Детская худлжественная литература по лексической теме Дикие животные и их детёныши. Подготовка животных к зиме.-6-7 лет

Тема: Дикие животные и их детёныши. Подготовка животных к зиме.
И. Соколов – Микитов «Беляк», «Еж», «Лисья нора», «Рысь», «Медведи», «Рысенок».
В. Осеева «Ежинка»
Г. Скребицкий «На лесной полянке. Зима. Весна», «Злючка-Колючка».
В. Бианки «Купание медвежат».
Е. Чарушин «Волчонок» (Волчишко).
Н. Сладков «Как медведь сам себя напугал», «Лесные шорохи», «Топик и Катя», «Как медведя переворачивали», «Непослушные малыши», «Бежал ежик по дорожке», «Сердце леса», «Загадочный зверь», «Плясунья», «Какой заяц длины?» «Отчаянный заяц».
Р.н.с. «Хвосты»
В. А. Сухомлинский. Как Ёжик готовился к зиме», «Как Хомяк к зиме готовится»
И.И.Акимушкин «Жил – был медведь»
А. Барков «Голубой зверек»
Р. н. с. «Два медвежонка»
Ю. Кушак «Почтовая история»
А. Барков «Белка»
Иван Сергеевич Соколов – Микитов













Валентина Александровна Осеева
«Ежинка»

В глубокой прохладной ложбинке,Где летняя травка свежа,Привольно живётся Ежинке,Единственной внучке Ежа.Весь день она тихо играет,Шуршит прошлогодним листом,Еловые шишки бросаетИ дремлет в тени под кустом.Однажды надвинулась тучка,Стал ветер деревья качать,И Ёжик любимую внучкуЗаботливо вышел встречать.И вдруг, запыхавшись, ЗайчишкаБежит, перепуган до слёз:– Скорее! Какой-то мальчишкаЕжинку в корзине унёс!

Мелькали берёзы и ёлки,Зелёный кустарник и рожь.Подняв, как оружье, иголки,Бежал, ощетинившись, Ёж!В прохладной пыли на дорогеОн след мальчугана искал.Он по лесу бегал в тревогеИ внучку по имени звал!

Стемнело… И дождик закапал,Живого следа не найдёшь.Упал под сосной и заплакалИзмученный дедушка Ёж!А дедова внучка сиделаЗа шкафом, свернувшись клубком.Она и взглянуть не хотелаНа блюдце с парным молоком!И утром к зелёной ложбинкеИз города дети пришли,И дедову внучку ЕжинкуВ корзинке назад принесли.Пустили на мягкую травку:– Дорогу домой ты найдёшь?– Найдёт! – закричал из канавкиВзволнованным голосом Ёж.

Георгий Алексеевич Скребицкий«На лесной полянке»
-19050323850Зима
Зима. Лесная полянка покрыта белым пушистым снегом. Теперь на ней тихо и пусто, не то, что летом. Кажется - зимой на полянке никто и не живёт. Но это только так кажется.Возле куста из-под снега торчит старый, трухлявый пень. Это не просто пень, а настоящий терем-теремок. Немало в нём уютных зимних квартир для разных лесных обитателей.Под корой запрятались от холода мелкие букашки, и тут же устроилсязимовать усатый жук-дровосек. А в норе между корнями, свернувшись в тугое колечко, улеглась проворная ящерица. Все забрались в старый пень, каждый занял в нём крохотную спаленку, да и заснул в ней на всю долгую зиму....На самом краю полянки, в канаве, под опавшими листьями, под снегом, будто под толстым одеялом, спят лягушки. Спят и не знают, что тут же неподалёку, под кучей хвороста, свернувшись в клубок, заснул их злейший враг - ёжик.Тихо и пусто зимой на лесной полянке. Только изредка пролетит над ней стайка щеглов или синиц, или дятел, усевшись на дереве, начнёт выколачивать клювом из шишки вкусные семена.А иной раз выскочит на полянку белый пушистый заяц. Выскочит, станет столбиком, послушает, всё ли спокойно кругом, посмотрит, да и дальше в лес побежит.
Весна
19050-1905Пригрело весеннее солнце. На лесной полянке начал таять снег. А прошёл ещё день, другой — и его уж вовсе не осталось.С пригорка по ложбинке побежал весёлый ручеёк, наполнил до краёв большую, глубокую лужу, перелился через край и дальше в лес побежал.Опустели зимние квартиры в старом пне. Выбрались из-под коры жучки и букашки, расправили крылышки и полетели кто куда. Выполз из трухи длиннохвостый тритон. Проснулась ящерица, выбралась из норки на самый пенёк, уселась на солнышко погреться. И лягушки тоже от зимнего сна очнулись, запрыгали к луже — и бултых прямо в воду.Вдруг под кучей хвороста что-то зашуршало, завозилось, и вылез оттуда ёжик. Вылез сонный, взъерошенный. На иголках — сухая трава, листья. Выбрался ёжик на пригорочек, зевнул, потянулся и начал лапкой с колючек сор очищать. Трудно ему это сделать: лапки у него коротенькие, до спинки никак не достанет. Обчистился немножко, потом уселся поудобнее и принялся языком брюшко вылизывать. Помылся, почистился ёжик, да и побежал по полянке искать себе еду. Теперь ему, жуки, червяки и лягушки, лучше не попадайтесь: теперь ёжик голодный, сразу поймает и съест.Ожил под тёплым весенним солнцем и огромный лесной дом — муравейник. С рассвета и дотемна хлопочут муравьи, тащат в муравейник то травинку, то сосновую иголочку.Вместо зимних квартир теперь на полянке появились новые — весенние. Прилетели к старому пню две маленькие серые птички. Стали всё кругом оглядывать. Потом одна из них слетела вниз на землю, схватила в клюв сухую травинку и положила в ямочку возле пня. И другая птичка тоже к ней подлетела, и стали они вместе строить гнездо.
Георгий Алексеевич Скребицкий«Злючка - Колючка»
19050825500Художник В.Трофимов

Виталий Валентинович Бианки
«Купание медвежат»
-257175124460Наш знакомый охотник шел берегом лесной реки и вдруг услышал громкий треск сучьев. Он испугался и влез на дерево. Из чащи вышли на берег большая бурая медведица, с ней два веселых медвежонка и пестун — ее годовалый сын, медвежья нянька. Медведица села. Пестун схватил одного медвежонка зубами за шиворот и давай окунать его в речку. Медвежонок визжал и барахтался, но пестун не выпускал его, пока хорошенько не выполоскал в воде. Другой медвежонок испугался холодной ванны и пустился удирать в лес. Пестун догнал его, надавал шлепков, а потом — в воду, как первого. Полоскал, полоскал его — да ненароком и выронил в воду. Медвежонок как заорет! Тут в один миг подскочила медведица, вытащила сынишку на берег, а пестуну таких плюх надавала, что он, бедный, взвыл.
Евгений Иванович Чарушин«Волчонок»
2438400181610Жил в лесу волчишко с матерью.
Вот как-то раз ушла мать на охоту.
А волчишку поймал человек, сунул его в мешок и принёс в город. Посреди комнаты мешок положил.
Долго не шевелился мешок. Потом забарахтался в нём волчишко и вылез. В одну сторону посмотрел — испугался: человек сидит, на него смотрит.
В другую сторону посмотрел — чёрный кот фыркает, пыжится, самого себя вдвое толще, еле стоит. А рядом пёс зубы скалит.
Совсем забоялся волчишко. Полез в мешок обратно, да не влезть — лежит пустой мешок на полу, как тряпка.
А кот пыжился, пыжился да как зашипит! Прыгнул на стол, блюдце свалил. Разбилось блюдце.
Пёс залаял.
Человек закричал громко: «Ха! Ха! Ха! Ха!»
Забился волчишко под кресло и там стал жить-дрожать.
Кресло посреди комнаты стоит.
Кот со спинки кресла вниз посматривает.
Пёс вокруг кресла бегает.
Человек в кресле сидит — дымит.
А волчишко еле жив под креслом.
Ночью человек уснул, и пёс уснул, и кот зажмурился.
Коты — они не спят, а только дремлют.
Вылез волчишко осмотреться.
Походил, походил, понюхал, а потом сел и завыл.
Пёс залаял.
Кот на стол прыгнул.
Человек на кровати сел. Замахал руками, закричал. А волчишко опять под кресло залез. Стал тихонечко там жить.
Утром ушёл человек. Молока налил в плошку. Стали кот с собакой молоко лакать.
Вылез из-под кресла волчишко, подполз к двери, а дверь- то открыта!
Из двери на лестницу, с лестницы на улицу, с улицы по мосту, с моста в огород, из огорода в поле.
А за полем стоит лес.
А в лесу мать-волчиха.
Обнюхались, обрадовались и дальше побежали по лесу.
А теперь волчишко вот каким стал волком.

Николай Иванович Сладков
«Как медведь сам себя напугал»
Вошёл в тёмный лес медведь — хрустнула под тяжёлой лапой валежина. Испугалась белка на ёлке — выронила из лапок шишку.Упала шишка — угодила зайцу в лоб.Сорвался заяц с лёжки — помчался в гущину.На тетеревиный выводок наскочил — переполошил всех до смерти. Сойку из-под кустов выпугнул. Сороке на глаза попался — та крик подняла на весь лес.У лосей уши чуткие, слышат: сорока стрекочет! Не иначе, охотников видит. Пошли лоси по лесу кусты ломать!Журавлей на болоте вспугнули — те закурлыкали. Кроншнепы закружили, засвистели уныло.Остановился медведь, насторожил уши.Недоброе творится в лесу: белка стрекочет, сорока и сойка трещат, лоси кусты ломают, болотные птицы кричат тревожно. И позади кто-то топочет!Не уйти ли подобру-поздорову?Рявкнул медведь, уши прижал да как даст стрекача!Эх, знать бы ему, что позади-то заяц топотал, тот самый, которому белка шишкой в лоб угодила.Так сам себя медведь напугал, сам себя из тёмного леса выгнал. Одни следы на грязи остались.
«Как медведя переворачивали»
Натерпелись птицы и звери от зимы лиха. Что ни день — метель, что ни ночь — мороз. Зиме конца-краю не видно. Разоспался Медведь в берлоге. Забыл, наверное, что пора ему на другой бок перевернуться.Есть лесная примета: как Медведь перевернётся на другой бок, так солнце повернёт на лето.Лопнуло у птиц и зверей терпение. Пошли Медведя будить:— Эй, Медведь, пора! Зима всем надоела! По солнышку мы соскучились. Переворачивайся, переворачивайся, пролежни уж небось?Медведь в ответ ни гугу: не шелохнётся, не ворохнётся. Знай посапывает.— Эх, долбануть бы его в затылок! — воскликнул Дятел. — Небось бы сразу зашевелился!— Не-ет, — промычал Лось, — с ним надо почтительно, уважительно. Ау, Михайло Потапыч! Услышь ты нас, слёзно просим и умоляем: перевернись ты, хоть не спеша, на другой бок! Жизнь не мила. Стоим мы, лоси, в осиннике, что коровы в стойле: шагу в сторону не шагнуть. Снегу-то в лесу по уши! Беда, коли волки о нас пронюхают.

Медведь ухом пошевелил, ворчит сквозь зубы:— А мне какое до вас, лосей, дело! Мне снег глубокий на пользу: и -762003348355тепло, и спится спокойно.Тут Белая Куропатка запричитала:— И не стыдно, Медведь? Все ягоды, все кустики с почками снег закрыл — что нам клевать прикажешь? Ну что тебе стоит на другой бок перевернуться, зиму поторопить? Хоп — и готово!А Медведь своё:— Даже смешно! Зима вам надоела, а я с боку на бок переворачивайся! Ну какое мне дело до почек и ягод? У меня под шкурой сала запас.Белка терпела-терпела — не вытерпела:— Ах ты тюфяк мохнатый, перевернуться ему, видишь ли, лень! А ты вот попрыгал бы по веткам мороженым, лапы до крови ободрал бы, как я!.. Переворачивайся, лежебока, до трёх считаю: раз, два, три!— Четыре, пять, шесть! — насмехается Медведь. — Вот напугала! А ну — кыш отседова! Спать мешаете.
Поджали звери хвосты, повесили птицы носы — начали расходиться. А тут из снега Мышка вдруг высунулась да как запищит:— Такие большие, а испугались? Да разве с ним, куцехвостым, так разговаривать надо? Ни по-хорошему, ни по-плохому он не понимает. -28575-4445С ним по-нашенски надобно, по-мышиному. Вы меня попросите — я его мигом переверну!— Ты — Медведя?! — ахнули звери.— Одной левой лапкой! — похваляется Мышь.Юркнула Мышь в берлогу — давай Медведя щекотать.Бегает по нему, коготками царапает, зубками прикусывает. Задёргался Медведь, завизжал поросёнком, ногами задрыгал.— Ой, не могу! — завывает. — Ой, перевернусь, только не щекочи! О-хо-хо-хо! А-ха-ха-ха!А пар из берлоги — как дым из трубы.Мышка высунулась и пищит:— Перевернулся как миленький! Давно бы мне сказали.Ну а как перевернулся Медведь на другой бок, так сразу солнце повернуло на лето. Что ни день — солнце выше, что ни день — весна ближе. Что ни день — светлей, веселей в лесу!
«Лесные шорохи»
Окунь и НалимЧ удеса подо льдом! Все рыбы сонные — один ты, Налим, бодренький да игривый. Что с тобой такое, а?— А то, что для всех рыб зимою — зима, а для меня, Налима, зимою — лето! Вы, окуни, дремлете, а мы, налимы, свадьбы играем, икру мечем, радуемся-веселимся!— Айда, братцы-окуни, к Налиму на свадьбу! Сон свой разгоним, повеселимся, налимьей икоркой закусим…Выдра и Ворон— Скажи, Ворон, мудрая птица, зачем люди костёр в лесу жгут?— Не ожидал я, Выдра, от тебя такого вопроса. Промокли в ручье, замёрзли, вот и костёр разожгли. У огня греются.— Странно… А я зимой всегда в воде греюсь. В воде ведь морозов никогда не бывает!Заяц и Полёвка— Мороз и вьюга, снег и холод. Травку зелёную понюхать захочешь, листочков сочных погрызть — терпи до весны. А где ещё та весна — за горами да за морями…— Не за морями, Заяц, весна, не за горами, а у тебя под ногами! Прокопай снег до земли — там и брусничка зелёная, и манжетка, и земляничка, и одуванчик. И нанюхаешься, и наешься.Барсук и Медведь— Что, Медведь, спишь ещё?— Сплю, Барсук, сплю. Так-то, брат, разогнался — пятый месяц без просыпу. Все бока отлежал!— А может, Медведь, нам вставать пора?— Не пора. Спи ещё.

— А не проспим мы с тобой весну-то с разгона?— Не бойся! Она, брат, разбудит.— А что она — постучит нам, песенку споёт или, может, пятки нам пощекочет? Я, Миша, страх как на подъём-то тяжёл!— Ого-го! Небось вскочишь! Она тебе, Боря, ведро воды как даст под бока — небось не залежишься! Спи уж, пока сухой.Сорока и Оляпка— О-о-ой, Оляпка, никак купаться в полынье вздумала?!— И плавать и нырять!

— А замёрзнешь?— У меня перо тёплое!— А намокнешь?— У меня перо водоотталкивающее!— А утонешь?— Я плавать умею!— А… а… а проголодаешься после купания?— Ая для того и ныряю, чтоб водяным жучком закусить!

«Топик и Катя»
Дикого сорочонка назвали Катей, а крольчонка домашнего — Топиком. Посадили домашнего Топика и дикую Катю вместе.Катя сразу же клюнула Топика в глаз, а он стукнул её лапой. Но скоро они подружились и зажили душа в душу: душа птичья и душа звериная. Стали две сироты друг у друга учиться.Топик стрижёт травинки, и Катя, на него глядя, начинает травинки щипать. Ногами упирается, головой трясёт — тянет изо всех своих птенцовых сил. Топик нору роет — Катя рядом крутится, тычет носом в землю, помогает рыть.Зато когда Катя забирается на грядку с густым мокрым салатом и начинает в нём купаться — трепыхаться и подскакивать, — к ней на обучение ковыляет Топик. Но ученик он ленивый: сырость ему не нравится, купаться он не любит и поэтому просто начинает салат грызть.Катя же научила Топика воровать с грядок и землянику. Глядя на неё, и он стал объедать спелые ягоды. Но тут мы брали веник и прогоняли обоих.Очень любили Катя и Топик играть в догонялки. Для начала Катя взбиралась Топику на спину и начинала долбить в макушку и щипать за уши. Когда терпение у Топика лопалось, он вскакивал и пытался удрать. Со всех своих двух ног с отчаянным криком, помогая куцыми крыльями, пускалась вдогонку Катя. Начиналась беготня и возня.Однажды, гоняясь за Топиком, Катя вдруг взлетела. Так Топик научил Катю летать. А сам потом научился от неё таким прыжкам, что никакие собаки стали ему не страшны.Так вот и жили Катя и Топ. Днём играли, ночью спали на огороде. Топик в укропе, а Катя на грядке с луком. И так пропахли укропом и луком, что даже собаки, глядя на них, чихали.
«Непослушные малыши»
Сидел Медведь на поляне, пень крошил. Прискакал Заяц и говорит:— Беспорядки, Медведь, в лесу. Малые старых не слушают. Вовсе от лап отбились.— Как так?! — рявкнул Медведь.— Да уж так! — отвечает Заяц. — Бунтуют, огрызаются. Всё по-своему норовят. Во все стороны разбегаются.— А может, они того… выросли?— Куда там: голопузые, короткохвостые, желторотые!— А может, пусть их бегут?— Мамы лесные обижаются. У Зайчихи семеро было — ни одного не осталось. Кричит: «Вы куда, лопоухие, потопали — вот вас лиса услышит!» А они в ответ: «А мы сами с ушами!»— Н-да, — проворчал Медведь. — Ну что ж, Заяц, пойдём поглядим, что к чему.Пошли Медведь и Заяц по лесам, полям и болотам. Только зашли в лес густой — слышат:— Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл, я от мамы ушёл, я от папы ушёл!— Это что ещё за колобок объявился? — рявкнул Медведь.— И совсем я не колобок! Я солидный взрослый Бельчонок.— А почему тогда у тебя хвост куцый? Отвечай: сколько тебе годов?— Не сердись, дяденька Медведь. Годов мне ещё ни одного. И с полгода не наберётся. Да только вы, медведи, живёте шестьдесят лет, а мы, белки, от силы десять. И выходит, что мне, полугодке, на ваш медвежий счёт — ровно три года! Вспомни-ка, Медведь, себя в три 19050-4445годочка. Небось тоже от медведицы стрекача задал?— Что правда, то правда! — проворчал Медведь. — Год ещё, помню, в пестунах-няньках ходил, а потом сбежа-а-ал. Да на радостях, помню, улей разворотил. Ох и покатались же на мне пчелы тогда — посейчас бока чешутся!
Пошагали Медведь с Зайцем дальше. Вышли на опушку и слышат:— Я, конечно, всех умней. Домик рою меж корней!— Это ещё что за поросёнок в лесу? — взревел Медведь. — Подать мне сюда этого киногероя!— Я, уважаемый Медведь, не поросёнок, я почти взрослый самостоятельный Бурундук. Не грубите — я укусить могу!— Отвечай, Бурундук, почему от матери убежал?— А потому и убежал, что пора! Осень на носу, о норе, о запасах на зиму пора думать. Вот выройте вы с Зайцем для меня нору, набейте кладовую орехами, тогда я с мамой до самого снега в обнимку готов сидеть. Тебе, Медведь, зимой забот нету: спишь да лапу сосёшь!
— Хоть я лапу и не сосу, а правда! Забот у меня зимой мало, — пробурчал Медведь. — Идём, Заяц, дальше.Пришли Медведь и Заяц на болото, слышат:— Хоть мал, да удал, переплыл канал. Поселился у тёти в болоте.— Слышишь, как похваляется? — зашептал Заяц. — Из дома удрал да ещё и песни поёт!Рыкнул Медведь:— Ты почему из дома удрал, ты почему с матерью не живёшь?— Не рычи, Медведь, сперва узнай, что к чему! Первенец я у мамы: нельзя мне с ней вместе жить.— Как так — нельзя? — не унимается Медведь. — Первенцы у матерей завсегда первые любимчики, над ними они больше всего трясутся!— Трясутся, да не все! — отвечает Крысёнок. — Мама моя, старая Водяная крыса, за лето три раза крысят приносила. Две дюжины нас уже. Если всем вместе жить, то ни места, ни еды не хватит. Хочешь не хочешь, а расселяйся. Вот как, Медведушко!Почесал Медведь щёку, посмотрел на Зайца сердито:— Оторвал ты меня, Заяц, без толку от серьёзного дела! Всполошил по-пустому. Всё в лесу идёт как тому и положено: старые старятся, молодые растут. Осень, косой, не за горами, самое время возмужания и расселения. И быть по сему!
«Бежал Ёжик по дорожке»

Бежал Ёжик по дорожке — только пяточки мелькали. Бежал и думал: «Ноги мои быстры, колючки мои остры — шутя в лесу проживу». Повстречался с Улиткой и говорит:— Ну, Улитка, давай-ка наперегонки. Кто кого перегонит, тот того и съест.Глупая Улитка говорит:— Давай!Пустились Улитка и Ёж. Улиткина скорость известно какая: семь шагов в неделю. А Ёжик ножками туп-туп, носиком хрюк-хрюк, догнал Улитку, хруп — и съел.Дальше побежал — только пяточки замелькали. Повстречал Лягушку-квакушку и говорит:— Вот что, пучеглазая, давай-ка наперегонки. Кто кого перегонит, тот того и съест.Пустились Лягушка и Ёж. Прыг-прыг Лягушка, туп-туп-туп Ёжик. Лягушку догнал, за лапку схватил и съел.Съел Лягушку — дальше пятками замелькал. Бежал-бежал, видит — филин на пне сидит, с лапы на лапу переминается и клювищем щёлкает.«Ничего, — думает Ёж, — у меня ноги быстрые, колючки острые. Я Улитку съел, Лягушку съел — сейчас и до Филина доберусь!»Почесал храбрый Ёж сытенькое брюшко лапкой и говорит этак небрежно:— Давай, Филин, наперегонки. А коли догоню — съем!Филин глазищи прищурил и отвечает:— Бу-бу-будь по-твоему!Пустились Филин и Ёж.

Не успел Ёж и пяточкой мелькнуть, как налетел на него Филин, забил широкими крыльями, закричал дурным голосом.— Крылья мои, — кричит, — быстрее твоих ног, когти мои длиннее твоих колючек! Я тебе не Лягушка с Улиткой — сейчас целиком проглочу да и колючки выплюну!Испугался Ёж, но не растерялся: съёжился да под корни закатился. До утра там и просидел.Нет, не прожить, видно, в лесу шутя. Шути, шути, да поглядывай!
«Сердце леса»
В глубине этого тёмного леса есть светлое озерко. Всего-то глубиной по колено, но какая-то непонятная сила скрывается в нём.Со всех сторон к озерку сбегаются тропки. Не людьми тропинки пробиты, и следы на них не человеческие. На грязи отпечатки копыт и когтей. Озеро как магнит притягивает лесных обитателей, каждому от него что-то надо. Кто бы мимо ни шёл, непременно остановится и свернёт.Свернул и я. Примостился под деревом, опёрся поудобнее о ствол спиной — и превратился в россыпь теней и бликов. Одни глаза торчат у дерева, дерево смотрит моими глазами.…Из отражённого облака вынырнула ондатра, погнала пружинистые круги воды. Чёрные голые пальчики закопошились у щетинистых щёк, торопливо заталкивают что-то в рот. Вот подплыла к краю облака, волоча за собою проволочные усы. Да — бульк! — с облака в голубую бездну неба!По берегу — зелёной скользкой каёмочкой — сидят лягушки. Сидят и сплетничают вполголоса. Да вдруг как заор-р-р-рут, как зар-р-р-ругаются. Кулик-черныш задумчиво посмотрел на них и закачался на длинных ножках, как на качелях.
Трясогузка-спортсменка мчится словно на детском велосипедике — только ножки-спицы мелькают. С разгона мушкетёрский выпад — и муха в клювике, как на шпаге!С оглядкой вывела на воду утят утка-гоголь. Пушистые, белощёкие, один за другим — будто детсадовские малыши на прогулке. Задний отстал, культяпками замахал и — бегом по воде! По воде как посуху — плюх, плюх, плюх!Из леса вывернулась лисица, села столбиком и свесила язык — утка с утятами к другому берегу отодвинулась. А там уже енотка с лапы на лапу переступает! Утка — на середину. А сверху коршун навис, чёрный, мрачный, голодный. Я дыхание затаил, а утята — бульк, бульк, бульк! — и нет никого. Вместо утят коршун сам себя в воде видит. Не на себя же ему нападать, покружил, покружил и улетел ни с чем.Однажды к озеру вышла лосиха. Забрела по брюхо в воду и окунула морду по самые уши! Что-то на дне увидела. Голову подняла — во рту стебли кувшинки. Пришла попастись на подводном лугу.

А раз, помню, к озеру выкатился медведь! Лягушки дружно плюхнулись в воду — словно бережок обвалился. Ондатра перестала жевать, кулик суматошно взлетел, трясогузка испуганно пискнула. И у меня внутри что-то дрогнуло.Медведь покачал головой, ловя на лету озёрные запахи, стряхнул с ушей присосавшихся комаров, лакнул недоверчиво воду. Охо-хо — ни тебе рыбы, ни ракушек — одни лягушки. И те в воду попрыгали…Кто у озерка наелся, кто напился, а я — насмотрелся. Чудо-озерко, затерянное в самом сердце леса. А может, оно само сердце и есть? И слышу я не плеск волны, а его толчки и удары? И всё, что вокруг, не простое скопление зверей и птиц, а напряжённое биение лесного пульса! И кукушка не просто кукует, а считает удары сердца? И дятел эти удары выстукивает на берёзе?Может быть…
«Загадочный зверь»

Кошка ловит мышей, чайка ест рыбу, мухоловка — мух. Скажи, что ты ешь, и я скажу, кто ты. И слышу я голосок:— Угадай: кто я? Я ем жуков и муравьёв!Я подумал и твёрдо сказал:— Дятел!— Вот и не угадал! Ещё я ем ос и шмелей!— Ага! Ты птица осоед!— Не осоед! Ещё я ем гусениц и личинок.— Гусениц и личинок любят дрозды.— А я не дрозд! Ещё я грызу сброшенные лосями рога.— Тогда ты, наверное, лесная мышь.— И вовсе не мышь. Бывает я сама ем даже мышей!— Мышей? Тогда ты, конечно, кошка.— То мышка, то кошка! И совсем ты не угадал.— Покажись! — крикнул я. И стал вглядываться в тёмную ель, откуда слышался голосок.— Покажусь. Только ты признай себя побеждённым.— Рано! — ответил я.— Иногда я ем ящериц. А изредка рыбу.— Может, ты цапля?— Не цапля. Я ловлю птенцов и таскаю из птичьих гнёзд яйца.— Похоже, что ты куница.— Не говори мне про куницу. Куница — мой старый враг. А ем я ещё почки, орехи, семена ёлок и сосен, ягоды и грибы.Я рассердился и крикнул:— Скорей всего ты — свинья! Ты лопаешь всё подряд. Ты одичавшая свинья, которая сглупу забралась на ёлку!— Сдаёшься? — спросил голосок.Ветки качнулись, раздвинулись, и увидел я… белку!— Запомни! — сказала она. — Кошки едят не только мышей, чайки ловят не только рыбу, мухоловки глотают не одних мух. А белки грызут не только орешки.
«Плясунья»
Ну и погодка, чтоб ей ни дна ни покрышки! Дождь, слякоть, холод, прямо — бр-р-р!.. В такую погоду добрый хозяин собаку из дому не выпустит.Решил и я свою не выпускать. Пусть дома сидит, греется. А сам взял бинокль, оделся потеплее, надвинул на лоб капюшон — и пошёл! Любопытно всё-таки поглядеть, что в такую непогоду зверьё делает.И только вышел за околицу, вижу — лиса! Мышкует — промышляет мышей. Рыскает по жнивью: спина дугой, голова и хвост к земле — ну чистое коромысло.Вот легла на брюхо, ушки торчком — и поползла: видно, мышей-полёвок заслышала. Сейчас они то и дело вылезают из норок — собирают себе зерно на зиму.Вдруг вскинулась лиска всем передом, потом пала передними лапами и носом на землю, рванула — вверх взлетел чёрный комочек. Лиса разинула зубастую пастишку, поймала мышь на лету. И проглотила, даже не разжевав.Да вдруг и заплясала! Поскакивает на всех четырёх, как на пружинах. То вдруг на одних задних запрыгает, как цирковая собачка: вверх-вниз, вверх-вниз! Хвостом машет, розовый язык от усердия высунула.Я давно лежу, в бинокль за ней наблюдаю. Ухо у самой земли — слышу, как она лапками топочет. Сам весь в грязи вымазался. А чего она пляшет — не пойму!В такую погоду только дома сидеть, в тёплой сухой норе! А она вон чего выкомаривает, фокусы какие ногами выделывает!Надоело мне мокнуть — вскочил я во весь рост. Лиса увидала — тявкнула с испугу. Может, даже язык прикусила. Шасть в кусты — только я её и видел!

Обошёл я жнивьё и, как лиса, всё себе под ноги гляжу. Ничего примечательного: размокшая от дождей земля, порыжелые стебли. Лёг тогда по-лисьему на живот: не увижу ли так чего? Вижу: много мышиных норок. Слышу: в норках мыши пищат. Тогда вскочил я на ноги и давай лисий танец отплясывать! На месте подскакиваю, ногами топочу.Тут как поскачут из-под земли перепуганные мыши-полёвки! Из стороны в сторону шарахаются, друг с другом сшибаются, пищат пронзительно… Эх, был бы я лисой, так…Да что тут говорить: понял я, какую охоту испортил лисичке.Плясала — не баловала, мышей из их норок выгоняла… Был бы у неё тут пир на весь мир!Оказывается, во какие звериные штучки можно узнать в такую погоду: лисьи пляски! Плюнул бы я на дождь и на холод, пошёл бы других зверей наблюдать, да собаку свою пожалел. Зря её с собой не взял. Скучает, поди, в тепле-то под крышей.
Заяц в штанах

Вылиняли у зайца-беляка задние ноги. Снега ещё нет, а у него ноги белые стали. Будто белые штаны надел. Раньше бурого зайца никто и на поляне не замечал, а теперь он и за кустом сквозит. Всем как бельмо на глазу! В ельник забился — синицы увидели. Окружили и давай пищать:— Заяц в штанах, заяц в штанах!Того и гляди лиса услышит. Заковылял заяц в осинник. Только под осинкой залёг — сороки увидели! Как затрещат:— Заяц в штанах, заяц в штанах!Того и гляди волк услышит. Замелькал заяц в густель. Там ёлку вихрь повалил. Легла ёлка вершиной на пень. Как шалашиком, пень покрыла. Вспрыгнул беляк на пень и притих. «Вот, — думает, — теперь от всех спрятался!»Шёл по лесу охотник и видит: в самой густели будто глазок на небо 19050-4445сквозит. А какое там небо, если позади лес чёрный. Заглянул охотник в лесной глазок — заяц! Да близко — ружьём ткнуть можно. Ахнул охотник шепотком. А заяц — некуда податься — шасть прямо на охотника!Отшатнулся охотник, запутался ногами в валежнике и упал. А когда вскочил, только белые штаны заячьи мелькали вдали.Опять увидели зайца синицы, запищали:— Заяц в штанах, заяц в штанах!Сороки увидели, затрещали:Заяц в штанах, заяц в штанах! И охотник кричит:— Заяц в штанах!Вот штаны: ни спрятать, ни переменить, ни сбросить! Хоть бы уж снег поскорей — беспокойству конец.
«Какой заяц длины?»
Какой заяц длины? Для кого как. Для человека — с берёзовое поленце. А для лисы или собаки заяц длиной километра в два. А то и ещё длиннее! Потому что для них заяц начинается не тогда, когда они его схватят или увидят, а когда учуют заячий след. Короткий след — два-три прыжка — и зверь невелик. А если заяц успел наследить, напетлять, то становится он длиннее самого длинного зверя на земле. Ох как непросто такому в лесу схорониться!Из всех своих сил старается заяц стать короче. То след в болоте утопит, то прыжком-скидкой надвое его разорвёт. Мечта заячья — стать наконец самим собой, с берёзовое поленце. Живёт и грезит, как бы от своего следа ускакать, спрятаться, как бы его, негодного, укоротить, разорвать, отбросить.Жизнь у зайца особая. Всем от дождя и метели мало радости, а зайцу они на пользу: след смывают и заметают. И хуже нет для него, когда погода тихая, тёплая: след тогда горячий и запах держится долго. В такую погоду заяц длиннее всего. Куда бы ни спрятался — нет покоя: может, лиса хоть и за два ещё километра, а уже держит тебя за хвост!Так что трудно сказать, какой заяц длины. В тихую погоду и умный заяц растягивается, а в метель да ливень — и глупый укорачивается.Что ни день — длина у зайца другая.И очень редко, когда уж очень здорово повезёт, бывает заяц той длины — с берёзовое поленце, — каким мы его видим. И знают про это все, у кого нос лучше глаз работает. Собаки знают. Лисицы и волки знают. Знайте и вы.
«Отчаянный заяц»
Вылиняли у зайца-беляка задние ноги. Снега еще нет, а у него ноги белые стали. Будто белые штаны надел. раньше серого зайца никто и на поляне не замечал, а теперь он и за кустом сквозит. Всем как бельмо на глазу! В ельник забился — синицы увидели. Окружили и давай пищать:
— Заяц в штанах, заяц в штанах!
Того и гляди, лиса услышит.
Заковылял заяц в осинник.
Только под осинкой залег — сороки увидели! Как затрещат:
— Заяц в штанах, заяц в штанах!
Того и гляди, волк услышит.
Замелькал заяц в густель. Там елку вихрь повалил. Легла елка вершиной на пень. Как шалашиком, пень накрыла. Вспрыгнул беляк на пень и притих. "Вот, — думает, — теперь от всех спрятался!"
Шел по лесу охотник и видит: в самой густели будто глазок на небо сквозит. А какое там небо, если позади лес черный! Заглянул охотник в лесной глазок — заяц! Да близко — ружьем ткнуть можно. Ахнул охотник шепотком. А заяц — некуда податься — шасть прямо на охотника!
Отшатнулся охотник, запутался ногами в валежнике и упал. А когда вскочил — только белые штаны заячьи мелькали вдали.
Опять увидели зайца синицы, запищали:
— Заяц в штанах, заяц в штанах!
Сороки увидели, затрещали:
— Заяц в штанах, заяц в штанах!
И охотник кричит:
— Заяц в штанах!
Вот штаны — ни спрятать, ни переменить, ни сбросить! Хоть бы уж снег скорей — беспокойству конец.

Русская народная сказка
«Хвосты»
Прошёл по лесу слух, что всем зверям будут хвосты раздавать. Полетели вороны во все стороны по лесам, по лугам и всем объявили:— Приходите, все звери, завтра на большую поляну получать хвосты!Заволновались звери: «Хвосты? Какие хвосты? Для чего хвосты?» Лисичка-сестричка говорит:— Ну, какие никакие, а раз дают, надо брать; после разберём, для чего они!С утра потянулись звери на большую поляну: кто бегом, кто скоком, кто лётом — каждому хотелось хвост получить.Зайчик тоже собрался идти — высунулся из норки и увидел, что дождик сильный идёт, так по мордочке и хлещет.Испугался зайчик: «Забьёт меня дождик!» — спрятался в норку. Сидит и слышит: «тууп-тууп-тупп!». Земля трясётся, деревья трещат. Медведь идёт.—  Дедушка медведь, — просит зайчик, — будут там хвосты раздавать, захвати мне, пожалуйста, хвостик!—  Ладно, —говорит медведь, — коли не забуду — захвачу!Ушёл медведь, а зайчика раздумье взяло: «Старик он, забудет про меня! Надо кого-нибудь ещё попросить!»Слышит он: «туп-туп-туп!» — волк бежит.Высунулся зайка и говорит:—  Дяденька волк, будешь себе хвост-то получать, — выбери и мне какой-нибудь!—  Ладно, — говорит волк, — принесу, если останется! — и убежал.Сидит зайка в норке, слышит, трава шуршит, метётся — лисичка бежит.«Надо и её попросить!» — думает зайчик.—  Лисичка-сестричка, будешь себе хвост-то получать, принеси и мне хвостик!—  Ладно, — говорит лиса, — принесу тебе, серому, хвостик, — и убежала.И много же зверей собралось на поляну!А там на больших сучьях хвосты развешаны, и каких там только нет: и пушистые-распушистые, и веером, и метёлкой, есть и гладкие, как палка, есть, кренделями, есть завитушками, и длинные, и короткие — ну всякие-превсякие!


Лиса первая поспела, выбрала себе хвост пушистый, мягкий, пошла домой довольная, вертит хвостом, любуется.Конь прибежал, выбрал себе хвост с длинными волосами. Ну и хвост!Помахивает — до самого уха хватает! Хорошо им мух отгонять! Пошёл конь довольный.Подошла корова, ей достался хвост длинный, как палка, с метелкой на конце. Довольна корова, по бокам машет, слепней отгоняет.Белочка прыгала по головам, по плечам, схватила себе хвостик пушистый, красивый и ускакала.Слон топтался, топтался, всем лапы оттоптал, копыта отдавил, а когда подошел, то остался только хвост, как шнурочек, со щетиной на конце.Не понравился он слону, да ничего не сделаешь, другого нет больше!Свинья подошла. Она поднять голову-то кверху не может, достала что пониже висело — хвост гладкий, как верёвочка. Не понравился он ей вначале. Завила она его колечком — какой красивый показался — лучше всех!Медведь опоздал — по дороге на пчельник зашёл — пришёл, а хвостов-то уже нет! Нашел какой-то лоскутик кожи, обросший шерстью, и взял себе как хвост, — хорошо, что чёрный!
Все хвосты разобрали, идут звери домой.Зайчик сидит в норке, ждёт не дождётся, когда ему принесут хвостик, слышит медведь идёт.
—  Дедушка медведь, принёс мне хвостик-то?—  Куда тебе там хвост! Я себе-то вон какой обрывок достал! — И ушёл.Слышит зайчик — волк бежит.—  Дяденька волк, принёс ли мне хвостик-то?—  Не до тебя там, косой, было! Я себе насилу выбрал, потолще да попушистее, — сказал волк и убежал.Бежит лисичка.—  Лисичка-сестричка, принесла ли мне хвостик? — спрашивает зайчик.—  Забыла, — говорит лиса. — А посмотри, какой я себе выбрала!И начала лиса вертеть хвостом во все стороны. Обидно зайчику стало! Чуть не заплакал.Вдруг слышит шум, лай, писк! Глядит — кошка с собакой ссорятся, у 25431756263005кого хвост лучше. Спорили, спорили, подрались.Собака у кошки отгрызла кончик хвоста. Зайчик подхватил его, приставил к себе как хвост и доволен стал — хоть маленький, а в таки хвост!

Василий Александрович Сухомлинский
«Как хомяк к зиме готовится»
В глубокой норе живет серый хомяк. Шуба у него мягкая, пушистая. С утра до вечера трудится хомяк, к зиме готовится. Бежит из норки в поле, ищет колоски, обмолачивает из них зерно, прячет его в рот. За щеками у него есть мешочки для зерна. Принесет зерно в норку, высыплет из мешочков. Снова бежит на поле. Мало колосочков оставили люди, трудно заготавливать еду хомяку.
Насыпал хомячок зерна полную кладовую. Теперь и зима не страшна.

«Как Ёжик готовился к зиме»
В лесу жил Ежик.
Устроил он себе домик в дупле старой липы.
Тепло там и сухо. Вот наступила осень.
Падают желтые листья с деревьев. Скоро и зима придет.
Начал готовиться Ежик к зиме.
-105410-62230Пошел в лес, наколол на свои иголки сухие листья.
Принес в свой домик, расстелил листья, стало еще теплее.
Опять пошел в лес Ежик. Насобирал груш, яблок, шиповника. Принес на иголках в домик, сложил в уголок.
Еще раз пошел Ежик в лес. Нашел грибы, насушил их и тоже сложил в уголок. Тепло и уютно Ежику, но одному так грустно. Захотелось ему найти себе товарища.
Пошел в лес, встретил Зайчика. Не хочет идти Зайчик в домик Ежика. И Серая мышка не хочет, и Суслик. Потому что у них есть свои норки.
Встретил Ежик Сверчка. Сидит Сверчок на стебельке, дрожит от холода.
— Иди ко мне жить, Сверчок!
Попрыгал Сверчок в домик к Ежику — рад-радешенек.
Наступила зима. Ежик сказку Сверчку рассказывает, а Сверчок песню Ежику поет.
Игорь Иванович Акимушкин
«Жил – был медведь»
Иллюстрации Н.Куприянов.
Родился медвежонок зимой в берлоге — тёплой, уютной яме под выворотом ели. Берлога со всех сторон была укрыта хвойными ветвями и мхом. Маленький родился медвежонок — с рукавицу, а весил всего полкилограмма.

Первое, что он запомнил, — это нечто мокрое, но тёплое, лизавшее его. Он пополз к нему навстречу. Грузный зверь, что лизал его, повернулся так, что малыш оказался прямо перед соском. Медвежонок прильнул к соску и, чмокая от нетерпения, начал сосать молоко. Так медвежонок и жил: ел, спал, опять сосал, снова спал в материнском тепле. Он был ещё совсем слепой: глаза открылись только через месяц после рождения. Когда новорождённому детёнышу становилось холодно и он начинал дрожать, мать накрывала малыша передними лапами и начинала жарко дышать на него, чтобы согреть.

Быстро прошли три месяца — приблизилась весна. Однажды проснувшись, медвежонок к удивлению своему обнаружил в берлоге ещё одного зверя, похожего на мать, но меньше её. Это была его старшая сестра. Минувшим летом медведица прогнала от себя всех подросших детёнышей, оставила при себе только одного. Вдвоём они и залегли в берлогу.А зачем оставила?А затем, чтобы было кому помогать ухаживать за медвежатами, которые зимой в берлоге родятся. Старшего медвежонка называют пестуном. Потому что он ухаживает за новорождёнными, пестует их, словно хорошая нянька.

…Весна ещё ранняя — апрель. Снегу в лесу по ельникам, борам, буеракам ещё много. Сырой, крупяной, плотно лежит.Как почуяла мать–медведица запахи весны, проломила крышу у своей спальной ямы, выбралась на свет. И после тьмы берлоги свет ударил ей в глаза необычайной яркостью. Чутким носом потянула медведица дух от сырой земли, от набухших почек, от талого снега, от сосен, щедро источавших смолу.Пора… Пора покинуть зимовальное убежище. Пора по лесу ходить, корм собирать.И вот она пошла, рухнув сразу в сугроб, что метель намела за зиму у выворота. За ней из берлоги сразу вылез пестун, а маленький медвежонок жалобно захныкал: не одолел препятствия. Тогда пестун вернулся в яму и зубами за шиворот вытащил его наружу.Шуршит еловый бор иглами, ветер шумит в ветвях. Выбрались наши медведи из бора в чернолесье. Здесь снег совсем почти сошёл. Земля под солнцем парным теплом туманилась.Не без дела шла мать–медведица, всюду хозяйничала: корягу выдернет, камни какие, плиты перевернёт. Большая сила у зверя. Ветровал дерево наземь уронил, медведица обошла его, понюхала под стволом, чем там земля пахнет. Вдруг в охапку сосну ухватила и сдвинула с места, как лёгкое брёвнышко. Сейчас же к той пролежене сунулся носом пестун, когтями землю заскрёб: может, мелочь какая живая есть, чтобы съесть. Малышу — пример! Тот тоже стал рыть землю своими новенькими коготками.Похудела за зиму медведица, голодная, всё жуёт и гложет, что зелено, что живое суетится по весне. Медвежата от неё не отстают, во всём ей подражают. Прошлогодние кедровые орешки, жёлуди собирают.Муравейник —находка особенно приятная. Весь разрыли, раскидали далеко вокруг. Медведица лапы полизала, медвежата, глядя на неё, — тоже. Потом в самую суетню муравьиную запихнули они свои лапы. Вмиг лапы почернели от Муравьёв, которые толпами ринулись на них. Тут медведи Муравьёв с лап слизали, съели и за новой порцией потянулись.Много Муравьёв съели, но сытыми не стали. Повела медведица детей на моховые болота: клюкву собирать.
Шли как обычно: впереди мать, за ней маленький медвежонок, позади пестун. Болота давно от снега освободились и алели красной ягодой — прошлогодней клюквой. Медведица и медвежата лапами загребали целые куртины и в рот отправляли, сочные ягоды глотали, а мох выбрасывали. Солнце уже высоко поднялось — отправились медведица с медвежатами отдыхать: в самую чащу–чапыгу забрались. До позднего вечера спали. Заря уже на западе догорала, когда повела мать своих детей на поле у края леса: там озимые хлеба зеленели. До утра ели эту зелень, паслись, как коровы на лугу.Щуки на разливы метать икру пошли, и медведица туда же. Села у воды и на неё глядела. Медвежата тоже рядом прилегли и притихли. Долго ли ждали — никто часов не наблюдал; но высмотрела медведица недалеко от берега большую рыбину и вдруг как прыгнет на неё с шумным плеском всеми четырьмя лапами, словно лисица на мышь. Не вырвалась щука из медвежьих когтей. Добыча важная. Всей семьёй пировали.

Александр Барков
«Голубой зверек»
В густом лесу на горе было темно, как под крышей. Но вот вышла луна из-за тучи, и сейчас же засверкали, заблестели снежинки на ветках, на елях, на соснах и засеребрился гладкий ствол старой осины. У вершины её чернела дыра дупло.
Вот по снегу мягкими, неслышными прыжками подбежал к осине тёмный длинный зверёк. Остановился, понюхал, поднял кверху острую мордочку. Верхняя губа приподнялась, мелькнули острые, хищные зубы.
Это куница убийца всех мелких лесных зверей. И вот она, чуть шурша когтями, бежит уже вверх по осине.
Вверху из дупла высунулась усатая круглая головка. Через миг голубой зверёк уже бежал по суку, осыпая снег на ходу, и легко прыгнул на ветку соседней сосны.
Но как ни легко прыгнул голубой зверёк, ветка качнулась, куница заметила. Она согнулась в дугу, как натянутый лук, потом выпрямилась и стрелой перелетела на качавшуюся ещё ветку. Куница понеслась вверх по сосне догонять зверька.
Нет никого в лесу проворней куницы. От неё не уйти даже белке.
Голубой зверёк слышит погоню, ему некогда оглянуться: надо скорее, скорее спасаться. С сосны он прыгнул на ель. Напрасно зверёк хитрит, бежит по другой стороне ели, куница скачет по пятам. Зверёк забежал на самый конец еловой лапы, а куница уже рядом хвать зубами! Но зверёк успел спрыгнуть.
С дерева на дерево неслись голубой зверёк с куницей, как две птицы среди густых веток.
Прыгнет голубой зверёк, нагнётся ветка, а куница за ним, ни на миг не даёт передышки.
И вот уже не хватает у голубого зверька сил, уже слабеют лапки; вот прыгнул и не удержался падает вниз. Нет, не упал, уцепился по дороге за нижнюю ветку и вперёд, вперёд из последних сил.
А куница бежит уже поверху и высматривает с верхних ветвей, как удобнее броситься вниз и схватить.
И вот на миг голубой зверёк остановился: лес прервался пропастью. Куница тоже на всём скаку остановилась над зверьком. И вдруг кинулась вниз.
-19050043180Прыжок её был точно рассчитан. Она всеми четырьмя лапами упала на то место, где остановился голубой зверёк, но он уже прыгнул прямо в воздух и полетел, медленно, плавно полетел по воздуху над пропастью, как во сне. Но всё было наяву, при яркой луне.
Это была полетуха, летяга летучая белка: у неё между передними и задними лапками натянулась свободная кожа, которая парашютиком держала её в воздухе.
Куница не прыгнула вслед: она не может летать, она упала бы в пропасть.
Летяга повернула хвост и, красиво закруглив полёт, спустилась на ёлку по ту сторону пропасти.
Куница щёлкнула зубами со злости и стала спускаться с дерева.
Голубой зверёк ускользнул.
.
Русская народная сказка
«Два медвежонка»

По ту сторону стеклянных гор, за шелковым – лугом, стоял нехоженый, невиданный густой лес. В нехоженом, невиданном густом лесу, в самой его чащобе, жила старая медведица. У старой медведицы было два сына. Когда медвежата подросли, решили они пойти по белу свету счастья искать.
Поначалу пошли они к матери и, как положено, распрощались с ней. Обняла старая медведица сыновей и наказала им никогда не расставаться друг с другом.
Обещали медвежата исполнить приказ матери и тронулись в путь-дорогу. Сначала пошли они по опушке леса, а оттуда – в поле. Шли они, шли. И день шли, и другой шли. Наконец все припасы у них кончились. А по дороге достать было нечего.
Понурые брели рядышком медвежата.
– Э, братик, до чего же мне есть хочется! – пожаловался младший.
– А мне и того пуще! – сокрушенно покачал головой старший.
Так они все шли да шли, покуда вдруг не набрели на большую круглую головку сыра. Хотели было поделить ее по справедливости, поровну, но не сумели.
Жадность одолела медвежат, каждый боялся, что другому достанется большая половина.
Спорили они, ругались, рычали, как вдруг подошла к ним лиса.
– О чем вы спорите, молодые люди? – спросила плутовка.
Медвежата рассказали о своей беде.
– Какая же это беда? – сказала лисица. – Это не беда! Давайте я вам поделю сыр поровну: мне что младший, что старший – все одно.
– Вот это хорошо! – воскликнули с радостью медвежата. – Дели!
Лисичка взяла сыр и разломила его надвое. Но старая плутовка разломила головку так, чтобы один кусок был больше другого. Медвежата враз закричали:
– Этот больше! Лисица успокоила их:
– Тише, молодые люди! И эта беда – не беда. Малость терпения – сейчас все улажу.
Она откусила добрый кусок от большей половины и проглотила его. Теперь большим стал меньший кусок.
– И так неровно! – забеспокоились медвежата. Лисица посмотрела на них с укоризной.
– Ну, полно, полно! – сказала она. – Я сама знаю свое дело!
И она откусила от большей половины здоровенный кусок. Теперь больший кусок стал меньшим.
– И так неровно! – вскричали медвежата в тревоге.
– Да будет вам! – сказала лиса, с трудом ворочая языком, так как рот ее был набит вкуснейшим сыром. – Еще самая малость – и будет поровну.
Так и шла дележка. Медвежата только черными носами водили туда-сюда – от большего к меньшему, от меньшего к большему куску. Покуда лисица не насытилась, она все делила и делила.
К тому времени, как куски сравнялись, медвежатам почти сыра не осталось: две крохотные крошки!
– Ну что ж, – сказала лиса, – хоть и помалу, да зато поровну! Приятного вам аппетита, медвежата! – захихикала и, помахав хвостом, убежала. Так-то вот бывает с теми, кто жадничает.

Юрий Наумович Кушак
«Почтовая история»









Александр Сергеевич Барков
«Белка»
Непоседа белка живёт как в тайге, так и в смешанных лесах, селясь в крупных гнёздах из сучьев или в дуплах деревьев. Скачет по веткам сосен, кедров, елей да смолистые шишки грызёт. Летом мех у белки рыжий и короткий – под цвет коры и листьев. Зимой она наряжается в пушистую серебристо-голубую "шубу", которая спасает её от лютой стужи и маскирует среди снегов. Уши у белки острые, чуткие, с кисточками на концах. Хвост длинный и пышный.

Осенью она запасает в дуплах на зиму орехи и жёлуди; сушит, накалывая на острые сучки, грибы: боровики, подберёзовики, сыроежки. Порой выпадают неурожайные на орехи и жёлуди годы, тогда белки собираются стаями и откочёвывают в поисках корма на большие расстояния: они переплывают реки, перебегают поля и луга, минуют болота. Белки наведываются в деревни и поселки, а иногда даже в многолюдные города. Голодные пушистые зверьки стучатся лапками в окна и форточки: просят помощи у добрых людей, в первую очередь – у детей.
«Заяц-беляк»
Беляк в отличие от русака, обитающего в полях и лугах, живёт только в лесах. Зимой он весь белый, как снег, лишь кончики ушей чёрные. Летом беляк рыжевато-бурый. В таком наряде ему легче маскироваться в молодом зелёном подлеске. Весь день заяц спит где-нибудь под кустом. Кормится он ночами: щиплет траву, гложет кору и ветви деревьев.

Врагов в лесу у него предостаточно – это и совы, и лисы, и волки. Длинноухий трусишка очень чуток и быстр. Услышит шум издали, прижмёт уши к спине и помчится по глубоким снегам на длинных лапах, словно на лыжах, петляя, запутывая следы. Лапы у него к зиме обрастают шерстью, становятся пушистыми и широкими. Выследить и догнать быстроногого зайца не так-то просто: он удирает и от зубастого волка, и от хитрой лисы, и от чуткой охотничьей собаки.
«Кабан»
В сумерки большая дикая свинья-кабаниха с желтыми клыками выходит на опушку леса с полосатыми кабанятами. На кабанятах светло-коричневая шерстка с тёмными полосками на спине. Семья кабанов бродит возле старых пней, похрюкивает. Грозная, щетинистая кабаниха роет копытами землю, кривыми острыми клыками, словно топором, подрубает тугие корни деревьев, учит кабанят искать червяков, жуков, улиток, откапывать из нор мышей и кротов.
На радость голодным кабанятам возле корней кряжистого дуба, под палым листом оказалась горка прошлогодних желудей – целый клад! Кабанята взбрыкнули задними ножками, радостно захрюкали, завертели хвостами и принялись вместе с матерью уплетать любимое блюдо.

Кабан – могучий зверь. В старину его называли вепрем. В гневе кабан страшен не только волку, но и медведю. У него большая голова, чуткие уши и острые клыки. Ему не страшны ни лесные чащи, ни колючий кустарник, ни заросли трав. В поисках пищи кабаны постоянно кочуют. Они свободно переплывают озера и широкие реки. Излюбленные места их проживания – болотистые земли среди мхов, камышей и кустарника, а также лесные дебри. Зимой дикие свиньи держатся стадами. Только старые свирепые самцы-секачи предпочитают одиночество.
«Выдра»
На лесных реках с родниковой, прозрачной водой, текущих сквозь заросли камыша и осоки, любит селиться чуткая и гибкая выдра. Голова у нее тёмная. Усы щетинистые. Лапы короткие, с перепонками. Хвост длинный и толстый. Выдра похожа издали на маленького тюленя. Мех её ценится высоко.
На берегу реки выдра роет себе нору, в которой у неё родятся выдрята. Причём вход в нору всегда под водой, на глубине не более метра.

Выдра превосходно плавает и ныряет, а хвостом, словно рулём, правит. Охотится она чаще всего по ночам: ловит рыбу и раков.
В Карелии у одного охотника жила ручная выдра. Звали её Драпка. Зимой Драпка ловко и забавно каталась с ледяной горки, чем очень потешала сельских ребят. Она ныряла в прорубь на озере и ловила рыбу. Даже бывалые рыбаки дивились богатым уловом маленького "озёрного тюленя" Драпки.