Исследовательская работа натему :Судьбы моих земляков, пострадавших от репрессий 30-х годов

Региональная открытая конференция
«Наследие»

Номинация «Земляки»



Судьбы ашинцев, пострадавших от политических репрессий 30-х годов
(исследовательская работа)






Автор:
Суровцова Ксения Александровна,
15 лет
9А класс МКОУ СОШ №7
г.Аша, ул. Озимина 49- 24
Научный руководитель:
Покало Наталья Владимировна,
учитель истории
и обществознания
высшей категории
Устенкова Ольга Анатольевна,
учитель русского языка и литературы
высшей категории

Аша 2012

Содержание
Введение 3
1.Репрессии5
2.Судьбы ашинцев, пострадавших от репрессий...8
Заключение15
Список литературы...16
Приложение. Литературно-историческая композиция «Как это было»..17





























Введение

Память – самое дорогое, что есть в сердцах людей. В жизни бывают моменты, которые невозможно вспоминать без слез.
Политические репрессии – одна из самых трагических страниц нашей истории. Но это наша история, и изучение ее – знак памяти и дань уважения невинно пострадавшим.
Тема политических репрессий остается, на наш взгляд, актуальной до сих пор. Ведь репрессии – одна из черт недемократических режимов (тоталитарных, авторитарных). А мы видим из СМИ, что не всегда, даже в настоящее время, к власти приходят демократическим путем. Поэтому возникает вопрос: а есть ли гарантия, что не повторится тоталитарный режим в нашей стране, а значит, не повторятся репрессии. И чтобы не допустить этого, наше поколение должно знать о репрессиях не понаслышке, а от людей, которые их пережили. Поэтому мы выбрали эту тему.
Наша задача – знать историю такой, какая она есть на самом деле, помнить о тех, кто сгинул в лагерях ГУЛАГа, и преклонить колени перед их мужеством и стойкостью. Неслучайно с 1991 года 30 октября, в День памяти жертв политических репрессий, наш народ с болью в сердце вспоминает о тех, кто безвинно пострадал в те страшные 30-е годы. Мы, молодое поколение, должны сделать все, чтобы подобное никогда не повторилось.

Цель нашего исследования: изучить подробнее период репрессий в Ашинском районе Челябинской области и проследить судьбы наших земляков, пострадавших в те годы.
Задачи исследования:
углубить общее представление о событиях 30-х годов 20 века в нашей стране.
познакомиться с биографиями ашинцев, пострадавших от репрессий.
развивать в себе чувство ответственности перед другими людьми,  перед своей страной; учиться противостоять силе зла
воспитывать в себе уважительное отношение к жертвам политических репрессий прошлого века.
В начале своей работы мы выдвинули предположение: так ли были необходимы политические репрессии для осуществления коллективизации и можно ли это оправдать, если она достигнута такими нечеловеческими методами.
Методы исследования:
1.Работа с научной, справочной литературой, источниками.
2.Интервью, взятое у Лопатиной Иды Яковлевны, Ряховой Ираиды Павловны, Кипеловой Галины Геннадьевны, Брязгиной Татьяны Васильевны, Василия Илларионовича Алаторцева, Устенковой Ольги Анатольевны. Обработка материала.

Репрессии

После выступления Н.С. Хрущева на ХХ съезде Анна Ахматова сказала: «Теперь арестанты вернутся, и две России глянут друг другу в глаза: та, что сажала, и та, которую посадили». Прошло много лет. Но только сегодня можем мы – и должны! – сказать правду о той трагедии и вспомнить тех, кто в далекие, но оставшиеся незаживающей раной годы, пострадал от сталинских репрессий.
Годы, когда у власти стоял И.В.Сталин, принесли много черных дней нашей стране. В Западной литературе события тех лет часто называют «большим террором», иногда «великим безумием», т.е. акцией, не имевшей объяснения.С 1921 по 1954 год по стране за так называемые «контрреволюционные действия» было осуждено 3.777.380 человек, приговорено к высшей мере наказания 642.980 человек, к содержанию в лагерях и тюрьмах на срок от 25 лет и ниже – 2.369.220 человек, отправлено в ссылку 765.880 человек.
Священники и военные, инженеры и учёные, литераторы и художники, рабочие и крестьяне - целые народы прошли через ад сталинских тюрем и ссылок. Подвергались репрессиям не только взрослые, но и наши сверстники, дети “врагов народа” , на долгие годы или навсегда оставшиеся без родителей.
Конец 20-х - 30 е годы - начало сталинской насильственной коллективизации. На тех, кого еще недавно называли «хозяин», «зажиточный мужик», «середняк», поставили клеймо - кулак. И вот уже тысячи семей раскулаченных переправляются в вагонах для скота на Урал, в Сибирь. Для многих недели без воды, чистого воздуха и еды стали первым испытанием. Для других - последним (немногие старики и дети смогли это выдержать). Их, насильственно выселенных в холодные степи или в глухую тайгу, стали называть спецпереселенцами.
Спецпереселенцы. Этого слова, пополнившего русскую лексику в годы массовой коллективизации, теперь в словарях нет, и для нас, молодых, оно малопонятно. Лишенные гражданства (многие паспорта получили только после войны), они не имели права без особого разрешения, выдаваемого только в исключительных случаях, не только выехать, но и выйти за пределы своего поселка. Им то и дело давали понять, что они люди второго сорта.
По всему Уралу были разбросаны спецпоселки. Не стал исключением и Ашинский район Уральской, а с 1934 года – Челябинской области. Так возникли поселки: Черный Плес, Сухая Атя, Усть-Курышка, Точильный, Покосный, ВерхАшинский.
Спецпереселенцы стали той дешевой рабочей силой, которая требовалась для осуществления намеченных правительством ускоренных темпов индустриализации. Из воспоминаний старых людей вырисовывается безрадостная картина проживания спецпереселенцев: скудная пища, примитивное жилье - землянки да бараки. Дни этих людей до краев были наполнены тяжелым трудом. Они работали на лесоповале, корчевке пней, добыче руды и угля, земляных и строительных работах - там, где отказывались трудиться вольнонаемные рабочие. Спецпереселенцы были лишены возможности приобрести что-либо из сельскохозяйственных продуктов на стороне, а вынуждены оставаться на голодном пайке, объедать главу семьи, занятого на производстве, употреблять в пищу разного рода суррогаты.
Из отчета начальника спецпоселения по Уралу: « Норма продовольствия на иждивенца в месяц: муки 5 кг, крупы 0,5 кг, рыбы- 0,8 кг, сахара 0,3 кг. Это приводило к истощению, эпидемиям, смертности. Если в 1930 году на Урал приехало 734 семьи ( 2036 человек), то в 1934 году осталась только 301 семья (1121 человек).
80% жителей спецпоселка Сухая Атя работали на лесозаготовках. Валили лес, очищали стволы от веток, подвозили бревна к рекам и сплавляли их. В спецпоселке работали все. Оторванные от родных мест, оставшиеся без крова, с малыми детьми на руках, люди пытались наладить жизнь на новом месте. Весь световой день трудоспособное население находилось на лесозаготовках, а вечерами, после изнурительной работы, все, от мала до велика, строили жилье, разрабатывали целину. Они тщательно вспахивали очищенные от леса участки, засевали их рожью, пшеницей, ячменем, овсом, высаживали овощи. Все свое умение и душу вкладывали вчерашние крестьяне в землю. Из года в год увеличивалось число домашней живности: лошадей, коров, овец, кроликов. Небогатым был стол спецпереселенцев, но все, что на нем находилось, было выращено своими руками. И они уже не страдали, как прежде, от голода.
Вечерами, после тяжелого рабочего дня, спецпереселенцы направлялись в избу-читальню, где работали кружки: драматический, музыкальный, хоровой и даже физкультурный. Обязательным было присутствие на политзанятиях, проводимых работниками райкома партии. Так изо дня в день правительством решалась основная задача перевоспитания кулака.
Многие коренные ашинцы тоже были репрессированы. На том месте, где сейчас учебный корпус отдела кадров метзавода, был кабинет ОГПУ – НКВД. Оттуда и начиналась для ашинцев дорога в ведомство наркома Ежова Н.И, а потом наркома Берия Л.П. На метзаводе арестовали почти все руководство вместе с директором Дмитрием Алексеевичем Шапошниковым, были арестованы преподаватели ашинских школ, много рабочих. Была дана установка: «Если враг не сдается, его уничтожают». И уничтожали. Эта беда коснулась многих семей.








2.Судьбы наших земляков, пострадавших от репрессий
Об этом времени вспоминает дочь репрессированного Лопатина Якова Игнатьевича, Ида Яковлевна.
«Я на всю жизнь запомнила эту ночь. Мы, дети проснулись от шума. Люди в милицейской форме делали обыск. Рвали фотографии, учебники, на полу валялись наши школьные тетради. Мы смотрели и плакали. 24 октября 1937 года ушел от нас навсегда наш отец. Осталась наша мама. Анастасия Николаевна, с четырьмя детьми на руках. Тяжело вспоминать те годы. Мама часто болела. Совсем детьми пошли мы работать. Вот такое наше было счастливое детство.
А вот как рассказывала о тех страшных событиях дочь Ряхова Павла Варфоломеевича, Ираида Павловна .
«Мне было 12 лет, когда арестовали моего отца. Пришли ночью трое. Помню, отец улыбался и успокаивал нас. Не волнуйтесь, говорил он, я не вор и не убийца. Тут просто недоразумение. Видите у них записано « Иван Ряхов. А я же Павел. Разберутся, утром буду дома. Случилось это 28 марта 1938 года. И лишь в пятьдесят седьмом году пришли документы, из которых мы узнали, что отец умер в том же тридцать восьмом году и лишь потом реабилитирован посмертно»
А Бердниковой Кристине, выпускнице 2012 года, о том страшном времени рассказывала подруга ее бабушки, Кипелова Галина Геннадьевна.
Галина Геннадьевна вспоминала, что ее дядя, Михаил, работал директором школы в селе Устиново Пермского края. Беда пришла неожиданно. Весной тридцать седьмого его сняли с должности директора, а вскоре вообще уволили с работы и попросили освободить учительскую квартиру. В сентябре он был арестован и осужден по статье 58. От переживаний его жена умерла. А четверых детей разослали по родственникам. Позже родственники получили свидетельство о смерти, где было сказано, что Михаил умер от кровоизлияния в мозг в 1946 году. Но дочь Светлану мучил вопрос: «Где же похоронен отец?» .Документы отца ей удалось обнаружить в архивах Перми .Там она узнала правду: ее отец был расстрелян 25 октября 1937 года в Свердловске. Так оказалось, что ее отец умер дважды. И лишь после 1988 года дочь нашла справку о реабилитации своего отца.
Спустя многие годы справки о реабилитации своих родных получили сотни семей. Многим, чтобы добиться справедливости и доказать невиновность своих родных, приходилось не раз обращаться в соответствующие органы. История Брязгиной Татьяны Васильевны – яркое тому свидетельство. Сейчас Татьяне Васильевне 87 лет, но страшные события не изгладились из ее памяти, и она с горечью вспоминает те далекие годы.
«Мы жили в Башкирии, в селе Кузнецовском. Семья была большая: дедушка, бабушка, отец Василий Александрович 1885 года рождения, мать Евдокия Алексеевна 1888 года рождения, и нас, шестеро детей. Родители построили новый дом, а старый дом дед с отцом сделали под мастерскую. Землю в то время продавали под пашни, и чтобы купить ее, дед с отцом за неделю сделают кошеву (сани с коробом) и идут на рынок продавать, там они продадут и на вырученные деньги новые земли покупают, вот так они заработали на землю, а не лежали на печке. Земли надо было много, потому что сеяли рожь и лен, овес и пшеницу, гречиху и даже горчицу. Дети с малых лет помогали родителям и дома, и в поле. Хорошо помню такой случай.
Мама мне сказала: « Таня, тебе уже пятый год, отнеси отцу и братьям в поле обед». Она сварила яйца, в литровый бидончик налила квасу и отправила меня . Дорога шла через поле ,а там пшеница- то высокая, ростом с меня, я дошла до середины и испугалась. Думаю, вдруг волки меня съедят. Квас я вылила на дорогу и вернулась домой, а матери сказала, что квас они выпили , а яйца не хотят. А мать заплакала, обняла меня. Она, видимо, поняла, что я могла заблудиться и погибнуть.
Наша семья была работящая, поэтому жили мы хорошо. У нас был большой дом, пекарня, две лошади, две коровы, овцы. А также сельскохозяйственный инвентарь: сеялка, веялка, молотилка. Я до сих пор помню , в какой цвет они были окрашены. По тем временам мы считались богатыми: в доме стоял сундук, самовар, шесть венских стульев. Но наступил 1929 год. В стране создавались колхозы, и людей раскулачивали, отбирали все хозяйство и передавали в колхоз. Некоторые разделили свое имущество между взрослыми детьми и таким образом избежали раскулачивания. А наш дед считал, что у нас нет большого богатства, и сохранили единое хозяйство.
Мы выплачивали исправно налоги: сдавали государству мясо, масло, мед, зерно, муку, шерсть, лен. Несмотря на это, нас все равно раскулачили, хотя не сослали, как других, в Сибирь. Нас просто выселили из нашего большого дома в маленький домик. В нем было только 2 окошка на улицу, а в нашем доме было 5 окон, и он был очень красивый против этого домика. Все имущество было вывезено под метелку и весь сельхозинвентарь сдан в колхоз.
А нас в колхоз не принимали, и отец поехал в Ашу искать работу. Устроился на бондарку на лесохимзаводе, а осенью, в октябре месяце, мама с детьми поехала к отцу в Ашу. С маминых слов, у нас оставалась одна пудовка муки. Мама отсыпала половину, оставила в домике, так как там остались еще дедушка с бабушкой и две постарше нас сестры, а из половинки мама испекла хлеб в дорогу и посадили нас, четверых малышей, в короб, накрыли самотканым пологом и повезли в Ашу. Это я все помню, мне было 5-6 лет. Шел дождь со снегом, было очень холодно, и колеса тонули в грязи. Мы хотели есть, и нам мама отламывала от каравая хлеб и кормила нас. Я до сих пор помню цвет и вкус этого хлеба, который мы ели в коробе. Ехали долго, не знаю сколько, но теперь я понимаю, что не меньше 150 км.
Прошло несколько лет, и в нашу семью опять пришла беда.
1938 год. Однажды отец пришел с работы, а вслед за ним пришел милиционер. Отец прочитал какую-то бумагу и спросил: « Поесть-то можно?» Он поел, попрощался с нами и ушел. Наш отец был осужден на 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества . А имущества у нас было в то время в Аше: изба, избенка рубленая для бани 3,5 на 3,5 м. и еще столько же пристройка, а из маленькой телочки вырастили корову, и все это оценили на 1,5 тысячи, а значит, мы должны выплатить 750 рублей. И вот несколько раз приходил судоисполнитель и предупредил о выплате в срок, а за неуплату могли выселить на полянку. Пришлось продать корову, швейную ручную машинку, самовар. Выплатили и остались мы голодные, холодные , без отца- кормильца, пятеро несовершеннолетних детей- школьников и тяжелобольная наша мама.
Так наш отец стал «врагом народа», иногда он писал письма, напоминал о себе, что живой. Потом мы узнали, что срок сократили до шести лет, но уже шла война, и отец попал на фронт. Вернулся домой он только в августе 1946 года.
Мы всегда верили, что наш отец чистый человек и честный труженик. Он старался для благополучия своей семьи. Прожил он 74 года, и мы никогда не слышали от него, чтобы он говорил против власти, хотя отбыл срок. А когда его спрашивали, за что он сидел, то он всем отвечал: «Время такое было». Несмотря на такую тяжелую судьбу, отец ни на кого не держал зла и до конца жизни оставался добрым, порядочным человеком. Впоследствии он был реабилитирован Военной Коллегией Верховного суда СССР».
Не забылись те тяжелые годы и ашинцу Василию Илларионовичу Алаторцеву.
«Жили мы в Башкирии, в Иглинском районе. Семья была большая, держали скотину, много трудились, пахали, сеяли. Наступил 1927 год. Начали организовывать колхозы. Кто пойдет? Скотину надо отдать, поэтому у кого нечего было брать- те и пошли. Сначала убеждали, припугивали, некоторых арестовывали, отправляли на деревообработку, выселяли из собственных домов. Некоторые все бросали, не дожидаясь раскулачивания, бежали кто куда. Было нелегко: не было денег, ели что попало, соглашались на любую работу. Тем, кто оставался в селах, также приходилось нелегко. Многие уходили в Ашу.
Очередь и до нас дошла. К нам пришли ночью с винтовкой забирать скотину, отец с топором защищал. Его арестовали, дали 2 года , он работал на лесозаготовках. Мы остались одни, без отца, нас выгнали, дом забили, потом сельсовет сделали в нашем доме, школу, клуб, потом дом сгорел. Мы жили на пчельнике, нас у матери было шестеро детей, жители нам помогали всем, чем могли. Отец отсидел, пришел, но работать было негде, и решили ехать в Ашу.
Отец нанял лошадку, нас , детей, посадили на телегу, связали веревкой, чтоб не вывалились, и повезли. Была зима, двое суток мы ехали по берегу Сима, а потом по Сибирскому тракту. В Аше нас приютил Степан Решетников. Жили 18 душ в комнатушке три на три. Есть было нечего. Ели кору, ореховые сережки собирали, сушили, толкли, потом варили, получался клейстер, это и ели, потом животы раздувались и болели. Так с трудом мы перезимовали, пришла весна, пошла трава: барашки, крапива молодая,- ее ели. Отец пошел на металлургический завод, в доменный цех. Начальник Виноградов А.И. был хороший мужик. Он ударникам давал по две порции обеда. Отец грузил по 50 вагонеток, старший брат устроился на пекарню дрова колоть, другой пасти скот пошел.
Надо было строить свое «гнездо». Дали нам сруб размером всего 1,5 метра на 4 на улице Зеленой. Мы с отцом поставили дом, потом еще прирубили, получился пятистенник. Стали жить , обживаться. Никто с голоду не помер. А тут финская война, опять катавасия. Все было хорошо, а тут сразу норму урезали. Хлеба возьмешь 2 килограмма и сразу занимаешь очередь на другой день. И всю ночь караулишь, чтобы очередь не сломали. Промтовары (товар) привезут, двери ломали, по головам лезли. Мы голодные, раздетые, в школу ходили коленки голые, в лаптях. Так и ходили , а потом Виноградов – молодец, обул, одел. Из фланели пошили нам штанишки, рубашки, вроде стали жить. В 1944 забрали меня на фронт в 16 лет. После войны я отработал 20 лет в ЛПЦ-2, и оттуда вышел на пенсию».
Об этом времени рассказала и учитель литературы МКОУ СОШ №7 Устенкова Ольга Анатольевна.
«В судьбе моей семьи тоже есть трагические страницы. Мой дед, будучи восемнадцатилетним пареньком, вместе со своими родителями был выслан из Пермской в Челябинскую область. Его отец, а мой прадед Попов Антон Петрович, жил в деревне Пташки Осинского района. Держал свое хозяйство, был хорошим кузнецом, к нему шли все соседи, чтобы подковать лошадь, наладить плуг, сеялку или другие сельскохозяйственные орудия. Он умел все, был работящим, и детей своих приучал к труду с малолетства. У каждого были свои обязанности. В семье было 8 человек. Конечно, держали скот: две коровы, лошадь, куры, гуси. Поэтому все лето, с ранней весны до поздней осени, косили сено, обрабатывали пашню, выращивали овощи, сеяли хлеб – большую семью надо кормить. А когда стали создавать колхоз, прадед отказался в него вступить, потому что это было дело новое и неизвестное.
Он продолжал вести свое хозяйство, у него в кузнице были помощник, совсем бедный крестьянин, не имевший ничего, этим он и кормил свою семью. Вот этот факт и послужил причиной к обвинению прадеда Попова Антона Петровича в использовании наемного труда. Да и собственное хозяйство считалось признаком кулачества. А то, что все трудились день и ночь, и все это заработано своим трудом, никого не интересовало.
Поэтому, как следует из протокола открытого заседания Президиума Осинского Райисполкома от 3 августа 1931 года, всю семью просто выгнали из родного дома и насильно заставили покинуть насиженное место. Естественно, что все орудия и средства производства, а также постройки конфисковали и передали в общее пользование в колхоз «Красный Октябрь».
Как подумаешь, что в один раз взяли всю семью, посадили в телеги, кто в чем был, и отправили в далекую Челябинскую область. Таких семей, лишившихся крова, в то время было много. Так мои предки оказались в поселке Сухая Атя. Как рассказала мне моя мама, Мария Александровна, слышавшая эту историю от своего отца, привезли их в густой лес (а тогда поселка Сухой Ати еще не было) и оставили на выживание. Сначала вырыли землянки, жили в них, за лето небольшую избушку соорудили, перезимовали кое-как. А на следующий год дед поставил кузницу, и дело опять пошло на лад. В Сухой Ате Александр женился на Ольге, она была сиротой. Родились дети, семья разрасталась, а тут война. Но на войну деда не взяли, так как он был сплавщиком (тогда по рекам сплавляли лес для ашинского металлургического завода). Прадед умер в 50-е годы, а Александр с семьей переехал на Ук, где и похоронен в 1959 году, за два года до моего рождения.
А бабушка Оля умерла молодой и похоронена в Сухой Ате. О судьбе дедовских сестер и братьев я , к сожалению, ничего не знаю. Только старшая сестра Таисья прожила жизнь в городе Осе, так как во время высылки она была уже замужем и носила другую фамилию, поэтому репрессии ее не коснулись.
Мы как-то ездили в те края, я своих сыновей возила на родину их прапрадеда. Какой красивый город Оса, стоит он на реке Каме, которая в некоторых местах достигает ширины 4 километров. По ней ходят теплоходы. А ведь это могла быть и наша родина, хотя мы живем в Аше и не жалеем, потому что наш город тоже замечательный. Только в 1991 году и прадед, и дед Александр были реабилитированы, правда, уже после смерти. Они так никогда и не узнали, что государство признало свою ошибку, и они не были вредителями и врагами народа, а были просто работящими и трудолюбивыми. Вот такие страшные страницы есть в истории моей семьи, как, впрочем, и в истории многих крестьянских семей в те страшные 30-е годы».


















Заключение
Общее количество лиц, подвергшихся репрессиям, до настоящего времени точно не определено. В разных источниках приводятся различные сведения: от 3млн. до 30 млн. человек.
Начатое с середины 20-х годов надругательство над честью и самой жизнью соотечественников продолжалось с жесточайшей последовательностью несколько десятилетий. Тысячи людей были подвергнуты моральным и физическим истязаниям, многие из них истреблены. Жизнь их семей и близких превратилась в беспросветную полосу унижений и страданий.
В 1970 году в нашей стране был создан Комитет защиты прав человека, в который вошли академик Андрей Дмитриевич Сахаров, писатель Александр Исаевич Солженицын и другие представители интеллигенции. В 1973 году возникла русская секция организации «Международная амнистия». Ее члены собирали данные о людях, по разным причинам ( прежде всего – за проявление инакомыслия) пострадавшим от действий властей, оказывали им правовую и материальную помощь.
В 12 километрах от Екатеринбурга находится Мемориал скорби. Здесь захоронены жертвы массовых сталинских расстрелов 1937 – 1952 годов на Южном Урале. Большая братская могила вместила останки 20 тысяч безвинно убитых людей.
В своей работе мы постарались проследить судьбы нескольких наших земляков, пострадавших от репрессий, и ужаснулись, сколько пережил наш народ, сколько принял страданий и горяИ пришли к выводу, что никакую цель нельзя оправдать, если пролита слеза хотя бы одного ребенка, если умер с голоду хотя бы один человек. На основе собранного материала мы приготовили литературно-историческую композицию «Как это было» в помощь учителям Ашинского района при изучении на уроках истории темы «Политические репрессии».












Список литературы

Бахарев А. Возвращены имена. /А.Бахарев. //Стальная искра.-1989.-16 мая.-С.3/
Волков, Д. Борьба с контрреволюцией и кулачеством. /Д. Волков. //Стальная искра.-1986.-7января.- С.2.
Корноухов, В. А хороших людей больше/В. Корноухов.//Стальная искра.- 1989.-8 июня.- С. 2-3.
Корноухов, В. Восстановить справедливость./В. Корноухов.//Стальная искра.- 1989.- 6 июля.- С. 3.
Корноухов, В. Назвать все имена. /В. Корноухов.//Стальная искра.- 1989.-25, 27, 29 апреля.
Краеведческий вестник школьных музеев Ашинского муниципального района. /Сост. А.С. Беднюк.- Аша, 2010.- №5 (16)- октябрь.-287с.
Меньшиков А. Спецпереселенцы./ Челябинский рабочий. 1989.8 янв.
Репрессии. //Челябинская область: энциклопедия. Т.5. – Челябинск: Каменный пояс, 2008.- С.566-569.
Салмина М.С. История Южного Урала. XX- начало XXI/ Учебник для 9 кл.
Янгиров, И. Спецпереселенцы. /И. Янгиров. //Стальная искра.- 1990.-13 октября.- С.4.














Приложение
Ведущий 1: ( слайд1)
Память – самое дорогое, что есть в сердцах людей. В жизни бывают моменты, которые невозможно вспоминать без слез. Трагические события откладывают большой отпечаток на жизни и судьбы людей, поэтому эти страницы истории надо изучать с особым вниманием. Политические репрессии – одна из самых трагических страниц нашей истории. Но это наша история, и изучение ее – знак памяти и дань уважения невинно пострадавшим.
Ведущий 2: (слайд2)
После выступления Н.С. Хрущева на ХХ съезде Анна Ахматова сказала: «Теперь арестанты вернутся, и две России глянут друг другу в глаза: та, что сажала, и та, которую посадили». Прошло много лет. Все было: и целина, и достижения в космосе, и оттепель шестидесятых Но только сегодня можем мы – и должны! – сказать правду о тех, кто в далекие, но оставшиеся незаживающей раной годы, пропадал в недрах сталинского ГУЛАГа.
Ведущий 1:
Пусть годы летят, Проходят столетия.Но помнят потомкиПору лихолетья.Когда “воронок”,Не жалея детей,В ночь увозил самыхБлизких людей.
Ведущий 1: (слайд3)
Годы, когда у власти стоял И.В.Сталин, принесли много черных дней нашей стране. В Западной литературе события тех лет часто называют «большим террором», иногда «великим безумием», т.е. акцией, не имевшей объяснения.С 1921 по 1954 год по стране за так называемые «контрреволюционные действия» --было осуждено - 3.777.380 человек,
-приговорено к высшей мере наказания - 642.980 человек,
-к содержанию в лагерях и тюрьмах на срок от 25 лет и ниже – 2.369.220 человек,
-отправлено в ссылку - 765.880 человек. (слайд4)Система ГУЛАГа к 1940 году включала 53 лагеря, 425 исправительно-трудовых колоний и 50 колоний для несовершеннолетних. (слайд5)
Ведущий 2: (слайд6)
30 октября! Почему эта дата заслуживает большого внимания и понимания?
У Твардовского есть такие строки:
Есть имена, и есть такие даты-Они нетленной сущности полны.Мы в буднях перед ними виноваты,Не замолить по праздникам вины.Ведущий1:
Пожалуй, лучше раскрыть суть этой даты невозможно. Вот уже 15лет 30 октября в День памяти жертв политических репрессий мы с болью в сердце вспоминаем о тех наших земляках, которые сгинули в лагерях ГУЛАГа. Родные и близкие долгие годы ничего не знали об их судьбе. Но помнили о них все время. Боль была скрытой, об этом говорить было нельзя, и только с 1991года мы можем открыто вспомнить тех, кого с нами сегодня нет, попросить прощения и преклонить колени перед их мужеством и стойкостью.
Ведущий 2: (слайд7)
Священники и военные, инженеры и учёные, литераторы и художники, рабочие и крестьяне- целые народы прошли через ад сталинских тюрем и ссылок. Подверглись репрессиям не только взрослые, но и дети “врагов народа” , на долгие годы оставшиеся без родителей. Мы слушаем о событиях 1930-х годов по радио, телевидению, смотрим кинофильмы, и создаётся впечатление, что это было давно и не с нами. Ваши родители, бабушки, дедушки вам об этом периоде не рассказывали. Это была запретная тема, говорить об этом было страшно.
Чтец 1: (слайд8)
Конец 20-х-30 е годы - начало сталинской насильственной коллективизации. На тех, кого еще недавно называли «хозяин», «зажиточный мужик», «середняк» поставили клеймо - кулак. И вот уже тысячи семей раскулаченных переправляются в вагонах для скота на Урал, в Сибирь.
Чтец 2:
Для многих недели без воды, чистого воздуха и еды стали первым испытанием. Для других - последним (немногие старики и дети смогли это выдержать). Их, насильственно выселенных в холодные степи или в глухую тайгу, стали называть спецпереселенцы.
Чтец 3: (слайды 9 – 12)
Они работали на лесоповале, корчевке пней, добыче руды и угля, земляных и строительных работах. Там, где отказывались трудиться вольнонаемные рабочие.
Чтец 1: (слайды 13 -14)
Спецпереселенцы стали той дешевой рабочей силой, которая требовалась для осуществления намеченных правительством ускоренных темпов индустриализации.
Чтец 2: (слайд15)
По всему Уралу были разбросаны спецпоселки. Не стал исключением и Ашинский район Уральской (а с 1934 года – Челябинской области). Так возникли поселки: Черный Плес, Сухая Атя, Усть-Курышка, Точильный, Покосный.
Чтец 3: (слайд16)
Оторванные от родных мест, оставшиеся без крова, с малыми детьми на руках, люди пытались наладить жизнь на новом месте. Весь световой день трудоспособное население находилось на лесозаготовках, а вечерами, после изнурительной работы, все, от мала до велика, строили жилье, распахивали целину. Условия, в которых оказались безвинные люди, были ужасны.
Ведущий 1: (слайд17)
Из отчета начальника спецпоселения по Уралу: « Норма продовольствия на иждивенца в месяц:
Ведущий 2: Муки - 5 кг
Ведущий 1: Крупы - 0,5 кг
Ведущий 2: Рыбы - 0,8 кг
Ведущий 1: Сахара- 0,3 кг
Ведущий2 : Это привело к истощению, эпидемиям, смертности.
Ведущий 1: 1930 год - приехало 734 семьи ( 2036 человек)
Ведущий 2: 1934 год - осталась 301 семья (1121 человек)
Чтец 1: (слайд18)
Вечерами, после тяжелого рабочего дня, спецпереселенцы направлялись в избу-читальню, где работали кружки: драматический, музыкальный, хоровой и даже физкультурный. Обязательным было присутствие на политзанятиях, проводимых работниками райкома партии. Так изо дня в день правительством решалась основная задача перевоспитания кулака.
Чтец 2: (слайд19)
Многие коренные ашинцы тоже были репрессированы. На том месте, где сейчас учебный корпус отдела кадров метзавода, был кабинет ОГПУ – НКВД. Оттуда и начиналась для ашинцев дорога в ведомство наркома Ежова Н.И, а потом наркома БерияЛ.П.
Чтец 1:
На метзаводе арестовали почти все руководство вместе с директором Дмитрием Алексеевичем Шапошниковым, были арестованы преподаватели ашинских школ, много рабочих. Была дана установка: «Если враг не сдается, его уничтожают». И уничтожали. Эта беда коснулась многих семей.
Ведущий 1:
У Анны Ахматовой есть такие строки:
Чтец 4:
Узнала я, как опадают лица,Как из-под век выглядывает страх,Как клинописи жёсткие страницыСтрадание выводит на щеках,Как локоны из пепельных и чёрныхСеребряными делаются вдруг,Улыбка вянет на губах покорных,И в сухоньком смешке дрожит испуг.И я молюсь не о себе одной
Ведущий 2:
Об этом времени вспоминает дочь репрессированного Лопатина Якова Игнатьевича, Ида Яковлевна.
(звучит запись)
«Я на всю жизнь запомнила эту ночь. Мы, дети проснулись от шума. Люди в милицейской форме делали обыск. Рвали фотографии, учебники, на полу валялись наши школьные тетради. Мы смотрели и плакали. 24 октября 1937 года ушел от нас навсегда наш отец. Осталась наша мама. Анастасия Николаевна, с четырьмя детьми на руках. Тяжело вспоминать те годы. Мама часто болела. Совсем детьми пошли мы работать. Вот такое наше было счастливое детство.
Ведущий 1:
А вот как рассказывала о тех страшных событиях дочь Ряхова Павла Варфоломеевича Ираида Павловна .
(звучит голос)
«Мне было 12 лет, когда арестовали моего отца. Пришли ночью трое. Помню, отец улыбался и успокаивал нас. Не волнуйтесь, говорил он, я не вор и не убийца. Тут просто недоразумение. Видите у них записано « Иван Ряхов. А я же Павел. Разберутся, утром буду дома. Случилось это 28 марта 1938 года. И лишь в пятьдесят седьмом году пришли документы, из которых мы узнали, что отец умер в том же тридцать восьмом году и лишь потом реабилитирован посмертно»
Чтец 5:.
Перед этим горем гнутся горы,Не течёт великая река,Но крепки тюремные затворы,А за ними “каторжные норы”,И смертельная тоска.Для кого- то веет ветер свежий,Для кого-то нежится закат –Мы не знаем, мы повсюду те же,Слышим лишь ключей постылый скрежетДа шаги тяжёлые солдат.
Ведущий 2 :
И у наших одноклассников были репрессированы родственники: у Лапшова Алеши, у Романенко Оли, у Рустамшина Алексея. А вот что рассказала Бердниковой Кристине подруга ее бабушки, Кипелова Галина Геннадьевна.
Бердникова Кристина: (слайд20)
Галина Геннадьевна мне рассказала, что ее дядя, Михаил, работал директором школы в селе Устиново Пермского края. Беда пришла неожиданно. Весной тридцать седьмого его сняли с должности директора, а вскоре вообще уволили с работы и попросили освободить учительскую квартиру. В сентябре он был арестован и осужден по статье 58. От переживаний его жена умерла. А четверых детей разослали по родственникам. Позже родственники получили свидетельство о смерти, где было сказано, что Михаил умер от кровоизлияния в мозг в 1946 году. Но дочь Светлану мучил вопрос: «Где же похоронен отец?» .Документы отца ей удалось обнаружить в архивах Перми .Там она узнала правду: ее отец был расстрелян 25 октября 1937 года в Свердловске. Так оказалось, что ее отец умер дважды. И лишь после 1988 года дочь нашла справку о реабилитации своего отца.
Ведущий 1: (слайд21)
Вот такие справки о реабилитации своих родных получили сотни семей.
Учитель :
Ребята, сегодня к нам в гости пришел человек, который знает о репрессиях не понаслышке. Зовут его Василий Илларионович Алаторцев. Он вам расскажет о том страшном времени. ( рассказ гостя об истории репрессий в его семье)
Чтец 6:
И упало каменное словоНа мою ещё живую грудь.Ничего, ведь я была готова,Справлюсь с этим как-нибудь.
У меня сегодня много дела:Надо память до конца убить,Надо, чтоб душа окаменела,Надо снова научиться жить.
А не то Горячий шелест летаСловно праздник за моим окном.Я давно предчувствовала этотСветлый день и опустелый дом.
Ведущий 1: (слайд22)
В 1970 году в нашей стране был создан Комитет защиты прав человека, в который вошли академик Андрей Дмитриевич Сахаров, известный ученый, один из создателей водородной бомбы, писатель Александр Исаевич Солженицын и другие представители интеллигенции. В 1973 году возникла русская секция организации «Международная амнистия». Ее члены собирали данные о людях, по разным причинам ( прежде всего – за проявление инакомыслия) пострадавшим от действий властей, оказывали им правовую и материальную помощь.
Ведущий 2 : (слайд23)
Наиболее яркой фигурой, оставившей след в истории демократического движения у нас в стране и во всем мире, был Андрей Дмитриевич Сахаров. Более тридцати лет назад он опубликовал на Западе книгу «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе», в которой он определил общечеловеческие, гуманистические ценности как приоритетные перед всеми остальными. За эту книгу он был предан тогдашними властями анафеме, на него обрушилась клевета в печати, а вскоре, в 1980 году, после осуждения ввода войск в Афганистан Андрей Дмитриевич Сахаров был сослан в Горький ( ныне Нижний Новгород). Он был удостоен звания лауреата Нобелевской премии мира (1975г.). В 1986 году он был освобожден из ссылки, вернулся в Москву, а в 1989 избран народным депутатом от Академии наук СССР. Он не был ярким оратором классического типа, но его слова обладали весомостью, потому что опирались на совесть и интеллект.
Ведущий 1: (слайд24)
В 12 км от Екатеринбурга находится Мемориал скорби. Здесь захоронены жертвы массовых сталинских расстрелов 1937 – 1952 годов на Южном Урале. Большая братская могила вместила останки 20 тысяч безвинно убитых людей.
Чтец 7 :
Всем,кто клеймен был статьёю полсотни восьмою,кто и во сне, окружён был собаками, лютым конвоем,кто по суду, без суда, совещаньем особымбыл обречён на тюремную робу до гроба,кто был с судьбой обручён кандалами, колючкой, цепями,им наши слезы и скорбь, наша вечная память!
Ведущий 2: Почтим память наших земляков. Минута молчания.








13PAGE 15


13PAGE 141815




Заголовок 315