Роль русской народной волшебной сказки в развитиии связной речи детей дошкольного возраста

Роль русской народной волшебной сказки в развитии связной речи детей дошкольного возраста
Сказка, будучи изначально устным народным творчеством, является жанром художественной литературы. По утверждениям О.С. Ушаковой, знакомя ребенка с художественной литературой, мы «открываем» и «объясняем» ему «жизнь общества и природы, мир человеческих чувств и взаимоотношений», а «расширяя знания ребенка об окружающем мире, она воздействует на личность малыша, развивает умение тонко чувствовать форму и ритм родного языка». В.П. Аникин приводит пример того, как в сказке легко и красочно расписано изобилие природы русской: «Катится клубочек по высоким горам, катится по темным лесам, катится по топким болотам, катится по глухим местам…». Сами собой сказались примеры русского простора с разнообразием и чередованием мест: горы, леса, луга, болота». Художественная литература развивает мышление, воображение, обогащает и расширяет эмоциональный мир, а при целенаправленной специально организованной работе воспитателя можно развить у ребенка не только умение связно высказываться, строить монологическое высказывание, но и формирует у него художественный вкус, т.е. критическое отношение к тексту, в том числе к собственной речи, что заставит подбирать слова, не только с точки зрения ее понятности, но и эстетики.
В психологии о благотворном влиянии использования литературы на занятиях по развитию связной речи в детском саду писал Д.Б. Эльконин: «Ситуативность даже у самых младших детей заметно снижается в пересказах, воспроизводящих прослушанные рассказы…», тем самым указывая на то, что контекстную связную речь эффективнее развивать с помощью литературы.
Как прежде было упомянуто, сказка – один из наиболее популярных жанров фольклора. Мы не случайно обращаемся к сказке, в работе над развитием связной речи и, чтобы понять причину следует подробно рассмотреть понятие сказки. В современном «Толковом словаре русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой представлено следующее определение сказки (в 1 знач.): «сказка – повествовательное, обычно народно-поэтическое произведение о вымышленных лицах и событиях, преимущественно с участием волшебных, фантастических сил».
Повествовательный характер сказки позволяет эффективно использовать этот жанр для развития связной повествовательной речи детей.
Кроме того старинным названием сказки было баснь, а также казка, байка (Э.В. Померанцева также предлагает в качестве синонима сказки «побасенку», однако это спорный момент, т.к. в некоторых источниках побасенка сравнивается скорее с анекдотом. Многие авторы, изучающие сказку как разновидность фольклора, дают ей определение. Так, например, Ю.М. Соколов в своем учебнике «Русский фольклор», предложил следующее определение: сказка – это «устно-поэтический рассказ фантастического, авантюрно-новеллистического и бытового характера». Но, по мнению В.П. Аникина, определение неверно, т.к. дано в «слишком широкой» форме и под него вполне можно подписать и сказ, и легенду, и быличку, «и даже простой рассказ «бытового характера». «Сказки, - по его мнению, - своего рода нравственный кодекс народа, их героика – это хотя и воображаемые, но примеры истинного поведения человека», они играют огромную роль в эстетическом и нравственном воспитании детей, и это подтверждает необходимость включать сказку в списки детской литературы.
На сегодняшний день, признаком, объединяющим большинство определений сказки, по наблюдениям В.П. Аникина, является «сознательный вымысел», который впервые упомянут у К.С. Аксакова в формулировке «сказка – складка (вымысел)». В дальнейшем используется в определении Э.В. Померанцевой: сказка – это «эпическое устное художественное произведение, преимущественно прозаическое, волшебного, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел» - а также в других источниках. Однако, согласно В.П. Аникину, установка на вымысел или «целеустановка на развлечение», как ее переформулировал А.И. Никифоров, не совсем верна, т.к. «было время, когда в истину сказочных повествований верили также непоколебимо, как мы верим сегодня историко-документальному рассказу и очерку». Выходит, что этот такой популярный сегодня фактор, определяющий сказку, сравнительно новый и приемлем лишь в современном обществе. В.П. Аникин утверждает, «что нельзя основывать определение сказки на указании того признака, который исторически преходящ и появился в сказке сравнительно поздно».
В.Я. Пропп не соглашается с ним и говорит о том, что «хотя отдельные случаи, когда в действительность рассказываемого верили, и имели место, они не типичны для сказки и ее слушателей в широкой народной среде. Если в рассказываемое верят, то не принимают это за сказку».
Обратимся к другим источникам. Н.И. Кравцов и С.Г. Лазутин предложили следующее определение сказки: «Сказка – весьма популярный жанр устного народного творчества, жанр эпический, прозаический, сюжетный» - тоже нельзя назвать абсолютно точным, т.к. данное толкование относится к фольклору, устному народному творчеству, и современная сказка лишь отчасти может носить такое определение.
В.П. Аникин заключает, что определение сказки «невозможно дать без достаточно серьезного предварительного выяснения всех важнейших свойств, присущих этому явлению народного искусства как в его «изначальных», так и в последующих исторических формах, но прежде всего должно быть понято своеобразие той поэтической среды, в которой долгие века жила сказка и особенности которой она усвоила». Столкнувшись с большим количеством различных определений сказки, мы вынуждены согласиться с данным тезисом, однако рассмотрим еще некоторые особенности сказки, позволяющими обосновать ее выбор в качестве средства развития связной речи детей старшего дошкольного возраста.
Согласно теории В.Я. Проппа, народная сказка обладает рядом признаков (не все они установлены В.Я. Проппом, но он их собрал воедино):
Устная ее передача (из уст в уста);
Развлекательная цель сказки;
Необычность событий происходящих в сказке;
Вымышленность сказочных событий;
Специальное композиционно-стилистическое построение сказки.
Для педагога важным является то, что, как указывает О.С. Ушакова, дети отличают сказку от рассказа по ее «нереальности», фантастичности (примером могут служить разумные отношения в мире животных и прочие несуществующие моменты, такие как умение животных, в сказках говорить «по-человечьи»). Волшебный и фантастический мир сказки привлекает ребенка дошкольного возраста, т.к. соответствует его возрастным особенностям.
Фантастика весьма специфический момент сказки, отличающим ее от других жанров народного творчества. В.П. Аникин об этом пишет следующее: «Нет сказки без фантастики. Сказочник допускает нарушение правдоподобия. Это смещение реального плана может быть более или менее сильным, но без него не обходится ни одна сказка, о какой бы жанровой разновидности ни шла речь». Неправдоподобие сказочного сюжета, продолжает В.П. Аникин, и ее персонажей всегда бросается в глаза, детей привлекает то, что «игра воображения в сказке не противостоит правде, только вымысел и истина вступили в союз ради какой-то важной цели. Пустая выдумка не увлекла бы никого, а сказки рассказывают издревле – их начало теряется во тьме веков». Для нас привлекательность сказки в глазах детей имеет значение, т.к. занятие по развитию речи должно быть интересным для ребенка.
Так что же делает сказку столь привлекательной для ребенка в отличие от многих других жанров художественной литературы? А.И. Никифоров подмечает, что это целеустановка сказки на развлечение. Привлекательность эта может также основываться на желании сказочника украсить действительность позитивными моментами, «укрепить надежду» на положительный и справедливый исход дел. Иначе говоря, по выражению самого Аникина, «сказочник навязывает действительности желаемое течение событий». При этом следует знать, что «сказочный вымысел не противоречит жизненной правде, не уводит от нее, а помогает эту правду раскрыть». Так, А.С. Пушкин в своей «Сказке о золотом петушке» заключал: «Сказка ложь, да в ней намек! Добрым молодцам урок».
В сказке все носит символичный, завуалированный характер. В ней подвергаются иронии, высмеиваются жизненные ситуации и неподобающее поведение людей. «Сказочный вымысел, утверждает В.П. Аникин, всегда педагогичен в общем смысле слова. Об активной педагогической роли фантастики говорит самый факт широкого использования сказки как средства воспитания лучших человеческих качеств и важнейшего из них – стремления переделать мир по-своему, победить все невзгоды, лишения, установить справедливые порядки на земле…Русские народные сказки – своеобразный идейно-эстетический и этический кодекс народа, здесь воплощены нравственные и эстетические понятия и представления трудового народа». И даже не это главное в фантастике сказки, а то, что сюжет кажется нам неправдоподобным лишь в сравнении с действительностью и именно такая фантастика делает сказку сказкой: «Без сопоставления вымысла с реальностью не понять ни одной сказки – пишет В.П. Аникин– Сказка – выдумка, но о чуде говорится через сравнение с действительностью».
Первым подобие классификации сказки привел А.Н. Афанасьев во второй половине 19 в. Хотя он нигде не оговаривал ее как классификации, не разделял на части, не озаглавливал разделов, в его работах можно было выделить 12 видов, куда входили также былички, докучные, прибаутки и др. С тех пор классификация неоднократно претерпевала изменения и на сегодняшний день выделяют 3 вида русских народных сказок: сказки о животных; волшебные сказки; бытовые или новеллистические сказки.
В.П. Аникин, много изучавший сказки, волшебные характеризовал следующим образом: «Нет таких бед, - писал он – в которые ни попадали бы герои сказок, но нет и таких бед, которые они не отвели бы от себя. Побеждает добро, берет верх справедливость. Несчастные становятся счастливыми, бедные – богатыми, слуги – господами, угнетенные – хозяевами своей судьбы. Конечно, такой конец историй, как и многое другое в сказке, - выдумка, но выдумка не бесцельная.
Сказочники не мирились с жизненным злом, мечтали о справедливой жизни. Поэтому сказочный вымысел и отходит от реальности, а действия в сказках становится фантастическим. Сказки правдивы не в вымыслах, а в том, что стоит за ним».
Но не только властные угнетатели наказываются в волшебных сказках, сказочник наказывает всякое не разумное, глупое поведение персонажей, побуждает слушателя учиться на ошибках сказочного персонажа и приводит героя сказки к победному концу лишь тогда, когда он осознал и раскаялся в своем поведении. Так, В.П. Аникин приводит в пример известную русскую неродную сказку «Гуси-лебеди», все беды главных героев – девочки и ее младшего братца – возникают и продолжаются из-за неразумия девочки: сперва она, ослушавшись наказа родителей, оставляет братца без присмотра и его похищают, затем продолжает вести себя бездумно по отношению к тем, кто мог бы ей помочь – яблони, печи, молочной реки. Но все меняется когда девочка исправляет свое поведение! «Мысль в сказке очень простая: - пишет Аникин – хочешь себе счастья, учись уму-разуму».
Для работы над связной речью у детей наиболее полно отвечает требованиям именно волшебная сказка, поскольку обладает композиционно-стиллистическими особенностями, отличающими ее от других жанров и способствующие развитию связной речи.
Подробно структуру волшебной сказки изучал В.Я. Пропп.
Неизменны в волшебной сказке (присущими только ей и отличающими ее от других жанров) сюжеты (сказки о трех царствах, о Финисте ясном соколе, о царевне-лягушке, о семи Симеонах, о жар-птице, о змееборцах и мн.др.) и мотивы (постройка за одну ночь волшебного дворца, мотив невидимого помощника героя, перелета героя в иное царство на орле или ковре-самолете и мн.др.). В.Я. Пропп отмечает, что волшебная сказка обладает множеством мотивов и сюжетов.
В волшебной сказке выделяют виды героев:
Ложный герой – отрицательный (близкие родственники героя, или даже случайные люди);
Настоящий герой – положительный. Он также бывает двух типов:
Герой-искатель (отправляющийся на поиски чего-то);
Герой-жертва (нуждающийся в помощи, утешении, попавший в беду).
В.Я. Пропп отмечает функции действующих лиц, которых в волшебной сказке насчитывается более 30 (например, функция временной отлучки, парная функция – запрет и нарушение). Функции – (в понимании В.Я. Проппа) это действия, которые имеют значение для развития сюжета; стабильно повторяющиеся элементы волшебных сказок.
Волшебные сказки характеризуются единообразием своей композиции, можно сказать, что они однотипны по своему строению. Воспользовавшись подробным описанием структуры волшебной сказки В.Я. Проппа, можно изобразить ее схематически.
Краткое схематическое изложение композиционного стержня
русской народной волшебной сказки
I. Нанесение
какого-либо вреда/желание иметь
что-либо
VI.
Возвращение
V.
Поединок
IV. Нахождение предмета поиска
III. Встреча с дарителем
II. Отлучка героя из дома
Случается, что композиция дает осложнения, и по возвращении домой, герой вновь подвергается испытанием, и только преодолев их, воцаряется и женится.
Рассмотрим немного подробнее что же входит в эти этапы повествования.
Первое, это завязка. Она включает вступительную формулу (в некотором царстве, в некотором государстве), либо сразу начинается с перечисления действующих лиц (жили-были). Это начальная или вводная ситуация. Далее происходит какое-либо несчастье, заставившее героя отлучиться из дома, уехать. Иногда вместо несчастья героя заставляет отлучиться из дома недостача, т.е. герою или окружающим его чего-либо недостает. Довольно часто в сказках отлучку сопровождают запреты, которые непременно нарушаются героем и вызывается начальная беда. Беда в дальнейшем вызовет противодействие врагам героя. При осложнении хода действия – похищение.
Новым этапом повествования в сказке будет встреча с дарителем. Чрезвычайно важна эта встреча, ибо герой получает волшебное средство или волшебного помощника, получив которые он достигает всех своих целей. Помощник может выступать в роли советчика.
Волшебные помощники выделяют две группы видов: зооморфные (животные, птицы); антропоморфные (всякого рода искусники, обладающие необычайными умениями); невидимые духи.
Волшебные предметы в сказке действуют как живые существа, в связи с чем В.Я. Пропп условно называет их «персонажами»: орудия (дубины, топоры, палочки), разное оружие (мечи, ружья, стрелы), средства передвижения (лодочки, коляски), музыкальные инструменты (дудочки, скрипки), одежда (рубашки, шапки, сапоги, пояса), украшения (колечки), предметы домашнего обихода (огниво, веник, ковер, скатерть и т.п).
Развязка характеризуется свершением поединка, исход которого – победа героя. Одновременно добывается или похищается предмет поиска или пленная девушка. После добычи следует, как правило, возвращение.
В иных же случаях, сюжет осложняется кем-либо или чем-либо. На этом этапе может произойти клеймение героя (функция клеймения героя), с целью его последующего узнавания. Из этого ясно, что по возвращении домой герой может остаться неузнанным домочадцами – функция «неузнанное прибытие». Тем временем, ложный герой стремиться присвоить себе права настоящего – функция притязания ложного героя. Чтобы восстановить справедливость царевна либо другой персонаж ставит перед героями трудную задачу, цель которой отпугнуть ложного героя и обнаружить, привлечь, найти героя настоящего. Выполнение трудной задачи ведет к узнаванию настоящего героя и обличению и наказанию ложного героя. Иногда положительный герой чудесным образом преображается – трансфигурация.
Особая поэтика волшебной сказки играет важную роль в развитии связной речи. Известно, что волшебная сказка насыщена постоянными стилевыми формулами (в том числе вводными и заключительными): «…и я там был», «по усам текло, а в рот не попало», «стань передо мной, как лист перед травой».
Еще одним важным стилистическим признаком волшебной сказки является утроение: у родителей 3 сына, у царя 3 дочери, царевна задает 3 задачи, трижды происходит бой со змеем и т.д.
Знакомство со структурой волшебной сказки позволяет ребенку осознать композицию текста (начало, середина, конец), его логику. Запоминание детьми стилевых формул ведет к обогащению речи детей. Все вышесказанное наряду с утроением позволяет развить повествовательную форму речи у детей.
Помимо этого, волшебная сказка насыщена художественными средствами. Они позволяют обогатить речь ребенка, что также способствует развитию связной описательной речи, так как связная речь – речь богатая по содержанию.
Таким образом, обладая педагогической направленностью и соответствуя возрастным особеностям детей старшего дошкольного возраста, сказка, кроме того, является прекрасным средством развития связной речи, благодаря особенностям своего композиционно-стиллистического строя, который характеризуется однотипностью сюжетных линий разных сказок. Именно эта особенность способствует развитию у детей повествовательной речи, так как неоднократное прослушивание текста с одинаковой структурой помогает ребенку усвоить последовательность структурных компонентов текста и, опираясь на усвоенный образец, строить собственные высказывания. Усвоить последовательность структурных компонентов сказки помогают и сказочные формулы, типичные для всех волшебных сказок. Существуют формулы, указывающие на начало сказки, ее середину, конец.
Развитию повествовательного типа речи будет служить также повествовательный характер сказки и повторяемость сказочных событий в одной сказке (утроение, сюжетные ходы).
Большое количество художественно-образных средств, которыми насыщена волшебная сказка (метафоры, эпитеты, сравнения, олицетворения) обогащает словарь ребенка, что способствует развитию описательного типа речи. Диалоги, происходящие между главным героем сказки и другими сказочными персонажами, а также беседы педагога с детьми в ходе анализа сказки будут способствовать развитию диалогической формы речи и речи-рассуждения.