Статья «Роль детали в анализе художественного произведения»

ФГБОУ ЦО №170 Колпинского района
г.Санкт-Петербурга
Роль детали
в анализе художественного произведения
Выполнила
учитель русского языка и литературы
Г.С.Летягина



2014 г.
Описание системы работы
Роль детали в анализе художественного произведени
Учитель русского языка и литературы
Г.С.Летягина
Еще В.А.Сухомлинский отмечал, что трудности учения в старших классах связаны со сложившейся ранее установкой на запоминание, заучивание обобщений, не основанных на самостоятельном анализе фактов.
Подростки, перейдя в школу третьей ступени, «во многом еще остаются на том уровне учебной деятельности, который можно обозначить как «мнемически-репродуктивный». 1 Несмотря на общее повышение требований к самостоятельности их мышления, многие подростки во время уроков слушают учителя весьма пассивно, рассчитывая на то, что учитель им все объяснит. Да, действительно, информация, передается от учителя к обучающемуся, но этого недостаточно, и учитель постоянно чувствует неудовлетворение от своей работы.
Установка обучающихся на объяснение учителя становится еще более прочной в связи со сложностью учебного материала в старших классах.
Важнейшей задачей для учителя становится развитие у обучающихся активного, самостоятельного, творческого мышления. Эта задача решается мною по-своему.
Если урок литературы – урок искусства, то он и сам должен быть произведением искусства. Возможно это, когда урок создается теми же способами, какими создается и художественная книга. Не все, конечно, а лишь некоторые их них может и должен использовать словесник. Например: деталь. Почему я пришла к выводу о значимости детали в анализе художественного текста? Потому что давно уже пришла к убеждению, что традиционная система
_________________________________________________________________
1 Крутецкий В.А. «Психология обучения и воспитания школьников». – М: «Просвещение», 1976 г.
анализа художественного произведения – серая, неинтересная, неблагодарная
методика урока, отбивающая у обучающихся всякое желание читать текст и придающая урокам информативно- репродуктивный характер.
Задача же современного урока состоит в том, чтобы обучающийся – слушатель стал обучающимся – деятелем, соавтором, исследователем. А для этого необходимо, чтобы ученик почувствовал отличие простого языка от языка художественного.
Художественный язык характеризуется двумя неразрывно переплетенными между собой чертами: выразительностью и
эмоциональностью. Умение создать нужное художественное впечатление – вот что характерно для языка художественного произведения.
Как же научить детей ощущать отличие художественной речи от обычной? Нужно привлечь их внимание к детали. Ведь деталь – это то, что превращает обычную речь в поэтическую. Любое слово, каким бы оно ни казалось далеким от художественной речи, может при определенных условиях войти в поэтический язык. Но входит оно чаще всего, меняя свою обычную стилистическую функцию. Привлечь внимание к детали и необходимо для того, чтобы обучающиеся испытали волнение от художественного слова, смогли прикоснуться к тайне создания образа. Попытаться понять, как поэту (писателю) удалось создать такое настроение, передать состояние души, выразить в миге гамму чувств, мир переживаний. А в одном слове порой заключается целый мир. «Природа наиболее удивительна в мелочах»,- говорил знаменитый шведский ученый Карл Линней. В полной мере это относится и к художественной книге.
Но, идя от малого как части целого, обучающиеся не всегда ощущают само это целое. Вот тут и должен помочь учитель. Помочь не «закопаться» в частностях, а дойти до целого: эпизода, сцены, главы…, наконец, до идеи произведения.Цель урока литературы состоит в том, чтобы проникнуть в идею (смысл) художественного произведения. Автор стремится «высказать себя», но и читатель, если он человек мыслящий, обнаружит для себя повод к тому же: каждая писательская фраза, слово – целый веер обращенных к нам мыслей, чувств, переживаний. Автор приглашает читателя на диалог, подчас даже сам не ощущая этого, - просто слово наше наделено столь богатой смысловой палитрой, что у каждого из нас понимание различно.
«Так как слово является крайне недостаточным средством для выражения пережитого или испытанного и лишь приблизительно выражает вещи и так как каждый особым образом обрабатывает содержание опыта, накладывая на него печать собственного характера, тождественное восприятие действительности у двух индивидов исключено».1
Писатель, поэт, драматург всегда оставляют за читателем право «увидеть» сотворенный их словом, их сердцем мир – своими глазами. Диалог писателя и читателя, их сотворчество не знает предела, как не знает слово, само по себе заключающее миры.
К выводу о значимости детали я пришла в 1991 году, когда началась моя профессиональная деятельность. В том же году мне посчастливилось побывать на встрече с ленинградским учителем-словесником Е.Н.Ильиным. И впечатление от той четырехчасовой (тогда казалось, что прошло 1,5 часа) встречи было столь ярким и значительным, что оказало влияние на всю мою последующую работу учителя. Его книги («Путь к ученику», «Шаги навстречу», «Урок продолжается») стали моими настольными книгами.
Его пристальное внимание к детали художественного произведения, умение формулировать глубокий насыщенный вопрос, создавать проблемную ситуацию на уроке стали близкими мне как учителю-словеснику.Возможно, что то значение, которое Ильин придает деталям художественного текста, обусловлено его знакомством с литературоведческими исследованиями Л.Н.Толстого, который сказал: «Искусство начинается с «чуть-чуть» - с детали, незабываемых частностей, в которых таится неповторимость и подлинность.
1 Арнаудов М. «психология литературного творчества». –М: «Прогресс» 1970
Знание литературы в умение удержать в памяти те «чуть-чуть», которые и делают творение писателя подлинным шедевром».
Когда в малом забрезжит свет большого, появляется интерес к тому и другому, а в общем, - к их связи. Порой достаточно одного штриха, чтобы заговорила вся книга. Суть такого подхода к тексту – не в наборе деталей, а в умелом осмыслении какой-то одной из них: узловой, структурной. Художественная деталь воспитывает думающего читателя.
Памятуя о том, что достаточно одного штриха, чтобы заговорила вся книга, я и строю свои уроки, тщательно отбирая детали и не менее тщательно формулируя вопрос.
Убежденность в этом заставила по-другому взглянуть на комедию А.П.Чехова «Вишневый сад». В традиционной методике мы приводили обучающихся к мысли о том, что вишневый сад – символ старой, уходящей России. Пристальное внимание к детали, а именно цепь их и складывает идею произведения, убедило меня в том, что Чехов вел нас не назад, в прошлое, а говорил о недостижимости будущего.
На данном этапе урока наиболее оправданным педагогическим приёмом становится беседа.
Поэтому после знакомства обучающихся с традиционным толкованием пьесы я предлагаю им следующие вопросы.
- Как вы думаете, останутся ли Раневская, Гаев хозяевами сада?
- Нет.
- Почему?
- Они не приспособлены к жизни, не умеют ее организовать, будущее не за ними. Их жизнь тяжела и неустроенна.
- Особенно это впечатление неустроенности усиливается цветущим вишневым садом. Вишневый сад – это просто сад, расположенный около дома? И только?
- Нет, это символ.
- Символ чего?
- России.
- России старой, уходящей или будущей?
- Старой.
- Давайте представим себе картину: май, цветущий вишневый сад. Соответствует ли та цветовая гамма, которую используете вы, цветам, подобранным Чеховым?
- «Белые массы цветов, голубое небо». Два цвета – белый и голубой.
- Белый и голубой! Вспомните стихотворения м.Ю.Лермонтова и А.С. Пушкина, в которых та же цветовая гамма.
- Это стихотворение М.Ю.Лермонтова «Парус» и стихотворение А.С.Пушкина «Узник».
- Да, это романтическое стихотворение М.Ю.Лермонтова «Парус» и стихотворение А.С.Пушкина «Узник». Вот отрывки:
Белеет парус одинокий
В тумане моря голубом.
Мы вольные птицы.
Пора, брат, пора.
Туда, где за тучей
Белеет гора.
Белый, голубой, синий – цвета-символы свободы, воли и вообще – романтического идеала.
А в романтической концепции идеал недостижим, не связан с земной жизнью. Чехов – реалист, но романтические тенденции существуют в его творчестве.
Вишневый сад – символ не уходящей России, а именно будущей.

У Чехова, так как он реалист, идеалом является измененная, переустроенная страна. Но этот идеал в романтическом осмыслении недостижим.
Идеал, будущая Россия

Земная жизнь, Россия теперешняя

- А кто из героев говорит о новой России?
- Петя Трофимов,
- Можем ли мы назвать его героем будущего: нового, справедливого, чистого?
- Нет. Сам автор не дает Пете стать этим героем. Дает ему характеристики устами других героев. Вот одна из них: «Облезлый барин». Всего два слова, но какая глубина. Петя-барин, но облезлый. И это страшно: лучше бы он был просто барином или только имел прозвище «облезлый». Барские замашки, несмотря на разговоры об обновлении жизни и революционные призывы. И облезлость не просто внешняя, но и внутренняя. Нет душевных сил у этого человека, истрепался, пообтерся он в жизни, поистратился. Будущее не за ним.
Вот как цветовая деталь помогает учителю и обучающимся прийти к обобщению, к выяснению проблемы и идеи произведения.
Те же самые цвета, белый и голубой, насыщенные романтическим звучанием и значением, исследуются а анализе произведений А.И.Куприна на уроке по теме «Любовь в творчестве А.И.Куприна.»
- На каком фоне происходят события в повести «Олеся» и рассказе «Гранатовый браслет».
- В повести «Олеся»- полесский лес. В рассказе «Гранатовый браслет» - Крым.
- Скажите, какие два цвета присутствуют в описании природы, подготавливающей историю любви в этих произведениях.
- «Весна наступила в этом году ранняя, дружная… Побежали по деревенским улицам бурливые ручейки…; в огромных лужах воды отразилось голубое с плывущими по нему круглыми, точно крутящимися, белыми, облаками; с крыш посыпались частые звонкие капли». («Олеся»).
- «Анна и Вера сидят около моря на скамейке. Перед ними «…покоилось море. Вода была ласково-спокойна и весело-синя, …переходя в густо-синий глубокий цвет на горизонте…, а дальше точно стояло в воздухе…трехмачтовое судно, все сверху донизу одетое однообразными, выпуклыми от ветра, белыми стройными парусами». («Гранатовый браслет»).
Случайны ли эти два цвета в произведениях о любви?
- Нет. Эти романтические цвета-символы как-то подготавливают нас к тому, что будет дальше. А дальше – повествование о любви. И этими цветовыми деталями автор характеризует любовь. Чувство это романтическое, неземное. И счастливой эта любовь вряд ли будет, ведь романтические произведения отличаются трагической развязкой. Утверждать мы это не можем, не познакомившись со всем текстом произведения, но предположить можем.
Романтики прозе буржуазной противопоставили возвышенный гуманистический идеал, в котором обобщены самые лучшие и прекрасные качества людей.
Особенно велика в этом плане у романтиков роль любви, понимаемой в самом широком смысле. Любовь в романтическом искусстве выступает в качестве силы, роднящей людей, а потому способной противостоять вражде и разобщенности практических интересов. Отсюда – понятия любви и идеала часто оказываются тождественными.
Современный мир, лишенный идеала, лишен и любви. Любовь способна просветлить душу, принести радость и счастье. Поэтому она – удел мечтаний художника, предмет его постоянного томления. Шелли в философском этюде о любви так определяет это чувство: «Что такое любовь? Это могучее влечение ко всему, что мы воображаем, чего боимся и на что надеемся вне нас; когда мы обнаруживаем в себе зияющую пустоту неудовлетворенности и стремимся пробудить во всем сущем нечто общее с тем, что испытываем сами. Найти свое соответствие; встретить ум, способный оценить твой; воображение, способное понять тончайшие неуловимые оттенки чувств, которые ты в тайне лелеял; тело, чьи нервы вибрируют вместе с твоими, подобно струнам двух лир, сопровождающим прекрасный голос певца; найти все это в том сочетании, какого ждет наша душа, - вот невидимая и недостижимая цель, к которой стремится любовь; чтобы достичь этой цели, она побуждает человека ловить хотя бы слабую тень того, без чего не находит покоя сердце, где она воцарилась. Когда умирает это стремление и эта способность любить, человек превращается в живую гробницу: от него остается лишь оболочка того, чем был прежде».
Любовь, в рассмотренных произведениях А. Куприна «Суламифь», «Гранатовый браслет», «Олеся» интерпретирована в традициях романтизма.
Абсолютно противопоставлена этим произведениям повесть «Яма», которой нет в перечне обязательных для изучения произведений. Но считаю целесообразным обращение на уроках литературы к отдельным сценам, эпизодам произведения. Сопоставление романтических произведений о любви и некоторых сцен из повести «Яма» нужно для раскрытия человеческой натуры во всех её проявлениях: от возвышенности до низости. Очень осторожно, скептически подошел к повести «Яма» В.В. Воровский: «Проституция в «Яме» - мир, нарисованный с необычайным субъективизмом… Пока приходится воздержаться от определенной оценки этого произведения…, так как повесть еще не закончена. Но то, что из нее стало достоянием публики, носит чуждый А.Куприну характер идеализации, и самый стиль последней повести пропитан чуждой ему слащавостью. Мир падших – камень преткновения даже у самых последовательных реалистов. И об образ проститутки разбивается скептический пессимизм Л.Андреева, и романтический идеализм М.Горького, и реализм А.Куприна».
И ныне еще не сложилось определенное и устойчивое суждение об этой повести А.Куприна. Ей даны самые противоречивые оценки. Многих эта повесть просто шокировала. Как могло случиться, что писатель, создавший «Олесю», «Суламифь», и одновременно с повестью работающий над «Гранатовым браслетом», так не похож, контрастен? Почему в повести «Яма» и во всех этих произведениях писатель руководствуется такими разными эстетическими принципами?
В современных исследованиях, несмотря на отдельные расхождения, проводится устойчивая мысль о том, что при написании «Ямы» А.Куприн идет по пути натурализма.
Натурализм как художественное явление возникает в русской литературе в 80-е годы 19 столетия. Но А.И.Куприн сразу заявляет тему чистоты, святости, тему возвышенно-романтическую даже в повести «Яма». Этот же возвышенный мотив чистоты и завершает повесть, «которую он (Куприн) все-таки посвящает юношеству и матерям». Оказывается, таким образом, что повесть о проститутках начинается и заканчивается мотивом высоким, чистым и поэтическим, мотивом традиционным в мире романтических ценностей.
Этот мотив как бы обрамляет повесть и приобретает характер кольцевой композиции. Создается контраст между темой чистоты и грязи, контраст, восходящий к поэтике романтизма.
Главная тема, которая проходит через все произведение – тема униженной, оскорбленной, поруганной любви. Это надругательство и унижение автор « Ямы» видит в узаконенной проституции.
Любовь в публичном доме лишена самого главного – духовной близости и поэтичности, интимность отношений заменена публичностью, а она, в свою очередь, узаконена.
Особый интерес вызывает портретная характеристика обитательницы дома Анны Марковны. Именно к ним автор относится с любовью и жалостью. Любимая героиня Куприна – Женька: «Она высокая, худая брюнетка, с прекрасными карими глазами, маленьким гордым ртом, усиками на верхней губе и со смуглым, нездоровым румянцем на щеках». Несколько раз писатель останавливается на описании глаз героини, подчеркивая их красоту; то они «странно большие, темные, нечеткие и неподвижные», то « блестящие, темные».
В этих глазах выражается то радость, то лукавство, то гордость, то в ее «неживых глазах запечатлелось выражение острой, бешеной ненависти». Это глаза человека, которому свойственна насыщенная эмоциональность, трагически напряженная, как бы наэлектризованная. Это описание глаз выполнено, как мне кажется, в романтическом ключе. Но Куприн в Женьке воплощает поруганную красоту, поэтому он настойчиво использует различные приемы снижения. В ней есть сниженное, уродливое, некрасивое: « … Ноги у нее до колен голые, огромные ступни самой вульгарной формы: ниже больших пальцев выдаются внаружу острые, некрасивые, неправильные желваки».
Принцип снижения, депоэтизации широко использован в повести «Яма».
Интересен портрет еще одной героини, которая занимает особое положение. Особенность ее положения заключается в том, что она любима. Пусть это странная любовь, извращенная, но все-таки это чувство. Это Сонька-Руль. Ее портрет как бы двоится, ее лицо несет в себе контраст поэтического и депоэтичного, возвышенно-красивого и сниженно-уродливого: «Сонька-Руль, еврейка, с некрасивым темным лицом и чрезвычайно большим носом, но с такими прекрасными большими глазами, одновременно кроткими и печальными, горящими и влажными, какие среди женщин всего земного шара бывают только у евреек».
Элемент сниженного, уродливого превалирует в портретных описаниях проституток: « Тамара с голыми руками и обнаженной шеей, обвитой ниткой искусственного жемчуга, толстая Катька с мясистым четырех угольным лицом и низким лбом – она тоже декольтирована, но кожа у нее красная в пупырышках…, новенькая Нина, курносая и неуклюжая».Той же теме поруганной женственности служит описание костюмов, в которые одеты женщины в заведениях. У Треппеля «обитательницы одеты в дорогие маскарадные костюмы гусаров, пажей, рыбачек, гимназисток». Женщины, одетые в эти костюмы, каждый вечер как бы играют заученную роль. Костюм гимназистки на проститутке – какое жуткое несоответствие! Проститутка играет роль невинной девушки, гулящая девка принимает обличие чистоты и наивности: «На Маньке коричневое очень скромное платье, с черным передником черным нагрудником… Этот костюм делает ее похожей на гимназистку предпоследнего класса».
В костюмах своих героинь А.Куприн подчеркивает элемент безвкусицы, вульгарности. Их платья обязательно яркого цвета, чтобы привлечь внимание гостей. Эти платья излишне открыты или коротки. Создается впечатление чего-то яркого, безвкусного, дешевого: «Новенькая Нина… в платье зеленого попугая… На Женьке одето короткое атласное оранжевое платье с прямыми глубокими складками на юбке, которая мерно колеблется вправо и влево».
Фальшь, наигранность, распространенная на правила поведения проститутки, которая должна играть роль порядочной девушки.
Сопоставив романтические произведения А.И.Куприна о любви с повестью «Яма», обучающиеся приходят к выводу о том, что писатель хочет показать человеческую натуру во всех проявлениях: от чистой возвышенности до низости. Но, являясь писателем-гуманистом, А.И. Куприн утверждает, что человек может быть прекрасным.
В рассказе И.А.Бунина «Митина любовь» в момент душевного разлада, когда он, разуверившись в любви Кати, думая даже о самоубийстве, вдруг узнал в незнакомой девушке, проехавшей мимо в тарантасе, Катю: « Катя! Белые цветы на меже мгновенно связались с мыслью о ее белых перчатках, синие медвежьи ушки – с цветом ее вуали…».
И чуть раньше, когда Митя ожидает письма от возлюбленной, прогуливаясь по сквозной аллее, «видел вокруг себя кудрявые белоснежные ветви. Особенно силен, густ был цвет на грушах, и смесь этой белизны и яркой синевы неба давала фиолетовый оттенок… Иногда находило облачко, синее небо голубело, и теплый воздух и эти тленные запахи делались еще нежнее и слаще». И еще он видит в другой девушке Катю на пляже « в белом платье, под белым зонтиком, сидящую на гальке у самых волн».
Бунин настойчиво повторяет белый и синий (голубой) цвет. Именно сочетание этих двух цветов – символ свободы, вершины, недосягаемости. Так как если эти цвета встречаются самостоятельно, а не во взаимосвязи, то совсем не обязательно несут в себе романтическую насыщенность.
И мы можем предположить, что Митю ожидает трагический финал как романтического героя, который может испытывать такую же любовь. Эта любовь – тот идеал, который не может до конца воплотиться в жизни, в данном случае его любовь останется безответной, а пережить этого главный герой не сможет.
И в анализе поэтического произведения обращение к деталям помогает глубже проникнуть в текст, прочитать, разглядеть, ощутить идею стихотворения полнее.
Предлагаю обучающимся наблюдать за цветовыми деталями в стихотворении Блока «На железной дороге». Выписываем на доске то, что называют дети и задаю вопрос, какие ассоциации возникают в связи с каждой деталью.
- Нет ли ключевой темы, объединяющей все детали? С каким чувством приходит девушка на станцию?
- С надеждой.
- А если это ключевое слово, понятие?
И на доске составляем схему
Пестрый платок - молодость, радость жизни, надежда. Она есть, звучит ярко.
Три ярких глаза - надежда усиливается, приближается.
Румянец нежней - трепетное ожидание надежды.
Блёклые кусты - она уходит, бледнеет…
Бархат алый - вспышка, возвращение надежды.
Обращаю внимание на «алый» цвет.
- Какие мы знаем цвета, близкие «алому»?
- Красный.
- Бордовый.
- Какой цвет более нейтральный: «красный» или «алый»?
- «Красный».
- А какой более утонченный: «алый» или «бордовый»?
- «Бордовый». Алый более кричащий.
- Так надежда, которая возвращается, настоящая?
- Нет. Она небрежная, такая же, как «нежность» гусара, посмотревшего на девушку.
- Как вы думаете, для чего же нужны эти детали?
- Чтобы показать безнадежность.
Особенности лирики Ахматовой ярко проявились в ее классическом стихотворении «Не любишь, не хочешь смотреть?..» (1913) из триптиха «Смятение», в котором «женская сущность» неразрывно соединена со значительностью человеческой личности лирической героини:
Не любишь, не хочешь смотреть?
О, как ты красив, проклятый!
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман,
Сливаются вещи и лица,
И только красный тюльпан,
Тюльпан у тебя в петлице.
Внимательное прочтение стихотворения, постановка логического ударения, выбор интонации предстоящего чтения вслух – это первая и очень важная ступень на пути к постижению содержания произведения.
В последних двух строках стихотворения пылает огненно-красный тюльпан, повторенный дважды и дважды в сильной позиции – на стыке: в конце одной и затем в начале следующей строки. Красный цвет является по своей символике двойственным: это и цвет жизни, полнота ее проявления, но это и знак трагедии. Непроизвольная сосредоточенность героини на тюльпане еще раз подчеркивает ее сосредоточенность на своих чувствах, а не предмете своей любви, его внешности, глазах.
Он того, надо думать, и не заслуживает. Тюльпан в петлице у него, тюльпан для него просто цветок, украшение. Символом совершающейся драмы тюльпан становится в глазах лирической героини и читателя.
На уроке в 7 классе, посвященном рассказу И.А. Бунина «Лапти», пытаемся с детьми проникнуть в тайну красного цвета.
- Как вы думаете, почему именно «красные» лапти? Может быть, красный цвет в данном случае символ?
Постепенно составляем с детьми схему.
К Р А С Н Ы Й
зарязакат
солнцекровь
теплосмерть Нефёда
огонь
начало жизни мальчика
- Имеет ли смысл смерть Нефёда?
- Да.
- Ведь ребенок бредит, а это проявление души, а не физического тела. А душа его «желает»красные лапти. Даже если мальчик умрет, душа его спокойна.
- А в самом начале рассказа автор называет дом «холодным». Может быть, это подсказка нам? Это слово помогает нам полнее ощутить идею произведения. Почему дом холодный?
Получаю ответы обучающихся.
- Холодно. Зима. Температура в доме.
- Хутор. Обычно в деревне между домами сохраняется какое-то тепло. А этот дом один на пустынном месте.
- Одинокий.
- Беззащитный – женщина, ребенок.
- Несчастный – болеет ребенок.
То же самое наблюдение над цветовой деталью проводим на уроке, посвящённом рассказу Л. Андреева «Кусака».
- Почему автор говорит о солнечном луче так: «прорвался солнечный луч, желтый и анемичный, как будто солнце было неизлечимо больным».
- Осеннее холодное солнце.
- На небе отражается зло земли.
- Какое?
- Кучка людей, дразнившая дурачка Илюшу.
- Равнодушие Лели к преданной Кусаке.
На уроке в 9 классе, посвященном теме любви, тому, как описывается проявление этого чувства в повести И.С. Тургенева «Первая любовь» и в нескольких стихотворениях А.А. Ахматовой, приходим к интересным заключениям. В данном случае приём сопоставления прозаического и поэтического текста незаменим. Буквально построчно и пословно наблюдая, исследуя и сравнивая несколько эпизодов повести и стихотворения, видим, что вечная тема любви объединяет, казалось бы, несовместимые вещи. Неважно, девятнадцатый век или двадцатый, мужчина или женщина – автор произведения, проза или поэзия – происходит взаимопроникновение эпоса и лирики как родов литературы и даже совпадение предложений, словосочетаний и слов, когда говорится о переживаниях двух влюбленных людей. Работа в группах привела нас к этому выводу.
На уроках, посвященных творчеству М. Шолохова, мы с ребятами приходим к выводу о том, что он художник пристальных наблюдений, точного восприятия. Мир в его изображении чудесен, богат предметностью, красками, запахами, запечатлен с больших и малых расстояний, во всех пленительных подробностях, осмыслен с высоты мудрой мысли.
В его мире переплелось высокое и низкое, благородное и корыстное, трагическое и смешное, нравственное и аморальное, передовое и отсталое.
Великолепие и красота степной природы окрашивается человеческой кровью. Ароматные травы нередко становятся смертным ложем.
Кричащие противоречия, тоска по семейному уюту и труду сталкиваются с тяжелой необходимостью воинских странствий.
Здесь важна тщательно продуманная и организованная работа с текстом.
Сплетение признаков противоположных явлений («пшеничная россыпь звезд гибла на сухом, черноземно-черном небе, не всходя и не радуя ростками», цепь противоположных признаков: «месяц-солнышко», «темнея» - «светил» - «бело»; интенсивность, горячесть красок («обуглено-черном», «черноземно-черном» - о небе); звук воспринимается зрением («белый… перепелиный бой»), в нем открывается качество металла («металлический звон кузнечиков»). Атмосфера раскалена, образ превращен в символ: «безрадостная, выгоревшая полынь», «сгибшая трава», «гордые звездные шляхи», «горечь всесильной полыни» - в этих образах раскрывается борьба противоположных начал добра и зла, света и тьмы, созидания и уничтожения.
Интересен эпизод с Аксиньей, когда она увидела под кустом ландыш. «Широкие, некогда зеленые листья все еще ревниво берегли от солнца низкорослый горбатенький стебелек, увенчанный снежно-белыми поникшими чашечками цветов. Но умирали, покрытые росой и желтой ржавчиной листья, да и самого цветка уже коснулся смертный тлен: две нижние чашечки сморщились и почернели, лишь верхушка – вся в искрящихся слезинках росы – вдруг вспыхнула под солнцем слепящей и пленительной «белизной».
Аксинья испытывает потрясение. Она видит в этом ландыше свою жизнь.
Замечательна у М. Шолохова тончайших оттенков цветопись: «замшелые в прозелени меловые глыбы», «перламутровые ракушки», «вороненая рябь Дона», «полынная проседь», «меловая хребтина горы».
«Полынная проседь»(вместо предмета – его признак).
Дальше почти «импрессионистические» по словесной живописи образы: «над степью желтый солнечный зной», «белый перепелиный бой», «разметывалась голубая пряжа июльских дней».
«Замшелые в прозелени меловые глыбы». От корня «мох» в народном языке образовано много слов: «замшеть», «замшилось», «смшавела», «замшавела».
«Толковый словарь» под редакцией Д.Н. Ушакова определяет значение слова «замшелые» как областное. В «Словаре русского языка» С.И. Ожегова оно считается общенародным.
«Серая изломистая кайма». Словами «признают» обычно «изломанная», это слово имеет особые оттенки значения. В нем признак подчеркнут сильнее и поэтому они экспрессивнее, образнее.
Без всех таких вот тонкостей, штрихов, деталей, невозможно раскрыть предметность, психологическую ситуацию. Шолоховское слово получает предельно весомое смысловое наполнение и такую внешнюю оформленность, которая свойственна лучшим образцам литературы.
В «Белой гвардии» М.А. Булгакова цветовые решения становятся символикой изображаемого. Так, трагическая реальность происходящего – кровь, холод и смерть – отражается в зловещем контрасте мирного заснеженного белого города и красно-черных, багровых тонов.
Одним из наиболее употребительных цветов в булгаковском романе является белый цвет, символизирующий чистоту и истину. Этот цвет был внесен даже в заглавие, хотя и предполагались и иные варианты («Белый крест», «Полночный крест», «Белый снег», «Черный снег» и др.). По воспоминаниям современников, Булгаков готов был отказаться от слова «гвардия», только бы сохранить эпитет «белый», который в восприятии писателя имеет не политическую окраску, а некий сокровенный смысл, символизирующий позицию «над схваткой».
Булгаков связывает с белым цветом свои представления о вечных ценностях: о доме, семье, чести, Родине. Когда все это оказывается под угрозой, черный цвет – цвет зла, хаоса и скорби – поглощает все остальные краски. Черный цвет для автора – символ нарушения гармонии, а контрастное сочетание черного и белого, черного и красного, красного и голубого, не только подчеркивает трагедию отдельных персонажей, но и предает трагизм противоречивого времени. Темной ночью видят герои белый крест Святого Владимира – это знак свыше, предупреждающий о грядущем Страшном Суде. Развитие сюжета подтверждает пророчество. «Ой, когда конец века искончается, а тогда Страшный суд приближается…» - гнусавят слепцы-лирники у старософийской колокольни.
Привлекая внимание к детали, к тем самым «чуть-чуть», о которых говорил Л.Н. Толстой, нужно помнить, что не всякая деталь «срабатывает» масштабно. Художественный вкус, профессиональное чутье контролирует ее эстетические возможности, научную достоверность, исключая натяжки, перегибы. Знанием научной концепции произведения (здесь помогут критики, литературоведы), сопереживание всего того, что волнует писателя-художника, сопереживанием особого рода, будто и ты сам, подчинившись образному мышлению автора, вместе с ним писал книги, словесник ищет и находит «узелки» ярчайших художественных значений и «ниточки», ведущие к ним и от них. «Ниточки» - дают анализ, соединяют учителя с ребятами, ребят с книгой.
Таким образом, активная, самостоятельная работа мысли начинается только тогда, когда перед человеком возникает проблема, вопрос. Поэтому я организую занятия так, чтобы перед обучающимися чаще возникали проблемы, которые необходимо решить. В такой ситуации у обучающихся развиваются исследовательские способности, умение самостоятельно добывать знания.
Обозначив проблему, я вскрываю путь её решения, рассуждаю вместе с детьми, высказываю предположения, обсуждаю их вместе с ребятами, доказываю «истинность». Иначе говоря, я демонстрирую обучающимся путь мышления, вовлекаю их в исследовательскую деятельность, заставляю их следить за диалектическим движением мысли к истине, делаю их как бы соучастниками научного поиска.
Считаю единственно возможной формой взаимодействия с обучающимися – диалог.
Ещё Платон доказал, что диалог – лучшая форма деятельности по совместному поиску истины, форма сотворчества. Точка зрения учителя – одна из множества представленных в процессе обсуждения той или иной проблемы, позиция учителя здесь равнозначна другим позициям и может быть оспорена. Мнения вообще не оцениваются по шкале «правильное – неправильное». Обучающиеся вправе высказать любую точку зрения, но при условии, что эта точка зрения должна быть доказательной. Доказательством же в данном случае служит прежде всего текст произведения.
Убеждена, что учитель должен уметь видеть и слышать, уметь помогать только тогда, когда его помощь действительно необходима, он может не привлекать к себе внимания, зато он умеет делать так, чтобы сами ученики проявляли активность.
Урок литературы – совместная работа учителя и учеников по интерпретации художественного текста. Интерпретировать же – значит объяснять, делать тайное в тексте явным. Как справедливо считает Е.Н. Ильин, «на открытиях в художественном тексте основывается искусство нравственных открытий». Это и позволяет избегать назидательности. Размышляя над судьбами героев произведений, ученик может наглядно видеть, к каким результатам приводит жизненный выбор героя. Это, в свою очередь, поможет сделать ученику собственный выбор. Это особенно важно, потому что всякий шаг в развитии личности происходит как её собственный эмоциональный выбор или сознательное решение.
Не менее важно, чтобы урок продолжался и после звонка, чтобы ученику захотелось вновь вернуться к тексту. Продолжение урока – это воспитанная в личности потребность к самосовершенствованию, самовоспитанию, самообразованию.
При планировании уроков учитываю личностно-ориентированное обучение, осуществляю анализ и коррекцию собственной педагогической деятельности. В своей практике использую технологию развивающего обучения. Оптимально сочетаю элементы различных технологий: проблемной, коллективного взаимообучения, исследовательской. Разработанный мною материал апробирован в школе. Рамки урока не позволяют рассмотреть всю проблематику изучаемых произведений, поэтому часть их выносится на внеклассные мероприятия (литературная гостиная, поэтические вечера и т.д.). Данный опыт работы позволяет обеспечивать успешное формирование системы знаний, устойчивых положительных результатов в образовательном процессе.
Формирование общеучебных и общеинтеллектуальных умений в рамках работы с художественным текстом - процесс далеко не простой. Перед учителем стоит двуединая, но противоречивая по своей сути задача:
-использовать все свои возможности, чтобы развить познавательные интересы обучающихся, мотивацию и сделать понятным и доступным литературное произведение, преодолеть нежелание читать его.
Полученные в работе результаты позволяют сделать выводы о том, что учителем достигнуты поставленные цели:
-у обучающихся сформированы предметные и общеинтеллектуальные умения через пристальное внимание к детали;
-сформирована устойчивая мотивация;
-в итоге совместной и самостоятельной деятельности у обучающихся появились новые качества, что говорит о развитии личности детей.
Внимание к детали художественного произведения, умение правильно сформулировать вопрос развивают активность и познавательность, способности обучающихся, так как заставляют их преодолевать трудности, связанные с самостоятельным поиском, стимулируют умственную деятельность школьников, пробуждают выполнять такие мыслительные операции, как анализ и синтез, выявление существенных признаков, установление причинно-следственных связей, систематизация, обобщение.
Список литературы
1) Арнаудов М. «Психология литературного творчества». - М: Прогресс, 1970 г.
2) Ильин Е. Н. «Шаги на встречу». - Ленинград, 1990 г.
3) Ильин Е. Н. «Путь к ученику». - Ленинград, 1990 г.
4) Крутецкий В. А. «Психология обучения и воспитания школьников». -М: «Просвещение», 1976 г.
5) Толстой Л. Н. «Что такое искусство?». - М.: «Современник», 1985 г.
6) Бирюков Ф.Г. «Художественные открытия Михаила Шолохова». – М., 1980 г.
7) Шелли П.Б. «Письма, статьи, фрагменты». – М.: 1972 г.
8) Ваислов В.В. «Эстетика Романтизма». – М.: 1967 г.
9) Кулешов В.И. «Творческий путь А.И. Куприна». – М.: 1987 г.