Разработка внеклассного мероприятия У войны не женское лицо(по повести С. Алексиевич)

Муниципальное казенное образовательное учреждение
«Защитенская средняя общеобразовательная школа»
Щигровского района Курской области










«У войны не женское лицо»

разработка внеклассного мероприятия
по одноимённой книге С. Алексиевич









Подготовила: учитель русского языка и
литературы Крутовского филиала
Савычкина Елена Юрьевна














Щигры-2015

Учитель:
Почти 70 лет назад окончилась самая жестокая война 20 столетия. Много добрых и хороших слов сказано в адрес тех, кто в далекие военные 1941-1945гг. отстоял свободу и независимость нашей страны. Вместе с солдатами-мужчинами сражались и женщины. Они были снайперами, летчицами, артиллеристами, поварами, прачками, медсестрами. Все эти профессии нужны на войне. Девушки и женщины сполна испытали на себе все тяготы войны, но всегда были готовы прийти на помощь, не очерствели душой. Многие писатели считали своим долгом рассказать о героических подвигах защитников страны.
Наше мероприятие построено на материале книги белорусской писательницы Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо». Четыре долгих года, пока писательница работала над повестью, шла она теми же дорогами войны, которыми прошли её героини. Она разыскивала их по всему Советскому Союзу. Не все охотно соглашались рассказать о тех годах – тяжело вспоминать. Многим потом приходилось принимать лекарства. Книга представляет собой рассказы-исповеди, откровения. В них гордость за участие и победу, боль за погибших друзей-однополчан, за свои иногда поломанные судьбы.
Ученик:
- Не ходите на Русь! – Мономах обращался к соседям.
- Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет,
- Сказал храбрый князь Александр.
И в немеркнущей вечно победе правоту этих слов
Справедливым мечом доказал.
Сколь ж пахарей
Ты потеряла, Россия,
Сколько лучших сынов
Отдала ты кровавым векам?
- Не ходите на Русь!
Об одном ты просила,
Не к друзьям обращаясь,
А только к врагам.
- Не ходите на Русь!
Но враги наступали кроваво
И тогда нам вручила родная страна
Вместе с грозным оружием –
Поля нашей славы,
Наших предков великих
Святые для нас имена.
- Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет!
Вся страна поднялась на святую борьбу
И союз нерушимый, как сказано в Гимне,
Отстоял в тех сражениях нашу судьбу.
И Мамаев курган будет вечно гордиться сынами,
Что живыми и павшими Родине были верны.
Над священным Кремлем ныне реет победное знамя,
На века освятив труд патриотов страны.
(Песня о Великой Отечественной войне)

На стене фотография группы девушек в военной форме и пилотках. Девочка, правнучка, подходит к фото и, обращаясь к одной из девушек, говорит:
Внучка: Здравствуй, прабабушка! Поздравляю тебя с Днем Победы!
(прабабушка появляется и тихонько садится на стул)
Прабабушка: Спасибо, Машенька. Пусть твоя жизнь пройдет только в мирное время, и ты не узнаешь, что такое война.
Внучка: Бабуля, война – это дело мужчин. На этой фотографии ты такая молодая и в военной форме. А почему вы, девушки, шли на фронт, разве вам не было страшно?
Прабабушка: Время было такое. Агитировать никого не надо было. Просились. Умоляли. Не потому что убивать хотелось, а то была критическая ситуация для страны, для народа. Девчонки шли на фронт добровольно. На этой фотографии нас пять подруг, все мы жили в одной коммунальной квартире. Одни были старше, другие – моложе. Вот они: Маша Иванушкина(снайпер), Таня Бондаренко(летчица), Иона Смирнова(зенитчица), Ира Зенина(повар) и я – санинструктор танкового батальона.
Ученица:
Я ушла из детства в грязную теплушку,
В эшелон пехоты, в санитарный взвод.
Дальние разрывы слушал и не слушал
Ко всему привыкший сорок первый год.
Я пришла из школы в блиндажи сырые,
От «Прекрасной Дамы» в «мать» и «перемать»,
Потому что имя ближе, чем Россия,
Не могла сыскать.

Внучка: Бабуля, а как ты попала на фронт?
Прабабушка: Я только успела сдать экзамены за восьмой класс и перешла в девятый. Мы тогда не понимали, что такое война для нас, для нас это была игра какая-то, любопытство Из нашей коммунальной квартиры мы каждый день провожали кого-либо на фронт. Мы их провожали до самого поезда. И первое, сто хотелось, - это сесть на поезд и уехать. Война нам представлялась где-то далеко. Мне, например, нравились военные пуговицы, как они блестят. Я уже ходила на курсы сандружинниц, но все это была какая-то игра Вскоре моих подруг, с которыми я училась на курсах и в школе, отправили на фронт, а меня не взяли – очень маленькая. Родителям я, конечно, ничего не сказала. Пришла провожать, и девчонки меня пожалели: спрятали в кузове под брезентом.

Ученица:
Мама, я еще вернусь с войны,
Мы, родная, встретимся с тобою.
Я прижмусь средь мирной тишины,
Как дитя, к щеке твоей щекою.
К ласковым рукам твоим прижмусь
Жаркими, шершавыми губами.
Я в твоей душе развею грусть
Добрыми словами и делами.
Верь мне, мама, - он придет, наш час,
Победим в войне святой и правой.
И одарит мир спасенный нас
И венцом немеркнущим, и славой.

Прабабушка: Подъехали к штабу, капитан дал команду построиться. Вышли все, я последняя стала. Девчата с вещмешками, а я так, вместо платка мамина кофта на голове. Выходит начальник штаба, капитан докладывает ему:
( инсценирование)
- Товарищ подполковник! Двадцать девушек прибыло в ваше распоряжение для прохождения службы.
- Да ведь тут не двенадцать, а целых тринадцать. Проверьте.
(Капитан считает, доходит до девочки в кофте)
- А ты откуда взялась?
- Воевать приехала, товарищ капитан.
- А ну-ка пойди сюда!
- Я вместе с подругой приехала(берет её за руку).
- С подругой хорошо вместе на танцы ходить. А здесь войнаДавай-ка сюда поближе. (Подходит, подает удостоверение сандружинницы, просит)
- Вы не сомневайтесь, дяденька, я сильная, я медсестрой работала, я кровь сдавалаВы, пожалуйста(командир смотрит документы)
- Отправить домой! С первой попутной машиной!

Прабабушка: Вскоре начался бой и про меня забыли. Осталась я в медсанбате. Мы пришли необученные, кто в каком звании – не понимали, и старшина нас всё время учил, что теперь мы настоящие солдаты, должны приветствовать любого выше по званию. Но солдаты, видя, что мы такие молоденькие девчонки, любили подшутить над нами. Послали однажды меня за чаем (инсценировка – подходит с двумя пустыми ведрами к повару)

- Чего пришла?
- За ча-ем
- Чай еще не готов.
- А почему?
- Повара в котлах моются. Сейчас помоются, будем чай кипятить
- Вы серьезно?
- Вполне. (Пожимает плечами, уходит. Ей навстречу идет военврач.)
- А чего ты идешь пустая?
- Да повара в котлах моются, Чай еще не готов. (Врач хватается за голову).
- Какие повара в котлах моются? Пошли со мной. (Выговаривает повару).
- Что это такое? Кто в котлах моется?
- Да я пошутил, товарищ военврач. – Давай ведра, тетеря

Прабабушка: несу чай, а навстречу мне идут начальник политотдела и командир бригады. Я тут вспомнила, как нас учили, чтобы мы приветствовали каждого, потому что мы рядовые бойцы. А они идут двое. Как же я их двоих буду приветствовать? Поравнялись, я ставлю ведра, обе руки к козырьку и кланяюсь одному и другому. Они остолбенели от изумления: (инсценировка)
- Кто тебя так учил честь отдавать?
- Старшина учил. Он говорит, что каждого надо приветствовать. А вы двое и вместе(начальники качают головами):
- Вот пакет. Отнеси его капитану.
- Есть!

Прабабушка: Сначала вместо звездочек на погонах были ромбики, кубики, шпалы, и вот сообрази, кто там по званию. Пока шла, даже слово «капитан» забыла. (инсценировка).
- Дяденька, а дяденька, мне дяденька велел вам отдать вот это
- Какой дяденька?
- В синих брюках и зеленой гимнастерке. Тот высокий. (Капитан качает головой).
- Давай. (Девушка берет ведра, уходит)

Прабабушка: Санинструкторы в танковых войсках гибли быстро. Для нас место в танке не предусмотрено, вцепишься поверх брони и только об одном мыслишь, чтобы не затянуло ноги в гусеницы. И надо следить, где танк загорится, туда бежать, ползти. На фронте нас было пять подружек. И все погибли
В 18 лет на Курской дуге я была награждена медалью «За боевые заслуги» и орденом Красной Звезды, а в 19 лет – орденом Отечественной войны второй степени.

Внучка: Да, бабуля, твои награды мы храним теперь в шкатулке, иногда достаем их и вспоминаем о твоем нелегком пути.
( Песня о Великой Отечественной войне)

( выходит девушка с винтовкой)
Внучка: Бабуля, я знаю, кто это. Это Мария Ивановна Иванушкина. Она приезжала как-то к тебе на День Победы. Она была снайпером во время войны.
Ученица:
Равнину залпы черноты
Секли, толкли, мололи.
Казалось, горные хребты
Сошлись и бьются в поле.
В ушах, и рядом, и вдали
Подземный блеск орудий.
С песком и комьями земли
Перемешались люди.
Они засели на высотах,
И ночью сумрачной и днем
Нас давят громом пулеметов
И заливают нас огнем.
А мы лежим в проклятой пади,
Глотая стелющийся дым
Но ни одной продрогшей пяди
Не отдадим!
Не отдадим!
(инсценировка)

На батарее были сплошь – девчонки.
А старшей было восемнадцать лет.
В то утро танки вышли
Прямо к Химкам.
Те самые, с крестами на броне.
И старшая,
Действительно старея,
Как от кошмара заслонясь рукой,
Скомандовала тонко:
- Батарея-а-а!
(Ой, мамочка!..
Ой, родная!)
- Огонь!
И залп!..
И тут они заголосили девчонки,
Запричитали всласть!..
- Ой, мамочка!..
- Ой, страшно мне!..
- Ой, мама!..
И снова:
- Батарея-а-а!
И уже пред ними,
Посреди земного шара,
Левее безымянного бугра,
Горели неправдоподобно жарко
Четыре черных танковых костра.
Раскалывалось эхо над полями,
Бой медленно кровью истекал
Зенитчицы кричали и стреляли,
Размазывая слезы по щекам!
И падали.
И поднимались снова.
Впервые защищая наяву
И честь свою
(в буквальном смысле слова!).
И Родину.
И маму.
И Москву.

Ученик:
Упал снаряд, и совершилось чудо:
На опаленной порохом стене
Возник в дыму неведомо откуда
Святой Георгий на лихом коне.
От сотрясенья обнажилась фреска,
Упала штукатурка поздних лет –
И он возник – торжественно и дерзко –
Как древний знак сражений и побед.
В сиянии возвышенного лика
Простер десницу грозную свою.
И острая карающая пика
Пронзила ядовитую змею.
А пулемет стучал в старинном храме,
И ладил ленту молодой солдат,
И трепетало яростное пламя,
И отступал проклятый супостат.

(рассказ девушки-зенитчицы)
- В начале войны окончила я женскую снайперскую школу, и направили меня в шестьдесят вторую стрелковую дивизию. Вышли мы первый день на « охоту» ( так называемая у снайперов), моя напарница – Маша Козлова. Замаскировались, лежим: я веду наблюдения, Маша – с винтовкой. И вдруг Машка мне: (инсценирование)
- Стреляй, стреляй! Видишь – немец.
- Я наблюдаю. Ты стреляй!
- Пока мы тут выяснять будем, он уйдет.
- Сначала надо стрелковую карту составить. Ориентировку нанести, где сарай, где березка
- Ты будешь, как в школе, разводить бумажную волокиту?
- Ну, так стреляй! Чего ты?
- Не могу, руки дрожат.
- Ладно. (И вдруг у меня мелькнула мысль: это же человек, хоть он и враг, но человек. У меня как-то начали дрожать руки, по всему телу прошла дрожь, озноб. Какой-то страх. После фанерных мишеней стрелять в живого человека было трудно. Но я взяла себя в руки, нажала спусковой крючок. (обращаясь к Маше)
- Ты видела, он взмахнул руками и упал. Убит он или нет, как ты думаешь? – Но меня после этого ещё больше дрожь взяла, какой-то страх появился: я убила че-ло-ве-ка
Когда мы пришли, стали рассказывать в своем взводе, что со мной было, комсорг наша сказала: «Их не жалеть надо, а ненавидеть». – У неё фашисты отца убили.
(Песня о Великой Отечественной войне)

Девушка-снайпер: Я не знаю, откуда у нас смелость бралась, хотя не дай Бог женщине быть солдатом. Расскажу вам один случай.
Мы шли в наступление, мою напарницу убили, я с новенькой шла на передовую. И вдруг видим: на нейтральной полосе жеребёнок. Такой красивый, хвост у него пушистый. Гуляет себе спокойно, как будто ничего нет, никакой войны Немцы, слышим, зашумели, его увидели. Наши солдаты тоже переговариваются. (инсценирование)
- Уйдёт. А супчик был бы
-Из автомата на таком расстоянии не возьмёшь
Увидели нас:
- Снайперы идут. Они его сейчас
- Давай, девчата!..
Что делать? Я и подумать не успела. Прицелилась и выстрелила. У жеребёнка ноги подкосились, свалился на бок. И тоненько-тоненько , ветер донёс, заржал.
А потом до меня дошло: зачем я это сделала? Такой красивый , а я его убила, я его в суп! – за спиной, слышу, кто-то всхлипывает. Оглянулась, а это новенькая. Смотрю на солдат, они же вот только меня просили, но никто на меня не смотрит, будто не замечают, каждый уткнулся и своим делом занимается. А мне что хочешь, то и делай. Хоть плачь. Будто я живодерка какая-то, будто мне ничего не стоит убить, кого хочешь. А я с детства все живое любила. У нас, я уже в школу ходила, корова заболела, и её прирезали. Я два дня плакала. Мама боялась, чтобы со мной чего не случилось, так плакала. А тут – бац – и пальнула по беззащитному жеребенку. Вечером принесли нам повара ужин с мясом, поставили котелки и ушли, а девчонки мои сидят, к ужину не притрагиваются. Я поняла, в чем дело, в слезы и из землянки. Девчонки за мной, стали меня в один голос утешать. Быстро расхватали свои котелки, и давай есть. Вот как было
(Песня о Великой Отечественной войне)

Внучка: Бабуля, а из последних дней на войне что тебе запомнилось?
Прабабушка: Едем мы – и вдруг откуда-то музыка. СкрипкаВот в этот день для меня кончилась война, не в День Победы, когда все стреляли в небо, обнимались, целовались, а когда скрипку услышала. Уже две недели прошло, как сказали, что Германия капитулировала, что Победа. Это было такое чудо: вдруг музыка. Я как проснулась. Нам все казалось, что после войны, после такого человеческого страдания, моря слез прекрасная жизнь. Нам казалось, что все люди будут добрые, будут любить друг друга Я вспоминаю ту скрипку, её тонкий, её слабенький звук, как звук детского голоса, и моё состояние тогда – как будто я от тяжелого сна отошла. Как прекрасен мир! Как прекрасен человек! Вот тогда я впервые о будущем подумала. Мы все вдруг заговорили о будущем! О любви говорили. Хотелось любить. И хотя мы прошли суровую войну, мы всё же сумели родить красивых детей Вот что самое главное.

Ученик:
Я не хочу, чтоб голос орудийной канонады
Услышал мой ребенок. Мой и твой.
Я не хочу, чтоб голод Ленинграда
Коснулся их блокадною рукой.
Я не хочу, чтоб доты обнажились,
Как раковая опухоль земли,
Я не хочу, чтоб вновь они ожили
И чью-то жизнь с планеты унесли.
Пусть вскинут люди миллион ладоней
И защитят прекрасный солнца лик
От гари, пепелищ и от Хатынской боли
Навечно! Навсегда! А не на миг!
Я не хочу, чтоб голос орудийной канонады
Услышал мой ребенок. Мой и твой.
Пусть мир взорвется криком: «Нет! Не надо!
Мне нужен сын не мертвый, а живой!»

Прабабушка: Ну, вот мы и заговорились с тобой, внученька. Собирайся, а то на праздник опоздаешь.
Внучка: Спасибо тебе, бабуля, за то, что я существую на свете!








15