Статья Фольклорное мотивы в творчестве Н.М. Карамзина (неоконченный роман Рыцарь нашего времени)

Галахова Галина Николаевна
ОБПОУ «Курский электромеханический техникум»

ФОЛЬКЛОРНЫЕ МОТИВЫ В ТВОРЧЕСТВЕ Н.М. КАРАМЗИНА
(НЕОКОНЧЕННЫЙ РОМАН «РЫЦАРЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ»)

Роман Н. М. Карамзина «Рыцарь нашего времени» (1799 1803) интересен тем, что стоит у истоков романтической, а позднее реалистической литературной традиции русского романа о герое времени. Рассмотрение фольклорных мотивов этого произведения показывает, к каким фольклорным жанрам тяготело внимание писателя и его читателей в конце XVIII - начале XIX веков, как крестьянские традиции начинали усваиваться литературой нового века, и каким образом они использовались в качестве составных элементов образной и сюжетной системы неоконченного, но очень характерного для литературного процесса романа Н. М. Карамзина.
В «Рыцаре нашего времени» находим фольклорные мотивы трех разновидностей: собственно фольклорные, фольклорно - легендарные (т. е. фольклорно-христианские) и собственно христианские, но прочно вошедшие в обиход народных представлений и бытовых верований. Все они объединены вокруг одной стержневой сюжетной линии, развивающей тему судьбы героя. Тема эта начинает звучать в первой главе романа, в рассказе о рождении Леона и потом разбивается на ряд лейтмотивов, которые сопровождают все дальнейшее повествование.
Собственно фольклорные мотивы звучат там, где речь идет о рождении и детстве героя, предопределяющих его дальнейшую судьбу. Эта тема открывается обращением к миру традиционно крестьянской культуры, с которым некоторым образом соприкасается карамзинский герой. Судьбу героя предсказывает повивальная бабка. «В отношении крестьянства к повивальным бабкам большую роль играла вера в магическую связь между ними и повитыми ими детьми». «Широко бытовало представление, что все слова повитухи могли отразиться на новорожденном», читаем мы в статье Т.А. Листовой «Русские обычаи и поверья, связанные с повивальной бабкой». Леон появляется на свет в мае. Народные приметы, поверья, отраженные в пословицах и поговорках, отмечают май как наделенный несчастливой для разного рода ожиданий судьбой. «В мае родиться век маяться!», «Женишься в мае спекаешься, всю жизнь промаешься!» Другая существенная сторона народных представлений, связанных .с рождением человека, заключается в обиходных верованиях, согласно которым судьба человека onpeделяетея случайными событиями, встречными происшествиями, обстановкой, природными явлениями, совпадающими с рождением и сопутствующими ему. Природные предзнаменования группируются по признаку кричащая или поющая птица и место, где это происходит (роща, кусты): «в ореховых кусточках (при рождении героя) запели вдруг соловей и малиновка, а в березовой роще закричали вдруг филин и кукушка; хорошее и худое предзнаменование». С точки зрения фольклора, соединение примет или символов в единой картине черта традиционная. Фольклорное значение образа орешника Н. И. Костомаров определял как женское начало, связанное с призывом любви. Образ соловья в народной восточнославянской теме символ мужской любви, молодого человека, ищущего и не находящего постоянной привязанности и страдающего от этого. Береза женский образ, связанный со счастливой или несчастливой любовью. Филин и кукушка, по народным поверьям, наделены способностью зловещего предзнаменования. Соединение в предзнаменовании крика филина и кукушки с женским образом березы может соотноситься с ранней смертью матери героя, с его ранним сиротством. Фольклорные образы и мотивы трансформировались литературными установками и целями.
Фольклорно - легендарные мотивы романа сказываются в подражании легендарной композиции и теме внезапного избавления ребенка от неминуемой смерти благодаря помощи небесных сил. Речь идет о главе «Провидение», где внезапно выбежавший из леса медведь пытается броситься на героя и тут же поражен стрелой молнии. В стилистике народной легенды многократно повторяющееся слово «вдруг», и молния, казалось, обвившаяся вокруг головы Леона, но не причинившая ему вреда, и скорая молитва, обращенная к Господу. Начитанный в исторических и фольклорных древностях Н. М. Карамзин был хорошо знаком с поэтикой подобных рассказов. Что же касается молнии, то А. Н. Афанасьев писал: «...молнию народ считает за стрелу, кидаемую Ильей-пророком в дьявола, который старается укрыться в животных и гадах; но и здесь находит и поражает его небесная стрела».
В этом же эпизоде, оправившись от потрясения, герой, как ему кажется, различает на небе в густых черных тучах образ бога Спасителя. За этим обнаженно и подчеркнуто христианским эпизодом скрыт определенный подтекст, подготовленный предшествующими главами. Дело в том, что там, где в романе появляется бог, там неминуемо рядом речь идет и о матери героя. Это она впервые рассказала ему о боге, и ребенок оценил доброту Господа, ведь Он дал ему мать. Оправившись: от болезни после смерти матушки, Леон, спрашивает у отца: «Где она?» и слышит в ответ: «С ангелами, друг мой!» Так прочерчивается подтекетовая линия сюжета, связанная с христианскими представлениями, принявшими форму бытовых, соприкасающихся с фольклорными христианских верований. Ни отец, ни сын не сомневаются, что мать среди ангелов, и спасение от зверя есть проявление ее заботы о сыне. «Ангел человеку служит хранением и стражбою неотступною человека соблюдает по повелению Господню», читаем мы у Стефана Яворского.
Начатая таким образом подтекстовая линия не теряется автором в дальнейшем повествовании и выдерживается очень последовательно.
В целом можно видеть, какое существенное место в сюжете сентиментального романа занимают мотивы, связанные с фольклором. Тема судьбы, воспитания, отношения к миру и людям увязана с фольклорными и историческими отголосками самым непосредственным образом. Можно также отметить, что не только «классические» жанры лирической песни, сказки, но и обряд, верования, легенда, бытовой народный уклад, психология
играют заметную, а иногда и преобладающую роль.
 Коринфский А. А. Народная Русь. М., 1901












15