с главным героем без пейзажных зарисовок или же других композиционных элементов.
А вот концовка завораживает контрастом: от насыщенного, чувственного диалога Захарыча и Васёки, автор резко переходит на короткое, но ёмкое описание жизни, времени за пределами горницы, где «старый заплакал» учитель, «горько и тихо» (1,с 25), увидев фигурку Стеньки Разина. А «Васёка мучительно сморщился и заморгал».
«Чуть занималось светлое утро. Слабый ветерок шевелил занавески на окнах» (1, с 26). Анализируя данное произведение я выделил ещё одну группу типологической градации героев рассказов Шукшина – сильные люди. К сильным людям можно отнести Захарыча – человека с огромным жизненным опытом, богатым душой и чувствами.
Герой рассказа «Микроскоп» (1969)- настоящий трудяга, зажатый в рамки рабочей, серьёзной, серой, бытовой обстановки.
Автор ярко раскрывает внутренний мир героя через его поступок.
Насколько сильны желания (мечты), внутренние амбиции Андрея вырваться из плена будничных неприметных дней. Столяр маленькой мастерской при «Заготзерне» решается обмануть жену, говорит, что потерял снятые с книжки 120 рублей на покупку «шубок» деткам.
Зная о последствиях, решается на это, пережив ссору(драку) с женой и более недели упрёков. И вот в доме появляется микроскоп. Как меняется герой: он становится более смелым в поступках, фразах, комментариях. Автор пишет: «Андрей прямо зашёлся весь, стал удивительно смелый». (1, с 188). И позже: «Странно Андрей Ерин становился крикливым хозяином в доме». (1, с 189).
Определённый комизм ситуации подчёркивается суетой всего семейства вокруг микроскопа. Андрей превращается в настоящего исследователя, мыслителя. И по селу слух прошёл о занятиях Андрея Ерина. И жена хоть и продолжала бурчать, но больше уж по привычке, в глубине души гордилась мужем: «лестно было, что по селу говорят про её мужа – учёный» (1, с 192).
Но «всё рухнуло в один миг…». Зоя узнаёт, что деньги не были утеряны, и не давали премию на работе, а микроскоп куплен Андреем!
Стремление Андрея вызывает уважение, восторг. И его даже жаль. Микроскоп продан. Жизнь вновь теряет яркость и азарт. «Да, шубки надо!» И призыв- горький, но правдивый: «Учись, Петька!» (1, с 193)
Герой – и сильная и слабая личность одновременно. Его сила в стремлениях воплотить свои мечты в жизни без страха перед устоями семьи, проблемами быта, строгостью жены.
Его сила в понимании реальности, в осознании безысходности положения. Горько, обидно, но жизнь диктует свои правила! И бесспорно, Андрей – светлая душа с чудаковатыми чертами.
Далее мне бы хотелось рассмотреть рассказ «Материнское сердце», написанный в 1969 году. И вновь уже привычный художественный композиционный приём (элемент) – имя героя в первых строках произведения. Автор буквально с «порога» знакомит нас с героем рассказа. Словно, ставит читателя лицом к лицу с героем, возможно, кто-то назовёт этот приём резким, неожиданным, но, на мой взгляд, это и есть ещё одна отличительная черта именно шукшинских рассказов.
И сложно даже определить так сразу: кто главный герой: мать или Витька – её сын.
Как стремительно развиваются события рассказа. Этим отличаются все рассказы Шукшина – нет и намёка на затянутость сюжетной линии. Автор лишь в нескольких предложениях описывает героя, но более раскрывает его образ мыслей в поступках, в репликах. Большая часть рассказа представляет собой диалоги: новая знакомая Борзенкова беседует с ним, вызывая чувство лёгкости от встречи.
«Ну почему так легко, хорошо Витьке с этой девушкой?» (1, с 173) Жизнь героя довольно размеренна и спокойна. Определённый образ бытия: заботливая мать, братья, невеста – «Витька. И нет серьёзных или ярких моментов, но встреча с Ритой – девушкой с грустными глазами, проявленная слабость в погоне за этой мнимой, минутной лёгкостью, за другой жизнью – не такой как там – дома, среди родных. Деньги, заработанные после продажи сала, винный ларёк в районном городке, стаканчик красного , выпитого в компании с Ритой – всё это стечение обстоятельств или, как иногда мы говорим «так должно было случиться» Так или иначе, но герой попадает в КПЗ.
«Вот она – жизнь! – ворочалось в горячей голове Витьки. – Вот она – зараза кипучая, желанная. Молодец я!» И эта лёгкость, состояние окрылённости сменяется сценой унылой, пугающей, жестокой: «очнулся поздно вечером под каким-то забором, а дальше алкоголь, драка, злость…
Далее автор знакомит ещё с одним героем – мамой Витьки. Рассудительность, слёзы, боль, переживания, любовь, трепет – всё показывает нам Шукшин, раскрывая образ матери.
Узнав о случившемся, мать Вити бросила все дела и поехала по всем инстанциям, надеясь освободить своего сына. Она ни разу не подумала, что он совершил преступление, что есть закон, по которому его должны судить. “Материнское сердце, оно — мудрое, но там, где замаячила беда родному дитю, мать не способна воспринимать посторонний разум, и логика тут ни при чем”. Автор попытался передать те переживания, которые испытывала мать Вити. И я считаю, что это одна из самых удачных попыток. Жизненная трагедия превращается в историю с глубоким идейным смыслом. А самым ярким моментом, раскрывающим основную мысль произведения, стала сцена встречи матери с сыном в тюрьме, когда она приходит к нему на свидание. “У матери в эту минуту было на душе другое: она вдруг совсем перестала понимать, что есть на свете — милиция, прокурор, суд, тюрьма... Рядом сидел ее ребенок, виноватый, беспомощный... И кто же может сейчас отнять его у нее, когда она, никто больше — нужна ему? И действительно, она ему нужна. Он свято чтит свою мать и ни за что не даст ее в обиду. Но еще до встречи ему становится стыдно. “Мучительно стыдно. Жалко мать. Он знал, что она придет к нему, пробьется через все законы, — ждал этого и страшился”. Он сам боялся ее обидеть. Эти чувства глубоки и бездонны, и ясно, что выразить их словами просто невозможно. Но автор использует тот стиль, который понятен простому человеку, тот язык, который делает это произведение общедоступным. Помимо этого автор встает на сторону главных героев, и, хотя оспаривать закон трудно и даже невозможно, здесь на первое место выходит материнская любовь, которая не поддается никаким законам.
Любовь матери выше всего, выше понимания, мудрости, расчёта, но женщина справляется с типичными материнскими слабостями и заставляет верить в лучшее и себя и сына! Её сила в умении направлять всю внутреннюю боль и трепет в русло действий. Русский человек верит, верит всегда: «…неистребимая вера, что добрые люди помогут». (1, с 184). Она – действовала!
Всё вышеизложенное, позволяет с уверенностью говорить о сильном человеке в лице матери. А вот Витька – тихий человек, не смотря на динамичные события в его жизни.
Занимательна композиция рассказа «Чудик» ( 1967 г.) Жена героя называет его «Чудик» и далее в течение всего произведения автор подтверждает это прозвище главного героя.
Нет долгих описаний внешности, нет пейзажных зарисовок, но привлекают внимание ёмкие, содержательные диалоги!
Весь рассказ разбит на эпизоды. В них автор раскрывает всю чудоковатость главного героя:
- разговор с женой об утерянной блесне. «Он совсем не умел острить, но ему ужасно хотелось» (1, с 135).
- история с потерей денег в магазине. Осознание Чудиком своего ничтожества: «Да почему же я такой есть-то? – вслух горько рассуждал Чудик».(1, с 138).
- рассуждения и наблюдения в самолёте (желание упасть в облака, или же ожидание обеда. «Ему очень хотелось поесть в самолёте – ради любопытства». (1, с 138). И с лица читателя в эти секунды не сходит улыбка. Герой забавен, немного глуп, прост возможно, но ему можно и позавидовать: он умеет мечтать, творить, делать жизнь другой, не серой, скучной, безынтересной, а именно другой: радужной.
- прекрасен и красноречив в раскрытии образа героя эпизод с написанием телеграммы. Как много о Чудике говорит первоначальный текст его послания: «Приземлились. Ветка сирени упала на грудь, милая Груша меня не забудь. Васятка». (1, с 139). И результат после замечаний телеграфистки: « Долетели. Василий». Принцип контраста удивительно подчёркивает душевные качества героя – Чудика.
- фрагмент рассказа с расписной коляской очередной раз показывает непонимание, которое окружает Чудика, его не принимают. Интересны с точки зрения типологии образы брата Чудика- Дмитрия и его жены Софьи Ивановны. По моему мнению, небольшой фрагмент общения супругов с гостем – «чудиком» красочно показывает безоговорочное подчинение Дмитрия своей супруге , его смело можно отнести к типу слабых людей, Софья Ивановна – яркий представитель потребителей, зачастую злых, и даже невоспитанных, не замечающих своей грубости по отношению к окружающим.
Оригинальна концовка произведения. Обычно Шукшин в самом начале рассказов говорит об имени героя, а затем повествует его историю, в этом же произведении автор прибегает к иному принципу: как зовут героя, кем он работает - указаны автором лишь в последних строках рассказа.
И ещё хочется оговорить ещё одну занимательную деталь, дополняющую образ героя – Он прыгает по лужам и поёт! «В одном месте Чудик поскользнулся, чуть не упал.» (1, с 143). – неуклюжесть верный спутник Чудиков. Но … не упал же!!!
Многие эпизоды рассказов, в том числе и «Чудика», автобиографичны. Шукшин описывает события из собственной жизни, известные ему реалии, рассказывает о родном для писателя крае. Например, странный случай, когда Чудик роняет деньги, а потом не может их поднять, произошел с самим Шукшиным. Чудик странен для городских жителей, отношение к нему собственной снохи граничит с ненавистью. При этом необычность, непосредственность Чудика и людей, ему подобных, по глубокому убеждению Шукшина, делает жизнь прекраснее. Автор говорит о таланте и красоте души своих героев-чудиков. Их поступки не всегда согласуются с привычными нам моделями поведения, а ценностные установки удивительны. Он падает на ровном месте, обожает собак, удивляется людской злобе и в детстве хотел стать шпионом.
Сколько доброты, детскости, почти юродивой незлобивости; сколько простой радости бытия в герое рассказа! И сколько любви и нежности за шукшинской улыбкой; любви и закравшегося внезапно сомнения: а может, вот она — истина человеческой жизни?
«Чудик» самим своим существованием опровергают узость, ограниченность обывательских представлений о жизни и человеке. Это фантазеры, оригинально мыслящие люди, стремящиеся украсить жизнь сказкой, выдумкой. Нередко их «чудачества» объясняются стремлением жить в соответствии с собственными представлениями о добре, красоте, справедливости. «Чудики» привлекают читателя внутренней цельностью, независимостью. Шукшин рассказывает о своих чудиках с доброй улыбкой уважения, понимания, сострадания. Он ценит в людях эти чудачества, дорожит ими.
Герой рассказа «Срезал» (1970). – Глеб Капустин, ещё один герой, которого можно отнести к типу «чудиков» из произведений Шукшина. Напыщенный, поверхностный, невоспитанный, самоуверенный человек. Хобби или же образ жизни, мировоззренческий идеал – унизить, осадить, «срезать» малознакомого человека. Независимо от происхождения, статуса, возраста и профессии.
Относительно жителей деревни Новая Капустин занимает высокое положение, уважаем и слушают его с открытым ртом. «Глеб Капустин приходил и срезал знатного гостя. … многие мужики особенно, просто ждали, когда Глеб Капустин срежет знатного»(1, с 645).
«Типичный демагог-кляузник, - сказал кандидат, обращаясь к жене. Весь набор тут…» (1, 648). Так автор определяет место героя, отношение к нему героев второстепенных: кандидата и его жены.
Почему автор даёт герою именно фамилию Капустин? Возможно сходство с многоярусностью, много капустных листьев: «А тот (Капустин) ему (кандидату) на одно слово – пять». Портретная характеристика дана автором в дух частях: первая, относящаяся непосредственно к личности героя, его внешности. «- толстогубый, белобрысый мужик сорока лет, начитанный и ехидный». (1, с 645) Вторая характеристика- речевая, дана через диалог с кандидатом . Язык – многообразный, резкий, реплики , как выстрелы: непродолжительные, часто двусмысленные. Диалог, который чаще похож на монолог Капустина насыщен громкими, звучными. Неожиданными вопросами, остающимися без ответа. Капустин ставит в тупик своих собеседников. Его словесное давление вводит супругов Журавлёвых в состояние недоумения, удивления, а в итоге возникает чувство явного злого смеха. Кандидата и его жену я позволю себе назвать сильными людьми. Автор мало внимания уделяет описанию этих героев, рассказывает о них лишь через диалог с Капустиным, но и этого фрагмента вполне достаточно, чтобы говорить о силе этой супружеской пары -наука, знания, тяга к просвещению, нежелание быть втянутыми в конфликт, тактичность- признаки сильных людей.
В этом рассказе с помощью «чудика» - Глеба Капустина, Шукшин раскрывает проблему конфликта между городом и деревней.
Зачем мужики водят Глеба Капустина «начитанного и ехидного», к приезжим знаменитостям и устраивают «спектакль», наблюдая, как Глеб в очередной раз «срежет» интеллигента?
На первый взгляд, писатель держит в конфликте нейтралитет, но по прочтении рассказа чувствуешь, что ни автор, ни мужики не любят Глеба. Автор говорит об этом в конце рассказа прямо: «Глеб их по-прежнему удивлял. Хотя любви, положим, тут не было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил еще».
А «спектакль», устраиваемый кандидату, - это как бы проверка на истинную интеллигентность. Ведь деревня насмотрелась на кичливую причастность к культуре и поэтому в мужиках и возникает враждебная настороженность к знаменитостям, особенно к тем, кто оторвался от родной земли и смотрит на бывших односельчан свысока. Стал бы истинный интеллигент откровенно и снисходительно посмеиваться над Глебом, а потом довольно грубо «ТЫКАТЬ» ему, как это делает Журавлев? Следовательно, в этом конфликте нет правых.
Герой рассказа «Мастер» - Семка Рысь представлен нам в первых же строках двумя определениями: «непревзойденный столяр» и «забулдыга».    Все полученные за счет своего мастерства «левые» деньги Семка пропивает, и, возможно, в этом причина того, что «непревзойденного столяра» в деревне называют уменьшительные именем Семка, не оказывая мастеру должного уважения. Семка непонятен людям: ведь он не пользуется своим мастерством для того, чтобы обогатиться, достигнуть прочного положения в жизни.    «У тебя же золотые руки! Ты бы мог знаешь как жить!... Ты бы как сыр в масле катался, кабы не пил-то.    - А я не хочу как сыр в масле. Склизко».    В чем же причина семкиного пьянства? Сам он объясняет это тем, что, выпив, он лучше думает про людей: «Я вот нарежусь, так? И неделю хожу - вроде виноватый перед вами. Меня не тянет как-нибудь насолить вам, я тогда лучше про вас про всех думаю. Думаю, что вы лучше меня. А вот не пил полтора года, так насмотрелся на вас...Тьфу!» Душа героя ищет добра и красоты, но неумело.    Но вот внимание его привлекает давно заброшенная талицкая церковка. Шукшин употребляет здесь слова «стал приглядываться». Не вдруг, не сразу, а постепенно, ведя от интереса и удивления к нежному, просветленному чувству, завораживает талицкая церковь душу героя той подлинной красотой, бесполезной и неброской, над которой не властно время.    Приглядимся и мы к фотографии знаменитой церкви Покрова на Нерли под Владимиром. Позже в рассказе говорится, что талицкая очень похожа на нее. Это удивительное здание: легкое, женственное, изящное, какое-то просветленное, овеянное лирической задумчивостью... Очарование его - в благородной простоте и безупречности пропорций, в мягкости линий и целомудренной сдержанности формы: ничего лишнего, броского, никаких дополнительных украшений. Отраженное в воде, окруженное зеленью, оно ясно вырисовывается на фоне неба, то сливаясь с ним, то облаком спускаясь на землю...    В православной символике церковная глава олицетворяет пламя свечи. Князь В. Трубецкой пишет: «Наша отечественная "луковица" воплощает в себе идею глубокого молитвенного горения к небесам, через которое наш земной мир становится причастным потустороннему богатству. Это завершение русского храма - как бы огненный язык, увенчанный крестом и к кресту заостряющийся»2. И церковь Покрова на Нерли как нельзя лучше иллюстрирует этот метафорический образ свечи чистой веры.    Именно такая неброская, одухотворенная красота и поразила Семку Рыся в талийкой церкви: «Каменная, небольшая, она открывалась взору - вдруг, сразу за откосом, который огибала дорога в Талицу... По каким-то соображениям те давние люди не поставили ее на возвышение, как принято, а поставили внизу, под откосом. Еще с детства помнил Семка, что если идешь в Талицу и задумаешься, то на повороте, у косогора, вздрогнешь - внезапно увидишь церковь, белую, изящную, легкую среди тяжкой зелени тополей. В Чебровке тоже была церковь, но явно позднего времени, большая, с высокой колокольней. <...> Казалось бы, - две церкви, одна большая, на возвышении, другая спряталась где-то под косогором, - какая должна выиграть, если сравнить? Выигрывала маленькая, под косогором. Она всем брала: и что легкая, и что открывалась глазам внезапно... Чебровскую видно было за пять километров - на то и рассчитывали строители. Талицкую как будто нарочно спрятали от праздного взора, и только тому, кто шел к ней, она являлась вся, сразу». Поэтому кажется она Семке особенно человечной, задушевной.    О чем же думал Семка, глядя на церковь? «Тишина и покой кругом. Тихо в деревне. И стоит в зелени белая красавица - столько лет стоит! - молчит. <...> Кому на радость? Давно уже истлели в земле строители ее, давно распалась в прах та умная голова, что задумала ее такой, и сердце, которое волновалось и радовалось, давно есть земля, горсть земли. О чем же думал тот неведомый мастер, оставляя после себя эту светлую каменную сказку? Бога ли он величил или себя хотел показать? Но кто хочет себя показать, тот не забирается далеко, тот норовит поближе к большим дорогам или вовсе - на людную городскую площадь — там заметят. Этого заботило что-то другое - красота, что ли? Как песню спел человек, и спел хорошо. И ушел. Зачем надо было? Он сам не знал. Так просила душа.»    Это удивление, переживаемое героем, сродни тому ощущению праздника — раскрепощения и всплеска души, - необходимость которого так остро осознавалась Шукшиным. Обнаруженный Семкой прикладок разрушает жесткость прямых углов, зрительно расширяет пространство церкви, выводит его «за рамки» обычной конструкции. Так же и герои Шукшина всегда ищут возможности вырваться душой за жесткие рамки прямоугольников, в которые заталкивает их жизнь.    Чем же вызвано желание Семки отреставрировать церковь? Почему его так поразил блестящий отшлифованный камень на восточной стене? Семке показалось, что он проник в замысел мастера, оставшийся неосуществленным. На минуту он как бы слился душой с неизвестным зодчим и захотел доделать задуманное им. К тому же он представил себе, как еще красивее и необычнее станет преображенная его руками церковь с отшлифованной восточной стеной. Эти два момента и подчеркивазт Шукшин, когда пишет о Семке: «обеспокоенный красотой и тайной».    Семка обращается за помощью - сперва к церкви, затем в облисполком, — но всюду получает отказ. У служителей культа — потому что нельзя открыть в Талице новый приход, а в исполкоме — потому что, как оказалось, здание не представляет «исторической ценности», являясь поздней копией храма Покрова на Нерли.    Получается, что и митрополит, и просвещенный чиновник сходятся в одном: они смотрят на талицкую церковь с утилитарной точки зрения, взвешивая ее культовую или историческую ценность. И никого не волнуют духовность и красота.    Игорь Александрович говорит Семке, что обманулся так же, как и он. Но разве Семка обманулся? Он иначе смотрит на церковь, поэтому и продолжает упорствовать: «Надо же! Ну, допустим - копия. Ну, и что? Красоты-то от этого не убавилось».    Семка пытается обратиться еще и к писателю, которому когда-то отделывал кабинет под избу XVI века (характерная черточка, вроде серебряного лаптя на столе у Павла Петровича Кирсанова), но тот оказывается скрытым где-то за кулисами домашнего скандала.    Для Шукшина принципиально важно, что герой идет именно к этим людям - священнику, писателю, представителю власти - и не получает от них поддержки. Ведь все они - своего рода пастыри народа. И эти пастыри оказываются не в силах спасти разрушающиеся духовные ценности, доверенные им. Ведь в небрежении находится храм, а храм - это душа народа, опора его нравственности.    Почему рассказ называется «Мастер»? Кто этот мастер, кого имеет в виду Шукшин: Семку или неизвестного древнерусского зодчего? Такое название, во-первых, говорит о единстве, слиянии душ Семки и безымянного создателя церкви, общности их идеалов, нравственных и эстетических, которой не мешает разделенность во времени; во-вторых, подчеркивает обобщающий смысл слова «мастер» как созидательного начала в человеке.    Почему же Семка перестал ходить к талицкой церкви? Шукшин говорит об этом так: «Обидно было и досадно. Как если бы случилось так: по деревне вели невиданной красоты девку... Все на нее показывали пальцами и кричали несуразное. А он, Семка, вступился за нее, и обиженная красавица посмотрела на него с благодарностью. Но тут некие мудрые люди отвели его в сторону и разобъяснили, что девка та - такая-то растакая, что жалеть ее нельзя, что... И Семка сник головой. Все вроде понял, а в глаза поруганной красавице взглянуть нет сил - совестно. И Семка, все эти последние дни сильно загребавший против течения, махнул рукой...».    И течение обыденной жизни, против которого устал загребать Семка, неизбежно выносит его... «к ларьку»: «Он взял на поповские деньги "полкилограмма" водки, тут же осаденил...» Семка опять пьет, чтобы уйти от злобы: злобы на людей и на самого себя, бессильного и даже совестящегося отстоять «поруганную красавицу».    Но уже по тому, как зло реагирует Семка на все, что произошло, как обходит он стороной талицкую церковь, чтобы не бередить раны, можно понять, что чувство красоты по-прежнему живет в нем, только теперь он пытается спрятать его от людей.    Невольно напрашивается здесь параллель с другим известным литературным героем - лесковским мастером Левшой. Перекликаются судьбы этих героев - талантливых умельцев из народа, которых течение жизни неизбежно влечет к гибельной бутылке; перекликаются их характеры. И сами стилистические особенности шукшинского рассказа, больше похожего на сказ, заставляют вспомнить манеру повествования Лескова.
Шукшин почти не дает портретов своих героев, не рассказывает подробно об их прошлом, с ними чаще всего ничего особенного не происходит. Но писатель стремится заставить нас полюбить их, очаровать их простотой, но в то же время он хорошо знает, что в жизни не одни лишь «светлые души», понимая, что борьба добра со злом остается напряженной. Именно в этой борьбе и участвуют его «чудики».
 «Обида» – один из самых известных рассказов Шукшина, и это не случайно. В нем нашла отражение позиция Шукшина-гражданина: он мужественно признает не только существование непростых нравственных проблем в обществе, но и столь же мужественно утверждает, что нет простых  решений этих проблем.
    История обиды шукшинского героя Сашки на хамоватую продавщицу, а затем и на поддержавшего ее пожилого человека в плаще как будто снята скрытой камерой: настолько все правдиво и жизненно. Ссора в магазине разгорается из-за пустяка: продавщица рыбного отдела, оскорбила пришедшего в магазин с маленькой дочкой Сашку ни с того ни с сего. Он потребовал директора.  Другая тетя, в кабинетике, не разрешила возникшего конфликта, а только усугубила Сашкину обиду. Его человеческое достоинство было задето, как говорит автор, потому  что унижали его при дочери и потому, что в последнее время  он наладился жить хорошо, мирно, забыл даже, когда и выпивал. Перед нами обыкновенный рабочий парень. Шукшин нисколько не идеализирует его, но в то же время понимает, почему Сашка не готов пожать плечами, повернуться и уйти к черту.
    Психология героя проста: он вспыльчив, не склонен анализировать ситуацию и вовремя благоразумно отступить. У него то и дело сводит челюсть, трясутся губы (слово затрясло автор повторяет особенно часто). Сашка пытается  защищать свое достоинство в нелепой, почти комичной ситуации. Толпа (очередь) мыслит стереотипами: «Вас тут каждый вечер – не пробьешься. Вопросы, которые хочет задать Сашка наиболее рьяному защитнику продавщицы, звучат убедительно:  до каких пор мы сами будем помогать хамству? И проблема эта не шуточная.
     Шукшин справедливо упрекает нас за проклятое желание угодить хамоватому продавцу, чиновнику. Хамство плодит хамство. И вот уже человек в плаще издевательски отвечает на попытку Сашки объясниться: «Поговорите у меня в другом  месте!». В ситуации, изображенной Шукшиным, особое внимание  привлекают два героя. Это девочка, «крохотуля», которая «все понимает, и «человек в плаще», который долго жил, но не догадывается, что угодничать – нехорошо, скверно …  У Шукшина “старый” не  значит мудрый.
    Когда Сашка приходит домой к Чукалову, «человека в плаще», движимый желанием поговорить с человеком и объясниться, то от него  пахнет водкой. У него и  его сына, спустившего Сашку с лестницы, темные злые глаза. Если в Сашке есть какая-то внутренняя интеллигентность, доброта к жене и дочерям, то Чукаловы – это только  злоба и грубая сила. В сцене в их квартире звучат слова: громко позвал, уперся глазами, цепко … схватил,  больно защемил, сгреб,  пристукнул, протащил. Конфликт достигает кульминации, когда в голове Сашки возникает мысль о молотке, лежащем у него в прихожей. Напряженность действия усиливается тем, что авто показывает событие как бы уже свершившимся. Вот Сашка звонит в дверь, отталкивает пожилого, а если откроет сам Игорь, ставит ногу на упор, чтобы дверь не успели захлопнуть … Страшная развязка настолько близка, что становится жутко: из-за какой же мелочи, из-за какого пустяка может быть совершено преступление.  Однако Шукшин не доводит до такого финала: жена Вера успокаивает Сашку и уводит домой. В последних нескольких строках показано его душевное состояние. У Сашки навернулись на глаза слезы. Он нахмурился. Сердито кашлянул. Сунул руки в карманы, достал пачку сигарет, вытащил дрожащими пальцами одну, закурил.  Все говорит о внутренней борьбе, о выборе, перед которым стоит Сашка. Видимо, ему не впервой выяснять отношения в драке. Вера, жена, говорит: С кем ты опять драку затеваешь!», «Опять на тебе лица нет!». Все решают слова жены: «Неужели тебе нас не жалко!» Выбор сделан: Сашка легким движением высвободил руку … И покорно пошел домой. Финал рассказа воспринимается с облегчением, но остается ощущение неудовлетворенности, ведь зло не наказано. Через все повествование проходит важная мысль: с обидой,  оскорблением не обязательно бороться, можно благоразумно уйти в сторону, не выяснять отношения, не возмущаться, не заводиться. Благоразумие, – иронизирует Шукшин, – вещь не из рыцарского сундука. Автор как будто приглашает читателя к диалогу на житейскую тему (у каждого в жизни был хоть один подобный случай), но в то же время затрагивает вопросы, выходящие за  рамки обыденного: о внутренней культуре, совести, порядочности. В этом рассказе Шукшин ставит героя в ситуацию, из которой  почти нет выхода без ущерба для его человеческого достоинства, и не дает никаких рецептов, как следует поступать.  Может быть, поэтому до сих пор его рассказы воспринимаются свежо, с интересом, они заставляют примеривать на  себя описанные ситуации, взвешивать, сочувствовать, размышлять.
Сам Шукшин говорил об искусстве рассказа:    «Вот рассказы, какими они должны быть:    Рассказ-судьба.    Рассказ-характер.    Рассказ-исповедь.    Самое мелкое, что может быть, это рассказ-анекдот»10. В рассказе, как в любой эпической форме, должен быть сюжет. Но для Шукшина сюжет - это характер персонажа. «Будет одна и та же ситуация, но будут действовать два разных человека, будет два разных рассказа - один про одно, другой совсем-совсем про другое.»    Значит, Шукшин пишет свой рассказ не ради того, чтобы рассказать забавный анекдот или интересную историю. Главное для него - характер героя, который через этот эпизод раскрывается читателю. В основе рассказа лежит случай, который может быть как выходящим за рамки повседневной жизни -разрушение церкви, нападение волков - так и самым заурядным - обидели человека в магазине, или решил муж подарить жене сапожки, или поехал человек навестить брата в другой город, да не поладил с его женой... Важно, чтобы в этом эпизоде проявился человеческий характер.
Рассказы Василия Шукшина - явление своеобразное, со своими особенностями. Характеры, увиденные в жизни, писатель додумывает, развивает, довоображает. Шукшин вглядывается в свой персонаж и исследует его как художник досконально, открывая его душевную многогранность.В его рассказах жизнь предстает в ее многомерности, неисчерпаемости, в удивительном разнообразии. Интонация его произведений подвижна, богата оттенками. Шукшин на нескольких страницах создает неповторимый человеческий характер и через него показывает какой-то пласт жизни, какую-то сторону бытия.Форма у него несет в себе лаконичность, экономию средств выражения и необыкновенную насыщенность. Шукшин обращается к обыденному, казалось бы, незначительному, факту, но так раскрывает драматизм жизни, что обогащает читателя более глубоким ее пониманием. Его рассказы динамичны, в них нет посторонних описаний, в них обычно отсутствует экспозиция, персонажи стремительно вводятся в действие. Важное место среди тех средств выразительности, к которым прибегает Шукшин, имеет художественная деталь. Шукшин редко ведет повествование от первого лица. Объективная форма повествования от третьего лица привлекала его тем, что позволила прибегать к самым разным приемам, использовать многообразие художественных средств. Никогда не найдешь в шукшинских рассказах пусть самой занятной, но самодовлеющей детали. Детали повествования скупы, но действенны, сюжетны. Никогда не сталкиваемся у Шукшина с заданностью построения, от каждого рассказа веет жизненностью, эмоциональной непосредственностью. Сюжетные ситуации, в которых показаны герои, острота и актуальность проблем - все это увлекает и волнует читателя. По форме рассказы Шукшина отличаются сценографичностью: как правило, это небольшая сценка, эпизод из жизни, — но такой, в котором обыденное сочетается с эксцентрическим, и в котором открывается судьба человека. Постоянной сюжетной ситуацией оказывается ситуация встречи (реальной или несостоявшейся). В развертываемом сюжете нет внешнего плана: рассказы часто тяготеют к форме фрагмента — без начала, без конца, с незавершенными конструкциями. Писатель неоднократно говорил о своей нелюбви к замкнутому сюжету. Композиция сюжета подчиняется логике беседы или устного повествования, а потому допускает неожиданные отклонения и “лишние” уточнения и подробности.Герои Шукшина - сельские жители. Важнейшей основой обрисовки характеров стал быт, повседневность. Интересна деталь: герои Шукшина почти не показаны в труде. Автор считает, что бытовая сфера жизни способствует более глубокому раскрытию характера человека. Значит, Шукшин пишет свой рассказ не ради того, чтобы рассказать забавный анекдот или интересную историю. Главное для него - характер героя, который через этот эпизод раскрывается читателю. В основе рассказа лежит случай, который, может быть, как бы выходящим за рамки повседневной жизни: разрушение церкви, нападение волков - так и самым заурядным - обидели человека в магазине, или решил муж подарить жене сапожки, или поехал человек навестить брата в другой город, да не поладил с его женой... Важно, чтобы в этом эпизоде проявился человеческий характер. У него вообще нет лишних слов, все пропитано идеей.Шукшин редко дает сколько-нибудь развернутые пейзажные описания и портретные характеристики героев, но они отвечают душевному состоянию персонажей, всегда предельно кратки. Граница между “авторским словом” и “словом героя” в большинстве случаев размыта или полностью отсутствует. Яркая сторона индивидуального стиля Шукшина — богатство живой разговорной речи с ее разнообразными индивидуальными и социальными оттенками. Не менее важна для писателя речь персонажей. Большую часть его рассказов занимает диалог. В диалоге герои пытаются найти понимание друг у друга, хотя им порой бывает очень трудно выразить себя. Диалоги в рассказах Шукшина часто превращаются в своего рода интеллектуальный поединок (несмотря на то, что герои его - отнюдь не интеллектуалы). Героям важно утвердить себя в мире, и зачастую они делают это в споре. Язык шукшинских героев изобилует просторечными выражениями. Герои говорят так, как в жизни говорят простые деревенские люди. Но особенность рассказов Шукшина в том, что авторская речь тесно сплетается с речью персонажей.
В результате своей исследовательской работы относительно анализа героев рассказов Шукшина, я свёл свои наблюдения в следующую таблицу, в которой наглядно показал принадлежность героев к тому или иному типу.
Типологическая градация героев рассказов Шукшина.
Название рассказа «Чудики» Потребители Слабый человек Творческие люди Сильная личность
Микроскоп Андрей Зоя – жена. Стенька Разин Васёка Васёка Захар
Материнское сердце Витька Мать
Светлые души Михайло, Анна. Чудик Василий Князев Софья Ивановна (жена брата) Брат Дмитрий Василий Князев Срезал Глеб Капустин Обида Сашка
Мастер Сёмка Дядя Ермолай Ермолай
Глава 2. Эволюция героев рассказов В. М. Шукшина.
Не "рассказы настроения" влекут к себе Шукшина. Он стремится создать яркий, оригинальный характер, характер исторический, то есть несущий в себе отпечаток времени. В произведениях Шукшина важна фигура рассказчика. Он сам и те, о ком он рассказывает, — люди общего опыта, общей биографии и общего языка. А потому авторский пафос, тональность его отношения к изображаемому далеки как от сентиментального сочувствия, так и от откровенного любования. Автор не идеализирует своих героев только потому, что они — “свои”, деревенские. Отношение к изображаемому в рассказах Шукшина проявляется по-чеховски сдержанно. Ни у одного из персонажей нет полноты обладания правдой, и автор не стремится к нравственному суду над ними. Ему важнее другое — выявить причины неузнавания одним человеком другого, причины взаимного непонимания между людьми.
В любом рассказе происходит развитие сюжетной линии, также как и в произведениях других жанров. Рассказы Шукшина уникальны тем, что даже самый простой на первый взгляд сюжет (сценарий) таит в себе глубочайший смысл. Рассказы Шукшина сравнивают с короткими эпизодами, словно фрагменты кинофильма. Мы помним, что Василий Макарович – гениальный сценарист.
И каждый из этих фрагментов затрагивает одни из самых важных человеческих проблем: проблему маленького человека, проблему внутренних амбиций, реализации своих желаний, стремление к совершенству, к своей заветной мечте, к постоянному просвещению. Именно об этом рассказ «Микроскоп». Андрей ради реализации своей мечты идёт на обман, понимая, осознавая все возможные последствия, но тяга к знаниям, стремление познавать, изучать, исследовать, сильнее страха. Это и есть эволюция героя. Нежелание запирать себя в тиски быта и серых угрюмых будней, сопротивление доведённой до механизма жизни. Мы восхищаемся Андреем и испытываем глубокое чувство жалости по отношению к нему, но, пожимая плечами, читатель замолкает вместе с последними строками рассказа. Но размышления уже не покидают нас.
Определённый этап развития героя мы наблюдаем и в рассказе «Стенька Разин», но если в произведении «Микроскоп» Андрей более был склонен к практике, то в этом сюжете главный герой, не смотря на увлечение резьбой по дереву, вырастает духовно. И это духовное возрастает в герое с каждой последующей строкой рассказа. Через свои поделки из дерева Васёка растёт душевно, его мир наполняется новыми красками, восприятие бытия становится более многогранным, словно всё ненужное исчезает, появляется лишь самое чистое, без налёта обыденности. Смело можно сказать, что в герое происходит процесс развития личности, понимания себя. Обостряется чувство значимости человеческих переживаний. Сила Васёки в его душевной теплоте.
Довольно много работ посвящено анализу рассказа «Чудик». Видимо, это связано с тем, что также названа целая группа или тип героев всего цикла рассказов Шукшина, отличающихся чудаковатым поведением и образом жизни (мыслей). Но мне хотелось бы порассуждать о герое с точки зрения его развития, безусловно, внутреннего, на протяжении рассказа. Василий Князев бесспорно изображён словно «не от мира сего», но, на мой взгляд, эволюция этого героя как личности, именно в его стабильности, уверенности своей правоты, а правильнее сказать, в непонимании своей несуразности. Но герой не мучает себя постоянным самоанализом, рассуждениями о своих поступках, всё ограничивается утверждением случившегося события как факта, который невозможно изменить. И нет серьёзных переживаний по поводу явного отчуждения отдельными представителями социума, нет укоров в свой адрес или в адрес родных. Он чувствует уверенность именно в таком отношении к жизни – непринуждённом, где-то возможно наивном. И в конце рассказа автор выражает и свою любовь и привязанность к герою, Василий радуется жизни: «Чудик вышел из автобуса, снял новые ботинки, побежал по тёплой мокрой земле…… Подпрыгивал и громко пел…» (1, 143). Верность себе и своим мировоззренческим устоям – это и есть эволюция героя.
Развитие в труде, отсутствие возможности остановиться , постоянная тяга к работе, непрекращающееся желание творить, созидать, сохранять – эволюция, развитие, просматривающееся на страницах рассказа «Светлые души».
Как прекрасны помыслы главного героя: он даже от машины не может отойти надолго, железный конь притягивает его, как магнитом. Развитие героя наблюдается в стремлении трудиться, Михайло не покидает чувство заботы, беспокойства, волнения. Он искренне, самозабвенно отдаёт всего себя работе. Его призвание жить в мире труда! Эволюция прослеживается в поведении Михайло, и уснуть он не может, и вновь возвращается мыслями к своим целям, обязанностям, стремлениям. Эта неподдельная, душевная боль за своё дело, глубокое чувство ответственности - есть пример настоящего развития человека.
В произведении «Срезал» представлен, на мой взгляд, довольно распространённый тип людей – рисующихся перед окружающими, принимающими любую похвалу за «чистую монету». Глеб Капустин – герой с непоколебимой верой в своей правоте, не давая возможности даже слово вставить, он восхищается собой, и унижает окружающих. Шукшин писал так, что вокруг каждого внешне непритязательного рассказа возникало «поле» критических и читательских раздумий и выводов. Давно известно утверждение, что талант невозможно свести ни к одной формуле, ни к системе формул. И может быть, не случайно, что с эволюцией творчества Шукшина критические разночтения только увеличиваются. Но вот что странно: при всевозможных противоречиях в оценке разных героев Шукшина критики прямо-таки единогласны в понимании Глеба Капустина. Или так уж прост, ясен этот Глеб Капустин? На первый взгляд — да.     Глеб Капустин — белобрысый мужик сорока лет, «начитанный и ехидный». Мужики специально водят его к разным приезжим знаменитостям, чтобы он их «срезал». Зачем это мужикам? Да вот получают же они какое-то удовольствие от того, что их деревенский, свой, может срезать любого приезжего, ученого!.. «Срезал» он и очередного «знатного» гостя, некоего кандидата наук Журавлева. Между ними состоялся разговор. И важно в нем то, что Глеб Капустин понимает Журавлева, а вот Глеб для кандидата — абсолютная загадка. Капустин понимает, что кандидату никак нельзя ударить лицом в грязь перед земляками. И тот будет упорствовать или многозначительно посмеиваться, когда речь пойдет о вопросах, которые он вроде и не обязан знать. Кандидату достается крепко...     Борьба шла на равных: кандидат посчитал Глеба дураком, Капустин же точно сумел схватить главное в Журавлеве — самонадеянность — и «срезал» его перед мужиками.     Капустин сам объяснил свою особенность: «Не задирайся выше ватерлинии... А то слишком много берут на себя...» И еще: «Можно сотни раз писать во всех статьях «народ», но знаний от этого не прибавится. Так что когда уж выезжаете в этот самый народ, то будьте немного собранней. Подготовленней, что ли. А то легко можно в дурачках очутиться».Сила Капустина, его своеобразное развитие в вере своим взглядам, своему слову, которые никто не имеет права оспорить.
Самым проникновенным из рассматриваемых рассказов в данной работе, я бы назвал рассказ «Материнское сердце» Никого не может оставить равнодушным это произведение. Эта история раскрывает всю полноту и глубину материнского сердца, которое отказывается от логики и здравого смысла во имя спасения собственного дитя. Тема “отцов и детей” присутствовала в литературе всегда, но достаточно редко эта тема описывала взаимоотношения матери и сына. Произошел конфликт, но не семейный, а между матерью и “законом”, который она готова нарушить, лишь бы спасти своего ребенка. Шукшинские герои – мыслители и философы, люди «с чудинкой в характере». Они горячо спорят о добре и зле, о смысле жизни и призвании человека. Герои рассказов Шукшина занимаются поиском истины, обнаруживая в своих суждениях конкретность и логику, независимость мышления. В согласии с внешним мир ом, с людьми человек видит для себя опору. Герои Шукшина полагают, что бесценный дар жизни преступно растрачивать попусту. Гармония приходит к человеку тогда, когда он творит добро без всякой корысти, «быть может, раз в жизни».
В рассказе «Дядя Ермолай» герой усиленно борется с враньём, но мальчишки непреклонно стоят на своём. Развитие героя как человека в его стойкой позиции, в желании добиться правды. Но то ли опыта не хватает, то ли время не то, но напора Ермолая недостаточно. Внутри Ермолая происходит борьба за Истину. В этом произведении писатель задал один из своих главных вопросов: «В чём Истина?» В русском языке рядом стоит только слово правда. Оно включает в себя истину и справедливость. В творчестве Шукшина – это ключевые слова, он их писал с большой буквы. Его поиск Истины вёл к поиску Справедливости. «Нравственность есть Правда, - написал Шукшин в статье, посвящённой проблемам художественного творчества. – Не просто правда, Правда. Ибо это мужество, честность, это значит жить народной радостью и болью, думать, как думает народ, потому что народ всегда знает Правду».
Исследователи творчества Шукшина сравнивают его рассказы по краткости с рассказами А. П. Чехова, психологизм прозы Шукшина – с психологизмом Ф. М Достоевского. Он не только ввёл в русскую литературу своего героя, другими прежде не замеченного, но и выработал новый литературный стиль, в котором динамический сюжет уживается с философскими размышлениями, лирические интонации – с сатирическими.

Глава 3. Актуальность героев В. М. Шукшина в современности.
 В своих рассказах Шукшин ставит героев в ситуации, из которых  почти нет выхода без ущерба для его человеческого достоинства, и не дает никаких рецептов, как следует поступать.  Может быть, поэтому до сих пор его рассказы воспринимаются свежо, с интересом, они заставляют примеривать на  себя описанные ситуации, взвешивать, сочувствовать, размышлять.
За 45 лет жизни Василий Шукшин успел прославиться на весь Советский Союз как талантливый писатель, сценарист, кинорежиссер и актер. Его биография, его судьба как писателя и кинодеятеля хорошо известны. Жизненный путь Шукшина был типичным для большинства советских людей. Личность будущего писателя формировалась в суровые для страны годы. Он прошел через голод и холод раскулаченной деревни, тяжелый, не знавший различий для возрастов, труд во время Великой Отечественной войны, юношеские скитания «безотцовщины»… И мучительные попытки найти свое место в жизни, позже осмысленные через призму социального опыта всего русского народа в ХХ веке.Василий Шукшин в советской культуре 60-70 гг. прошлого века занял вакантное место «посла от народа». В разные годы это место занимали Шаляпин, Есенин, Гагарин, а в ту пору он делил площадку народной славы вместе с Высоцким. В литературе он унаследовал босяцкую линию Горького, на сцене возродил сатиру в ключе Щедрина; пьесу Шукшина «Энергичные люди» поставил в ленинградском БДТ великий режиссер Товстоногов и спектакль имел большой успех, в кино продолжил линию довоенных советских комедий.При жизни Шукшина мало кто задумывался о том, какой ценой оплачено его искусство. В записках на полях его черновиков есть такие строчки: «Никогда, ни разу в своей жизни я не позволил пожить расслабленно, развалившись. Вечно напряжён и собран. И хорошо, и плохо – начинаю дёргаться, сплю с зажатыми кулаками. Это может плохо кончиться, могу треснуть от напряжения» .Шукшин приехал в столицу, будучи, по его собственным словам, «глубоко сельским человеком». Он еще застал и воспринял нравственный уклад, образ жизни русского крестьянства, в основе которого были труд, извечная любовь к земле, развитое чувство правды и справедливости. Правда, справедливость и совесть (понимаемая как голос Бога в человеке – чувство нравственной ответственности за свое поведение) – основные категории русского мировоззрения. А труд в крестьянском понимании – основа жизни. Труд созидательный, самодостаточный, труд, воспринимаемый как судьба.Шукшин был убежден, что у человека должна быть совесть, что соблюдение правды и справедливости утверждает ценность его пребывания на земле, потому что все остальное прилагается к этому. Поэтому и в общественном устройстве ему ближе идея равенства, нежели избранности. «Пусть уж лучше мы придем к мысли, что надо строить больше удобных вагонов, чем вести дело к иному: одни будут в коридоре, а другие – в загородочке, в купе» - рассуждал он, полагая, что именно от такого устройства и самочувствия в мире ближе к самым высоким понятиям о чести, достоинстве и другим мерилам человеческой нравственности.Учеба в элитном московском вузе дала Шукшину пищу для размышлений о том, что такое «культура» и «интеллигентность». «Культура» и «интеллигентность» – не принадлежность внешнего статуса, а внутреннее свойство человека. Противопоставляя понятия «культура» и «культурность», он понимал первое как высшее проявление нравственных качеств народа в человеке, второе – как результат их утраты.«Принципы художественного творчества Шукшина – реализм и народность – стали продолжением его мироощущения. Он считал, что правда в искусстве – как бы горька она ни была – способна врачевать души людей в пору отчаяния и полного безверия, а ложь, несмотря на самые высокие идейные соображения, всегда обкрадывает человека. Поэтому герои шукшинской прозы – обычные люди, а изображаемые события – реальная жизнь во всей ее простоте и сложности» .Сохранив эту основу в своем мировоззрении, Шукшин в то же время был представителем той части русского народа, которая к середине ХХ в. утратила связь с землей, как основой многовекового жизненного уклада. Эти люди уже не чувствовали себя «деревенскими», но и не стали своими в городе. Уход населения из деревень, зачастую сопровождавшийся у людей ломкой ценностных ориентиров, отзывался в нем личной болью.Василий Шукшин прошел непростой путь от личного сопереживания своим героям до осознания необходимости осмыслить и обобщить исторический путь нашего народа. Возражая против применения термина «деревенская проза» в отношении единомышленников – писателей В. Белова, В. Астафьева, Ф. Абрамова, В. Распутина, Шукшин подчеркивал, что «никакой чисто деревенской, замкнутой в себе проблемы нет, а есть проблема русского народа – то есть проблема общенародная, общегосударственная» . «Нас похваливают за литературный талант, не догадываясь или скрывая, что в нашем лице русский народ обретает своих выразителей. Обличителей тупого культурного оболванивания» .Кинематограф и литература Василия Шукшина до сих пор являются мощным противовесом разлада народной жизни, утверждая духовную силу и творчество как главное ее содержание. Чем дальше в историю уходит Василий Макарович Шукшин, тем более прочно его творчество становится фактом духовной культуры. И это не случайно. Своей гуманистической направленностью, тяготением к постановке общечеловеческих вопросов бытия творчество В.М. Шукшина оказалось созвучно нынешним духовным исканиям. Вопросы, поставленные писателем более тридцати лет назад: не утрачиваем ли мы своей духовности? что с нами происходит? – со всей определенностью и остротой задаются и нашим временем. Изменилось время, изменилась жизнь. Изменились мы сами. И, конечно же, не могло не измениться наше отношение к Василию Шукшину, точнее, наше восприятие его творчества. «Ныне мы самим положением вещей принуждены рассматривать творчество Шукшина как некую завершенную данность, завершенную хотя и чисто внешним образом, но предполагающую свои узловые моменты, свою логику развития, свой, если можно так выразиться, сюжет. И выясняется, быть может, самое главное: вопросы, возможность ответа на которые мы постоянно откладывали на будущее, Василий Шукшин, оказывается, не только поставил в своем творчестве, но и определенным образом разрешил. И нужно лишь повнимательнее присмотреться к его произведениям, к характерным особенностям его взгляда, чтобы признать меру их разрешения вполне достаточной» . Этот процесс как раз и идет в современной критике: творчество Шукшина как бы заново сопоставляется, «сверяется» с условиями, в каких оно развивалось, уточняются принципы его систематизации, пересматриваются отдельные оценки и т. д. Опыт учит, и в целом можно считать, что сегодняшнее представление о Шукшине гораздо глубже и разностороннее, чем оно было еще лет десять назад.И все же приходится признать, что отнюдь не все трудности, связанные с изучением творчества Шукшина, уже позади. Шукшин не только не изучен в должной мере. В истолковании отдельных его произведений, как и в понимании общего характера его творческой эволюции, современная критика нередко исходит из представлений, сложившихся в прошлом, представлений, часто подсказанных единственно потребностями идейной борьбы прошлых лет и потому односторонних. Годы, прошедшие со времени смерти Шукшина, стали поистине периодом «шукшинского взрыва» в критике и литературной науке. Монографии, десятки и десятки статей, несколько литературоведческих диссертаций у нас в стране и за рубежом - такова «шукшиниана»последних десятилетий.Литературоведческое осмысление художественного наследия Шукшина испытало значительную эволюцию. Большинство литературоведов 70-80-х годов рассматривали прозу писателя в традициях реалистической литературы, проявляя интерес, прежде всего, к социально-нравственной проблематике его произведений'.( Апухтина В А Проза В. Шукшина М.1986, Горн В.Ф. Характеры Василия Шукшина Барнаул, 1981, Емельянов Л. И. Василий Шукшин Очерк творчества Л, 1983, Коробов В И Василий Шукшин М , 1988 и др). В последнее же десятилетие среди ученых, укрепляется мнение о модернистских и постмодернистских тенденциях в творчестве Шукшина( Куляпин А И Основные этапы эволюции прозы ВМ Шукшина и проблема интертекстуалыюсти// Творчество ВМ Шукшина Метод Поэтика Стиль Барнаул.1997, Новиков В Заскок// Знамя.- 1995.- № 10)Безусловно, приоритетное место и главная заслуга в интенсивной и плодотворной работе по изучению творческого наследия писателя принадлежит филологам Алтайского государственного университета: С.М.Козловой, О.Г.Левашовой, А.А.Чувакину, А.И.Куляпин, Н.В.Халина, В.В.Десятов, О.А.Скубач, О.В.Тевс, Д.В.Марьин и др. В Бийском педагогическом университете (ныне носящим имя Шукшина) продуктивно разрабатывался биографический аспект исследований; наконец, в последнее десятилетие Всероссийский мемориальный музей-заповедник В.М. Шукшина в Сростках (директор Л.А.Чуднова) стал третьим научно-исследовательским центром (наравне с Барнаулом и Бийском), в котором проводятся научно-практические конференции «Шукшинские Чтения», выходят одноимённые сборники материалов (продолжающих ставших уже знаменитыми выпуски 1984 и 1989 годов), а с 2005 года издаётся ещё и «Шукшинский вестник» – периодическое издание, которое помещает на своих страницах хронику шукшинских мероприятий, рецензии на новые издания, не боится острой полемики и принципиальных дискуссий. К 80- летию со дня рождения писателя на Алтае готовилось новое восьмитомное издание Шукшина, в которое вошли ранее не изданные рассказы и киносценарии писателя. В последний, восьмой том вошла публицистика, фотографии и письма – всего 136 документов, многие из которых были не доступны широкому кругу читателей. В частности, Лидия Федосеева-Шукшина из своего личного архива передала управлению края по культуре стихи Василия Макаровича, часть из которых никогда ранее не публиковалась. Кроме этого, из фондов Российского государственного архива литературы и искусства удалось получить киносценарий «Пришел солдат с фронта». Новое собрание сочинений Шукшина приближается по своей сути к изданию академического типа. Это Собрание призвано быть наиболее полным и авторитетным собранием произведений Шукшина. Говоря о современном филологическом шукшиноведение необходимо так же сказать о подготавливаемом в Алтайском государственном университете энциклопедическом словаре-справочнике «Творчество В.М. Шукшина» , которое ставит своей целью дать в систематизированном виде краткие сведения о творчестве В.М. Шукшина в целом и о литературно-художественном творчестве в частности, а также о филологическом шукшиноведении как формирующейся отрасли гуманитарного знания. Говоря о литературном творчестве Шукшина, интересно еще рассмотреть такую своеобразную ипостась бытовании литературного произведения, как театральная постановка по прозаическим произведениям. Шукшин некогда не был так сказать театральным человеком. Существует единственная написанная им пьеса - «Энергичные люди». Выше уже говорилась, что в свое время она была поставлена Г. Товстоноговым в ленинградском БДТ и имела большой успех. Позже к этой пьесе неоднократно обращались и другие театры по всему Советскому Союзу и большинство постановок проходило с успехом. Театральные режиссеры пытались перевести на сценический язык так же рассказы Шукшина. Так как тема «Шукшин и театр» не является предметом нашего изучения, то мы не будем подробно останавливаться на данном вопросе. Однако в контексте нашего разговора хотелось бы отметить одну постановку, собравшую множество театральных призов (Лауреат «Национальной театральной премии «Золотая маска», Лауреат премии «Хрустальная Турандот», Победитель VII Международного Театрального Форума «Золотой Витязь») и имевшую большой общественный резонанс. Речь идет о спектакле московского театра Наций - «Рассказы Шукшина». Режиссер спектакля международно известный латвийский режиссер Алвис Херманис. В основе спектакля известные рассказы Шукшина: «Беспалый», «Срезал», «Степкина любовь», «Микроскоп», «Жена мужа в Париж провожала», «Сапожки», «Степка», «Миль Пардон Мадам», «Игнаха приехал»,«В воскресенье мать-старушка». Спектакль «Рассказы Шукшина» — это попытка режиссера посмотреть на мир глазами автора этих произведений и показать зрителю людей такими, какими он хочет их видеть. Согласно замыслу режиссера «Рассказов», актеры не должны пытаться изображать крестьян эпохи семидесятых. Оставаясь современными людьми, они просто рассказывают нехитрые жизненные истории, понятные каждому. Одной из задач режиссера спектакля было максимальное сохранение авторского текста, поэтому в спектакле нет инсценировки. Участвующие в спектакле актеры также побывали на Алтае для того, чтобы ближе познакомиться с теми людьми, образы которых они будут воплощать на сцене в спектакле. За это время они успели посетить многих жителей деревни. Здесь нет сложных декораций, все оформление – фотографии Сросток, его жителей и природы, деревянный помост да скамья. Спектакль пронизан любовью к России, ее деревням и селам, людям, живущим вдалеке от крупных городов. В спектакле играют знаменитые актеры: Евгений Миронов, Чулпан Хаматова, , Юлия Персильд, Юлия Свежакова, Александр Гришин, Дмитрий Журавлев, Павел Акимкин, Александр Новин. Лилия Федосеева –Шукшина очень высоко оценила этот спектакль . На ее вкус, лучшей театральной постановкой по произведениям писателя на сегодняшний день. «Это, конечно, событие года. То, что они делают - это просто гениально» -сказала она в интервью одной из газет.Художественное творчество Шукшина перешагнуло не только временные рубежи, но и пространственные границы русской культуры. Произведения писателя переводятся на иностранные языки, находят своего читателя за рубежом и становятся предметом тщательного изучения зарубежных исследователей.Но если мы можем смело говорить и динамично развивающемся филологическом шукшиноведение, то кинематграфическое творчество Шукшина изучено и исследуется на данном этапе гораздо в меньшей степени. Существует достаточно большой пласт прижизненной критической литературы о кинематографе Шукшина, которая и сейчас остается бесценным источником по изучению кинематографического творчества режиссера. Киноработы Шукшина, будь то актерское творчество или режиссерские работы, всегда вызывали резонанс в обществе, получали большую кинокритику имели много отзывов коллег по цеху. Большое значение имеет уже посмертный (1979 год) выпуск сборника «Экран и сцена», посвященный Шукшину. В этом сборнике собраны лучшие критические статьи о кинотворчестве режиссера и актера Шукшина.Пожалуй, на данный момент существует единственная монография о кинотворчестве Шукшина – это работа киноведа, доктора искусствоведческих наук Тюрина Ю.П. «Кинематограф Василия Шукшина». Книга вышла в свет еще в 1984 году и является первой в отечественном киноведении монографией о творчестве Шукшина-режиссера. Автор подробно прослеживает процесс становления Шукшина-кинематографиста, обстоятельно анализирует философский и художественный мир его фильмов. Исследование не замыкается в рамках традиционного искусствоведения, оно тесно связывает произведения Шукшина с жизнью. Так же необходимо отметить диссертацию Ю.П. Тюрина «Российская история и духовные традиции в контексте кинематографического творчества», увидевшую свет несколько лет назад. «Животворящий, впечатляющий опыт исторического кинематографа времен «оттепели» до сих пор может служить (и послужит) примером не только личного мужества и творческой отваги мастеров экрана, но и целенаправленного художественного результата. «Тихий Дон», «Андрей Рублев», кинороман «Я пришел дать вам волю», сумевшие воплотить образы исторической реальности, сохранить их от конъюнктурной ретуши, воссоздать историческое пространство, – эти выдающиеся творения киноискусства исследуются в проекции из прошлого в настоящее» - пишет в своей работе автор. Отельная глава диссертации посвящена Шукшину и его замыслу фильма о Степане Разине. В диссертации воспроизводится процесс возникновения шукшинского киноромана «Я пришел дать вам волю». Фильм как бы отформовался в отечественной литературе, несостоявшиеся кинокадры перетекли в печатное слово. Использованы рукописные источники, хранящиеся в различных архивах: в Госфильмофонде России, в Российском государственном архиве литературы и искусства, в Кабинете отечественного кино ВГИКа, в архиве В. Шукшина, в Сергиево-Посадском музее-заповеднике, в Московской Духовной академии, в Издательстве Московской Патриархии, в архиве НИИ киноискусства, в архивном фонде киновидеостудии «Отечество». Опираясь на текст киноромана «Я пришел дать вам волю» и на размышления самого Шукшина о будущей картине, автор проводит исследование шукшинского замысла, контуров фильма, образного ряда, центральных идей, осмысляет задачи художника по воплощению исторических персонажей. В параграфе «Замысел фильма «Степан Разин» поднимается теоретический и практический вопрос о необходимости и плодотворности тесной связи кинематографа с исторической наукой. «Духовный порыв как реализация исторической личности притягивал к себе творческое внимание Шукшина-художника . Историзм художественного мышления как система экранной образности находил конкретные формы» . Автор проводит сравнительный анализ прежде написанных романов «Разин Степан» А.Чапыгина и «Степан Разин» А.Злобина и фильма «Степан Разин» И.Правова и О.Преображенской (1939) с кинороманом Шукшина, выявляя новизну шукшинских мотивов внутренней свободы и совести.Говоря об исследование кинотворчества Шкушина необходимо так же отметить работу А. Д. Заболоцкого «Шукшин в кадре и за кадром». Свою книгу А. Заболоцкий создавал почти 20 лет - с 1978 по 1997 год. В своих записях автор рассказывает о совместной работе на съемочных площадках с Василием Шукшиным в последние шесть лет его жизни. Автор — кинооператор, снимал вместе с Шукшиным «Печки-лавочки», «Калину красную» .В книге публикуется множество цветных кадров и фотографий, ранее не публиковавшихся.Книга выпущена малым тиражом в издательстве «Альпари» В Алтайском крае к 80-летнему Шукшина была издана книга «Василий Шукшин: жизнь в кино» . Собранный материал наиболее полно отражает творческий путь Василия Шукшина и его вклад в развитие отечественного кинематографа. В книгу вошли документы, находящиеся на хранении в Российском государственном архиве литературы и искусства, Государственном центральном музее кино, Архиве киностудии им. М. Горького, киностудии «Мосфильм», архиве ВГИКа и Союза кинематографистов, личных архивах. Это заявки на кинофильмы, служебная переписка, стенограммы обсуждения фильмов, рецензии, воспоминания, рабочие моменты съемок и кадры из кинофильмов Шукшина – всего более 800 фотографий, около 150 документов, часть из которых никогда ранее не публиковалась. Составители книги: директор государственного музея история литературы, искусства и культуры Алтая Игорь Коротков, заместитель директора по научной работе Елена Огнева и киновед, доктор искусствоведения Валерий Фомин. К сожалению книга издана малым тиражом и труднодоступна.Но в настоящее время существует острая потребность в исследованиях монографического уровня. Перед современным киноведением стоят такие вопросы как : что мы подразумиваем под понятием «кинематограф Шукшина», какие параметры стоят за этим? Что принципиально необходимого, нового —и по содержанию и по системе эстетических координат — принесли на всесоюзный экран шукшинские фильмы? Насколько киноискусство Шукшина, оставаясь самим собой, вписывается в историю советского кинематографа двух последних десятилетий? Насколько соотносилось оно с кинопроцессом? Наконец, как же, в каких формах протекала эволюция Шукшина-кинематографиста, насколько поступательным было движение кинохудожника?Искусствоведческое изучение творчества Василия Макаровича Шукшина безусловно необходимо и очень важно. Но пожалуй еще важнее, что творчество Шукшина востребовано в народе. Книги Шукшина читаются и перечитываются, его фильмы по-прежнему любимы и популярны. И здесь хочется упомянуть о таком явление как Шукшинские чтения, которые начиная с 1976 года ежегодно проходят на родине В. Шкушина в селе Сростки. Небольшое, тихое алтайское село Сростки ежегодно на день рождения писателя Василия Шукшина преображается, превращаясь в объект внимания многочисленных почитателей его таланта. Летом 2009 года на 80-летие Василия Макаровича здесь собралось особенно много народа. Люди приехали со всего Алтайского края, из многих регионов России, ближнего и дальнего зарубежья – Казахстана, Болгарии, Франции. Почти 20 тысяч человек собрались в день юбилея на горе Пикет, окружив установленный здесь памятник Шукшину живым волнующимся морем…
Актуальность произведений и героев Шукшина заключается в современности проблем, которые раскрывал Шукшин в своих произведениях:
- проблема нравственного облика человека;
-проблема внутренней гармонии;
-проблема взаимоотношений в социальной среде;
-проблема нравственных ценностей общества;
-проблема «маленького человека»
- проблема творчества.
Заключение
Ночью 2 октября 1974 года Василию Макаровичу стало плохо. Он принял лекарство, но оно ему не помогло. На утро его обнаружили мертвым. А на столе в каюте лежала раскрытая тетрадь с почти готовой новой повестью для театра: "А по утру они проснулись"... Эти строки говорят нам о том, что не смотря на болезнь, муки и тяжести которые пережил писатель, он творил. И делал это как будто назло тем, кто не верил в него, кто уже думал, что его ничем не вернешь. Но нет! Даже перед смертью он оставил о себе память – очередную повесть.
Он прожил 45 лет. Но и этого хватило для того чтобы остаться на веки в сердцах людей, чтобы не уйти бесследно из жизни.
«Чудики» Шукшина – яркие образы современной жизни. Кажется, что рассказы, написанные около 40 лет назад, никак не могут войти в нашу жизнь, найти в ней отголоски героев. Но Шукшин был очень умен. Рассказы его уместны до сих пор. До сих пор живут на нашей земле «чудики» - люди, которые умиляют своей глупостью и учат нас трудностям жизни, дают пример жизненной силы.
Читая рассказы Шукшина, я задумался над нашей жизнью, над людьми… Ведь герои шукшинских рассказов так близки нам. Они есть всегда и везде – будь то город или деревня. Хочется верить что на примере «чудиков» люди нашей грубой и жестокой жизни станут мягче и добрее, откроют для себя новый мир – мир добра и красоты.
«Рассказчик, — говорил Шукшин, - всю жизнь пишет один большой роман. И оценивают его потом, когда роман дописан, а автор умер». Слова эти оправдались полностью. Уже в самом начале творческого пути, в статье «Как я понимаю рассказ», Шукшин определенно заявил, что «без искренней, тревожной думы о человеке, о добре, о зле, о красоте» нет и писателя.     Лев Толстой говорил: «Главная цель искусства, если есть искусство и есть у него цель, та, чтобы проявить, высказать правду о душе человека...»     Движущими силами в произведениях Шукшина являются не внешние события, сюжет у него только повод, чтобы начать разговор. Потом повод «исчезает», и «начинает говорить душа, мудрость», ум, чувство... Все чаще герои Шукшина задумываются над основами бытия, все чаще обращаются к так называемым «вечным вопросам».
     Тревожные раздумья о смысле жизни окрашивались у Шукшина в разные тона, «неразрешимые» вопросы задавались с разной степенью напряженности: в них можно обнаружить трагическую безысходность и светлую печаль, крик души «на пределе» и скорбные думы о конечности бытия, печальные мысли о сиюминутности человеческой жизни, в которой так мало места было доброте.     И остаются с нами слова В. Шукшина: «Нам бы немножко добрее быть... Мы один раз, уж так случилось, живем на земле».     С этим жил, в это верил, это проповедовал Василий Шукшин. С этим и будем жить!
Список литературы:
1. Шукшин В. М. Рассказы. Повести. – М. : Дрофа: Вече, 2002ю – 464 с. – (Библиотека отечественной классической художественной литературы).
2.Апухтина В.А. Проза В. Шукшина учеб. пособие для пед. Ин -тов.- М. : Высш. шк., 1981.- 80 с.
3.Викторова С. Подарки шукшинского Года //Аргументы и факты.- 2008.- № 5.-С.З (АиФ Алтай)
4.Горн В.Ф. Василий Шукшин. Штрихи к портрету.- М.: Просвещение, 1993.- 128 с.
5.Гришаев В. Глазами друга // Шукшинские чтения: Статьи, воспоминания, публикации. - Барнаул, 1989. - Вып. 2. - С. 118.
6.Душа его - Сростки //Природа Кулунды.- 2002.- № 6.-С.19
7.Ермолаева Н.О творчестве Василия Макаровича Шукшина //Литература в школе.-2006.- № 3.-С.2-7
8.Ломакин А. От января до декабря //Алт. правда.- 2009.- 21 янв.-С.2
9.Мировое наследие журнал. №3 ЮНЕСКО. - М.:Магистр-Пресс, [2004].- 84 с.
10.Петелин В.В. Родные судьбы.- М. : Современник, 1975.- 399 с.
11.Рассказы русских писателей XX века. Кн. 2 вступ. ст. И. И. Стрелковой.- М.: Дет. лит.,2007.- 796 с.
12.Сотникова Е. Здесь и сейчас //Алт. правда.- 2009.- 29 янв.-С.1
13.Стрелкова И. Истина, правда, справедливость //Литература в школе.- 2003.- № 6.-С.20-23
14.Сухих И. Душа болит («Характеры» В.Шукшина, 1973 г.): О творчестве В.Шукшина //Звезда.- 2001.- N 10.-С.223-232
15.Чернова Л.Н. «Несу родину в душе...» //Литература в школе.- 2008.- № 10.-С.45-48
16.Черняк М. А. Современная русская литература учеб. пособие для пед. вузов.- М.: Форум: САГА, 2008.- 351с
17. Золотусский И. Час выбора. // Литература в школе, 1996. - № 4. - С. 62. 18. Трубецкой Е. Три очерка о русской иконе: Умозрение в красках. Два мира в Древнерусской иконописи. Россия в ее иконе. - М., 1991. - С.9. 19 Федотов Г. П. Стихи духовные (Русская народная вера по духовным стихам). - М., 1991. - С. 11-12. 20.Микоша В. Тяжкий путь прозрения. // Огонек, 1988. - № 41. - С. 12. 21.Микоша В. Тяжкий путь прозрения. // Огонек, 1988. - № 41. - С. 12. 22.Геллер М. Василий Шукшин: В поисках воли// Вестник РХД. - Париж, 1977. - № 120. - С. 176. 23.Шукшин В. М. Нравственность есть Правда. - М., 1979. - С. 265. 24.Золотусский И. Час выбора. // Литература в школе, 1996. - № 4. - С. 62. 25.Золотусский И. Час выбора. // Литература в школе, 1996. - № 4. - С. 66. 26.Шукшин В. М. Нравственность есть Правда. - М., 1979. - С. 289. 27.Пьецух В. Центрально-Ермолаевская война. // Огонек, 1988. - № 3. - С. 9.
28.Козлова С.М. Поэтика рассказов В.М. Шукшина. Барнаул, 1992; «Срезал»: Проблемы анализа, интерпретации, перевода. Барнаул, 1995;
29.Плохотнюк Т.Г. Мифопоэтика рассказа В. Шукшина «Стенька Разин» // Творчество В.М. Шукшина. Метод. Поэтика. Стиль. Барнаул, 1997.