Топонимы и оронимы в башкирских мифологических эпосах.

Топонимы и оронимы в башкирских мифологических эпосах.
Классификация топонимов в связи с называемыми объектами отличаются единством и слаженностью на всем земном шаре. Несмотря на многочисленность именуемых объектов, все разнообразие их может объединить к относительно небольшому число видов.
Сначала вся поверхность земли делиться на водную и сухопутную. Затем, различается рельеф и ландшафт, которые могут быть подводными и наземными. Разные сочетания рельефа и ландшафта дают характеристику отдельным областям, создавая им определенный облик и придавая своеобразные физико-географические объекты, выделяющиеся из множества. Существуют положительные и отрицательные рельефы, например, горы, холмы, с одной стороны, а с другой стороны трещины, впадины, провалы, при нейтральном равнинном, не имеющем специального топографического обозначения. Имена собственные гор и других возвышенностей объединяются в специальный разряд оронимов. Термин ороним может быть использован и на названия деталей отрицательного рельефа, а также на всю сухопутную поверхность земли.
Могут быть отдельно выделены названия пещер, гротов и целых подземных систем их называют спелеонимами. Названия озер, подземных рек, образующий часть гидрографической системы, относят к гидронимии, но тот факт их нахождения под землей заставляет нас относить из и к спелеонимии.
Также условно можно включить в состав топонимии: дринмонимы – название лесных массивов и фитонимы – имена собственные отдельных растений, так как они участвуют в формировании географических имен. Объекты растительного мира могут быть топографическими и географическими ориентирами. Однако целесообразно выделить их в отдельную категорию – имена собственные растений, так как в разных эпохах они были связаны не только с ориентацией на местности, но с разными культами, мифами и верованиями.
Помимо природных географических объектов, есть много объектов связанных с деятельностью человека: усовершенствованных или созданных. Например, это названия ойконимы – названия населенных пунктов; астионимы – названия городов и т.д.
В своей работе мы рассмотрим следующие топонимы: Иремель, Кот тау, Каф тау, Ямантау (эпос Урал батыр), Идель, Урал, Шульган куль, Яйык, (эпос Акбузат), Аслыкуль, Дим, Карагас тауы, Балкантау (Заятуляк и Хыухылыу).
Иремель (Ирәмәл) – название горы. В эпосе дается в следующем контексте:
Иҙел баҫып торған тау,
Ирәмәлләп сапҡан тау –
Йылға сығып аҡҡан тау –
Ирәмәл булып ҡалған, ти.
Происхождение горы Иремель Бухарова Г.Х. в своем труде “Башкирский народный эпос «Урал батыр»: когнитивный дискурсивный и концептуальный анализ» связывает с «Ирәмәлләп сабыу». Семантика данного словосочетания не чсна, возможно она связана с каким-либо древним обрядом башкир.
Данная гора находится в Учалинском, Белоредском районах.
По мнению Матвеева А.К. Иремель «… одна из самых высоких и красивых гор Южного Урала, которую башкиры раньше считали святой». [Матвеев, 1987, с.80-81].
Современная башкирская форма слова – Иремель. Но более древней формой данного названия была форма «Ирәмәле-тау». Хисамитдинова Ф.Г. указывает, что гора Иремель упоминается в источниках1762, 1776 годов в форме Ирямяли-тау: «Ирямяли-тау – знатнейшая и высочайшая на Урале …» [Хисаметдинова 1992: 46]. В источниках фольклора также фиксируется форма Иәмәле тау.
Существует несколько вариантов о происхождение оронима. В «Кратком словаре» Никонов В.А. пишет, что название происходит от башкирского слова Ирәмәл «священная» [Никонов 1966].
Анализируя это, Матвеев А.К. отмечает, что «возможно, имелись в виду башкирско-татарские слова ырым «заклинание», «колдовство», ырымлы «заговоренный», «заколдованный». Но эти слова никак не соответствуют по своему звуковому составу башкирскому звучанию топонима Иремель» [Матвеев 1987:80]. Авторы «Словаря топонимов Башкирской АССР» объясняют происхождение названия Иремель от диаклектного слова ир, которое восходит к эйәр «седло, седловина», и от монг. әмәл «седло, седловина» [СТБ 1980: 57]. По мнению же Матвеева А.К., «Иремель легко истолковать как седло мужчины (героя): от ир «мужчина» и әмәл «седло»» [Матвеев 1987: 81]. А в «Словаре топонимов Республики Башкортостан» (Уфа 2002) в слово ир вкладывается значение «камень, каменная». Авторы «Словаре топонимов Республики Башкортостан» (Уфа 2002) объясняют происхождение названия Иремель от диалектного слова ир «камень, каменная» и монг. әмәл «седло» (с. 77). Но в диалектологическом словаре башкирского языка данное слова не нашло отражения. В древнетюркском обществе, возможно, слово ир употреблялась и в смысле «камень», а также «солнечная сторона горы». В таком значение оно закрепилось в древнетюркском словаре [ДТС: 211]. В башкирском языке гора ассоциируется с понятием таш: тау-таш («гора-камень»). Не совсем понятно возведение второго оронима к монг. әмәл «седло». Древняя форма оронима звучала в форме Ирәмәле тау. Наличие аффикса принадлежности –е никак не позволяет сблизить данное слово с монг. әмәл. «Каменное седло» в башкирском языке звучало бы только «Ирәмәл», а не форме «Ирәмәле тау».
Как уже напоминалось выше, почитание горы Иремель связано с душой предков, их жизненной силой, воплощенный в камне. По мнению Бухаровой Г.Х. «ороним Иремель восходит к языческим верованиям башкир и связан с культом фаллоса. Такое предположение исходит из того, что фаллос почитался башкирами, как и другими древними народами, как символ творческой силы Бога». [Бухарова, 2008:269]. Об этом свидетельствуют записки Ибн-Фадлана о том, что башкиры носят на шее деревянные амулеты в виде фаллоса. Когда Ибн-Фадлан с удивлением спросил, почему башкиры почитают фаллос своим господом, то один башкир дал ему следующий ответ: «Потому, что я вышел из подобного этому и не знаю относительно себя самого иного творца, кроме этого» [Фахретдинов, 1993:66]. Данный культ башкир подтверждается и а археологическими материалами. Археологами найдены мужские барельефы с длинными подвесками на шее и бронзовые антропоморфные предметы – амулеты в виде фаллоса [Ахмеров, 1994:31-33].
Почитание горы Иремель как фаллического символа подтверждается языковыми данными. Возможно, слово әмәл означало амулет-фаллос, который носил мужчины на шее не только для подчеркивания мужественности, но и как средство, амулет-спаситель, покровитель. Как пишет Ибн-Фадлан, башкиры носили деревянный фаллос с собой, обращались к нему, как к богу (раббы) по любому поводу с мольбой о помощи, об исполнении того или иного желания [Фахретдинов 1993:66].
Сохранившиеся в современном башкирском языке устойчивые выражения «Әмәле табылды», буквально «Әмәл нашелся», «Әмәлгә бағыу», буквально «смотреть на әмәл», используются в смысле: «нашелся выход из трудного положения», а другой в смысле «смотреть с надеждой, верить». «Әмәлгә таянғандай», буквально «опираясь на әмәл», в смысле «к счастью», возможно, связано с амулетом в виде фаллоса и является далекими отголосками фаллического культа [Бухарова,2008:270]. В современном башкирском языке әмәл употребляется в нескольких значениях: 1) «способ, средство, возможность»: әмәлен күреү «искать пути», «изыскивать средства», «принимать меры», 2) «народное средство лечения»: «әмәл итеү», «заговорить», «лечить народными средствами», 3) «надежда, чаяние»: «әмәлгә баҡҡандай (ҡарағандай)» «как раз, кстати» [БТҺ:749].
Также есть среди башкир такое высказывание «Ир – әмәл – хәле, әмәле бөткән ирҙәр унда менеп, үҙҙәренә көс, энергия алған». Т.е. мужчины поднявшись на гору могли востоновить свою силу.
Как предпологает Бухарова Г.Х., первоначально слова әмәл могло означать душу мужчины – йән ере – фаллос, а также жизненную силу, источник жизни (Ср.: тюрк.-монг. омиа «источник жизни»), затем произошло развитие семантики слова: оно стало означать средство достижения чего-либо.
Слово әмәл, возможно, связано с лексико-семантическим разрядом следующих тюркских и монгольских слов: оми «душа», омиа «источник жизни», «жизненная сила», «зародыш», «утроба», омоло «внуки», «потомки» [Бухарова, 2008:270].
Нужно отметить, что в тунгусо-маньчжурской мифологии оми «душа» животного помещалась в той части его тела, которая участвовала в добывании средства на жизнь: у оленей в резцах, у пушных зверей в носу, у медведя – в лапе и т.д. [Василевич, 1992, с.254]. Такое «размещение» души имеет аналог и в верованиях башкир. Так, например, по мнению башкир, душа мужчины «йән ере» находится в половом члене, а у женщины – в груди.
Культ фаллоса широко был распространен в Японии, но 1872 году был издан указ о его запрещении, и, как видно из описания профессора Э. Бёкклей, много лет работавший в Японии, фаллос в японской мифологии также отождествлялся с горой, утесом. Он пишет: «… в отделенных местностях его (фаллос) можно встретить и по сию пору. Эти «женские и мужские камни» … бывают и натуральным, и искусственными. Естественные фаллосы … встречаются различных величин, достигая величины утесов… Им придают гораздо больше значения, чем искусственным, и они-то, вероятно, и вызвали возникновение культа, так как они, конечно, древнее искусственных изображений» [Бёкклей 1899:95]. По теории родства алтайских языков, японский язык имеет генетический связь с тюркскими, монгольскими, тунгусо-маньчжурскими языками. И исконным слоем лексики в нем является алтайский слой [ЛЭС 1990: 625]. Ермакова Л.М., изучив древнейшие японские мифологические тексты с точки зрения дифференциации разных этнокультурных компонентов, составляющих мир древнего Ямато в начале первого тысячелетия, пришла к выводу, что главенствующим в формировании языка и культуры стало алтаеязычное племя Ямато [Ермакова, 1995: 249].
Данное сравнение данных языка и мифологических тунгусо-маньчжурских, монгольских и тюркских языков, и в частности башкирского языка, Бухарова Г.Х. в своей работе показывает, что значения слов уба и әмәл, возможно, связаны с душой предков или жизненной силой – оми, омиа. Сооружение уба в виде конуса, колонны или пирамиды позволяет сблизить данный обряд с культом фаллоса [Бухарова, 2008: 271].
Почитание горы Иремель как фаллического символа связано с формой объекта: гора Иремель имеет форму усеченной пирамиды. В мифологическом представлении башкир она, как «обелиск, конус, свеча, башня …, является примером фаллического символа» [Холл, 1993: 333].
Кот тау (Ҡот тау) мифическая гора, где свершались обряды религиозного поклонения, проводили йыйыны, совещания. Образовано от ҡот «благодатная», «благословенная», «священная» и тау «гора». В эпосе «Урал батыр» дается в следующем контексте:
Әзрәҡә эште аңлаған.
Алан һалып Ҡот тауға
Бар дейеүҙе йыйнаған.
Йэншишмэ (Йәншишмә) (Тереһыу) – источник живой воды. Всего лишь одной каплей живой воды можно убить смерть – Ажаль. Одна капля этой воды оживляет все, но для Ажаль смертельна. Если человек здоров, то одна капля живой воды может сделать его бессмертным: «Шишмәнән һыу алайыҡ, үлгәнгә йән бирәйек. Кешеләрҙе донъяла үлмәҫ йәндәр ҡылайыҡ» [БХИ, 1998: 90]. Такой является и Хумай:
Аш булып мин һеңмәмен:
Йәншишмәнән һыу алып,
Әсәм тәнем йыуҙырған
Барығыҙға билдәле
Үҙ нурына һуғарған
Ҡояш тигән әсәм бар.
Йэншишмэ образовано от персидских слов йән «душа» и шишмә «родник». Слово шишмә как гидронимический термин восходит к иранским языкам, где casma-ka- (со старым суф. –ka-) ср. – перс. ран. casmak, поздн. casmag ({csmk’}, ман. {csmg}) «источник, родник», кл. перс., дари, тадж. сasmа; совр. перс. сasmе/ сеsmе «источник, родник, ключ» [ЭСИЯ 2000: 240].
Йэншишмэ или Терехыу находится в царстве дэвов, в том месте, где стоит гора Яман-тау, возникшая из окаменевших тел убитых Урал-батыром джиннов и пяриев. Источник охранялся двумя дэвами: девятиглавый жил неподолеку, где дорога пересекала гору Ямган-тау, а двенадцатиглавый лежал прямо перед источником. Опасаясь, что Урал-батыр добудет живую воду для людей, дэвы и пярии выпили всю воду, уничтожив источник.
Жизнь и смерть заключает в себе вода. Царь дэвов Азрака и его приспешник Шульген (после смерти Азрака ставший царем дэвов) хотели некогда затопить водой землю и погубить людей. А их победитель Урал-батыр, окропив землю живой водой, сделал ее и всю природу бессмертными. Вода – душа жизни, говорят поверья башкир, но отравленная змеиной отравой вода – смерть для всего живого.
Каф тау (Ҡаф тау) – в современном представление башкир мифическая гора. Неопределенная, неизвестная территория, по мнению башкир, являлась «дурным местом». За ней, на самом краю света, находится обиталище дэвов и прочих чудовищ. Как считает Хисамитдинова Ф.Г. «Кафтау – мифическая гора на границе земли и неба» [Хисамитдинова Ф.Г.,2002:183]. Там живут все мифические персонажи, не только башкирских мифов, но и других народов Урала, Средней Азии и Ближнего Востока [Ефимова Е.С.,2010: 77]. Часто говорят, что Каф тау следует искать на Северном Полюсе, иногда эти горы видят в Кавказе. Горы Каф, по мнению древних людей, охватывали всю землю вокруг, чего не скажешь о Кавказе. Есть и другое предположение, возможно, Каф тау – реально существующая, известная башкирам гора, которая соответствует современной горе Куф в Ираке.
В эпосе Урал батыр упоминается в следующим контексте: «Ҡаф тауына типһәм мин, он-талҡандай ыуалыр».
Ямантау (Ямантау) – плохая гора, образовано от яман «плохая, дурная, злая» и тау «гора». Она образовалась от останков злых существ, как Азрака, див, которых уничтожил Урал: «Ҙур бер яман тау булған» [БХИ 1998: 100]. В современное время ямантау находится в Белоредском районе РБ. Упоминается в источниках 1740 г.: «… следовали они от Белой реки к горам Оши и Емантаву…» [Хисамитдинова, 1992: 98].
Много топонимов встречаются с определяемым словом яман «плохой, дурной» и являются названиями опасных для жизни людей мест, с ними связаны различные легенды у башкир.
Идель (Иҙел) - большая река, у башкир считается священной. Она имеет свое божество или дух, которому ежегодно приносились жертвоприношения. Хисамитдинова Ф.Г. считает, что «Слово связано с древнетюркским entil «большая река» » [Хисамитдинова, 2010: 104]. Среди башкир есть такая пословица: Иҙел аша сыҡҡан бесәй имгә ярай. Т.е. кошка которая переплыла большую реку, подходит для заговаривания болезней.
В эпосе Акбузат дается в следующем контексте: «Бара торғас, ҡурай тауышы ишетеп, шаңлаған да шул яҡҡа, табан ыҡлаған, һаҙлыҡтар кисеп, үҙән буйлап Иҙелгә ҡарай атлаған, ти» [БХИ:137].
«Ҡайҙа ялдым табыр ул?
Ил зарына моңайған
Иңләп ятҡан Уралым,
Йылғыр аҡҡан Иҙелем,
Тоноҡ аҡҡан Яйығым
Нөгәр йыйып йәшәргә
Атаңа торлаҡ бирмәҫ ул» [БХИ 1998:147].
Урал тау - гора, священная земля, родина башкирского народа. В тексте дается в следующем контексте:
«Ҡоро ҡапаҡтан өркмәҫ,
Яу асһа ла атайың,
Тайшанмаҫҡа уйым бар.
Яңғыҙлатмаҫ үҙемде
Урал тигән илем бар» [БХИ,1998: 146]
«Аҫау тотоп өйрәткән
Урал батыры Һәүбән мин,
Батыр һөймәҫ ат һуйып,
Итен ейгән бәһлеүән мин.
Һаҙаҡ теймәҫ Нәркәсте
Атып алған мәргән мин.
Урал тигән илемде
Яуҙан һаҡлар Һәүбән мин» [БХИ,1998: 151].
Это слово впервые было упомянуто в официальных документах последней трети ХVII в., а в ХVIII в. оно окончательно закрепилось в употреблении.
Древние называли Урал Рифейскими или Гиперборейскими горами, средневековые географы – Камнем, Поясом, Земным Поясом, Каменным Поясом, русские исследователи как правило, - Камнем.
Шакуров Р.З. считает, что «Название гор и страны Урал и имя эпического героя Урал-батыр вряд ли можно рассматривать в отрыве друг от друга…. Трудно с ходу отрицать возможность того, что горы на Южном Урале, на древней родине башкир, могли быть названы по имени героя народного эпоса». [Шакуров, 1998: 35]. В первобытном обществе батыр (герой) являлся доплеменным тотемом. Фрейденберг пишет, что «В тотеме слито все «все» и «одно», и эта противоположность одновременна и лишена временной ступенчатости» [Фрейденберг, 1998:47]. Как тотем он есть весь коллектив и его часть, местность, главарь племени-коллектива, отец. Поэтому, имя эпического героя, названия горы и страны выражается в языке одним и тем же словом. Ороним Урал Шакуров Р.З. возводит к термину урал в значении «горы, горная система, горный кряж, опоясывающие горы» [Шакуров, 2003: 69]. Он рассматривает ороним Урал как слово тюркского (башкирского) происхождения, образованного от основы глагола ура – «извиваться, опоясывать» и словообразовательного аффикса –л. По его мнению, урал и как орографический термин, и в виде оронима означает определенный тип горных хребтов. Башкиры считают, что на Земле существует семь гор типа Урал. Такой взгляд башкир совпадает с мнением древних арабских географов, которые разделяли земной шар на семь климатов, т.е. климатических зон [Шакуров, 1998: 37].
О топониме Урал написано множество работ.
Выдвигались такие версии как: финно-угорская (мансийское), монгольская, тунгусо-маньчжурская и другие версии о происхождении оронима Урал. Но все они, даже при всей внешней убидительности, не выдерживали критики и были опровергнуты.
Исследователи начиная с Татищева В.Н., считает, что этот ороним имеет значение «Пояс», и связывает его с тюркским глаголом уралу, оралу – «опоясываться». Такое мнение согласуется с географическими данными, но не вполне соответствует фактам тюркской грамматики и лексики.
Исследователь Даль пишет, что урал «каменистая гора, скалы», а Фасмер, что уралы «крутые вершины на Алтае». Слово тау, в башкирском языке, обозначает любую гору. Может быть, урал обозначает не просто гору, а высокую горную цепь. В название Уралтау, слово урал, находясь перед определяемым словом тау, приобретает дополнительное значение. В словообразовательном плане в корне слова урал, возможно, лежит слово үр//ур «вышина», «высота», тау үре «вершина горы», үрләү «подниматься», а элемент а(л) – праалтайский аффикс множественного числа [Азнабаев, Псянчин, 1983:37]. Географическое название объектам дает народ. В название отражается народное мировосприятие и мирообъяснение окружающего их. Уралтау возник из тела самого батыра как славная гора, в его могиле образовалось золото. Урал – человек и полубог, рассматривается как доплеменной тотем. Он как тотем совпадает с главой коллектива, но и с внешней природой – горой. Мифопоэтические представления отражаются и в языке: в основе имени Урал, возможно, лежит бащк. үр//ур «высота, гора, вершины горы». слово урал, может быть, восходит к алтайскому *оra «подниматься, входить, восходить»: *оr/a/ - (монг. -*оra- или *оrо- «входить»; тунг. *оra-; нанайск. *оja «верх», эвенкийск. *оrо «взбираться, залезать»; корейск. *оri-, *оru- «подниматься», оrоm, оrаm «гора» ~ *оra- *оr(a) – (тюрк. *оr(a) ~: якут. *оrо «вверх», др.-уйгур. *оr-/*оra «подниматься»; монг.письм. оr-nj- ., халха оr nо – «расти, увеличиваться» [Иллич-Свитыч, 2003: 254].
Урал – в башкирском народном творчестве воспевался, как священная, обетованная земля. Когда эпических героев покидала сила во время боя, они обращались к Уральской земле, обеими ногами упираются в отроги Урала, берут голубой камень точат на нем свои сабли. После этого они становятся непобедимыми: им передается сила мифического Урала-батыра, которого народ представляет себе как непобедимого и могучего богатыря.
Шульган куль – озеро в правый приток реки Белой в Бурзянском районе. Вода уходит в карстовую воронку около д. Шульган и появляется у входа в пещеру Шульганташ.
Шульген – это имя одного из сыновей первых людей на земле, который становится коварным и злым повелителем водной стихии – волшебного моря, который потом превращается в озеро Шульген.
На наш взгляд, в названиях Шульген – находят отражение следы поклонения башкир божеству воды Шульген. В структурном отношении слово Шульген образовано от шүле- и –гән, где шүле означает «вода» или «река». Ср.: башк. диал. слово шиле, которое употребляется в значениях «родник», «ручей», «вода» и др.-тюрк. culiman «скопившаяся, застойная вода»; в башкирском языке һүл «жидкость, выделенная из мяса», һыу-һүл «пора половодья». Слово һүл в бурзянском говоре употребляется в значении «мокрый», а в кизилском говоре означает «околоплодные воды женщины». Наблюдаются лексико-семантические параллели в других тюркских языках: хакас., сельк., чулым., шор. шул «река, речка». В якутском языке сул «талая вода», сул күөл «освободившееся ото льда озеро»; туркм. сул «очищаться ото льда», в словаре М. Кашгари (XI в.) өөл «мокрый», туркм. өөл, хөөл [Бухарова, 2008: 244].
Һүл в различных фонетических вариантах употребляется в разносистемных языках в значении «талый», «вода», «поток» и т.п. Слово имеет лексико-семантические соответствия и в финно-угорских языках. В финском языке корневая морфема sula- употребляется в значении «талый», «таять», а в эстонском – «жидкий», «талый», «таять». А в эрзянском и мокшанском языках слово сола означает «талый», «незамерзший». Ср.: мар. шуле-//шылы- «таять», удм. сылмы- «растаять», коми сыв «талый», сыл- «таять», венг. hо1:е «талый снег», «талая вода» [Основы финно-угорского языкознания, 1974]. Как видно из приведенных выше примеров, в различных фонетических вариантах, но близких по значению слово ш1ле имеется в разносистемных языках.
Таким образом, корень слова шүле во всех названных нами языках общий, но в каждом из них наблюдается развитие, а иногда изменение семантики слова. Например, сил/сыл/сал/сол/сул/шул/шыл/һүл/һөл/өөл/ употребляется в значениях: 1) «талый», «незамерзший», 2) «вода», «мокрый», 3) «поток», 4) «ложбина, по которой стекает талая или дождевая вода», 5) «приток». [Бухарова, 2008: 244].
Можно также предположить, что слово һүл связано с «нижними водами» первоматерии и является однокоренным со словом гиле. В греческом языке оно означает первичное вещество или материю, первый принцип, из которого была образована объективная вселенная, эзотерически – однородный осадок в Хаосе или Великой Глубине [Блаватская 1994: 143]. Интересно отметить, что в храме бога Амона в Карнаке (Египет) было искусственное озеро, символизирующее «гиле» (һүле) – «нижние воды первоматерии» [Керлот 1994: 355].
Следовательно, компонент шүле/һуле означает воду. А элемент –гән, возможно, восходит к термину хан «владыка», который широко представлен в тюркских и монгольских языках в значениях «бог», «владыка».
Яик – в реальной географии имя Яик находит отражение в названии реки. Яик – р. в РБ и Оренб. обл. Река Яик (башк. форма Яйыҡ//Йайыҡ) протекает по территории Башкортостана, России и Казахстана. Это название упоминается в источниках в различных фонетических вариантах. По сведениям В.В. Бартольда оно встречается у Птолемея Даiks (II в.), у Менандра Sаuх (IV- III в. до н. э.) [Бартольд 2002: 37], в «Записках» Ибн-Фадлана, где отмечена форма Джайк (X в.) [Ковалевский 1956: 130]. По данным Ф. Гариповой, в Пугачевских документах употребляется др.-тюрк. форма Йайыҡ сыбу [Гарипова 1991: 125].
Существуют самые различные гипотезы по поводу происхождения данного названия.
По мнению Бухаровой Г.Х., гидроним Яик, считавшийся сакральным по происхождению, является очень древним и связан с религиозно-мифологическими представлениями древних тюркских народов.
В структурном отношении Яик //Йайыҡ можно рассмотреть как Йәй и ыйыҡ, древней формой которого, возможно, была Йәйгә ыйыҡ, «посвященный Йәй» (божеству Йәй, Йәй тәңре). Возможно, ыйыҡ является фонетическим вариантом др.-тюрк. слова ыдуҡ «посвященный богу», «святой», «священный». Что касается аффикса дательного падежа «-гә» в слове йәйгә, возможно, он выпал.
Возможно, слово ыйыҡ восходит к древнетюркскому ыдуҡ «посланный, данный судьбой, счастливый, добрый, святой, священный». Слово ыйыҡ в таком значении зафиксировано в древнетюркских письменных памятниках и имеет лексические соответствия во всех тюркских языках. Оно представлено в данных языках в разных фонетических вариантах: если в др.-тюрк. языке отмечено [д], то в якут. – [т], чув. – [р], уйгур. – [д], хак. – [з], башк., турецк., тат., каз. – [й]. Например: уйгур. ыд- «посылать», ыдук «посланный», хакас. ыс- «посылать», ызик «посвященный богу», алт., каз., ыйик «предназначенный на жертву», якут. ытык «жертва, почитаемый, уважаемый, святой, священный», чув. ыра «добрый, хороший, превосходный, отличный, здоровый, милый, почтенный, святой» [Палло Маргит 1985: 93].
«Ыйыҡ» можно рассматривать как синтаксически простое производное слово, состоящее из корневой морфемы «ый-« (-ыд) «посылатъ, отправлять», древнетюркского аффикса имени действия на «-ығ», «-ыҡ» (-уҡ) и означающее «посланный, отправленный богу», «святой, священный» [Бухарова, 2008: 252].
Слово «ыдук» в значении «священный» встречается в составе топонимов в орхоно-енисейских и древнеуйгурских памятниках: Ыдук баш kidirima «Святой ключ позади (на западе).
Гидронимы с ыдыҡ/ыйыҡ встречаются в топонимии Горного Алтая: Ыдык-Кем, Ыдык-Көл, Ыйык, Ыйык-Аалы, Ыйык-Бажы, Ыйык-Ойык, Ыйык-Таг; Якутстана: Ытык-Кюелъ, Ытык-Тит, Ытык-Бае, Ытыг-Хатынг, [Комаров 1964: 120]; Сибири: Изык-Чуль – железнодорожная станция близ Ачинска в Сибири, гора Изых в Батеневском кряже и село Изыхские копи в Хакасии; гора Ызых в Западном Саяне [Мурзаев 1977: 50].
Объем семантического содержания слова Яик на уровне языка и речи/текста принципиально различен. В мифологии алтайцев Яик – священное животное (заяц), посвященное божеству, посредник между людьми и божеством – само божество, представленное в образе зайца. В тексте башкирского эпоса произошло развитие семантики онима. В нем Яик представлен в образе человека – открывателя водного источника, как божество воды. Но архетипическая внутренняя форма слова одна и та же: *Йәйгә ыйыҡ – Йәй ыйыҡ – Йәйыҡ– Яйыҡ, что означает «посвященное Йәй (Тәңре)».
Аслыкуль – рассказывают, что когда-то на месте Аслыкуля была высокая гора Аслы-тау. Лет триста назад разразилась гроза. Вроде это Асыл-батыр вел жестокую схватку с дэвами и шайтанами. От молний камни лопались, скалы раскалывались, земля стонала и тряслась. Не выдержала гора и с вершиной ушла под землю. На ее месте осталось озеро, которое назвали Аслыкуль. В память о батыре, сражавшемся в сказочные времена с дэвами, горам дали то же название.
По преданию, у Аслыкуля есть двойник подземное озеро. Уровень Аслыкуля часто меняется. Существует поверье, что разливы озера бывают перед большим бедствием. Так, озеро разливалось перед восстанием Пугачева и перед Великой Отечественной войной.
У Аслыкуля есть брат - Кандракуль. Между ними 50 км расстояния. Но имеется что-то похожее на следы старой протоки. Старики считают, что озеро когда-то соединялись и по-прежнему соединены подземной протокой или даже подземным озером и протоками.
Аслыкуль оброзовалось от слова асылы ( аса «развилка» с аффиксом –лы) «развилистое» и кул «озеро» [СТРБ, 2002: 34]. А Вахрушев Г.В. название озеро связывает с его значением: «Из-за того что вода в озере кисло-соленое, поэтому его называют Аслыкуль» [БТТЭТҺ, 2007:205].
Дим - река в Оренбургской области и Башкортостане, левый приток реки Белой (бассейн Камы). По предположению А. А. Камалова, название реки Дёма возникло от башкирского Дим — «омут», «глубокое место в реке» [СТРБ, 2002:63]. Другое название реки Кук-идель (башк. Күгиҙел), дословно означающее «синяя (небесная) река» — редко встречающееся название из ряда гидронимов (потамонимов), образующихся по схеме «цвет + река», как например, реки того же Поволжского региона: Агидель — «белая река» и Караидель — «чёрная река» [Матвеев, 2008:77].Карагас тауы - ҡарағас «лиственница» тау «гора».
Балкантау - вершина в Давлекановском районе Башкортостана, в пределах Бугульмино-Белебеевской возвышенности. Располагается у озера Аслыкуль.
Заятүләк живя с Һыуһылыу в подводном царстве очень скучает по своей родной земле. Однажды царь подводного царства спрашивает его, есть ли у него родная земля. И он отвечает: «Тыуған ерем – Балҡантау, эскән һыуым – Дим. Башҡа күп ер-һыу Дим менән Балҡанға буйһонған. Бына шул ерҙәрҙе һағынам» . Видя царь, как Заятүләк скучает по своей родной земле, он приказывает нечестям перенести Балкантау в царство. Но черти не найдя этой горы приносят другую. На следующей день Заятүләк увидев гору понимает, что это не та гора. И говорит такие слова:
Тауҙы тауға оҡшатып,
Тимер менән ҡоршатьш,
Алып килә ятырҙар,
Минең тауым был түгел,
Һыулап ҡаҡҡан ҡаҙыҡтан,
Һыуҙа йөҙгән балыҡтай
Кейеге күп Балҡантау,
Балҡантауым был түгел,
Балҡантауым был түгел,
Балҡантауҙың бейеге,
Башында уйнар кейеге,
Балҡантауым был түгел,
Балҡантауым был түгел.
Ҡыҙ балалай һөйләшкән
Төлкөһө күп Балҡантау,
Балҡантауым был түгел,
Балҡантауым был түгел.
Шеш аяҡлы, шеш мөгөҙлө
Боланы күп Балҡантау,
Балҡантауым был түгел,
Балҡантауым был түгел.
Алпан-толпан атлаған
Айыуы күп Балҡантау,
Балҡантауым был түгел,
Балҡантауым был түгел.
Тауҙы тауға оҡшатып,
Тимер менән ҡоршатып,
Алып бында килһәләр ҙә,
Балҡантауым был түгел!
В фольклоре Балкантау используется как метафора далекого, таинственного мечтательной земли. Даже в нынешнее время есть фраза, когда в безысходных ситуациях есть вера на лучшее: «Балҡантауым алда әле». Известно, что горы с таким названием очень много в других регионах. Например, в Центральном Казахстане есть гора Қу (Балқан), в Туркмении – Балхан ,в Челябинской области, в Болгарии есть гора, в Европе полуостров. Слово «балкан» имеет турецкое происхождение и означает «зелёные лесные горы».[ Солтангәрәева Р, 2012]
У казахов есть загадочное выражение Барар жерің Балқантау, ол да біздің көрген тау («Место, куда ты отправишься, – это Балкантау, но и мы видели эту гору»). Свою версию значения этой фразы приводит казахский ученый Серикбол Кондыбай «Со временем, пытаясь разгадать скрытый смысл выражения «Место, куда ты отправишься, – это Балкантау, но мы видели и эту гору», я понял, что эти слова отражают ситуацию смутного припоминания некогда прошедшего мгновенья. Однако, здесь речь идет о припоминании эпизода, зафиксированного не в памяти отдельного индивида, а в этнической коллективной памяти. Иначе говоря, казахи – в качестве последнего звена растянувшейся на тысячелетия цепочки преемственных поколений – в этих словах выражают важнейший момент жизни древнейших времен. Казахи «видели Балкантау» еще до своего рождения в качестве этноса или в раннем детстве этноса, но не могут вспомнить – когда и где. Эта гора Балкан для казахов – эпизод сновидения. Казахская фольклорная память о горе Балкан ничего, кроме единственного, часто употребляющегося выражения, не сохранила». [http://www.otuken.kz/index.php/skpubl/206?task=view]
Так же он приводит этимологию этого слова «Слово образовано путем присоединения слов балық и қаңғ (балық-қаңғ > балқан). Общее значение слова қаңғ здесь – пространство (каз. кеңістік: қаңғ > кеңг > кең > кеңістік), на конкретном мифологическом уровне слово это имеет значение «материнская утроба, пещера, лодка, полость»». [http://www.otuken.kz/index.php/skpubl/206?task=view]
В одним из версии эпоса «Заятүләк менән Һыуһылыу» в конце говорится, что «Заятүләк үҙ иле Төркөстандан киткәс, кире унда урап ҡайта алманы. Һыуһылыуға ғашиҡ булыу сәбәбенән, Асылы тирәһендә, Балҡантауында йөрөп ғүмерен үткәрҙе. »[БХИ, 1998: 199 ]
Так же в своем труде Серикбол Кондыбай считает, что Балкантау имеет значение подводного города “К тому же не следует забывать семантическое поле праформы бал (был, бұл, бат) или мал – «связанное с водой, глубью», «густая жидкость, месиво, состояние, среднее между жидким и твердым». Это обобщенное значение праформы проясняется благодаря казахским (тюркским) словам балшық (малшық, палшық) – грязь, глина, малшыну, малмандай болу – промокнуть до нитки, малту (балту, малтығу, балтығу) – плавать, балқу, балқыту – плавить, былапыт (грязь, излишне, как попало), былжырақ (мягкий, незатвердевший), былғау (пачкать), быламық (похлебка, жидкая мучная каша), былық (неразбериха, путаница) , былшыл (хлюпание, пустословие, болтовня), былқылдақ (трясущийся, колыхающийся, топкий, вязкий), батпақ (батқақ, болото, трясина), бату (тонуть). Глубокая древность этой казахской праформы очевидна в контексте древнегреческой праформы бат (батос – «глубокий, бездонный», например, батиаль, батискаф, батисфера). Из этого анализа становится ясно, что древнетюркское слово балық означает не просто «город», но «глинобитное поселение». Также можно предполагать, что понятия балық имело мифологический характер «подводный город, поселение», «город, построенный подводными людьми»” [http://www.otuken.kz/index.php/skpubl/206?task=view]
Таким образом, гора Балкан в мифе обладает двумя основными свойствами. Во-первых, это гора и вместе с тем подводный мир. Во-вторых, это место изобилия. На горе Балкан во множестве водятся волки, медведи, лисы, змеи, виды птиц, на которых можно охотится, растет густой лес.