Дополнительный материал к уроку

Характеристика Николая I современниками
Рассматривая дневники и воспоминания придворных дам нужно учитывать их постоянное присутствие при дворе. То есть они как никто другой имели возможность поближе познакомиться с Николаем I, увидеть его не только как государственного деятеля, но и как обычного человека, в повседневной жизни.
По утверждению А.О. Смирновой-Россет, кумиром для Николая I на протяжении всей жизни был Петр I: «Государь питал чувство некоторого обожания к Петру. Образ Петра, с которым он никогда не расставался, был с ним под Полтавой, этот образ был в серебряном окладе, всегда в комнате императора до его смерти».
В семейной жизни государь был прост. Николай I любил и уважал свою жену и детей. А.О. Смирнова-Россет видит в императоре «идеального мужа и отца», при этом добавляя: «Этот великий человек находил возможности делать все, несмотря на свои многочисленные занятия как государя нашей обширной страны, где не было порядка». Светская дама отмечает способность императора признавать свою вину и извиняться перед своими подчиненными: «Николай Павлович сказал генералу Токаржевскому дурака, и на другой день извинился перед фрунтом».
А. Ф. Тютчева, будучи фрейлиной императрицы, могла видеть государя и составить о нем свое мнение. Она упоминает в воспоминаниях необыкновенную внешность Николая I, которой и должен обладать правитель государства: «Его внушительная и величественная красота, величавая осанка, строгая правильность олимпийского профиля, властный взгляд, все, кончая его улыбкой снисходящего Юпитера, все дышало в нем живым божеством, всемогущим повелителем, все отражало его незыблемое убеждение в своем призвании» .
А.Ф. Тютчева описывает в своем дневнике образ жизни императора. Распорядок дня у него был расписан с утра до самого вечера. Фрейлина уважительно относится к Николаю I, который постоянно находился в работе: «…проводил за работой восемнадцать часов в сутки из двадцати четырех, трудился до поздней ночи, вставал на заре, спал на твердом ложе, ел с величайшим воздержанием, ничем не жертвовал ради удовольствия и всем ради долга и принимал на себя больше труда и забот, чем последний поденщик из его подданных. Он чистосердечно и искренно верил, что в состоянии все видеть своими глазами, все слышать своими ушами, все регламентировать своею волею». А.Ф. Тютчева также отмечает его педантичность и требовательность к исполнению этикета: «Император Николай был чрезвычайно точен и аккуратен. Он входил в церковь с боем часов, ударявших одиннадцать, и тотчас же начиналась служба». Причем всем, кто опаздывал на службу, он посылал официальную бумагу с выговором за неаккуратность.
Она дает свою характеристику Российского государства при правлении Николая Павловича. Первоначально фрейлина обращает внимание на то, что самодержцы являются «рабами своих привычек» в результате чего теряют «всякую непосредственность». «Они редко делают добро, которое, казалось, было бы им так доступно, и редко устраняют зло, которое им так легко было бы уврачевать, не вследствие неспособности, а вследствие недостатка кругозора. Масса мелких интересов до такой степени заслоняет их взор, что совершенно закрывает от них широкие горизонты». А.Ф. Тютчевой отмечается и вера Николая I в его избранность, в то, что власть к нему пришла от Бога, и он носитель ее на земле. Говоря о его обходительности, великодушии, благородстве как человека, фрейлина называет Николая Павловича тираном как правителя–самодержца. «…Николай I был донкихотом самодержавия, донкихотом страшным и зловредным, потому что обладал всемогуществом, позволившим ему подчинять все своей фанатической и устарелой теории и попирать ногами самые законные стремления и права своего века». Однако, несмотря на это, она уважительно отзывается о нем, как о человеке стремившемся исполнить свой долг перед Родиной. Даже в смерти императора А.Ф. Тютчева видит искупление за ущемленную честь России. «Он умер не потому, что не хотел пережить унижение собственного честолюбия, а потому, что не мог пережить унижения России. Он пал первой самой выдающейся жертвой осады Севастополя, пораженный в сердце, как невидимой пулей, величайшей скорбью при виде всей этой крови, так мужественно, так свято и так бесполезно пролитой».
Баронесса М.П. Фредерикс, подтверждая слова А. Ф. Тютчевой, отмечает неприхотливость государя в быту: «К себе самому император Николай был в высшей степени строг, вел жизнь самую воздержанную, кушал он замечательно мало, большею частью овощи, ничего не пил, кроме воды, разве иногда рюмку вина. <…> Был всегда одет, халата у него не существовало никогда, но если ему нездоровилось, что, впрочем, очень редко случалось, то он надевал старенькую шинель. Спал на тоненьком тюфячке, набитом сеном. Его походная кровать стояла постоянно в опочивальне августейшей супруги, покрытая шалью».
Баронесса М.П. Фредерикс восхищается государем Николаем I. Несмотря на то, что в своих воспоминаниях она мало упоминает о политике императора, все же высказывает свою точку зрения и по этому поводу: «…при жизни Николая Павловича Россия высоко стояла. Он умел сохранить обаяние, которое она имела до него, и своим рыцарским, твердым, неустрашимым характером прибавил ей еще большую славу. Одно его могущественное слово или взгляд заставляли молчать и покоряться всякого внешнего врага России или внутреннего злоумышленника, желавшего смуты своего отечества». Тем, кто обвинял государя в том, что он задерживал развитие страны своей реакционной политикой, баронесса отвечала: «Он знал, что народ еще слишком молод и неопытен, чтобы быть предоставленным самому себе и ходить без помочей…он знал, что с нашей врожденной необузданностью и неустойчивостью нужно еще долго и много бороться, а побороть их можно только силой и твердостью, и то мало-по-малу; он знал, что, по нраву русского человека, строгость для него полезнее распущенности, которая к добру не ведет». То есть в политике реакции М.П. Фредерикс видит только желание императора сохранить величие государства, сохранить политический строй и не допустить анархии и хаоса.
Высказывая идеи, характерные для людей с консервативными взглядами, М.П. Фредерикс убеждена, что просвещение и образование русского народа нельзя осуществлять столь поспешно. Это могло бы привести только к поверхностному пониманию и вызвать брожение среди простого люда: «…он знал, что развитие и образование еще далеко не проникли не только в низший слой братии, о том и говорить нечего, а что и в интеллигентском кругу они только поверхностны, и что развитие и образование только тогда могут распространиться, когда они утвердятся правильно в высшем сословии, из которого они, безусловно, должны истекать, служа примером простолюдину».
Баронесса обвиняет в неудачах политики императора его приближенных. Они не разделяли благих стремлений императора, его заботы о государстве. Придворные часто злоупотребляли доверием императора: «Если бы император Николай I был окружен такими же честными людьми, как он сам, искренно преданных своему отечеству и делу, то величественное царствование его не затмилось бы к концу тем грустным и тяжелым событием, которое его преждевременно свело в могилу. Но, увы, таких честных и благородных людей, забывающих себя ради пользы отечества, мало родится на Руси; их все ищут, ожидают, но тщетно».
Придворные дамы эмоциональны в своих воспоминаниях. Но эта эмоциональность не мешает им увидеть все существующие в обществе проблемы. В их воспоминаниях часто описывается повседневная жизнь императора, а это не маловажно при составлении его портрета. Высказываясь о Николае Павловиче как о человеке, а не императоре, они говорили о его неприхотливости в условиях жизни и еде. Многие восхищались им как прекрасным семьянином, который любил свою жену и детей. Государь сам участвовал в разработке программы обучения наследника престола, подобрал самых лучших преподавателей. Отмечалось многими и благородное обхождение императора со своими подданными. Но придворные дамы характеризовали и политику Николая I. Причем фрейлины и баронессы отмечали его чувство долга и любви к стране. Они, конечно, признавали реакционность императора, его стремление самому участвовать во всех процессах, но также частично и оправдывали политику правителя. Никто из них не усомнился в благих намерениях Николая I, в его любви к Отечеству. Придворные дамы видели и его стремление к некоторым реформам, которые бы улучшили положение, но не изменили бы кардинально строя в государстве. И даже смерть его связывали с невозможностью видеть страну побежденной.