Научно-исследовательская работа по истории Дербент в конце XVIII — начале XIX века

Муниципальное казенное образовательное учреждение
«Хрюгская средняя общеобразовательная школа»
Ахтынского района Республики Дагестан
На муниципальный этап конкурса
педагогов и школьников «Сохраним историческуюпамять Дербента»
Исследовательская работа
Тема: Дербент в конце
XVIII – начале XIX века
Автор работы:
Ахмедов Мамед Таджибович,
учитель истории МКОУ «Хрюгская СОШ»,
кандидат исторических наук
Хрюг, 2016
План
Введение 3-4
Социально – экономическое и политическое развитие Дербента в конце XVIII – начале XIX в. 5-23
Историческая и этнодемографическая характеристика Дербента в рассматриваемое время 5-13
Процесс включения Дербента в состав Российского государства и Гюлистанский мирный договор 13-23
Заключение 24-26
Список литературы 27-28

Введение
Комплексное исследование вопросов социально – экономического характера и политической истории народов Дагестана в прошлом является одной из актуальных тем Отечественной истории.
Основная цель исследования определяется его актуальностью и значимостью, обусловленной общественно – политической и практической потребностью освещения исторических событий рассматриваемого периода для формирования обоснованной федеральной политики по управлению регионами России.
В этой связи представляется весьма актуальным, закономерным и своевременным обращение к изучению истории Дербента, который первым из многочисленных дагестанских феодальных владений и вольных обществ присоединился к России.
Для раскрытия темы исследования использованы широкий круг публикаций архивных источников, данные многих сборников, материалов, статистических сборников, кавказских календарей, извлечения из центральных архивов России, хранящихся в Рукописном фонде ИИАЭ ДНЦ РАН.
Важным аспектом гносеологической новизны исследования является то, что некоторые из использованных в работе документов вводится в научный оборот впервые.
В рамках поставленной цели в исследовании определены следующие задачи:
- осветить историческую географию Дербента, очертив его территорию, границы и этнический состав в конце XVIII – начале XIX века;
- рассмотреть хозяйственную деятельность населения, показав традиционность бытования различных отраслей;
- раскрыть политику России по вовлечению Дагестана, и Дербента в частности, в орбиту своего влияния в рассматриваемое время;
- показать Дербент как центр международной и местной торговли;
- охарактеризовать значение включения Дербента в состав Российского государства.

Глава I. Историческая и этнодемографическая характеристика Дербента в рассматриваемое время
Целенаправленное изучение социально-экономического состояния и политического положения Дагестана, Дербента в частности, началось со времени подготовки Каспийского похода Петра I. Ученые, сопровождавшие Петра I в « Персидском походе», оставили описания и чертежи, дневники и записи своих наблюдений.
В этих работах собран и систематизирован ценнейший фактический материал по исследуемой нами теме.
Следует отметить, что эти работы скорее относятся к первоисточникам, нежели к собственно историческим исследованиям.
Исследованиям некоторых аспектов истории Дербента посвящены труды, опубликованные в конце XIX - начале XX в.
Так, труды П.Г. Буткова, Ф.Ф. Симоновича и др. насыщены не только ценными сведениями, но и различными суждениями, попытками прийти к определенным оценкам и выводам.
Они четко очерчивают границы Дербентского владения, значительное внимание уделяет занятиям жителей города и его округи, приводит сведения о ремесленных заведениях, о торговле Дербента . Исследователь Ф.Ф. Симонович в 1796 г. во время похода русских войск в Персию «снимал Южный Дагестан на карту» В своем «Описании Южного Дагестана» он делит его на две части и включает Дербентское впадение в южную часть [14,с.138].
По утвержденному 14 декабря 1846 г. положению о разделе Закавказского края и об управлении Дербентской губернией Каспийская область была разделена на две губернии, независимо друг от друга: Шемахинскую и Дербентскую. В состав Дербентской губернии вошли Дербентский и Кубинский уезды, Самурский округ и Кюринское владение [16, с. 200].
Прикаспийский край был образован в 1847 г. Кайтаг и Табасаран до 1860г. выходили в состав Дербентского уезда [ 8, с. 19].
Данные, касающиеся территориальных границ и размеров впадений Дербента, у разных авторов несколько различаются.
Дербентское впадение к северу граничило с кайтагским уцмийством, а с запада - Табасараном.
Оно подразделялось на Дербентский округ и Улусский магал. А.И. Ахвердов утверждал, что на «сем Дербенту принадлежащем поле, от Каспийского берега до гор 20 верст» [14, с.217].
По другому источнику, Дербентский округ вначале составляли город и 11 селений [25,с.394].
Этнический состав населения Дербента менялся в разные исторические периоды. Так, относительно Дербента XV-XVI в.в. Бартольд сообщает, что большая часть жителей составляет тюрки и делает вывод, что «этот процесс, очевидно, связан с постепенной тюркизацией Азербайджана и остальных северо-западных провинций Персии со времени сельджукской династии [4, с.427].
В 1638г. в Дербенте побывал немецкий путешественник Адам Олеария. По его данным, этнический состав города был таким: в верхней части жили племена айрумы и койдурта, средняя часть была заселена персами (шиитами и кызылбашами), а в нижней части жили греки [7, с.17].
По данным русского историка С.М. Броневского в Дербенте в 1796 г. число жителей составляло 10 тысяч, кроме некоторого числа армян, говорят и пишут персидским языком, называемым фарс, но простонародно употребляют испорченное татарское наречие [5, с. 131].
По сведениям П.Г. Буткова, относящимся к 1798г., в Дербентской области, кроме города, 15 деревень, в которых вместе с жителями Дербента 9300 душ [18, с.210].
А.И. Ахвердов в 1804 г. писал, что домов «в сем городе полагают слишком 2000, душ же мужского полу не более 3000, а со старыми и малыми женского пола не более 6000, обоего же пола всякого возраста до 10 000» [14, с. 219].
Согласно данным Ф.Н. Ртищева от 1810 г. в Дербенте было: «мусульманского исповедания: домов 1435, душ мужского пола – 3953; армян: домов 28, душ мужского пола -56; жидов: домов 59, душ мужского пола 166; всего домов 1522, душ мужского пола 4175» [14, с.249].
Н.Ф. Дубровин справедливо заметил, что «провинции, прилегающие к Каспийскому морю, вследствие долгого там владычества персиян, утратили во многом первобытный характер, смешались с персиянами и отличаются несколько в образе жизни, правах и обычаях от жителей гор» [11,с.508].
Побывавший в нем граф де Сюзанне, описывая Дербент, также, подчеркивал, что «весь облик, его базары, одежда жителей - все носит персидский отпечаток» [24,c.4].
Касалась экономического положения Южного Дагестана, П.Д. Горчаков в 1825 г. отмечал, что «Южный Дагестан и ханства беспрекословно самые богатейшие наши закавказские провинции, по климату своему удобны к разведению произрастанию ценных культур [18, c. 181].
В Дербентском ханстве «местами применялась трехпольная система земледелия и земли орошались» [15, c. 243].
Здесь выращивали пшеницу, ячмень, просо, сарачинское пшено, шафран, виноград, смоква, гранаты, яблоки, груши и другие фрукты; шелк, хлопчатая бумага, соль, марена и другие красильные корни, пчеловодство и скотоводство разных родов [14, с.139]. Ф.Ф. Симонович писал, что «главный обывателей (дербентцев) промысел в шафране и рукоделии разных родов» [14,с.143].
Дербентцы, разводившие виноград, продавали его армянам, которые изготовляли из него вино «крепкое и грубое». Виноград же сам по себе бывал сладким. Некоторые ягоды в длину бывали с вершок и сохранялись вплоть до мая месяца»[14,с.219].
По сведениям П.Г. Буткова «в Дербенте воздух отменно здоров. В околичностях оного отменно хорошо родится пшеница, ячмень и просо; в садах разведены отменные винограды. Есть в оных деревья с плодами, гранатныя, инжирныя, несколько каштановых, персиковые, миндальныя, армутовыя, грушевыя, яблоновыя, сливныя, вишневыя и шелковичные большия, тутовыя и чинары», рос шафран в довольном количестве, и его они отправляли «во внутрь Персии» [6, с. 583].
Нужды жителей в воде обеспечивались «самыми лучшими прозрачными и здоровыми родниками, вытекающими во множестве из кремнистой высоты ханского замка, называемого Нарын – кала и никогда город и недостатка в воде не имел» [14,с.219].
В октябре в 1820 г. французский консул в Грузии Гамба посетил Дербент. По его словам, Дербент не имел бухты, навигация отсутствовала и его торговля была очень ограничена, но «базары были довольно хорошо снабжены товарами Персии и внутренней Азии, также произведениями промышленности татар и горских народов». По его данным, население Дербента состояло «из 7-8 тыс. душ, из которых две трети персияне «до 600 или 700 армян, 200 или 300 евреев и несколько арабов» [16 ,с.162].
Профессор Казанского университета Эйхвальд, пробывший в Дербенте 19-29 июля 1825г. записал, что в нем «число домов до 1800, жителей до 20 000. Население состоит большею частью из шиитов – татар, называемых обыкновенно русскими персиянами, затем армян и евреев» [16,с.163] (см. Приложение 1)
В 1818 г. по приказу Ермолова в Дербент для службы в гарнизоне перевели 1600 человек.
Что касается разного строений в городе , то их было церквей: греко- российского исповедания 2, армянская 1, мечетей 15, домов 1818; фабрик для разных изделий 79, лавок 511, в том числе кузницы и бани 3 [16,с.166 ].
Судя по данным Ртищева и Краббе можно сделать вывод, что в период с 1810 по 1824 гг. в Дербенте число лиц, исповедующих ислам, увеличилось с 3953 до 5407; армян с 58 до 136; евреев с 166 до 230 человек. Евреи начали селиться в Дербенте еще в античные времена и во время хазарского правления составляли важный элемент города. В состав горских евреев вошли также более поздние переселенцы из Ирана, Ирака и Византии.
Дербент оставался крупнейшим населенным пунктом и главнейшим торговым центром Дагестана.
В нем было 420 человек, принадлежавших 80 торговцам, три караван - сарая. Торговлей с другими городами занимались 25 человек. Хождение имели голландские червонцы, русские серебряные рубли, мелкие медные деньги и ассигнации, а также ширванские и кубинские абазы [28, с. 115].
Присоединение Дербента к России усилило торговлю с Россией, а также увеличило вывоз восточных товаров в русские города. Через Дербент шла торговля с Кубой, Шемахой, Шеки, Баку, а также с северными иранскими городами.
Ассортимент и количество товаров, вывозившихся из Астрахани в Дербент видно из следующей таблицы:
Фамилия купцов Откуда прибыли Ассортимент Количество товаров
Мустаф
Ахмедов Из Дербента Сукно испанское, немецкое 800 аршин
400 аршин
Акпер Искендеров-«- Сукно немецкое, большое количество краски, сахар и пр. 120 аршин
Хаджи-Мелик Керимов -«- Сукно немецкое, голландское и пр. 150аршин
400аршин
АнкашБаширов -«- Сукно немецкое, голландское и при. 50 аршин
40 аршин
400аршин
Хаджи-Абдулла
Искендеров-«- Сахар, мыло, юхты и при. 450 аршин
Ага Расул Хаджи Курбаналиев -«- Полотенце, ткани и др. 800аршин
Алисманов -«- «- -«-
Садых Алиев -«- Сукно немецкое 400аршин
Малик Хусейн Алиев -«- холст 4500аршин
Ага Багир-«- Разных товаров 700аршин
Рагим Мамедов -«- Сукно немецкое, шелк, штоф, холст и пр. 500аршин
1100аршин
Ибрагим Талыбов-«- Красные, разные и прочие товары /-----------/
Али Мамед Рамазанов -«- Холст,
Посуда и пр. 1000
400шт.
Мирза Мехти Касымов-«- Юфть,
Кожи, чашки и проч. Товары, сахар 70штук
50шт
-
200шт.
6пуд
Она приведена из книги Н.А. Магомедова, отмечающего существование в первой половине XIX в., среди дербентских купцов разных категорий.
После присоединения Кубы к Дербентскому ханству Дербент становится транзитным пунктом вывоза азербайджанского шелка в Россию. В Астрахани шелк-сырец, вывозившийся из Дербента, пользовался большим спросом. Правительство России способствовало его привозу в страну в отдельные периоды, освобождая его полностью от пошлин. Из Дербента в Россию ежегодно вывозилось до 20-22тыс. пудов шелка-сырца [17, с.160-161].
С 1831 по 1844 год в Дербенте был карантин. Поэтому «нужные для потребления жителей Дербента предметы одеяния» и др. доставляли из Баку, а порт Дербентский использовали только для отвоза в Россию «некоторых местных произведений», в числе которых первое место занимала марена, разводившаяся в большом количестве в Дербенте, и на которую требования Российских Фабрик все возрастали [15,с.71].
Следует отметить, что по своему качеству дагестанская марена превосходила французскую и голландскую.
К середине XIX в. из всей площади в районе Дербента 35% было занято под мареной [20,с.46]. Согласно данным Дербентской таможенной заставы в 1841г. из Дербента было вывезено 23127 пудов марены [29,с.17].
У Дербента добывали нефть и около Дербента находилось соленое озеро, из которого горские жители запасались солью и рыбопромышленники покупали «оную для соления рыбы» [2, с.99-100].
Таким образом, можно сделать следующие выводы.
В конце XVIII первой половине XIX в. Дербент являлся достаточно обширным по кавказским меркам в территориальном отношении государственным образованием, расположенным в благоприятных природных и естественно- климатических условиях, обусловивших особенности хозяйственной специализации населения.
Дербентское владение отличалось этнической пестротой. В нем, мирно сосуществуя, проживали горские евреи, таты, персы, греки, армяне, грузины, арабы, лезгины, табасаранцы, азербайджанцы. Близость моря и наличие богатых рыбой рек позволяли жителям владения заниматься в значительных масштабах рыболовством.
Заметную роль в экономике Дербента в рассматриваемый период играло добыча и использование ископаемого сырья, такого как нефть, соль, селитра и др.
В Дербенте широкое развитие получило изготовление естественных красителей из марены, шафрана, которых использовали не только для окрашивания шерстяных, шелковых и хлопчатобумажных ниток, но и различных изделий из кожи, производство которых здесь было распространено.
Глава II. Процесс включения Дербента в состав Российского государства и Гюлистанский мирный договор
Отметим, что царская Россия еще со времен Петра I повела борьбу за утверждение своей власти над Южным Дагестаном, в частности над Дербентским ханством. Но в 1734г. царские войска ушли из Дербента согласно договору с иранским завоевателем Надир – шахом. В 1796г. генерал – поручик В.А. Зубов штурмом занял Дербент и на крепостной стене был поднят флаг. Комендантом Дербентской крепости был назначен генерал – майор Савьелев. Правитель Дербента Ших-Али – хан оставался в русском лагере почетным пленником, пока не совершил побег. Зубов передал ханство в управление Кассиму- родному дяде Ших-Али- хана.
В высших кругах самодержавной России преобладало мнение, что Кавказ, окруженный со всех сторон русскими владениями, «по естественному положению своему должен был быть в зависимости от царя» [24, с. 1]. Занятие Кавказа, «усмирение и Государственное устройство оного» имело чрезвычайное значение, «без сего мы не можем спокойно смотреть на земли Кавказские и вполне пользоваться влиянием своим на земли внутренней Азии» [24,с.6]. По словам царского историка Р.А. Фадеева, «для России Кавказский перешеек и мост, переброшенный с русского берега в сердце азиатского материка, и стена, которую заставлена Средняя Азия от враждебного влияния, и передовое укрепление, защищающее оба моря: Черное и Каспийское. Занятие этого края было первою государственною необходимостью» [27, с. 15].
Перейти Кавказский хребет русских побуждало и то, что христианские народы Закавказья, как отмечает источник, «изнемогали в борьбе с исламом, и, стоя на краю окончательной гибели в отчаянии простирали к России руки с мольбою о спасении» [25, с.4]. Царизм имел задачу не только вытеснить из Кавказа турок и персов, но и подчинить себе «никогда и ни перед кем не преклонявшихся горцев Кавказского хребта» [25, с.6].
Кавказ имел важное значение и для контроля над транзитными путями в страны Востока. Еще Петр I добивался, чтобы европейские страны торговали со странами внутренней Азии не через Средиземное море и Турцию, а через Россию и Каспийское море.
По мнению Г.А. Джахиева, «продвижение на юг давало возможность царизму распространять русскую колонизацию в глубь Кавказа, а приобщение края к России создавало новую сырьевую базу для растущей русской промышленности» [9,с.10].
Аналогичного мнения придерживается другой исследователь И.Р. Нахшунов [20, с.33].
Георгиевский договор 1783 г., по которому в Грузию вступили русские войска, и манифест 1801 г. о присоединении к России Восточной Грузии резко изменили политическое положение и соотношение сил на Кавказе в пользу России.
«Подобно мифологическому Гераклу, которое избавил владевшего божественным огнем Прометея от когтей терзавшего его орла, - отличал царский историк, - Россия освободила народы, просвещенные светом божественного учения, от тяжкого гнета теснивших их мусульман [25,с.5].
В сложившейся обстановке царское правительство стало вести по отношению к дагестанским владетелям осторожную политику. Это было своего рода «новая» политика, основанная на невмешательстве во внутренние дела дагестанских правителей, внешняя политика которых «менялась по мере изменения международной обстановке на Кавказе и внутриполитического положения Дагестана вообще, каждого владения в особенности» [9,с.15]. К примеру, Ших –Али-хан Дербентский летом 1799 г. был принят в подданство России, но, «не смотря на данную клятву быть верным России, он имел тайные связи с шахом, плел интриги, готовился передаться Персии» [21,с.183 ].
Сторонники русской ориентации в Дагестане сообщили об этом астраханскому губернатору К.Ф. Кноррингу, прося «поставить ханом Гасан-Али –хана, являющегося сторонником России» [13,с.14].
Гасан-Али-хан был младшим сыном Кубинского хана Фатали – хана. Кнорринг в прошении на имя Павла I от 3 марта 1801г. охарактеризовал Ших-Али-хана как несправедливого, а Гасан- Али-хана как благоразумного человека [ 18,с.4 ].
После смерти Павла I 12 марта 1801г. на российский престол вступил его сын Александр I. Новый царь направил всем подданным России владетелям именные рескрипты с повелением «составить между собою союз и жить в согласии» [3,с.183]. Ввиду этого Гасан-Али-хан и Ших-Али-хан помирились.
В самом начале XIX в. проводником политики царского самодержавия в этом регионе явился назначенный в 1802 г. главнокомандующим на Кавказе генерал П.Д. Цицианов (1754-1806), выходец из старинного аристократического грузинского рода. Его отец - Пата Цицишвили еще в 1725г. переселился в Россию вместе с картлинским царем Вахтангом IV [3,с.184]. Цицианов получил российское воспитание, был предан самодержавию. Он быстро «сумел успокоить взволнованную и недовольную правительством Грузию; в 1803г. покорил джаро – белоканских лезгин, а с ними вместе русское подданство приняло султанство Елисуйское», - писал С. Эсадзе [30,с.30] .
Сложным был процесс включения Дербента в состав России.
После смерти в 1802г. дербентского хана Ших-Али-хан присоединил Дербентское владение к Кубинскому ханству.
В июле 1806г. под предлогом защиты Грузии и восточных районов Кавказа от персов в Дагестан вступили царские войска во главе с генералом Глазенапом. Шамхал Тарковский, один из влиятельных феодалов Дагестана, охотно согласился принять участие в походе, «особенно после того, как Глазенап указал ему на возможность сделаться в будущем дербентским ханом» [25,с.248].
21 июля 1806г. Дербент сдался без боя. 22 июля подошли остальные войска и Глазенап торжественно принял серебряные ключи от города и над цитаделью города Дербента, Нарын-кала, был поднят русский флаг, а жители были приведены к присяге «на вечное подданство русскому государю» [25,с.249].
Жителям Дербента за мирное отношение к русским войскам при вступлении в их город была объявлена благодарность. Они были освобождены от подводной повинности. Управление Дербентским ханством с 10 селами, как обещал Глазенап, было передано Мехти – Шамхалу [9,с.38]. В этом сыграло, видимо, определенную роль и то, что он был женат на дочери Фет-Али-хана – Пери-Джан-ханум.
В вышедшем в 1827 г. в Париже сочинении Клапрота подчеркивается, что « Шейх-Али-хан в 1806г. поднял возмущение, русские его прогнали и оккупировали этот город военной силой» [24,с.37].
Мирное присоединение Дербента и Дербентского ханства в целом к России, по мнению Н. А. Магомедова, «имело важные последствия для обеих сторон. Для России Дербент явился опорной базой за распространение ее власти в Закавказье», а жителей города освободило от «гнета» иранской администрации, приобщило их к экономической жизни России [17,с.99].
5 сентября русские войска выступили из Дербента в сторону Баку под командованием Булгакова, сменившего Глазенапа, и 3 октября 1806 г. заняли его без боя. Возложив управление городом Баку на генерал - майора Гурьева, Булгаков двинулся в Кубинское Ханство, главное село которого Куба являлось летней резиденцией Ших-Али-хана [12,с.13].
По сведениям П.Г. Буткова «Дом Шихалиханов был изряден, построен из нежженого кирпича» и еще не был отделен полностью, но нельзя было не удивляться искусству штукатуров, алебастровая работа которых была «так отменна», что заслуживала подражания» [6,с.587]. При приближении отрядов Булгакова к Кубе Ших-Али-хан обратился к нему с просьбой простить «ошибки». На переговоры с Ших-али-ханом отправился генерал Лихачев, уговоривший его присягнуть на подданство русскому царю, что и было сделано в присутствии Лихачева. Но хан выговорил себе право остаться в одной из деревень бывшего своего ханства» [25,с.260]. Однако он, как бывший правитель двух ханств (Дербентского и Кубинского), не мог мириться с таким положением и потому не соблюдал условия присяги. Вскоре, опасаясь репрессий со стороны русских, он со своими приверженцами ушел в Казикумух [13,с.21], откуда, собрав войска из разных уголков Дагестана, появился вновь под Кубою. Но в ходе сражения с отрядом ген. – майора Гурьева Ших-Али-хан был разбит, отстранен от управления Кубинским ханством, окончательно присоединенным к России 1809г. Управлении им было передано Мирза - Магомед-хану II из рода бакинских ханов, давно переселившихся в Кубу.
Давая характеристику Ших-Али-хану, Цицианов писал: «Высокомерен, надменен, предприимчив, властолюбив, интриган, довольно храбр, славолюбив и всем пожертвует для последнего свойства, устремляя все старания и направляя все пружины к большим приобретениям; при всем том, роскошен и сластолюбив» [11,с.13].
Царские военачальники не особенно церемонились с Ших-Али-ханом, отстраняя его от управления ханством. И он не собирался с ними мириться.
Дальше события в интерпретации Бакиханова развивались так: «Лезгины из Магарамкента, что на берегу Самура, отправив лошадей в Табасаран, прибыли пешими в деревню Джибир. На другой день генерал-майор Гурьев подошел к ним, но не с западной стороны, где была лучшая дорога, о которой ему говорили его приверженцы кубинские беки, а с восточной, более удобной для защиты от неприятеля. Лезгины вынудили его отступить к деревне Зейхур. Шейх-Али переселился в деревню Рустов, и кубинская провинция, исключая города Кубы и деревни Зейхур, где держались русские, снова перешли под его власть» [3,с.193].
Бой у местечка Зиахур продолжался шесть часов. Гурьев отступил, потеряв убитыми и ранеными более 300 человек, а 50 человек попали в плен [25,с.320].
Победа Ших-Али-Хана у местечка Зиахур в ноября 1811 года над отрядом Гурьева возвысил его авторитет среди дагестанских владетелей и ему на помощь пришли отряды Гасан-хана дженгутайского и аварского хана. Это объяснилось тем, что в апреле 1811 года между кадием акушинским Абубакром, Гасан-ханом дженгутайским, Сурхай-ханом казикумухским и Ших-Али-ханом было достигнуто согласие вместе «идти на Кубинскую провинцию». Позже к ним примкнули также Султан-Ахмед аварский и ряд других владетелей Дагестана, за спиной которых стояли персы и турки. Г.А. Джахиев справедливо отмечает, что «главными вдохновителями и подстрекателями антирусских выступлений в Дагестане в то время были сопредельные страны Востока. За их деньги формировались и укомплектовывались ополченцы в Дагестане» [9, с.57].
Однако спустя два месяца генерал – майор Хатунцев подошел к Рустову и в ходе кровопролитного боя разбил отряды Ших-Али-хана. В ходе сражения был убит акушинский кадий Абубакр. Нухбек, сын Сурхай-хана казикумухского, со своим отрядом вернулся в Кюре. Ших-Али-хан с остатком ополченцев пробыл некоторое время в лакском селе Сумбатль, оттуда перешел в Унчукатль, а затем поселился в Акуше [1, с.122-123].
В описании русского автора сражение под Рустовом выглядит так: «завязался упорный бой… В наши руки досталось 33 знамени, 350 лошадей и все имущество Ших-Али-хана, который не успел захватить даже своих бумаг. Потери мятежников доходили, по показаниям пленных лезгин, до 600 раненных и более 1000 убитых… В плен взято 166 человек. Наши потери состояли из 92 человек убитыми и ранеными» [25, с.323].
За победу над Ших-Али-ханом генерал-майор Хатунцев, как «доказавший на опыте дарования свои», был награжден орденом Святой Анны I класса.
Ших-Али-хан несмотря на это, опять предпринимал попытки поднять восстание против русских.
Дело в том, что многие дагестанские феодалы получили от турков и персов денежные подношения, фирманы и воззвания для поднятия всеобщего восстания. Как справедливо отмечает Г.А. Джахиев, «Иран и Турция не имели на Северном Кавказе твердой и постоянной социальной опоры. Поэтому им не удалось добиться объявления народами Северного Кавказа «священной войны» против России» [9, с.52].
Ситуация нагнеталась тем, что пошли слухи о том, что якобы Россия опять возвращает Ших-Али-хану управление кубинским ханством. Для успокоения населения бакинский комендант Репин вынужден был объявить, что это «есть несправедливая и сущая ложь и что он (Ших-Али-хан – А.М.) никогда не будет удостоен той милости его императорского величества, чтобы по – прежнему был сделан в Кубе ханом, ибо поступками своими лишился навеки всякого на сие право и не должен даже о том помышлять» [25, с.213]. Между тем, Ших-Али-хан находившийся в селе Ерси у своего зятя Абдула-бека и собравший ополчение в несколько тысяч человек, постоянно тревожил Баку, Кубу и Дербент.
В сентябре 1811 года вместо генерала Тормасова главнокомандующим царскими войсками на Кавказе был назначен генерал-лейтенант Ф.О. Паулуччи. Ему также пришлось вести борьбу с Ших-Али-ханом, который в ноябре 1811 года с 8-тысячным ополчением, набранным в Акуше, Мехтуле, Табасаране и Казикумухе, вместе с Нух-беком (сыном Сурхай-хана), вторгся в Кубинский уезд. Отметим, что в 1804 году Иран и в 1806 году Турция объявили войны России, которые продолжались до 1813 года и до 1812 года соответственно.
В октябре 1812 года русские войска под командованием генерала Котляровского в сражении при Асландузе нанесли решающее поражение иранцам, которым командовал Аббас-Мирза. В начале 1813 года русские взяли крепость Ленкорань.
По времени эти события совпали с поражением Наполеона в России.
Все это вместе взятое вынудили Иран начать переговоры с Россией о мире. Англия всячески противодействовала заключению мира, не желая усиления влияния России на Кавказе. Поэтому переговоры затянулись до октября 1813 года.
К этому времени вместо Ф.О. Паулуччи главнокомандующим на Кавказе был назначен генерал Ртищев Н.Ф. (1754-1835), который пробыл на этом посту до 1816 года (см. Приложение 3).
В ходе переговоров в местечке Гюлистан выяснилось, что уполномоченные шаха хотели признать весь Северно-Восточный Кавказ сферой влияния Персии и добиться отвода русских войск за реку Терек. «Претензии шахских уполномоченных на Гюлистанской мирной конференции столь же мало отвечали фактическому положению вещей, - писал А.В. Фадеев, - как и утверждения поздних английских ориенталистов относительно того, что по Гюлистанскому миру от империи Каджаров якобы были отторгнуты исконно «персидские» земли» [26, с.166-167].
12 октября в урочище Гюлистан, что в Карабахском ханстве, между Россией и Ираном был подписан мирный договор, по которому «Персия навсегда признала за Россией ханства Карабагское, Ганджинское, Талышинское, Шекинское, Ширванское, Бакинское, Кубинское, Дербенсткое, весь Дагестан, Грузию и сопредельные с ними провинции, отказавшись от всякого на них притязания» [3, с.196] (см. Приложение 4). Весь договор насчитывал 11 статей. Со стороны Персии договор подписал уполномоченный представитель Мирза-Абдуль Гасан Ширази [1, с.125].
Гюлистанский мирный договор, заключенный под впечатлением побед Котляровского, «отторгнувший от шахских владений богатые закавказские провинции, - писал Потто В., - не мог не оскорбить слабую, но гордую Персию, несмотря на века несчастий, все еще связывающую свою славу со славою Персидского царства эпохи Калифов» [22, с.1-2].
После присоединения Дагестана к России встал вопрос о взаимоотношениях с горцами. В этой связи интерес представляют высказывания двух исторических личностей. Так, барон Розен в предписании генералу-майору Ланскому подчеркивал: «деятельность, беспристрастие и справедливость – свойства, везде необходимые для начальствующих лиц, тем более нужны здесь… Посему от личных распоряжений ваших, много зависеть будет упрочить привязанность к правительству обширного края; но при сем должно избегать лишней снисходительности, ибо благоразумная твердость скорее может доставить привязанность Азиятцев, привыкших наиболее уважать силу и решительность, сопутствуемые справедливостью» [2, с.579]. Офицер Генерального штаба Мочульский заявлял, что держать горцев в повиновении – «это самая важная и самая трудная задача, до чего одними физическими силами достигнуть вряд ли можно, - тут нужно моральное влияние, моральный перевес над горцами. Этого достигнуть можно только тогда, когда войска и военные способы наши удостоверят Горцев, как лучше нас знают твердость и неприступность своих гор» [24, с.15].
Говоря о способах, которыми России удобнее и легче можно привязать к себе горцев, адмирал Мордвинов 19 июня 1816 года писал: «Таковых народов оружием покорить невозможно; вечная вражда просидит на границе их, и часто успевает в грабежах и разорениях, когда менее она ожидаема» [с.29].
Поводя итог данной главы, можно сделать следующие выводы. Включение Дербента в состав Российского государства является переломным моментом в истории Дагестана, ускорившим процесс включения других феодальных владений и вольных обществ в его состав.
Включение Дербента в состав России – это итог многовековых усилий географического расширения империи путем присоединения нерусских народов.
Попытки персов и турок по недопущению включения Дербента, да и всего Дагестана в состав России, не увенчались успехом, хотя за их спиной стояли могущественные европейские державы, которые имели свои стратегические интересы в регионе.
Гюлистанский мирный договор не был результатом захватнических действий со стороны Российской империи, а был обусловлен объективным и закономерным процессом, превратившим политически разнородный Дагестан в единый субъект России и неотъемлемую часть.
Заключение
Ученые, археологи, исследователи активно обсуждают роль и значение Дербента, который вошел в историческую науку как один из крупнейших памятников Сасанидского оборонительного комплекса на Кавказе, сыгравший значительную роль в истории народов Закавказья, Северного Прикаспия, Переднего и Среднего Востока.
Дербент- единственный город античной эпохи, который сохранился на своем историческом месте.
С конца XVIII начале XIX в. Российская политика на Кавказе вступает в новый этап-этап прямого проникновения на Кавказ, присоединения его территорий. И первым из многочисленных дагестанских ханств, вольных обществ присоединился один из древнейших городов мира – Дербент.
Исследование такой актуальной проблемы, как присоединение не- русских народов к России и его объективно – прогрессивное значение имеет весьма важное научное и практическое значение.
Его изучение способствует раскрытию экономических и политических предпосылок присоединения Дагестана, и Дербента в частности, к России и установлению истоков дружбы русского и дагестанских народов.
Архивные материалы дают утверждать, что в развитии и укреплении торговли была обоюдная заинтересованность.
Россия являлась ближайшей к Кавказу страной, рассматривала регион как возможный источник сырья и рынок сбыта своей продукции.
Богатейший фактический материал неопровержимо подтверждает тот факт , что в конце XVIII- начале XIX в. в экономическом развитии Дербента существенную роль играла торговля. Сам Дербент, как и в предыдущие периоды истории, по – прежнему оставался важным торговым центром Западного Прикаспия , имевшим тесные торгово-экономические контакты с близкими и дальними обществами Дагестана, со странами Закавказья, с Ираном и особенно широкие отношения с Россией.
Россия рассматривала укрепление торговых связей с Дербентом, как одно из средств распространения своего влияния в регионе.
Успешное окончание русско – иранской и русско – турецкой войн начала XIX в. укрепило положение России на Кавказе. Гюлистанский мирный договор 1813 г. являлся итогом русско – дагестанских отношений, берущих свое начало с XVIв.
Россия не смогла бы утихомирить Турцию и Иран не создав себе плацдарма для утверждения на Кавказе путем принятия под свое покровительство дагестанских владетелей.
Ныне же Россия и Дагестан совсем не те, что были в XIX в. Постепенно за прошедшее время они сблизились друг другу. Дагестан неотъемлем от России, как и Россия неотъемлема от Дагестана, хотя и ныне в мире есть силы, заинтересованные в отделении Дагестана от России в целях утверждения своего влияния в регионе.
Если в первой половине XIX в. на Кавказ, в том числе и на Дагестан, претендовали Иран, Турция и Россия, то теперь идет интернационализация этого процесса. В борьбу эту ныне втянута даже США.
Сегодня мы живем в XXI веке. Совершенно прав профессор А.-Н. Дибиров, когда пишет: «из разрозненных и разобщенных дагестанских общин сформировался полиэтничный дагестанский народ, осознающий свое историческое родство и ценность собственного единства…двуязычие, через превращение русского языка, по сути, во второй родной язык почти у всех дагестанских этносов способствовало не только их взаимной интеграции, но и ускорило процессы социальной и культурной интеграции дагестанцев в общероссийское пространство» [10,с.4]. В «Концепции духовно – нравственного развития и воспитания личности гражданина России» подчеркивается, что воспитание человека, формирование свойств духовно – развитой личности, любви к своей стране, потребности творить и совершенствовать есть важнейшее условие успешного развития России.
Отдавая должное стойкости духа и самопожертвования дагестанцев, их роли в сохранении целостности государства, Президент РФ В.В.Путин назвал события 1999 г. одним из примеров настоящего общероссийского патриотизма. Разгром вооруженных бандформирований предотвратил угрозу распада страны, стал отправной точкой нового этапа в развитии и укреплении мощи России.
Ярким подтверждением дружбы и братства народов России явились торжественные мероприятия по случаю 2000 – летнего юбилея Дербента, куда съехались 40 делегаций из разных регионов и зарубежных стран.
Использованная литература
Алкадари Г.-Э. Асари – Дагестан. – Махачкала, 1994.
АКАК. – Тифлис, 1881. – Т.8.
Бакиханов А. Гюлистан – и – Иран. – Баку. 1991
Бартольд В.В. Сочинения. – Издательство восточной литературы, 1977. – Т3
Броневский С.М. Исторические выписки о сношениях России с Персиею, Грузиею и вообще с горскими народами в Кавказе, обитающими со времен Ивана Васильевича и доныне. – СПб, 1996.
Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. – СПб, 1869. – Ч.2.
Гаджиева С.Ш. Дагестанские терекемейцы: XIX - начало XX в. – Наука, 1990
Геворкьян Д.П. Создание и деятельность российской администрации в Дагестане (1860- 1917). – Махачкала, 1999
Джахиев Г.А. Россия и Дагестан в начале XIX века. – Махачкала, 1985.
Дибиров А.Н. Дагестан: 200 лет в составе России, или Невыученные уроки истории// Дагестанская правда. – 25 сентября 2013 г. – с.4.
Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. – СПб, 1871. – Т.1.; СПб, 1886. – Т.4
История Азербайджана. – Баку, 1960. – Т.2.
История Дагестана. – М., 1968. – Т.2.
История, география и этнография Дагестана XVIII – XIX вв. – М., 1958
Кавказский календарь. Обзор торговых пунктов Закавказского края. // КК на 1849 год. – Тифлис, 1848.
Козубский Е.И. История города Дербента. – Темир – Хан – Шура, 1906
Магомедов Н.А. Дербент и Дербентское владение в XVIII – первой половине XIX в. – Махачкала, 1998.
Материалы по истории Дагестана и Чечни. 1801 – 1839. – Махачкала, 1940. – Т.3. – Ч.1.
Магомедов Р.М. История Дагестана. – М., 1968.
Нахшунов И.Р. Экономические последствия присоединения Дагестана к России. – Махачкала, 1956.
Очерки истории Дагестана. – Махачкала, 1957. – Т.1
Потто В. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях. – СПб, 1886. – Т.3.
Романовский Д.И. Кавказ и Кавказская война. – СПб, 1860.
Рукописный Фонд ИИАЭ ДНЦ РАН. – Ф.1. – Оп.1 – Д496.; Д115;Д 76.
Утверждение русского владычества на Кавказе. – Тифлис, 1904. – ТЗ.- Ч.1.; 1901-Т.1; 1903 – Т.2.
Фадеев А.В.Россия и Кавказ в первой трети XIX века. – М., 1960.
Фадеев Р.А. Шестьдесят лет Кавказской войны. – Тифлис, 1860
Хашаев Х.-М. Общественный строй Дагестана в XIX в. – М., 1961
ЦГАРД. – Ф.-185 Оп.1- Д.1
Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. – Тифлис, 1907. – Т.2.