Младший школьный возраст как источник подростковых проблем и тенденций развития аддикций

Котова С.А.,
Канд.психол.наук, доцент
кафедры педагогики и психологии
начального образования
Института детства
РГПУ им.А.И.Герцена
Воронина C.М.,
Педагог-психолог
Агалатовская СОШ
Всеволожского района
Ленинградской области
Галичанина Л.А.,
Педагог-психолог
Колтушская СОШ
Всеволожского района
Ленинградской области



Младший школьный возраст как источник подростковых проблем и тенденций развития аддикций

Сегодня в эпоху перемен идет процесс распада устоявшейся и пришедшей из прошлого структуры ценностей и отношений и осуществляется поиск новых. Размывается традиционная модель социализации человека, заимствовавшего свои знания, нравственные нормы и мировоззренческие установки из относительно устойчивых групповых образований. Даже семья, наиболее устойчивая социальная структура, традиционно считавшаяся опорой любого общества, последние десятилетия подвергается значимым трансформациям. Общество раскалывается на новые отдельные субкультуры, каждая из которых образует особый мир со своей иерархией ценностей, стилем и образом жизни, символикой и сленгом, предпочтениями и симпатиями, правилами и запретами, местами встреч и ритуалами. На фоне калейдоскопа перемен появляются многочисленные сиюминутные сообшества, которые либо быстро отмирают, либо трансформируясь, выступают источником формирования новых ценностей и новой культуры. Дети все активнее включаются в социальные процессы происходящие в мире взрослых, по-своему, по-детски пытаясь освоить и социализироваться в них.
Традиционно семья рассматривается как базовый фактор социализации ребенка (1). Но современная российская семья, как показывают многочисленные социологические отчеты и исследования, все менее служит психологическим убежищем для ребенка. Социальные службы отмечают возрастание количества детей-сирот и безнадзорных детей. По данным министра здравоохранения и социального развития РФ М. Зурабова, опубликованным в периодической печати, углубляется распад семьи и усугубляет картину демографического регресса в России: 30% детей рождается вне брака. По сведениям Генпрокуратуры в России в 2005 г. насчитывалось около 2 млн. безнадзорных детей, 1млн. подростков нигде не учился, а более 28 тыс. находились в колониях для несовершеннолетних.
Данные многочисленных исследований говорят и о не способности этого социального института выполнять полноценно свои воспитательные функции по отношению к ребенку. 60% родителей видят главную задачу школы только в обучении и лишь 15% - в воспитании. Лишь 15% родителей склонны нести личную ответственность за недостаточное воспитание своих детей, остальные списывают неудачи на недостаток способностей детей и неудачную работу школы. Они не готовы всерьез помогать и сотрудничать со школой. Большинство российских родителей озабочены решением собственных материальных проблем и дети все более предоставлены сами себе, организация их досуга перекладывается на школу и структуры дополнительного образования, либо пускается на самотек и не организуется взрослыми вовсе. Потерянная обществом за последние десятилетия культура семейного досуга восстанавливается медленно.
ХХ век внес в жизнь цивилизации новую реальность – масс-медийную культуру. Новая культура в значительной степени связана с появлением новых всеохватывающих информационных ресурсов, новых способов передачи и представления информации, новых технологий связи и общения (например, он-лайн общение), новых языков и т.п. Взрывообразный рост количества и быстрый поток информации оказывают огромное влияние на изменение образовательной среды и социальной ситуации развития ребенка. Телевидение, радио, фильм, печатная продукция, компьютерное программное обеспечение, Интернет дают возможность накопления множества разнообразных сведений уже в дошкольном и раннем школьном возрасте. На смену книгам и другим бумажным носителям информации приходят электронные информационные средства: телевидение, видео, компьютеры, телекоммуникации, мультимедиа, которые имеют значимо большие возможности для предоставления информации ранее не доступной человеку (в частности, демонстрация явлений макро- и микромира и т.п.). Насыщенная информационная среда, качественно отличная от информационной среды предыдущего поколения, уже начиная с самого раннего возраста, начинает составлять определенный фон, оболочку, в которой развивается современный ребенок. Постоянно получая информацию по различным каналам средств массовой коммуникации, во многом он становится информационно более восприимчивым, изменяется его сенсорная организация, накапливаются специфические перцептивные умения, в различных электронных играх появляются новые психомоторные навыки. Однако процесс поступления к ребенку информации сегодня преимущественно носит бессистемный, стихийный, фрагментарный, несоответствующий возрасту характер; содержание информации часто противоречиво и недостоверно. Особенности психики ребенка дошкольного и младшего школьного возраста не позволяют ему адекватно и критично самостоятельно без помощи взрослых перерабатывать поступающий постоянно обновляющийся и привлекательный своей доступностью и разнообразием информационный поток. Это постепенно приводит к формированию искаженной картины мира в детском сознании. Младшие школьники, часто предоставленные сами себе, смотрят телевидение до поздней ночи, испытывая головные боли и боль в глазах, при этом отмечают, что с трудом могут “оторвать” взгляд от экрана по настоянию взрослых, испытывают при этом раздражение и всячески сопротивляются отлучению. В большинстве семей младших школьников (более 80%) имеется компьютер. 20-25% детей имеют первичный опыт взаимодействия с компьютером уже к 7 годам, с восьми лет к ним резко прибавляется еще более 50% пользователей. Ранее проводимый нами анонимный опрос родителей учащихся третьих классов показал, что более 50% детей проводят за компьютером более часа в день в течение 4-5 дней в неделю. Лидером в организации компьютерного взаимодействия является отец, но, как правило, он ограничивается организацией и поддержкой функционирования систем, воспитательная же функция остается на заднем плане. И хотя родители мотивируют приобретение компьютера как помощника в учебной деятельности, специально подобранных обучающих и развивающих программ, рекомендуемых для этого возраста, в семьях практически не имеют. Все время использования компьютера младшими школьниками занимают игры: “бродилки”, “догонялки”, “стрелялки” и т.п. “Сказочные” события на экране размывают еще только формирующиеся у ребенка представления о действительности, приемлимости различных способов жизни и отвлекают от решения реальных проблем. Виртуальная реальность создавалась с целью помочь человеку достичь целей, расположенных в обычной жизни. Но если человек полностью переносит свою цель в виртуальную реальность, он “растворяется в ней” и становится зависим. Для того чтобы использовать виртуальную реальность и не быть зависимым от нее, надо видеть границу между нею и реальностью своей жизни, помещать свои цели в обычную реальность и относиться к виртуальной реальности как к инструменту, активно, творчески. Для детей младшего и предподросткового возраста это очень сложно. Чаще всего виртуальная реальность становится пространством компенсации взаимоотношений и радости от действительности. В виртуальной реальности человек ищет возможность удовлетворить недостаток общения, близости, неудовлетворенность своими способностями, ролями, их оценкой.
Ситуация социализации затрудняется и имеющим место в российском обществе выраженным снижением ресурса здоровья подрастающего поколения. В настоящее время отмечается резкое увеличение числа детей с отклонениями в психическом развитии. Более 70% детей, рожденных после 1991 года, имеют нейропсихологические проблемы из-за нарушений в подкорковых и стволовых отделах мозга, которые формируются внутриутробно или при рождении и закладывают основу для всего последующего онтогенеза. Мозг таких детей работает во многом за счет компенсаторных механизмов. Традиционные общепринятые психолого-педагогические методы воздействия во многих случаях не приносят заметных результатов (2). Неуспехи в школе часто вторично формируют у них негативное отношение к учебе, затрудняют общение с окружающими. Все это провоцирует развитие аддиктивного и асоциального поведения, особенно в подростковом возрасте.
Известно, что в младшем школьном возрасте заканчивается эпоха Детства, решающая базовую задачу социальной адаптации ребенка (Петровский А.В.). То, что не освоил ребенок к этому возрасту, накапливается и получает свое дальнейшее развитие в последующих возрастах, формируя специфические акцентуации и даже деформации личности.
В последние годы имеет место увеличение детей с инфантильной жизненной позицией. Слабо развитые волевые свойства личности в период младшего школьного возраста, замедленно формирующаяся произвольность деятельности и поведения приводит к тому, что практический и, особенно, поступочный компонент деятельности слабо развит. Исследования Института детства Российского детского фонда показали, что лишь у 10-15% детей интересы много образны, осознанны и достаточно легко дифференцируются; у 45-50% интересы никак не проявляются или проявляются в заявлениях – “делать нечего”. Поэтому уже в подростковом возрасте 14% признаются, что они глубоко “одиноки”; 20% считают, что у них мало друзей или один друг; 60% имеют довольно широкий круг межличностного общения, однако их контакты с друзьями далеко не всегда основаны на духовной близости и общих интересах. Согласно данным МВД России, 70% преступных групп составляют несовершеннолетние. Подростки активно участвуют в антиобщественных акциях и социальных конфликтах; пополняют ряды теневого бизнеса, рэкетиров.
Недостатки социализации на этапе младшего школьного возраста, разрастаясь, приводят к маргинализации ребенка в подростковом, проявляясь в разнообразного рода протестном поведении. Не умение совладать с соблазнами и трудностями жизни часто толкает подростка на асоциальный путь развития и свершение преступных действий. Современный социум (работники образования, культуры, правоохранительных органов и т.д.) активно внедряет разнообразные проекты и акции для подростков, направленные на формирование отказа от вредных привычек. Но, рассматривая проблему аддикций на уровне подросткового возраста мы должны осознавать, что занимаемся пожаротушением, а не профилактикой. Целесообразнее на более ранних этапах развития ребенка (в дошкольном и младшем школьном возрасте) использовать развивающие программы, которые бы обеспечили совместно с семьей здоровое конструктивное разрешение возникающих перед ребенком трудностей и жизненных испытаний. Все это ставит перед педагогами принципиально новые задачи, которые должны срочно и направленно решаться с новых позиций. Отсюда вытекает необходимость профилактики подростковой преступности именно в младшем школьном возрасте, в частности через разработку новых воспитательных подходов и новых педагогических методик, гарантирующих повышение духовности учащихся, гуманизацию межличностных отношений, гарантирующих повышение мотивации обучения, актуализацию знания как ценности, повышение индекса интеллекта.
Существующая система образования и педагоги оказались не подготовлены к изменению и вступили в противоречие с новой ситуацией развития ребенка. Современная школа, система начального образования в частности, преимущественно воспроизводит старые организационные методы и формы парциального взаимодействия с ребенком и окружающей его социо-культурной средой, системно не выстраивая комплексного взаимодействия и управления. Наиболее ярко это проявляется в слабом контакте с семьями воспитанников.
Как следствие, обостряющаяся противоречивость ситуации в целом порождает в образовательном процессе сильное напряжение и перегрузки, как учителей, так и учеников, вплоть до стресса: увеличивает количество конфликтных ситуаций, ситуаций протестного характера, а также разнообразных психосоматических расстройств.
Поэтому первостепенное значение, на наш взгляд, приобретает проведение широкомасштабных мониторингов социальной ситуации развития ребенка и на их основе разработка концептуально новых теоретических и научно-методических основ образовательного процесса, являющегося стержнем социализации, а так же решение проблем, замедляющих этот процесс (3). Это требует расширения поля научных психологических и педагогических исследований, в частности, о том, как ребенок осваивает мир современной культуры, как входит в мир виртуальной реальности, каким угрозам и рискам он подвергается на этом пути, как сделать так, чтобы школа и педагоги стали подлинными помощниками ребенку и семье на пути взросления. От того, как быстро и на каком качественном уровне мы решим эти задачи, напрямую будет зависеть будущий путь развития нашего общества.
Поэтому целью нашего исследования стало изучение проявлений признаков аддикций именно у выпускников начальной школы и определение приоритетных направлений социальной поддержки. Основным методом исследования была выбрана анкета, разработанная В.Г.Каменской и С.Н.Никифоровой. Указанный опросник позволяет дифференцированно выявлять проявления зависимостей по трем основным в младшем школьном возрасте направлениям: социальная безнадзорность, алкогольная и наркотическая зависимость, компьютерная гейм-зависимость. Несмотря на свою объемность, он доступен и прост для заполнения младшим школьникам, так как имеет четко градуированную систему ясно сформулированных ответов.
Испытуемыми в исследовании выступили 116 выпускников начальной ступени обучения двух средних школ Всеволожского района Ленинградской области. 66 человек из Колтушской СОШ и 50 человек из Агалатовской СОШ (57 мальчиков и 59 девочек). В исследовании приняли участие выпускники указанных школ в полном объеме.
Полученные в исследовании результаты представлены в таблице 1, 2 и 3.
Таблица 1.
Проявление зависимостей у выпускников начальной школы
Показатели
Школа 1
Школа 2
Всего

Общее количество испытуемых
66
50
116

Количество испытуемых без риска развития
40
60,6%
10
20%
50
43%

Количество испытуемых с риском развития
26
39,4%
40
80%
66
57%

Количество испытуемых с риском развития по двум параметрам
18
27,3%
23
46%
41
35,3%

Количество испытуемых с риском социальной безнадзорности
5
0,7%
0
5
0,4%

Количество испытуемых с риском алкогольной зависимости
19
28,7%
29
58%
48
41,3%

Количество испытуемых с риском компьютерной зависимости
21
31,8%
35
70%
56
48,2%


Представленные в таблице 1 данные свидетельствуют о реальном риске развития зависимостей у более половины испытуемых (57%). Более трети выпускников имеют риск к формированию нескольких типов зависимостей, что свидетельствует об их социальной слабости и склонности к девиантному развитию. Эти данные говорят о том, что наша гипотеза об истоках развития аддикций именно в младшем школьном возрасте подтвердилась.
В исследовании наиболее ярко проявились риски развития зависимости от алкоголя и наркотических веществ и от взаимодействия с компьютером. Данные, представленные на таблице 2 показывают приближение средних статистических показателей к порогу риска (в методике он обозначен 20 и более баллов). Риск по параметру социальная безнадзорность представлен слабо. На наш взгляд, эти данные можно объяснить высокой включенностью семьи и педагогов в регуляцию жизнедеятельности ребенка именно на ступени начального образования.
Таблица 2.
Выраженность различных типов аддикций
Показатели
Социальная безнадзорность
Алкогольная зависимость
Компьютерная зависимость

Разброс результатов
(максимум – минимум)

23 - 3

32 - 9

48 - 1

Средне статистический показатель выборки

12,4 ± 4,1

19,4 ± 5,1

18,9 ± 9,1


В ходе обработки собранных результатов мы использовали также метод корреляционного анализа (программа Exel) для выяснения взаимосвязи в становлении аддикций разного типа. Корреляция между социальной безнадзорностью и алкогольной зависимостью выражена на уровне р=0,16, между социальной безнадзорностью и компьютерной зависимостью на уровне р=0,13, а между показателями компьютерной и алкогольной зависимости р=0,57и может рассматриваться как высокая. Это подтверждает, что именно эти два типа риска являются доминирующими и именно по ним должны разрабатываться и внедряться профилактические программы.
Данные исследования, полученные по принципу полового различения представлены в таблице 3. Из материалов наглядно видно, что значимых различий у испытуемых мальчиков и девочек не обнаружено. Хотя можно отметить несколько более яркую выраженность риска у мальчиков (количество испытуемых с риском развития по двум параметрам у мальчиков превышает 40% выборки, а у девочек около 30%). Эти результаты свидетельствуют о необходимости на этапе начального образования широкой социальной воспитательной работы по профилактике зависимостей как с мальчиками, так и с девочками.
Таблица 3.
Проявление зависимостей у выпускников начальной школы разного пола
Показатели
Мальчики
Девочки

Общее количество испытуемых
57
59

Количество испытуемых с риском развития
36
63,1%
35
59,3%

Количество испытуемых с риском развития по двум параметрам
23
40,3%
17
28,8%

Количество испытуемых с риском социальной безнадзорности
2
3,5%
3
5%

Количество испытуемых с риском алкогольной зависимости
29
50,8%
21
35,6%

Количество испытуемых с риском компьютерной зависимости
29
50,8%
26
44%


Важным результатом исследования мы считаем и значимое различие результатов, полученных в разных школах. Во второй школе количество детей с риском социального развития в два раза больше. Эти данные, а также широкий разброс индивидуальных показателей по шкалам свидетельствуют о неравномерности проявления зависимости в детском социуме. Мы не склонны приписывать высокие риски развития зависимостей у детей слабой работе конкретного образовательного учреждения, а считаем, что на объективированные результаты влияет целая совокупность параметров, характеризующих социокультурную ситуацию развития как отдельного ребенка, так и группы детей, складывающуюся в месте их постоянного проживания и обучения. Эти параметры должны быть более детально изучены в дальнейших исследованиях при использовании более широкого спектра методик. Хотя данное исследование может рассматриваться лишь как пилотное, тем не менее, важно подчеркнуть, что используемая диагностическая методика дает возможность выделить показатель риска образовательного учреждения, класса. Показатель риска мы предлагаем подсчитывать по следующей формуле:
ПР (показатель риска зависимостей) равен числу, получаемому от деления Nр (количество учеников с выраженным риском зависимостей) на Nоб (общее количество учащихся) и умноженному на 100%.
Определение показателя риска класса, параллели, школы представляется нам крайне важным, так как дает возможность на административном уровне объективировать возникающие на ранней стадии проблемы развития ребенка и избирательно сконцентрировать педагогические усилия и усилия специалистов по предупреждению развития девиантного поведения, сделать проводимую в школе работу более целенаправленной и эффективной.
Государством, системой образования должны быть предприняты специальные усилия, чтобы достижения образования действительно реально способствовали улучшению психосоциального развития каждого ребенка, а не приводили к возникновению новых, а иногда, и необратимых проблем.
Нескомпенсированные проблемы детства, как это показано в нашей статье, приводят к нарастанию отклонений психического развития, появлению разного вида зависимостей, асоциальных проявлений, а также болезненности и развитию в будущем хронических заболеваний. Лечение и реабилитация детей в подростковом и юношеском возрасте будет стоить гораздо дороже, чем государственное финансирование программ и технологий, которые направлены на раннюю профилактику и коррекцию первичного риска дизонтогенеза именно на ступени начального образования. Обществу как можно быстрее необходимо выработать определенную социальную культуру и разработать педагогические технологии, приемы и методы трансляции этой культуры к каждому ребенку, чтобы научиться справляться с рисками социального развития сохраняющимися и формирующимися современным социумом.

Литература:
Мудрик А.В. Социализация человека.- М., 2004.
Сиротюк А.Л. Нейропсихологическое и психофизиологическое сопровождение обучения.- М., 2003.
Котова С.А. и др. Начальное образование в контексте программы ЮНЕСКО “Образование для всех”: российское видение.- СПб, 2007.



15